CC BY
57
Р. З. За киров
к вопросу об особенностях тюрко-татарского национального движения в 1917-1918 годах
В статье освещается сложный период развития татарского национального движения в условиях становления многонационального российского государства. Оцениваются взаимоотношения лидеров движения, оказавшие значительное влияние на ход событий 1917-1918 гг. Исторический взгляд на эти события актуален с позиций развития федерализма в современной России.
Революционные события 1917 г. татарское национальное движение встретило как одна из наиболее зрелых общественно-политических сил, сложившихся в России на рубеже Х1Х-ХХ вв. Прогрессивную роль в становлении и развитии движения сыграл джадидизм — новый метод обучения в мусульманских учебных заведениях, приведший к радикальным изменениям в политической и культурной жизни татарского общества1. В основании борьбы вокруг реформы образования лежали серьезные идейно-политические и социально-экономические причины. В Отношении Департамента полиции Казанскому губернатору подчеркивалось, что наряду с «новыми веяниями», проявившимися «первоначально... в совершенно, по-видимому, невинной области нового метода обучения грамоте, вскоре. распространились и новые прогрессистские веяния, незамедлительно превратившиеся в. общественное движение»2. На основе джадидизма получило широкое развитие движение шакирдов — студентов мусульманских учебных заведений — медресе. В регионах проживания татарского населения возникают культурно-просветительские кружки, общественно-политические группы — структурные составляющие общенационального движения.
В целом к началу революции в феврале 1917 г. татарское национальное движение окрепло и накопило определенный опыт политической деятельности. Безусловно, значительную роль в этом сыграла деятельность мусульманских фракций Госдумы, политической платформой которых служили программные документы общероссийских мусульманских съездов4. Правда, мусульманскую партию «Иттифак аль-муслимин» так и не удалось зарегистрировать. Тем не менее политическая жизнь России стала более разнообразной, и татары активно участвовали в деятельности различных политических партий (кадетов, эсеров, социал-демократов), а также в выборах Учредительного собрания в конце 1917 г.
В бурных событиях 1917 г. татарское национальное движение показало свои возможности и зрелость. Хотя не обошлось и без трагических ошибок и просчетов, в которых тесно замешаны объективные процессы и субъективные факторы (в том числе личные качества и амбиции лидеров нации). Прежде всего, несмотря на революционную ситуацию и фактическое безвластие в стране, мусульмане оставались лояльными подданными Российского государства, хотя логика событий подталкивала их к более радикальным и решительным действиям. Так, культурно-национальная автономия мусульман внутренней России и Сибири, провозглашенная
летом 1917 г. в Казани, носившая экстерриториальный характер, при любом раскладе была вынуждена эволюционировать в сторону оформления национальной государственности тюрко-татар Волго-Уральского региона. Однако с июля 1917 г. по март 1918 г., когда уже с большим запозданием пытались учредить Штат Идель-Урал (Волжско-Уральской республики «как федеративной части Российской Советской рабоче-крестьянской республики»5), приходилось действовать во все более ухудшавшихся обстоятельствах. В итоге чрезмерная осторожность и лояльность татарских либералов во главе с Садри Максуди оказались на руку большевикам.
Другим трагическим обстоятельством развития событий 1917-1918 гг., безусловно, оказался разлад, если не сказать раскол, между татарами и частью башкир. Дело в том, что в создании Национально-культурной автономии мусульман внутренней России и Сибири, в выборах ее парламента (Миллят Меджлисе) участвовало немало башкир. Башкирские представители были и среди депутатов парламента. Однако верх взяли совсем другие люди, настойчиво ведшие к расколу татаро-башкирского этноконфессионального конгломерата мусульман внутренней России и Сибири.
Нельзя не видеть, что либеральные деятели тюрко-татарского движения с упорством, достойным лучшего применения, держались идеи национально-культурной автономии в ущерб воссозданию той или иной формы национальной государственности. Как и всякая политическая теория, разработанная в кабинетной обстановке, концепция национально-культурной автономии, созданная австрийскими социал-демократами Отто Бауэром и Карлом Реннером, не слишком согласовывалась с реалиями жизни. Она и сегодня, спустя целый век после возникновения, с трудом приживается на российской почве6. Сегодня некоторые политические деятели призывают отказаться от проверенных временем национально-государственных форм организации жизни нерусских народов России и перейти полностью на принципы национально-культурной автономии экстерриториального характера. Мы же считаем, что такие формы организации национальной жизни могут лишь дополнять существующие национальные институты в рамках республик Российской Федерации.
Вернемся, однако, к татаро-башкирским отношениям на драматическом изломе истории в 1917-1918 гг. Как известно, 1-й Всероссийский съезд мусульман 1917 г. состоялся в мае в Москве, местом проведения 2-го была определена Казань. Однако сроки его проведения предполагалось определить позднее, в рамках деятельности Милли Шуро (Всероссийского мусульманского совета). Вот тут и возникли трудности. «Отдельные мусульманские народы падение царизма поняли как исчезновение последнего общего врага. Слабые связи между тюркскими народами, которые поддерживались лишь стараниями татар, несмотря на возникшие благоприятные условия для укрепления и углубления их, не развивались дальше, ибо каждый народ считал себя, с одной стороны, свободным от центральной власти, а с другой — не проявлял особого желания связывать себя также какими-либо общими принципами и с братскими народами. В результате этого не только не состоялись запланированные во время первого съезда в Москве 3-й и 4-й Всероссийские мусульманские съезды, которые должны были быть проведены в Ташкенте и Баку, но кавказцы и казахи не явились и на 2-й мусульманский
съезд, который проходил в Казани в июле 1917 года»7. Среди не явившихся на съезд была и башкирская делегация.
В том, что башкирская делегация не явилась на съезд, на наш взгляд, нельзя видеть только чей-либо злой умысел. После падения самодержавия летом 1917 г. перед всеми народами Российской империи открылись перспективы институционального обустройства на своих территориях. Собственно, это можно рассматривать как стихийное развитие регионализма в масштабах огромной страны. Башкирские лидеры также решили срочно провести Общебашкирский съезд в Оренбурге, дабы воспользоваться ситуацией. Поэтому они обратились в Милли Шуро с просьбой перенести Общероссийский съезд на более поздний срок8. Как видим, они не отрицали принципов общетюркского, общемусульманского единства. Общебашкирский съезд, можно сказать, был «камерным» — в его работе от пяти губерний с башкирским населением участвовало всего около 70 делегатов. 27 июля работа завершается избранием Башкирского областного совета во главе с социал-демократом Шарифом Манатовым. Исследователь истории мусульманских народов России С. Исхаков пишет: «Основной экономической причиной, подталкивавшей манатовцев и валидовцев к территориальной автономии, являлась попытка башкир-вотчинников сохранить свои угодья, которым угрожал декрет о земле. На это обратил внимание Прайс, который побывал в середине 1917 года на Южном Урале»9. И не видеть эти объективные причины выделения в самостоятельную политическую силу башкирского движения было бы неправильно. Башкиры-вотчинники были, скорее, социальным сословием, чем этнической общностью в чистом виде. В этом сословии было немало выходцев из татар. Впоследствии, уже при Советской власти, башкиры, живущие в селах, получили определенные налоговые льготы как представители народа, нуждающегося в специальной поддержке и развитии. Татары же, зачисленные в разряд развитых и грамотных народов, таких льгот не получали. Это была одна из причин, по которой татары Башкирской АССР в массовом порядке записывались башкирами. Такая «плавающая» этничность — лишний резон определять татар и башкир как единый этноконфессиональный конгломерат мусульман внутренней России. Тюрко-татарские либералы до последнего держались этого определения. Однако в вопросах национально-государственного самоопределения народа они не проявили своевременного и адекватного понимания проблемы.
20 июля 1917 г. в Казани открылся 2-й Всероссийский мусульманский съезд. Одновременно проходило еще два съезда: 1-й Всероссийский мусульманский военный съезд и Съезд мусульманского духовенства. 22 июля на объединенном заседании трех съездов была провозглашена Национально-культурная автономия мусульман внутренней России и Сибири. Были созданы также органы управления этой автономии, в частности, Временное национальное управление в составе трех назаратов (министерств): просвещения, финансов, духовного управления мусульман. После этого уже существовавший Исполнительный комитет Всероссийского мусульманского совета направляет Обращение Временному правительству России с просьбой признать Национальное управление мусульман внутренней России и Сибири. В Обращении также предлагается передать функции, свя-
занные с образованием и культурой мусульман, соответствующим ведомствам Национального управления мусульман.
Однако Временное правительство проявляло нерешительность в вопросе признания автономии мусульман, впрочем, как и во многих других вопросах. Вместо того чтобы формировать союзников в национальных регионах страны, правительство в Петрограде пребывало в плену старых великодержавных предрассудков и стереотипов. Не удивительно, что Россия дождалась большевистского переворота. В отличие от Временного правительства, большевики действовали куда более решительно и уже 26 октября (8 ноября) 1917 г. власть в Казани перешла в их руки. В то время Харби Шуро (Всероссийский мусульманский военный совет), имея до 20 тысяч штыков только в Казани10, т. е. будучи реальной силой, оставался нейтральным к происходящим событиям.
Приход большевиков к власти заметно осложнил ситуацию с формированием институтов Национально-культурной автономии мусульман внутренней России и Сибири. Как известно, В. И. Ленин категорически отвергал идею культурно-национальной автономии как буржуазную и вредную с точки зрения пролетарского интернационализма. Однако оппозиционное отношение большинства национальных лидеров и национальных правительств в регионах страны к советской власти побуждало большевиков маневрировать и пересматривать свои позиции в национальном вопросе, постепенно переходя от идеи унитарного «пролетарского» государства, по сути, игнорирующего национальный фактор, к государству федеративному, объединяющему различные народы.
2 (15) ноября 1917 г. была провозглашена «Декларация прав народов России», по которой «Совет Народных Комиссаров решил положить в основу своей деятельности по вопросу о национальностях России следующие начала: «1. Равенство и суверенность народов России. 2. Право народов России на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. 3. Отмена всех и всяких национально-религиозных привилегий и ограничений»11. 12 (25) января 1918 г. была провозглашена «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа», где утверждается, что «Советская Российская Республика учреждается. как федерация Советских национальных республик». В этом документе уже не говорится о свободном самоопределении наций, а упоминается лишь о предоставлении возможности «рабочим и крестьянам каждой нации принять самостоятельное решение на своем собственном полномочном советском съезде»12. Следует признать, что упомянутые документы, а также Обращение Совета Народных Комиссаров от 20 ноября (3 декабря) 1917 г. «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока»13 сыграли свою роль в разложении мусульманских военных формирований, в расколе национального движения.
Если до большевистского переворота многочисленные национальные структуры и организации мусульман внутренней России и Сибири действовали более или менее согласованно, в едином русле, то затем картина резко изменилась. Большевикам и их сторонникам среди татарских лидеров удалось привнести раскол в национальное движение. М. Вахитов, К. Якубов, М. Султан-Галиев и другие немало сделали, чтобы саботировать деятельность таких структур, как Милли Шуро, Милли Меджлис, Милли Идара, Харби Шуро. Они вели больше-
вистскую агитацию, чтобы «разложить» национальные войска. Большевистское воздействие расщепило складывающуюся тюрко-татарскую общность. Разнонаправленные процессы пошли в регионах компактного проживания мусульман внутренней России. То и дело создавались новые структуры по управлению делами мусульман, беспрерывно тасовались руководящие кадры, закрывались оправдавшие себя органы национального самоуправления.
В подтверждение сказанного можно было бы представить всю хронологию событий 1917-1918 гг., однако нет нужды повторять то, что достаточно хорошо представлено в исторической литературе, особенно постсоветского периода. Тем не менее эпизод становления первой мусульманской советской республики заслуживает отдельного рассмотрения, поскольку это была попытка самоопределения тюрко-татар внутренней России после событий 1552 г.
8 января 1918 г. в Казани начал работу 2-й Всероссийский мусульманский военный съезд. Этому предшествовали разгон Учредительного собрания, начавшего работу 5 января в Петрограде, а также запрет Главнокомандующего и Наркома по военным вопросам Н. В. Крыленко на проведение съезда военных мусульман. Это очень важные детали эпохи, характеризующие напряженность общей ситуации в стране. На съезд прибыло 203 делегата, из них: татар — 141, башкир — 35, остальные делегаты представляли чувашский, марийский, удмуртский, мордовский и другие народы Поволжья. В день открытия съезда поступила новая телеграмма Крыленко с запретом на его проведение, а также на формирование мусульманских военных частей. Однако де-факто такие части уже возникли14.
Военный съезд начал работу на фоне заседавшего в Уфе Милли Меджлиса. Этот национальный парламент, представлявший, по сути, весь татарский и частично башкирский народы, возлагал на мусульманских военных большие надежды. Предполагалось, что именно военно-мусульманский съезд провозгласит «Штат Идель-Урал» — территориальное государственное образование, реализующее право тюрко-татар внутренней России и Сибири на самоопределение в рамках федеративного союза народов. В обстановке того времени только вооруженные люди могли внушить уважение и заставить считаться с собой.
Национально-государственное самоопределение мусульман в рамках федеративной России стояло главным вопросом военного мусульманского съезда. В советской историографии отрицалось провозглашение Идель-Уральской Советской республики. Да и сейчас вокруг этого немало споров. И все-таки следует признать, что в марте 1918 г. началась реализация проекта национальной государственности татар и башкир в составе РСФСР. Большевистское правительство даже выделило специальный комиссариат по мусульманским делам, состоявший из 15 человек — Мусульманский народный комиссариат по осуществлению штата Идель-Урал, у него была своя газета «Идель-Урал штаты», которая издавалась на татарском языке. «Таким образом, провозглашение все же состоялось, и продолжалась конкретная работа по реализации Идель-Уральского штата. Этот процесс был прекращен центром в конце марта»15.
28 марта был опубликован декрет СНК, упраздняющий Всероссийский мусульманский военный Совет (Шуро) и связанные с ним военные организации и комитеты16. Мусульманский военный съезд был вынужден перебраться в татар-
скую часть Казани и объявить о своем неподчинении декрету СНК. На стороне большевиков активно выступили такие мусульманские деятели, как М. Вахитов, М. Султангалиев и др. Чтобы избежать братоубийственного кровопролития, национальные вооруженные силы согласились на разоружение. Таким образом, существование Идель-Уральской Советской Республики прекратилось.
После этого национальные деятели, примкнувшие к большевикам, взялись за осуществление идеи государственности татарского и башкирского народов в рамках советской власти. И тут их ждало немало разочарований. Поначалу большевики провозгласили курс на создание Татаро-Башкирской Советской Социалистической Республики. Но логика действий большевиков показывает, что это был лишь политический маневр. Идея Татаро-Башкирской республики была поддержана ими как альтернатива в противовес концепции Штата Идель-Урал. Когда конъюнктура изменилась, большевики вернулись к старой имперской практике. Таким образом, были созданы два отдельных автономных образования — Башкирская и Татарская республики. Татарское население Уфимской губернии оказалось включенным в состав Башкирской республики, что создало почву для после-
17
дующих распрей, продолжающихся до сегодняшнего дня17.
Распри, раскол в тюрко-татарском национальном движении, начавшиеся с отказа башкирской делегации участвовать во 2-м Всероссийском мусульманском съезде 20 июля 1917 г., связывают обычно с именем Заки Валиди, ссылаясь при этом на его личностные особенности. Однако было бы неверно сводить причины раскола лишь к личности этого лидера, возглавившего башкирское движение в конце 1917 г. Во-первых, надо признать, что в политическом поведении Заки Ва-лиди на протяжении всей его жизни, безусловно, имеется общетюркская доминанта, то есть он всю свою жизнь посвятил изучению истории и жизни тюркских народов. Либеральные лидеры нации в силу разных причин не проявили должного внимания к, безусловно, талантливому и харизматичному молодому активисту, пришедшему в тюрко-татарское движение задолго до 1917 г.
Характеризуя политическую эволюцию Заки Валиди и его непростую роль в татаро-башкирских взаимоотношениях, необходимо видеть и другие обстоятельства его жизни. До того как примкнуть к башкирскому движению, он позиционировал себя как твердый сторонник тюрко-татарской идентичности — это бесспорный факт. В 1912 г. в казанском издательстве «Сабах» вышла его книга «История тюрок и татар», а в 1917 г. — «Краткая история тюрко-татар». Известно также, что он состоял под негласным полицейским надзором как «опасный татарский националист».
Переход на сторону отдельного башкирского движения в конце 1917 г. означал определенный рубеж в политической эволюции Заки Валиди. Какие бы объективные и субъективные причины не лежали в основе действий З. Валиди, реально это способствовало будущему окончательному расколу единого движения мусульман внутренней России и Сибири. В своих мемуарах З. Валиди часто проговаривается о своих плохих отношениях с лидерами тюрко-татарской эмиграции, такими как Юсуф Акчура, Садри Максуди, Гаяз Исхаки, Фуат Тухтаров и др.18 Обращает на себя внимание также то обстоятельство, что за рубежом Заки Вали-ди в основном позиционировал себя как представитель Туркестана19. Очевидно,
у него не было другого выхода, ибо в эмиграции тюрко-татары предпочитали не делиться на татар и башкир.
История большинства многонациональных государств сложна и поучительна. Для нас чрезвычайно интересен собственный опыт России. В начале ХХ столетия в России были сделаны первые решительные шаги по обустройству многонационального федеративного государства. Огромную роль в этом сыграли национальные движения различных народов, в том числе и татар. Сегодня, в XXI в., когда Россия развивается как демократическое федеративное государство, полезно заново осмыслить события прошлых лет, извлечь уроки из ошибок, чтобы идти дальше по пути становления гражданского общества и единой российской общности.
Примечания
1 См.: Хасанов М. Х. К осмыслению феномена татарского возрождения // Татарский народ после 1552 года: потери и приобретения. Казань, 2003. С. 21.
2 Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 1. Оп. 6. Д. 99. Лл. 2929 об.
3 См.: Юзеев А. Идеология джадидизма: история и современность // Гасырлар ава-зы (Эхо веков). 2003. № 3/4. С. 126-135.
4 НА РТ. Ф. 199. Оп. 1. Д. 771. Лл. 96-101.
5 Объявление о торжественном провозглашении Идэль-Уральской республики см.: История Татарстана: Учеб. пособие. Казань: Тарих, 2001. С. 329.
6 Нам И. Национально-культурная автономия в России: исторический опыт и современные проблемы // Федерализм в России. Казань, 2001. С. 195-206.
7 Давлетшин Т. Советский Татарстан: теория и практика ленинской национальной политики. Казань: Жиен, 2005. С. 136.
8 Известия Всероссийского мусульманского совета. 1917. 11 авг.
9 Исхаков С. Российские мусульмане и революция (весна 1917 г. — лето 1918 г.). М.: Соц.-экон. мысль, 2004. С. 395.
10 См.: ТерегуловИ. Очерк по истории общественного и революционного движения мусульман России / Публ. И. Тагирова // Гасырлар авазы (Эхо веков). 2002. № 3/4. С. 98.
11 Декреты Советской власти. Т. 1. М., 1957. С. 40-41.
12 Там же. С. 341, 343.
13 Там же. С. 113-114.
14 См.: ИоненкоИ., ТагировИ. Октябрь в Казани. Казань: Таткнигоиздат, 1967.
15 Исхаков С. Указ. соч. С. 483.
16 Известия ВЦИК. 1918. 28 марта.
17 Сибагатов Р. Г. Башкортстан татарлары. Казань: Магариф, 2002.
18 ЗакиВалиди Туган. Воспоминания. Кн. 2. Уфа: Китап, 1998.
19 AkisAli. Aklimda Kalanlar. Hatiralar-Konusmalar. Ankara: Neyir Mathaacilik, 2002.
