CC BY
116УДК 347.918.2 DOI: 10.24412/2411-2275-2022-3-205-208
ШУРЕНКОВА С.С.
К ВОПРОСУ ОБ ОТВЕТСТВЕННОСТИ МЕДИАТОРОВ: КЛАССИЧЕСКАЯ И
ОНЛАЙН-МЕДИАЦИЯ
Ключевые слова: альтернативный способ рассмотрения дела, медиация, медиатор, ответственность медиатора.
В статье рассматриваются особенности дисциплинарной, гражданской и уголовной ответственности медиатора по действующему в Российской Федерации Федеральному закону «О процедуре медиации». Также автор проводит параллель с практикой регулирования данных аспектов деятельности медиатора в зарубежных странах. Показано, что действующее законодательство о медиации практически не касается вопросов ответственности. Отмечено, что отечественное законодательство о медиации не запрещает онлайн-медиацию. Анализ практики онлайн-медиации в зарубежных странах показывает необходимость развития данного института в России. Автор обосновывает вывод о том, что, несмотря на отсутствие реальной судебной практики об ответственности медиаторов, данный вопрос имеет важное доктринальное и превентивное значение.
SHURENKOVA, S.S.
TO THE QUESTION OF RESPONSIBILIOTY OF MEDIATIORS: CLASSICAL AND ONLINE-MEDIATION
Key words: alternative method of dispute consideration, mediation, mediator, responsibility of mediator.
The article discusses the features of the mediator's disciplinary, civil and criminal liability under the Federal Law "On the Mediation Procedure" in force in the Russian Federation. The author also draws a parallel with the practice of regulating these aspects of the mediator's activity in foreign countries. It is shown that the current legislation on mediation practically does not deal with liability issues. It is noted that the domestic legislation on mediation does not prohibit online mediation. An analysis of the practice of online mediation in foreign countries shows the need for the development of this institution in Russia. The author also concludes that despite the lack of real judicial practice on the liability of mediators, this issue has an important doctrinal and preventive value.
Процессы цифровизации в настоящее время затрагивают все возможные сферы жизни человека, общества и государства. Не удивительно, что цифровизация добралась и до альтернативных процедур решения споров, в частности, медиации. В условиях перехода профессиональных и правовых отношений в цифровое пространство, особый интерес представляет вопрос рассмотрения ответственности профессиональных посредников -медиаторов - при оказании услуг посредника как в классическом виде, так и онлайн. Для достижения данной цели, на наш взгляд, необходимо рассмотреть вопрос ответственности медиатора по российскому законодательству, провести параллели с подходами к решению данного вопроса в иностранных государствах и, наконец, посмотреть, как влияет цифровизация медиации на уровень ответственности медиатора.
Следует отметить, что в настоящее время в отношении медиаторов может быть применена дисциплинарная, гражданская, а также уголовная ответственность. Основным нормативно-правовым актом, регулирующим деятельность медиаторов, является Федеральный закон от 27 июля 2010 года №193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участниками посредника (процедуре медиации)» (далее - 193-Ф3) [1]. Для понимания целостной картины уровня ответственности медиаторов следует детальнее рассмотреть отдельные виды ответственности через анализ вышеназванного закона и смежных актов.
Указание на дисциплинарную ответственность содержатся в п. 2 ч. 4 ст. 18, а также в п. 2 ст. 19 193-ФЗ. Поскольку 193-ФЗ не содержит специальных норм о дисциплинарной ответственности медиаторов, исходя из смысла п. 2 ст. 19 193-ФЗ, мы может предположить, что дисциплинарная ответственность проявляется в дисциплинарных взысканиях, в соответствии со ст. 192 Трудового кодекса Российской Федерации [2]. Также следует согласиться с позицией зарубежных исследователей о том, что дисциплинарная ответственность медиатора наступает вследствие нарушения им норм профессиональной этики [3, р. 392]. В 193-ФЗ на это указывает п. 6 ст. 19, согласно которому вопросом разработки правил деловой и профессиональной этики занимается саморегулируемая организация медиаторов.
Таким образом, можно говорить о том, что дисциплинарная ответственность медиатора складывается из возможного нарушения норм трудового законодательства и локальных норм профессиональной этики.
Единственное предусмотренное ст. 17 193-ФЗ положение об ответственности медиатора предусматривает его ответственность в соответствии с гражданским законодательством. Разумным было бы предположить, что основная гражданская ответственность медиатора в данном
контексте связывается с обязанностью неразглашения информации о ходе проведения процедуры медиации, заключенной в ст. 5 193-ФЗ, а точнее с последствиями, которое данное разглашение может повлечь. Тем не менее, было бы ошибочно полагать, что этим гражданская ответственность медиатора исчерпывается.
Сама по себе ст. 17 193-ФЗ не несет в себе никакой конкретики, а лишь отсылает к общим положениям Гражданского кодекса Российской Федерации [4, 5] (далее - ГК РФ), например, к положениям о возмещении убытков или компенсации морального вреда (ст.ст. 15, 151 ГК РФ), а также возмещения убытков вследствие причинения вреда (ст.ст. 1064-1101 ГК РФ). Наряду с этим, следует согласиться с Д.Д. Самигуллиным, который отмечает, что в качестве основания гражданской ответственности медиатора может выступать не только деликт, но и договор [6, с. 150]. Исследователи также отмечают, что, исходя из смысла ст. 17 193-ФЗ, «ответственность медиаторов может наступить при возникновении любого, как материального, так и морального вреда, если он окажется следствием действий медиатора, совершенных при урегулировании спора между сторонами» [7]. При этом достаточно общее указание на ответственность в тексте закона является его неоспоримым недостатком. За пределами закона в таком случае остаются, например, недобросовестное поведение медиатора или злоупотребление им своим статусом. Следует отметить, что зарубежное законодательство также подробно не расписывает перечень оснований гражданско-правовой ответственности медиатора, а преимущественно оперирует исключительно ответственностью медиатора за нарушение принципа конфиденциальности [8, с. 258-259].
В данной связи можно отметить, что, несмотря на явные параллели отечественного и зарубежного законодательства, слабая проработанность вопросов гражданско-правовой ответственности медиаторов создает явный правовой пробел, который затрудняет квалификацию отдельных действий медиатора как противоправных.
Касаясь вопроса уголовной ответственности медиатора, 193-ФЗ не содержит каких-либо упоминаний уголовной ответственности медиатора в процессе своей деятельность. Тем не менее, мы полагаем, что в контексте установленного ст. 5 193-ФЗ принципа конфиденциальности, медиатор может быть привлечен к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного ч. 2, 3 ст. 137 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) [9] - нарушение неприкосновенности частной жизни. Однако остается вопрос привлечения к уголовной ответственности медиатора, превысившего свои полномочия или, например, совершившего мошенничество в процессе своей деятельности.
Обратимся к делу №А56-45344/2021 [10]. Истец - ООО «Сервис-К» обратилось с иском к ООО ИСК «Контур» о признании договора №8-18\12\18 от 18.11.2018 г., а также медиативного соглашения №77/14-н/77-2021-4-350 от 05.04.2021 г. и от 26.03.2021 г. недействительными, а также о применении последствий недействительности сделки и взыскании расходов по уплате государственной пошлины. Из материалов дела следует, что истец в мае 2021 г. обнаружил на официальном сайте ФССП информацию о имеющемся в его адрес исполнительном производстве (№ 36851/21/77039-ИП от 20.04.2021 г.), которое было возбуждено по вышеназванному нотариально удостоверенному медиативному соглашению. В данном документе указано, что по договору, заключенному между сторонами, ООО «Сервис-К» обязалось оплатить ООО ИКС «Контур» разработку и внедрение на своем предприятии ERP-платформы (Enterprise Resource Planning, планирование ресурсов предприятия [11]) и передачу исключительных авторских прав на разработанный продукт с исходными данными.
Сумма долга, указанного в медиативном соглашении, составила 1,277,758,595 руб. (из которых 939,528,379 руб. - основной долг, а 338,230,216 руб. - пеня). При этом представитель ООО «Сервис-К» в судебном заседании заявил, что за весь период своей деятельности никогда не вступал в какие-либо договорные и внедоговорные отношения с ООО ИСК «Контур». Более того, он никогда не выезжал в г. Москву для заключения соглашения о проведении процедуры медиации (26.03.2021 г.) с последующим удостоверением у нотариуса, а также не удостоверял лицо, подписавшее медиативное соглашение, в качестве своего представителя для совершения данных действий (01.04.2021 г.). В данной связи в дело в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, были приглашены медиатор С.В. Белозерская и нотариус И.В Алексахина, после чего была назначена почерковедческая экспертиза,
которая показала, что подписи на вышеназванных документах были выполнены не представителем ООО «Сервис-К», а другим лицом.
Принимая решение по делу, суд пришел к выводу о том, что, учитывая положения ст. 434 ГК РФ, спорные сделки являются недействительными по смыслу п. 1 ст. 168 ГК РФ, как сделки, совершенные с нарушением требований закона. При этом требование ООО «Сервис-К» о применении последствий недействительности сделок в виде указания на их ничтожность судом были отклонены ввиду несоответствия данного требования положениям ст. 167 ГК РФ. В результате, суд удовлетворил исковые требования частично: признал недействительными сделками договор № 8-18/12/18 от 18.12.2018 г., медиативное соглашение № 77/14-н/77-2021-4-350 от 05.04.2021, соглашение о проведении процедуры медиации от 26.03.2021 г., а также взыскал в пользу истца сумму затрат на проведение экспертизы и сумму госпошлины.
Следует отметить, что вопрос о законности действий нотариусов и медиатора не ставился ни в ходе заседаний, ни после оглашения решения суда. Тем не менее, считаем важным отметить, что их действия напрямую повлияли на возникновение противоправной ситуации и привели к нарушению прав и законных интересов ООО «Сервис-К».
Заканчивая рассмотрение видов ответственности медиаторов, отметим, что вопросы уголовной ответственности медиаторов в процессе своей деятельности полностью исключены законодателем из специального нормативного акта.
Однако меняется ли каким-то образом характер ответственности медиатора в случае осуществления своей деятельности онлайн?
Следует отметить, что институт онлайн-медиации в Российской Федерации сравнительно молод. Сам 193-ФЗ не содержит каких-либо требований к форме деятельности медиаторов (очно или удаленно). Следовательно, мы можем говорить о возможности осуществления деятельности медиатора через цифровые порталы и иные средства связи наравне с традиционным способом медиации. В данной связи, следует согласиться с утверждением о том, что «фактические и технические возможности проведения медиации с использованием коммуникативных ресурсов сети Интернет (электронная почта, скайп, конференц-связь, чат и др.) являются объективной реальностью, и отношения, связанные с их использованием в процедуре медиации, подлежат правовому регулированию» [12, с. 102].
Обратимся к зарубежной практике регулирования онлайн-медиации. Согласно исследованиям, появившаяся еще в начале 1990-х гг., онлайн-медиация показала себя как надежный и удобный способ разрешения споров. При этом отдельные подвиды онлайн-медиации, например, медиация с использованием электронной почты, уравнивают правила игры между участниками спора, которые обычно доминируют в обсуждениях, и теми, кто более сдержан. Иными словами, более медленный темп переговоров по электронной почте позволяет посредникам тщательно продумывать свои ответы и стратегию, а не реагировать на заявления участников спора в данный момент. В то же время, такой вид коммуникации также создает вероятности возникновения недопонимания между договаривающимися или, в критическом случае, приводить к возникновения личностных конфликтов между ними [13]. Тем не менее, в настоящее время в зарубежном сегменте Интернета можно найти как множество компаний, предоставляющих услуги онлайн-медиации, так и частных медиаторов, готовых оказать содействие в урегулировании спора в досудебном порядке «не отходя от экрана», и их популярность растет достаточно стремительно.
Подводя итоги, нужно признать, что ограниченность и недетализированность 193-ФЗ являются основной причиной сложности определения границ ответственности медиаторов. Тем не менее, следует отметить, что в российской судебной практике отсутствуют случаи привлечения медиаторов к какой-либо ответственности. Следовательно, данная проблема носит больше доктринальный и превентивный характер, что, тем не менее, не умаляет ее актуальности и важности для устойчивого развития института в Российской Федерации. Одновременно с этим законодателю следует создать благоприятную среду для развития как онлайн-медиации, так и медиации в принципе, учитывая опыт тех зарубежных стран, в которых данный институт прошел проверку временем и регулярным применением.
Литература и источники
1. Федеральный закон от 27.07.2010 N 193-ФЭ (ред. от 26.07.2019) «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» // СПС «Консультант Плюс».
2. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 N 197-ФЗ (ред. от 14.07.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 25.07.2022) // СПС «Консультант Плюс».
3. Otis L., Reiter E. H. Mediation by Judges: A New Phenomenon in the Transformation of Justice // Pepperdine Dispute Resolution Law Journal. - Vol. 6. - 2012.
4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 25.02.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2022) // СПС «Консультант Плюс».
5. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 01.07.2021, с изм. от 08.07.2021) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2022) // СПС «Консультант Плюс».
6. Самигуллин Д.Д. О некоторых аспектах ответственности медиатора // Известия академии управления: теория, стратегии, инновации. 2012. № 5.
7. Тихонова Е.В., Старостин М.Е., Лазарева О.В. Комментарий к статье 17: Ответственность медиаторов и организаций, осуществляющих деятельность по обеспечению проведения процедуры медиации // [Электронный ресурс] URL: https://www.psy-expert.ru/kommentarij_k_state_17_otvetstvennost_mediatorov_i_organizacij_osushhestvljajushhikh_dejatelnos/ (дата обращения 02.06.2022 г.)
8. Аболонин В.О. Судебная медиация: теория, практика, перспективы. М.: ИнфотропикМедиа, 2014. 408 с.
9. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-Ф3 (ред. от 14.07.2022, с изм. от 18.07.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 25.07.2022) // СПС «Консультант Плюс».
10. Решение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 01.06.2022 г. по делу № А56-45344/2021 // КАД «Арбитр».
11. Katuu, Sh. Enterprise Resource Planning: Past, Present, and Future // New Review of Information Networking. V. 25. 2020. P. 3746.
12. Химикус Е.И. Отдельные вопросы правового регулирования онлайн медиации // Современное право. 2018. №2.
13. Staff P. Using E-Mediation and Online Mediation Techniques for Conflict Resolution // [Электронный ресурс] https://www.pon.harvard.edu/daily/mediation/dispute-resolution-using-online-mediation/ (дата обращения: 02.09.2022 г.)
References and Sources
1. Federal'nyy zakon ot 27.07.2010 N 193-FZ (red. ot 26.07.2019) "Ob al'ternativnoy protsedure pryamykh sporov s uchastiyem posrednika (protsedure mediatsii)" // SPS «Konsul'tant Plyus».
2. Trudovoy kodeks Rossiyskoy Federatsii ot 30.12.2001 N 197-FZ (red. ot 14.07.2022) (s izm. i dop., vstup. v silu s 25.07.2022) // SPS «Konsul'tant Plyus».
3. Otis L., Reyter E. Kh. Posrednichestvo sudey: novyy fenomen v transformatsii pravosudiya // Pepperdine Dispute Resolution Law Journal. - Tom. 6. - 2012.
4. Grazhdanskiy kodeks Rossiyskoy Federatsii (chast' pervaya) ot 30.11.1994 N 51-FZ (red. ot 25.02.2022) (s izm. i dop., vstup. v silu s 01.09.2022) // SPS «Konsul'tant Plyus»
5. Grazhdanskiy kodeks Rossiyskoy Federatsii (chast' vtoraya) ot 26.01.1996 N 14-FZ (red. ot 01.07.2021, s izm. ot 08.07.2021) (s izm. i dop., vstup. v silu s 01.01.2022 ) // SPS «Konsul'tant Plyus».
6. Samigullin D. D. O nekotorykh aspektakh Sluchayev mediatora // Izvestiya akademii upravleniya: teoriya, strategii, innovatsii. 2012. № 5.
7. Tikhonova Ye.V., Starostin M.Ye., Lazareva O.V. Kommentariy k stat'ye 17: Otvetstvennost' mediatorov i organizatsiy, deyatel'nost' po provedeniyu spetsial'nykh protsedur mediatsii // [Elektronnyy resurs] URL: https://www.psy-expert.ru/kommentarij_k_state_17_otvetstvennost_ mediatorov_i_organizacij_osushestvljajushhikh_dejatelnos/ (data obrashcheniya 06.02.2022 g.)
8. Abolonin V.O. Sudebnaya mediatsiya: teoriya, praktika, perspektiva. M.: InfotropikMedia, 2014. 408 s.
9. Ugolovnyy kodeks Rossiyskoy Federatsii ot 13.06.1996 N 63-FZ (red. ot 14.07.2022, s izm. ot 18.07.2022) (s izm. i dop., vstup. v silu s 25.07.2022) // SPS «Konsul'tant Plyus».
10. Resheniye Arbitrazhnogo suda goroda Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti ot 01.06.2022 g. po delu № A56-45344/2021 // KAD «Arbitr».
11. Katuu, Sh. Planirovaniye resursov predpriyatiya: proshloye, nastoyashcheye i budushcheye // Novyy obzor informatsionnykh setey. T. 25. 2020. S. 37-46.
12. Khimikus Ye.I. otdel'nyye voprosy pravovogo regulirovaniya onlayn-mediatsii // Sovremennoye pravo. 2018. №2
13. Staff P. Ispol'zovaniye metodov elektronnoy mediatsii i onlayn-mediatsii dlya razresheniya konfliktov // [Elektronnyy resurs] https://www.pon.harvard.edu/daily/mediation/dispute-resolution-using-online-mediation/ (data obrashcheniye: 09.02.2022 g.)
ШУРЕНКОВА СВЕТЛАНА СЕРГЕЕВНА - кандидат социологических наук, доцент, директор «Института медиации и переговоров», главный редактор журнала «Вестник медиации в ЕврАзии» ()
SHURENKOVA, SVETLANA S. - Ph.D. in Sociology, Associate Professor, Director of the Institute of Mediation and Negotiations, Editor-in-Chief of the Journal of Mediation in EurAsia (shurenkova@mail.ru)/
