Научная статья на тему 'К вопросу об идеальном'

К вопросу об идеальном Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
260
60
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ИДЕАЛЬНОЕ / ПРЕДМЕТНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ / РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ / НЕЙРОДИНАМИКА / ОНТОГЕНЕЗ / ФИЛОГЕНЕЗ / SOMETHING IDEAL / OBJECT ACTIVITY / REPRESENTATION / NEURODYNAMICS / ONTOGENY / PHYLOGENY

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Коптелов Александр Олегович

Основным предметом анализа в данной работе выступает проблема идеального, рассматриваемая в историко-философском контексте дискуссионного поля второй половины ХХ столетия.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The problem of something that is ideal been considered in historiosophical context of the controversial field in the second half of the 20th century acts as the general subject of the analysis.

Текст научной работы на тему «К вопросу об идеальном»

УДК 159.922

А.О. Коптелов

К ВОПРОСУ ОБ ИДЕАЛЬНОМ

Основным предметом анализа в данной работе выступает проблема идеального, рассматриваемая в историко-философском контексте дискуссионного поля второй половины ХХ столетия.

Ключевые слова: идеальное, предметная деятельность, репрезентация, нейродинамика, онтогенез, филогенез.

Проблема идеального одна из самых сложных в философии, т.к. включает . в свою структуру не только ряд сопутствующих ей фундаментальных разработок и практических задач из других областей знания, но и непосредственно связана с гносеологической стороной основного вопроса философии. Именно на пути развития теории познания и логики эта проблема приобретает «превосходящий статус» в философском осмыслении человеческой психики и мышления. Что же касается её общего историко-философского контекста, имеющего отношение к разработкам в области психической деятельности и сознания, то следует сказать о сформировавшемся особом дискуссионном поле в отечественной литературе, включающем в себя тематические аспекты мышления, пространственную соотнесённость идеальных образов с объектами, типы их диспозиций, проблему психофизического параллелизма и т.д.

Механистический материализм XIX века, отвергая идеалистические представления об идеальном как об особой субстанции, противостоящей материальному миру, рассматривал идеальное как образ, как отражение одного материального тела в другом материальном теле, т.е. как атрибут, функцию особым образом организованной материи. Это общематериалистическое понимание природы идеального в дальнейшем оформляется в отечественной научной литературе в классическую, стилизованную под марксизм концепцию с её содержательной аспектацией программно-онтологических дискурсов различного уровня, от «мета» и «лого» в философии до эмпири-ческо-экспликативных и антименталистских в психологии. Более того, вмешательство государства приводит к институциональному и когнитивному изменению философских дисциплин. Диалектическому материализму придаётся специфическая идеолого-корригирующая функция, которая фиксирует «допустимые» пределы в интерпретации явлений психики и сознания. И только в кон-

це 80-х годов с ослаблением идеологического контроля и переструктурированием читаемых курсов философия приобретает статус «респектабельной» дисциплины из общегуманитарного блока. Что касается психологии, то там всё было намного сложнее, т.к. в проект научно-теоретической реструктуризации должны были попасть её базовые категории, связанные с теорией деятельности и концепцией отражения.

Нельзя сказать, что смысл затеянных преобразований был связан с очередным социальным заказом и соответствующей ему мотивацией. Как писал известный обществовед и философ Д. Лукач, «в истории науки рано или поздно настаёт время, когда она отвлекается от решения бесчисленных частных проблем и возвращается к исследованию первых принципов и основоположений, посредством которых задан занимающий её особый предмет» [6, с. 86]. Как правило, это приводит к радикальному пересмотру устоявшихся перво-идей, открытию в существе предмета неизвестного ранее измерения и появлению соответствующей парадигмы исследования этого предмета.

Укоренившаяся парадигма в психологии и философии советского периода относительно мышления, психики, сознания как особых продуктов высокоорганизованной материи имела свою продолжительную историю в первой половине ХХ века. В тот период в психологии особое значение придавалось работам Сеченова и Павлова, содержание которых, по своей сути, сводилось к тому, что непосредственно данные субъекту психические явления и «объективно» наблюдаемая биоэлектрическая динамика, в которых отражается взаимодействие организма и среды, представляют не два ряда процессов, а в основе своей являются одним и тем же процессом материального отражения мозгом внешних условий существования организма. Разумеется, мы учитываем и разнонаправленность существующих тогда подходов и исследовательских программ в границах их научных традиций и школ. Тем не ме-

© А.О. Коптелов, 2010

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2010

155

нее, большинство из них, в конечном итоге, сводились к тому, что сознание имеет не опосредованную, а непосредственную связь с мозгом. Концептуальный аппарат учения Павлова о рефлексах вошел в категориальный строй органического детерминизма и стал широко использоваться в различных областях биологии и физиологии. При этом следует отметить, что советские исследователи рассматривали теорию Павлова не только как собрание фактологических следствий из его экспериментальных разработок, фундирующихся на концептивно-базовых понятиях физиологии, но также и как некий общий подход к изучению природы вообще и биологии в частности.

Вообще говоря, история развития советской психологии изобилует чрезвычайными в научном плане событиями и фактами, когда научная перспектива исследований часто коррелируется со стороны материалистической диалектики в этаком плюральном формате её интерпретированных положений. И первый, кто испытал на себе все «изыски» презумпированной критики, не кто иной, как К.Н. Корнилов. Он, пожалуй, один из первых советских психологов, пытавшихся продемонстрировать полную сочетаемость диалектического принципа всеобщих изменений и психики человека, «в которой нет объектов, а существуют только процессы, в которой всё находится в движении и не существует ничего статичного» [5, с. 108]. Действие принципов диалектики Корнилов видит всюду. Неудивительно поэтому, что вскоре он был подвергнут критике за чисто формальное её применение. Введённое им в психологию понятие «реактология» вызывает у большинства его коллег яростное сопротивление. Этот, с позволения сказать, «понятийный классификатор», отвечающий требованиям своеобразно понимаемого диалектического синтеза психики и физиологии рефлексов, должен был снять то и дело возникающие противоречия между субъективной и объективной тенденциями в советской науке. Стереотипы такого рода подходов имели веское на то основание, поскольку существовала демаркация между психологами и физиологами с их типично ведомственным тематическим ранжиром. Физиологи и представители бихевиоризма сконцентрировали своё внимание исключительно на вопросах мускульных и перцептивных реакций и не претендовали на сферу ответственности психологов. С другой стороны, последние не вмешивались, а то и просто игно-

рировали работы Павлова, Бехтерева и их последователей. Нельзя, конечно, сказать, что на тот период не было компромиссов и обоюдных интересов в психологии. Тем не менее, общий социально-психологический фон, имеющий строго определенный вектор на идеологическую идентификацию исследователя, был негативным. «Реактология» и «рефлексология» оставили свой «генетический след» в психологических дисциплинах и, безусловно, по сию пору вызывают у психологов реакцию отторжения, во всяком случае тогда, когда речь заходит об имманентных психологической науке аспектах проблемы.

Сегодня можно с уверенностью сказать, что в начале 1930-х годов происходит становление советской психологии, связанной с известными именами, грандами отечественной науки, такими как Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, А.Н. Леонтьев, С.Л. Рубинштейн, П.К. Анохин, и представителями их школ. В это время получают развитие инженерная психология, исследования по научной организации труда и педагогическая психология. А в конце 1940-х годов в Советском Союзе активно возобновились фундаментальные и экспериментальные исследования в области подсознательных сфер психики и нейродинамики мозга, имевшие огромное значение для всего диапазона специальных разделов клинической медицины, психологии и психиатрии. Эти исследования во многом определили и ход дальнейших научных дискуссий по проблеме идеального. В тот период особенно остро встаёт вопрос о гносеологической стороне материалистического понимания психики и сознания. Рассматривая подшивку тех лет, отмечаешь, что авторы научных публикаций в ведущем научном журнале «Вопросы философии» не столько очерчивают канву ожесточенных противостояний, сколько определяют степень аутентичности интерпретаций (как своей, так и оппонентов) классиков марксизма. Крайняя форма наказания за «отступничество» - обвинения в идеализме, что, соответственно, вело к дальнейшей обструкции со всеми вытекающими последствиями. Нет надобности в иллюстративных интерполяциях, показывающих сюжетную облицовку критических статей, т.к. любой читатель при должном желании может самостоятельно с ними ознакомиться.

В терминологии, которой пользовался И.П. Павлов в своих работах, довольно часто обнаруживается (несмотря на все оговорки и реве-

рансы в отношении психических процессов) процедурная редукция психического к физиологическому. Вот, например, что он пишет в своей работе «О возможности слития субъективного с объективным»: «.. .постепенно открывалась всё большая и большая возможность накладывать явления нашего субъективного мира на физиологические нервные отношения, иначе говоря, сливать те и другие» (цит. по [4, с. 56]). В конце 60-х -начале 70-х годов эта тенденция оформляется в довольно стройную систему взглядов, в которой главным идеологом выступает Д.И. Дубровский, известный отечественный философ и психолог. В настоящее время некоторые его теоретические выводы претерпели эволюцию, но, в целом, концептуальное ядро его исследовательской программы сохраняется и поныне. Суть её заключается в том, что идеальное - это своего рода актуализированная для личности информация. «Это способность личности иметь информацию в чистом виде и оперировать ею. Идеальное - сугубо личное явление, реализуемое мозговым нейро-динамическим процессом определенного типа (пока ещё слабо исследованного)» [7, с. 187]. Д.И. Дубровский согласен с тем, что явления репрезентации свойственны личности, т.е. социальны в своей основе, но они субъективны и кодируются в мозге человека. И поскольку речь идет о процессах кодирования, то и концепцию следует называть кодовой, или концепцией аналоговой вещеподобной репрезентации.

Противоположная позиция, которая получила признание во многом благодаря известным трудам Э.В. Ильенкова, проявила себя в концепции идеального как особого рода объективной реальности. «Под “идеальностью” или “идеальным” материализм и обязан иметь в виду то очень своеобразное - и строго фиксируемое - соотношение между двумя (по крайней мере) материальными объектами (вещами, процессами, событиями, состояниями), внутри которого один материальный объект, оставаясь самим собой, выступает в роли представителя другого объекта, а ещё точнее - всеобщей природы этого другого объекта, всеобщей формы и закономерностей этого объекта, остающейся инвариантной во всех его изменениях, во всех его эмпирически-очевид-ных вариациях» [3, с. 131].

Существовала и третья позиция, представленная М.А. Лифшицем. Эта, скорее, позиция, а не подход имела определенное влияние на концепту-

альный аппарат вышеуказанных исследований, но в целом оставалась в тени ожесточенных дискуссий между Э.В. Ильенковым и Д.И. Дубровским.

В те годы велась большая работа, направленная на реализацию возможностей, заключенных в первой методологической программе, суть которой сводилась к тому, что носителем идеального образа сознания может выступать только совокупность электрохимических импульсов, возбуждаемых внешним агентом (объектом) в нервной системе индивида при его непосредственном контакте с органами чувств. Конечно же, и Ильенков также не отрицал связи психических процессов с физиологией мозга. Другое дело, возникающие проблемные коллизии, связанные с объяснительными затруднениями феномена происхождения идеальных образов. Здесь кодовая концепция вещеподобной репрезентации находит некоторые «удобные» варианты решения, но останавливается перед репрезентативной функцией предмета, которая обретается только в социально-исторической деятельности людей. Кроме того, эта исследовательская программа отличается своей парадоксальностью, поскольку вводит в процедуру декодирования словесных сигналов на различных уровнях ЦНС - там, где осуществляется «вход» и «выход», существование внутреннего наблюдателя-дешифровщика. «Так как каждому предмету действительности соответствует свой специфический код, а код ещё сам по себе не является образом предмета, то кто или что расшифровывает этот код и превращает его в образ, в переживание информации в чистом виде? Что добавляется к коду, чтобы он стал образом? Где хранится ключ к его расшифровке?» [7, с. 36] Таким образом, общим объяснительным недостатком этого подхода является пассивистс-кая трактовка субъекта познания. Нейродинами-ческому коду принадлежит ведущая роль в процессе познания, фактически он (в рамках соответствующих теорий) превращается в субъекта, так как предполагается, будто в материальный электрохимический код инкорпорирована основная информация о внешнем агенте. Вместе с тем, следует сказать, что в исследуемых областях нейродинамики мозга, с позиций этого подхода, проделана огромная работа, естественнонаучные достижения которой невозможно переоценить. Выдающийся нейрофизиолог Н.П. Бехтерева согласна с тем, что рассмотрение вопроса о законах сложнейшей интеллектуальной деятельности

Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2010

157

на сегодня и завтра является задачей психологов, хотя не исключено, что послезавтра к этому вопросу могут найти подходы и нейрофизиологи [1, с. 122].

Ещё С.Л. Рубинштейн своеобразно определял детерминизм как диалектику внешнего и внутреннего: «Внешнее не является причиной, определяющей или созидающей внутреннее, а внутреннее не является его следствием. Внутреннее как онтологически “самодостаточное”, объективно существующее, преломляет внешние воздействия согласно своей собственной специфической сущности» [8, с. 11]. У Ильенкова «деятельность» -субстанция», казалось бы, даёт ответ на возможное сочетание двух, в конечном итоге аффици-рованных данностей. Иначе, любой объект окружающего мира дан субъекту только и исключительно через призму человеческой деятельности либо его собственной, либо опредмеченной в этом объекте. Таким образом, монизм у Ильенкова есть отчетливо выраженная констатация принципа субстанции. «Мышление есть атрибут субстанции» (Спиноза). «Мышление есть атрибут (функция) предметно-человеческой деятельности» (Ильенков) [2, с. 74].

Спинозе удалось, считает Эвальд Васильевич, верно определить отношение идеального к реальному вообще, однако загадка рождения конечной формы идеального - человеческого интеллекта - Спинозой не была решена. Но и Ильенков не справляется с данной проблемой, которая, как мы считаем, принципиально не находит своего решения в границах её причинно-порождающей концепции. Полагая, что идеальное возникает, рождается как форма реального предметного действия, затем, застывая в образе внешней вещи, «вселяется» в индивидуальную психику в процессе распредмечивания деятельностных форм, Ильенков тем самым наделяет идеальное атрибутивностью материального мира. У него идеальный свет разума, кажущийся мыслящему существу чем-то присущим ему от рождения, на самом деле зажжён взаимно координированным содействием руки и материала. И именно здесь впервые начинает «светиться» логос, закон бытия вещей, а позднее его отражённым светом - индивидуальная психика и мозг (дух и его врождённое орудие), соответственно и все остальные вещи, втягиваемые «вещью мыслящей» в круг своей

жизнедеятельности. Как видим, деятельность приобретает интенциально-сущностную, эволюци-онно «сложенную» программу с формирующимися параметрами интеллектуальной сферы. Такая постановка вопроса о предметности человеческой психики, с одной стороны, исключает возврат к картезианскому противопоставлению души телу, но, с другой, она так и не находит выхода из «гносеологического тупика», задающего совершенно иную соразмерность психики, когда речь заходит о филогенетической стороне происхождения сознания. Сущность человека надприродна, хотя и укоренена в материальном бытии «должного» - схемы его поведенческой атрибутики. А потому свобода и произвольность целеполага-ния человека осуществляют перманентный разрыв этой природной необходимости каждый раз, как только встаёт вопрос о его происхождении.

В заключение скажем, что сегодня проблема идеального хотя и не потеряла своей актуальности, но уже не обладает такой панорамностью содержания, как прежде, поскольку из её ансамблевого эпистемологического репертуара «улетучилась» переменная в своей идеоформативности величина, нередко конституирующая смысловую канву проблемы. А хорошо это или плохо, пусть рассудит читатель.

Библиографический список

1. Бехтерева Н.П. Нейрофизиологические аспекты психической деятельности человека. - М.: Медицина, 1974. - 150 с.

2. Вересов Н.Н. Выготский, Ильенков, Мамар-дашвили: опыт теоретической рефлексии и монизм в психологии // Вопросы философии. -2000. - №12. - С. 74-88.

3. Ильенков Э.В. Проблема идеального // Вопросы философии. - 1979. - №6. - С. 130-142.

4. Кальсин Ф.Ф. Основные вопросы теории познания. - Горький: [Б.и.], 1957. - 331 с.

5. Корнилов К.Н. Диалектический метод в психологии // Под знаменем марксизма. - 1924. -№2. - С. 108-115.

6. Лукач Д. К онтологии общественного бытия. Пролегомены. - М.: [Б.и.], 1991. - 412с.

7. Пивоваров Д.В. Проблема носителя идеального образа. - Свердловск: Изд-во УрГУ 1986. - 129 с.

8. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. - СПб.: Питер, 2003. - 512 с.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.