CC BY
60
forty four maps, dividing the Empire into forty two viceroys]. St.-Petersburg, 1792, 45 p.
10. Polozhenie mest mezhdu Chernym i Kaspiyski mory-ami, predstavlyayushchee Kuban', Gruzinskuyu zem-lyu i dostal'nuyu chast'reki Volgi s ee ust'em [The location of places between the Black and Caspian seas, representing the Kuban, the Georgian land and the rest of the Volga river with its mouth]. In: Atlas Ros-siyskiy, sostoyashchiy iz devyatnadtsati spetsial'nykh kart, predstavlyayushchikh Vserossiyskuyu imperiyu s pogranichnymi zemlyami [Russian Atlas, consisting of nineteen special maps representing the all-Russian Empire with border lands] SPb., 1745. СПб, 1745.
11. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-morskogo flota [Russian National Archive of Navy]. F. 407. Op. 1. D. 195. 153 L.
12. Kolodkin A.E., Gorkovenko M.F. Atlas Kaspijskogo morya, sochinen pri chertezhnoj Gosudarstvennogo Admiraltejskogo Departamenta s opisi i astronomi-cheskih nablyudenij, proizvedennyh s 1809 po 1817
god, Shturmanom 8 klassa i Kavalerom Kolodkinym [The Caspian Sea Atlas]. St.-Petersburg, 1826, 28 p.
13. Esakov VA., Plahotnik A.F., Alekseev A.I. Russkie okeanicheskie i morskie issledovaniya v 19 - nachale 20 v. [Russian Oceans and Seas Studies in 19th - early 20th cc.] Moscow, Nauka, 1964, 180 p., p. 110.
14. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-morsk-ogo flota [Russian National Archive of Navy]. F. 40. Op. 1. D. 492. 40 L.
15. Karelin G.S. Puteshestviya G.S. Karelina po Kaspi-jskomu moryu [The travel of Karelin by the Caspian Sea]. In: Zapiski Imperatorskogo Russkogo Geogra-ficheskogo Obshchestva [Notes of the Imperial Russian Geographical Society]. Vol. 10. Ed. by M.N. Bogda-nov. St.-Petersburg, 1883, 497 p.
16. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-morskogo flota [Russian National Archive of Navy]. F. 402. Op. 1. D. 879. 84 L.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-09-00037 «Военные кавказоведы Российской империи: исторические портреты, исследовательские практики и научное наследие».
15 августа 2019 г.
УДК 947(470.6)
К ВОПРОСУ ОБ УЧАСТИИ МОРСКИХ ОФИЦЕРОВ В ИССЛЕДОВАНИИ ВОСТОЧНОГО БЕРЕГА ЧЕРНОГО МОРЯ В ПЕРИОД КАВКАЗСКОЙ ВОЙНЫ
Т.А. Колосовская
DOI 10.18522/2072-0181-2019-99-3-86-93
Исследование восточного берега Черного моря в период вооруженного противостояния с кавказскими горцами является неотъемлемой частью активно разрабатываемой в настоящее время научной проблемы «открытия» Кавказа. Постепенная интеграция кавказской окраины в общегосударственное пространство Российской империи потребовала сбора о ней разносторонних сведений. В поле зрения современных исследователей попадают вопросы организации и проведения Академических экспедиций, создание и функционирование научно-исследовательских учреждений и обществ [1]. Значительное внимание уделяется научно-практической деятельности офицеров Отдельного Кавказского корпуса [2]. При этом за рамками рассмотрения остаются усилия военных моряков, которые, вы-
Колосовская Татьяна Александровна - доктор исторических наук, доцент, доцент кафедры истории России Гуманитарного института Северо-Кавказского федерального университета, 355017, г. Ставрополь, ул. Пушкина 1, e-mail: kolosowskay@yandex.ru, т. 8(8652)956808 (доб. 4322).
полняя свои служебные задания в приморских районах, не могли остаться в стороне от этого сложного процесса познания Кавказа.
В обобщающих трудах по развитию гидрографических исследований в России указываются наиболее крупные исследовательские экспедиции к кавказским берегам, характеризуется методика их проведения и достигнутые результаты [3]. В некоторых трудах биографического плана рассматриваются картографические работы на Черном море отдельных представителей Российского военного флота [4]. Трудов же, воссоздающих целостную картину участия морских офицеров в изучении кавказского побережья пока нет. Между тем рассмотрение заявленной темы в широком историческом контексте может открыть новые научные перспективы, позволит не только показать роль военных моряков
Kolosovskaya Tatiana Alexandrovna - North Caucasus Federal University, 1 Pushkin Street, Stavropol, 355017, e-mail: kolosowskay@yandex.ru, tel. +7(8652)956808 (ext. 4322).
в обеспечение безопасного мореплавания у Черноморского побережья Кавказа, но и осмыслить их вклад в формирование многоотраслевой кавказоведческой науки в целом.
Источниковой базой настоящего исследования послужили материалы Российского государственного архива Военно-Морского флота (РГАВМФ). Речь идет, в первую очередь, об отложившихся в фондах Гидрографического департамента морского министерства (Ф. 402), Инспекторского департамента Морского министерства (Ф.283) и Управления главного командира Черноморского флота и портов Черного моря (Ф. 243) делопроизводственных документах. Это рапорты и записки морских офицеров, непосредственных участников морских съемок, а также деловая переписка между начальником Главного морского штаба, главным командиром Черноморского флота и портов и управляющим Черноморским гидрографическим депо по вопросам организации и проведения исследовательских экспедиций к «черкесским» и «абхазским» берегам.
Черное море, игравшее ведущую роль в геополитике Российской империи, являлось важным объектом научно-практических исследований. На рубеже ХУШ-Х1Х вв. российскими морскими офицерами были выполнены рекогносцировочные описи различных его участков. При этом организационным центром производства морской съемки выступало созданное в 1803 г. в г. Николаеве Черноморское депо карт.
Начальный период его функционирования связан с именем военного гидрографа Ивана Матвеевича Будищева. На основании проведенных им, а также другими морскими офицерами съемок, в 1807 г. был издан «Атлас Черного моря» [5, с. 4]. Однако он достаточно быстро перестал удовлетворять требованиям мореплавателей и нуждался в уточнении.
Особенно многими погрешностями отличались сведения о восточном береге Черного моря. Крейсировавший на корабле «Минерва» у кавказских берегов в течение 1813-1816 гг. капитан 2 ранга Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен обратил внимание на их неверное изображение. Опираясь на результаты астрономических наблюдений академика Вишневского, он подготовил новую карту Абхазских, Мингрельских и Гурийских берегов. Переписка по данному вопросу, отложившаяся в фондах РГАВМФ [6], уже привлекала к себе внимание как дореволюционных [7], так и современных исследователей [4, с. 29-31]. Ее содержание красноречиво сви-
детельствует о недостаточном знании восточного берега Черного моря и необходимости продолжения его исследования с учетом новейших сведений.
В 1819 г. главный командир Черноморского флота и портов дал задание Ф.Ф. Беллинсгаузену определить широты и долготы основных мест при Черном море. Однако выполнить данное поручение ему было уже не суждено, поскольку вскоре он получил новое назначение. Беллинсгаузен возглавил экспедицию для открытия Южного полюса [8, с. 396].
В 1820 г. Франция, по согласованию с российским правительством, для описи Черного моря отправила капитана Готье. Со стороны России в экспедицию были назначены капитан-лейтенант Берх и штурманский помощник Григорьев [5, с. 4]. Описательные работы были произведены в сжатые сроки (в течение трех месяцев), что отрицательно сказалось на точности полученных результатов. В частности, не на своих точках были помещены названия некоторых мест восточного берега Черного моря [8, с. 389].
На основании описи Готье была издана во Франции карта Черного и Азовского морей, которой долгое время руководствовались мореплаватели и на неточность которой указывали на самом высоком уровне. «Генеральная карта сих морей, напечатанная французским правительством в 1823 г. с описи капитана Готье, несколько исправило несовершенство прежней съемки, -напишет в одном из своих рапортов главный командир Черноморского флота и портов М.П. Лазарев, - но поспешность обзора, с какою капитан Готье пробежал Черное море не дозволяла удержать с точностью всех тех подробностей, какие требуются для составления полных и исправных частных карт и планов важнейшим пунктам описанного моря» [9].
Исследовательский интерес к кавказскому побережью вновь оживился на рубеже 1820-1830-х гг., что объясняется внешнеполитическими причинами. По условиям Адрианополь-ского мирного договора (1829) Турция уступила России восточный берег Черного моря от Анапы до Редут-кале. Это были земли, населенные враждебно настроенными горцами. Непокорное местное население не желало отказываться от торговых связей с Турцией. «Взамен невольников и невольниц, - писал участник Кавказской войны и один из первых ее историков Д.И. Романовский, - черкесы получали от турок оружие, порох и другие предметы самой необходимой потребности...» [10].
Такого рода контрабандная торговля, увеличивающая средства к сопротивлению горцев, была вредна России. Для ее прекращения корабли русского флота постоянно крейсировали вдоль Черноморского побережья. Поскольку имеющиеся к тому времени карты кавказского берега были далеки от совершенства, то для успешного решения поставленной перед ними служебной задачи морским офицерам невольно пришлось включиться в процесс исследования недавно присоединенных и еще малоизвестных земель. Об одном из таких офицеров свидетельствует отложившееся в РГАВМФ дело с характерным названием: «О составленной лейтенантом Полянским карте прибрежных Абхазских мест вовремя нахождения его в крейсерстве на катере Ласточка при сих берегах» [11].
Владимир Иванович Полянский имел репутацию опытного боевого офицера, служившего в Черноморском флоте с 1817 г. В его служебные обязанности входило командование военными судами, крейсировавшими у кавказских берегов. В 1839 г. он был награжден орденом Св. Станислава 2 ст. за участие в сражении с горцами при р. Субаши [12].
Из рапорта командующего Черноморским флотом вице-адмирала К.Ю. Патаниоти на имя главного командира Черноморского флота и портов адмирала А.С. Грейга от 16 мая 1831 г. мы узнаем, что в 1830 г. во время крейсерства у кавказских берегов на катере «Ласточка» лейтенант Полянский несколько раз прошел назначенную ему дистанцию от мыса Адлера до крепости Анапа в близком расстоянии от берега. Встречая довольно большие реки и деревни, неотмеченные на картах Будищева и Готье, он узнавал от местных шкиперов их названия и, собрав достаточно сведений, составил частную карту восточного берега Черного моря от Анапы до мыса Адлера [11, л. 4-4 об].
Наряду с вышеназванной картой, В.И. Полянский подготовил карту рейда Суджук-кале, а также дополнил свои картографические материалы словесными описаниями.
К сожалению, ни составленных офицером карт, ни его пояснений по данному вопросу, в материалах рассматриваемого дела не сохранилось. Тем не менее, в нем отложились весьма информативные рапорты и записка управляющего Черноморским депо карт Николая Михайловича Кумани, на рассмотрение которого были переданы материалы Полянского. Критические замечания опытного гидрографа и позволяют нам
составить общее представление о проделанной офицером работе.
«По рассмотрении двух карт описи командира катера Ласточки флота лейтенанта Полянского.., - отмечает Н.М. Кумани в рапорте от 24 июня 1831 г., - имею честь представить мое заключение насчет тех карт присовокупляя, что карты и замечания г. лейтенанта Полянского могут быть весьма полезны при настоящей описи Абазинских [кавказских. - Т.К.] берегов, и что офицер сей вполне заслуживает одобрения начальства за похвальные свои занятия во время крейсирования около тех берегов. Только с помощью подобных замечаний и частных карт можно собрать достаточные сведения до берегов и портов Черного моря относящиеся, в которых к сожалению наша гидрография имеет крайний недостаток» [11, л. 6-6 об.].
Из замечаний Н.М. Кумани мы узнаем, что съемка Полянским осуществлялась с воды, поскольку установить знаки на берегу, занятом горцами, не представлялось возможным. Подготовленная им карта имела разночтения с картой Готье в определении расстояний между различными пунктами восточного берега Черного моря. Одновременно исследования Полянского позволили исправить названия ряда прибрежных мест. «Все вообще замечания г. Полянского о берегах сих весьма любопытны, - подчеркивал Н.М. Кумани, - и с большею пользою могут служить для плавающих около оных» [11, л. 9 об.].
Из материалов дела Полянского следует, что изучение кавказского побережья морскими офицерами было весьма распространенным явлением и активно поддерживалось командованием. В проекте приказа главного командира Черноморского флота и портов А.С. Грейга от 11 июня 1831 г. упоминается: «Хотя для описи Абхазских берегов и назначен особый офицер, но сие не должно препятствовать другим заниматься столь полезными для службы занятиями, через которые молодые офицеры будут приобретать практику, а старшие утверждать или дополнять имеющиеся по сим предметам сведения.» [11, л. 12-12 об.].
Офицером, которому поручили заняться составлением описи кавказских берегов, был лейтенант Иван Андреевич Аркас. Он происходил из греческой семьи потомственных морских офицеров. Его старший брат - Захар Андреевич широко известен в научных кругах как автор работ по истории древнего Херсонеса и Черноморского флота [13]. С 1815 г. И.А. Аркас ежегодно плавал в Черном море, в 1830-1831 гг. ко-
мандовал бригом «Пегас» и был у описи Абхазских берегов [14]. Благодаря сохранившемуся в РГАВМФ архивному делу «Об отряде судов в секретной экспедиции при Абхазских берегах и об описи сих берегов» [15] у нас есть возможность пролить свет на организацию исследовательских практик И.А. Аркаса и показать их итоги.
15 августа 1830 г. лейтенант Аркас прибыл в Гагринское укрепление, где для производства съемочных работ принял в свое командование 20-ти пушечный бриг «Пегас». Из-за усилившихся на укрепление вооруженных нападений со стороны горцев Аркас оставался там до 17 августа. «Между тем, желая приступить к береговой описи от оного пункта к Сухуму и далее, - напишет он впоследствии в своем отчетном рапорте, - я просил начальника Гагринского укрепления уведомить меня, можно ли беспрепятственно производить береговую опись и буде нет, чтобы нарядил должное прикрытие, но получил от оного отзыв, что пройти берегом от Гагры из-за прибрежных жителей небезопасно, дать же мне конвой без разрешения своего начальства он не может» [15, л. 5 об.]. Чтобы не тратить зря время в подобных сношениях с другими местными начальниками, Аркас отправился на бриге в Редут-кале и послал в г. Кутаис с нарочитым донесение правителю Имеретии генерал-майору К.Ф. Гессе о цели своего прибытия, прося помочь с конвоем и проводниками [15, л. 6].
3 сентября от генерал-майора Гессе был получен ответ следующего содержания: «Хотя Абхазия занята нашими войсками, но оные расположены только в трех пунктах: в Гаграх, Пицунде и на урочище Бомборы при Соуксу, в каковых трех пунктах вы можете беспрепятственно сделать описание берегов и мыса; ровно как от Николаевского укрепления до Анаклии, в прочих же местах сего сделать теперь невозможно, как потому что еще не учреждено береговое сухопутное сообщение, так равно, что по малочисленности в Абхазии войска отделить никакой части для сего нельзя, тем более что оные заняты теперь беспрестанными работами укрепленных мест» [15, л. 6 об.-7]. При этом Гессе обещал помощь экспедиции со стороны владетеля Абхазии лейб-гвардии Преображенского полка полковника М. Шервашидзе и дал соответствующие распоряжения отрядному командиру полковнику Поцовскому [там же].
Владетель Абхазии ручался за безопасность при производстве береговой описи от Пицунды до Анаклии и выслал проводников в Пицунду [15, л. 7 об.]. Со своей стороны полковник
Поцовский для большей безопасности выделил конвой от Пицунды до Сухума.
О ходе работ свидетельствует рапорт Аркаса: «8-го числа того же месяца [сентябрь. -Т.К.] прибыл в Пицунду и получа 10-го числа конвойных и провожатых абхазцев приступил к береговой описи, начиная от речки Котош к Со-уксам, куда и прибыл 13-го числа. Здесь ожидал вторичную высадку как конвоя, так и провожатых до 16-го числа, получа же оных дошел до Сухума 20-го числа, где по причине проливных дождей и по невысылке провожатых за отсутствием абхазского князя майора Гасан-бея простоял с вверенным мне бригом до 10 октября, а с сего числа продолжил береговую опись и дошел 13-го числа до мыса Искурия, где ожидание проводников от абхазского князя капитана Алибея и недостаток провизии и материалов и позднее время принудили меня прекратить опись до будущей весны, почему 16-го числа сего месяца отправился в Севастополь» [15, л. 7 об.-8].
В результате экспедиции 1830 г. Аркасу удалось собрать сведения о береговом участке от р. Бзыбь до р. Тамыш. Летом следующего года описание Черноморского побережья Кавказа было продолжено. По распоряжению А.С. Грейга командиру брига «Пегас» была выделена тысяча рублей, «потребных на наем переводчика и другие непредвидимые расходы при отправлении его к описи Абхазских берегов» [15, л. 11-11 об.].
На этот раз география исследования была расширена и включала в себя береговое пространство от крепости Анапы до Гагр, т.е. собственно «черкесский» берег. Измерения производились исключительно с моря. «Сей способ описи хотя не совершенно удовлетворителен, -подчеркивал в своих замечаниях Н.М. Кумани, -но невозможность пристать к берегу принудила описателя довольствоваться им» [15, л. 16 об.].
По итогам летней экспедиции 1831 г. было подготовлено «Топографическое и статистическое описание прибрежных мест от Анапы до Гагры с картою, заключенного между сими местами берега». На карте Аркас поместил несколько рек и мест, которые не были обозначены на карте Готье [15, л. 17 об.]. В описательную часть отчета он включил некоторые подробности о нравах, обычаях, правлении и других особенностях местных жителей. Эти данные Аркас получил по расспросам разных лиц, посетивших кавказское побережье. По своей достоверности они уступали тем, которые к тому времени уже были опубликованы в обзорном труде о Кавказе С.М. Броневского
[16]. «Собранные г. Аркасом сведения в этнографическом отношении не заключают в себе ничего такого, - писал Н.М. Кумани, - что бы не было в сочинении г. Броневского, и напротив того уступают оному в систематическом расположении, слоге и многих других подробностях.» [15, л. 17 об.]
Не высаживаясь на берег, моряки и не могли получить точных сведений, которые были необходимы российскому командованию для закрепления на Черноморском побережье. Для решения этого вопроса по поручению главнокомандующих на Кавказе И.Ф. Паскевича и Г.В. Розена организуется ряд разведывательных экспедиций, исполнителями которых стали офицеры Генерального штаба и военные топографы [17, 18].
Картографические материалы И.А. Аркаса и В.И. Полянского были обобщены Н.М. Кума-ни. Он сопоставил их с уже имеющимся к тому времени данными и предложил передать на рассмотрение «тем из наших мореходцев, которые плавали около сих берегов и могут подтвердить по опытам достоверность собранных сведений, исправить оные и пополнить их недостатки» [15, л. 18 об. - 19].
Дальнейшие исследования Черноморского побережья Кавказа связаны с Егором Павловичем Манганари, имя которого входит в славную плеяду военных моряков России греческого происхождения. В 1809 г. он поступил в Черноморское штурманское училище в г. Николаеве, в 1813 г. был произведен в штурманские помощники унтер-офицерского чина, а еще через два года переименован в гардемарины и с этого времени ежегодно плавал в Черном море. Молодой офицер отличался картографическими способностями, что не осталось незамеченным со стороны командования.
В 1825 г. на бриге «Николай» он производил опись Днепровского лимана и р. Буга, а с 1826 г., сначала на том же бриге, а затем на яхте «Голубка», приступил к планомерной описи Азовского и Черного морей. Последовательно исследуя отдельные участки Черного моря в 1833 г. Манганари добрался до его восточной части [19, с. 472-473].
В течение семи месяцев, с конца мая и до конца декабря 1833 г., продолжались описательные работы Е.П. Манганари на кавказском берегу [20]. Для составления правильной и подробной описи управляющий Черноморским гидрографическим депо Н.М. Кумани передал ему на проверку и сличение с местностью все имею-
щиеся к тому времени в его распоряжении сведения [15, л. 18 об.]. В ходе описательных работ Манганари принял участие в военных столкновениях с горцами, за что был награжден орденом св. Станислава 2-й степени [19, с. 473]. Составленная им частная карта восточного берега Черного моря была передана на суда, крейсирующие у кавказских берегов.
Опыт крейсерства у берегов Черного моря показал, что только с помощью российских военных судов пресечь контрабандную торговлю горцев с Турцией невозможно. Военные крейсера не могли подходить близко к берегу. Пользуясь этим, турецкие суда могли легко находить себе убежище в небольших бухтах или в устьях рек, впадающих в Черное море. Для решения проблемы с 1834 г. на Черноморском побережье возводится ряд российских укреплений от устья Кубани до границы с Турцией. В выборе их месторасположения принимали участие и морские офицеры.
На основании собранных сведений Е.П. Манганари подготовил «Записку о предполагаемых укреплениях на берегах Абхазии» (1837) [21], которая была передана на рассмотрение главного командира Черноморского флота и портов, а затем начальника Главного морского штаба и военного министра. Свои соображения по постройке новых укреплений офицер дополнил небольшими зарисовками этнографического характера, проливающими свет на особенности образа жизни и обычаи местного населения. Хотя по своей информативности сведения Ман-ганари уступали аналогичным данным, полученным в ходе секретных экспедиций офицерами Генерального штаба, они также дополняли пеструю картину этнокультурного пространства Черноморского побережья Кавказа.
Главным итогом описательных работ Е.П. Манганари стала Генеральная карта Черного и Азовского морей. В 1836 г император Николай I поддержал предложение адмирала М.П. Лазарева о награвировании отдельных ее частей и издании в виде Атласа. Под номером 4 в ведомости надлежащих к награвированию карт была обозначена карта от реки Риона до крепости Анапа [22, л. 5].
Для наблюдения за исправностью издания карт Е.П. Манганари был командирован в Санкт-Петербург [22, л. 9-9 об.]. Закончив последние описания, в августе 1838 г., с уложенными в ящики картами и инструментами, он прибыл в российскую столицу, в которой провел ближайшие два года [22, л. 16-16 об.].
В ходе гравировки карт адмирал М.П. Лазарев предложил дополнить Атлас видами берегов, выполненных с натуры. В рапорте на имя начальника Главного морского штаба А.С. Меншикова от 16 июля 1838 г. он писал: «Атлас Черного и Азовского морей изготовлен к награвированию. Желая, чтобы издание его достигло во всех отношениях до возможного совершенства, я считаю необходимо нужным прибавить и приметнейшие виды берегов Черного моря, и на сей предмет полагал бы употребить находящегося с давнего времени в Академии Художеств для обучения перспективной живописи Алексея Кухаревского» [23, л. 7-7 об.].
3-июня 1840 г. для съемки видов Черного моря из Николаева отправилась 16-ти пушечная шхуна «Забияка», с художником А.Я. Кухарев-ским на борту. Ее командиром стал младший брат Е.П. Манганари - капитан-лейтенант Михаил Павлович Манганари. Поскольку получить согласия от правительства Турции на снятие видов турецких берегов пока не удалось, ему было предписано «начать съемку видов тех только берегов Черного моря, которые принадлежат России» [23, л. 14-14 об.].
В инструкции для руководства в плавании подчеркивалось: «Вашему Высокоблагородию известны пункты, с которых должно снимать виды. Вы начнете их с полуострова Крым и ограничитесь только нашими берегами... В проекте капитана 1 ранга Манганари. съемочные пункты означены приблеженно. От Вас будет зависеть определить их положительно, стараясь подбирать такие, с которых снятый вид заключал бы в себе как можно более отличительных примет местности, для того чтобы с их помощью мореплаватели могли безошибочно распознавать изображаемые в видах берега. Само собою разумеется, что виды важнейших пунктов с прилежащими к ним берегами должны обратить на себя особое внимание ваше. Вообще цель настоящего вашего назначения есть та, чтобы обогатить гидрографию Черного моря всеми сведениями, какие только возможность и обстоятельства позволят Вам собрать при совершении предстоящего Вам плавания.» [23, л. 9-10].
По берегам Крыма и Абхазии было определено 45 пункта, с которых А.Я. Кухаревский снял такое же число видов. Эти виды были выполнены в карандаше, затем художник должен был изготовить их тушью и привести в масштаб Атласа карт. «На оригинальных видах, - отмечал в рапорте М.П. Манганари, - написаны имена приметных мест, расстояние и положение каж-
дого из них от пункта съемки и к ним приложен особый журнал названия видов, с пеленгами снятыми с карт по определению пункта съемки...» [23, л. 18 - 18 об.].
Летом следующего года М.П. Манганари с А.Я. Кухаревским были отправлены в новую экспедицию. На этот раз речь шла о снятии видов южных берегов Черного моря, подконтрольных турецкому правительству. Перед выполнением этого задания шхуна «Забияка» должна была направиться в Цемесскую (Новороссийскую) бухту. М. Манганари предписывалось произвести точнейшие ее исследование и по изготовлению плана бухты в том виде и масштабе, как он должен быть награвирован, немедленно доставить его в Гидрографическое депо для отсылки в столицу к капитану 1-го ранга Манганари 1-му [23, л. 38-38 об.].
В дальнейшем сведения о кавказских берегах Черного моря пополнялись частными описаниями других морских офицеров, характеристика которых приведена в обзоре гидрографических съемок Черного и Азовского морей (1844) [8]. По наблюдениям военных моряков была исправлена карта восточного берега Черного моря, включенная в опубликованный в 1841 г. под руководством Е.П. Манганари Атлас Черного моря [24]. Последний стал наивысшим достижением картографии того времени и получил высокую оценку не только в России, но и за ее пределами.
Подготовленные морскими офицерами картографические материалы не утратили своего научного значения и в наши дни. Сопоставление контура берега и глубин отдельных его участков на карте Е.П. Манганари с современной картой позволяет исследователям делать выводы об изменении Черноморского побережья Кавказа в течение длительного времени.
Таким образом, исследование восточного берега Черного моря, отличающегося многообразием природных условий, требовало от морских офицеров высокого профессионализма и смелости, а невозможность высадится на берег с враждебно настроенным населением еще и изобретательности при выборе средств и методов изучения. Благодаря тщательной проверке полученных результатов была создана удовлетворительная карта восточного берега Черного моря, вошедшая в Атлас Е.П. Манганари и использовавшаяся мореплавателями до 1870-х гг.
Одновременно собираемые офицерами сведения пополняли общие представления о географии береговой линии, ее природных ресурсах и местном населении. Хотя представленные в
описаниях морских офицеров топографические и этнографические данные отличались фрагментарностью, они пополняли общую копилку знаний о кавказском побережье Черного моря и тем самым открывали дорогу для закрепления и планомерного хозяйственного освоения Россией этих территорий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Колесникова М.Е. Северокавказская историографическая традиция: вторая половина ХУШ - начало XX века. Ставрополь: Изд-во СГУ 2011. 496 с.
2. Клычников Ю.Ю. Сбор российскими офицерами сведений о Северном Кавказе в конце 20-х - начале 30-х годов XIX в. // Актуальные проблемы российской и всемирной истории: Ученые записки. 2002. Вып. I. С. 59-64.
3. БолгурцевБ.Н., Грибанов О.Л., ЕрмоленкоК.В. и др. История гидрографической службы Российского флота: В 4 т. Т. 1: Гидрографическая служба Российского флота (1696-1917). СПб.: ГУНиО МО РФ 1997. 634 с.
4. Коваленко В.В. Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен на Черном море // Парадигмы истории и общественного развития. 2017. Вып. 8. С. 28 - 34.
5. Крыжановский А.И. Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Ч. IV: Черное и Азовское моря. Петроград: Типография Морского министерства. 1916. 61 с.
6. Российский государственный архив Военно-Морского флота (РГАВМФ). Ф. 243. Оп. 1. Д.1039. Л. 4-11.
7. Соколов А. Гидрографические труды капитана (впоследствии адмирала) Ф.Ф. Беллинсгаузена на Черном море // Морской сборник. 1855. Т. XVI. № 6. С. 70-75.
8. Обзор гидрографических съемок Черного и Азовского морей // Записки Гидрографического департамента Морского министерства. Ч. II. СПб., 1844. С. 377-401.
9. РГАВМФ. Ф. 402. Оп. 1. Д. 738. Л. 2-2 об.
10. Романовский Д.И. Кавказ и Кавказская война. М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 2004. 404 с. С. 75.
11. РГАВМФ. Ф. 243. Оп.1. Д. 2669. Л. 1-22.
12. Общий морской список. В 14 ч. Ч. 8. СПб: Тип. В. Демакова, 1894. 639 с. С. 58-59.
13. См.: Малиновская Е.С. Захарий Андреевич Аркас // Традиции исторической мысли: Материалы научного семинара памяти профессора В.И. Злоби-на / Отв. ред. С.А. Ермишина. М.: МАКС Пресс, 2013. Вып. 3-4. С. 7-23.
14. Общий морской список. В 14 ч. Ч. 6. СПб: Тип. В. Демакова, 1892. 656 с. С. 316-317.
15. РГАВМФ. Ф. 402. Оп. 1. Д. 305. Л. 1-21.
16. Броневский С.М.Новейшие географические и исторические известия о Кавказе: В 2 ч. М.: Тип. С. Селивановского, 1823. Ч. 1. 385 с.; Ч. 2. 485 с.
17. Дзидзария Г.А. Ф.Ф. Торнау и его кавказские материалы. М.: Наука, 1976. 130 с.
18. Ткаченко Д.С. Кавказская политика России по документам личного архива Г.В. Розена // Вестник архивиста. 2018. № 4. С. 1069-1080.
19. Общий морской список. В 14 ч. Ч. 7. СПб: Тип. В. Демакова, 1893. 664 с.
20. РГАВМФ. Ф. 283. Оп.1. Д. 2808. Л. 1-16.
21. РГАВМФ. Ф. 402. Оп. 1. Д. 873. Л. 3-11 об.
22. РГАВМФ. Ф. 402. Оп. 1. Д. 738. 86 л.
23. РГАВМФ. Ф. 243. Оп. 1. Д. 4276. 144 л.
24. Атлас Черного моря, гравирован по высочайшему повелению в С-Петербурге с описей, произведенных с 1825 по 1836 год капитаном 1-го ранга Е. Манганари. Николаев: Гидрографическое Черноморское депо, 1841. 32 с.
REFERENCES
1. Kolesnikova M.E. Severokavkazskaya istoriogra-ficheskaya traditsiya: vtoraya polovina XVIII - na-chalo XX veka [North Caucasian historiographic tradition: the second half of XVIII - early XX century]. Stavropol, Stavropol State Univ. Publ, 2011, 496 p.
2. Klychnikov Yu.Yu. Sbor rossiyskimi ofitserami svedeniy o Severnom Kavkaze v kontse 20-kh -nachale 30-kh godov XIX v. [Russian officers collected information about the North Caucasus in the late 20s - early 30s of the 19th century]. In: Aktual'nye problemy rossiyskoy i vsemirnoy istorii: Uchenye za-piski [Actual problems of Russian and world history: Scientific notes]. Vol. I. 2002, pp. 59-64.
3. Bolgurtsev B.N., Gribanov O.L., Ermolenko K.V. et al. Istoriya gidrograficheskoy sluzhby Rossiyskogo flota [The history of the hydrographic service of the Russian fleet]. In 4 vol. Vol. 1. Hydrographic service of the Russian fleet (1696-1917)]. St.-Petersburg, GUNiO MO RF, 1997, 634 p.
4. Kovalenko V.V. Faddey Faddeevich Bellinsgauzen na Chernom more [Faddey Faddeevich Bellinshausen on the Black Sea]. In: Paradigmy istorii i ob-shchestvennogo razvitiya [Paradigms of history and social development], 2017, vol. 8, pp. 28-34.
5. Kryzhanovskiy A. I. Kratkiy istoricheskiy ocherk gi-drografii russkikh morey [A brief historical sketch of the hydrography of the Russian seas]. Part. IV. Black and Azov Seas. Petrograd, Tipografiya Morskogo ministerstva, 1916, 61 p.
6. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 243. Op. 1. D.1039. L. 4-11.
7. Sokolov A. Gidrograficheskie trudy kapitana (vpo-sledstvii admirala) F.F. Bellinsgauzena na Chernom more [Hydrographic works of the captain (later admiral) F.F. Bellingshausen on the Black Sea]. In: Morskoy sbornik [Sea collection]. 1855. Vol. XVI, no. 6, pp. 70-75.
8. Obzor gidrograficheskikh s»emok Chernogo i Azovskogo morey [Overview of hydrographic surveys of the Black and Azov Seas]. In: Zapiski Gi-drograficheskogo departamenta Morskogo minister-
stva [Notes of the Hydrographic Department of the Maritime Ministry]. Vol. II. St.-Petersburg, 1844, pp. 377-401.
9. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 402. Op. 1. D. 738. L. 2-2 ob.
10. Romanovskiy D.I. Kavkaz i Kavkazskaya voyna [Caucasus and Caucasian War]. Moscow, State Publ. Hist. Bibl. of Russia, 2004, 404 p., pp. 75.
11. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 243. Op.1. D. 2669. L. 1-22.
12. Obshchiy morskoy spisok [General marine collection]. Vol. VIII. St.-Petersburg, Tipografiya V. Dema-kova, 1894, 639 p., pp. 58-59.
13. Malinovskaya E.S. Zakhariy Andreevich Arkas [Zakhariy Andreevich Arkas]. In: Traditsii is-toricheskoy mysli: Materialy nauchnogo seminara pamyati professora V.I. Zlobina [Traditions of historical thought: Proc. Sci. Sem. in Memory of Professor VI. Zlobin]. Ed. by S.A. Ermishina. Moscow, MAKS Press, 2013. Issue. 3-4, pp. 7-23.
14. Obshchiy morskoy spisok [General marine collection]. Vol. VI. St.-Petersburg, Tipografiya V. Dema-kova, 1892, 656 p., pp. 316-317.
15. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 402. Op. 1. D. 305. L. 1-21.
16. Bronevskiy S.M. Noveyshie geograficheskie i is-toricheskie izvestiya o Kavkaze [The latest geographical and historical news about the Caucasus].
Vol. 1-2. Moscow, Tipografiya S. Selivanovskogo, 1823, 385 p. + 485 p.
17. Dzidzariya G.A. F.F. Tornau i ego kavkazskie materialy [F.F. Tornau and his Caucasian materials]. Moscow, Nauka, 1976, 130 p.
18. Tkachenko D.S. Vestnik arkhivista, 2018, no. 4, pp.1069-1080.
19. Obshchiy morskoy spisok [General marine collection]. In 14 parts.Part VII. St.-Petersburg, Tipografiya V Demakova, 1893, 664 p.
20. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 283. Op.1. D. 2808. L. 1-16.
21. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 402. Op. 1. D. 873. L. 3-11 ob.
22. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 402. Op. 1. D. 738.
23. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv Voenno-Morsk-ogoflota [Russian State Archive of the Navy]. F. 243. Op. 1. D. 4276.
24. Atlas Chernogo morya, gravirovan po vysochaysh-emu poveleniyu v S-Peterburge s opisey, proizve-dennykh s 1825 po 1836 god kapitanom 1-go ranga E. Manganari [Atlas of the Black Sea, engraved by the highest order in St. Petersburg with inventories produced from 1825 to 1836 by Captain 1st Rank E. Manganari]. Nikolaev, Gidrograficheskoe Cherno-morskoe depo, 1841, 32 p.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 1909-00037 «Военные кавказоведы Российской империи: исторические портреты, исследовательские практики и научное наследие».
19 июня 2019 г.
