К вопросу об историко-географической ситуации на Таманском полустрове в период греческой колонизации Текст научной статьи по специальности «Науки о Земле и смежные экологические науки»

T. G. Shavyrina

A GEM WITH APOLLO’S ENGRAVED IMAGE FROM THE NECROPOLIS OF PHANAGORIA

The article is a publication of the bronze signetring with a gem found in a male burial ground in the south-western necropolis of Phanagoria in 1980. The gem is a typical Roman intaglio of the 2nd — the early 3rd century A.D. This finding proves the prevalence of Apollo’s cult in Phanagoria.

Ю.В.ГОРЛОВ, А.В.ПОРОТОВ, Т.А.ЯНИНА (Москва),

Э. ФУАШ, К. МЮЛЛЕР (Париж)

К ВОПРОСУ ОБ ИСТОРИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ НА ТАМАНСКОМ ПОЛУСТРОВЕ В ПЕРИОД ГРЕЧЕСКОЙ КОЛОНИЗАЦИИ*

ВВЕДЕНИЕ

Изучение палеогеографического развития побережья Керченско-Таманского района за последние три-четыре тыс. лет представляет самостоятельный интерес для решения некоторых вопросов исторической географии Северного Причерноморья в античную и средневековую эпохи. Неполнота сохранившихся письменных источников порождает неоднозначные историко-географические реконструкции ландшафт-но-геоморфологического облика Таманского полуострова, которые выступают в качестве основы локализации древнегреческих колоний, палеотопонимов и палеогидронимов, известных из античной письменной традиции, боспорской эпиграфики и нумизматики. Это привело к тому, что до настоящего времени господствуют представления, в основе которых лежит идея, высказанная Ф.Дюбуа де Монпере,1 в соответствии с которой современный Таманский полуостров в древности представлял собой ряд островов, разделенных протоками Кубани, которые со временем оказались заполненными речными наносами, вулканической грязью и т.д. При этом, Таманский залив идентифицируется большинством современных исследователей с Ко-рокондамитским озером, которое упоминается Страбоном (XI, 2,9) и Псевдо-Арри-аном (64-66). Согласно первому, в это озеро впадал рукав реки Антикит, которая рассматривается в качестве одного из русел древней Кубани. Эта интерпретация информации древних авторов послужила основанием для локализации Короконда-мы, Гермонассы. Фанагории и Кеп, которая до настоящего времени пока носит условный характер. Предпринятая недавно попытка В.Г.Зубарева пересмотреть устоявшуюся локализацию населенных пунктов и идентификацию палеогидронимов азиатской части Боспорского государства2 породила новые проблемы и противоречия, одной из причин которых, как нам представляется, является использование традиционной палеогеографической схемы палеотопографии полуострова в античную эпоху.

* Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ (гранты 00-05-96024, 1-05-64131, 01-06-80158).

В основу данной работы положены результаты археолого-палеогеографических исследований, включавших в качестве самостоятельной задачи изучение особенностей палеогеографического развития Таманского полуострова, как части Кавказского побережья Черного моря, в историческое время. Полученные материалы позволили уточнить изменения уровня Черного моря в пределах Керченского-Таманского побережья за последние 4.0 тыс. лет, связанные с особенностями структурно-тектонического положеній этого района,3 а также провести реконструкции ландшафтноклиматических условий Таманского полуострова за последние 6.0 тыс. лет.4 Данное сообщение основано на обобщении полученных к настоящему времени результатов геологических исследований акватории и берегов Таманского залива, которые дополнены материалами работ, проведенных в конце 50-х годов.5

В отечественной историко-археологической и географической литературе утвердилось устойчивое мнение о том, что в древности Таманский полуостров представлял собой архипелаг островов, разделенных протоками дельты Кубани, которые к настоящему времени оказались заполненными речными наносами и потоками грязевых вулканов.6

Сторонники более острожного подхода к палеогеографическим реконструкциям развития дельты Кубани в историческое время полагали,7 что сведения античной и средневековой письменной традиции, данные боспорской эпиграфики, географические описания и картографические материалы XIV-XVIII вв. скорее дают основание предполагать, что Тамань в древности представляла собой один крупный остров, отделенный от материка двумя основными рукавами Кубани, азовским и черноморским. Суть разногласий сводится в сущности к одному вопросу: впадало ли одно из русел дельты Кубани в Таманский залив. Ответ на этот вопрос дает ключ к интерпретации описания Азиатского Боспора Страбоном и, в конечном итоге, идентификации Корокондамитского озера и локализации древнегреческих городов на берегах Таманского полуострова.

Критическому обзору обеих точек зрения посвящена статья одного из авторов,8 в которой приводились сравнительно немногочисленные данные геологических исследований Таманского полуострова, полученные еще в сер. XIX в.9 Результаты инженерных изысканий убедительно показали, что характер поверхностных отложений, заполняющих Сенную балку, где, по общему мнению, находилась «Шимардан-ская протока» Кубани, не имеют никакого отношения ни к вулканической деятельности, ни к речным отложениям. Полученные в ходе многочисленных инженерногеологических исследований в 50-70-е годы прошлого века материалы по строению и стратиграфии четвертичных отложений лишь подтверждали выводы А.Ф. Жарин-цева об относительной стабильности очертаний гидрографической сети Таманского полуострова в позднечетвертичное время, однако по понятным причинам оставались вне поля зрения историков.

В этой связи самостоятельный интерес представляет история развития Таманского залива, строение и условия формирования данных отложений которого получили гораздо меньшее освещение в геологической литературе. Результаты исследований прибрежной зоны Керченского пролива10 показали, что голоценовые отложения внутренней части Таманского залива представлены толщей мелкоалевритовых илов с прослоями раковинного материала, мощностью около 7 м, залегающей на верхнеплейстоценовых образованиях, поверхность которых лежит на гипсометрических отметках -10...-11 м. Однородность состава илистой толщи свидетельствует об относительной стабильности условий седиментации во внутренних частях залива с начала ингрессии моря в эрозионно-тектоническое понижение Таманского залива. Начало проникновения морских вод и установление лиманно-заливных условий в его пределах на основании биостратиграфических данных можно отнести к возрастному рубежу 6.5-7 тыс. лет назад. Состав малакофаунистического комплекса из основания илистых отложений залива (Cardium exiguum, Cerastoderma glaucum, Abra ovata, Retusa truncatula) свидетельствует о существовании на раннем этапе развития Таманского залива условий полуизолированного водоема лагунного типа без притока пресных вод. Выше по разрезу увеличивается количество Cerastoderma glaucum, появляются новые морские, более стеногалинные, виды — редкие раковины Loripes lacteus, Paphia discrepans, Mytilus galloprovincialis, Chrissalida interstincta, Cyclope neritea, Nassa reticulata, указывающие на дальнейшее проникновение в залив морских вод и повышение его солености.

Материалы по строению и составу донных отложений, полученные в ходе исследований Е.Н. Невесского11 (рис.1), позволили более детально охарактеризовать условия седиментации во внутренней части залива в позднем голоцене, т.е. за последние 3-4 тыс. лет. Полученные данные показали, что строение приповерхностной толщи

Таблица 1. Радиоуглеродные датировки раковинного материала из донных отложений Таманского залива

■d

о

И

N станции, глубина моря, 1и Интервал, м Видовой состав раковинного материала Радиоуглеродный возраст Калиброванный возраст

ММ-1, 4.5 т 1.0-1.5 Cerastoderma glaucum, Mytilaster lineatus, Chione gallina, Loripes lacteus, Abra ovata, Chlamys glabra, Gastrana fragilis, Nassa reticulata, Retusa truncatula, Gidrobia ventrosa, Rissoa sp., Bittium reticulatum 1240±50 Delta R=0: Cal AD 1054(1189)1283 Cal BP 896 (761)667 Delta R=250: Cal AD 1305 (1398) 1452 cal BP 645 (552) 498

ММ-1, 4.5 т 2.0-2.5 Cerastoderma glaucum, Chione gallina, Gastrana fragilis, Ostrea edulis, Cardium exiguum, Abra ovata, Nassa reticulata, Gidrobia ventrosa, Rissoa sp., Bittium reticulatum 2060±70 Delta R=0: cal AD 155 (342) 497 cal BP 1795(1608) 1453 Delta R=250: cal AD 449 (624) 721 cal BP 1501 (1326) 1229

М-2, 2.5 т 1.2-1.5 Chione gallina, Loripes lacteus, Mytillus galloprovincialis, Ostrea edulis, Cardium exiguum, Paphia discrepans, Irus irus, Tellina fabula, Gastrana fragilis, Abra ovata 1250150 Delta R=0: cal AD 1047(1180) 1278 cal BP 903 (770) 672 Delta R=250: cal AD 1300(1392) 1447 cal BP 650 (558) 503

М-2, 2.5 т 1.8-2.0 Cerastoderma glaucum, Loripes lacteus, Cardium exiguum, Abra ovata, Chione gallina 2450±70 Delta R=0: cal BC 339(130) AD 50 cal BP 2289 (2079) 1900 Delta R=250: cal AD 12(159) 345 cal BP 1938(1791) 1605

М-3, 3 т 0.8-1.05 Cerastoderma glaucum, Abra ovata, Mytilaster lineatus, Loripes lacteus, Gastrana fragilis 1160±50 Delta R=0: Cal AD 1168(1268) 1321 cal BP 782 (682) 629 Delta R=250: cal AD 1377(1441) 1500 cal BP 573 (509)450

М-3, 3 т 1.9-2.4 Abra ovata, Loripes lacteus, Cardium exiguum 2130±70 Delta R=0: cal AD 87 (251)423 cal BP 1863(1699) 1527 Delta R=250: cal AD 392 (551)674 cal BP 1558(1399) 1276

Низкая терраса в окрестностях п. Тамань, высотой +3.5н-4т Cerastoderma glaucum, Chione gallina, Cardium exiguum, Gastrana fragilis, Gidrobia ventrosa, Rissoa sp., Bittium reticulatum 4370±60 Delta R=0: cal BC 2703 (2549) 2402

° В » о " и н о р

« К Л

X тз

CD Р “ « о и

Н

к к &4

О п

к ° й XI

ООН

н % о Е В

5 03 -g

u и в

О о ш Я и 03

о V, й а Я а

- Н "1

-- К

N >3 “ о и р к

К р Й

р

о ^ g я о

О о к

» Л* 3

Р О О

^ ^ 2 Н Р н К § К ИЙ" X К W О W П> о Р "О

н н о ' сг ¡3

■ н

X

о

нн Р

Ю JSQ

о _

р Й CD

и

К „ Ч fa о>

Г"! Г*|

Р О)

J с\

u О р

Г S' 5 u. g Ц * н

^ кн О

0 5 § ai о я

*ТЗ td О 8 О й

2 S3 ъ

S 1 е

н Я П) Д ^ нн

5§ Б р

ÍS 2 Й

1 *>Ц

Я Н

И о ^ У 11 * ш

си 2

оз Sc

3 5 с «

М О

S н б |—1 а

0 I—,

1 "d ? g н "

к я

кн »—I

0 S Н

s “ Е

ёЪ* 11 -

1 i I

8 Е 2

о

Й а

03

5

в

я

и

я

о Я

. I

8 S

о н

°

Я: 5

« 5

Я< £

Í п й М

о

Г 'Ё

2 я

я о

i 1 г ^

* ш

О £§

э|

в г

М S

>-i О У

S 'й я О

•ч £ а

в О ^

R м О

<2 .и о

ЯС и В „ о о

о

и

ю

м

4

я

о

м

я

Гб

я

д

м

*6

я

о

5 о ч № м

я

и

о

о

я

о

Ч)

ЯЕ- в4

Ní

Ui

ляемой состоянием блокирующих его аккумулятивных барьеров — Маркитанской банки (в прошлом — надводного образования) и косы Тузла.

В ископаемом фаунистическом сообществе из нижнего илистого слоя многочисленны Cerastoderma glaucum, единичны Chione gallina, Gastrana fragilis, Cardium exiguum, Abra ovata, характеризующие условия закрытого мелководного залива лагунного типа без притока пресных вод. Абсолютный возраст раковинного материала из горизонта 2.0-2.5 м составил 2060±50 лет назад (калиброванный возраст 449-721 г.г. н.э.). Залегающие выше более песчанистые осадки при сходном видовом составе моллюсков характеризуются увеличением количества раковин Chione, Gastrana, появлением редких Ostrea edulis, Mytilaster lineatus, что, по-видимому, свидетельствует об осолонении вод залива в результате более широкого сообщения его с морем. Абсолютный возраст раковинного материала из основания приповерхностного песчано-ракушечного слоя (глубина 1,2-1,5 м) составил 1240±50 лет назад (калиброванный возраст — 1305-1452 гг. н.э.).

Изучение строения затопленной в настоящее время аккумулятивной формы — Маркитанской банки, протягивающейся в виде подводного вала через весь залив между косами Маркитанской и Рубанова, показало, что в ее основании залегают темно-серые илистые пески с ракушей, в составе которой многочисленны Abra ovata, Loripes lacteus, Cerastoderma glaucum, Gidrobia ventrosa, Rissoa sp., Bittium reticulatum, единичны Gastrana fragilis, Mytilaster lineatus. Отметки кровли этих отложений меняются от 4.5м (ниже современного уровня моря) во внешней части Маркитанской банки до 3-3.5 м в пределах ее склона, обращенного в сторону внутренней части залива. Соответственно, в различных частях аккумулятивной формы меняется и состав перекрывающих их более грубозернистых отложений. В ее внешней части это залегающие с достаточно резким переходом пески с крупными окатанными раковинами моллюсков и галькой. Во внутренней части (с постепенным к ним переходом) они представлены мелкозернистыми песками с раковинами и их обломками. В фаунистическом составе осадков преимущественно раковины Cerastoderma glaucum, Loripes lacteus, Bittium reticulatum, редкие Abra ovata, Cardium exiguum, Chione gallina, Mytilus galloprovincialis, Mytilaster lineatus, Corbula mediterránea. Верхние 40-60 см отложений представляют собой заиленный раковинный песок с обломками и редкими целыми окатанными раковинами Corbula mediterránea, Cerastoderma glaucum, Abra ovata, Mytilus galloprovincialis, Chione gallina, Bittium reticulatum.

Слагающие Маркитанскую банку отложения по их литологическому облику и малакофаунистическому содержанию (видовой состав раковин, их количество, внешний облик, наличие обломков) подразделяются на три фациальных типа, характеризующих последовательность развития залива в условиях изменений уровня моря в позднем голоцене. Первый — илистые пески в основании разреза с преобладанием самых эвригалинных форм, предпочитающих спокойные гидрологические условия, отвечают изолированной акватории лагунно-лиманного типа. Залегающие выше крупнозернистые пески с добавлением галечного материала и раковинного детрита представляют собой второй тип — фации прибойного потока, сформировавшиеся в период образования аккумулятивного тела Маркитанской банки. Выше по разрезу их перекрывает (третий тип) относительно маломощный плащ современных осадков, несущих черты повышенной гидродинамической активности и, по-видимому, частично включающих в себя переработанный раковинный материал из более глубоких слоев.

Разрез имеет отчетливо выраженное трансгрессивное строение, отражающее надвигание тела древней барьерной формы, некогда перегораживавшей Таманский залив, вслед за повышающимся уровнем моря на залегающие бережные мелководные отложения. Исходя из гипсометрических отметок отложений древнебереговой формы, ее формирование происходило при положении уровня моря на 5-5.5 м ниже современного.

Радиоуглеродные датировки раковин из различных фациальных типов отложений (табл. 1) позволили оценить некоторые возрастные рубежи в истории ее развития. В частности, датировка в 2450±70 лет (калиброванный возраст 339 г. до н.э. — 50 г. н.э. или 2289 — 1900 лет назад) подтверждает факт существования барьерной формы, частично или полностью отгораживавшей внутреннюю часть Таманского залива от акватории Керченского пролива, в сер. I тысячелетия до н.э. Обращает на себя внимание перерыв в накоплении отложений Маркитанской банки, установленный на основании геохронологических данных. Временной разрыв между базальными грубозернистыми отложениями в основании маркитанской банки и перекрывающими их мелкозернистыми песками с ракушей (калиброванный возраст 1300-1447 гг. н.э.) свидетельствует об относительно продолжительном существовании Маркитанской банки как надводного образования.

Существенное изменение условий в развитии этой аккумулятивной формы, связанное с активизацией ее размыва и смещения в тыловую, обращенную во внутреннюю часть залива, произошло в первой половине второго тысячелетия нашей эры ( календарный возраст — 1377-1500 гг. н.э.). К этому же возрастному интервалу относится возрастание волновой активности, сопровождавшееся погрубением осадков во внутренней части залива (календарный возраст — 1305-1450 гг. н.э.). Активизация смещения Маркитанской банки, сопровождавшаяся последующим ее затоплением, а также усиление гидродинамических условий залива, по-видимому, могут быть связаны как с влиянием продолжавшегося повышения уровня, так и с эпизодом усиления штормовой активности в Черном море в период «средневекового климатического максимума».

Результаты проведенных исследований донных отложений Таманского залива позволяют реконструировать картину палеогеографического развития этого района в позднем голоцене, т.е. за последние 2.5-3 тыс. лет. Эрозионно-тектоническое понижение Таманского залива постепенно заполнилось водами Керченского пролива и превратилось в полуизолированный морской залив 5.5-6 тыс. лет назад. Керченский пролив в эту эпоху своего существования имел более широкое сообщение с Черным морем, его населяла обильная фауна как эвригалинных моллюсков, так и отдельных представителей стеногалинной фауны. Лишь самые эврибионтные ее представители смогли освоить акваторию Таманского залива.

К сер. I тысячелетия до н.э. в условиях малоамплитудного понижения уровня моря в ходе т.н. «фанагорийской регрессии» произошло формирование серии аккумулятивных образований вдоль берегов Керченского пролива: барьерная система из палео-Тузлы и палео-Чурубашской кос в его восточной части, на севере — коса Чушка, перекрывшие свободный доступ черноморских вод по проливу в Азовское море, что вызвало их некоторое опреснение и сокращение соленолюбивой фауны. В это же время внутренняя часть Таманского залива частично или полностью отгородилась от акватории Керченского пролива барьерной формой — Маркитанской банкой, сравнительно долго существовавшей как надводное образование. Амплитуда относительного положения уровня моря в этот период составила 5-5,5 м и, несомненно, отражает суммарное влияние неотектонического и эвстатического фактора. При этом следует отметить, что близкие оценки величины относительного понижения уровня моря получены на основании результатов изучения строения и геохронологии Анапской пересыпи в районе Бугазского и Витязевского лиманов.11

Существование в середине первого тысячелетия до н.э. на месте внутренней части современного Таманского залива изолированного мелководного бассейна лагуннолиманного типа, где располагаются затопленные части городищ Фанагория, Кепы и Патрей, представляет большой интерес для исторической географии. Следует отметить, что до последнего времени возрастная привязка более низкого положения уровня моря в I тыс. до н.э. основывалась на данных изучения археологических памятников на дне Таманского залива. Наибольшая глубина их залегания составляет около 3,7 м,13 что позволяет приближенно оценить верхний рубеж положения уровня моря в сер.

I тыс. до н.э. на 5-5,5 м ниже современного. В основании культурных слоев IV-III вв. до н.э., вскрытых подводным шурфом в пределах затопленной части Фанагорийско-го городища,14 залегают глинистые илы с раковинным материалом, что свидетельствует о прекращении нормальных лагунно-заливных условий седиментации в результате относительного понижения уровня моря и осушения внутренней части залива, сделавших его доступным для освоения греческими колонистами.

Очевидно, изменения относительного уровня моря в позднем голоцене носили колебательный характер, с одной из регрессивных фаз которого связано его положение в I тысячелетии до н.э., — период «фанагорийской регрессии». В эпоху, предшествующую ей, уровень моря достигал положения, близкого к современному, на что указывают фрагменты низкой террасы с отметками 3,5-4 м над уровнем моря, на юго-западном берегу залива в окрестностях ст. Тамань. Радиоуглеродный возраст — 4370±60 лет (календарный возраст — 2703-2402 гг. до н.э.) раковинного материала из отложений террасы позволяет отнести ее формирование к первому максимуму новочерноморской трансгрессии, оставившему следы в виде надводных образований на тектонически активных участках Черноморского побережья.

Вместе с тем несомненно существенное влияние на величину итоговых изменений относительного положения уровня неотектонических процессов. Результаты наших исследований на побережье Таманского залива наглядно иллюстрируют влияние локальных структур на деформацию высотного положения древнебереговых отложений позднеголоценового возраста. В вершине Таманского залива в пределах депрессии, протягивающейся к востоку в сторону Ахтанизовского лимана, бурением была вскрыта однородная толща покровных суглинков, без каких-либо следов перерывов, связанных с существованием аллювиальных или субаквальных условий осад-конакопления.15 Это отчетливо указывает на проявление разнонаправленных молодых тектонических движений в пределах локальных структур, осредненные темпы которых превышают 0,7-1 мм/год. Более корректной оценке интенсивности неотектонических движений препятствует фрагментарность развития и узкий временной интервал установленных следов древних береговых линий.

Важное значение для исторической географии района имеет то обстоятельство, что в толще голоценовых отложений Таманского залива отсутствуют следы как собственно кубанского аллювия, так и влияния опресняющего воздействия речных вод на видовой состав морских моллюсков, что свидетельствует о том, что ни один из рукавов Кубани не впадал в Таманский залив в голоцене. В связи с этим историкогеографические представления о Таманском полуострове, разделенном на несколько островов протоками палео-Кубани, широко используемые при описании его ланд-шафтно-геоморфологических условий в период греческой колонизации, не получают своего подтверждения, что ставит под сомнение традиционную идентификацию Корокондамитского озера с Таманским заливом.

На наш взгляд, под Корокондамитским озером скорее можно рассматривать лиманы в черноморском русле Кубани, которые в древности, как мы уже подчеркивали, представляли собой огромный ингрессионный залив, простиравшийся на восток до Семибратнего городища.16 Его размеры более соответствуют цифрам, которые приводит Псевдо-Арриан (Ps.-Arr., 64) — 630 стадий. Но эта гипотеза встретила возражения. По мнению ее противников, описание Страбона свидетельствует о том, что его карта была ориентирована на север. Следовательно, озеро располагалось севернее одноименного селения Корокондамы, которое традиционно локализуют на мысу Тузла. Нам трудно принять эти аргументы, поскольку, во-первых, описание Азиатского Боспора у Страбона идет с севера на юг и носит характер перипла, а последние часто имели южную ориентацию. Об этом свидетельствуют многочисленные сохранившиеся портоланы средневекового и нового времени, восходившие в своей информационной основе к античным предшественникам. Во-вторых, локализация селения Корокондама носит гипотетический характер, и строить на ней палео-

географические реконструкции опрометчиво. Если мы локализуем это селение, например, в районе Благовещенского останца, то группа черноморских лиманов Кубани будет расположена севернее. Таким образом, противоречие будет снято.

Вопрос об идентификации Корокондамитского залива взаимосвязан с двумя другими проблемами — реконструкцией палеоландшафта Таманского полуострова и локализацией древнегреческих колоний на его побережье. Мы уже писали о том, что речь скорее может идти об одном большом острове, упоминание о котором встречается в нескольких боспорских надписях (КБН 40, 697, 982, 1000) и нескольких небольших (нынешние Голубицкая и Темрюкская возвышенности, а также Благовещенский останец). Все они имеют недельтовое происхождение. Любые попытки объяснить упоминание одного острова в источниках вместо архипелага островов нам представляются неубедительными. Достаточно, например, сравнить описание дельты Танаи-са у Страбона, где упоминаются даже самые мелкие острова (Strabo, XI, 2,3).

Основные городища расположены на большом острове, который скорее всего и носил имя Фанагора. Основание одноименной колонии имело массовый характер, что могло и определить ее доминирование на азиатской стороне Боспора Киммерийского. К сожалению, идентификация Фанагории с крупнейшим городищем на полуострове на западной окраине пос.Сенной подтверждается пока косвенными свидетельствами, к которым можно добавить, что основанное несколько позже своих соседей, оно занимает не самое выгодное географическое положение в глубине мелководного залива в стороне от главных экономических путей региона — Керченского пролива, открывавшего дорогу в Меотиду и далее в устье Танаиса, и рукавов Кубани — основной экономической артерии Северного Кавказа. Но город обладал прекрасными условиями для развития экономики, главное из которых — равнина южнее городища, которая носит название Сенной балки. Для многочисленных переселенцев на первых порах это было гораздо важнее для существования, а экономические связи носили опосредованный характер. Об этом свидетельствует характер ранней чеканки Боспора.

Нам представляется, что искать возможные упоминания о Таманском заливе в древних источниках следует в контексте общего описания региона, в нашем случае это азиатская сторона Боспора и Синдика. Об упоминании Синдики Геродотом (IV, 28) у исследователей нет единого мнения на предмет того, о чем идет речь. О стране или области, которую занимают синды, или о городе. Позднее Диодор и Страбон отличали Азиатскую часть Боспора от Синдики, расположенной восточнее, за Гипанисом. Какой характер носили эти понятия, географическое, административно-политическое или этническое, определенно сказать трудно. Кроме того, следует иметь в виду, что источники обоих авторов относятся к позднеэллинистическому времени и могут отражать общую географическую ситуацию, которая со времени появления на Тамани греческих колонистов могла претерпеть существенные изменения.

Гекатей Милетский, наряду с Синдикой в описании Азии упоминает остров Фанагора и Фанагорию (FGH, 1 F 212), Апатур, святилище Афродиты в Фанагории и одноименный залив в Азии. Таким образом, мы можем констатировать, что Гекатею были известны город Фанагория на одноименном острове, святилище Афродиты — Апатур в Фанагории на берегу залива Апатур. Естественным будет предположить, что этот залив принадлежал острову, получившему имя ойкиста теосских колонистов. Больше никто из авторов залив с подобным названием не упоминает. С чем связано это обстоятельство, неясно.

Еще одним косвенным аргументом в пользу идентификации Таманского залива или его восточной части с заливом Апатур, как нам представляется, может быть следующий сюжет. Из сообщения Страбона (Strab., XI,2,10) следует, что эпитет Афродиты Апатура связан с неким мифом о том, что во время нападения на нее гигантов где-то поблизости от Фанагории богиня позвала на помощь Геракла, спрятав его в каком-то укромном месте. Затем, впуская гигантов по одному, передавала

их герою для умерщвления. Хорошо известно, что на восточном берегу Таманского залива находится песчаный карьер, в котором встречаются кости ископаемых животных, часто неглубоко от поверхности, поскольку этот район подвержен ветровой и дождевой эрозии. Мы не исключаем возможности, что подобные находки в древности могли послужить основанием для конкретной привязки мифологического сюжета (и основания святилища) к определенному месту. Историография вопроса о происхождении и локализации святилища Афродиты Апатуры на Боспоре обширна. Мы полагаем, что нет нужды возвращаться к ней в этой небольшой публикации. Она посвящена решению другого вопроса, однако нам представляется, что предложенная точка зрения вызовет интерес у коллег.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Dubois de Montpereux F. Voyage autour du Caucase. T. V., Paris, 1843. P. 21-108.

2. Зубарев В.Г. Азиатский Босиор (Таманский полуостров) по данным античной письменной традиции //Древности Боспора. Т.2, М., 1999. С. 123-146.

3. Катин П.А., Поротое A.B., Янина Т.А., Горлов Ю.В., Фуаш Э. Возраст и условия формирования Бугазской пересыпи //Вестн. МГУ. Сер. 5. География. 2001. № 2. С.51-57.

4. Болиховская Н.С., Горлов Ю.В., Поротое A.B. Эколого-палеогеографические условия Таманского полуострова в античную эпоху и предшествующие периоды голоцена // Пыльца как индикатор состояния окружающей среды и палеоэкологические реконструкции. С.-Пб., 2001. С. 33-36.

5. Невесский Е.Н. Процессы осадкообразования в прибрежной зоне моря. М., 1967.

6. Dubois de Montpereux F. Voyage autour du Caucase. T. V., Paris, 1843. P. 21-108; Герц K.K. Археологическая топография Tаманского полуострова. М., 1870; Поночевный М. О. Географический очерк Боспорского царства //Кубанский сборник. Т.П. Екатеринодар. 1892; Войцеховский С.Ф. Опыт восстановления рельефа Таманского полуострова применительно к эпохе Страбона и позднейшему времени //Записки Северо-Кавказского общества археологии, истории, и эпиграфики. Ростов-на-Дону. 1929. кн. I (т. III). вып. 5-6; Зенкович В.П. Берега Черного и Азовского морей. М., 1958; Сокольский П.П. К истории северо-западной части Таманского полуострова в античную эпоху //Acta antiqua philippopolitana. Studia archeologica. Sophia. 1963; Шелов-Коведяев Ф.В. //Древнейшие государства на территории СССР. М. 1984. С. 5-187; Паромов Я.М. Очерк истории археолого-топографического исследования Таманского полуострова //Боспорский сборник, №1, 1992; Абрамов А.П., Паромов Я.М. Раннеантичные поселения Таманского полуострова //Боспорский сборник. 1993, №3..

7. Забелин П.Е. Объяснение Страбоновых свидетельств о местностях Боспора Киммерийского //Труды III Археологического съезда. 1878. T. II. Киев: Латышев В.В. Pontika. Спб.1909; Ростовцев М.И. Глава VI. Государство и культура Боспорского царства. Ч. 2. Государство и социальный строй эпохи римского протектората//ВДИ. 1989. №3.

8. Горлов Ю.В. Палеогеография Азиатского Боспора// Сборник 20 лет музею М.Ю.Лермонтова в Тамани. II раздел. Тамань археологическая. Таманский музейный комплекс. Ст.Тамань. 1996.

9. Жаринцов Д. Ф. Об исследованиях реки Кубани и проектах судоходного соединения ее устья с морем //Известия собрания инженеров путей сообщения. 1884, №№11-12; Он же. Археологическая топография Таманского полуострова //Труды V Археологического съезда. Приложения. М., 1987.

10. Керченский пролив. Киев, 1984.

11. Невесский Е.Н. Процессы осадкообразования в прибрежной зоне моря. М., 1967. 254 с.

12. Катин П.А., Поротое A.B., Янина Т.А. и др. //Вестн. МГУ. Сер. 5. География. 2001. № 2. С. 51-57.

13. Блаватский В.Д. Античная археология и история М., 1985. С. 167-173; Патрей. Материалы исследований. Вып. 1, М., 1999. С.33-52.

14. Блаватский В.Д. Подводные раскопки в Фанагории в 1959 г. //СА, 1961, 1. С. 277-279.

15. E.Fouache, С.Muller, Y.Gorlov, V.Gaibov, A.Porotov. Péninsule de Taman (Russie méridionale) //BCH, 1999, 123.2. P. 589-598).

16. Op.cit.

Yu.V. Gorlov, A.V.Porotov, T. A. Yanina, E.Fouache, C. Muller

THE HISTORICO-GEOGRAPHICAL SITUATION ON THE TAMAN PENINSULA IN THE PERIOD OF GREEK COLONIZATION

The basis of this work consists in the results of ahchaeologic and palaeographic researches of the Taman Peninsula as part of the Black Sea Caucasian coast. The obtained materials make it possible to define more precisely the Black Sea level change within the limits of the Kerch-Taman coast during the recent four thousand years.

Н.С.БОЛИХОВСКАЯ, Ю.В.ГОРЛОВ, М.Д.КАЙТАМБА (Москва), К. МЮЛЛЕР (Париж), А.В.ПОРОТОВ, О.Б.ПАРУНИН (Москва),

Э.ФУАШ (Париж)

ИЗМЕНЕНИЯ ЛАНДШАФТНО-КЛИМАТИЧЕСКИХ УСЛОВИЙ ТАМАНСКОГО ПОЛУОСТРОВА НА ПРОТЯЖЕНИИ ПОСЛЕДНИХ 6000 ЛЕТ

ВВЕДЕНИЕ

Вопросы палеогеографического развития северного Причерноморья за последние 6 тыс. лет продолжают привлекать внимание в связи с выявлением региональных особенностей проявления глобальных климатических ритмов второй половины голоцена и их отражения в динамике различных компонентов ландшафтной среды. Детализация схем ландшафтно-климатического развития побережья Северного Причерноморья представляет самостоятельный интерес в связи решением ряда задач, связанных как с обоснованием существующих схем этно-культурного развития южно-русских степей, так и для проведения локальных ландшафтно-геоморфологических реконструкций отдельных участков Азово-Черноморского побережья для уточнения историко-географической ситуации за исторический и предшествующие периоды.

Репрезентативные палинологические и геохронологические материалы, на основании которых возможно проведение детального климатостратиграфического расчленения голоценовых отложений и реконструкции изменений природной среды степных и лесостепных районов юга Европейской России и сопредельных территорий на протяжении последних 10 тысяч лет, до сих пор весьма малочисленны.1 Отсутствие или недостаточное количество абсолютных датировок затрудняет применение палинологических данных для детальных палеоклиматических и фитоценотических построений. Так, по результатам подробного спорово-пыльцевого анализа донных осадков Азовского и Черного морей2 и Восточного Приазовья,3 удалось получить лишь обобщенные характеристики таких крупных этапов в истории растительности и климата побережий этих морей, как древний, ранний, средний и поздний голоцен.

В данной работе рассматриваются предварительные результаты комплексных палеогеографических исследований, проведенные в рамках проекта изучения палео-

* Научные исследования выполнялись при финансовой поддержке РФФИ (проекты №01-05-64471, 00-05-96024, 01-06-64131, 01-06-80158.