CC BY
74
С.В. Михайлов
К ВОПРОСУ ОБ ОПРЕДЕЛЕНИИ И КЛАССИФИКАЦИИ КАТЕГОРИИ «ПРАВОВАЯ ЦЕННОСТЬ»
Статья посвящена общей характеристике места правовых ценностей в механизме системы права. Автор определяет значение и структуру вышеуказанной категории, приводит основания классификации, дает оценку таким разновидностям правовых ценностей, как либеральные и виталистские, абсолютные и относительные, ценности-существования и ценности-долженствования, приводит примеры влияния социальных и культурных ценностей на развитие правовых систем современности.
Ключевые слова: ценность, правовое государство, интерес, справедливость, правовые ценности, правовая традиция, либеральные правовые ценности, виталистские правовые ценности, ценностная ориентация личности, правосознание.
Научно-теоретический подход к праву как ценности основан на предположении, что правовые явления, помимо собственно юридических значений, обладают также смыслами внеправового характера.
Довольно продолжительное время исследователи теории права занимались элементарной регистрацией правовых событий, их анализом и частнонаучным обобщением. Однако поиск онтологических оснований права требует отказа от привычных представлений и стремится понять право как явление, всегда выражающее определенный тип правовой ценности.
Крайне негативное отношение к правовым ценностям характерно для конца XIX - начала XX в., что явилось для российских правоведов основной причиной анализа довольно сложной ситуации. Исследование общественной жизни России остро выделило проблему имеющегося кризиса правосознания и правовой культуры, которой были посвящены труды известнейших юристов того времени -
Н. Тоцкого, Б. Кистяковского, П. Новгородцева и др.
В обыденном понимании ценность - все то, что ценят люди. А для них ценно обычно то, что полезно. С этой точки зрения ценностью могут быть природные и социальные явления, вещи и поступки, даже взгляды и убеждения. Однако при философском взгляде на понятие «ценность» можно заметить, что ценность проявляется через отношение кого-то к тем или иным вещам и явлениям. Этот кто-то признает ценным лишь то, что служит удовлетворению его потребностей и интересов и играет определенную роль в его деятельности, его жизни. В данном случае ценность образует не сама вещь, а лишь ее значение для кого-то.
Поэтому понятие «ценность» отождествляют порой с понятием «значимость». Однако на самом деле они не являются тождественными. Если значимость включает в себя способность предметов и явлений, представляющих ценность для кого-то, обладать как положительными, так и отрицательными, качествами, то ценность предполагает лишь положительную сторону. Следовательно, ценность - свойство объекта, необходимое субъекту ввиду его способности удовлетворять определенную потребность, отвечать конкретному интересу и поставленной цели.
Современная цивилизация признала в качестве высшей правовой ценности демократический режим, идею правового государства, обеспечивающего примат интересов индивида. В этом плане теория и практика свидетельствуют об объективной необходимости существования институтов, обеспечивающих эффективную защиту прежде всего прав и свобод человека и гражданина.
Гуманизм и справедливость как общечеловеческие правовые ценности в советский период были истолкованы на партийной идейной платформе, а юриспруденция на долгие годы была превращена в инструмент идеологической борьбы, оценку влияния которой на цивилизационное развитие еще предстоит дать.
Легитимность - это иррациональное признание правового документа, официального правила, что в совокупности с рациональным компонентом, в качестве которого выступает критерий справедливого, сохраняет социальную, в частности и правовую, ценность (общезначимость).
С точки зрения государствоведения ослабление идеологических основ государства так же гибельно для его существования, как и снижение эффективности государственного управления, а также критическая слабость органов государственной власти по всей ее «вертикали». Такое государство может некоторое время существовать в силу инерции, тщетно пытаясь преодолевать многочисленные трудности и проблемы. Однако следствием ослабления влияния на общественное мнение является ослабление национальной или государственной самоидентификации, утрата субъективной значимости государства для его граждан. Перестает существовать чувство Родины, ощущение личностного характера связей между государством и индивидом, что напрямую сказывается на прочности государства и его безопасности. Поэтому, делает вывод А. И. Демидов, «действия властного механизма инициируются и разворачиваются во вполне ощутимой ценностной среде. Это предопределено тем, что власть, при всей противоречивости и многообразии своих проявлений, выступает в качестве фактора внесения целенаправленности в общественную жизнь, снижает стохастичность ее развития... Эффективность власти зависит от степени включенности в механизм ее действий элементов - представителей внешней (иррациональной) среды. Таковыми являются ценности, органически связанные с миром человеческих желаний, предпочтений и страстей, собственно и делающих человеческую
жизнь в той или иной мере иррациональной» [1, с. 126]. Существование базовых или центральных ценностей общества принято расценивать как индикатор цивилизованности, определяющий уровень развития общества и государства.
В связи с этим А.Г. Хабибулин отмечает, что «всякое государство в силу имеющихся возможностей, коммуникативных, пропагандистских,
экономических и иных, сознательно акцентирует именно ценности, которые адекватны объективным интересам всего общества, на базе которых происходит выработка из групповых и сословных идеологий интегративной для всего общества системы» [2, с. 117]. Придавая ценностям нормативный характер, государство тем самым формирует устойчивое правовое ядро, вокруг которого формируется деятельность всего государства и в системе с другими регуляторами обеспечивается эффективная реализация функций государства. Исходя из этого поиск системообразующих с точки зрения государства ценностей, их нормативное правовое закрепление и их охрана выступают задачами государства, в абсолюте отражающими взгляды всех слоев общества. Защищая от противоправных посягательств ценности, легитимированные в правовой системе государства, решается общегосударственная задача, учитывающая фундаментальные опоры трех уровней: личности, общества и государства, а с юридической точки зрения - физических и юридических лиц.
Вероятно, правовые ценности должны рассматриваться и анализироваться в рамках определенных классификаций, т.е., на наш взгляд, правовые ценности поддаются классификации.
Правовые ценности западной правовой традиции не вполне совпадают с правовыми ценностями иных правовых традиций. Следовательно, в качестве критерия классификации правовых ценностей может выступать правовая традиция. Думается, особенности тех или иных правовых семей (романогерманской, англосаксонской, мусульманской и т.д.) также сказываются на классификации правовых ценностей. Так, в зависимости от типов правового регулирования и соответствующих им частей системы постсоветского права, на наш взгляд, можно вести речь о правовых ценностях конституционного права, частного и публичного, а также социального права.
По содержанию можно выделить либеральные, виталистские и другие правовые ценности. С этой точки зрения свобода - либеральная правовая ценность, а жизнь - виталистская.
По признаку степени зависимости (независимости) от конкретных исторических условий все правовые ценности могут быть разделены на абсолютные (вечные) и относительные (преходящие). Согласно этой логике человек, его естественные права и свободы - абсолютные правовые ценности, а правовые принципы и нормы, в которых представлены интересы различных групп людей (корпораций, классов и др.), - относительные правовые ценности.
Правовые ценности оказывают влияние на ценностную ориентацию личности
- достаточно устойчивое отношение его к различным феноменам действительности и к самим правовым ценностям.
С точки зрения культурологии различные ценности лежат в основе права и задают различные типы правопонимания в условиях различных правовых культур. Собственно говоря, применяя ценностный подход к праву, мы выходим за строгие очертания самого права, оцениваем его с помощью неправовых критериев, ценностей самого общества.
Ценность - это то особое значение, которое придает человек чему-либо. Ничто само по себе не обладает ценностью. Лишь то, что человек выделяет из общей массы благодаря способности удовлетворять те или иные его потребности, превращается для него в ценность. Таким образом, позволяет людям удовлетворять их желания, потребности, интересы и заставлять прилагать усилия по их достижению, созиданию, сохранению и преумножению. Все существующее в мироздании может превратиться для человека в ценность или, напротив, утратить ее. Нормативная сторона культуры является производной от той системы ценностей, которая принята в данной культуре. К числу важнейших видов нормативных регуляторов, обеспечивающих цивилизованную человеческую деятельность и общение, относятся мораль и право. Оба этих феномена имеют общее поле действия и в то же время не сливаются и не совпадают.
Для человека вся совокупность ценностей предстает в виде ступенчатой иерархии. Есть абсолютные ценности естественно-правового характера, выступающие в качестве критериев нормотворческой деятельности для законодателей во всех странах и во все исторические периоды, и изменяющиеся ценности. Первый вид ценностей (ценности существования) не является сугубо правовым и имеет экзистенциальный характер. Это ценности-цели, ради которых право и существует. Второй вид ценностей (ценности долженствования) - это ценности-средства. Их назначение состоит в том, чтобы оберегать ценности-цели от разрушения. По своей природе ценности являются идеальными объектами, а потому их познание отличается от познания теоретических истин. «Познание ценностей, - писал Н.Н. Алексеев, - не есть акт безразличного приспособления к безразличному предмету. Это есть акт участия в существе самой ценности, пребывания ценности в самой жизни и жизни в ценности» [3, с. 109].
Каждому типу цивилизации присущи определенные доминанты духовности, сообщающие специфику всему конкретному содержанию жизни, в том числе и сфере права. Так, например, традиционность, ритуализированность и моральность китайской культуры получили воплощение в таких юридических понятиях, как «ли», «дэ» и «бао», космизм, мистицизм и синтетизм культуры Индии - в понятиях «рита», «дхарма» и «данда». Такие доминанты культуры арабского Востока, как глубокий мистицизм верования, изначальный
иррационализм и вместе с тем повышенная регламентированность, формальность, ригоризм привели к формированию следующих системообразующих идей мусульманского права: «кияс», «иджтихад» и «теклид». Поскольку для политизированного, атомизированного и динамичного западного общества юридическое право и право как форма стихийной жизни общества в целом совпадают, то в качестве важнейших выражений доминант ментальности выступают идеи свободы, гражданского общества, закона и естественных прав человека. Взятые в своем единстве эти идеи освещают первичность прав человека и вторичность его обязанностей и ответственности. Что касается российской духовности, то ее своеобразие состоит в сочетании религиозности и моральности, т.е. в ориентации на абсолютные, идеальные ценности. Поэтому российское правопонимание никогда не ориентировалось на права и свободы личности, делая акцент на единстве прав и обязанностей, на нравственно-религиозных началах права.
Можно сказать, что западный тип правопонимания, получивший свое воплощение в концепции юридического мировоззрения, представляет собой выражение европоцентристской установки в юридической сфере, абсолютизации одной из сторон социальной эволюции западного общества в конкретный исторический период. Представления о праве как первооснове общества, закреплявшиеся в различного рода декларациях и других правовых и идеологических документах, были напрямую связаны с условиями исторического развития стран Западной Европы и Северной Америки. Становление товарно-денежных отношений потребовало ограничения вмешательства государства в хозяйственную жизнь, с одной стороны, и усиления правовой регламентации - с другой. Именно право выступало в качестве основы и гаранта собственности и предпринимательства. Государство являлось лишь охранителем прав, что стало основой учения о правовом государстве.
Этот вопрос не имел бы такой важности, если бы западные правовые ценности систематически не навязывались другим, якобы «отсталым» культурам как единственно верный образец. Конечно, нужно учитывать тот факт, что западноевропейская цивилизация, вырвавшись по отношению к другим цивилизациям вперед за счет научно-технического развития, стала главным актором глобальной динамики. Но настаивать на том, что она «более права» по отношению к другим культурам лишь на том основании, что она обладает большей силой, в историко-культурном отношении неверно. Видеть в западном понимании права универсальное, единое для всех понимание права значит отрицать своеобразие остальных культур. Правовые культуры, по крайней мере на уровне правосознания, как и в более отдаленные исторические эпохи, остаются в своей основе самодостаточными, относительно замкнутыми и лишь отчасти сопоставимыми.
Существование единой универсальной правовой культуры невозможно на том основании, что сложно представить себе существование «человека вообще»
- вне рамок какого-либо общества или социальной группы. Правовые ценности воспринимаются в соответствии с определенным контекстом, сформированным правовой культурой конкретного общества, а потому и юридическое мышление оказывается тесным образом связано с определенным ценностным порядком. Между социальными учреждениями и внутренней жизнью людей существует глубокая органическая связь, а социальные нормы реально действуют только при условии их понимания, глубокого внутреннего принятия и усвоения. Говоря языком современной герменевтики, правовая культура в сжатой, концентрированной форме является контекстом интерпретации любых правовых конструкций - от идеологических до нормативных. Без знания особенностей культуры и правового менталитета народа невозможно составить полноценное представление об их структурно-функциональной целостности. «Ценности, - считает Т.А. Рубанцова, - лишь выражение общих установок своего времени, и поэтому у каждого времени есть свои абсолюты, следовательно, ценность можно понимать как установку той или иной исторической эпохи, как свойственное ей направление интереса» [4, с. 97].
Таким образом, правовая культура как комплекс регулятивов и ценностей, на которых строится реальный правопорядок в данном обществе [5, с. 57], оказывается «скрепленной» с более общей системой ценностей данного типа цивилизации. Поэтому для различных культурных регионов мира можно говорить о присущих только им специфических культуре законодательства, правовой культуре власти и правовой культуре населения. Правовая культура -это средоточие накопленных человечеством юридических ценностей. Она их хранитель, селекционер, генератор и ретранслятор на иные сферы общественных отношений. Как указывает О. В. Мартышин, теория права оперирует категорией «ценность» в трех существенно различающихся, хотя и взаимосвязанных, смыслах. Во-первых, это универсальные ценности мировоззренческого и этического характера, во-вторых, это государство и право как ценности и, наконец, в-третьих, это более частные правовые ценности [6, с. 14].
Широко известна либертарно-юридическая теория права В.С. Нерсесянца, согласно которой в качестве исходного правового начала выступает принцип формального равенства. Он трактуется как единство трех основных компонентов правовой формы: абстрактно-формальной всеобщности нормы и меры равенства; свободы и справедливости. «...Право, - пишет В.С. Нерсесянц,
- это всеобщая и необходимая форма отношений равенства, свободы и справедливости, определяемая принципом формального равенства участников правоотношений. Право - не пустая (в кельзеновском смысле - “чистая”) форма, годная для любого произвольного содержания (нормативного и фактического), а специфическая, обладающая особыми формализованными
(формально-содержательными) характеристиками и свойствами, отличающими право от неправа» [7, с. 57].
Во-первых, какое формальное равенство может существовать в отношениях рабовладельца и раба, гражданина античного полиса и органа власти, патриция и плебея, феодала и серва, государственного чиновника и общинника в восточной деспотии? Или факт отсутствия такого равенства свидетельствует о том, что право в этих случаях не существовало?
Во-вторых, остается неясным, что же является первичным - субъект права или правопорядок, правоотношение или норма права? Точка зрения В.С. Нерсесянца основывается на неявном допущении, что первична личность и любой индивид, если бы это зависело от его желания, всегда бы выбрал общественно-политический строй, в котором реализован принцип формального равенства. Однако сам факт существования различных цивилизаций свидетельствует об обратном.
В-третьих, непонятно, каким образом право превращается из формального в фактическое. Например, если провозглашается формальное право каждого человека на образование и медицинское обслуживание, но то и другое оказывается платным, то этим правом могут реально воспользоваться лишь те граждане, которые способны понести соответствующие расходы. Поэтому для того, чтобы предоставить эти услуги малоимущим, нужно допустить определенное юридическое неравенство. Этой точки зрения, в частности, придерживается такой представитель либеральной школы права, как Дж. Ролз. Юридическое неравенство вводится для выравнивания социальных условий.
Таким образом, либертарно-юридическая теория В.С. Нерсесянца, которая как будто говорит о праве как таковом, является выражением того понимания права, которое сформировалось в недрах западноевропейской цивилизации в эпоху Модерна в рамках «юридического мировоззрения». Оно генетически связано с представлением о всеобщем универсальном Разуме, который проявляет себя в природе и социальных отношениях и служит гарантией движения от низшего к высшему. Что касается культурной реальности Постмодерна, то она исходит из других онтологических оснований. Здесь на место единому рациональному началу приходит множество различных дискурсов. Так называются способы объективации содержания сознания, детерминируемые устойчивым в определенной социокультурной традиции типом рациональности.
Говоря о праве, можно исходить из таких понятий, как «личность», «общество», «свобода», «равенство», «воля», «интерес» и др., однако все они, взятые сами по себе, хотя и являются правовыми ценностями, все же не конструируют феномена права, правовой реальности как таковой. Правовое качество этим ценностям придает, на наш взгляд, не что иное, как особый акт признания. «Право в самом общем виде, - пишет В.П. Малахов, - можно представить как признанное притязание или как совокупность признанных
притязаний» [8, с. 324]. Признанность - это обнаруженность в данном притязании свойства быть не только возможностью, но и реальной действительностью.
Изложенное позволяет сделать вывод о том, что правовые ценности должны выступать самостоятельным объектом научно-теоретического исследования.
Литература
1. Демидов А.И. Ценностные измерения власти // Полис. 1996. № 3.
2. Степашин С.В., Сальников В.П., Хабибулин А.Г. Государственность как феномен и объект типологии: Теоретико-методологический анализ. СПб., 2001.
3. Алексеев Н.Н. Основы философии права. СПб., 1999.
4. Нравственные основы теории государства и права (Международная научная конференция) (Окончание) // Государство и право. 2005. № 9.
5. Кармин А.С. Культурология: культура социальных отношений. СПб., 2000.
6. Мартышин О.В. Проблема ценностей в теории государства и права // Государство и право. 2004. № 10.
7. Нерсесянц В.С. Философия права. М., 2003.
8. Малахов В.П. Философия права. М.-Екатеринбург, 2002.
