CC BY
42УДК 316.454.5:044.738
К ВОПРОСУ ОБ ИЗУЧЕНИИ СЕТЕВЫХ МЕХАНИЗМОВ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЛЖЕБИОЛОГИЧЕСКИХ СООБЩЕСТВ В КИБЕРПРОСТРАНСТВЕ
Статья посвящена перспективам изучения лженаучных сообществ в русскоязычном пространстве сети Интернет. В тексте анализируются предпосылки и причины популярности лжебиологических идей в киберпространстве. Производится сравнение коммуникативных стратегий популяризации, характерных для классических академических институтов и лженаучных сообществ. Отмечаются существенные различия во взаимодействии с аудиторией и использовании новейших информационных технологий, характерные для этих направлений: быстрота передачи информации, уровни персонификации и выбор авторитетов. Благодаря использованию нереактивной стратегии исследования (методов автоматизированного пар-синга контента и цифровой этнографии) проводится описание современного состояния крупнейших лжебиологических групп сети Вконтакте. На материале собранных цифровых следов автором анализируются системные связи между отдельными сообществами, а также приводятся данные по составу аудитории и наиболее рас-
Анна Александровна Федорова
младший научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН;
Санкт-Петербург, Россия e-mail: an-f@list.ru
пространенным стратегиям верификации лженаучных теорий в сфере биологии и медицины. По результатам анализа профилей пользователей и дискуссий автором реконструируются социодемографиче-ские основания для вступления в лже- и псевдобиологические сообщества, и систематизируется их содержание.
Ключевые слова: лженаука, лжебиология, социальные сети, нереактивная стратегия, альтернативная медицина, вакцинация, ГМО.
Постоянный рост темпов развития глобальной науки, характерный для последних десятилетий, казалось бы, позволяет давать довольно оптимистичные прогнозы по распространению научной картины мира. Вместе с тем, в науковедческой и публицистической литературе все чаще отмечается обратная тенденция, то есть падение научной грамотности населения и распространение лженаучных суждений (Boudry, В1апске, Pigliucci, 2015).
Среди причин подобного парадокса необходимо выделить следующие факторы, имплицитно влияющие на продвижение псевдонаучных мифов:
1. Расширяя границы достоверного научного познания, ученые и исследователи увеличивают также границы непознанного, ставя перед наукой новые вопросы, которые нуждаются в доказательной базе. Хотя процесс постоянного поиска истины является нормальной частью научной деятельности, тем не менее, с точки зрения сторонников лженауки большое количество «белых пятен» в научной картине мира свидетельствует о ее несостоятельности.
2. Технологическое и институциональное усложнение науки, связанное с увеличением возможностей материальной исследовательской базы, становится причиной для формирования компе-тентностного барьера между реальными достижениями ученых и массовым сознанием. Для среднестатистического человека, не имеющего профильного образования, научные факты и открытия представляют собой своего рода «черный ящик» с неявными механизмами работы. Подобная неосведомленность в лучшем слу-
чае может вызвать интерес, а в худшем - страх и опасения. Если для гуманитарных наук сочетание этих факторов может привести к формированию противодействующих, антинаучных теорий с меньшей вероятностью, то для естественных наук проблема ошибочной трактовки результатов работы в их рамках становится все более актуальной.
3. Наконец третьим, внешним фактором влияния на распространение лженауки становится снижение коммуникативных барьеров в эпоху тотальной цифровизации. Развитие интернета формата Web 2.0 позволило пользователям Интернета самостоятельно регулировать свое взаимодействие, делиться информацией и мнениями. Отсутствие глобального регулирования контента создает множество возможностей для поиска единомышленников по любым вопросам и точкам зрения, в том числе связанным с распространением псевдонаучных мифов.
Несложно заметить, что обращение к представленной риторике создает оценочное разграничение «правильная наука» -«неправильная лженаука», на первый взгляд совершенно недопустимое с точки зрения профессиональной этики. Что отделяет науку от лженауки? В чем именно заключается опасность распространения псевдонаучных суждений?
Ответ на первый вопрос в полной мере был представлен как в отечественных (Демушов, 2009; Сергеев, 2015), так и зарубежных науковедческих работах (Law, 2019; Кун, 1975; Ла-катос, 1973). Суммируя выводы авторов, можно отметить, что демаркация между наукой и лженаукой происходит по ряду достаточно четких параметров, среди которых наиболее распространенными для «настоящей науки» являются:
1. Методологическая строгость способов получения и систематизации фактов.
2. Возможность верификации.
3. Внутренняя и внешняя непротиворечивость, согласованность с уже доказанными научными положениями.
4. Объективность в процессе исследования, а также во время предоставления итоговых результатов.
В свою очередь лженаука, как и сходные с ней по смыслу псевдо-, квази- и антинаучные теории, идейно противопоставляется достижениям в рамках официальной науки. Причиной могут являться как искренние заблуждения их авторов, так и стремление к продвижению собственных недоказуемых гипотез и даже экономические выгоды.
Если бы противопоставление науки и лженауки не выходило за пределы академического мира, потенциал негативного влияния псевдонаучных теорий можно было бы считать побочным эффектом прогресса. Однако изучение лженаучного дискурса последнего десятилетия свидетельствует о том, что альтернативные научные теории стали глобальной индустрией, в построение которой вовлечены крупные маркетинговые агентства, предприниматели и транснациональные корпорации.
Таким образом, несмотря на то, что феномен лженауки в различных формах и итерациях существовал с момента формирования классических канонов научного взаимодействия, его современное состояние обладает рядом уникальных социокультурных характеристик.
В первую очередь, к ним следует отнести беспрецедентный рост разнонаправленных информационных потоков, создающих возможность для равноценной репрезентации идей разной степени доказуемости. Подобные явления относятся не только и не столько к академической сфере. Упоминая их, мы делаем осмысленную отсылку к проблеме так называемых ложных новостей ("fake news"). Как уже не раз доказывалось теоретиками современной социологии власти, на сегодняшнем уровне развития технологий важнейшим из всех ресурсов становится доступ к информации и каналам ее распространения. Действительно, принимая во внимание факт тотальной вовлеченности широких масс в дискурсы СМИ, рекламы и пиара, следует сделать допущение о высоком потенциале влияния этих механизмов в том числе на околонаучные сферы.
Вместе с тем, отмеченные гипотетические возможности распространения информации свидетельствуют о трансформации Интернета и СМИ - от инструментальной к пространственной перспективе. Для науковедов XXI в. одним из первых шагов к пониманию новых форм развития науки становится описание актуальных локусов ее реализации: киберпро-странства и глобального медиаскейпа. Для более глубокого изучения современной демаркации науки и лженауки мы в первую очередь можем обратиться к созданию схематичного среза репрезентации обоих феноменов в виртуальном и реальном информационном пространстве.
Для целей текущего исследования их ключевые различия были скомпонованы нами в виде сравнительной таблицы:
Наука Лженаука
Уровень распространенности Высокий уровень коммуникативной ригидности обуславливает низкое распространение академической науки в непрофильных локациях киберпространства и СМИ (социальные сети, мессенджеры, массовые издания). Использует все доступные механизмы сетевого маркетинга и пиара для постоянного увеличения границ информационного охвата. Активно обращается к популярным в среде пользователей каналам трансляции представляемых данных.
Уровень персонификации Структурно обезличена, рост важности межиндивидуальных контактов наблюдается внутри научного сообщества, практически без выхода «вовне». Взаимодействие с аудиторией строится за счет «очеловечивания» информации, представления ее от лица конкретных «экспертов» и обращения к личному опыту.
Наука Лженаука
Уровень авторитетности Низкий уровень тар-гетированного контакта с аудиторией и существование компетентностного барьера детерминируют коммуникативный разрыв с публикой и проявления недоверия с ее стороны (прим.: распространенные шутки о британских ученых, неверный характер трактовки научных достижений в медиа-пространстве). Целенаправленный отбор необходимой аудитории (основанный на уровне образования, доверчивости, эмоциональном состоянии и иных факторах) позволяет поддерживать «плотное» взаимодействие с публикой и высокий уровень ее доверия.
Важно заметить, что эти элементы в большей мере отражают социокультурную ситуацию, присущую отечественной научной мысли. Дискуссии о стратегиях репрезентации российских ученых в различных сферах общественной жизни фиксируют18 сравнительно медленные темпы вовлечения академических социальных институтов в непосредственный контакт с широкой аудиторией. Трансляция научных открытий и достижений в социальных сетях, а также на площадках научно-популярных сайтов и форумов только в последнее десятилетие ознаменовалась появлением таких проектов как «Арзамас» или «Центр Архэ». Однако, стилистические и тематические решения, обуславливающие политику формирования подобного рода инициатив, направлены на аудиторию с уже
18 Как российским ученым заявить о себе? // Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики». URL: https://www. hse.ru/news/science/174268231.html (Дата обращения: 23.08.2019).
имеющимся познавательным базисом и четким интересом к обсуждаемым проблемам. Даже при активной рекламной деятельности этих ресурсов среднестатистический пользователь интернета не обязательно заинтересуется углубленным изучением истоков греческой мифологии или, допустим, объяснением физики термоядерного взрыва.
С другой стороны, деятельность сторонников лженаучных и псевдонаучных теорий в СМИ и киберпространстве, характеризуется:
• эмоциональной обусловленностью проблематики (т.е. строится по принципу «Наши теории касаются каждого»);
• простотой объяснительного аппарата (доступной для аудитории с любой профессиональной и образовательной подготовкой);
• продуманными стратегиями популяризации и «вирусного» распространения имеющейся информации.
Значит ли это, что деятели официальной науки априори поставлены в худшее положение и не имеют шансов на привлечение более активного внимания аудитории к своим проблемам? Такого рода предположение, на наш взгляд, было бы излишне пессимистичным. Динамическое наблюдение за статистикой формирования научно-популярных каналов и сообществ в социальных сетях, их конфигурацией (выбор площадки и средств взаимодействия с публикой), а также количеством подписчиков и зрителей демонстрирует позитивные результаты распространения научных теорий в англоязычном кибер-пространстве.
В качестве примера успешной трансляции научных теорий на массовую аудиторию стоит отметить зарубежные ютуб-и инстаграм-проекты, которые можно было бы объединить по смыслу в общий поджанр «реакции ученых». В рамках этого жанра можно выделить выступления и лекции ученых разных специальностей, построенные как научный разбор продуктов популярной культуры - фильмов, игр, рекламы и художе-
ственной литературы. Подобные коммуникативные эксперименты, с одной стороны, позволяют привлечь внимание публики с помощью громкого названия-отсылки, а с другой - выявить псевдонаучные утверждения, нашедшие отражение в поп-культуре, и противопоставить им доказанные достижения официальной науки.
В академической среде нашей страны сходным арсеналом методов популяризации науки обладает проект «Ученые против Мифов», состоящий из одноименного просветительского форума по борьбе с лженаукой, нескольких виртуальных площадок (в том числе групп в социальных сетях Вконтакте, Youtube, Facebook) и сайта Антропогенез.ру. Характер статей и лекций, выходящих в рамках этого проекта, не всегда соответствует запросам широкой вненаучной аудитории, тем не менее, отдельные его инициативы вполне соответствуют мировому тренду на создание простого и привлекательного для зрителя научного контента.
Среди наиболее показательных и успешных начинаний стоит отметить цикл популярных видеороликов Александра Соколова и Станислава Дробышевского «Мифы об эволюции человека», а также введение резонансной премии по борьбе с лженаукой «Почетный академик ВРАЛ». Так, согласно нашим оценкам, общее количество индивидуальных пользователей, посмотревших разбор мифов об эволюции, с учетом перепостов и так называемых «перезаливок» составило более 3 млн 290 тыс. человек, многие из которых, согласно их заявлениям в комментариях, не были активно заинтересованы в проблемах антропогенеза до знакомства с этим материалом.
В свою очередь, введение так называемой «премии ВРАЛ» нашло большой отклик среди массовой аудитории в связи с интерактивным характером проведения голосования (где свои кандидатуры и мнения могли предложить представители практически любых социальных и профессиональных групп). Кроме того, можно отметить и продуманные стратегии доне-
сения научной информации до массового зрителя, включающие совмещение познавательного и юмористического аспектов. Нами были отмечены такие методы построения контакта с публикой как отсылки к фантастической литературе (к примеру, награждение персонажа книг братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу»), популярным фильмам (франшизы «Звездные войны» и «Парк Юрского периода») и приравнивание лжеученых к экстрасенсам и шарлатанам.
Принимая во внимание успехи в популяризации науки, продемонстрированные в рамках упомянутых проектов, особый интерес представляет исследовательский потенциал сопоставления деятельности активистов от академической науки и официальных институтов по борьбе с фальсификацией науки. По состоянию на середину 2019 г. в структуре РАН они представлены двумя формально не связанными подразделениями: Комиссией по противодействию фальсификации научных исследований и Комиссией по борьбе с лженаукой.
В связи с тем, что разделение этих направлений было проведено лишь в конце 2018 г., на сегодняшний день не вполне очевидными являются полномочия и перспективы их научно-координационной деятельности. Несмотря на то, что в обновленные составы комиссий вошли заслуженные ученые разных специальностей, эти организации являются своеобразным ан-ти-примером коммуникации между академическим сообществом и массовой аудиторией. Во избежание голословных утверждений отметим, что информационные блоки на сайте комиссии по борьбе с лженаукой не обновлялись с марта 2018 г., уже устаревшие сведения были представлены краткими бюллетенями, а попытка создания координационной группы комиссии в сети Facebook ограничилась публикацией трех видимых постов.
Говорят ли эти сведения о бесперспективности работы официальных институтов в сфере борьбы с лженаукой? Однозначно: нет. Результаты деятельности упомянутых комиссий
могут быть положительно оценены в границах академического дискурса. Однако нельзя не отметить их бессилие в борьбе с лженаукой на уже занятом ею поле социальных сетей и он-лайн-сообществ.
Для разработки механизмов противодействия лженауке в киберпространстве следует, на наш взгляд, решить ряд задач, первой из которых является анализ текущего состояния коммуникативных практик и методов взаимодействия, принятых в псевдо- и лженаучных группах. В связи с объемностью задачи оптимальным в данном случае выглядит сужение фокуса до сфер конкретных научных дисциплин и локусов их актуализации. Именно поэтому основная часть нашей статьи будет сосредоточена на выявлении особенностей деятельности лжебиологических групп сети Вконтакте.
Методология
Проблема выбора методов для анализа социальных сетей по сей день актуальна в социологическом сообществе. В русскоязычных исследованиях онлайн-сообществ следует выделить две ключевых группы методологических подходов, которые можно назвать «перенос классических методик» и «создание специфических методов изучения Интернета».
На первый взгляд, даже в условиях тотальной цифровиза-ции наибольшее распространение получают апробированные за многие десятилетия методы прямого опроса, видоизмененные с учетом специфики киберпространства. Разнообразные вариации виртуальных опросных листов (нередко представляющие собой «кальку» с распечатанных аналоговых анкет) и виртуальные интервью (опосредованные e-mail - системой или мессенджерами) позволили исследователям оставаться в рамках комфортной и знакомой стратегии даже при выборе виртуальных объектов анализа.
Создание и внедрение в социологическую практику оригинальных методов, соответствующих специфике и возможно-
стям глобальной Сети, при этом сравнительно редко используется для изучения акторов виртуальной среды. Причинами подобного дисбаланса, на наш взгляд, являются, во-первых, реакционный характер академической науки, а во-вторых, необходимость дополнительной верификации новых методик. В связи с этим, на сегодняшний день не социология, а иные отрасли - такие как маркетинг и медиа-менеджмент - являются основными проводниками во внедрении новейших технологий онлайн-исследований.
Должны ли социологи и иные представители наук об обществе обогащать свой инструментальный арсенал, используя технологии, ориентированные на коммерческие цели? Без сомнения, должны. Именно благодаря уже существующему в коммерческих структурах методологическому инструментарию дисциплин, чей фокус внимания направлен на коммуникативные процессы в сети Интернет, современные социологи могут системно изучать виртуальные практики и институты.
Более того, отход от стандартных опросных методик в пользу адаптации маркетинговых средств анализа данных является важным шагом к расширению потенциала современного науковедения. Помимо изучения академического сообщества в его «естественной среде» мы получаем возможность проследить комплексную структуру феномена анти-науки, его целевой аудитории и возможностей воздействия на адептов этого направления.
В условиях применения как очных, так и виртуальных опросных методик социологи, изучающие лженауку, неминуемо сталкиваются с рядом проблем, среди которых: сложный доступ к полю, необходимость разграничения фактологического материала и убеждений респондентов, а также потенциальный эффект социальной желательности. Несмотря на то, что осведомленность информантов о проведении исследования крайне важна с точки зрения этики, преодоление сложностей возможно лишь при использовании так называемой нереак-
тивной стратегии исследования, нормам которой полностью отвечают маркетинговые методы автоматизированного сбора цифровых следов.
Идея незаметного («unobtrusive») или нереактивного подхода к изучению социальной реальности была предложена задолго до появления так называемого цифрового общества: еще в 1960-х гг. его разработкой был занят междисциплинарный коллектив исследователей - Юджин Уэбб, Дональд Кэмпбелл и Ричард Шварц (Webb, Campbell, Schwartz, 1966). В дальнейшем их аргументы в пользу невмешательства в действия информантов при сборе физических следов социальных действий были использованы Раймондом Ли для изучения цифровых следов акторов киберпространства (Lee, 2000).
На сегодняшний день различные вариации нереактивной стратегии широко применяются западными исследователями в изучении деликатных социальных проблем, отражаемых в онлайн-взаимодействии.
Таким образом, перенос наработок «незаметных» методов на изучение анти- и псевдо-биологических сообществ в социальных сетях является оправданным с точки зрения преодоления потенциальных проблем коммуникации между информантами и исследователями. Принимая во внимание недоверие участников этих сообществ к официальной медицине, устоявшимся научным теориям и доказанным гипотезам, нельзя исключать феномен экстраполяции подобных предубеждений в том числе на ученых-науковедов.
Говоря о конкретных методах, позволяющих минимизировать негативные эффекты изучения лженауки, следует, в первую очередь, назвать цифровую этнографию и парсинг цифровых следов. В рамках нашего исследования под этими наименованиями подразумевается комплекс автоматизированных и полуавтоматизированных операций, связанный с систематическим сбором релевантного контента на страницах выбранных сообществ.
На первом этапе «полевого» исследования был отобран и классифицирован массив псевдо-биологических сообществ сети Вконтакте, удовлетворяющих следующим параметрам:
1. Узкоспециализированная тематика, имеющая прямое отношение к опровержению комплекса наук о жизни:
a. Биологии (в том числе ее отдельных направлений - генетики, экологии, антропологии и антропогенеза);
b. Медицины.
2. Существенное количество подписчиков и участников группы, определенное на этапе отбора цензом в 5000 тысячи пользователей.
3. Наличие активного взаимодействия внутри сообщества, сформулированное нами в формуле «не менее 1 поста и 50 комментариев в неделю».
После устранения из выборки так называемых «дублирующих» сообществ (представляющих собой запасную площадку, создаваемую на случай закрытия основной группы), а также групп, не соответствующих заявленной тематике, в итоговую выборочную совокупность вошли 14 сообществ.
Их тематическое распределение может быть представлено следующим образом:
Крупнейшие псевдобиологические сообщества в сети Вконтакте
вич
14%
Гомеопатия
29%
Важно заметить, что тотальный сбор имеющихся следов при отсутствии декларированного согласия информантов, характерный для нереактивной стратегии, диктует необходимость анонимизации полученных данных. Этот процесс в рамках виртуальных исследований осуществляется за счет шифрования названий изучаемых сообществ, переформулирования высказываний пользователей и отказа от абсолютных значений в пользу относительных.
В связи с этим все представленные в нашей выборке группы получили обозначения, где буквенный код указывает тематику группы, а следующее за ним число - позицию группы внутри тематического кластера, определенную уровнем групповой активности (при 1 - наиболее активном сообществе из рассматриваемых):
Тематика Относительный уровень активности Итоговый код
Антипрививочные группы (AntiVaxx) 1 AV1
2 AV2
3 AV3
4 AV4
5 AV5
Группы практикующей гомеопатии и народной медицины (homeopathic treatment) 1 HT1
2 HT2
3 HT3
4 HT4
Группы борьбы с ГМО 1 GMO1
2 GMO1
Группы, где пропагандируется идея о мистификации ВИЧ 1 AIDS1
2 AIDS2
Группы креационизма (for creation science) 1 CS1
В ситуации, где выборка представлена антинаучными сообществами, оптимальной оценкой уровня их активности, на наш взгляд, выступает соотношение количества лайков к количеству пользователей. В зависимости от целей исследования, при автоматизированном анализе групп в качестве показателей могут быть использованы также дневные посещения, количество комментариев и индивидуальных постов. Однако, следует принимать во внимание тот факт, что основной целью псевдо-биологических сообществ является поиск сторонников и продвижение собственных идей, поэтому оценочные показатели - лайки и перепосты - в наибольшей степени отражают влияние постов сообщества на участников.
Для осуществления ранжирования были применены результаты использования двух открытых SMM-сервисов по поиску целевой аудитории маркетинговых исследований: VK.BARKOV.NET и Popsters. Учитывая закрытый характер алгоритмов сбора данных, предоставляемых подобными сервисами, одновременное использование нескольких из них позволило повысить степень доверия к получаемой статистике.
Помимо автоматизированного сбора статистики о выбранных сообществах, также был использован метод ручного пар-синга контента, представляющий собой последовательный переход по актуальным межгрупповым ссылкам для создания ментальной карты тематик взаимодействия избранных сообществ. Учитывая псевдо-биологический характер изучаемых групп, в качестве рабочей гипотезы было выдвинуто предположение о высоком уровне пересечения аудиторий, опровергнутое нами в дальнейшем на полученных материалах.
Результаты исследования
Для выявления особенностей функционирования лженаучных сообществ, посвященных проблемам «альтернативной биологии», мы в первую очередь определили ряд ключевых элементов, характеризующих текущее состояние подобных групп:
1. Социальные и демографические особенности, присущие отдельным изучаемым группам и кластерам сообществ.
2. Элементы их сетевого взаимодействия, выраженные в ментальной карте ссылок и пересечениях аудиторий.
3. Уровень активности и содержание внутригрупповой коммуникации.
Таким образом, нами были рассмотрены акторы микро-и макро-уровней (т.е. отдельные пользователи и сообщества как целостные общности, вступающие во взаимодействие друг с другом), а также знаковые элементы, выступающие причиной и следствием коммуникации (информация в различных формах, ее оценка).
Говоря об актуальном срезе выборки лжебиологических сообществ сети Вконтакте, следует отметить высокую гомогенность их аудитории. В ходе анализа статистических частот, характерных для сообществ разной тематики, было выявлено, что в 13 группах из 14 наблюдается совпадение медианного возраста, пола, а также семейного и образовательного статусов участников: 72,4% участников из тематических кластеров «Анти-ГМО», «Гомеопатия», «Антипрививочники», «Анти-ВИЧ» составляют женщины, в то время как на долю мужчин приходится менее трети от всего состава групп. Такое распределение, согласно нашей гипотезе, связано с особенностями дискурса, распространенного в псевдо-биологических сообществах. Так, самой распространенной тематикой постов и обсуждений в указанных группах является проблема детского здоровья, заболеваний и методов их лечения. Принимая во внимание, что для русскоязычного пространства характерна патриархатная форма ролевого поведения, становится логичным, что именно женщины в построенной нами выборке были в большей степени озабочены здоровьем своих детей. Преобладание пользователей-мужчин было отмечено нами исключительно в сообществе CS1, посвященном теологическим аспектам антропогенеза. Отсутствие практической, и - что более важно - «семейной» проблематики в обсуждениях этой груп-
пы, по нашему мнению, стало причиной формирования обратного гендерного дисбаланса.
Сходная картина с высокой гомогенностью показателей между кластерами групп с разной проблематикой наблюдалась также при анализе категории «Возраст». В целом, участники антибиологических сообществ оказались старше среднестатистических пользователей Вконтакте, чей возраст определяется аналитиками как 22-27 лет (Бурханова, 2017).
Как следует из представленной гистограммы, медианное значение возраста для обоих полов составило 32 года, в то время как средний возраст установился на планке в 33 года и 8 месяцев. С точки зрения статистической значимости, основное распределение пользователей пришлось на отрезок от 24 до 44 лет, куда вошли 68,9% всех участников групп. Эти цифры свидетельствуют, что основная аудитория лжебиологических сообществ приходится не на категорию студентов
и «вчерашних школьников», а охватывает категорию людей более старшего возраста.
Опираясь на общероссийскую статистику Росстата, мы предположили, что именно на отмеченный возрастной промежуток приходятся такие этапы жизненного цикла как вступление в брак, рождение и воспитание детей, получение устойчивого профессионального статуса. Частичное подтверждение этой гипотезы было получено в ходе анализа личных страниц участников изучаемых сообществ. Так, несмотря на то, что 81,9% участников групп не представили на страницах Вкон-такте данные о своем матримониальном статусе, экстраполяция распределения оставшихся 18,1 % позволила с высокой степенью достоверности определить соотношение пользователей с разным семейным статусом в нашей выборке:
Брачно-семейный статус участников лжебиологических групп
■ В официальном браке ■ Не состоят в браке В гражданском браке В церковном браке 1% - 1%
Как следует из представленной диаграммы, более 72% от общего числа участников групп замужем или женаты. По нашему мнению, этот матримониальный статус (равно как и высоковероятное наличие детей, рожденных в браке) накладывает определенные ограничения на круг интересов пользователей, их представления и установки.
Не случайно апелляции к необходимости поддерживать репродуктивное здоровье родителей и здоровье подрастающего поколения оказались вынесены в заглавные посты 11 из 14 изучаемых сообществ в качестве мотивации для привлечения новых участников. Эмоциональные агитации типа: «Если вас беспокоит ваше будущее / будущее ваших детей...» по своей форме не имеют отношения к доказательной базе обсуждаемых лжемедицинских теорий, однако их использование призвано создавать ассоциативную связь между псевдо-биологией и статусной ответственностью пользователя за здоровье своей семьи.
Другой немаловажной характеристикой социального статуса участников лжебиологических сообществ выступает уровень образования. Можем ли мы говорить о том, что доверие к ненаучным теориям, распространяющимся в виртуальном пространстве, имеет связь с образованием пользователя? Лишь отчасти. В первую очередь, нельзя не отметить ограничения нереактивной стратегии в вопросах анализа образовательных траекторий пользователей: изучая добровольно предоставленные пользователями цифровые следы, важно осознавать, что отсутствие данных о месте обучения не обязательно свидетельствует об отсутствии образования. Следовательно, для выявления точного образовательного статуса пользователей в выборке пришлось бы перейти к классическим опросным методикам, что практически не осуществимо на выборке, превышающей 200 тысяч человек.
В целом из 226 тысяч валидных профилей 140 тысяч человек не указали место получения высшего образования (62,1% от общей выборки). Учитывая, что для школ эти показатели равнялись 42 тысячам (18,6%) пропусков, то, по крайне усредненным оценкам, в действительности высшее образование могли получить от 40 до 70% всех участников антибиологических сообществ.
Вместе с тем, не только уровень, но и содержание полученного образования может иметь прямое влияние на восприя-
тие и принятие лженаучных теорий. Анализируя частотное распределение имеющихся данных о направлениях обучения, пройденного участниками групп, мы определили следующее: более чем в половине случаев сведения показывают, что более 50% получили высшее образование в области общественных и гуманитарных наук:
Распределение указанных направлений обучения участников лжебиологических групп
Иные 14%
Менее 20% исследуемой аудитории получили техническое или 1Т-образование. Однако наиболее интересным выглядит тот факт, что в среде участников псевдо-биологических групп было выявлено не менее 6% пользователей с высшим биологическим и / или медицинским образованием.
В данном случае мы не можем не задаться вопросом: могут ли глубокие познания в биологии и отдельных ее областях сочетаться с верой во внебиологические теории и учения? В качестве возможного объяснения данному феномену мы можем предположить следующие конфигурации причин, нуждающихся в дальнейшем обосновании:
1. Неверное указание места и направления обучения в профиле участников групп, подобранное с целью демонстра-
ции собственных «экспертных» знаний по предмету обсуждения или случайно.
2. Наличие узкоспециализированных познаний в отдельных областях биологии, сочетающихся с отсутствием познаний в иных отраслях.
3. Вступление в сообщества с целью «троллинга» или наблюдения за лжебиологами.
4. Наличие «коммерческих» мотивов продвижения лжебиологических идей (в том числе использование их для увеличения заработка).
5. Искренние заблуждения относительно потенциальной пользы лжебиологии, основанные на устаревших исследованиях или иных причинах.
В качестве косвенного доказательства первой гипотезы следует отметить, что наибольший процент пользователей, указавших в профиле медицинские специальности, оказался сосредоточен в сообществах HT2, 3 и 4. В этих группах, посвященных народному лечению и гомеопатии, наблюдалось повышение доли медиков по отношению к общему числу участников в сравнении с остальными сообществами: если в остальных 9 группах их доля колебалась в границах от 3,2 до 7,1%, то в трех названных группах из кластера гомеопатии средний процент медиков составил 11,2% от общего числа пользователей. Более того, анализ ядра активной аудитории (куда вошли пользователи, оставляющие не менее трех оценок / комментариев в неделю) показал увеличение этого значения до 13,7%.
Наименьшая доля активных пользователей с медицинским образованием была выявлена нами в сообществах из смыслового кластера AIDS, где основной риторикой является полное отрицание доказанных медицинских диагнозов и механизмов биологического распространения вирусов.
Впрочем, не только локализация отдельных групп пользователей, но также пересечение различных (или напротив -сходных) по смыслу сообществ с высокой долей вероятности позволяет говорить о существовании конфигураций приемле-
мых тем лженаучного дискурса. Могут ли сторонники гомеопатии одновременно состоять также в сообществах антипри-вивочников? Как располагается сообщество пользователей, отрицающих теорию эволюции, относительно прочих лжебиологических групп?
Для ответа на этот вопрос нами была осуществлена двухфазная систематизация пересечений аудиторий и ссылок, представленных в 14 изучаемых сообществах:
1. На первом этапе относительное процентное соотношение количества общих пользователей двух групп к их численности было проранжировано для получения рейтингов наибольшего и наименьшего пересечений для каждого сообщества. Результаты подобной систематизации представлены в виде социограмм позитивного и негативного выбора (рис. 1 и 2).
2. Дальнейшее применение социометрических графов позволило выделить также концентрические круги сообществ, находящихся в центре и на периферии пересечения аудиторий (рис. 3).
выбор {наибольший процент пересечения) й выбор
Рис. 2: Социограмма наибольшего относительного пересечения аудиторий
Рис. 3: Социограмма концентрических кругов сообществ, вовлеченных в наибольшее количество пересечений аудиторий
Как следует из представленных схем, позитивное ранжирование групповых пересечений (рис. 2) продемонстрировало наличие связей внутри каждого из тематических кластеров сообществ. Можно утверждать, что для пользователей лжебиологических групп сети Вконтакте нормальной практикой является одновременное включение в сходные по смыслам и идеям псевдонаучные дискурсы.
Наибольшее количество пересечений было выявлено в отношении к активных «антипрививочных» сообществ AV1 и AV2, которые, что парадоксально, в подавляющем числе случаев превосходили по числу совпадающих пользователей даже сообщества, принадлежащие к единым тематическим блокам (например - группы борьбы с ГМО и изучением ВИЧ). Вместе с тем, для сообществ из антипрививочного блока оказалось нехарактерным вступление в иные по смыслу группы. Напротив, изучение графов наименьших пересечений аудиторий лжебиологических сообществ продемонстрировало, что наименьшей популярностью в этой среде пользуются гомеопатические группы НТ3 и НТ4, а также религиозное сообщество научного креационизма CS1.
Для обоснования подобного распределения группового взаимодействия, следует, на наш взгляд, обратиться к оценке радикальности теорий и идеологии, представленных в наиболее и наименее популярных сообществах. Полииттерационное обращение к дискуссиям, характерным для групп AV1 и AV2, показало, что их риторика носит рекомендательный характер, а охват тематики обсуждения варьируется от советов по соблюдению правильного питания до правильного оформления медицинских документов. Принципиальным отличием риторики «непопулярных» сообществ НТ3-4 и CS1 является их заметная радикальность, выраженная в большом количестве «шокирующих» эмоциональных постов и призывов (в случае с гомеопатическими группами), а также обращении к идеологической аргументации.
Следовательно, положение отдельного сообщества в поле лжебиологических дискуссий может определяться не только охватом и составом его аудитории, но также содержанием и широтой предлагаемого материала. В то время как разностороннее содержание и потенциальная информативность выступают универсальным способом привлечения внимания пользователей с разными взглядами и точками зрения, концентрация радикальных теорий и утверждений может отталкивать «сомневающихся» пользователей от вступления в сообщество.
Обобщенная форма характерных черт лженаучной коммуникации уже была представлена в первой части статьи, где были выявлены такие особенности альтернативной биологии как высокая персонификация информации, ее простота и «плотный» контакт с аудиторией. Вместе с тем, интересным представляется тот факт, что при ближайшем рассмотрении коммуникация псевдо-биологических групп строится на видоизменении классических процессов научного познания: верификации и фальсификации.
Как и в случае с достижениями официальной науки, лженаучные утверждения и теории проходят процесс легитимации внутри существующей аудитории. Однако на материалах контент-анализа популярных постов и активных псевдо-биоло-гических дискуссий в сообществах изучаемой выборки, было выявлено, что используемые механизмы вненаучной легитимации в корне отличаются от академических.
В зависимости от заявленной идеологии группы, а также ее социодемографического состава наблюдались различные комбинации применения этих стратегий. Так, использование негативной аргументации «от обратного», выраженной в опровержении утверждений официальных биологов и медиков, в «популярных» сообществах было обнаружено нами не более чем в 37% анализируемых постов. Напротив, для радикальных и «непопулярных» групп этот показатель достигал 74-82%.
Рис. 4: Стратегии лжебиологической легитимации
С другой стороны, позитивная аргументация в форме создания так называемой альтернативной науки с собственными экспертами, исследованиями и теориями оказалась более привлекательной с точки зрения целевой аудитории лжебиологических групп. На наш взгляд, подобные показатели демонстрируют имплицитную конформность пользователей сети Вконтакте в вопросах, связанных с биологией и медициной. Впрочем, доказательство этой гипотезы требует проведения дополнительных исследований в форме, не соответствующей нереактивной стратегии исследования.
Заключение
Суммируя все сказанное, следует еще раз повторить: повсеместное распространение лжебиологических сообществ в социальных сетях - это непреложный факт, на который нельзя закрывать глаза. Принимая поиск и распространение достоверных сведений в качестве важных задач любой науки, мы как ученые оказываемся лицом к лицу с необходимостью реагировать на фальсификацию и очернение науки.
Вместе с тем, учитывая сложность демаркации лженауки, а в особенности - деликатность мотивов, на которых зачастую спекулируют лжебиологи (проблемы здоровья, веры, заботы о детях), - необходимо внимательно относиться к потенциальным ограничениям в изучении подобных сообществ. Так, использование нереактивных методов продемонстрировало свою состоятельность в предотвращении эффекта социальной желательности.
Благодаря полиитерационному наблюдению, автоматическому парсингу контента и цифровой этнографии были получены данные о структурной гомогенности внутри кластеров сообществ, с одной стороны, и о существовании четких идейных и идеологических разграничений - с другой.
Однако знания о составе лжебиологических сообществ и характерных сетях коммуникации между ними выступают лишь первым шагом на пути к всестороннему анализу данного явления. Дальнейшее его изучение, по нашему убеждению, связано с расширением методологических оснований с целью описания внутренних мотивов действия лжебиологов и скрытых структур их взаимодействия.
Несмотря на это, уже сейчас можно делать выводы о типичных коммуникативных практиках ученых и лжеученых, а также координировать деятельность академических институтов для эффективного противодействия фальсификации науки.
Список литературы
Бурханова Л.Н. Основные различия специфики коммуникации в социальных сетях Facebook и «Вконтакте» // Казанский педагогический журнал. 2017. № 6. С. 206-211.
Демушов К. Г. О понятии «лженаука» в толковых словарях русского языка // Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 7 (188). С. 42-45.
Имре Лакатос: Наука и псевдонаука (Выступление в радиопрограмме Открытого университета 30 июня 1973 г.) // Новосибирский государственный университет URL: http://www.nsu.ru/classics/ pythagoras/Lacatos.pdf (Дата обращения: 20.08.2019).
Как российским ученым заявить о себе? // Национальный исследовательский университет Высшая школа экономики. URL: https://www.hse.ru/news/science/174268231.html (Дата обращения: 23.08.2019).
Кун Т.С. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1975. 288 с.
Сергеев Александр: «Если снять фильтры, науку завалит спамом» // Комиссия по борьбе с лженаукой. URL: http://klnran.ru/2015/06/sergeev/ (Дата обращения: 20.08.2019).
Boudry M., Blancke S., Pigliucci M. What Makes Weird Beliefs Thrive? The Epidemiology of Pseudoscience // Philosophical Psychology. 2015. № 28 (8). С. 1177-1198.
Law S. How Can We Tell Science from Pseudoscience? // What Is Scientific Knowledge? An Introduction to Contemporary Epistemology of Science / ed. by K. McCain, K. Kampourakis. Routledge, 2019.
Lee R. Unobtrusive Methods in Social Research. Buckingham: Open University Press. 2000.
Webb E., Campbell D., Schwartz R. Unobtrusive Measures: Nonre-active Research in the Social Sciences. Chicago, IL: Rand McNally, 1966.
STUDYING THE MECHANISMS OF NETWORK INTERACTION IN PSEUDO-BIOLOGICAL INTERNET-COMMUNITIES
Anna A. Fedorova
Junior researcher
S.I. Vavilov Institute for the History of Science and Technology, RAS, St. Petersburg Branch St. Petersburg, Russia an-f@list.ru
The paper considers prospects of studying pseudoscientific communities in the Russophone communities in social networks. The author analyzes the prerequisites and reasons for the popularity of false biological ideas in cyberspace. Moreover, the article compares communication strategies of idea-promoting among general-audience, typical for the classic academic institutions and pseudoscientific communities. There we found significant differences in the interaction with the audience, as well as in the use of the latest information technologies: the speed of information transfer, levels of personification and the choice of authorities notably differs between real scientists and their imitators. While pseudo-scientists are characterized by the tendency to approach the audience, "familiarity" and idols creation, Russian academic science translates its internal regulation and rigidity of communication to non-scientific interaction. According to our observations, only in recent years in the Russian scientific community there were found some projects aimed at a mass audience. Due to the use of non-reactive research strategy (methods of automated content parsing and digital Ethnography), a description of the current state of the largest pseudo-biological groups of the Vkontakte network is carried out. On the basis of the collected digital traces, the author analyzes the system connections between individual communities. The paper also provides data on the audience composition, which revealed prevalence of married women (often - mothers) over men. It is proved that the average age of participants of false biological groups exceeds the average age of users in the network Vkontakte. The most common strategies for validating pseudoscientific theories in the field of biol-
ogy and medicine are based on unprovable methods of "verification" and emotional falsification of the real scientists works. Based on the analysis of user profiles and discussions we describe the sociodemographic bases for pseudobiological community participation, and organize their content.
Keywords: pseudo-science, pseudo-biology, social networks, non-reactive strategy, alternative medicine, vaccinations, GMOs
