CC BY
1632
К ВОПРОСУ ОБ УСЛОВИЯХ ПРАВОМЕРНОСТИ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ
ГЕРАСИМОВА Елена Владимировна
Аннотация. Статья посвящена проблемным вопросам определения пределов допустимой необходимой обороны. Анализируются особенности оценки использования защитительных приспособлений при отражении общественно опасного посягательства. Автор рассматривает критерии установления неожиданности посягательства, исключающего уголовную ответственность за превышение пределов необходимой обороны.
Ключевые слова: необходимая оборона, ние пределов необходимой обороны, защита.
Одним из обязательных условий правомерности необходимой обороны является своевременность защиты. Это означает, что она должна соответствовать во времени общественно-опасному посягательству. «Преждевременная» и «запоздалая» оборона не могут рассматриваться по правилам необходимой обороны, так как пределы своевременной необходимой обороны определяются начальными и конечными моментами общественно-опасного посягательства.
Против подготавливаемого или предполагаемого нападения оборона недопустима. Здесь нельзя говорить и о превышении пределов необходимой обороны, так как в этом случае отсутствует само нападение.
Оборона недопустима и против уже оконченного нападения, то есть нападения, которое прекратилось, не будучи доведено до конца, или нападения, которое уже полностью осуществлено.
В связи с недопустимостью защиты от предстоящего посягательства, ожидаемого не в данный момент, а в будущем, возникает вопрос о том, можно ли признавать правомерным устройство защитных приспособлений, устанавливаемых до совершения общественно опасного посягательства, но предназначенных для причинения вреда виновному в момент осуществления им преступления (установка капканов, ограждений из колючей проволоки или провода, подключенного к электросети и т.п.). Уголовный закон этот вопрос не регулирует.
В правоприменительной практике довольно часто имеют место случаи, когда лицо с целью обезопасить себя от посягательств на свои интересы, чаще всего имущественные, сооружает различного рода защитные приспособления, действующие автоматически. Сложность оценки указанных действий заключается в том, что автоматические приспособления мо-
общественно-опасное посягательство, превыше-
гут представлять опасность не только для преступников, но и для других лиц, случайно оказавшихся в районе их действия. Автоматические защитные приспособления с трудом поддаются регулировке, они могут причинить вред больший, чем это допускается правилами необходимой обороны. Исходя из указанных обстоятельств, И.И. Слуцкий пришел к выводу, что их устройство недопустимо1. Данную точку зрения высказывали также В.Н. Козак и М.И. Якубович2. Защитительные приспособления не могут рассматриваться как необходимая оборона, так как они устанавливаются в момент, когда общественно-опасного посягательства или реальной угрозы его совершения нет, то есть отсутствует признак наличности посягательства.
Вместе с тем, в доктрине уголовного права часто высказывается мнение о допустимости таких мер при условии, что они срабатывают только в отношении посягающего, а не иного, случайного лица, оказавшегося в сфере их действия, и при отсутствии явного несоответствия причиненного защитным устройством вреда характеру и опасности посягательства3.
С принятием постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» получила разрешение проблема, долгое время вызывавшая дискуссии в теории уголовного права и судебной практике.
Верховный Суд РФ разъяснил, что «правила о необходимой обороне распространяются на случаи применения не запрещенных за-
1 См: Слуцкий И.И. Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность. Л., 1956. С. 44.
2 См.: Козак В.Н. Право граждан на необходимую оборону. Саратов, 1972. С. 118 ; Якубович М.И. Вопросы теории и практики необходимой обороны. М., 1961. С. 105-106.
3 См.: Борзенков Г.Н. Российское уголовное право.: учебник. М. : Проспект, 2006. Т. 1: Общая часть. С. 304.
коном автоматически срабатывающих или автономно действующих средств или приспособлений для защиты охраняемых уголовным законом интересов от общественно опасных посягательств. Если в указанных случаях причиненный посягавшему лицу вред явно не соответствовал характеру и опасности посягательства, содеянное следует оценивать как превышение пределов необходимой обороны. При срабатывании таких средств или приспособлений в условиях отсутствия общественно опасного посягательства содеянное подлежит квалификации на общих основаниях» (п. 17)4.
Анализируя процитированный пункт постановления Г.А. Есаков, предлагает следующие частные правила квалификации использования устройств5:
1. Установка «автоматически срабатывающих или автономно действующих средств или приспособлений» должна исключать возможность причинения вреда невиновным лицам. Иными словами, срабатывание таких средств и приспособлений может иметь место только в условиях общественно опасного посягательства (должны быть, тем самым, соблюдены условия наличности и действительности посягательства).
Сказанное об исключении причинения вреда невиновным лицам следует понимать в контексте должной внимательности и предусмотрительности. Иными словами, если исходя из нормального, обыденного хода вещей срабатывание устройства невозможно вне общественно опасного посягательства, ситуация подлежит оценке по правилам о необходимой обороне. В случае же срабатывания устройств в отношении невиновно действующих лиц установивший их или не подлежит уголовной ответственности на основании ч. 1 ст. 28 УК РФ, или может быть осужден за причинение вреда по неосторожности. Решение зависит от доказанности того, мог ли он и должен ли был при должной внимательности и предусмотрительности предвидеть такое странное трагичное развитие событий.
2. Использовать, по мнению Верховного Суда РФ, можно только:
а) не запрещенные законом;
б) «автоматически срабатывающие или автономно действующие средства или приспособления».
Используя оборот «автоматически срабатывающие или автономно действующие сред-
4 Рос. газ. 2012. № 5900. 3 окт.
5 Есаков Г.А. Использование предохранительных устройств при защите имущества и необходимая оборона // Уголов-
ное право . 2013. № 1. С. 17-23.
ства или приспособления», Верховный Суд РФ, с одной стороны, правильно подчеркивает признак отсутствия собственника или иного уполномоченного им лица в момент общественно опасного посягательства. С другой стороны, говоря только о «средствах» и «приспособлениях», Верховный Суд РФ по буквальному толкованию упускает из виду, например, яды в напитках, газы, задымление.
3. Правила об оценке причинения посягающему лицу вреда, как превышения пределов необходимой обороны.
Указание Верховного Суда РФ, практически дословно повторяющее уголовный закон («если... причиненный посягавшему лицу вред явно не соответствовал характеру и опасности посягательства, содеянное следует оценивать как превышение пределов необходимой обороны»), не проясняет ситуацию.
Представляется, что использование пугающих предметов, веществ и устройств полностью соответствует пределам необходимой обороны, установленным ч. 2 ст. 37 УК РФ. В случае если посягающий вследствие испуга претерпевает вред здоровью или погибает (например, от сердечного приступа, вызванного звуковой или световой сигнализацией), это последствие является невиновным причинением вреда (ч. 1 ст. 28 УК РФ), даже если аргументировать здесь неосторожную форму вины в виде небрежности, наступающее последствие не может быть вменено в вину ни как превышение пределов необходимой обороны, ни как неосторожное преступление на общих основаниях.
Более сложным является вопрос об использовании предметов, веществ и устройств, причиняющих вред здоровью. Они устанавливаются не с целью обратить посягающего в бегство, они используются единственно с целью причинить ему вред, вплоть до смертельного. И, если в иной ситуации расправа с посягающим квалифицируется на общих основаниях, то в рассматриваемых случаях Верховный Суд РФ во избежание излишней дискуссии в суде о целях действий обороняющегося предлагает все расценивать по правилам о необходимой обороне, поэтому даже очевидная направленность устройства на возмездие посягающему (например, смертельно отравленный напиток) не переводит ситуацию под действие общих норм уголовного закона, а оставляет ее в рамках ст. 37 УК РФ. Однако вопрос о превышении пределов необходимой обороны этим не снимается.
Следует согласиться с Г.А. Есаковым, что использование предохранительных предметов,
веществ и устройств, следствием чего стало причинение тяжкого вреда здоровью посягающему, никогда не образует превышения пределов необходимой обороны.
Нельзя в этом случае говорить о явном несоответствии причиненного вреда характеру и опасности посягательства, принимая во внимание, что собственность также является защищаемым правом, а избранный способ защиты является единственно доступным, например, формальное сравнение санкций ч. 3 ст. 158 УК РФ и ч. 1 ст. 111 УК РФ не позволяет утверждать о явном несоответствии.
Вместе с тем, по отношению к причинению смерти, здесь нет однозначного решения. В современной российской литературе вопрос о причинении смерти при отражении посягательства на имущество в отсутствие собственника или иного уполномоченного им лица либо обходится молчанием, либо решается с ничего не проясняющей отсылкой к общим пределам необходимой обороны.
В отсутствие иного законодательного или судебного решения вопроса представляется, что причинение смерти в рассматриваемой ситуации всегда образует превышение пределов необходимой обороны. Аргументация о неосторожном отношении к такой смерти и, как следствие, ненаказуемости превышения не выдерживает критики, поскольку установка таких предметов, веществ и устройств нацелена именно на причинение вреда здоровью и жизни человека. Нельзя также не учитывать направленность действий виновного при причинении смерти фактически не только на пресечение хищения, но и на расправу с посягающим: приведенная выше позиция Верховного Суда РФ, игнорирующая это обстоятельство, не является безупречной. Жизнь человека не сопоставима с вещью, сколь бы ценной она ни была6.
Очень важную роль играет способ применения орудия в ходе защиты: не должно быть несоответствия между орудиями нападения и орудиями защиты. При расследовании, необходимо выяснить, каким образом орудия попали в руки обороняющему, была ли это случайность, или они были заранее подготовлены, необходимо выяснить к какому типу относятся предметы: к оружию или хозяйственно-бытовым предметам.
Определяя степень общественной опасности посягательства также необходимо учитывать силы и возможности по отражению пося-
6 Есаков Г.А. Использование предохранительных устройств при защите имущества и необходимая оборона. С. 17-23.
гательства у обороняющегося, а также все иные обстоятельства, которые могли повлиять на реальное соотношение сил посягающего и защищающегося, будь то количество посягавших и оборонявшихся, их возраст, физическое развитие (рост, вес, инвалидность и т.п.), наличие оружия, место и время посягательства, а также неожиданность посягательства и т.д.
«Для правильной юридической оценки действий нападавшего и оборонявшегося необходимо изучить обстановку, последовательность действий нападавшего и оборонявшегося, начальный и конечный моменты, продолжительность посягательства и защиты от него, все объективные условия, которые могли повлиять на адекватность оценки происходящего и оборонительных действий»7.
В связи с вышесказанным необходимо напомнить, что в 2014 году широко обсуждался законопроект «Мой дом - моя крепость», который был разработан вице-спикером Государственной думы Лебедевым. Данный законопроект собрал 100 тыс. голосов на сайте Российской общественной инициативы - минимум, необходимый для рассмотрения инициативы на федеральном уровне. Ранее, в апреле 2012 года был предложен аналогичный законопроект, который не нашел одобрения Правительства РФ. Социологические опросы показали, что более 60 % граждан поддерживают право на защиту своего дома8. Суть данного законопроекта состояла в расширении прав граждан на применение оружия дома в случае необходимой обороны. Исходя из данной петиции, лица применившие оружие дома для защиты себя и своей семьи не должны подлежать наказанию9.
Вместе с тем, следует отметить, что осенняя сессия 2014 года в Государственной Думе РФ не принесла положительных результатов для развития в дальнейшем петиции в защиту законопроекта «Мой дом — моя крепость». Минюст России и МВД России отрицательно отнеслись к расширению прав граждан на необходимую оборону. Верховный Суд РФ посчитал, что законопроект наоборот не расширяет, а вовсе сужает понимание права на необходимую оборону. Однако как выше уже отме-
7 Чудиновских А.О., Игнатов С.Д. К вопросу об особенностях доказывания по делам о превышении пределов необходимой обороны // Российский следователь. 2011. № 23. С. 10.
8 URL:http: https: //www.oprf.ru/press/news/2014/newsitem/26279 (дата обращения: 26.02.2015)
9 См.: Протокол заседания экспертной рабочей группы
федерального уровня от 15 апреля 2014 г. №1, г. Москва. О рас-
смотрении общественной инициативы «Мой дом - моя крепость!». URL : http: https://www.roi.ru/upload/1016_002323457.pdf (дата обращения: 28.02.2015)
чалось, Верховный Суд РФ сам в 2012 году принял постановление, поддерживающее принцип «Мой дом — моя крепость», разрешив тем самым устанавливать для охраны жилища устройства, причиняющие вред здоровью нарушителя частных владений10. Устройства не должны быть незаконными. По нашему мнению, данный законопроект имеет место быть, однако необходимо тщательно его доработать.
Во-первых, необходимо конкретизировать понятие жилища, которое дано в ст. 139 УК РФ, и тех объектов, где человек может применить оружие как средство самообороны. Во-вторых, следует определить, какое именно это может быть оружие или предметы, используемые в качестве оружия (травматическое, предметы хозяйственного назначения т.д.). В-третьих, в законе должно быть учтено положение о невиновности гражданина, использовавшего средства для самообороны в случае незаконного проникновения в его жилище группы лиц с применением насилия. Все это необходимо для того чтобы в дальнейшем избежать следственных и судебных ошибок, и в тоже время, чтобы применение оружия не стало вседозволенностью.
Еще одной проблемой, возникающей в связи с применением норм о необходимой обороне, является проблема учета эмоционального состояния обороняющегося, которое у него возникает в связи с нападением на него.
Ранее Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ внес еще одни существенные дополнения в ст. 37 УК РФ, включив в нее ч. 2.1, предусматривающую: «Не являются превышением пределов необходимой обороны действия обороняющегося лица, если это лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения»11. Решая вопрос о пределах необходимой обороны, следует иметь ввиду, что в состояние душевного волнения, вызванного посягательством, обороняющийся не всегда может точно взвесить характер опасности и избрать соразмерные средства защиты. Аналогичная норма присутствует в уголовных законах многих зарубежных стран еще с конца XIX века (Германия, Австрия, Голландия, Бельгия и др.). Полагаем, что включение подобной нормы в российский уголовный закон
10 См.: п.17 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применение судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившее преступление» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2012. № 11. Нояб.
1 Парламент. газ. 2003. 11 дек.
было бы вполне оправданно. Однако некоторые авторы первоначально отмечали, что «введение законодателем понятия неожиданности, которое не имеет определенных критериев, на данном этапе (до принятия каких-либо разъяснительных документов) существенно осложняет применение указанной нормы, как для обычных граждан, так и для правоохранительных органов12.
В настоящее время в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 указано, что при выяснении вопроса, являлись ли для оборонявшегося лица неожиданными действия посягавшего, вследствие чего оборонявшийся не мог объективно оценить степень и характер опасности нападения, следует принимать во внимание время, место, обстановку и способ посягательства, предшествовавшие посягательству события, а также эмоциональное состояние оборонявшегося лица (состояние страха, испуга, замешательства в момент нападения). В зависимости от конкретных обстоятельств дела неожиданным может быть признано посягательство, совершенное, например, в ночное время с проникновением в жилище, когда оборонявшееся лицо в состоянии испуга не смогло объективно оценить степень и характер опасности такого посягательства13.
В основе определения неожиданности посягательства лежат объективный и субъективный критерии во взаимосвязи. Объективный критерий включает в себя все обстоятельства, в которых совершается посягательство. Это место, время, обстановка посягательства, способ, средства и орудия с которыми совершается посягательство. Субъективный критерий оценивается на основе состояния потерпевшего в момент посягательства, в том числе: страх, испуг, замешательство, состояние здоровья и т.д. Кроме того, при определении состояния обороняющегося учитывается и возможный аффект, который может возникнуть как во время посягательства, так и после его совершения, поэтому в некоторых случаях необходимо устанавливать момент его возникновения и отграничивать преступление, совершенное при превышении пределов необходимой обороны от преступления, совершенного в состоянии аффекта. Это отмечает и И.А. Петрова14
12 Федосова Е.Ю. Необходимая оборона в российском уголовном праве : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 8, 26.
13 Рос. газ. 2012. № 5900. 3 окт.
14 Петрова И.А. Некоторые вопросы квалификации изнасилования с участием лиц женского пола // Вестник Самар. гуманитар. академии. Серия «Право». 2007. № 2. С. 76-82.
Пленум Верховного Суда РФ в п. 14 Постановления от 27 сентября 2012 г. № 19, пояснил, что «судам надлежит иметь в виду, что обороняющееся лицо из-за душевного волнения, вызванного посягательством, не всегда может правильно оценить характер и опасность посягательства и, как следствие, избрать соразмерные способ и средства защиты. Действия оборонявшегося лица нельзя рассматривать как совершенные с превышением пределов необходимой обороны, если причиненный вред хотя и оказался большим, чем вред предотвращенный, но при причинении вреда не было допущено явного несоответствия мер защиты характеру и опасности посягательства». Если в суде будет установлено, что в момент посягательства обороняющееся лицо перенесло душевное волнение, то его действия могут быть признаны не превышающими установленные переделы обороны, а посягательство квалифицировано как неожиданное, вследствие чего, исключающее преступность деяния обороняющегося. Если состояние аффекта возникло во время посягательства, и, как следствие, лицо превысило пределы необходимой обороны, то его действия квалифицируются по соответствующим статьям, предусматривающим ответственность за превышение пределов необходимой обороны. Аффект, возникший после совершения оконченного посягательства или отражения посягательства, не оценивается как превышение необходимой обороны, действия лица в таком случае будут квалифицированы как преступление, совершенное в состоянии аффекта.
Таким образом, в настоящее время, при превышении пределов необходимой обороны риск причинения вреда посягателю лежит на плечах обороняющегося, который в результате посягательства может сам стать виновным в совершении преступления. По этому поводу в науке уголовного права небезосновательно высказываются идеи об исключении такого понятия как «превышение пределов необходимой обороны» и закреплении положения о том, что любой вред при защите является правомерным, то есть о переложении риска причинения вреда на самого посягателя. Представляется, что такой ответственный шаг в законодательной регламентации института необходимой обороны не представляется возможным на современном этапе развития.
Необходимая оборона является необходимой в том смысле, что частному лицу без нее не обойтись, она необходима, прежде всего, в интересах обороняющегося. Полагаем, что основным направлением совершенствования нормы о необходимой обороне должно стать, с одной стороны, четкое обозначение в уголовном законе общественной полезности такого деяния, как причинение вреда лицу, посягающему на интересы личности, общества и государства, а с другой стороны, исчерпывающе точное формулирование состава превышения пределов необходимой обороны. Тогда в отличие от нынешнего положения дел отпадет необходимость гражданам оправдывать правомерность своих общественно полезных деяний.
