CC BY
37
Электронное научное издание Альманах Пространство и Время Т. 17. Вып. 1 • 2019 БТиРА БТиРЮЗОЯиМ: УСПЕХИ МОЛОДЫХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 STUDIA STUDIOSORUM: ACHIEVEMENTS OF YOUNG RESEARCHERS
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit Band 17., Ausgb. 1. STUDIA STUDIOSORUM: FORTSCHRITTE DER NACHWUCHSFORSCHER
Успехи в науках об обществе
Achievements in Social Sciences / Fortschritte in den Sozial w issenschaften
УДК 34(091)(479.25)
DOI: 10.24411/2227-9490-2019-11041
Бакштеева А.В.
К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
Бакштеева Аделина Владимировна, студентка 2 курса колледжа Одинцовского филиала МГИМО (Университета) МИД РФ
ORCID ID https://orcid.org/0000-0003-4178-430X
E-mail: [email protected]; [email protected]
Нормы, закрепленные в «Судебнике» Давида, сына Алавика (Армения, последняя четверть XI в. — первая треть XII в.), рассматриваются в настоящей статье с точки зрения главной идеи «Судебника» — права, основанного на морально-нравственных и практических социальных ценностях. Показана связь статей «Судебника» с библейскими канонами, с одной стороны, и рациональными взглядами его автора, с другой. Высказывается предположение, что при создании канонов Давид Гандзакеци руководствовался представлениями о религиозной, морально-нравственной и физической чистоте, что соответствовало не только религиозным представлениям Армении XII в., но и прагматическим потребностям армянского населения региона.
Ключевые слова: идейное содержание; источник права; армянское право; «Судебник» Давида Гандзакеци, сына Алавика; религиозные нормы; чистота.
Взаимосвязь принципа права и категории правосознания делает источники права любой эпохи важными свидетельствами основных идей, возникающих и развивающихся в эти эпохи: в принципе права, по мнению отдельных исследователей, можно «видеть... положение нормативного характера, концентрированно выражающее идейное содержание права через систему его генеральных идей» [Вопленко, Рудковский 2013, с. 6]. По этой причине в том случае, когда речь идет об источнике права, имеющем одного конкретного автора, как большинство Судебников Средних веков, справедливым будет утверждение:
«В идейном содержании. произведения отражается отношение автора к действительности. Нет и не может быть ни одного произведения творчества без идейного содержания» [Ионас 1966].
Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению рассматривает понятие «идейное содержание» как синоним понятия «идея», которое определяет следующим образом:
«.главная мысль. произведения, выражающая отношение автора к действительности. Выражается всей .структурой произведения, единством и взаимодействием всех его содержательных и формальных компонентов» [Идея... 2004].
Таким образом, принципы права отражают и «состояние идеологии общества, проникновение и вплетение ее центральных идей, концепций в практику правотворчества и правореализации» [Вопленко, Рудковский 2013, с. 8] и, следовательно, главные ценности общества, а в случае авторского источника права — личное отношение автора к этим идеям и ценностям. Тем самым идейное содержание источника права призвано оказывать существенное влияние на правовое поведение субъектов права — осознанное социально значимое их поведение, «предусмотренное нормами позитивного права и получившее с их стороны определенную юридическую оценку», то есть «находящееся в сфере действия юридических норм и так или иначе урегулированное ими» [Пьянов 2004, с. 12]. По этой же причине средневековые источники права можно считать наиболее полными и потому наиболее существенными и значимыми источниками по истории конкретных регионов и народов:
«... в силу духа эпохи, характер и содержание повествовательных источников средневековья таковы, что они дают очень мало материала для всестороннего и глубокого познания самой жизни народа. Ограничимся одним примером: вся
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
богатейшая армянская средневековая историография для этой цели не дает столько материала, сколько один Судебник Мхитара Гоша1 (XII в.) или Судебник Смбата Спарапета2 (XIII в). Может быть, следует напомнить в качестве примера, что классические произведения Б. Грекова или А. Неусыхина о крестьянах России и Западной Европы написаны на основании изучения прежде всего правовых памятников. Поэтому историко-правовые исследования имеют первостепенное значение» [Торосян 1981].
1 Мхитар Гош («гош» — «редкобородый»; ок. 1120/1130—1213) — выдающийся армянский мыслитель, священник (вар-дапет), богослов, общественный деятель, историк, правовед, педагог, баснописец. Около 1184 г. Гош составил кодекс феодального права Армении, в котором установил принципы и порядок судопроизводства. Этот кодекс известен ныне как «Судебник Мхитара Гоша». Гош основал монастырь Нор Гетик, получивший после его смерти название Гошаванк, дословно — «монастырь Гоша» (действует поныне). (Прим. ред.).
2 Смбат Спарапет (1208—1276) — армянский военачальник, государственный деятель, дипломат, правовед и историк. С 1226 года был армянским спарапетом, т.е. главнокомандующим войск, около 50 лет вел победоносные войны. В 1265 г. завершил знаменитый кодекс — «Судебник Смбата Спарапета», который использовался в Киликийской Армении до самого распада этого царства в 1375 г. (Прим. ред.).
Ярким примером такого отражения и понимания влияния моральных и нравственных идей на правовое поведение могут по праву считаться «Канонические законоположения» («Судебник»), разработанные Давидом Гандзакеци либо около 1130 г. [Петикян 2011, с. 10], либо в период между 1131 г. и 11 июня 1139 г. — датой, когда был назначен католикос Кавказской Албании3 [Dowsett 1961, p. iv].
3 Имеется в виду Кавказская Албания (страна Агванк армянских источников, она же страна Арран из персидских источников) — государство, сформировавшееся в конце II — середине I вв. до н.э. первоначально на левом берегу реки Кура, а затем распространившее свою власть на часть на две армянские области Арцах и Утик на правом берегу Куры и, далее, на юг от нее. В городах Кавказской Албании жило большое количество армян, ее католикосы рукополагались армянским престолом [Майсак 2010, с. 89], а часть албанского населения была арменизирована [Закавказье в IV-XI вв. 2002]. О влиянии Давида, сына Алавика на избрание католикоса Кавказской Албании (Агванка) свидетельствует и упоминание в 10-й главе «Краткой Истории...» Киракоса Гандзакеци (XIII в.): «Потом был какой-то мальчик из рода католикосов, по имени Гагик, сын Геворга, внук Карапета, которого вскормили и обучили; а когда мальчик этот подрос, вардапет Григор, сын Токакера, Давид, сын Алавика, и другие из страны Агванк написали письмо, [полное] мольбы, патриарху армян Григорису, который в то время находился в западных странах. И послали с тем письмом человека, чтобы [Григорис] рукоположил его в епископы, а также послал одного из своих епископов и дал приказ о рукоположении мальчика Гагика на агванский престол, дабы не погибла страна их без пастыря» [Киракос Гандзакеци 1976, главы 10—28]. На дате назначения албанского католикоса основывается английский переводчик «Судебника» и автор комментариев к нему Доусетт, предлагая свою датировку «Судебника». Он пишет: «.гл. 97 [«Судебника» Давида, сына Алавика «Касательно злых архиепископов/примасов и священников» — в английском переводе «Concerning evil primates and priests», [Dowsett 1961]] кажется особенно интересной в этом отношении. Если бы священники, которых критиковали [в этой главе] за различные правонарушения, подпадали под юрисдикцию албанской церкви, дисципли-нирование их было бы обязанностью албанских католикосов, и любые незапрошенные комментарии со стороны вардапета [ученого монаха-проповедника] из Гандзака могли быть не приняты должным образом. Поэтому представляется возможным, что в то время не было албанских католикосов, и что эта глава была написана между 1131 и 11.6.1139». Это объяснение кажется нам логичным, и поэтому не только датирование «Судебника» 1130-м годов, но и годы жизни, которые приводит Православная энциклопедия (10607—1131 [Давид Гандзакеци 2011]), мы считаем менее убедительными, хотя 1130 год как год смерти Давида и указывает такой авторитетный историк, как Киракос Гандзакеци («Кончина святого [Иованнеса из Ахпата, прозванного Саркавагом] имела место в 578 (1129) году. Спустя год скончался святой просветитель вардапет Давид, сын Алавика, который по просьбе какого-то священника, по имени Аркайутюн из города Гандзака написал красиво изложенные и очень нужные «Канонические законоположения» [Киракос Гандзакеци 1976, глава 1]).
Давид Гандзакеци (т.е. «Гандзакский», «из Гандзака» — из нынешней Гянджи), сын Алавика (ок. 1070/1080—1140, [Dowsett, 1961; Авакян 2000]), являлся одним из самых образованных людей своего времени, бывшим не только видным духовным деятелем и правоведом-законодателем, но и заметной фигурой в общественно-политической и просветительской жизни региона.
Православная энциклопедия дает такую краткую характеристику «Судебника» Давида, сына Алавика и самого Давида:
«В ответ на вопросы новопосвященного священника Аркаютюна написал кн. «Каноническое право» [Судебник], в 97 статьях котрой обсуждаются убийство, воровство, осквернение, взяточничество, ростовщичество, клятвопреступление, ругательство, колдовство и проч. Это произведение имело огромное значение, т. к. в средневек. Армении правовые вопросы решались, руководствуясь «Книгой канонов», в которой отсутствовали ответы на мн. вопросы, связанные с мирской судебной практикой. «Каноническое право» Давида Гандзакеци было своего рода новшеством (нечто среднее между каноническим сборником и судебником), ставшим необходимым этапом в составлении последующих юридических справочников. В частности, .Мхитар Гош (+ 1213) [также уроженец Гандзака] при редактировании своего труда [Судебника 1184 г.] использовал «Каноническое право» Давида Гандзакеци в качестве источника. Важность труда Давида Гандзакеци. осознавали его современники и последователи, высоко чтившие его образованность: Киракос Гандзакеци (+ 1271/72) величает его Просветителем, а Вардан Аревелци (+ 1271) — соратником Ованнеса Имастасера (+ 1129); упоминают о нем Мхитар Айриванеци (+ 12907) и Степанос Орбелян (+ 1304). Армянские авторы сообщают, что армянский католикос учел мнение Давида Гандзакеци при назначении албанского [Кавказской Албании] католикоса» [Давид Гандзакеци 2011].
Тем не менее, для современного российского исследователя «Судебник» Давида Гандзакеци остается одним из наименее изученных источников армянского права: он упоминается всего в нескольких исследованиях [Торосян 1985; Мурадян 1989; Оси-пян 2010; Авакян 2013; Кириленко, Андреева 2014; Селькин 2015], в основном в связи с общими и конкретными вопросами средне-
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
векового права в целом и армянского права в частности. Это связано, прежде всего, с тем, что до 2000 г. читателю, не владеющему армянским языком, этот источник не был доступен, т.к. в Советском Союзе он был опубликован только в переводе на современный армянский язык в 1952—1953 гг. (в нескольких выпусках журнала «Эчмиадзин»4 [Давид Гандзакеци 2011]).
4 Речь идет о работе А.Г. Абраамяна, опубликованной в пяти номерах журнала «Эчмиадзин», издающегося Патриархией Армянской Апостольской церкви. См.: Абраамян А. Г. «Каноническое право» Давида, сына Алавика // Эчмиадзин. 1952. № 9/10. С. 48—57; № 11/12. С. 56—67; 1953. № 1. С. 56—62; № 2. С. 53—60; № 3. С. 51—63 (на арм. яз.). (Прим. ред.).
Только в 2000 г. отдельные статьи (каноны) Судебника были опубликованы на русском языке в хрестоматии «Памятники армянского права» [Авакян 2000]. Правда, в 1961 г. Судебник был полностью переведен на английский язык и опубликован под названием «The Penitential of David of Ganjak» с подробным историко-лингвистическим вступлением Доусетта и его же комментариями [Dowsett 1961]. Публикация «Судебника» на английском языке привела к появлению отдельных англоязычных исследований, в которых данный источник армянского средневекового права упоминается по различным поводам — от связи с ним «Судебника» Мхитара Гоша до параллелей с отдельными библейскими сюжетами [Thomson 1992, 2014; Stone 2007]. Однако, на наш взгляд, вторичный перевод с англоязычного источника может привести к увеличению количества ошибок при трактовке канонов «Судебника», и по этой причине в данной работе в качестве первоисточника будет использован перевод Р.О. Авакяна.
Самому «Судебнику» как источнику права на русском языке посвящены всего две научные статьи — В.Б. Романовской и С.Г. Петикян, в которой авторы дают краткую характеристику выявленных ими групп вопросов, подлежащих урегулированию «Судебником» [Романовская, Петикян 2011], и А.С. Зурначяна, где Судебник рассматривается как «первый армянский светский правовой акт», который не был санкционирован ни законодательной деятельностью церкви, ни «действующей властью завоевателей (турков [так в первоисточнике] и арабов)» [Зурначян 2015]. Более подробно «Судебник» рассматривается в кандидатской диссертации С.Г. Петикян — в контексте всего корпуса источников армянского права с древнейших времен до середины XIX в. как одна из ступеней его эволюции [Петикян 2011].
Ценным для нашего исследования в статье В.Б. Романовской и С.Г. Петикян является то, что в ней подчеркнуто влияние средневекового религиозного мировоззрения на правотворчество, с одной стороны, и указание авторов на то, что «по идее Давида, зло возникло не по воле Бога, а в результате непослушания людей, проявивших свободу воли в угоду своим слабостям» [Романовская, Петикян 2011, с. 19]. Акцентируя внимание, которое автор «Судебника» уделяет вопросу о свободе воли, которой Бог наделил человека, В.Б. Романовской и С.Г. Петикян, не говоря об этом прямо, фактически признают именно данный аспект главной идеей — идейным содержанием канонов «Судебника» Давида Гандзакеци.
Однако, на наш взгляд, более точно идейное содержание этого источника армянского права позволяет выявить другое исследование. Работа Б.А. Осипяна «О правоохраняемых духовно-нравственных ценностях, которые конституционализируют жизнь каждого человека и народа» [Осипян 2010] является в этом отношении одной из наиболее интересных статей, хотя сам «Судебник» в ней всего лишь бегло упомянут. Действительно, хотя можно, в какой -то степени соглашаясь с мнением А.С. Зурначяна, говорить о «Судебнике» Давида, сына Алавика как о первом армянском источнике права, содержащем прежде всего светские правовые нормы, данное произведение адресовано прежде всего религиозному, христианскому сознанию вообще и правосознанию в частности, то есть исходит из того, что именно Бог есть первообраз блага и его источник [Авакян 2000, с. 102; Осипян 2010, с. 152—154]. Соответственно, правовое поведение, удовлетворяющее требованию канонов «Судебника» Давида Гандзакеци, - это такое поведение христианина, которое позволяет ему приблизиться к Богу как источнику блага. Также и истоки норм достойного поведения, которые статьи «Судебника» призваны были внедрить в правосознание армянского населения Гандзака, и то, в чем именно состояло недостойное проявление свободы воли отдельных представителей этого населения [Романовская, Петикян 2011, с. 19], следует, на наш взгляд, искать, прежде всего, в главном для христианина источнике представлений о добре и зле — в Библии.
Очень существенным, на наш взгляд, является то, что Б.А. Осипьян отмечает: «О высшей ценности чистого и доброго человеческого сердца в Священном Писании говорится следующее:
«Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня» (Псалмы, 50: 12)» [Осипян 2010, с. 153].
Если обратиться к Библии, то именно идея «чистоты» окажется ключевой идеей, ключевой ценностью христианина, его помыслов, поступков и, в конечном итоге, главным идейным содержанием его правового поведения:
«Я сделал это в простоте сердца моего и в чистоте рук моих» (Быт. 20: 5), «Итак бойтесь Господа и служите Ему в чистоте и искренности» (Нав. 24: 14), «... по чистоте рук моих вознаградил меня» (2 Цар. 22: 21), «... по чистоте моей пред очами Его» (2 Цар. 22: 25), «... в чистоте сердца и в правоте» (3 Цар. 9: 4),
«... в чистоте, в благоразумии, в великодушии, в благости» (2 Кор. 6: 6),
«... во всяком благочестии и чистоте» (1 Тим. 2: 2),
«... в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте» (1 Тим. 4: 12).
Для армянского христианского населения Гандзака XII века такое понимание «чистоты» приобретало особое значение — не случайно тремя веками позднее, в 1453 г., причиной падения Константинополя христиане будут называть греховность (недостаточную чистоту) его жителей, подобно тому, как грехи жителей библейского Содома вызвали гнев Бога и привели к
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
уничтожению этого города, из которого до того было выведено праведное семейство Лота. Возможно, как наказание за грехи, за недостаточную чистоту воспринималось и разделение Армянского царства, и падение под ударами тюрок-сельджуков средневековых армянских царств и княжеств — хотя, как отмечает Р. Бедросян, завоевание региона сельджуками не только не завершается в XI (и даже в XII) веке, но некоторые части Армении никогда не уступали под натиском завоевателя [Bedrosian 1997]. Это, а также то, что сохранение, а временами даже упрочение армянской государственности в Киликии, несмотря на постоянные захваты части территории Киликийской Армении то Византией, то тюрками-сельджуками, в том числе и при поддержке властителей ближневосточных государств крестоносцев [Сукиасян 1989], должно было восприниматься как верность религиозно-нравственной чистоте и становиться мотивацией сохранения этой чистоты.
Тема сохранения «чистоты» была особенно актуальной для армянского населения территорий со смешанным этническим и религиозным составом, как, например, в Гандзаке, который был основан в середине IX в. представителем арабского рода Йазидидов Ширвана [Дербенд-наме 1993] и находился в Х в. под властью иранской династии Саларидов. Еще большую значимость сохранение религиозно-нравственной и этнической чистоты приобрело после вторжения сельджуков в 1040 г. [Bedrosian 1997] и особенно после падения Анийского царства, когда увеличившееся за счет беженцев армянское население Гандзака также оказалось перед лицом сельджукской угрозы.
Государства Закавказья в IX—X вв. Красным подчеркиванием выделена Гянджа. На основе карты с сайта http://vizantiya.limarevvn.ru/k24.jpg
Армения в XI в. Карта с сайта http://history-maps.ru/pictures/max/0A472.jpg
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUDIA STUDIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUDIA STUDIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
В 1086 г. династия Шаддадитов пала, и власть перешла к сыну сельджукского султана Малик-шаха. В первой половине XII в. Гандзак несколько раз захватывали грузинские цари. Об одном из таких завоеваний (1138 г.) упоминает историк XII—XIII вв. Киракос Гандзакеци:
«Пришел царь грузинский Дэметрэ [сын Давида Строителя] и разграбил все их имущество; увез в свою страну и врата городские» [Киракос Гандзакеци 1976, главы 10—28].
Ворота Гандзака (Гянджи), снятые и увезённые в качестве военного трофея в Грузию после взятия города грузинскими войсками в 1138 г. Ныне хранятся в монастыре Гелати близ Кутаиси (регион Имеретия, Грузия). Фото с сайта https://upload.wikimedia.oгg/wikipedia/commons/b/bb/Gate_of_ Ganja%2C_Gelati_Monasteгy.jpg
Грузинские войска и до 1138 г., и позднее неоднократно вторгались в Гянджу [Буниятов 1978], однако хотя она, как и часть армянских княжеств, формально и стала вассалом Грузии (по мнению Г. Майсурадзе, — частью грузинского феодального государства вплоть до вторжения монголов [Майсурадзе 2009]), сама «Грузия в этот период вела неравную борьбу с тюрками-сельджуками. И хотя грузинскому войску и удалось в 1138 г. взять Гандзак (в знак победы и были привезены в Грузию хранящиеся поныне в Гелати городские ворота), существенных изменений в борьбе с завоевателями этот успех Грузии не принес, так как она не смогла удержать за собой ни города, ни подступов к нему» [Киракос Гандзакеци 1976, главы 10—28, примечание 37].
Военные потрясения сопровождались природными катаклизмами: в 1137 г. в Гандзаке произошло катастрофическое землетрясение5.
5 «В те дни спустились тьма и туман и окутали все горы и поля, началось ужасное землетрясение и была дотла разрушена столица [курдской династии Шеддадидов] Гандзак» [Киракос Гандзакеци 1976].
Всё это обязательно должно было восприниматься как знамение свыше, как требование чистоты помыслов и дел. Поэтому важнейшей задачей армян региона, особенно в условиях падения государств и угрозы физического уничтожения и как нации, и как христианской общины, было «сохранение национальной самобытности, идентичности армянского народа на основе таких ценностей, как: армянская семья, армянская церковь, армянский язык и культура» [Петикян 2011, с. 3—4]. Поэтому же на вар-дапетах6 — ученых монахах-проповедниках — лежала наибольшая ответственность за наставление паствы в духе моральной и
6 Вардапет — образованный монах, обладающий правом проповедовать и наставлять паству в средневековой и современной Армении. В Средние века вардапеты — наиболее образованная часть армянского духовенства. (Прим. ред.).
нравственной чистоты и ее поддержания не только в сфере религиозного мировоззрения, но и в законодательной сфере.
Здесь надо обратить внимание на два момента, очень важные для понимания идеологического содержания «Судебника» Давида, сына Алавика.
Первый связан с тем, что, как указывает А.С. Зурначян, «Судебник» оказался первым светским армянским правовым актом [Зурначян 2015]. Это, по-видимому, связано прежде всего с изменением общей военной и религиозно-идеологической обстановки в регионе. В статье Р. Бедросяна содержатся ценные сведения об этой трансформации. Так, сельджукское завоевание и период установления власти Сельджукской империи в XI в. и первые годы XII в. армянские источники описывают как бесконечный хаос, кровавые распри и насилие завоевателей над всеми, причем не только над христианами, но и над мусульманами [ВедгоБ1'ап 1997]. С нашей точки зрения, именно поэтому действовавшие до 1130-х гг. армянские правовые акты не содержали светских норм, которые регулировали бы повседневное практическое поведение, не было: в таких жестоких условиях, когда не только жителю Армянского нагорья, но и любому, кто мог оказаться там (а Гянджа была крупным торговым городом на Великом шелковом пути) оставалось только уповать на Бога, чтобы выжить. С 1130 -х гг., когда новые правители Сельджукской империи оказались вынужденными принять меры для защиты обогащавшей их караванной торговли и создать такие государственные институты, которые соответствовали бы новой, оседлой жизни, стала принципиально меняться и политика в отношении христиан в целом и армян в частности, тем более что и часть армян тяжелые условия жизни при завоевателях заставили отойти от своей веры в большей или меньшей степени. Вот что пишет об этом Р. Бедросян:
«Впоследствии, после установления политического контроля сельджуков, другие армяне обратились, будь то молодые армянские юноши, гулямы, принятые в сельджукские военные училища, или опытные армянские бюрократы и ре-
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
месленники, которые заняли многие важные должности в различных турецких государствах и которые занимают видное место в турецкой эпической литературе. Мартирология двенадцатого века также указывает на значительный добровольный переход из одного лагеря в другой, вызванный повышенным статусом в новом развивающемся обществе, которым могли пользоваться новообращенные, особенно финансовые стимулы. Результатом этого преобразования, насильственного или добровольного, стало создание со временем особой группы — почти исключенной из армянских источников как «ренегаты», но, видимо, еще не полностью принятой их новыми мусульманскими единоверцами, которые в своих трудах обычно называют их «армянами». Несмотря на обращение [в ислам] некоторых, большинство армян оставалось верным своей отличительной форме христианства. Этот факт, в сочетании с реальностью армянского большинства в Восточной Азии, привел к определенной «арменизации» сельджуков. Не только армяне разных конфессий — апостольские, православные, мусульмане — составляли основную массу населения в Восточной Азии во время господства сельджуков, но довольно быстро возникла и армяно-турецкая община благодаря смешанным бракам. Смешанные браки происходили не только между семьями армянских государственных служащих и турецких феодалов, но и на самой вершине государства. К тринадцатому веку немногие сельджукские султаны из Восточной Малой Азии не имели армянских, грузинских или греческих родителей или прародителей» [Bedrosian 1997].
Вот эту новую социальную ситуацию и отражал «Судебник» Давида, сына Алавика. В этой новой ситуации, с одной стороны, армяне Гандзака получили возможность решать и регулировать свои ежедневные прагматические проблемы — гражданские, семейные, трудовые, уголовно-правовые отношения. С другой стороны, автор «Судебника» не просто стремился разработать нормативную базу для урегулирования этих отношений, а сформировать правовое поведение христианина, основанное на идее чистоты и реализующее в повседневной жизни эту главную идею. Это должно было сплачивать армянское население Гандзака, обеспечивать сохранение у него идентичности, появившихся прав и свобод (что уже само свидетельствует
об усилении позиции армян Гандзака) и служить ее защитой от гнева Бога, проявляющегося в виде природных и социальных катастроф. Реализация в «Судебнике» идеи «чистоты» также, на наш взгляд, является дополнительным доказательством, во -первых, того что «Судебник» был написан в период с 1130 по 1139 гг. и, во-вторых, того, что это были действительно в то время «очень нужные "Канонические законоположения"» (Киракос Гандзакеци).
Вторым моментом, важным с точки зрения идейного содержания «Судебника» Давида Гандзакеци, является то, что автор «Судебника» не просто предписывает в нем правовые нормы, а разъясняет каждую из этих норм, предполагая, что тот, кто будет следовать предписанным канонам, будет делать это сознательно, рационально. Уже сразу в предисловии к своему труду Давид пишет о значении составленных им «полезных канонических законоположений», и далее большая часть статей (канонов) начинается с объяснения, чем именно то или иное нарушение правовой нормы является «не чистым», а после этого логически подводит свою паству к пониманию необходимости правового осуждения и наказания за неправовое поведение, то есть фактически формирует правосознание армянского населения Гандзака.
Главная идея «чистоты» обусловила саму структуру «Судебника». В.Б. Румянцева и С.Г. Петикян выделяют три большие группы канонов «Судебника» по характеру регулируемых ими отношений:
«1) статьи, регулирующие вопросы нравственности и гигиены, врачевания и биологии — статьи 1—9, 14, 15, 46, 51, 53, 55, 64, 65, 67, 71, 75—78, 87, 94, 96;
2) нормы, регулирующие вопросы, находящиеся в компетенции церкви — статьи 10—13, 20—34, 36—38, 44, 47, 49, 63, 66, 68, 69, 73, 83, 84, 85, 89, 90, 93, 95, 97;
3) нормы, регулирующие светскую жизнь:
— уголовные отношения — статьи 26, 39, 40—43, 45, 48, 52—54, 56—60, 62, 79, 80, 82;
— брачно-семейные отношения — статьи 16—19, 50, 67, 70, 72, 77, 84 (последний абзац), 91, 92;
— гражданские отношения — статьи 45, 61, 65, 86;
— трудовые отношения — статьи 35, 43» [Румянцева, Петикян 2011, с. 18—19].
На первый взгляд, такая классификация делает статьи «Судебника» нелогично выстроенными, но эта логика появляется, если подходить к последовательности статей именно с позиции идеи «чистоты». Вот тогда -то и оказывается, что как раз из соблюдения норм физической и нравственной чистоты, настолько тесно взаимосвязанных, что чистота нравственная просто выражается (и отражается) в чистоте физической и наоборот, следуют нормы чистоты действий служителей церкви. В свою очередь, «чистота» священников-пастырей тесно взаимосвязана с «чистотой» светской жизни: «нечистый» в своих поступках и деяниях пастырь увеличивает «нечистоту» мирян, но поскольку сами пастыри приходят в церковь из мира, то «нечистый» мирской дух может привести к появлению в церкви «нечистого» в своих деяниях пастыря. Та же «нечистота» светской жизни ведет и к «нечистоте» физической и моральной.
Приведем некоторые примеры конкретных статей, в которых отражена эта главная идея «Судебника» Давида Гандзакеци.
Первые статьи Судебника посвящены правилам обращения с продуктами питания и посудой в случае лишения их чистоты в результате соприкосновения их с животными (мышь, кошка, собака). Так, статья 4 устанавливает, что
«... если мышь попадет в соль, то знай, брат, бывает, что соль осквернится, а бывает, что не [осквернится]. Если мышь сдохла на каменной соли, то с места, на котором лежала [мышь], надо соскрести соль и выбросить вместе с нею, затем промыть [соль], что была вокруг, после чего [соль] станет чистой и годной к употреблению» [Авакян 2000, с.
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUDIA STUDIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUDIA STUDIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
103—104]. Статья 5 гласит: «Если кошка осквернит, поев ее (пищу), хранящуюся в бурдюке, пусть отделят и выбросят пол-литра продуктов, какую-то часть ее дадут нищим, остальное будет чистым» [Авакян 2000, с. 105].
Можно увидеть здесь определенную связь с библейским каноном:
«Нечисты для вас все четвероногие животные, что ходят на лапах. ... Из тех мелких животных, что передвигаются, к земле приникнув, нечисты для вас: крот, мышь и всякого рода ящерица. Всякое животное, пресмыкающееся по земле, скверно для вас. не оскверняйте душ ваших каким-либо животным пресмыкающимся и не делайте себя чрез них нечистыми, чтоб быть чрез них нечистыми» (Лев. 11: 27, 29, 42—43), —
хотя библейский канон касается не осквернения пищи животным, а потреблением самих этих животных в пищу. Но точно так же эти нормы могли быть заимствованы и из обычного права. Но что бы ни служило их источником, основанное на нормах гигиенической чистоты правовое поведение защищает субъекта права от заболеваний, в том числе и эпидемических, и с этой точки зрения разумно.
При несоблюдении правил «чистоты»/«очищения» пищи после ее контакта с животными она вся считалась оскверненной и не подлежала употреблению. Ответственность за потребление оскверненной пищи предусмотрена в «Судебнике» и зависит от статуса едока и информированности об осквернении пищи. Так, если оскверненную животными пищу употреблял священник и делал это по неведению, он был обязан 8 дней не участвовать в богослужениях, а если это был мирянин, то он должен был пять дней соблюдать пост, делая при этом по сто коленопреклонений в день. Если же осквернение происходило сознательно, то ответственность для мирян не устанавливалась, а священник мог быть лишен своего сана.
Значительное число статей «Судебника» посвящено, казалось бы, традиционному для христианина предмету: понятию «чистоты» применительно к женщине и семейным отношениям с ней — от физиологических до социальных аспектов идеи «чистоты», как в мирских, так и в церковных вопросах. Однако из-за значимости места, которое отводилось женщине в традиционной армянской семье, и, учитывая значимость межэтнических и межконфессиональных браков для положения армян Гандзака, вопрос о «чистоте» здесь решается не так прямолинейно, как в библейских канонах. Статья 67 «О женщинах, имеющих месячные очищения» [Авакян 2000, с. 135] посвящена «чистоте» гигиены. Интересно, что в отличие от основной массы священнослужителей и верующих христиан, законодатель не считает менструацию («месячные») чем-то скверным, обосновывая это тем, что если женщина — творение Бога, то им же сотворены и ее месячные, а значит, в них нет ничего дурного, «нечистого».
Ничего «нечистого», постыдного, нет и в объяснении этого физиологического процесса. Наоборот, субъекты права, и мужчины, и женщины, должны знать об этом процессе, чтобы не допустить противоправного поведения в отношении близких женщин (в случае мужчины), себя самой (в случае женщины) и, в конечном итоге, в отношении здоровья и полноценного воспроизводства своего народа. С этой целью Давид Гандзакеци находит рациональные биологические объяснения и тому, почему происходит прекращение кровотечений во время беременности и после деторождения, и тому, почему вообще такие кровотечения происходят ежемесячно на протяжении 7 дней:
«.влажная материя в природе соответственно 28-и дням лунного месяца прибывает (и убывает), поэтому и естеству тела привычно, что вместе с влагой прибывает и убывает [кровь], и когда в течение одной недели она убывает из тела, кровотечение затем прекращается и кровь очищается» [Авакян 2000, с. 135].
Это объясняет и запрет на приближение к женщине в эти дни. Пренебрегший этой заповедью, пишет законодатель, «станет виновником несчастий и убийцей своих детей», «будет обвинен в тяжком преступлении, и как мужчина, так и женщина будут приравнены к блудникам». Из этих же высказанных вардапетом Давидом соображений «Судебник» запрещал женщине скрывать от мужа свое «недомогание» (менструацию), и наказание за нарушение этой нормы физиологической «чистоты» предусматривалось суровое — двойная кара (покаяние и пост) и церковное проклятие. Социальное и религиозное представления о соблюдении той же «чистоты» предписывали женщине в такие дни избегать общения со священниками, строго воздерживаться от посещения церкви и приближения к иконам.
Поскольку, согласно Давиду Гандзакеци, единственной целью брака (который мог повлечь за собой какие-то правовые последствия, только будучи церковным) являлось только рождение детей (продолжение рода), той же статьей «Судебника» устанавливался предельный возраст вступления женщины в брак — 60 лет. Такое ограничение законодатель обосновывал тем, что по достижении этого возраста у женщины прекращались месячные, и потому вступление в брак совершалось «не для детей, а похоти ради».
Из таких же соображений — обеспечения появления здорового потомства, а значит, и будущего своего народа, — законодатель исходил и определяя в статье 92 «О тех, кто венчает несовершеннолетних» минимальный брачный возраст. Этот минимальный возраст был одинаковым для жениха и невесты и составлял 12 лет, что могло объясняться как ранним половым созреванием жителей региона, так и, возможно, стремлением ограничить отток армянских мальчиков в гулямы7, а девочек — в гаремы.
7 Гулямы — бойцы формируемых из невольников подразделений личной гвардии правителей стран Востока в Средние века. (Прим. ред.).
Интересно, что именно с этим возрастом связывается социально-нравственное условие «чистоты»: «.когда они уже смогут различать, что есть добро, а что зло». Это говорит о ранней социальной ответственности средневекового человека (с точки
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
зрения современного представления о совершеннолетии и наступающей по достижении ее правовой ответственности). При этом, несмотря на так жестко обозначенные цель брака (деторождение) и его характер (церковный брак), необходимым условием для его заключения (гарантией «чистоты» брачных отношений) было выполнение следующих требований:
— строго обязательное взаимное добровольное согласие вступающих в брак;
— обязательное достижение брачного возраста брачующимися;
— обязательное отсутствие родственной связи между брачующимися,
— по национальности брачующиеся должны быть армянами.
Соответственно, «Судебник» закреплял и наказание для священников, венчающих в нарушение перечисленных условий и тем самым ответственных за «нечистоту» брака.
Важное значение имела национальность брачующихся. Они обязательно должны были быть армянами. Не разрешалось вступать в брак с курдом (что было существенно для значительного курдского населения Гандзака) — такая семейная жизнь считалась «любодеянием», представителем другой религии, что считалось «незаконным» (хотя эта норма на практике постоянно нарушалась из соображений выгоды армянского населения Гандзака). В то же время для женщин-армянок, сожительствующих с курдами (точнее, живущих в браке с ними), что приравнивалось ко греху, «Судебник» Давида Гандзакеци устанавливал санкции только морально-этического характера, допускающие и морально-этическое и социальное поощрение в случае возвращения к «чистому» поведению. Так, согрешившая получала шанс раскаяться и начать жить «чистой жизнью»: в случае развода с курдом разведенная армянка считалась достойной того, чтобы ее не только взяли в жены повторно, но и не попрекали прежней жизнью с неверным.
Прекращение брака было возможно по двум основаниям: смерть одного из супругов или развод. Последний, однако, был запрещен («... ибо с кем соединил Бог, с тем человек не должен разойтись.» [Авакян 2000, с. 137]) и не разрешался даже в случае психической болезни жены. Нарушение мужем этого канона вело к запрещению ему вступать в новый брак. Вступление в повторный брак — «нарушение чистоты» брака как божественной идеи — влекло для разведенного мужчины наказание в виде искупления греха на протяжении 7 лет, а также пожизненное материальное обеспечение бывшей жены.
Правовое поведение в семье, отношения между родителями и детьми должны были строиться не просто на принципах любви и уважения — любовь к родителям рассматривается Давидом Гандзакеци как особый вид «чистоты» перед Богом, «чистоты», которая обеспечивалась бы соблюдением пятой заповеди («Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь, Бог твой, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе», Втор. 5: 16):
«... любовь к родителям [Бог] поставил на первое место после себя, что родители соравны Богу и достойны такого же почитания, как и Бог» [Авакян 2000, с. 142—143].
Гражданско-правовым отношениям Давид Гандзакеци посвящено относительно небольшое количество статей, однако они очень интересны с точки зрения отражения в них все той же главной идеи «Судебника». Так, представления о социально-нравственной «чистоте» предопределили резко отрицательное отношение законодателя к ростовщичеству, выраженное в статье «О ростовщиках-лихоимцах» [Авакян 2000, с. 144].
Давид-вардапет сравнивает ростовщиков со сквернословами, которые, бранясь, упоминают все грехи и становятся соучастниками всех преступников: подобно им, ростовщик и лихоимец являются соучастниками всех разбойников, занимающимися грабежами в горах, «воров, проламывающих стены», и тех, что «крадут по мелочам». Такой взгляд на ростовщичество и ростовщиков основан на библейском отношении к ним:
«Если дашь деньги взаймы бедному из народа Моего, то не притесняй его и не налагай на него роста» (Исх. 22: 25);
«Если брат твой обеднеет и придет в упадок у тебя, то поддержи его, пришлец ли он, или поселенец, чтоб он жил с тобою. Не бери от него роста и прибыли и бойся Бога твоего; чтоб жил брат твой с тобою. Серебра твоего не отдавай ему в рост и хлеба твоего не отдавай ему для получения прибыли» (Лев. 25: 35-37);
«Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост; иноземцу отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всем, что делается руками твоими, на земле, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею» (Втор. 23: 19-20),
«... сребра своего не давай в лихву [под процент]» (Пс. 14: 5).
«Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад... И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6: 30, 34—36).
«По своей природе, — пишет автор «Судебника, — они люди, но по коварным замыслам своим — звери, а не люди» [Авакян 2000, с. 144], ибо они лукаво придумали давать в долг не способное «к росту» золото, а затем требуют его обратно, но уже с
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUDIA STUDIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUDIA STUDIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
приростом. Давид считает это более несправедливым, чем захват силой у людей их имущества, т.е. ростовщичество, с его точки зрения, более тяжкое деяние, чем разбой или грабеж. Заниматься ростовщичеством могут только безбожники. Эта морально-нравственная оценка Давида Гандзакеци очень близка к оценке одного из видных отцов Церкви IV в. Григория Нисского, который в одном из своих Посланий не просто осуждает ссудный процент:
«И по Божественному Писанию к числу возбраненных дел принадлежат лихва и рост, и приобщение к своему стяжанию чужого, чрез некое преобладание, хотя бы то было под видом договора» [Послание 6 Григория Нисского б/даты],
но и объединяет как общий «вид идолослужения, ибо так святой Апостол нарицает любостяжание (Колос. 3: 5) (по 1-му Тимофея — то же, что и сребролюбие)», ростовщичество, грабеж и разбой.
Постановляя на основании морального осуждения ростовщичества, что неприемлемо «давать не способное к росту золото, а потом требовать его с приростом» [Авакян 2000, с. 144], Давид Гандзакеци вводит за нарушение этой нормы санкцию, состоящую из двух частей: ее первая часть находится в моральной плоскости — это раскаяние ростовщика, а вторая — в материальной и предполагает возмещение убытка в четырехкратном размере, и уже только после этого следует получение нарушителем причастия. Сочетание моральных и материальных санкций за одно и то же правонарушение и в целом является одной из особенностей «Судебника». Так, например, в статье «О поджигателях» вардапет Давид указывает:
«Если кто-нибудь поджег кладовую с продовольствием и, признавшись, раскаялся, пусть 7 лет искупает грех. Если же причинил вред скоту — 10 лет. Если же в доме, где он совершил поджог, беда случилась с человеком, пусть во все дни своей жизни, надев власяницу и посыпая голову пеплом, искупает свой грех — быть может, так он удостоится последнего утешения» [Авакян 2000, с. 215].
Сравнение санкций за ростовщичество и поджог позволяет видеть, что, с одной стороны, Давид Гандзакеци ставит материальную сущность денег ниже духовности, подразумевая, что правовое поведение в денежных взаимоотношениях с ближними
V/ V/ Л V/ ^
определяется нравственной «чистотой» этих взаимоотношений. С другой стороны, материальные ценности приобретают высокую значимость, когда они обеспечивают человеческую жизнь, которая сама по себе является высшей ценностью. Эта ценность велика настолько, что нравственная «чистота» цели сохранения человеческой жизни является для Давида Гандзакеци единственным основанием купли—продажи рабов: так, статья 46 «Судебника» допускает возможность такого рода сделки с целью спасения их от гибели. Точно так же, именно из ценности человеческой жизни исходит автор «Судебника», устанавливая в статье 43 ответственность работодателя за смерть работника в случае, если работодатель заведомо знал об опасности выполняемой работы, но тем не менее возложил её на работников:
«Бывает и так, что назавтра должна быть выполнена работа, которая со всей очевидностью связана со смертельной опасностью, о чем предупреждают и многие, а хозяин тем не менее посылает работников и приказывает выполнить работу — так вот, если там с кем-нибудь приключиться смерть, он виновен в его смерти» [Авакян 2000, с. 123].
При этом работодатель освобождался от ответственности за смерть или увечье, полученные работником, в том случае, когда предупреждал его об опасности.
Регулируя отношения работодателя с работником, «Судебник» устанавливал такие правовые нормы, которыми обеспечивалась бы социально-нравственная «чистота» обоих сторон. Так, впервые именно в этом источнике получило свое закрепление право на оплату труда:
«...работник заслуживает платы, то есть еды и питья, ... каждый получит свою награду по своему труду» [Авакян 2000, с. 120].
Заметим, что помянутая выше статья 43 предусматривает выполнение как бесплатных, так и платных работ
Поскольку «чистота» христианина определялась прежде всего соблюдением им Десяти заповедей, в том числе и таких, как шестая, восьмая и десятая («Не убивай», «Не кради», «Не желай жены ближнего твоего, и не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всего, что есть у ближнего твоего», Втор. 5: 17, 19, 21), то регулированию уголовно—правовых отношений в «Судебнике» уделяется серьезное внимание. Судебник устанавливает ответственность за имущественные преступления (кража, разбой, грабеж), за преступления против жизни и здоровья (убийство), преступления против основ семьи, связи с нехристианами, преступления против нравственности и «естества» (мужеложство, скотоложство). Осуждение последних также восходит к библейским канонам:
«И сказал Господь: вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма; сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко Мне.» (Быт. 18: 20—21 и далее все предание о Содоме и Гоморре, Быт. 19: 1—25),
«Всякий скотоложник да будет предан смерти» (Исх. 22: 19),
«Не ложись с мужчиною, как с женщиною: это мерзость. И ни с каким скотом не ложись, чтоб излить (семя) и оскверниться от него; и женщина не должна становиться пред скотом для совокупления с ним: это гнусно. <.> Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти, кровь их на них» (Лев. 18: 22—23; 20: 13),
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
«Кто смесится [вступит в интимную близость] со скотиною, того предать смерти, и скотину убейте. Если женщина пойдет [с целью интимной близости] к какой-нибудь скотине, чтобы совокупиться с нею, то убей женщину и скотину; да будут они преданы смерти, кровь их на них» (Лев. 20: 15—16),
«Проклят, кто ляжет с каким-нибудь скотом!» (Втор. 27: 21).
В целом отношение законодателя к уголовно—правовой сфере соответствует обобщенному новозаветному пониманию греха («нечистоты»):
«Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужите-ли, ни прелюбодеи, ни малакии7, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют» (1 Коринф. 6: 9—10).
7 Малакия — библейский термин, толкование которого разнится у различных богословов. Согласно «Библейской энциклопедии Брокгауза», под словом «малакия» «подразумевается мужчина или юноша, который позволяет мужеложникам (см. 1Тим 1:10) использовать себя для удовлетворения сексуальных потребностей (Рим 1:27)» (См.: Ринекер Ф., Майер Г., Шик А., Вендель У. Малакия // Библейская энциклопедия Брокгауза. М.: Christliche Verlagsbuchhandlung Paderborn, 1999). (Прим. ред.).
То, что «Судебник» закреплял статус субъекта преступления только за физическим лицом, также опиралось на библейское понимание сущности человека как творения Божьего, которому Бог предоставил землю для своей деятельности: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими (и над зверями) и над птицами небесными, (и над всяким скотом, и над всею землею,) и над всяким животным, пресмыкающимся по земле» (Быт. 1: 27—28). Однако канонический подход сочетался у вардапета Давида с рациональным, который проявлялся в том, как автор «Судебника» подходил к вопросам уголовно—правовой ответственности с точки зрения существования или отсутствию причинной связи в действиях или бездействиях лица и наступившими негативными последствиями: если этой причинной связи не оказывалось, законодатель указывал, что основания для назначения наказания отсутствуют.
Если же такая причинная связь существовала, то основанием наступления ответственности за совершенное деяние становилась виновность лица. Преступления могли быть совершены либо по умыслу, либо по неосторожности. При этом совершение противоправного действия (бездействия) по неосторожности, как и раскаяние виновного, рассматривались законодателем как смягчающими вину обстоятельствами.
Что касается правового поведения священнослужителей, то их «чистота» связывалась Давидом Гандзакеци, во-первых, со строгим соответствием церковным канонам при осуществлении богослужения и, во-вторых, с тем, что окормляя мирян, служитель церкви должен был соответствовать самым высоким морально-нравственным требованиям. По этой причине к числу осуждаемых небогоугодных «Судебник» относит все то, что могло бы смутить дух паствы — гадание, колдовство, сквернословие и т.п.
Говоря о «Судебнике» Давида Гандзакеци, нельзя не задуматься о том, насколько полно могли быть реализованы данные нормы в исторической реальности XII века. Это, прежде всего, вопрос о том, в какой степени правовой статус армянского населения Гандзака позволял ему руководствоваться разработанными правовыми нормами. Г. Майсурадзе, рассматривая период вассальной зависимости армянских княжеств и Гандзака от Грузии в более поздний период, — в XII веке, уже после смерти Давида Гандзакеци, — пишет по этому поводу следующее:
«Единственным источником, в котором содержится определенное суждение о тогдашнем политическом положении Армении [сначала в качестве вассала грузинской феодальной монархии, а затем в ее составе] и допускается возможность восстановления армянской государственности в некий неопределенный период, является несанкционированный "Армянский судебник" Мхитара Гоша. Автор памятника заранее сообщает читателю о реальном положении дел. Он пишет: "Люди, занимающиеся чтением настоящих моих законов (т. е. законов о царском суде), будут высмеивать их, уподобляя меня человеку, которому во сне мерещится царство и много другого приятного; пробужденный уже от сна, он оказывается лишенным всего. Но пусть знают они, что мы не забываем, как преходяще и изменчиво всякое царство земное, тем более наше царство, ведь бывшего нет больше среди нас и настоящего нет у нас, видеть же его в будущем — не доведется нам...".
В условиях таких реалий, понятно, говорить о "статусе Армении" было бы неуместно и совершенно неоправданно»
[Майсурадзе 2009].
Конечно, власть сначала сельджуков, а затем Грузии и обусловленное этим положение армян и в Гандзаке, и на всем Армянском нагорье делает просто неуместным сам вопрос о возможном санкционировании государственной властью создания армянского «Судебника». Однако, с одной стороны, Сельджукская империя была экономически и политически нестабильной даже в период ее наивысшего могущества, а Грузия, как отмечалось выше, постоянно находилась под военной угрозой сельджуков и Сельджукидов, и это позволяло не только сохраняющим ограниченный суверенитет армянским княжествам, но и армянскому населению Гандзака. С другой стороны, армянские судебники, пусть даже они и не были санкционированы государственной властью, как раз и способствовали поддержанию морально-нравственного духа армян и обеспечению их правового поведения, необходимых для сохранения автономности армянского населения и упрочения его экономического и даже правового и социально—политического статуса под властью завоевателей. В свою очередь, и духовный авторитет вардапета
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUDIA STUDIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUDIA STUDIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
Давида способствовал тому, что нормы его «Судебника» обладали для армян Гандзака юридической силой и применялись в регламентации их жизни. Иными словами, мы можем сделать вывод о том, что правовая разработка Давидом Гандзакеци темы «чистоты», явившейся главным идейным содержанием его «Судебника», имела своей целью упрочение положения армян в регионе, сохранения ими национальной и религиозной идентичности, морально—нравственных и физических основ их существования как этноса, а в будущем — и политической нации. Достигалось это, по-видимому, впервые в истории армянского права, за счет удачного сочетания библейских канонов, хорошо известных каждому армянину-христианину той эпохи, с рационально-прагматическими и гуманистическими взглядами автора «Судебника». Такое сочетание не просто наделяло правовые нормы силой безусловного авторитета, а делало их понятными и логичными для самого простого человека, объясняя ему необходимость следования этим нормам для его же блага и блага его этнорелигиозного окружения. Именно поэтому впоследствии так высоко оценивал «Судебник» Киракос Гандзакеци, а Мхитар Гош использовал его в качестве основы для разработки усовершенствованных правовых норм — и эти нормы, сформулированные благодаря «Судебнику» вардапета Давида, уже в XIII в. обрели силу обязательного закона в Киликийской Армении [Сукиасян 1969], в XVI в. — в армянских колониях в польских городах и, в конце концов, в XVIII в. были внесены в Вахтангов сборник — собрание грузинских законов, составленный будущим царем Вахтангом VI [Thomson 2000].
Таким образом, сочетание в «Судебнике» Давида, сына Алавика гуманистического, нравственного и рационального начал, подчиненное главенствующей идее физической, нравственной и социальной «чистоты» армянского населения, стало важной вехой в его противостоянии воздействию враждебной правовой культуры и эволюции собственной правовой культуры, способствовало формированию армянского национального правосознания, обеспечивающего «сохранение целостности, самобытности и идентичности армянского народа» [Петикян 2011, с. 14] даже в период его пребывания под властью завоевателей.
С другой стороны, то, что с XII в. понимание «чистоты» так жестко внедрялось в правосознание как идея «чистоты» именно этнической, сохраняя этнос, ограничивало возможности армянского населения Гандзака устанавливать и поддерживать связи со своим ближайшим иноэтничным окружением. Войдя в правосознание последующих поколений, такое представление о «чистоте» даже в смягченном впоследствии виде могло способствовать закреплению и воспроизводству нетерпимости в случае возникновения сложных социальных условий.
ЛИТЕРАТУРА
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета канонические. В русском переводе с параллель-
ными местами. Хельсинки, 1991.
2. Авакян Р.О. Памятники армянского права, их истоки и взаимодействие с правом других народов // Северо-
Кавказский юридический вестник. 2013. № 2. С. 35—48.
3. Авакян Р.О. Памятники армянского права. Ереван: ЕФ МНЮИ-XXI век, 2000..
4. Азия на рубеже древности и средневековья. Закавказье в IV — XI вв. [Электронный ресурс] // История Востока:
В 6 т. Т. 2. Восток в средние века / Гл. ред. Р.Б. Рыбаков, отв. ред. Л.Б. Алаев, К.З. Ашрафян. М.: Восточная литература, 1997. Режим доступа: http://www.kulichki.com/~gumilev /HE2/he2103.htm.
5. Буниятов З.М. Государство Атабеков Азербайджана (1136 — 1225 годы). Баку: Элм, 1978 [Электронный ресурс] //
BDU-nun Elektron Kitabxanasi. Режим доступа: http://elibrary.bsu.az/yenii%5Ckitabxana%5C1324495719.pdf.
6. Вопленко Н.Н., Рудковский В.А. Актуальные проблемы теории и истории государства и права. вопросы кон-
ституционно-правового регулирования // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5. Юриспруденция. 2013. № 1 (18). С. 5 — 11.
7. Давид Гандзакеци [Электронный ресурс] / / Православная энциклопедия. 2011. 15 нояб. Режим доступа:
http://www.pravenc.ru/text/ 168548.html.
8. Дербенд-наме [Электронный ресурс] / / Шихсаидов А.Р., Айтберов Т.М., Оразаев Г.М.-Р. Дагестанские историче-
ские сочинения. М. Наука, 1993. Восточная литература, 2005. Режим доступа: http://www.vostlit.info / Texts /Dokumenty / Kavkaz/VI/ Dag_chron / Derbend_name / frametext.htm.
9. Зурначян А.С. Судебник Давида, сына Алавика как памятник армянского права [Электронный ресурс] / /
Genesis: исторические исследования. 2015. № 6. С. 860 — 870. DOI: 10.7256/2409-868X.2015.6.17142. Режим доступа: http://e-notabene.ru/hr/article_17142.html.
10. Идея [Электронный ресурс] // Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению. От аллегории до
ямба. М.: Флинта, Наука, 2004. Словари и энциклопедии на Академике. Режим доступа: https://literaturo logiya.academic.ru/220/%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%8F.
11. Ионас В.Я. Идейное содержание произведения [Электронный ресурс]// Ионас В.Я. Критерий творчества в ав-
торском праве и судебной практике. М.: Юридическая литература, 1963. Uchebnik.Online. Режим доступа: https:// uchebnik.online/avtorsoe-pravo-rf/ideynoe-soderjanie-proizvedeniya-47231.html.
12. Киракос Гандзакеци. Краткая история. Глава 1. М. Наука. 1976 [Электронный ресурс] // Восточная литерату-
ра. 2003. Режим доступа: http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gandzakeci/frametext1.htm.
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
13. Киракос Гандзакеци. Краткая история. Главы 10 — 28. М. Наука. 1976 [Электронный ресурс] // Восточная ли-
тература. 2003. Режим доступа: http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gandzakeci/framete xt3.htm.
14. Кириленко В.П., Андреева Е.С. От традиции-к праву: становление семейного права Армении // Управленче-
ское консультирование. 2014. № 7 (67). С. 126 — 134.
15. Майсак Т.А. К публикации кавказско-албанских палимпсестов из Синайского монастыря // Вопросы языко-
знания. 2010. № 6. С. 88 — 107.
16. Майсурадзе Г. О статусе Армении в составе Грузинской средневековой централизованной монархии (XII-XIV
вв.) [Электронный ресурс] // Некоторые вопросы истории Грузии в армянской историографии. Тбилиси, 2009. DZEGLEBI.GE: Памятники Грузии. Историко-архитектурное описание. Режим доступа: http://www.dzeglebi.ge/rus/statiebi/ istoria/a_statuse_armenii1.html.
17. Мурадян П.М. Правовые акты в эпиграфике средневековой Армении [Электронный ресурс] //^mmtfm-
pmfrmu^pm^mfr hmfrqhu [Историко-филологический журнал]. 1989. Т. 4. С. 182—185. ^mmtfm-pmfrmu^pm^mfr hmfrqhu = Historical-Philological Journal. Режим доступа: http://hpj.asj-oa.am/5307/1/1989-4(182).pdf.
18. Петикян С.Г. Эволюция источников армянского права с древнейших времен до середины XIX века. Автореф.
дисс. ... к. юр. н. Нижний Новгород, 2011 [Электронный ресурс] // Университет Лобачевского. Режим доступа: http://www.unn.ru/pages/disser/793.pdf.
19. Правила Святых Отцов Православной Церкви с толкованиями. Послание 6 Григория Нисского [Электронный
ресурс] // Азбука веры. Православная библиотека. Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik /Nikodim_Milash /pravila-svjatyh-ottsov-pravoslavnoj-tserkvi-s-tolkovanijami/148.
20. Пьянов Н.А. Правовое поведение: понятие и виды // Сибирский юридический вестник. 2004. № 4. С. 11 —14.
21. Романовская В.Б. Петикан С.Г. «Судебник Давида, сына Алавика» как источник средневекового армянского
права // Бизнес в законе. Экономико-юридический журнал. 2011. № 2. С. 18 — 19.
22. Селькин С.А. Ответственность за изнасилование и насильственные действия сексуального характера в Древ-
нем и Средневековом праве // Вестник магистратуры. 2015. № 1 — 3 (40). С. 16 — 19.
23. Сукиасян А.Г. История Киликийского армянского государства и права (XI-XIV вв.) Ереван: Митк, 1969 [Элек-
тронный ресурс] // ArmenianHouse.org Режим доступа: http://armenianhouse.org/suqiasyan/cilicia/ /
24. Торосян Х.А. Суд и процесс в Армении в эпоху развитого феодализма (X -XIII вв.). Автореф. дисс. ... д. др. н.
Ереван, 1981 [Электронный ресурс] // DisserCat — электронная библиотека диссертаций. Режим доступа: https://www.dissercat.com/content/sud-i-protsess-v-armenii-v-epokhu-razvitogo-feodalizma-x-xiii-vv.
25. Торосян Х.А. Суд и процесс в Армении: X — XIII вв. Ереван: Изд-во АН Арм. ССР, 1985.
26. Bedrosian R. "Armenia during the Seljuk and Mongol Periods." The Armenian People from Ancient to Modern Times. Ed.
R.G. Hovannisian. New York: St. Martin's Press, 1997, volume 1. 241 — 271. Archive.Org. N.p., n.d. Web. <https://archive.org/ stream/ ArmeniaDuringTheSeljukAndMongolPeriods_580/asmp_djvu.txt>.
27. Dowsett C.J.F. "Introduction." The Penitential of David of Ganjak. Louvain: Universitatis Catholicae Americae, 1961. Atta-
lus. Robert Bedrosian, 2010. Web. <http://www.attalus.org/ armenian/pendg1.htm>.
28. Stone M.E. "Adam's Naming Of The Animals: Naming Or Creation?." The Poetics of Grammar and the Metaphysics of
Sound and Sign. Leiden: BRILL, 2007. 69 — 80.
29. "The Penitential of David of Ganjak. Translation and Commentary by C.J.F. Dowsett." Attalus. Robert Bedrosian, 2010.
Web. <http://www.attalus.org/armenian/pendgtoc.html>.
30. Thomson R.W. "From Theology to Law: Creating an Armenian Secular Law Code." Legalism: Community and Justice.
Eds. F. Pirie and J. Scheele. Oxford: OUP, 2014. 25—46.
31. Thomson R.W. ""Let Now the Astrologers Stand Up": The Armenian Christian Reaction to Astrology and Divination."
Dumbarton Oaks Papers 46 (1992): 305 — 312.
32. Thomson R.W. The Lawcode (Datastanagirk') of MxiVar Gos. Amsterdam: Rodopi, 2000.
Цитирование по ГОСТ Р 7.0.11—2011:
Бакштеева, А. В. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика (XII в.) [Электронный ресурс] / А.В. Бакштеева // Электронное научное издание Альманах Пространство и Время. — 2019. — Т. 17. — Вып. 1: Studia studiosorum: успехи молодых исследователей. DOI: 10.24411/2227-9490-2019-11041. Стационарный сетевой адрес: 2227-9490e-aprovr_e-ast17-1.2019.41.
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUDIA STUDIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUDIA STUDIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
ON THE MATTER OF LEGISLATIONS IDEOLOGICAL CONTENT IN DAVID, SON OF ALAVIK'S "THE PENITENTIAL" (ARMENIA, 12th CENTURY)
Adelina V. Bakshteeva, 2nd year student at College of the Odintsovo Branch of the Moscow State Institute of International Relations (MGIMO-University) of the Russian Federation Ministry of Foreign Affairs
ORCID ID https://orcid.org/0000-0003-4178-430X
E-mail: [email protected]; [email protected]
The interrelation between principle of law and category of legal consciousness makes the sources of law of any epoch important evidence of basic ideas arising and developing in these eras: in principle, one could consider law as a provision of normative character that expresses the ideological content of law in a concentrated way. Thus, the study of the ideological attitudes of the era, reflected in legal norms, is of interest both for law and for history (social and political). A striking example of the reflection and understanding of the influence of moral ideas on legal behavior we could see in such medieval Armenian code of law, as "Canonical Legislations" ("The Penitential"), developed by David of Ganjak, son of Alavik between 1130 and 1139 (despite the fact that Russian and some Armenian researchers date 1130 the end of David's work upon "The Penitential" and his death, I consider C.J.F. Dowsett's reasoning more reasonable). So, the subject matter of my paper is ideological matter manifested in David of Ganjak's "The Penitential." For these purposes, I used problem, conceptual, source and historical-legal analysis.
In my paper, I show that the main moral idea of David of Ganjak's "The Penitential" is the idea of 'purity (physical purity, purity of thoughts and actions and spiritual/religious purity) that is close connected with the biblical canons, on the one hand, and the rational views of David, son of Alavik, on the other. "The Penitential" attaches great importance to family law, civil-law relations (first of all, issues relating to usury and labor relations), as well as the actions of priests. These are all areas in which maximum purity must be maintained, which corresponded not only to the religious ideas of the 12th-century Armenia, but also to the pragmatic needs of the Armenian population of that region.
I conclude that the combination of humanistic, moral and rational principles in David Ganjak's "The Penitential", subordinated to the dominant idea of physical, moral and social "purity" of the Armenian population, became an important milestone in its opposition to the influence of hostile legal culture and the evolution of its own legal culture. David Ganjak's "The Penitential" contributed to the formation of the Armenian national legal consciousness, ensuring the preservation of the integrity, and identity of the Armenians, even during they stay under the rule of the Seljuk conquerors. Nevertheless, the fact that since the 12th century, the understanding of 'purity' was so rigidly inculcated in the legal conscience as an idea of precisely ethnic 'purity', although it preserved ethnicity, it li m-ited the ability of the Armenian population of Ganjak to establish and maintain social contacts with their closest ethnic environment. Implementing into the legal consciousness of subsequent generations, such a notion of 'purity' (even in the form softened at a later time) could contribute to the consolidation and reproduction of intolerance in the event of difficult social conditions.
Keywords: ideological content; source of law; Armenian law; David of Ganjak's "The Penitential"; religious norms; purity.
References:
1. Alaev L.B., Ashrafyan K.Z. "Asia at the Turn of Antiquity and Middle Ages. Transcaucasia in the 4th — 11th Centuries." His-
tory of the East, Volume 2: East in the Middle Ages. Eds. R.B. Rybakov, L.B. Alaev, and K.Z. Ashrafyan. Moscow: Vos-
tochnaya literatura Publisher, 1997. Web. <http://www.kulichki.com/~gumilev/HE2/he2103.htm>. (In Russian).
2. Avakyan R.O. "Monuments of Armenian Law, Their Origins and Interaction between Them and Law of Other Na-
tions." North Caucasian Legal Journal 2 (2013): 35—48. (In Russian).
3. Avakyan R.O. Monuments of Armenian Law. Yerevan, 2000. (In Russian).
4. Bedrosian R. "Armenia during the Seljuk and Mongol Periods." The Armenian People from Ancient to Modern Times. Ed.
R.G. Hovannisian. New York: St. Martin's Pess,, 1997, volume 1. 241 — 271. Archive.Org. N.p., n.d. Web.
<https://archive.org /stream/ArmeniaDuringTheSeljukAndMongolPeriods_580/asmp_djvu.txt>.
5. Bible. The Canonical Books of the Holy Scriptures of the Old and New Testaments with Parallel Places. Helsinki, 1991. (In Russian).
6. Buniyatov Z.M. The Atabeks' State of Azerbaijan (1136 — 1225). Baku: Elm Publisher, 1978. BDU-nun Elektron Kitabxa-
nasi. N.p., n.d. PDF-file. <http://elibrary.bsu.az/yenii%5Ckitabxana%5C1324495719.pdf>. (In Russian).
7. "Canons of Holy Fathers of the Orthodox Church with Interpretations. Gregory of Nyssa's 6th Epistle." Alphabet of Faith.
Orthodox Library. N.p., n.d. Web. <https://azbyka.ru/otechnik /Nikodim_Milash/pravila-svjatyh-ottsov-
pravoslavnoj-tserkvi-s-tolkovanijami/148>. (In Russian).
8. "David of Ganjak." Orthodox Encyclopedia. N.p., 15 Nov. 2011. Web. <http://www.pravenc.ru/text/168548.html>. (In Russian).
9. "Derbend-name." Dagestan Historical Works by A.R. Shikhsaidov, T.M. Aitberov, and G.M.R. Orazaev. Moscow: Nauka
Publisher, 1993. Eastern Literature. N.p., 2005. Web. <http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kavkaz
/VI/Dag_chron/Derbend_name/frametext.htm>. (In Russian).
10. Dowsett C.J.F. "Introduction." The Penitential of David of Ganjak. Louvain: Universitatis Catholicae Americae, 1961. Attalus.
Robert Bedrosian, 2010. Web. <http://www.attalus.org/armenian/pendg1.htm>.
Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time volume 17, issue 1 'STUPIA STUPIOSORUM: Achievements of Young Researchers'
Achievements in Social Sciences
Elektronische wissenschaftliche Auflage Almanach 'Raum und Zeit' Bd. 17., Ausgb. 1. 'STUPIA STUPIOSORUM: Fortschritte der Nachwuchsforscher'
Fortschritte in den Sozialwissenschaften
Бакштеева Э.Д. К вопросу об идейном содержании законоположений «Судебника» Давида, сына Алавика
(Армения, XII в.)
11. Ionas V.Ya. "The Ideological Content of the Writing." Criterion of Creativity in Copyright and Judicial Practice. Moscow:
Yuridicheskaya literature Publisher, 1963. Uchebnik.Online. N.p., n.d. Web. <https://uchebnik.online/avtorsoe-pravo-rf/ideynoe-soderjanie-proizvedeniya-47231.html>. (In Russian).
12. Kirakos Gandzaketsi. "Chapter 1." Brief History. Moscow: Nauka Publisher. 1976. Oriental Literature. N.p., 2003. Web.
<http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gandzakeci/frametext1.htm>. (In Russian).
13. Kirakos Gandzaketsi. "Chapters 10 — 28." Brief History. Moscow: Nauka Publisher. 1976. Oriental Literature. N.p., 2003.
Web. <http://www.vostlit.info/Texts/rus8/Gandzakeci/frametext3.htm>. (In Russian).
14. Kirilenko V.P., Andreeva E.S. "From Tradition to Law: Family Law Formation in Armenia." Administrative Consulting 7
(2014): 126 — 134. (In Russian).
15. Maysak T.A. "Towards the Publication of Caucasian-Albanian Palimpsests from the Sinai Monastery." Problems of
Language Knowledge 6 (2010): 88 — 107. (In Russian).
16. Maysuradze G. "On the Status of Armenia as a Part of Georgian Medieval Centralized Monarchy (12th — 14th cc.)." Some Is-
sues of the History of Georgia in Armenian Historiography. Tbilisi, 2009. DZEGLEBI.GE: Monuments of Georgia. Historical and Architectural Description. N.p., n.d. Web. <http://www.dzeglebi.ge/eng/statiebi/istoria/a_statuse _armenii1.html>. (In Russian).
17. Muradyan P.M. "Legal Acts in the Epigraphy of Medieval Armenia." Птйш-ршйши^рш^шй hшйцhu = Historical and Phil-
ological Journal 4 (1989): 182 — 185. PDF-file. <http://hpj.asj-oa.am/5307/1/1989-4(182).pdf>. (In Russian).
18. Petikyan S.G. The Evolution of Armenian Law Sources from Ancient Times to the Middle of the 19th Century. Synopsis of
Ph.D. diss. Nizhny Novgorod, 2011. Official Web-site of Lobachevsky University. Lobachevsky University, n.d. PDF-file. <http://www.unn.ru/pages/disser/793.pdf>. (In Russian).
19. Piyanov N.A. "Legal Behavior: The Concept and Types." Siberian Legal Bulletin 4 (2004): 11 — 14. (In Russian).
20. Romanovskaya V.B. Petikan S.G. "The Code of Law of David, Son of Alavik" as a Source of Medieval Armenian Law
// Business in Law. Economic and legal journal. 2011. № 2. S. 18-19.
21. Selkin S.A. "Responsibility for Rape and Sexual Assault in the Ancient and Medieval Law." Magistracy Bulletin 1—3
(2015): 16 — 19. (In Russian).
22. Stone M.E. "Adam's Naming Of The Animals: Naming Or Creation?." The Poetics of Grammar and the Metaphysics of Sound
and Sign. Leiden: BRILL, 2007. 69 — 80.
23. Sukiasyan A.G. History of the Cilician Armenian State and Law (11th -14th cc.). Yerevan: Mitk Publisher, 1969. Armeni-
anHouse.org. N.p., n.d. Web. <http://armenianhouse.org/suqiasyan/cilicia//>. (In Russian).
24. "Idea." Terminological Thesaurus on Literary Criticism. From Allegory to Iamba. Moscow: Flinta Publisher, Nauka Publisher,
2004. Dictionaries and Encyclopedias at Akademic.Ru. N.p., n.d. Web. <https://literaturologiya.academic.ru/220 /%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D1%8F>. (In Russian).
25. "The Penitential of David of Ganjak. Translation and Commentary by C.J.F. Dowsett." Attalus. Robert Bedrosian, 2010. Web.
<http://www.attalus.org/ armenian/ pendgtoc.html>.
26. Thomson R.W. ""Let Now the Astrologers Stand Up": The Armenian Christian Reaction to Astrology and Divination."
Dumbarton Oaks Papers 46 (1992): 305-312.
27. Thomson R.W. "From Theology to Law: Creating an Armenian Secular Law Code." Legalism: Community and Justice. Eds. F.
Pirie and J. Scheele. Oxford: OUP, 2014. 25—46.
28. Thomson R.W. The Lawcode (Datastanagirk') of MxiVar Gos. Amsterdam: Rodopi, 2000.
29. Torosyan Kh.A. The Court and Process in Armenia in the Epoch of Developed Feudalism (10th - 13th Centuries). Synopsis of Doc-
toral diss. Yerevan, 1981. DisserCat: Electronic Library of Dissertations. N.p., n.d. Web. <https://www.dissercat.com /content/sud-i-protsess-v-armenii-v-epokhu-razvitogo-feodalizma-x-xiii-vv>. (In Russian).
30. Torosyan Kh.A. The Court and Process in Armenia: 10th-13th Centuries. Yerevan: Academy of Sciences of the Armenian
SSR Publisher, 1985. (In Russian).
31. Voplenko N.N., Rudkovsky V.A. "Actual Problems of Theory and History of State and Law. Issues of Constitutional
Legal Regulation." Bulletin of Volgograd State University. Series 5. Jurisprudence 1 (2013): 5 — 11. (In Russian).
32. Zurnachyan A.S. "David, son of Alavik's Law Code as a Monument of Armenian Law." Genesis: Historical Research 6 (2015):
860 — 870. DOI: 10.7256/2409-868X.2015.6.17142. Web. <http://e-notabene.ru/hr/article_17142.html>. (In Russian).
Cite MLA 7:
Bakshteeva, A. V. "On the Matter of Legislations Ideological Content in David, Son of Alavik's "The Penitential" (Armenia, 12th Century)." Electronic Scientific Edition Almanac Space and Time 17.1 ('Studia Studiosorum: Achievements of Young Researchers') (2019). DOI: 10.24411/2227-9490-2019-11041. Web. <2227-9490e-aprovr_e-ast17-1.2019.41>. (In Russian).
