К ВОПРОСУ ОБ ОБЕСПЕЧЕНИИ ЗАЩИТЫ АДВОКАТСКОЙ ТАЙНЫ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 347.965

DOI 10.34076/2658-512X-2020-4-64-74

Гаер Лионелла Альбертовна

Студентка 2-курса Казанского инновационного университета

им. В.Г. Тимирясова (ИЭУП) Lionella A. Gaer

Kazan Innovation University named after V. G. Timiryasova (IEML), Student

Хайрутдинова Лилия Рафильевна (Hairutdinova-lil@mail.ru) Старший преподаватель кафедры уголовного права и процесса Казанского инновационного университета им. В.Г. Тимирясова (ИЭУП)

Liliya R. Khairutdinova Kazan Innovation University named after V. G. Timiryasova (IEML)

Senior Lecturer

К ВОПРОСУ

ОБ ОБЕСПЕЧЕНИИ ЗАЩИТЫ АДВОКАТСКОЙ ТАЙНЫ

TO THE ISSUE OF ENSURING THE PROTECTION OF ADVOCATE-CLIENT PRIVILEGE

Аннотация: Статья посвящена актуальной проблеме сущности адвокатской этики, связанной с профессиональной тайной адвоката. Рассматривается вопрос юридической этики и моральной дилеммы в тех случаях, когда адвокату заведомо известно о виновности своего доверителя. Автор делает вывод о том, что адвокат обязан занимать позицию своего доверителя, даже если ему точно известно, что последний виновен.

Ключевые слова: адвокат, Кодекс профессиональной этики, профессиональная тайна, этика, мораль, виновность клиента.

Abstract: The article is devoted to the actual problem of the essence of advocate ethics associated with the professional privilege of the advocate. The issue of legal ethics and moral dilemma is considered regarding cases when an advocate admittedly knows about the guilt of his client. The author concludes that an advocate is obliged to take the position of his client even if he knows for sure that the latter is guilty.

Keywords: advocate, ethics, morality, guilt of a client, Code of Professional Ethics, professional privilege.

Ключевой проблемой адвоката при соблюдении профессиональной тайны является конфликт законодательных требований и внутренних моральных норм, которыми руководствуется адвокат. По своему содержанию нормы Кодекса профессиональной этики адвоката1, безусловно, связаны с нормами морали. Однако иногда профессиональное поведение адвоката прямо противопоставляется нормам морали [1, с.205]. Показательным примером такой ситуации могут быть обстоятельства, при которых адвокат точно знает о том, что его доверитель виновен в совершении преступления, но соблюдает принцип профессиональной тайны и доказывает невиновность своего подзащитного.

Целью исследования является раскрытие актуальной проблемы адвокатской этики. Согласно с целью статьи определена задача проанализировать содержание принципа профессиональной тайны адвоката. В частности, исследуется вопрос юридической этики и моральной дилеммы в том случае, когда адвокату заведомо известно о виновности своего клиента.

Для всесторонней характеристики запрета защитникам действовать вопреки законным интересам своих доверителей, в работе приводится пример судебного разбирательства, в котором адвокат заранее знал о виновности своего доверителя в совершении преступления. Описано дело по защите американским адвокатом Стивеном Фельдманом своего доверителя Дэвида Вестерфилда.

1 Кодекс профессиональной этики адвоката (принят I Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 г.) (ред. от 20.04.2017 г.) // Вестник Федеральной палаты адвокатов РФ. 2003. № 3.

Подсудимый Вестерфилд был обвинен в похищении и убийстве 7-летней девочки по имени Даниэль, тело которой на момент судебного разбирательства не было обнаружено. Со стороны прокурора адвокату была предложена сделка, по которой Вестерфилду обещали не требовать смертной казни, если он расскажет о местонахождении тела. Вестерфилд же рассказал своему адвокату, где спрятан труп девочки, тем самым не оставив сомнений Фельдману в виновности своего подзащитного. Тем не менее полиция обнаружила тело Даниэль самостоятельно, и заключение сделки стало бессмысленным. На суде же адвокат защищал своего подопечного и доказывал его невиновность, достоверно зная о его причастности к убийству девочки. Фельдман допросил родителей убитой девочки и, установив, что они проводили сексуальные вечеринки в своем доме, настаивал на том, что гость на одной из данных вечеринок мог убить их дочь. Следует отметить, что Фельдман знал о том, что выдвинутая им версия является ложной и неоправданно причинил ей дополнительные моральные страдания родителям убитой девочки. В результате судебного разбирательства Вестерфилда все же признали виновным и приговорили к смертной казни [2]. Информация же о том, что адвокат защищал убийцу, достоверно зная о его причастности к совершению преступления, стала достоянием общественности. Пресса и граждане сразу начали осуждать адвоката, требовали лишить его статуса. Впоследствии же Фельдману с семьей пришлось покинуть город Сан-Диего, в котором он работал. В свою очередь, адвокатское сообщество Сан-Диего встало на защиту Стивена Фельдмана от нападок прессы и публики. Президент местной гильдии юристов заявил, что адвокат не судья и не присяжный, его обязанность - это защищать интересы клиента всеми законными способами. При этом существует единственная ситуация, при которой адвокаты обязаны действовать иначе: в том случае, если обвиняемый дает суду заведомо ложные показания.

К ситуациям информированности адвоката о преступлениях, совершенных своим доверителем, вполне подходит выражение выдающегося русского юриста Анатолия Федоровича Кони: «.. .кто в тревоге и тоске от грозно надвигающегося

обвинения, защитнику открываются тайники души и скрываемый от других позор с такими подробностями личной жизни и семейного быта, по отношению к которым слепая Фемида должна быть и глухою» [3, с. 24]. Другими словами, иногда адвокату приходится выслушать столько тайн от своего доверителя, сколько не слышат даже священники во время исповеди. Примечательно то, что пункты 2-4 ч. 2 статьи 56 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации2 ставят на единый уровень запрет допроса в качестве свидетелей: адвоката, защитника подозреваемого, обвиняемого, а также священнослужителя, которому во время исповеди стали известны обстоятельства дела. Подобное объединение адвоката и священника придает вполне очевидный нравственно-психологический характер институту адвокатской тайны [4, с. 3].

Вопрос моральной составляющей защиты информации адвокатской тайной в рассматриваемом же случае достаточно спорный и неоднозначный. Для начала можно остановиться на законодательном запрете адвокатам действовать вопреки интересам своих доверителей. Ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката устанавливает запреты, согласно которым он не может:

- действовать вопреки законным интересам доверителя, оказывать ему юридическую помощь, руководствуясь собственной выгодой, безнравственными интересами или находясь под воздействием давления извне;

- занимать по делу позицию, противоположную позиции доверителя, и действовать вопреки его воле, за исключением случаев, когда адвокат-защитник убежден в наличии самооговора своего подзащитного;

- делать публичные заявления о доказанности вины доверителя, если он ее отрицает;

- разглашать без согласия доверителя сведения, сообщенные им адвокату в связи с оказанием ему юридической помощи, и использовать их в своих интересах или в интересах третьих лиц.

2 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федер. закон от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 24.04.2020 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. № 52 (ч. 1). Ст. 4921.

Более того, согласно п. 3 ч. 4 ст. 6 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»3, адвокат вправе занимать позицию вопреки воле заявителя лишь в случае, если убежден в наличии самооговора доверителя. При любых иных обстоятельствах адвокат обязан придерживаться позиции подзащитного.

Сохранение адвокатской тайны обеспечивается следующими гарантиями:

- адвокат не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с обращением к нему за юридической помощью или в связи с ее оказанием;

- адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением им своих профессиональных обязанностей адвоката;

- проведение следственных действий или оперативно-розыскных мероприятий в отношении адвоката допускается только на основании судебного решения. Полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действий сведения, предметы и документы могут быть использованы в качестве доказательств обвинения только в тех случаях, когда они не входят в производство адвоката по делам его доверителей;

- адвокат не может уступить другому защитнику право денежного требования к доверителю, по заключенному между ними соглашению, без специального согласия на то доверителя.

Следует отметить и особый запрет на коррупционное поведение [5, с. 1007] адвоката, которое искажает его процессуальную роль, порочит честь и нарушает нормы профессиональной этики, которым защитник обязан следовать в соответствии с действующим законодательством. Кроме того, адвокаты не должны консультировать своих доверителей в совершении коррупционных правонарушений, и всегда должны следовать принципу - не нарушать или не содействовать нарушению закона.

3 Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: федер. закон от 31.05.2002 г. № 63-Ф3 (ред. от 02.12.2019 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2003. № 23. Ст. 2102.

Так, Г. И. Сибирцев в работе «Этика адвокатской деятельности в уголовном процессе» справедливо указывает на факт того, что адвокатура функционирует на основании принципа независимости, который, без сомнения, можно назвать одним из основополагающих по отношению ко всей адвокатской деятельности. Необходимой базой, гарантирующей независимость адвокатской деятельности, выступает институт адвокатской тайны, без которого существование указанного института было бы невозможным. Адвокатская тайна является самостоятельной этической обязанностью защитника перед своим доверителем и может по праву считаться основой всех принципов адвокатуры. Если институт адвокатской тайны по тем или иным причинам упразднят, то адвокатура как социальный институт прекратит свое существование [6]. Высказанная гипотеза основывается на том, что адвокатская тайна гарантирует доверителю обеспечение его конституционного права на конфиденциальность всей информации, которая передана адвокату, и выступает связующим звеном для доверительных отношений между адвокатом и лицом, обратившимся за юридической помощью. Правовую основу адвокатской тайны образует Конституция Российской Федерации, закрепляющая право граждан на неприкосновенность частной жизни, тайну телефонных переговоров, переписки, почтовых и иных сообщений, личную и семейную тайну [7].

Обратимся же к моральной составляющей ситуации, при которой адвокату заранее известно о виновности своего клиента. Стоит учитывать, что адвокат не может считать виновным в совершении преступления своего клиента, исходя из принципа презумпции невиновности. При выполнении своих профессиональных обязанностей, защитник всецело оценивает степень доказанности предъявленного обвинения, а вывод о виновности или невиновности обвиняемого делает только суд [8]. В ходе же судебного разбирательства невозможно выделить адвоката как автономную от доверителя единицу. Указанное обстоятельство обуславливается тем, что адвокат обязан не противоречить позиции своего доверителя, а также поддерживать ее. Отсюда возможно сделать вывод о процессуальном соучастии адвоката и подзащитного. Также в случае, когда адвокатом доказана невиновность

своего доверителя, при наличии неоспоримых доказательств его вины, возможно косвенно говорить о соучастии в сокрытии совершенного преступления. Другими словами, тождественность позиции адвоката и доверителя в уголовном процессе позволяет утверждать об их соучастии в совершенном преступлении.

В ситуации, когда адвокату заведомо известно о виновности своего клиента, может возникнуть внутренний конфликт, связанный с отсутствием солидарности с позицией подзащитного. Защитник по объективным причинам не может быть всегда единодушен со своим подзащитным, хотя это обстоятельство не отменяет обязанности адвоката согласовывать позицию с доверителем. Представляется, что в случае полной убежденности адвоката в виновности своего подзащитного, он может не пытаться доказывать непричастность к совершенному преступлению своего доверителя, а лишь выполнять свои процессуальные задачи и функции -представлять интересы своего подзащитного, озвучивать выбранную им позицию и следить за соблюдением его прав другими участниками процесса [9, с. 45]. Во время же судебного разбирательства адвокат может просить изменить квалификацию преступления, учесть смягчающие вину подсудимого обстоятельства, при этом настаивая на вынесении оправдательного приговора. В указанной ситуации удастся не нарушить закон с одной стороны, и не предать свою совесть с другой.

Правила адвокатской этики Международного Союза адвокатов (ст. 2.10) [10] также указывают на обязанность адвоката обосновать позицию обвиняемого, не признающего своей вины и поддержать ее. Единственная оговорка, содержащаяся в указанных правилах, - это то, что в случае убежденности в виновности своего подзащитного, адвокат должен сообщить клиенту о расхождении с его позицией. Однако же если клиент в таком случае не отказывается от защитника и настаивает на том, чтобы адвокат поддержал его позицию, последнему ничего не остается сделать, кроме как исполнить волю клиента, защищая его в суде и доказывая его невиновность в преступлении [11].

В американском уголовном процессе ситуация полностью противоположна. Так, например, в США в случае, дачи обвиняемым ложных показаний адвокат

может отказаться представлять интересы клиента в суде, кроме того - сообщить суду о попытках обвиняемого ввести его в заблуждение [12, с. 46]. Представляется, что эта конструкция разрушает институт доверительных отношений между адвокатом и подзащитным. Даже если при защите клиента, вина которого достоверно известна адвокату, можно усмотреть аморальный аспект, это необходимое зло. Если же позволить адвокатам свободно отказываться от представления интересов подзащитных по «моральным» мотивам, это станет серьезным препятствием для реализации конституционного права каждого гражданина на судебную защиту и сильно снизит степень доверия подзащитных к адвокатам.

Из выше сказанного можно сделать вывод о том, что требования соблюдения адвокатом профессиональной тайны закреплены законом. Ситуация, при которой защитнику достоверно известно о виновности своего доверителя в совершенном преступлении, не дает оснований на расхождение позиций адвоката и его клиента. Как поступит каждый адвокат в конкретном уголовном процессе - его личный выбор. Если адвокат в большей степени будет обеспокоен защитой общественных интересов, а не интересов обвиняемого, то существует риск его превращения из защитника в обвинителя. Если же адвокат будет стремиться защищать частные интересы обвиняемого любыми доступными способами, то такая позиция будет нарушать базовые принципы морали и правосудия. Безусловно, адвокат должен защищать интересы своего подзащитного и доказывать его невиновность. Другой вопрос: насколько активно и с какой степенью отдачи он будет этим заниматься в ситуации личной убежденности в виновности своего клиента.

Библиографический список

1. Аксенова В. А. Профессиональная этика адвоката // Молодой ученый. 2018. №22. С. 205-207. URL: https://moluch.ru/archive/208/50985 (дата обращения: 05.05.2020 г.)

2. Асимов M. Когда адвокат знает, что клиент виноват: юридическая этика и правовая культура [Электронный ресурс] // Сайт Юго-Западного Государственного университета. - 2019. URL: https://swsu.ru/sbornik-statey/kog-da-advokat-znaet-chto-kHent-vinovat-yuridicheskaya-etika-i-populyamaya-kul-tura.php (дата обращения: 05.06.2020 г.).

3. Кони А. Ф. Нравственные начала в уголовном процессе. Избранные работы / А. Ф. Кони. - М.: Издательство Юрайт, 2019. - 152 с.

4. Быков А. В. Уголовно-правовая защита адвокатской тайны // Адвокатская практика. 2017. № 2. С. 3-7.

5. Кабанов П. А. Формирование нетерпимости к коррупционному поведению как юридически не определенная правовая категория и ее содержание // Актуальные проблемы экономики и права. 2019. Т. 13. № 1. С. 1007-1026.

6. Сибирцев Г. И. Этика адвокатской деятельности в уголовном процессе // Судебная власть и уголовный процесс. 2015. №4. URL: https://cyberlenin-ka.ru/article/n/etika-advokatskoy-deyatelnosti-v-ugolovnom-protsesse (дата обращения: 05.06.2020 г.).

7. Баева Н. А. Адвокатская тайна в уголовном судопроизводстве // Закон и право. 2018. №12. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/advokatskaya-tay-na-v-ugolovnom-sudoproizvodstve-1(дата обращения: 05.06.2020 г.).

8. Макарова З. В. Согласованность позиций адвоката и его подзащитного // Вестник ОмГУ. 2018. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/soglasovan-nost-pozitsiy-advokata-i-ego-podzaschitnogo(дата обращения: 05.06.2020 г.).

9. Колесникова М., Денисов, Ю. В. Нравственные основы профессиональной деятельности адвоката // Современные тенденции развития технологий и науки. 2016. № 17. С. 45-50.

10. Правила адвокатской этики Международного Союза адвокатов [Электронный ресурс]: Электронный каталог отраслевого отдела по направлению «Юриспруденция» (библиотеки юридического факультета) Научной библи-

отеки им. М. Горького СПбГУ. 2019. URL: http://law.edu.ru/doc/document. asp?docID=1132218 (дата обращения: 05.06.2020 г.).

11. Ишмаева Т. П., Бобылева Ж. А. Адвокатская тайна: проблемы обеспечения // Правопорядок: история, теория, практика. 2016. №4 (11). URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/advokatskaya-tayna-problemy-obespecheniya (дата обращения: 05.06.2020 г.).

12. Пищулина Т. В. Этические основы адвокатской деятельности // Вестник Уральского финансово-юридического института. 2015. № 3. С. 46-50.

Bibliography

1. V. A. Aksenova, Professional Ethics of a Lawyer, The Journal "Young scientist",

2018, No. 22, at 205-207 // URL: https://moluch.ru/archive/208/50985 (accessed: May 5, 2020).

2. M. Asimov, When a Lawyer Knows that the Client Is to Blame: Legal Ethics and Legal Culture, Electronic resource "Site of the South-West State University", 2019 // URL: https://swsu.ru/sbornik-statey/kogda-advokat-znaet-ch-to-klient-vinovat-yuridicheskaya-etika-i-populyarnaya-kultura.php (accessed: June 5, 2020).

3. A. F. Koni, Moral Principles in Criminal Proceedings, Selected works of A. F. Koni, Publishing House "Yurayt", 2019, 152 p.

4. A. V. Bykov, Criminal Legal Protection of Advocate Secrets, Advocate practice, 2017, No. 2, at 3-7.

5. P. A. Kabanov, Formation of Intolerance to Corrupt Behavior as a Legally Undefined Legal Category and its Content, Actual problems of economics and law,

2019, Vol. 13, No. 1, at 1007-1026.

6. G. I. Sibirtsev, Ethics of Advocacy in Criminal Procedure, The Journal "Judicial power and criminal procedure", 2015, No. 4 // URL: https://cyberleninka.ru/arti-

cle/n/etika-advokatskoy-deyatelnosti-v-ugolovnom-protsesse (accessed: June 5, 2020).

7. N. A. Baeva, Attorney-Client Privilege in Criminal Proceedings, Laws and Regulations, 2018, No. 12 // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/advokatskaya-tay-na-v-ugolovnom-sudoproizvodstve-1 (accessed: June 5, 2020).

8. Z. V. Makarova, Coordination of the Positions of the Lawyer and His Client, Bulletin of OmSU, 2018, No. 1 // URL: https://cyberleninka.ru/article/n/soglasovan-nost-pozitsiy-advokata-i-ego-podzaschitnogo (accessed: June 5, 2020).

9. M. M. Kolesnikova, Yu. V. Denisov, Moral Foundations of the Professional Activity of a Lawyer, The Journal "Modern trends in the development of science and technology", 2016, No. 17, at 45-50.

10. Rules of Advocate Ethics of the International Union (Commonwealth) of Advocates, Electronic catalog of the branch department in the direction of "Jurisprudence" (library of the Faculty of Law) of the Scientific Library named after M. Gorky St. Petersburg State University, 2019 // URL: http://law.edu.ru/doc/docu-ment.asp?docID=1132218 (accessed: June 5, 2020).

11. T. P. Ishmaeva, Zh. A. Bobyleva, Advocate Privilege: Problems of Security, The Journal Law and Order: history, theory, practice, 2016, No. 4 (11) // URL: https:// cyberleninka.ru/article/n/advokatskaya-tayna-problemy-obespecheniya (accessed: June 5, 2020).

12. T. V. Pishchulina, Ethical Foundations of Advocacy, Bulletin of the Ural Financial and Legal Institute, 2015, No. 3, at 46-50.