CC BY
66
СОЦИАЛЬНАЯ ФИЛОСОФИЯ И ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ1
УДК 12:316(47+57) ББК 87.3(2)6:60.028.13
К ВОПРОСУ ОБ ОБЩЕСТВЕННОМ ИДЕАЛЕ В РУССКОЙ ФИЛОСОФИИ ПРАВА
О.Ю. РОЛДУГИНА
Государственный университет управления, Рязанский проспект, д. 99, г. Москва, 109542, Российская Федерация E-mail: rol_olga.72@mail.ru
Рассматриваются основные аспекты концепций общественного идеала представителей русской философии естественного права первой половины ХХ века в контексте происходящих в современной России демократических и либеральных преобразований. Раскрыто содержание учений П.И. Новгородцева и И.А. Ильина о русской идее. Сравнительный анализ позволил выявить то общее, что характерно для политического, государственно-управленческого, правового, хозяйственного, социального и цивилизационного идеалов П.И. Новгородцева и его последователей. Обосновывается положение о том, что разработанная ими с опорой на европейскую естественно-правовую теорию и русскую религиозно-идеалистическую традицию либерально-консервативная концепция развития России может стать основой той модели реформирования страны, в поисках которой находится современная русская социальная и философская мысль.
Ключевые слова: общественный идеал, естественное право, Русская идея, новый русский либерализм, правовое государство.
ON ISSUE OF SOCIAL IDEAL IN RUSSIAN LEGAL PHILOSOPHY
OYu. ROLDUGINA
State University of Management, 99, Ryazansky Avenue, Moscow, 109542, Russian Federation E-mail: rol_olga.72@mail.ru
In this article the main aspects of social ideal of Russian legal philosophy of the first half of the XX century in the context of democratic and liberal transformations occurring in Modern Russia are considered. The content of Russian idea presented by P.I. Novgorodtsev and I.A. Ilyin is analyzed. The comparative analysis allows to reveal the common features of PI. Novgorodtsev and his followers' political, state and administrative, legal, economic, social and civilizational ideals. The liberal and
1 Работа выполнена в рамках Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг. Грант Минобрнауки РФ по теме: «Национальная государственная идея и общественный идеал России в эпоху глобализации» (государственный контракт № 16.740.11.0416).
conservative development conception of Russia created by them with the support on the European legal philosophy and Russian religious and idealistic tradition can create the basis for the model of reforming which modern Russian social and philosophical thought is seeking.
Keywords: social ideal, natural law, Russian idea, new Russian liberalism, constitutional state.
В последнее десятилетие ХХ века в России началась новая волна либерально-демократических реформ, которые привели к кардинальному изменению всех сфер жизни российского общества. Однако совершенно очевидно, что результаты реформ не оправдали ожиданий общества, как, впрочем, во многом и самих реформаторов. Значительные отрицательные социальные и нравственные последствия реформ 90-х годов стали причиной сомнения части населения в возможности и целесообразности реализации сегодня в стране либеральной модели развития.
Во многом ситуация, в которой находится сегодня Россия, напоминает ситуацию начала ХХ века. То же экономическое и техническое отставание от стран-лидеров, ослабление государственной власти, отсутствие политической воли у большей части населения, недейственность правовых институтов, незрелость гражданского общества. И та же возможность выбора либеральной альтернативы развития.
В начале прошлого века неспособность культурных слоев общества «обуздать» социальные процессы, вызванные чередой либеральных реформ, неумение правительства организационно направить рост активности людей на поддержку государства, следствием чего стало превращение этой активности в разрушительную силу, отсутствие в России гражданского общества и гражданского единства привели к тому, что «великий звездный час России», провозгласившей себя 17 октября 1905 года в Манифесте «Об усовершенствовании государственного порядка» свободной страной, разделяющей либерально-демократические ценности, «оказался шагом в бездну» [1, с. 325]. Каковы будут результаты нынешних реформ? Готова ли Россия стать либеральной страной? От чего зависит, чтобы очередная волна либерализации не сокрушила российское государство, не привела к росту анархистских и экстремистских настроений, чтобы возрастанию «объема» свободы личности соответствовало возрастание меры ее нравственной и социальной ответственности?
Для России реализация либерального проекта, доказывающая ее готовность стать частью либеральной суперцивилизации, сегодня является вопросом ее выживания. При этом история России свидетельствует о том, что либерализация страны по «продвинутым западным образцам» приводит, как правило, к серьезным отрицательным социальным и нравственным последствиям. И сегодня, как и сто лет назад, либерализм в России «имеет слишком слабые культурные почвенные корни», по-прежнему отсутствуют условия для укоренения принципов либерализма в общественном сознании [1, с. 675]. Для обеспечения успеха либерального проекта необходимы глубоко продуманные и «работающие» в российских условиях модели и программы реформ.
На протяжении трех последних веков русские мыслители создавали идейный каркас русской либеральной модели. Свой вклад в ее разработку в XIX веке
внесли Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин. Ее критический анализ дал в своем творчестве В.С. Соловьев, чье философско-правовое учение оказало глубокое влияние на представителей нового русского либерализма: П.И. Новгородцева, Л.И. Пет-ражицкого, Б.А. Кистяковского, И.А. Покровского, С.А. Котляревского, Б.П. Вышеславцева, Ф.А. Степуна, Е.В. Спекторского, С.И. Гессена и И.А. Ильина.
П.И. Новгородцев и его последователи, идеологи и теоретики нового русского либерализма, являлись одновременно и видными представителями русской философии естественного права. Современное общество, переживающее, по их мнению, «соблазн марксизма», остро нуждается в уточнении задач и границ философского анализа категории общественного идеала на основе возвращения к кантовской философии. Одну из главных методологических ошибок марксизма мыслители видят в недостаточно четком разграничении категорий абсолютного и относительного, следствием чего стало убеждение в возможности всецелого осуществления идеала в мире человеческих отношений. Другой методологический просчет марксизма - абсолютизация относительных форм организации социальной жизни. Напротив, считали они, нужно признать неизбежное несовершенство всех, даже кажущихся сейчас наилучшими и идеальными, политических, хозяйственных и правовых учреждений.
Осуществление идеала в исторической ткани общественной жизни, подчеркивает П.И. Новгородцев, было и всегда будет частичным и неполным, постепенным и «уходящим в бесконечность». Допущение возможности полной реализации идеала в действительности означает отказ от признания бесконечности социального и нравственного прогресса, а также ставит заранее пределы творчеству человеческого духа в поиске новых, более оптимальных форм организации общественной жизни.
Раскрывая сущность общественного идеала, философы, по мнению П.И. Новгородцева, не должны соотносить его с конкретно-историческими формами общественного устройства (демократией или монархией, рыночным или социалистическим хозяйством и т.п.). Путь совершенствования общественной жизни в направлении, указываемом идеалом, философия также может определить лишь общими и отвлеченными чертами. Мыслитель признает, что такое «суженное» понимание задач философии может повлечь за собой определенное разочарование в ней тех, кто ожидает от философии конкретных «проектов» и «рецептов» построения идеального общественного устройства. Однако именно признание самой философией ограниченности своих возможностей может избавить общество от ошибок в осмыслении проблемы общественного идеала.
Общество рассматривается представителями философии права как «живое единство, связанное тысячей живых нитей и пребывающее в непрерывном духовном и хозяйственном обмене», которое подобно «живому организму, где все находится в связи со всем и все питается от всего остального» [10, с. 267]. Как и у В.С. Соловьева, оно предстает как «расширенная и дополненная личность», как сфера приложения личностью абсолютных нравственных требований. Подлинное «восполнение личности» со стороны общества возможно только в сфере нравственных отношений, где каждый человек предстает как носитель нравственного закона и требует отношения к себе как к цели и высшей ценности. Право-
вые, политические, хозяйственные отношения определяются целями ограничения человека в возможном посягательстве его на права и свободы других людей. Поэтому задачей соответствующих государственных и социальных институтов и учреждений становится приведение личности при помощи имеющихся в их распоряжении средств к «нравственной норме».
Содержание общественного идеала открывается в нравственном сознании человека и не может противоречить или расходиться с личностным идеалом, который указывает на нравственное преимущество достойной жизни над продолжительным и спокойным существованием. Рассмотренный через соотнесение с высшими целями личности, общественный идеал не может быть сведен ни к материальному благосостоянию, ни к всеобщему довольству или законченной социальной гармонии. Его содержание раскрывается П.И. Новгородцевым через понятие «свободный солидаризм» - всечеловеческое единство, построенное на незыблемых основах свободы, равенства, братства и справедливости. Русский мыслитель постоянно подчеркивает, что идея объединения всего человечества как содержание общественного идеала является, конечно, «бесконечно далекой и, однако, единственно правильной целью» для человечества [18, с. 133].
Первенствующая роль в реализации общественного идеала, по мнению представителей данной школы, принадлежит личности. Присутствующее в ее сознании представление о нравственном законе (кантовский категорический императив) заставляет личность критически относиться к самой себе и ко всей, не соответствующей этому идеалу социальной действительности, видеть ее несовершенства, искать способы и пути их преодоления, а значит, приближать осуществление идеала в мире человеческих отношений. При этом для Новгородцева и его последователей важно подчеркнуть, что в социальном прогрессе незаменимая роль принадлежит каждому человеку, а не только выдающимся личностям. Именно через личность, оказавшуюся в момент стоящего перед ней выбора на высоте нравственного сознания, осуществляются в ходе исторического совершенствования человеческого общества абсолютные нравственные требования.
Из понимания общественного идеала как требования непрерывного нравственного усилия со стороны личности к все более полному осуществлению абсолютного общественного идеала - свободного солидаризма - вполне естественно вытекает критика философами эвдемонистических концепций, связывающих прогресс человеческого общества и смысл истории с созданием условий для мещански-счастливой, наполненной приземленными наслаждениями жизни.
Признавая известное несовпадение личностного и общественного начал, философы при опоре на кантовскую идею нравственной автономии личности обосновывают приоритет личности, ее высших целей, требований и прав, над обществом. Государство же рассматривается ими, в первую очередь, как инструмент обеспечения реализации личностью ее высших прав.
В обосновании предлагаемых русской философией права способов совершенствования общественной жизни ее представители опираются на идею естественного права. В естественном праве русские философы вслед за Кантом видят проявление априорного стремления человека «оценивать факт существующего с этической точки зрения». Оно представляет собой нравственную кри-
тику действующего, позитивного, права и делает возможным совершенствование правовых и политических отношений, привидение их в соответствие с нравственной нормой.
Взятая во всей полноте своих внутренних (нравственных) и внешних (социальных) характеристик, личность предстает как «лицо», наделенное следующими естественными, т.е. безусловными, правами: на жизнь, на собственность, на свободу, в том числе свободу совести и свободу хозяйственной деятельности, на безопасность, на сопротивление насилию, а также правом на достойное существование, наличие которого, по мнению русских мыслителей, вытекает из признания за личностью неотчуждаемого нравственного достоинства.
Понимание неразрывных, двуединых отношений между личностью и обществом позволяет русским мыслителям ответить на вопрос, как развитие и совершенствование личности связано с развитием и совершенствованием общественной жизни: личность, как высшая ценность, должна требовать от общества создания условий для ее нравственного совершенствования. Одновременно и общество, развитие и совершенствование которого определяется мерой нравственного совершенства личности, должно считать себя обязанным эти условия для личности создавать.
Русские мыслители признавали полезным и положительным исторический опыт демократизации общественной и политической жизни в европейских странах. Однако они отказывались признать путь, по которому движется западная цивилизация, единственным, в полной мере раскрывающим бесконечное содержание абсолютного общественного идеала. По этому поводу П.И. Новгородцев отмечал, что никакого философского оправдания не имеет подход, исходящий из «идеи преимущественных прав на абсолютное царство духа», «избранничество и высшее предназначение» отдельных обществ и цивилизаций. Нельзя связывать реализацию общественного идеала с национальной миссией какого-то одного конкретного народа [18, с. 117].
В целом, для концепции общественного идеала русской философии естественного права характерно: признание духовных (идеальных) основ человеческой и общественной жизни и руководящей роли, которую играют в ней идеалы; рассмотрение абсолютного общественного идеала (свобода, равенство, братство и справедливость) как вектора общественного развития и критерием общественного прогресса, а также критерия оценки социальной «зрелости» общества и народа; признание первенствующего значения нравственного творчества личности в реализации общественного идеала (личность как основание и цель общественного прогресса); утверждается общий антиэвдемонистический характер общественного идеала, который противопоставляется доминирующему в ХХ веке идеалу «всеобщего счастья и благоденствия»; понимание общественного идеала как исходящего из уважения к неотчуждаемым нравственным правам отдельного «лица».
Для представителей русской философии естественного права не существует отдельно политического, отдельно правового, отдельно хозяйственного или какого-либо иного идеала. Есть один - Абсолютный общественный идеал, конкретизирующийся в разных сферах общественной жизни. Идеалы политической,
правовой, экономической жизни, как и Абсолютный общественный идеал, обладают теми же главными чертами: являются всеобщими по форме, универсальными по содержанию и предназначены выступать для человека и общества в виде конечной цели их деятельности. Главная их функция - критическое осмысление действительности, делающее возможным непрерывное совершенствование общественной жизни, приведение ее содержания в соответствие с высшими идеальными требованиями.
Все сферы общественной жизни являются элементами общего нравственного порядка и призваны, каждая по-своему, способствовать совершенствованию общества. В свою очередь, и сами эти сферы могут совершенствоваться только через нравственность, через все большее приближение и воплощение в деятельности конкретных институтов и учреждений требований Абсолютного идеала.
Русские философы подчеркивали ошибочность представления о возможности философского обоснования совершенства одного единственного общественного строя. Они исходили также из убеждения в том, что не существует какой-то одной доминирующей сферы общественной жизни, например материально-экономической (как это присуще марксизму) или религиозно-церковной (с размышлениями на эту тему связана, в частности, критика И.А. Ильиным теократии). Не существует, по их мнению, и какого-то одного совершенного политического, правового или экономического «учреждения» (парламента, всеобщего избирательного права, рынка и т.п.).
Положительно оценивая ту роль, которую отдельные сферы играют в общественной жизни, Новгородцев и его последователи, тем не менее, не абсолютизировали их значение, но в традициях органического подхода к обществу настаивали на взаимодополняющей связи всех сфер общественной жизни и подчиненности их нравственности. В политическом, хозяйственном, правовом, социальном идеалах конкретного общества они видели проявление более общего, национального, идеала; указывали на наличие неразрывной связи подлинно национального идеала с универсальным общечеловеческим идеалом.
Несмотря на глубокие расхождения между представителями русской философии права относительно оптимальной политической формы правления (от защитников конституционного республиканского строя (П.И. Новгородцев, И.А. Покровский, Б.А. Кистяковский и др.) до убежденных монархистов (И.А. Ильин)), общей особенностью их политического идеала было то, что все они признавали положительную историческую роль государства в жизни общества - «благородную миссию его общественного служения» (Ильин). Критикуя анархистов и марксистов (первых - за отрицание какой бы то ни было положительной роли государства в истории человечества, вторых - за обоснование его будущего «отмирания» в результате создания совершенной общественности), они настаивали на том, что идеальное (совершенное или приближенное к нему) общественное состояние не предполагает уничтожения государства. Поскольку именно государство стоит на страже прав и свобод отдельного человека, то в «безгосударственном обществе» будущего не будет места свободной личности. Именно поэтому общество всегда будет нуждаться в государстве, которое защи-
щает порядок, обеспечивает безопасность, гарантирует реализацию прав личности и тем самым создает необходимые условия для совершенствования нравственных отношений между людьми.
В данном случае речь идет именно о потребности общества в существовании правового государства, которое, по мнению русских мыслителей, является результатом длительного исторического развития, превратившего государство из инструмента классового принуждения в инструмент классового компромисса и сотрудничества, из средства насилия над личностью в средство защиты ее политических прав и нравственного достоинства [2, с. 138]. Отдельные представители школы, например Б.А. Кистяковский, допускали возможность, что нынешнее правовое государство будет и дальше «эволюционировать» в сторону социально справедливого социалистического государства [14, с. 336-337].
Размышляя над природой государства в контексте социального и нравственного прогресса, русские мыслители обосновывали новый взгляд на него как на «пространственно самую обширную и внутренне наиболее всеобъемлющую форму вполне организованной солидарности между людьми». Его подлинным предназначением оказывается максимально полное «осуществление солидарных интересов людей» [14, с. 324].
Русские мыслители защищают идеал правового «солидаристского» (П.И. Новгородцев), правового «сверх-классового» (И.А. Ильин), правового социалистического (Б.А. Кистяковский) государства. Главной целью правового государства объявляется защита прав и свобод личности от посягательства на них не только со стороны других людей, но и со стороны самого государства. Правовые же институты должны не «обслуживать» интересы последнего, но встать на стражу высших и неотчуждаемых («естественных») прав личности, среди которых важнейшим объявляется право на достойное существование. Оно предполагает гарантированное и обеспеченное государством право на труд, право на развитие способностей, право на участие во всех материальных и духовных благах, создаваемых современной культурой, и др.
Высший нравственный смысл существования государства, равно как и ценность того или иного политического режима, конкретного политического учреждения, определяется, по мнению русских правоведов, тем, что над государством, как «созданием людей», «стоит идеал высшей правды» [18, с. 134]. Указывая на недостатки и несовершенства современной демократии, главным из которых объявляется то, что ей так и не удалось решить проблему социальной справедливости, ее будущее, как и будущее любой другой политической формы, П.И. Новгородцев связывает с религией. Мыслитель подчеркивает: «Не конституции, а религии образуют высший продукт духовного творчества и высшую цель жизни. Не государство, а церковь воплощает с величайшей глубиной и полнотой истинную цель истории и культуры» [15, с. 368]. Общему и «отвлеченному», «сверх» и «вненациональному» демократическому идеалу русский мыслитель противопоставляет идеал агиократии - «власть святынь» национальных.
Особой оригинальностью отличается политический идеал И.А. Ильина, своеобразно сочетающий в себе идеи европейского либерализма и черты русского национального сознания. Мыслитель защищает идею народной монархии, кото-
рая предстает у него в виде «органической» государственности, адекватно отражающей волю народа (в противоположность «механической» и «формальной» демократии западного образца). Монархический принцип власти при этом допускает наличие отдельных демократических элементов в организации политической жизни («органическая» или «творческая» демократия).
С пониманием П.И. Новгородцевым и его последователями духовной природы государства, высших нравственно-религиозных задач политической деятельности связаны основные положения вынашиваемого ими государственно-управленческого идеала. Главную его «аксиому» И.А. Ильин формулирует как требование «править должны лучшие» [8, с. 157]. Этой аксиоме должны быть подчинены конкретные политические механизмы, посредством которых народ (при разных формах правления: монархической, диктаториальной или же демократической) способен выдвинуть к власти представителей подлинной национальной аристократии, извлекаемой из всех слоев населения. Характеристиками «лучшего» человека является то, что он «истинный патриот, государственно-мыслящий, политически опытный, человек чести и ответственности, жертвенный, умный, волевой, организационно-даровитый, дальнозоркий и образованный» [8, с. 156]. Он способен «организовывать и править, мысля от целого», «служить идее властью над людьми» [7, с. 146]. Важнейшим требованием к политику предъявляется то, что он должен быть представителем не какого-то частного (классового или партийного) интереса, а общего национального и государственного интереса. Смысл государственной службы, отмечает П.И. Новгородцев, состоит не в «своекорыстном соображении частных выгод, не в близоруком охранении нужд текущего дня, а в принципиальном служении общему делу, в служении обществу, как идеальному и прогрессирующему целому...» [16, с. 333-334].
Сущность правового идеала, с точки зрения мыслителей, - это право, независимое от государства и стоящее на страже и защите прав отдельной личности (в том числе, в отношении самого государства); право, получающее нравственную санкцию от человека - носителя автономного нравственного сознания и полномочного субъекта естественного права; право, являющееся проявлением национального правосознания, которое отражает в себе духовно-нравственные представления о свободе и справедливости, понимание прав и ответственности, присущие каждому отдельному народу.
Защищаемый представителями русской философии права хозяйственный идеал сочетает в себе обоснование необходимости сохранения института частной собственности как основы эффективного хозяйствования и подлинной (свободной и добровольной) солидарности между людьми и аргументацию в пользу расширения доли государственной и общественной собственности. Насущной задачей объявляется создание таких организационных основ хозяйственной деятельности, при которых будет возможным «строй частной собственности сочетать с «социальным» настроением души», «свободное хозяйство с организованной братской справедливостью» [10, с. 285].
Русские философы отвергают «ребяческий» и порочный идеал общества как «обеспеченного, наслаждающегося ничегонеделания», идеал «всеобщего тунеядства в мировом масштабе», который, по их мнению, до сих пор не изжит в
общественном сознании, и противопоставляют ему идеал честного и любимого, «всевдохновляющего труда над созданием Царствия Божия». Труд рассматривается ими как средство нравственно-религиозного «оправдания» человеком и обществом своего земного бытия. Подчеркивая, что «всякий истинный успех на земле есть успех труда», они указывают на то, что «тот, кто трудится, участвует в жизни богосозданной ткани мира: он содействует ее постижению, ее развитию и ее полному расцвету». Подлинным содержанием трудовой деятельности человека является «внутренняя борьба за совершенствование» мира, а ее целью - «братание» природы и культуры, «в котором человеку выпадает на долю роль посредника в этом вековечном процессе» [11, с. 319].
Говоря о социальном идеале русской философии права, приведем точку зрения И.А. Ильина, который под «социальностью» понимает «живую справедливость и живое братство людей», которые предполагают бережное отношение к каждой человеческой личности, ее достоинству и свободе. Только общество, состоящее из достойных и свободных людей, можно в полной мере признать социальным. В этом смысле несоциальными признаются мыслителем созданные в ХХ веке тоталитарные общества (сталинская Россия и гитлеровская Германия), которые обобществляют «не только имущество, но и весь уклад человеческой жизни, чувств и мыслей, ... душу человека...», унижают человека до статуса «примитивного существа с вытравленной личностью и угасшей духовностью», превращают его в «раба государства» [10, с. 274].
«Живую справедливость» и «живое братство» мыслители видят в христианстве, которое указывает на то, что эти идеалы достигаются не общностью имущественных, политических, классовых или каких-либо иных интересов, а только «любовью, дружбой, совестью, щедростью, личным благоволением, духом, внутренней дисциплиной и, главное, добровольным согласием» [13, с. 42]. Реализация социального идеала, с точки зрения представителей философии естественного права, предполагает формирование общества, способного защитить человека от тотального поглощения его государством, создающего для человека источники для личной инициативы и творчества во всех сферах общественной жизни.
Представители русской философии права - живые свидетели двух революций и последовавших за ними радикальных преобразований в России первой половины прошлого века - находились в неустанном поиске ответа на вопрос не только о содержании общественного идеала, но и о способах совершенствования общественной жизни. Они крайне негативно относились к идее кардинальной ломки общественного организма: революция разрушает основы не только государственной, но и общественной жизни. Жизнь отдельного человека лишается защиты со стороны институтов государства и права. Либерал Новгородцев призывал на путях обновления общества не забывать, что главной его целью является благо каждого человека и благо всего государства в целом. Консерватор Ильин считал, что за реформы следует браться обдуманно и только тогда, когда они действительно назрели.
Большое внимание в творчестве П.И. Новгородцева, И.А. Ильина и других представителей русской философии естественного права уделяется осмыслению
роли народов и наций в совершенствовании общественной жизни. Подлинными субъектами исторического процесса являются, по мнению этих мыслителей, отдельные народы. История человечества предстает как история рождения (в лоне религии) и кристаллизации (в конкретной политической, государственно-правовой, религиозно-церковной и культурной форме) присущего народу национального духовного начала. Содержанием истории является непрекращающаяся борьба и противостояние различных национальных начал и, одновременно, их работа, направленная на решение общей исторической задачи - духовно-нравственного совершенствования человечества.
Народ является живым организмом, у которого есть отдельные органы и части и своя единая на всех душа. Каждый народ, «образовавший из себя духовное целое, имеющий свою историю, свою культуру, свое призвание, носит в себе живую силу, которая сплачивает воедино его отдельных членов, которая из этих атомов, из этой пыли людской делает живой организм и вдыхает в него душу» [17, с. 215].
Между отдельными представителями народа существует «духовное сцепление», которое образуется «около святынь народных»: религиозных, государственных и национальных. Именно эти «святыни», понятые в качестве «руководящих объективных начал», перед которыми «склоняется индивидуальное сознание», объединяют людей друг с другом в рамках одного общества и государства. Именно святыни лежат в основе национального государственно-политического, правового и хозяйственного сознания. Построенные на фундаменте этих «святынь» идеалы формируются в процессе исторического становления народа и отражают присущее только ему, органичное и уникальное понимание нравственного смысла и значения государственной и общественной жизни. В этом смысле каждый народ самобытен и неповторим.
Быть патриотом, носителем общих духовных и религиозных ценностей и идеалов своего народа естественно для человека. Напротив, любой интернациональный идеал, объединяющий людей по признаку принадлежности к какой-то одной части нации (классу, партии), разрушителен для патриотического и гражданского сознания. Как отмечал по этому поводу И.А. Ильин, «граждане, научившиеся интернационализму, суть граждане всех остальных государств, только не своего собственного» [9, с. 456].
В национализме как «любви к историческому облику и творческому акту своего народа во всем его своеобразии», как «вере в его духовное призвание» мыслители не видят ничего принципиально дурного. Более того, определяя национализм как «созерцание своего народа перед лицом Божьим, созерцание его души, его недостатков, его талантов, его исторической проблематики, его опасностей и его соблазнов», Ильин видит в нем тот духовный огонь, который «ведет человека к служению и жертвам, а народ - к духовному расцвету» [6, с. 364].
Вытравливание национального чувства, замена его интернационалистическими «суррогатами» неизбежно приводят к угашению творческого начала в народе. Но если жив народ, то рано или поздно живое и здоровое национальное чувство обязательно проснется. Ильин опасался, что пробуждение в русском народе после долгих лет «интернационального воспитания» национального самосознания будет «страстным, неумеренным и даже ожесточенным», однако в
дальнейшем обязательно приведет к появлению «нового русского национализма, с его истинной силой и в его истинной мере».
Подлинному национализму угрожают две крайности. В первом случае национальное чувство «прилепляется к неглавному» в жизни и культуре своего народа. Во втором - оно превращает «утверждение своей культуры в отрицание чужой» [6, с. 366]. По мнению мыслителя, правильный взгляд на национализм возможен только на платформе христианского мировоззрения, которому открывается, что каждый народ проживает свою историю перед глазами Бога: «Всей своей историей, всей культурой, всем трудом и пением своим каждый народ служит Богу, как умеет; и те народы, которые служат Ему творчески и вдохновенно, становятся великими и духовно ведущими народами в истории» [6, с. 363].
Своя национальная идея есть у каждого народа. Понимание идеи русского народа раскрывается И.А. Ильиным в серии статей под общим названием «О Русской идее», написанных в 1951 году, а также в статьях: «Почему мы верим в Россию» (1949), «Основная задача грядущей России», «Россия есть живой организм», «О русском национализме» и «Опасности и задания русского национализма» (1950), «Очертания будущей России» (1951).
Для того чтобы адекватно выразить Русскую идею, нужно понять, что, во-первых, эта идея как национальная не может быть заимствована ни у какого другого народа: она может быть только русскою, т.е. «выражать русское историческое своеобразие и в то же время - русское историческое призвание». Во-вторых, эта идея не может быть «выдумана»: она должна формулировать то, что «русскому народу уже присуще», «в чем он прав перед лицом Божиим и самобытен среди всех других народов». В-третьих, эта идея должна освещать России ее будущий путь: указывать «историческую задачу и духовный путь». Наконец, в-четвертых, именно эта идея должна быть доведена «до настоящей чистоты и полноты бытия - во всем, в нашей культуре и в нашем быту, в наших душах и в нашей вере, в наших учреждениях и законах» [4, с. 419].
Русский народ обладает «драгоценной самобытностью в сонме других народов». Эта внешняя (культурная, правовая, политическая) самобытность, как пишет И.А. Ильин, есть следствие его внутренней духовной самобытности, источником которой является особый склад «русско-славянской души» и особая русская православная вера. Связующая народ идея определяется И.А. Ильиным как идея свободно и предметно созерцающего сердца. Именно любовь является основной духовно-творческой силой русской души, основой русской жизни и русской культуры (религии, политики, права, науки и искусства).
Самобытный в своей главной идее и формах культурного творчества русский народ должен, по мнению Ильина, оставаться верен своей главной задаче -«быть таким со всей возможной полнотой и творческой силой, блюсти свою духовную природу, не соблазняться чужими укладами, не искажать своего духовного лица искусственно пересаживаемыми чертами и творить свою жизнь и культуру именно этим духовным актом... Мы не призваны заимствовать духовную культуру у других народов или подражать им. Мы призваны творить свое и по-своему: русское, по-русски» [5, с. 424-425].
Из признания наличия у России своей идеи вовсе не вытекает, по мнению И.А. Ильина, осуждение других народов и стран: ее наличие накладывает определенные обязательства и ставит перед Россией особые, только для нее посильные исторические задачи. Россия есть особый духовный организм, «живая духовная система». В ходе своей истории русский народ выработал свои, «органические» формы организации политической, правовой, хозяйственной жизни, в рамках которых он только и может решать и собственные, и общие для всего человечества задачи.
Так, мыслитель считает, что наиболее органичной для России политической формой является монархия («обновленная народная монархия»). Но, учитывая характер ее исторического опыта в ХХ веке, наиболее приемлемой в случае разрушения тоталитарного социалистического режима, в качестве временной формы организации государственной жизни, может рассматриваться только авторитарная диктатура. Возрождение права в России мыслится им в духе возрождения национального правосознания; осуществление хозяйственного идеала - как возвращение к принципам индивидуального хозяйствования при увеличении общего объема государственной собственности и наполнении всей хозяйственной деятельности духом христианской солидарности.
Отстаивая свою национальность, Россия отстаивала и свою религию - Православие. В сохранении Православия И.А. Ильин видит всемирное значение русского народа: «Этим Россия, как духовный организм, служила не только всем православным народам и не только всем народам европо-азиатского территориального массива, но и всем народам мира. Ибо Православная вера есть особое, самостоятельное и великое слово в истории и в системе христианства» [12, с. 299].
Раскрывая цивилизационную составляющую общественного идеала России, Новгородцев пишет о нем как об «идеале общечеловеческого объединения и всемирного равенства и гражданства» [18, с. 131]. Материализм, атеизм, коммунизм, тоталитаризм, каждый по-своему, создали в ХХ веке новые препятствия на пути реализации этого идеала. Особая миссия в осуществлении этого цивили-зационного идеала общечеловеческого объединения принадлежит России. По мнению И.А. Ильина, с России началось «духовное опаление народов». Она «первою пошла на суд»; «первая утратила свое былое обличие, чтобы выстрадать себе новое» [3, с. 160].
Национально-государственная идея России в интерпретации представителей русской философии права предстает как идея сильного и независимого, национального, правового государства, являющегося одновременно и инструментом, и результатом формирования в стране гражданского общества; государства, разрешающего внутренние политические, социальные, экономические конфликты и противоречия исключительно правовыми средствами; государства, поддерживающего и воспитывающего в своих гражданах подлинно национальное правосознание; государства, модернизирующего общество и ведущего его по пути либерализации, однако с учетом специфики особенностей русского национального характера и менталитета, культурной и нравственной «зрелости» народов, населяющих Россию, их способности выдержать дарованное им бремя свободы. Это идея многонационального и многоконфессионального государства, в котором все на-
роды и народности равны в политическом, правовом и хозяйственном планах. При этом признается культуросозидающее доминирование русского этноса.
Концепция П.И. Новгородцева и его последователей сыграла большую роль в истории русского либерализма. Исторический опыт России прошлого столетия показал, что модель либерального развития страны так и не была реализована. Однако именно эта модель обеспечивала в прошлом и обеспечивает сегодня успешность модернизационных процессов в наиболее динамично развивающихся странах Запада. В фундаменте современной европейской цивилизации, частью которой является Россия, лежат либеральные идеалы и ценности: ценность человеческой жизни, ее прав и свобод. Выстраивание полноценного и полноправного участия России в общеевропейской жизни означает для нее дальнейшее реформирование общественной и государственной жизни в духе общих для этой цивилизации, т.е. либеральных, ценностей.
Указывая на жизненную необходимость для России проведения либеральных реформ, представители русской философии права в то же время предостерегали от опасности ориентации в национальной политике на принципы «абстрактного либерализма». При разработке проектов и моделей модернизации страны, по их мнению, необходимо преломлять общие принципы либерализма с учетом специфических исторических и социокультурных параметров страны. Именно эти параметры в конечном счете должны определять объем, сроки, темпы обновления и освобождения общества, успех национальной модернизации.
Шагая по пути, по которому идет Европа, - модернизируя экономику, расширяя сферу хозяйственной, политической и правовой свободы, - Россия должна оставаться верной традиционным духовным и нравственным основам своей жизни. Только это позволит ей остаться самостоятельным субъектом мировой истории, независимым и сильным государством, самобытной цивилизацией.
Список литературы
1. Ахиезер А. Россия: Критика исторического опыта (социокультурная динамика России). От прошлого к будущему. Изд. 3-е, доп. М.: Новый хронограф, 2008. 938 с.
2. Жуков В.Н. Естественно-правовая школа первой половины ХХ века. М.: Российское гуманистическое общество, 2001. 237 с.
3. Ильин И.А. О главном // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 159-163.
4. Ильин И.А. О Русской идее I // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 419-423.
5. Ильин И.А. О Русской идее II // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 423-427.
6. Ильин И.А. О русском национализме II // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 363-366.
7. Ильин И.А. Основы государственного устройства. Проект Основного Закона Российской Империи. М.: ТОО «Рарогъ», 1996. 160с.
8. Ильин И.А. Править должны лучшие // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 155-159.
9. Ильин И.А. Предпосылки творческой демократии II // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 453-457.
10. Ильин И.А. Путь духовного обновления // Ильин И.А. Путь к очевидности. М.: Республика, 1993. С. 134-289.
11. Ильин И.А. Путь к очевидности // Ильин И.А. Путь к очевидности. М.: Республика, 1993. С. 290-402.
12. Ильин И.А. Россия есть живой организм I // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 296-300.
13. Ильин И.А. Социальность или социализм? // Ильин И.А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т. 2. Кн. 1. С. 39-42.
14. Кистяковский Б.А. Социальные науки и право // Кистяковский Б.А. Философия и социология права. СПб.: РХГИ, 1998. С. 7-416.
15. Новгородцев П.И. Введение в философию права. Кризис современного правосознания // Новгородцев П.И. Сочинения. М.: Раритет, 1995. 446 с.
16. Новгородцев П.И. Государство и право // Вопросы философии и психологии. 1904. Кн. 75. С. 397-450.
17. Новгородцев П.И. О путях и задачах русской интеллигенции // Из глубины: сб. статей о русской революции. М.: Изд-во Московского университета; СП «Ост-Вест Корпорейшн», 1990. С. 204-220.
18. Новгородцев П.И. Об общественном идеале // Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М.: Пресса, 1991. С. 13-524.
References
1. Akhiezer, A Rossiya: Kritika istoricheskogo opyta (Sotsiokul'turnaya dinamika Rossii). Ot proshlogo k budushchemu [Russia: Criticism of historical experience (Social and cultural dynamics of Russia). From the Past to the Future], Moscow: Novyy khronograf, 2008, 938 p.
2. Zhukov, VN. Estestvenno-pravovaya shkolapervoy poloviny XXveka [Natural rights school of the first half of the XX century], Moscow: Rossijskoe gumanisticheskoe obwestvo, 2001, 237 p.
3. Il'in, I.A. O glavnom [On the Main Thing], in Il'in I.A. Sob. soch. v 10 t., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, рр. 159-163.
4. Il'in, I.A. O Russkoy idee I [About Russian Idea I], in Il'in I.A. Sob. soch. v 10 t., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow.: Russkaya kniga, 1993, рр. 419-423.
5. Il'in, I.A. O Russkoy idee II [About Russian Idea II], in Il'in I.A. Sob. soch. v 10 t., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, pp. 423-427.
6. Il'in, I.A. O russkom natsionalizme II [About Russian Nationalism], in Il'in I.A. Sob. soch. v 10 t, t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, pp. 363-366.
7. Il'in, I.A. Osnovy gosudarstvennogo ustroystva. Proekt Osnovnogo Zakona Rossijskoj Imperii [Foundations of State System. Draft of the Basic law of the Russian Empire], Moscow: TOO «Rarog», 1996, 160 p.
8. Il'in, I.A. Pravit' dolzhny luchshie [The best should rule], in Il'in I.A. Sob. soch. v 101., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, рр. 155-159.
9. Il'in, I.A. Predposylki tvorcheskoy demokratii II [Preconditions of creative democracy II], in Il'in I.A. Sob. soch. v 101., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, рр. 453-457.
10. Il'in, I.A. Put' dukhovnogo obnovleniya [The way of spiritual updating], in Il'in I.A. Put' k ochevidnosti [The way to Evidence], Moscow: Respublika, 1993, рр. 134-289.
11. Il'in, I.A. Put' k ochevidnosti [The way to evidence], in Il'in I.A. Put' k ochevidnosti [The way to Evidence], Moscow: Respublika, 1993, pp. 290-402.
12. Il'in, I.A. Rossija est' zhivoj organizm I [Russia is a live organism I], in Il'in I.A. Sob. soch. v 10 t., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, рр. 296-300.
13. Il'in, I.A. Social'nost' ili socializm? [Sociality or socialism?], in Il'in I.A. Sob. soch. v 10 t., t. 2(1) [Collected Works in 10 vol., vol. 2 (1)], Moscow: Russkaya kniga, 1993, рр. 39-42.
14. Kistjakovskij, B.A Social'nye nauki i pravo [Social Science and Law], in Kistyakovskiy B.A Filosofiya i sociologiya prava [Philosophy and Sociology of Law], Saint-Petersburg: RHGI, 1998, pp. 7-416.
15. Novgorodtsev, P.I. Vvedenie v filosofiyu prava. Krizis sovremennogo pravosoznaniya [Introduction to Philosophy of Law. The Crisis of Sense of Justice], in Novgorodtsev EI. Sochineniya [Collected Works], Moscow: Raritet, 1995, 446 p.
16. Novgorodcev, EI. Voprosy filosofii i psihologii, 1904, vol. 75, pp. 397-450.
17. Novgorodcev P.I. O putyah i zadachah russkoy intelligentsii [On ways and problems of Russian intellectuals], in Iz glubiny. Sb. statey o russkoy revoljucii [From Depth, Collected Atricles about the Russian Revolutionary], Moscow: Izdatel'stvovo Moskovskogo universiteta; SP «Ost-Vest Korporejshn», 1990, pp. 204-220.
18. Novgorodcev, EI. Ob obshchestvennom ideale [About Social Ideal], in Novgorodtsev P.I. Ob obshchestvennom ideale [About Social Ideal], Moscow: Pressa, 1991, pp. 13-524.
УДК 378:001(47+57) ББК 74.48:72(2)
НАУЧНОСТЬ КАК ОСНОВАНИЕ УНИВЕРСИТЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ В РОССИИ: СПЕЦИФИКА СТАНОВЛЕНИЯ
О.Б. КУЛИКОВА
Ивановский государственный энергетический университет ул. Рабфаковская, д. 34, г. Иваново, 153003, Российская Федерация E-mail: kulickovaolg@yandex.ru
Рассматриваются основные тенденции становления российского университетского образования и утверждения в нем принципа научности в соответствии с проектом европейского классического университета. Делается попытка вскрыть именно те факторы, которые определили утверждение научного характера университетского образования, что до сих пор не было предметом специальных исследований. Научность образования определяется соединением преподавания и исследования, наличием свободы исследований, отсутствием сословных запретов на обучение, непрерывностью и целостностью процесса образования. Обосновывается важность соединения исследовательского и образовательного процессов как для науки, так и для университета. Условия России сер. XVIII - нач. XIX в. признаются неблагоприятными для существования науки и университетского образования. Подчеркивается особая роль выдающихся русских ученых в разработке и утверждении принципа научности в университетах. Обосновывается органичная связь гражданской позиции университетских ученых и их активной исследовательской деятельности. Указывается также на зависимость современных проблем российского университетского образования от исторических особенностей его становления.
Ключевые слова: научность, классический университет, российская наука, исследовательская деятельность, культурно-исторические препятствия науке, социально-гуманитарные и естественные науки, научно-образовательная сфера, образы науки в общественном мнении.
