CC BY
7ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
DOI 10.47643/1815-1337_2023_6_408 УДК 340.11
К ВОПРОСУ ОБ ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКИХ ОСНОВАНИЯХ ОБЩЕЙ ТЕОРИИ ПРАВА On the question of the epistemological foundations of the general theory of law
МАЯКУНОВ Александр Эдисонович,
кандидат философских наук, доцент юридического факультета Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова. 677000, Россия, г. Якутск, ул. Кулаковского, д.42, каб. 437 E-mail: alexmoy@mail.ru;
Mayakunov Aleksandr Edisonovich,
Candidate of Philosophical Sciences at Faculty of Law of M.K. Ammosov North-Eastern Federal University. 677000, Russia, Yakutsk, Kulakovsky str., 42, room 437 E-mail: alexmoy@mail.ru
Краткая аннотация: в статье рассматривается методологическая проблема о переходе от монистической к плюралистической модели в современной теории права. Дается анализ методологических проблем, которые выдвигает постмодернизм. Подчёркивается актуальность изучения в теории права надпозитивной, аксиолого-онтологической сущности права. Отмечается повышение внимания отечественных и зарубежных исследователей к проблеме онтологической природы права. Исследование теории права в контексте постклассической рациональности приводит к установлению различия между эпистемологией и методологией права. Отмечается, что эпистемологические основания права базируются на собственно философских принципах, определяющих решение методологических задач общей теории права.
Abstract: The article deals with the methodological problem of the transition from the monistic to the pluralistic model in the modern theory of law. An analysis of the methodological problems that postmodernism puts forward is given. The relevance of studying in the theory of law the suprapositive, axiological-ontological essence of law is emphasized. There is an increase in the attention of domestic and foreign researchers to the problem of the onto-logical nature of law. The study of the theory of law in the context of postclassical rationality leads to the establishment of a distinction between epistemolo-gy and the methodology of law. It is noted that the epistemological foundations of law are based on the actual philosophical principles that determine the solution of methodological problems of the general theory of law.
Ключевые слова: методологические проблемы теории права, монистическая и плюралистическая модели в теории права, постклассическая рациональность, постмодернизм, феноменологический метод, онтологическая сущность права, социокультурная природа познания права, интерсубъективная реальность, эпистемологические основания права.
Keywords: methodological problems of the theory of law, monistic and pluralistic models in the theory of law, postclassical rationality, postmodernism, phenomenological method, ontological essence of law, sociocultural nature of knowledge of law, intersubjective reality, epistemological foundations of law.
Для цитирования: Маякунов А.Э. К вопросу об эпистемологических основаниях общей теории права //Право и государство: теория и практика. 2023. № 6(222). С. 408-411. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_6_408.
For citation: Mayakunov A. E. On the question of the epistemological foundations of the general theory of law // Law and state: theory and practice. 2023. No. 6(222). pp. 408-411. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_6_408.
Статья поступила в редакцию: 30.04.2023
Процесс осмысления концептуально-теоретической стороны развития общей теории права как науки ставит перед исследователем ряд серьезных вопросов, на которые желательно дать конкретные ответы. Практически сейчас стоит вопрос о том, как происходит отказ от философского монизма в праве и как реализуются возможности философско-методологического плюрализма в контексте признания сегодняшней современности, как никогда футуричной, так как для общей теории права, как науки, принципиальное значение имеет отказ от традиционной установки на прагматически ориентированные юридические исследования, объясняемый изменением парадигмальных оснований отечественного правоведения на философские установки, условия, формы и методы научного познания.
Суть такого изменения правомерно оценивается учеными лишь одним фактом - переходом от монистической модели к плюралистической модели.
На наш взгляд, монистическая модель науки критикуется сегодня за то, что в ее рамках классический позитивизм и марксистская социальная философия трактуются, как абсолютно уникальные методологические парадигмы, а эволюция научного знания подается, как триумфальное торжество позитивистского, или марксистско-ленинского метода познания.
Положительным моментом плюралистического типа научного познания выступает то, что постулатом исследования признается требование методологического разнообразия средств и методов, а также принцип историзма, как необходимость изучения объекта в его исторической динамике, а не в анатомическом срезе стохастичности. Применение такой модели научного познания права приводит к уточнению генерализующей функции юридической теории, указывающей на, то, что теория призвана систематизировать разрозненные знания в упорядоченное целое.
В частности, экстраполяция идей философской феноменологии в общую теорию права означает признание феноменологического метода в качестве способа получения нового знания о праве и правовой интерсубъективной реальности, исследование права, как в его ипостаси символического универсума, так и социального конструирования правовой реальности повседневного мира. Изучение эпистемологических возможностей общей теории права и юридического знания в контексте постклассической рациональности приводит к установлению различия между эпистемологией и методологией права.
Методологическая функция юридической теории направлена на признание самой теории в качестве базиса метода, поэтому любая методологическая конструкция имеет в своей основе определенную научную теорию. Выбор правового позитивизма и его различных модификаций, как теоретико-методологического фундамента вызван, в первую очередь, не только эффективностью его маркеров, как-то: квантативность, операциональные определения, периферийность, многофункциональность. Но, прежде всего принципиальным убеждением исследователя в том, что теория позитивного права способна противостоять мифам права. К числу таких суждений можно отнести и высказывания «о бесполезности теоретического знания», то есть игнорирование теоретико-методологической функции общей теории права для отраслевых юридических наук в современных условиях, отдавая приоритет отраслевым юридическим исследованиям. Между тем, подобная ситуация лишь подтверждает тезис о кризисе научной рациональности, а не более того, под которым понимается «процесс преобразования в характере научного мышления и способах научной деятельности» [3, 5].
В этом плане необходимо разобраться с теми методологическими проблемами, которые выдвигает постмодернизм в юриспруденции. «Критический пафос постмодерна питается в основном разрывом (более радикальным, чем прежде) с традицией, но опирается он также на опыт самокритики, критической рефлексии в рамках самого модерна» [3, 15].
Изучение методологических вопросов общей теории права имеет конструктивное значение, направленное на приращение знания, получение нового содержания. Исследование этих проблем следует рассматривать как регулирование познавательного процесса, связанного с проблемой выработки «нового понимания и отношения к символическим системам и реалиям» [8, 61].
Актуализация научной связи между общей теорией права и юридическим знанием требует обоснования их эпистемологических оснований.
Методология эмпирических правовых исследований немыслима без усвоения основных положений философии науки, развивающих теоретические представления о методологии юриспруденции и о критериях научного знания. Такой подход вписывается в дальнейший поиск методов и способов научного познания, активно влияя на освещение «вопросов онтологии, гносеологии и аксиологии юриспруденции» [7, 3]. Решение проблем методологического характера в значительной степени зависит от объяснения недостатков относительно «внутренней ясности и рациональности - качеств, которых мы вправе требовать независимо от степени развития науки» [1, 21].
Современные теоретические и методологические исследования по праву способствовали раскрытию надпозитивной, аксиолого-онтологической сущности права, его социальных функций и детерминантов. Исследователи акцентируют внимание на содержательном контексте постклассической онтологии права и теоретического усвоения достижений постклассической рациональности. Важным становится оживление плюралистических традиций отечественной философии права в силу необходимости пересмотра оснований общей теории права, которое учитывает ее требования, стратегия развития которой определяет освоение сложных саморазвивающихся систем. По убеждению В.С. Степина, «саморазвивающимся структурам присуща иерархия организации элементов и способность порождать в процессе развития новые уровни организации» [9, 20]. В этом смысле вырабатываемое общей теорией права юридическое знание выстраивает свои уровни организации. Следование общей теории права за этой постмодернистской парадигмой вполне уместно в той мере, в какой оно востребовано. Этому способствуют абстрактные категории и данные передовых философских наук, которые используются в целях обогащения познавательного инструментария при теоретической проработки определённой научной проблематики.
Следует выделить три главных направления в этом контексте постмодернизма:
- феноменологический и герменевтический подходы (Э. Гуссерль, А. Шюц, Х.К. Гадамер и др.), позиционируемые в германоязычных
странах;
- аналитическая философия Л. Витгенштейна и ее подшколы в Великобритании;
- французский спиритуализм и неокантианство (Ж. Ланьон, Ж. Лашелье, Ж. Набер и др.).
В этом вопросе безусловно важное место занимает отечественная традиция правопонимания, как результат развития дореволюционной и советской научной мысли о праве. Проблема понимания права, точно так же, как определение его понятия, является одной из центральных тем общей теории права. Как верно заметил С.Е. Десницкий о состоянии в российской науке XVIII века: «Представители русского законоведения не прилагали особых усилий к отечественной юриспруденции... они изучали вопросы о правлениях в разные века, о правах, связанных с разными делами, о полиции, или благоустройстве гражданском» [2, 17]. Значительный вклад внесли в развитие отечественной традиции правопонимания внесли русские философы. Они рассматривали вопросы о природе права в связи с нравственными качествами человека, считая их существенными элементами всякого организованного общества. это отчетливо видно в трудах таких ученых, как В.П. Вышеславцев, Я. П. козельский, А.К. Неволин, С. Я. Десницкий, А. П. Куницын, К. П. Победоносцев, С.А. Муромцев, Л. И. Петражицкий, Н. М. Коркунов, Г.Ф. Шершеневич и Н. Н. Алексеев.
В отечественной теории права XIX-XX веков (М. Н. Коркунов, Л.И. Петражицкий, Г.Ф. Шершеневич и др.) сформировался термин «общая теория права», впоследствии ставший синонимом названий «теория государства и права», «общее учение о праве и государстве» советской эпохи. Примечательно, что западные исследователи не применяют термин «общая теория права». они изучают право и его природу, связанные с ним явления в рамках аналитической философии права, развивая правовые теории относительно судебной практики. Появление и развитие аналитической философии права было подготовлено аналитической философией, и прежде всего осуществленной в концепциях герменевтической и феноменологической традициях. Отмечая этими обстоятельствами отличие западного типа правопонимания, можно выделить следующие его основные признаки: главными методологическими подходами остаются правовой позитивизм и естественно-правовое правонимание. Это
ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2023. № 6(222)
связано с тем, что «наряду с классическим строгим позитивизмом (exclusive), который исключает мораль из сферы права, появляется мягкий позитивизм (inclusive), включающий в определенной мере мораль в право» [11, 30].
В то время как, «современные естественно-правовые теории переходят на позиции интерсубъективности, вариантом которой является дискурсивно-инструментальная теория права, как следствие, а интерсубъективность представлена, как методологическая парадигма современных концепций права, позволяющая понять, что смысл права не растворяется в сознании субъекта, или во внешнем социальном мире, но раскрывается во взаимодействии (коммуникации) субъектов» [12,17]. Свидетельством тому служат работы австралийского исследователя Д. Мейер-сона, утверждающего, что «юриспруденция рассматривает общие философские и теоретические вопросы о природе, цели и действии права в целом» [11, 1].
В англосаксонской традиции укоренилось мнение о том, что юриспруденция есть отрасль философии, предметом которой выступают онтологические вопросы права. об этом пишут в своих статьях американские философы-аналитики. Они ссылаются на труды Холмса о природе права, К. Ллевилина о реалистической юриспруденции, Р. Дворкина - о типовых правилах, Г. Харта о позитивизме и отделении права от морали, Л. Фуллера о позитивизме, Колемана о негативном и положительном позитивизме, Дж. Финниса об алогичности правового позитивизма [13, 53].
В целом, характерными чертами, раскрывающими содержание аналитической правовой философии, являются изучение природы права и сущность правовых концептов через фрагментарный анализ и поиск необходимого и важнейших условий или рациональной реконструкции практики [12, 99].
В этом направлении развитие постмодернистской отечественной традиции правопонимания связано с теориями А. В. Полякова о коммуникативной природе права, И. Л. Честнова об антропологической сущности права, а также с концепциями, развивающими либертарную интерпретацию права В. С. Нерсесянца. Другими основаниями развития этой традиции выступают структуралистские и постструктуралистские идеи в языкознании и литературоведении. Ведь научно-понятийный аппарат выступает фундаментом усложняющихся социальных коммуникаций в контексте когнитивной информации, растущей по экспоненте. Такой «гольфстрим» в научном континууме обусловил расширенные возможности для семантического анализа юридических явлений и процессов, который связан не только с самореферентностью универсума науки, но и «интеграцией знаний о духе и природе, субъекте и объекте» [4, 3].
Метод концептуального анализа, включающий метод критико-аналитический, позволяет построить интерпретационную модель структуры общей теории права, которая выявила изменения оснований науки. Сущность данного метода раскрывается в следующих положениях:
1) юридическая теория есть объект общей теории права, в котором научные понятия права участвуют в конструировании социальной реальности;
2) расхожее мнение, как подсистема профанного когнитивного универсума, достигает не научного знания о социальной реальности, а лишь выстраивает знание мифологического порядка;
3) «философское понятие права отличается от обыденного представления о праве большей степенью объективности, так как для философских понятий права границей их смысла выступает конкретная теория, в которой они наполнены конкретным содержанием» [6, 35];
4) таким образом, движение смысла права от «зародыша-концептума через подобие» и концептус-понятие к символу идет круговым вращением и сопровождается сопротивлением среды, так как любое творчество предполагает преодоление традиции и обыденности. Оно подчиняется формуле В.В. Колесова, утверждающей, что «только в системе соответствий ключевых признаков данной культуры, зашифрованном в слове, лишь парадигматически можно воссоздать концепт по его движению в преобразованиях форм через образ, понятие, символ» [5, 36].
Междисциплинарные исследования позволяют выделить новые аспекты в изучении методологических проблем, а также критически переосмыслить позитивистские концепции. В результате можно было бы обосновать и использовать познавательные возможности процедуры введения онтологических представлений и накопленный массив эмпирических данных общей теории права. Благодаря междисциплинарному подходу возможно выделить предмет общей теории права, как первичную теоретическую форму, направленную на организацию эмпирического материала.
В плюралистической модели центральной частью методологии общей теории права должна выступать социокультурная природа познания, когда экстраполяция идей феноменологического метода в общую теорию права в качестве способа получения нового знания о праве и правовой реальности, исследование права в его идеальной и реальной структуре. Изучение эпистемологических возможностей общей теории права и юридического знания в контексте постклассической рациональности приводит к установлению различия между эпистемологией и методологией права. Применение средств феноменологического самоанализа в контексте философско-правовых исследований позволяет также раскрыть способы их познания, в рамках которых рассматриваются стратегии исследования права и разработка методологических проблем. Эпистемологические основания права базируются на собственно философских принципах, которые определяют решение интегративных, селективных и других методологических задач.
На основе концепции Л.А. Микешиной о логико-концептуальном ядре стиля научного мышления правомерно сделать вывод о том, что применительно к идеальной структуре общей теории права установлено, что значительная часть юридического знания выражена в научных понятиях [6]. Эти понятия принимают определенную версию умеренного реализма, в которой правовая реальность конструируется самим человеком. Следовательно, решение, как эпистемологических, так и методологических проблем общей теории права всецело зависит от интерпретации субъектом содержания познавательного отношения к праву. В основе развития общей теории права как науки лежит идея конкуренции научно-исследовательских программ. В этой связи значимость юридического знания развертывается через понятие «правовое просвещение». Саму
основу научно-исследовательской программы образует «жесткое ядро», конкретная совокупность утверждений, которая не подвержена изменениям, и потому гипотезы признаются неопровержимыми.
Таким образом, основой моделируемого юридического дискурса выступает эпистемологическая исключительность общей теории права как науки, обладающей обоснованностью, достоверностью и доказательностью.
Библиогра фия:
1. Гусерль Э. Логические исследования. T.I. Пролегомены к чистой логике. - М.: Академический проект, 2011. - 224 с.
2. Десницкий С. Слово о прямом и способе к научению юриспруденции. Электронный ресурс. Режим доступа: http://az.lib.rU/d/desnickij_s_e/text_1768_slovo_o_pryamom.shtml (дата обращения: 19 апреля 2023 г.).
3. Зотов А.Ф. Научная рациональность: история, современность, перспективы // Вопросы философии. 2011. № 5. - С.5-18.
4. Иванова В.А. Семиотика языка нуаки в системном анализе научного знания: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. - Новосибирск, 2011. - 31 с.
5. Колесов В.В. Концепт культуры: образ-понятие-символ // Вестник СПбГУ. Серия 2. Вып. 3 (№16). 1992. - С. 30-40.
6. Микешина Л.А. Философия науки: современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования: учеб. пособие. - М.: Прогресс-Традиция: МПСИ: Флинта, 2005. - 464 с.
7. Нерсесянц В.С. Юриспруденция. Введение в курс общей теории права и государства. - М.: Норма. Инфра-М, 1998. - 288 с.
8. Розин В.М. Философия и методология: традиция и современность// Вопросы философии. 1995. № 11. - С. 36-44.
9. Степин В.С., Кузнецова Л.Ф. Научная рациональность в техногенной цивилизации. - М.: Институт философии РАН, 1994. - 451 с.
10. Тарасов Н.Н. Методологические проблемы юридической науки. - Екатеринбург: Изд-во Гуманитарного университета, 2001. - 263 с.
11. Meyerson D. Understanding jurisprudence. - N-Y: By Routledge Cavendish , 2008. - 205 p.
12. An anthology philosophy of law and legal theory. Ed. by Dennis Patterson. Blackwell Publishing, 2003. - 432 p.
13. On philosophy in American Law / Ed. by Francis J. Mootz. Cambridge univ.press. 2012. -334 p.
References:
1. Guserl E. Logical research. T.I. Prolegomena to pure logic. - M.: Academic project, 2011. - 224 p.
2. Desnitsky S. The word about the direct and the way to learn jurisprudence. Electronic resource. Access mode: http://az.lib.rU/d/desnickij_s_e/text_1768_slovo_o_pryamom.shtml (accessed: April 19, 2023).
3. Zotov A.F. Scientific rationality: history, modernity, prospects // Questions of philosophy. 2011. No. 5. - pp.5-18.
4. Ivanova V.A. Semiotics of the Nuaki language in the system analysis of scientific knowledge: abstract. dis. .. .Dr. Philos. sciences'. - Novosibirsk, 2011. - 31 p.
5. Kolesov V.V. Concept of culture: image-concept-symbol // Bulletin of St. Petersburg State University. Series 2. Issue. 3 (№16). 1992. - Pp. 30-40.
6. Mikeshina L.A. Philosophy of science: modern epistemology. Scientific knowledge in the dynamics of culture. Methodology of scientific research: studies. manual. -M.: Progress-Tradition: MPSI: Flint, 2005. - 464 p.
7. Nersesyants V.S. Jurisprudence. Introduction to the course of the general theory of law and the state. - M.: Norm. Infra-M, 1998. - 288 p.
8. Rozin V.M. Philosophy and methodology: tradition and modernity// Questions of philosophy. 1995. No. 11. - pp. 36-44.
9. Stepin V.S., Kuznetsova L.F. Scientific rationality in technogenic civilization. - M.: Institute of Philosophy of the Russian Academy of Sciences, 1994. - 451 p.
10. Tarasov N.N. Methodological problems of legal science. - Yekaterinburg: Publishing House of the Humanities University, 2001. - 263 p.
11. Meyerson D. Understanding jurisprudence. - N-Y: By Routledge Cavendish , 2008. - 205 p.
12. An anthology philosophy of law and legal theory. Ed. by Dennis Patterson. Blackwell Publishing, 2003. - 432 p.
13. On philosophy in American Law / Ed. by Francis J. Mootz. Cambridge univ.press. 2012. -334 p.
