CC BY
92
© 2005 г. С. С. Витвицкая
К ВОПРОСУ О ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ ТЕХНИКЕ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
Значение технических аспектов права для его эффективности подчеркивалось многими учеными. Так, основатель кибернетики Н. Винер писал: «Теория и практика влекут за собой две группы проблем: группу проблем, касающуюся общего назначения права, понимания справедливости в праве; и группу проблем, касающихся технических приемов, при помощи которых эти понятия станут эффективными» [1]'
Термин «техника» - греческого происхождения, обозначающий искусство, мастерство. В словаре русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой понятие «техника» определяется как «совокупность приемов, применяемых в каком-нибудь деле, мастерстве» [2]' В Толковом словаре В. Даля «техника» толкуется как «знание, умение, приемы работы и приложение их к делу, обиход, сноровка» [3].
При всем разнообразии взглядов на проблему законодательной техники в юридической литературе выделяются широкий и узкий подходы к определению исследуемого понятия. Широкое понимание законодательной техники позволяет некоторым авторам утверждать, что она представляет собой «операции по подготовке правовых норм с точки зрения их существа, их содержания, а также операции, при помощи которых решения по существу приобретают свою специфическую форму выражения» [4]; «совокупность правил и приемов подготовки, формирования и опубликования нормативных правовых актов» [5]; «совокупность специфических средств, правил и приемов наиболее оптимального правового регулирования общественных отношений» [6]; «законодательная техника не сводится только к совокупности правил и приемов составления текстов законодательных актов, ибо она неразрывно связана с самим содержанием этих актов, с политическими принципами законодательства» [7]
Указанные теории неоправданно объединяют в одно целое и чисто технические проблемы правотворчества, и учение о его сущности и характерных чертах. Едва ли проблема социально-экономической обусловленности правотворчества, содержательные компоненты правотворчества могут быть отнесены к техническим категориям. Еще Р. Иеринг подчеркивал, что вопрос о материальной пригодности (т.е. содержании) права не принадлежит к технике права [8] А.В. Наумов полагает, что исключение содержательно-правового аспекта вообще является главным в подходе к определению законодательной техники [9] В целом эта позиция нам представляется верной. Что отражать в уголовном законодательстве - это вопрос уголовной политики, формируемой на основе криминологических данных. Вопрос законодательной техники - как это отражать. В то же время неприемлем и ярко выраженный формализм в понимании законодательной техники. Не стоит отрывать ее от политики, а форму права - от его содержания. «Создание права, -
правильно писал А.А. Ушаков, - происходит одновременно, в единстве содержания и формы» [10].
Некоторые сторонники широкого подхода к определению понятия законодательной техники включают в нее и организационные моменты. В содержание законодательной техники включают в этом случае также «правила и приемы опубликования законов» [11], «организационно-методические правила перевода актов с одного языка на другой» [12]; «правила и приемы подготовки, рассмотрения, принятия и обнародования проектов нормативных правовых, правоприменительных, интерпретационных актов» [13]; «вопросы организации законоподготовительной деятельности: составление и редактирование законопроектов, согласование их с заинтересованными ведомствами, получение необходимых виз и заключений, предварительное обсуждение проектов, в том числе и всенародный референдум» [14].
По нашему мнению, надлежащая организация работы по подготовке нормативных актов, безусловно, важна, но непосредственного отношения к формулированию правовых норм не имеет. Поэтому необходимо придерживаться узкого понимания законодательной техники, исключающего процедурно-процессуальные моменты той или иной стадии правотворческого процесса. Большинство теоретиков справедливо считают, что законодательная техника - это определенные технические приемы работы над текстом проекта нормативного акта, правила его составления и оформления [15].
Нет единства мнений и по вопросу о компонентах законодательной техники. Касаясь определения понятия последней, И.Л. Брауде, Д. А. Ковачев говорят о правилах [16]; И.К. Ильин, Н.В. Миронов - о приемах и методах [17]; А. С. Пиголкин - о правилах и приемах [12]; Б. А. Миренский - о правилах, средствах, приемах и методах [18]; С.С. Алексеев, В.М. Галкин, Л.Л. Кругликов -о средствах и приемах [19], А.В. Иванчин - о правилах, средствах и приемах [20] и т.д.
Видимо, такое положение не случайно, ибо законодательная техника - явление многогранное. На наш взгляд, первичными элементами законодательной техники являются средства, приемы и правила. Поэтому можно сказать, что законодательная техника в уголовном праве - это система основанных на практике правотворчества и теоретически осмысленных правил, средств и приемов подготовки наиболее совершенных и целесообразных по форме и структуре уголовно-правовых норм.
В юридической литературе не существует и единого подхода к определению круга средств и приемов законодательной техники. Так, В.М. Горшенев выделял следующие разновидности средств: презумпции, фикции, дефиниции, юридические конструкции, пре-юдиции и т.д. [21]. В.К. Бабаев причисляет к ним ак-
сиомы, юридические конструкции, правовые символы, презумпции и фикции [19, с. 100]' М.К. Юков к средствам юридической техники относил нормативное построение, юридические конструкции и отраслевую типизацию [22]' О.А. Красавчиков к средствам юридической техники причислял юридические конструкции, терминологию, презумпции, фикции, систематизацию [23]. С.С. Алексеев к средствам относил нормативное построение, системное построение, юридические конструкции, отраслевую типизацию и средства словесно-документального изложения содержания нормативного акта (текст и стиль документа) [19, с. 267, 271].
На наш взгляд, дефиниции, преюдиции, примечания, презумпции, фикции относятся к приемам построения нормативных предписаний. Типизация, систематизация и построение - это разновидности юридически содержательной деятельности, результат применения тех или иных приемов законодательной техники или использования юридической конструкции, итог ее применения в ходе правотворчества. С этой точки зрения она не может быть причислена к средствам законодательной техники и поставлена в один ряд с терминологией и юридическими конструкциями.
Вопрос о средствах законодательной техники рассматривался и применительно к уголовному праву. Так, Л.Л. Кругликов отмечал, что в науке уголовного права следует оперировать понятиями а) юридической конструкции; б) терминологии; в) презумпции; г) юридической фикции [24].
Более узкий перечень средств приводит Е.В. Иль-юк, который ограничивает средства законодательной техники в уголовном праве юридическими конструкциями (моделями) и терминологией [25]. На схожих позициях стоит А.В. Иванчин, который к средствам относит юридические конструкции и языковые средства [26].
Разделяя последнюю точку зрения, отметим, что средство - это «орудие (предмет, совокупность приспособлений) для осуществления какой-либо деятельности» [2, с. 749]. Поэтому под средствами законодательной техники должны пониматься нематериальные инструменты законодателя (sui generis).
К средствам законодательной техники в уголовном праве относятся юридические конструкции и языковые средства. Первые (от лат. constnictid) - это модели, типовые образцы, используемые законодателем для формулирования, построения правовых норм и их систематизации. В уголовном законодательстве юридические конструкции используются для придания формы как отдельным частям нормы (диспозиции, санкции), так и правовым институтам (например, институтам освобождения от уголовной ответственности; обстоятельств, исключающих преступность деяния; вменяемости; форм вины; соучастия и др.) и уголовному праву в целом. Наиболее известная сфера их применения - построение диспозиции уголовно-правовых норм путем использования той или иной конструкции состава преступления. По подсчетам В.Н. Кудрявцева, теоретически мыслимы 576 различных кон-
струкций состава в зависимости от комбинаций категорий признаков. В действительности же их число значительно меньше ввиду того, что многих комбинаций в законе не встречается [27]. Действующему уголовному законодательству, исходя из конструкций, известны составы простые и сложные (среди последних - с альтернативными признаками; с двумя действиями; с двумя объектами; с двумя последствиями, с двумя формами вины), составы материальные, формальные и усеченные.
Другая сфера применения юридических конструкций в уголовном праве - санкции нормы. В действующем уголовном законодательстве используются такие конструкции санкций, как абсолютно определенные, относительно определенные, альтернативные, санкции единичные (без альтернативы), простые и кумулятивные, непосредственно-определенные и опосредованно-определенные (ссылочные и бланкетные), с чисто уголовно-правовым содержанием и с указанием на меры неуголовно-правового характера. В целом же число возможных комбинаций различных видов санкций (из 4 групп) дает 16 теоретически мыслимых типов санкций [28]'
Элементы уголовно-правовой конструкции наполняются информацией о содержании правовых предписаний с помощью языка. Поэтому эффективность реализации на практике предписаний закона, образованных с использованием уголовно-правовых конструкций, во многом обусловлена уровнем языкового выражения этих предписаний. Если язык недостаточно разработан, примитивен, то создать с его помощью точный, ясный и надлежаще применяемый уголовный закон немыслимо.
Приемы - это «способы в осуществлении чего-нибудь» [2, с. 580]. Приемы законодательной техники - это способы построения нормативных предписаний, в том числе соединенные с использованием определенного средства. В уголовном праве к ним относятся: непосредственно-определенный, ссылочный и бланкетный приемы изложения нормативных предписаний, дефиниции, примечания, презумпции, фикции.
Непосредственно-определенный, ссылочный и бланкетный приемы используются при конструировании правовых норм.
Дефиниция - это определение какого-либо понятия или термина, встречающегося в нормативном акте.
Примечание - это прием, используемый для выделения связей между нормативными предписаниями закона.
Презумпция - это предположение о наличии или отсутствии определенных фактов, которое в свою очередь основано на связи предполагаемых фактов с фактами наличными исходя из предшествующего опыта. Характерной особенностью правовых презумпций является их прямое или косвенное закрепление в нормах права.
Следует отметить, что некоторые ученые не допускают мысли о презумпциях в уголовном праве, связывают данное понятие исключительно с процессом доказывания [30]. Однако такой подход представ-
ляется ошибочным. Так, уголовно-правовое, материальное значение имеет презумпция знания уголовного закона. Согласно ст. 6 УК РФ, «преступность и наказуемость деяния определяются законом, действующим во время совершения этого деяния». Это положение отталкивается от того важного для констатации субъективного основания ответственности момента, что лицо знало о наличии запрета и тем не менее пошло на его нарушение, - действующее уголовное законодательство исходит по сути из бесспорности знания гражданами уголовно-правовых запретов (неопровержимости презумпции). На самом же деле вполне мыслимы ситуации ошибок в запрете, что непосредственным образом должно сказываться на форме вины и на возможности ответственности в целом. Представляется необходимым эти ситуации регламентировать, установив правила уголовно-правовой (материальной) оценки ошибок в запрете. Результатом применения этого приема является и ст. 20 УК РФ, где закреплена презумпция непонимания малолетним лицом уголовно-правовой значимости своего поведения.
Фикция - это прием сознательного отождествления истинного с неистинным [4, с. 222]. Этот прием используется законодателем для обеспечения формальной определенности права, большей стабильности общественных отношений. Вопросам использования фикций в уголовном праве заметного внимания в уголовно-правовой литературе не уделялось, хотя упомянутое средство не столь уж редко применяется в законоположениях.
Средства и приемы законодательной техники следует рассматривать как части единого механизма. Использование средства законодательной техники в связи с этим мы относим к ее приемам. Однако не все приемы сводятся к применению средств. Так, в настоящее время детально исследовано использование языковых средств в праве - правовой стиль. Говорится о монологическом и тому подобных приемах [31] В данном случае язык - это средство, а его использование - прием законодательной техники. В противоположность этому прием презумпции не сопряжен с применением определенного средства. Его сущность заключается в закреплении в нормативном акте предположения о наличии или отсутствии юридических фактов, основанного на связи между ними и фактами наличными и подтвержденного предшествующим опытом [32]. Правила законодательной техники регулируют применение технических средств и приемов [19, с. 271; 24, с. 17]. Все конкретные правила законодательной техники объединяются сквозной идеей - созданием наилучших условий для правильного применения нормативных актов, отыскания необходимых правовых положений, достижения их полноты, единообразия, точности, легкой обозримости и компактности изложения. Все правила законодательной техники можно разбить на три вида: 1) относящиеся к внешнему оформлению нормативных актов; 2) относящиеся к содержанию и структуре нормативного акта; 3) правила и приемы изложения норм права (язык нормативных актов) [33].
Резюмируя, отметим, что соблюдение всех требований законодательной техники, грамотное использование ее средств и приемов, позволяет создать эффективный уголовный закон; оказывает позитивное влияние на правоприменительную деятельность, способствуя правильному пониманию смысла и содержания правовых норм.
Литература
1. Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958. С. 29.
2. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997. С. 797, 915.
3. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 4. М., 1982. С. 404.
4. Нашиц А. Правотворчество. Теория и законодательная техника. М., 1974. С. 138.
5. Бабаев В.К. Теория советского права в конспектах лекций и схемах: Учеб. пособие. Горький, 1990. С. 68.
6. Общая теория права: Курс лекций / Под общ. ред.
B.К. Бабаева. Н Новгород, 1993. С. 100.
7. Шляпочников А.С. В.И. Ленин о законодательной деятельности и значении стабильности советских законов // Соц. законность. 1967. № 10. С. 9.
8. Иеринг Р. Юридическая техника / Пер. с нем. Ф.С. Шендорфа. СПб., 1905. С. 22.
9. Наумов А.В. Форма закона и ее социальная обусловленность // Проблемы совершенствования уголовного закона. М., 1984. С. 19.
10. Ушаков А.А. Методологические основы и законодательный метод в советском правотворчестве // Учен. зап. Пермск. гос. ун-та (юр. науки). Пермь, 1966. С. 136.
11. Алексеев С.С. Теория права. Т. 2. М., 1996. С. 45.
12. Пиголкин А.С. Подготовка проектов нормативных актов (Организация и методика). М., 1966. С. 9.
13. Бабаев В.К., Баранов В.М., Гойман В.И. Словарь категорий и понятий общей теории права. Н Новгород, 1992. С. 35.
14. Законодательная техника / Под ред. Д.А. Керимо-ва. Л., 1965. С. 4.
15. Основы теории государства и права. М., 1960.
C. 322; ШебановА.Ф. Форма советского права. М., 1968, С. 202; Вопросы законодательной техники. М., 1960. С. 4.
16. Брауде И.Л. Вопросы законодательной техники // Советское государство и право. 1957. № 6. С. 53; Кова-чев Д.А. Механизм правотворчества социалистического государства. Вопросы теории. М., 1977. С. 94.
17. Ильин И.К., Миронов Н.В. О форме и стиле правовых актов (Некоторые вопросы законодательной техники) // Советское государство и право. 1960. № 12. С. 66.
18. Миренский Б.А. Законодательная техника и проблемы уголовного права // Советское государство и право. 1986. № 12. С. 106.
19. Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 2. М., 1982. С. 271; Галкин ВМ. Проблемы уголовно-законодательной техники // Проблемы совершенствования советского законодательства. Т. 18. М., 1980. С. 170; Круг-
ликов Л.Л. Проблемы теории уголовного права: Избр. статьи. 1982 - 1999 гг. Ярославль, 1999. С. 17.
20. Иванчин А.В. Понятие техники построения уголовного законодательства // Дифференциация ответственности и вопросы юридической техники в уголовном праве и процессе: Сб. науч. статей / Под ред. Л. Л. Кругликова. Ярославль, 2001. С. 66.
21. Горшенев В.М. Нетипичные нормативные предписания в праве // Советское государство и право. 1978. № 3. С. 116, 117.
22. Юков М.К. Место юридической техники в правотворчестве // Правоведение. 1979. № 5. С. 47.
23. Красавчиков О.А. Советская наука гражданского права // Учен. тр. Свердл. юрид. ин-та Т. 6: Гражд. право. Свердловск, 1961. С. 124.
24. Кругликов Л.Л. О средствах законодательной техники в уголовном праве // Проблемы теории уголовного права: Избр. статьи. 1982 - 1999 гг. Ярославль, 1999. С. 18, 19.
25. Ильюк Е.В. Законодательная техника построения диспозиции статьи уголовного закона: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1989. С. 8.
26. Иванчин А.В. Уголовно-правовые конструкции и язык уголовного закона // Нормотворческая и правоприме-
Ростовский государственный университет
нительная техника в уголовном и уголовно-процессуальном праве: Сб. научных статей / Под ред Л.Л. Крутикова. Ярославль, 2000. С. 108, 109.
27. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1999. С. 92.
28. Кругликов Л.Л. Классификация уголовно-правовых санкций // Советское государство и право. 1983. № 5. С. 63-67.
29. Общая теория права: Курс лекций / Под общ. ред.
B.К. Бабаева. Н Новгород, 1993. С. 105; Горше-нев В.М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1972. С. 117.
30. Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. М., 1947. С. 172.
31. Язык закона / Под ред. А.С. Пиголкина. М., 1990.
C. 11-17.
32. Кругликов Л.Л., Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве (в сфере ответственности за экономические преступления). Ярославль, 2000. С. 94.
33. Черданцев А.Ф. Юридические документы и юридическая техника // Общая теория государства и права. М., 1998. Т. 2. С. 368-370.
18 апреля 2005 г.
