CC BY
191
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО
Н.Н. Липкина
К ВОПРОСУ ОБ ERGA OMNES ЭФФЕКТЕ ПРАВОВЫХ ПОЗИЦИЙ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА*
Статья посвящена исследованию erga omnes эффекта правовых позиций ЕСПЧ. Особое внимание уделяется установлению содержания категории «erga omnes эффект», пределов такого эффекта. Исследование проводится на основе анализа теории международного права и международной правоприменительной практики.
Ключевые слова: права человека; правовые позиции; Европейский Суд по правам человека; erga omnes эффект; res judicata; res interpretata.
N.N. Lipkina
THE PROBLEM OF ERGA OMNES EFFECT OF THE EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS' LEGAL POSITIONS
The article is devoted to the analysis of the erga omnes effect of the ECHR' "legal positions". Special accent is made on finding out of the essence of the category "erga omnes effect" and limits of such effect. The research is carried out on the basis of the analysis of the theory of international law and international law enforcement practice.
Keywords: Human Rights; "legal positions"; the European Court of Human Rights; erga omnes effect; res judicata; res interpretata.
Одним из средств реализации принципа субсидиарности в системе обеспечения и защиты прав человека, созданной на основании Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (далее - Конвенция), является осуществляемая на внутригосударственном уровне превенция нарушений гарантированных Конвенцией прав и свобод. Вопрос о том, являются ли правовые позиции Европейского Суда по правам человека (далее - ЕСПЧ), сформулированные им в процессе толкования Конвенции, основанием для принятия государством-участником превентивных мер? широко обсуждается на государственном и международном уровнях. При этом в зарубежной науке и международной правоприменительной практике высказывается мнение о наличии у постановлений ЕСПЧ erga omnes эффекта1.
Следует сразу оговориться, что в зарубежных источниках поднимается вопрос о наличии erga omnes эффекта именно у постановлений ЕСПЧ. Вместе с тем используемый в российской науке термин «правовая позиция», в отличие
© Липкина Надежда Николаевна
Кандидат юридических наук, доцент кафедры европейского права и сравнительного правоведения (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: [email protected]
* Работа выполнена при поддержке гранта РГНФ № 13-03-00102 «Соотношение международного и внутригосударственного права в сфере прав человека в контексте принципа субсидиарности: международно-правовой и сравнительно-правовой аспекты».
от термина «постановление», в рассматриваемом контексте, как представляется, является более удачным2, поскольку именно правовые позиции ЕСПЧ представляют собой собственно результаты властного толкования им Конвенции и имеют erga omnes эффект, в то время как постановление ЕСПЧ включает в себе не только правовые позиции, но и иные, не имеющие такого эффекта, положения.
Важно отметить, что следует отличать erga omnes характер обязательств по Конвенции и erga omnes эффект правовых позиций ЕСПЧ. Как отметил Комитет по правам человека ООН, в отношении общего правового обязательства по Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г., «каждое государство-участник имеет правовой интерес в том, чтобы каждое другое государство-участник выполняло свои обязательства. Это следует из того факта, что нормы, касающиеся основных прав человека, являются обязательствами erga omnes»'3. Схожее мнение только о природе обязательств по Конвенции высказывал и ЕСПЧ. Например, в постановлении по делу «Ireland v. the United Kingdom» ЕСПЧ отметил, что Конвенция включает в себя больше, чем просто взаимные обязательства между Договаривающимися государствами; она создает, кроме сети взаимных, двусторонних обязательств, объективные обязательства, которые, как следует из формулировки преамбулы, должны коллективно обеспечиваться4. Erga omnes характер, как представляется, имеют любые обязательства государств-участников по Конвенции, в т.ч. обязательства по обеспечению прав и свобод, гарантированных в ней, по реализации стандартов прав и свобод, содержащихся в постановлениях ЕСПЧ, а также обязательства по исполнению постановлений ЕСПЧ.
В свою очередь при определении наличия erga omnes эффекта у правовых позиций ЕСПЧ, как отмечают исследователи деятельности ЕСПЧ, следует разгра- е
п
ничивать такие свойства постановлений ЕСПЧ, как res judicata и res interpretata. и Если первое отражает, в частности, тот факт, что постановление ЕСПЧ является а юридически обязательным для государства-ответчика (в т.ч. в части реализации о
сформулированных ЕСПЧ правовых позиций), то второе, - собственно, erga omnes о
й
обязательный эффект правовых позиций ЕСПЧ, т.е. их обязательный для всех а
и каждого государства-участника Конвенции характер. р
Суть принципа res judicata нашла отражение в решении Международного е
Суда ООН по делу о геноциде «Bosnia and Herzegovina v. Serbia and Montenegro»: й
решения Суда не только обязательны для сторон, но и окончательны5. Что р
касается системы, созданной на основании Конвенции, суть принципа res 1
judicata выражается, в частности, в ст. 46 Конвенции, согласно которой, О
государства-участники обязуются «исполнять окончательные постановления К Суда по любому делу, в котором они выступают сторонами»6. При этом в силу |
erga omnes характера обязательств по Конвенции все государства-участники и
имеют правовой интерес в обеспечении исполнения государством-ответчиком 1
постановления ЕСПЧ. 00
Что касается правовых позиций, содержащихся в постановлениях ЕСПЧ, 2
то из ст. 46 Конвенции вытекает соответствующее обязательство государства- 5 ответчика по их реализации. Так, в Правилах «О применении пункта 2 статьи 46 Европейской Конвенции по правам человека», принятых Комитетом Министров Совета Европы 10 января 2001 г., отмечено, что, осуществляя надзор за исполнением государством-ответчиком постановления ЕСПЧ, Комитет министров проверяет, в частности, если требуется, были ли приняты: 1) индивидуальные меры для обеспечения прекращения нарушения и для скорейшего восстановления
такого положения потерпевшей стороны, которое существовало до нарушения Конвенции; 2) общие меры, направленные на предотвращение новых нарушений, аналогичных тем, которые были установлены, и направлены на прекращение продолжающихся нарушений7. Среди общих мер Комитет министров особо выделяет, например, законодательные и административные меры8, собственно, и направленные на реализацию правовых позиций ЕСПЧ в тех ситуациях, когда законодательство и правоприменительная практика государства-ответчика не соответствуют стандартам Конвенции, нашедшим отражение в правовых позициях ЕСПЧ. При этом в силу erga omnes характера обязательств по Конвенции, государства-участники, так же как и в отношении обязательства государства-ответчика исполнить постановление ЕСПЧ, имеют правовой интерес в обеспечении реализации государством-ответчиком и правовых позиций ЕСПЧ.
В свою очередь такое свойство правовых позиций ЕСПЧ, как res interpretata, вытекает из полномочий ЕСПЧ по властному толкованию Конвенции. Res interpretata вытекает из ст. 1 и 19 Конвенции и служит общей цели обеспечения эффективной реализации государствами-участниками обязательств по Конвенции. Бывший председатель ЕСПЧ Ж.П. Коста, например, указал, что обязательный эффект интерпретации ЕСПЧ выходит за рамки res judicata в строгом смысле; отсюда вытекает необходимость интегрировать прецедентное право ЕСПЧ во внутригосударственное право и судебную практику государств-участников за пределами (минимального) требования п. 1 ст. 46 Конвенции9.
Следует отметить, что признание erga omnes эффекта правовых позиций ЕСПЧ само по себе не предрешает решения вопроса о том, какой собственно эф-S фект такие правовые позиции имеют в отношении всех государств-участников. g Тем не менее, представляется, что употребление термина «эффект» в данном ^ контексте подразумевает эффект обязательности. Так, даже авторы, отрицаю-| щие наличие юридически обязательного erga omnes эффекта постановлений I ЕСПЧ, ссылаясь, например, на отсутствие соответствующего положения в f самой Конвенции, а также в Протоколах № 15, 16, предусмотревших внесение ° изменений в Конвенцию, все же, как правило, признают де-факто ergo omnes I эффект постановлений ЕСПЧ, имея в виду именно эффект их обязательности I для всех государств-участников10.
В российской теории права применительно к правовым позициям Конститу-I ционного Суда РФ признана такая их характеристика, как общеобязательный I характер11. Вместе с тем, как представляется, признак общеобязательности при-fr сущ и правовым позициям ЕСПЧ, которые, являясь официальным и властным '§ толкованием положений Конвенции, становятся ее неотъемлемой частью и при-g обретают общеобязательный характер. В связи с этим можно провести анало-§ гию erga omnes эффекта правовых позиций ЕСПЧ с таким качеством правовых 1 позиций Конституционного Суда РФ, разработанному в российской теории, как J их общеобязательность.
Наличие обязательства государства-участника Конвенции отреагировать на правовые позиции ЕСПЧ, сформулированные в постановлениях ЕСПЧ, вынесенных в отношении других государств-участников, выводится из практики ЕСПЧ12, устоявшейся практики Комитета министров Совета Европы13, различных актов, принятых в рамках Совета Европы и посвященных деятельности 242 ЕСПЧ и его реформированию.
Так, например, в постановлении по делу «Smith and Grady v. The United Kingdom» ЕСПЧ отметил, что отказ внутригосударственных судов рассмотреть спорный вопрос сквозь призму принципов, лежащих в основе анализа ЕСПЧ жалоб по ст. 8 Конвенции, лишает заявителей эффективного средства правовой защиты в отношении нарушения их права, гарантированного этой статьей14. При этом ЕСПЧ не конкретизировал правовые позиции, содержащиеся в каких постановлениях ЕСПЧ, включали такие принципы, только в отношении Соединенного Королевства либо и в отношении других государств. Более того, в постановлении по делу «Opuz v. Turkey» ЕСПЧ отметил, что, принимая во внимание, что ЕСПЧ осуществляет окончательное авторитетное толкование прав и свобод, определенных в Конвенции, ЕСПЧ рассмотрит вопрос о том, достаточно ли внутригосударственные власти учитывают принципы, вытекающие из его постановлений по аналогичным вопросам, даже если они касаются других государств15.
Обязательство государства-участника Конвенции отреагировать на правовые позиции ЕСПЧ, сформулированные в постановлениях ЕСПЧ, вынесенных в отношении других государств-участников, выводится также из анализа устоявшейся практики Комитета министров Совета Европы, который проводит политику принятия государством мер общего характера по предотвращению нарушений Конвенции. Например, в п. 3 Приложения к Рекомендации Rec(2004)5 Комитета министров Совета Европы государствам-членам «О проверке соответствия проектов законов, действующих законов и административной практики стандартам, установленным в Европейской Конвенции о правах человека» от 12 мая 2004 г. указано, что необходимым условием для эффективной защиты прав человека по Конвенции является придание государствами действия Конвенции в своих е
п
правовых системах в свете прецедентного права ЕСПЧ, а это предполагает, что и государства должны обеспечить соответствие законов и административной а практики прецедентному праву ЕСПЧ16. о
в
Еще более интересную мысль содержит п. 25 указанной Рекомендации, ко- О
й
торый установил, что хотя и нельзя требовать от государства-участника систе- с матической проверки всех действующих законов, правил и административной Р практики, может возникнуть необходимость в осуществлении таких мероприя- е
тий, например, после принятия нового постановления ЕСПЧ против другого °
й
государства-участника17. р
Вместе с тем общеобязательный характер правовых позиций ЕСПЧ не означает Ч
обязанности государства-участника «слепо» следовать той или иной правовой О
позиции ЕСПЧ. При реализации даже самой Конвенции и Протоколов к ней К
государства-участники зачастую пользуются широкой свободой усмотрения в м
вопросах имплементации их положений. Точно так же свободой усмотрения I
государства-участники пользуются и при реализации ими правовых позиций 1
ЕСПЧ. Более того, в связи с тем, что правовая позиция формулируется ЕСПЧ в 00
привязке к оценке конкретных обстоятельств дела, при реализации правовых 2
позиций ЕСПЧ, сформулированных в постановлениях, принятых в отношении 5 других государств-участников Конвенции, государству необходимо установить аналогичность ситуации, которая стала предметом рассмотрения в ЕСПЧ и той, которая сложилась в данном государстве.
Подводя итог, сформулируем следующие выводы. Во-первых, несмотря на то, что в зарубежной литературе чаще всего обосновывается наличие erga omnes
эффекта постановлений ЕСПЧ, представляется возможным применить схожую 243
риторику и к правовым позициям ЕСПЧ. Думается, более верно говорить об erga omnes эффекте именно правовых позиций ЕСПЧ ввиду того, что именно правовые позиции ЕСПЧ формулируются им при осуществлении властного толкования Конвенции, обладают свойством res interpretata.
Во-вторых, широко используемый в теории термин «erga omnes эффект» применительно к правовым позициям ЕСПЧ, как правило, подразумевает не просто абстрактный и неопределенный эффект правовых позиций ЕСПЧ в отношении всех государств-участников, а именно их erga omnes эффект обязательности.
В-третьих, erga omnes эффект правовых позиций ЕСПЧ обусловлен особой природой Конвенции как международного договора о правах человека и заключается в том, что государство-участник Конвенции обязано реализовывать правовые позиции ЕСПЧ независимо от того, сформулированы ли они в постановлениях, принятых в отношении данного государства или иного государства-участника. Другими словами, можно провести аналогию erga omnes эффекта правовых позиций ЕСПЧ с таким качеством правовых позиций, разработанным в российской теории, как их общеобязательность.
В-четвертых, erga omnes эффект правовых позиций ЕСПЧ свидетельствует о том, что они являются общеобязательными, что, однако, не препятствует государству правомерно отступать от обязательств по правовым позициям ЕСПЧ в рамках широкой свободы усмотрения, которой они пользуются в соответствии с соответствующими правовыми основаниями, закрепленными как в Конвенции, так и в самих правовых позициях ЕСПЧ.
В-пятых, исследование вопроса об erga omnes эффекте правовых позиций ЕСПЧ позволяет представить основные параметры обязательств государств-участников по исполнению постановлений ЕСПЧ и реализации содержащихся в них правовых позиций в виде следующей таблицы:
Постановления ЕСПЧ, обладающие свойством гез ]иЖса1а Правовые позиции ЕСПЧ
содержащиеся в постановлениях ЕСПЧ, обладающих свойством res judicata и обладающие свойством res interpretata
Все государства-участники Конвенции имеют правовой интерес в обеспечении исполнения государством-ответчиком постановления ЕСПЧ (обязательство государства-ответчика по исполнению постановления ЕСПЧ - обязательство еща отпез) Все государства-участники Конвенции имеют правовой интерес в обеспечении реализации государством-ответчиком правовых позиций ЕСПЧ (обязательства по реализации правовых позиций ЕСПЧ государством-ответчиком - обязательства erga omnes) Все государства-участники Конвенции, включая государство-ответчика: 1) имеют правовой интерес в обеспечении реализации всеми государствами-участниками Конвенции правовых позиций ЕСПЧ (обязательства государств-участников Конвенции по реализации правовых позиций ЕСПЧ - обязательства erga omnes); 2) обязаны реализовать правовые позиции ЕСПЧ, вынесенные против любого из государств-участников (правовые позиции ЕСПЧ имеют erga omnes эффект, то есть являются общеобязательными)
В силу ст. 46 Конвенции государство-ответчик обязано исполнить ставшее окончательным постановление ЕСПЧ В силу ст. 46 Конвенции государство-ответчик обязано исполнить ставшее окончательным постановление ЕСПЧ в части сформулированных в нем правовых позиций ЕСПЧ
Erga omnes эффект правовых позиций ЕСПЧ должен учитываться государствами-участниками Конвенции при решении вопросов применения ее положений во внутригосударственной правовой системе, поскольку это необходимо для надлежащего осуществления ими конвенционных обязательств.
1 См., например: BessonS. The «Erga Omnes» Effect of Judgments of the European Court of Human Rights - «What's in a Name?» // La Cour europeenne des droits de l'homme apres le Protocole 14 : premier bilan et perspectives / Samantha Besson (ed.). Zurich [etc.] : Schulthess, 2011. P. 125-175; Hutten-Czapska v. Poland (GC): Partly Dissenting Opinion of Judge Zagrebelsky, no. 35014/97, 19 June 2006. P. 92; Fabris v. France (merits): Concurring Opinion of Judge Pinto De Albuquerque, no. 16574/08, 7 February 2013.
2 Для целей настоящей статьи в отношении ЕСПЧ, как представляется, можно, не вдаваясь в теоретический вопрос о разграничении понятий «прецедент» и «правовая позиция», признать положения, сформулированные в зарубежной науке и международной правоприменительной практике в отношении erga omnes эффекта прецедентного права, практики, постановлений ЕСПЧ, в целом применимыми и в отношении обоснования erga omnes эффекта правовых позиций ЕСПЧ.
3 Human Rights Committee's General Comment No. 31[80] «The Nature of the General Legal Obligation Imposed on States Parties to the Covenant», 29 March 2004. URL. http://www.unhchr.ch/tbs/doc.nsf/0/58f5 d4646e861359c1256ff600533f5f (дата обращения: 13.03.2014).
4 Ireland v. the United Kingdom, no. 5310/71, § 239, 18 January 1978.
5 Application of the Convention on the Prevention and Punishment of the Crime of Genocide (Bosnia and Herzegovina v. Serbia and Montenegro): ICJ' Judgment of 26 February 2007. URL. http://www.icj-cij.org/ docket/files/91/13685.pdf (дата обращения: 13.03.2014).
6 Подробнее о принципе res judicata в практике ЕСПЧ см., например: КрасиковД.В. Разрешение Европейским судом по правам человека вопросов о приемлемости жалоб и эффект принципа res judicata // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2012. № 3. С. 260-264.
7 См.: Rules adopted by the Committee of Ministers for the application of Article 46, paragraph 2, of the European Convention on Human Rights on 10 January 2001. Rule no. 3. URL. https://wcd.coe.int/ViewDoc. jsp?id=744279&BackColorInternet=9999CC&BackColorIntranet=FFBB55&BackColorLogged=FFAC75 (дата обращения: 13.03.2014). См. также: Rules of the Committee of Ministers of the Council of Europe for the supervision of the execution of judgments and of the terms of friendly settlements on 10 May 2006. URL: https: // wcd.coe.int/ViewDoc.jsp?id=999329 (дата обращения: 13.03.2014).
8 General measures adopted to prevent new violations of the European Convention on Human Rights Stocktaking of measures reported to the Committee of Ministers in its control of execution of the judgments and decisions under the Convention (Application of former Articles 32 and 54 and of Article 46). URL: http://www. coe.int/t/dghl/monitoring/execution/Source/Documents /Docs_a_propos/H-Exec(2006)1_GM_960_en.doc (дата обращения: 13.03.2014).
9 Guaranteeing the authority and effectiveness of the European Convention on Human Rights: Committee on Legal Affairs and Human Rights of the Council of Europe Report, 4 November 2011. URL: http://assembly. coe.int/CommitteeDocs/2011/ajdoc44_2011.pdf (дата обращения: 13.03.2014).
10 Strengthening Subsidiarity: Integrating the Strasbourg Court's Case law into National Law and Judicial Practice : Committee on Legal Affairs and Human Rights of the Council of Europe Contribution to the Conference on the Principle of Subsidiarity, Skopje, 1-2 October 2010. URL. http://assembly.coe.int/CommitteeD-ocs/2010/20101125_skopje.pdf (дата обращения: 15.03.2014); Interlaken Follow-Up. Principle of Subsidiarity : Note by the Jurisconsult. URL: http://www.echr.coe.int/Documents/2010_Interlaken_Follow-up_ENG.pdf (дата обращения: 13.03.2014).
11 См.: КряжковаО.Н. Правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации : теоретические основы и практика реализации судами России. М., 2006. С.31.
12 Smith and Grady v. the UK, nos. 33985/96 and 33986/96, § 136, 27 September 1999; Opuz v. Turkey, no. 33401/02, § 163, 9 June 2009.
13 См.: Recommendation Rec(2004)5 of the Committee of Ministers of the Council of Europe to member states on the verification of the compatibility of draft laws, existing laws and administrative practice with the standards laid down in the European Convention on Human Rights of 12 May 2004. URL: https://wcd.coe.int/ ViewDoc.jsp?id=743297 (дата обращения: 13.03.2014).
14 Smith and Grady v. the UK, nos. 33985/96 and 33986/96, § 136, 27 September 1999.
15 См.: Opuz v. Turkey, no. 33401/02, § 163, 9 June 2009.
16 Recommendation Rec(2004)5 of the Committee of Ministers of the Council of Europe to member states on the verification of the compatibility of draft laws, existing laws and administrative practice with the standards laid down in the European Convention on Human Rights of 12 May 2004. URL: https://wcd.coe.int/ViewDoc. jsp?id=7432 97 (дата обращения: 13.03.2014).
17 Ibid.
