CC BY
18DOI 10.47643/1815-1337_2022_12_248 УДК 347.91/.95
К ВОПРОСУ О ВЛИЯНИИ ИНФОРМАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ НА ПРИНЦИПЫ ЦИВИЛИСТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА On the question of the influence of information technology on principles of civil procedural law ПЛЕШАНОВ Александр Геннадьевич,
кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса Уральского государственного юридического университета. 620137, Россия, Свердловская обл., г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21. E-mail: algenp0911@gmail.com;
Pleshanov Aleksandr G.,
Associate Professor of the Department of Civil Procedure of the Ural State Law University, Candidate of Law. Komsomolskaya str., 21, Yekaterinburg, Sverdlovsk Region, Russia, 620137. E-mail: algenp0911@gmail.com
Краткая аннотация: В данной статье автор анализирует нормы Федерального закона от 30.12.2021 № 440-ФЗ на предмет определения характера влияния информационных технологий на систему принципов цивилистического процесса и отдельных принципов, которые составляют эту систему. Предпринимается попытка установить тенденции дальнейшего развития системы принципов судопроизводства по гражданским делам в контексте цифровизации цивилистического процесса. Кроме того, уделяется внимание вопросу о принципах электронного правосудия и возможности их закрепления в процессуальном законодательстве.
Abstract: In this article the author analysis rules of the Federal Law No. 440-FZ of December 30, 2021 on the subject of determining the nature of influence of information technologies to the system of principles of civil procedural law and some principles that are included in this system. The key issue considered by the author is trends of future development of the system of principles of civil procedural law in the context of digitalization of civil process. In addition, attention is paid to the issue of the principles of electronic justice and the possibility of their consolidation in procedural legislation.
Ключевые слова: информационные технологии, цивилистический процесс, система принципов цивилистического процессуального права, электронное правосудие, принципы электронного правосудия.
Keywords: information technologies, civil procedure, system of principles of civil procedural law, electronic justice, principles of electronic justice.
Для цитирования: Плешанов А.Г. К вопросу о влиянии информационных технологий на принципы цивилистического процесса // Право и государство: теория и практика. 2022. № 12(216). С. 248-252. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_12_248.
For citation: Pleshanov A. G. On the question of the influence of information technology on the principles of civil procedural law // Law and state: theory and practice. 2022. No. 12(216). pp. 248-252. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_12_248.
Статья поступила в редакцию: 09.11.2022
Развитие процессуального законодательства (гражданского, арбитражного, административного) в части применения информационных технологий в судопроизводстве ставит целый ряд вопросов доктринального характера, в частности вопрос об эволюции системы принципов, имея в виду изменение этой системы как целостного образования, а также изменение содержания отдельных принципов, которые эту систему составляют; о нормативном закреплении принципа информатизации1, о выделении относительно обособленной категории принципов - принципов электронного правосудия, которая не совпадает полностью с системой традиционных принципов правосудия, хотя тесно с ней взаимосвязана2.
Рассмотрим факторы, определяющие характер корреляции между введением элементов электронного правосудия в гражданское судопроизводство и системой принципов цивилистического процесса, с учетом законодательных новелл Федерального закона3 от 30.12.2021 № 440-ФЗ.
1. Функциональные связи между принципами и влияние ИТ-технологий на систему принципов цивилистического процессуального права. Прежде всего, нельзя не отметить, что система принципов цивилистического процессуального права представляет собой логически непротиворечивое, взаимозависимое на функциональной основе соединение принципов в единое целое, обусловленное всем предшествующим опытом осуществления деятельности по рассмотрению и разрешению судами гражданских дел, а также правовыми традициями в данной сфере4. Главное в системе принципов, как справедливо отмечает Т.В. Сахнова, - связи между отдельными принципами, а систематизация принципов есть не что иное, как сведение принципов к внутренне согласованному единству или, иными словами, деятельность по упорядочению принципов,
5
приведению их в систему .
Своего рода связующим стрежнем (коррелятом) всей системы принципов цивилистического процессуального права является принцип законности. Каркас системы принципов составляют многочисленные связи между законностью и другими принципами (элементами системы), которые носят статический характер. Стабильность этих связей, их неизменность - залог нормального функционирования не только системы принципов, но и более масштабных систем - системы цивилистического процесса и цивилистического процессуального права, нормального осуществления правосудия по гражданским (в широком смысле) делам. Совершенно очевидно, что такого рода связи не могут претерпевать изменений в связи с текущими корректировками законодательства. Изменения таких связей могут стать результатом как минимум реформы законодательства в сфере судопроизводства, как максимум - следствием изменения модели судопроизводства. В случае с введением ИТ-технологий такого рода изменений не происходит, а значит, невозможны и корректировки связей между принципом законности и другими принципами цивилистического процесса.
Однако, помимо указанных генетических связей между принципами существуют еще объективные связи на функциональной основе,
1 Соловьева Т.В. Модернизация принципов гражданского судопроизводства в свете реформы судебной системы // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 6. С. 8-13.
2 Василькова С.В. Электронное правосудие в цивилистическом процессе. Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 2018. С. 59-62.
3 Федеральный закон от 30 декабря 2021 г. N 440-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // Российская газета. 2022. 10 января.
4 Плешанов А.Г. К вопросу о системе принципов цивилистического процессуального права // Право и государство: теория и практика. 2021. № 11. С. 305-307.
5 Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса: теоретические начала и основные институты. М., 2008. С. 86.
которые в отличие от связей между законностью и другими принципами, носят динамический характер, то есть не являются застывшими и неизменяемыми. Динамичность функциональных связей открывает перед законодателем возможность совершенствования законодательства в части принципов цивилистического процесса, например, путем закрепления новых элементов в уже закрепленные принципы или включения в систему новых принципов, а иногда — исключение из ее состава уже существующих. В этой связи показательным примером можно считать принципы доступности правосудия и диспозитивности. Функциональная связь между этими принципами состоит в том, что свобода волеизъявления, которая лежит в основе движения дела и обеспечивается принципом диспозитивности, должна быть гарантирована в том числе четким и одновременно удобным механизмом реализации, который, в свою очередь, обеспечивается принципом доступности правосудия. Такие технологические возможности, как подача документов в суд в электронном виде и дистанционное участие в судебном заседании посредством систем ВКС и веб-конференции, являются новыми проявлениями принципа доступности правосудия.
2. Иерархическое построение системы принципов и влияние ИТ-технологий на систему принципов цивилистического процессуального права. Важным фактором для понимания влияния ИТ-технологий на систему принципов является ее иерархическое построение. По нашему мнению, система принципов цивилистического процессуального права включает в себя три уровня. На первом уровне системы, который по сути является ее фундаментом, находятся принципы, определяющие модель цивилистического процесса (преимущественно функциональные принципы: диспозитивность, состязательность, процессуальное равноправие сторон, доступность правосудия, судебная истина, судейское руководство). В силу определяющей роли этих принципов в формировании модели цивилистического процесса их можно обозначить как детерминанты системы принципов цивилистического процессуального права.
Логичным следствием того, что в основании выделения первого уровня системы принципов лежит модель гражданского судопроизводства1, является стабильность принципов данного уровня, их устойчивость к разного рода внешним факторам, обусловливающим развитие законодательства. Ведь именно категория «модель судопроизводства» привносит в понятие «система принципов» один важный признак — преемственность развития системы принципов, ее связь с национальными правовыми традициями государства и общества в области судопроизводства по гражданским делам, правовыми ценностями, которые вырабатываются судебными органами в процессе осуществления правосудия по гражданским делам на всем протяжении его развития. Кроме того, именно в модели судопроизводства находят отражение представления законодателя об идеальном с точки зрения достижения целей правосудия механизме осуществления гражданского судопроизводства, а концентрированным выражением этого представления являются принципы. Таким образом, система принципов получает тот самый фундамент, т.е. такую совокупность основополагающих идей, которая в известной мере подчиняет себе действие всех остальных принципов, не относящихся к этой группе.
Думается, что именно модель детерминирует конкретную конфигурацию системы принципов и в связи с этим изменения на уровне модели судопроизводства неизбежно сказываются на конфигурации системы принципов. Ярким подтверждением данного тезиса можно считать реформу гражданского судопроизводства в России середины 1990-х гг. Основным направлением реформирования был отказ от доминирующей роли суда и публичных интересов в сфере правосудия по гражданским делам в целом и в сфере доказывания юридически значимых обстоятельств по гражданским делам в частности. Фактически и юридически это означало не что иное, как переход от следственной модели гражданского судопроизводства, выстроенной в советский период развития отечественного гражданского процессуального права, к смешанной модели, построенной на реальной состязательности, дополняемой принципами судебной истины и судейского руководства процессом.
Можно ли отнести введение информационных технологий в процессуальное законодательство к числу таких изменений, которые затрагивают модель судопроизводства? С одной стороны, появление элементов электронного правосудия, вне всякого сомнения, привносит некоторые новые элементы в содержание таких принципов, как доступность правосудия, диспозитивность, состязательность, процессуальное равноправие сторон, судебная истина, судейское руководство. С другой стороны, ИТ-технологии, безусловно, не могут повлиять на сущностные характеристики модели судопроизводства, поэтому в целом на поставленный вопрос необходимо ответить отрицательно. Так, по справедливому замечанию А.В. Аносова, если раньше в судебном заседании стороны могли состязаться, только присутствуя в судебном заседании, то сейчас, при помощи видео-связи, можно участвовать в судебном разбирательстве, излагая свои доводы, из любой точки планеты, данный инструмент открывает дополнительные возможности для состязательности сторон2. Но дополнительные возможности не могут изменить сути принципа состязательности, которая заключается в том, что весь процесс судебного разбирательства дела происходит в форме спора между сторонами, источником которого является противоположность их материально-правовых интересов («конфликт интересов»).
На втором уровне находятся принципы, генетически связанные с процессуальной формой (в основном носящие смешанный организационно-функциональный характер: независимость судей и подчинение их только закону, государственный язык судопроизводства, гласность судебного разбирательства, правовая определенность, последовательное обжалование судебных актов). Процессуальная форма, как известно, представляет собой апробированный практикой правоприменения порядок отправления правосудия, характеризуемый в совокупности такими признаками, как нормативность, непререкаемость, системность и универсальность3. В таком понимании пересечение понятий «модель судопроизводства» и «процессуальная форма» представляется очевидным: и модель судопроизводства, и процессуальная форма имеют выраженную
1 В контексте данной статьи модель судопроизводства понимается автором как форма отправления правосудия по гражданским делам, соответствующая определенной
совокупности признаков, присущих гражданскому судопроизводству ряда государств и позволяющих определить принадлежность используемой конкретным государством формы к соответствующей модели (типу) (Малешин Д.Я. Российский тип гражданского судопроизводства // Вестник МГУ. Сер. 11. «Право». М., 2007. № 5. С. 3-26). 2Аносов А.В. Информационно-правовые вопросы формирования электронного правосудия в Российской Федерации. Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2016. С. 139.
3 Комиссаров К.И. Последовательно прогрессивное развитие советского гражданского процессуального права // Проблемы действия и совершенствования советского гражданского процессуального законодательства. Свердловск, 1982. С. 50.
аксиологическую направленность, только модель судопроизводства фокусируется на правовых ценностях конкретного государства в сфере отправления правосудия по гражданским делам, проистекающих из юридических, социокультурных и иных традиций данного государства, особенностей его правовой системы, а процессуальная форма — на ценности порядка отправления правосудия как средства обеспечения прав и интересов всех участников процесса и на этой основе правильного рассмотрения и разрешения гражданских дел. Поэтому степень стабильности принципов, относящихся ко второму уровню системы, если не равна, то сопоставима с уровнем стабильности принципов первого уровня системы. Иными словами, эти принципы не могут быть исключены из системы принципов без фатальных последствий для системы в целом и надежно «защищены» от произвольных корректировок со стороны законодателя угрозой неизбежной разбалансировки процессуальной формы. Наглядным подтверждением данного тезиса можно считать воздействие элементов электронного правосудия на принципы гласности и независимости судей. Так, закрепление возможности участия в судебном заседании посредством системы веб-конференции (а ранее - системы видео-конференц-связи) способствует обеспечению гласности судопроизводства, поскольку позволяет обеспечить участие в нем лиц, не имеющих возможности лично присутствовать на судебном заседании ввиду территориальной удаленности. Внедрение автоматического распределения дел между судьями с использованием специальной компьютерной программы направлено на повышение независимости судей, поскольку исключает вмешательство в процедуру формирования состава суда со стороны заинтересованных лиц и тем самым снижает коррупциогенный фактор.
Корреляция между введением элементов электронного правосудия и принципом непосредственности имеет более сложный характер. Непосредственность предполагает, прежде всего, личное восприятие судом доказательств в процессе их исследования в рамках судебного разбирательства дела. Использование систем видеоконференция-связи и веб-конференции в стадии судебного разбирательства с неизбежностью ставит вопрос о дистанционном исследовании судом доказательств, представляемых участником процесса в удаленном формате, будь-то объяснения, показания, документы, аудио- и видеозаписи. Иными словами, личное, безбарьерное общение между судом и другими участниками процесса заменяется на дистанционную коммуникацию с использованием разного рода технических средств и способов электронного взаим о-действия — компьютера, монитора, роутера, документ-камеры и т.д. Означает ли это, что при участии в судебном заседании того или иного субъекта процесса посредством систем ВКС или веб-конференции принцип непосредственности не действует? С одной стороны, сам факт наличия барьера наводит на мысль о блокировке принципа непосредственности в приведенных ситуациях. Однако, нельзя не принимать во внимание, что общение суда с теми субъектами, которые реализуют свое право на участие в судебном заседании в удаленном формате, осуществляется синхронно, то есть без разрыва во времени, что явно отличает дистанционное исследование судом доказательств от исследования доказательств, полученных в результате осмотра на месте, обеспечения доказательств или выполнения судебного поручения. В этой связи, на наш взгляд, правильнее говорить об ином типе непосредственности, присущем электронном правосудию, который может быть обозначен как дистанционная непосредственность1.
Наконец, третий уровень системы образуют преимущественно организационные принципы, общим признаком которых является направленность на оптимизацию деятельности по отправлению правосудия, исходя из необходимости обеспечения целей гражданского судопроизводства (устность, непосредственность, сочетание коллегиального и единоличного рассмотрения дел, разумность сроков судопроизводства, процессуальная экономия).
Особого внимания из числа перечисленных в контексте темы настоящей статьи заслуживают такие принципы третьего уровня, как непосредственность исследования доказательств и процессуальная экономия. Для того, чтобы ответить на вопрос, почему именно эти два принципа испытывают наиболее существенное влияние от введения элементов электронного правосудия, рассмотрим третий фактор корреляции.
3. Субсидиарный (опциональный) характер ИТ-технологий и его влияние на систему принципов цивилистического процессуального права. Представляется, что ИТ-технологии не способны изменить существо деятельности по отправлению правосудия, а значит, не могут радикальным образом воздействовать на принципы, которые определяют сущностные стороны данного вида юридической деятельности2. И напротив, ИТ-технологии явно несут в себе дополнительные возможности для реализации традиционных процессуальных прав участников судопроизводства, что свидетельствует об опциональном характере ИТ-технологий для сферы отправления правосудия. В этой связи показательна корреляция между введением элементов электронного правосудия и принципом процессуальной экономии. Практически все известные российскому процессуальному законодательству элементы электронного правосудия позволяют, в большей или меньшей степени, достигать того или иного эффекта процессуальной экономии, будь-то экономия времени, экономия средств или экономия сил участников процесса. Прежде всего, следует отметить, конечно же, экономию времени, которая проявляется в более оперативном рассмотрении дел за счет сокращения количества действий участников и как следствие продолжительности производства по делу, в избавлении истца от необходимости явки в канцелярию суда или отделение почтовой связи при электронной подаче процессуальных документов в суд. Целям ускорения отправления правосудия отвечает возможность представления электронных документов, автоматизированное формирование состава суда, информирование участников цивилистиче-ского процесса с помощью информационных коммуникационных технологий, дистанционное участие в судебном заседании (применение систем ВКС и веб-конференции), ознакомление с материалами дела на сайте суда в режиме ограниченного доступа. Уменьшить сумму судебных издержек позволяет, в частности, дистанционное участие в судебном разбирательстве на безвозмездной для участников процесса основе и без расхо-
1 О необходимости введения данного принципа в процессуальное законодательство см., в частности: Логунова А.Д. Принцип непосредственности и дистанционности в системе электронного правосудия // https://legalbook.ru/grazhdanskiy-protsess/353-princip-neposredstvennosti-i-distancionnosti-v-sisteme-jelektronnogo-pravosudija.html.
2 Автор настоящей статьи разделяет преобладающий на доктринальном и нормативном уровне «инструментальный подход» к пониманию цифровых технологий, в рамках которого такие технологии воспринимаются прежде всего как новые способы ведения правоприменительной деятельности, концептуально не изменяющие самих основ такой деятельности (Цифровые технологии и юрисдикционная деятельность: образ будущего по гражданским делам / Под ред. К. Л. Брановицкого, В. В. Яркова. Москва : Статут, 2022. С. 59).
дования денежных средств на проезд к месту рассмотрения дела и проживание; возможность ведения дела у мирового судьи и в районном суде без представителя в условиях размещения на сайтах судов необходимой для обращения в суд актуальной информации, в том числе судебной практики по аналогичным делам, что позволяет истцу эффективно формировать доказательственную основу предъявляемых требований.
Именно с точки зрения субсидиарности (опциональности) информационных технологий, на наш взгляд, необходимо решать вопрос о целесообразности выделения принципов электронного правосудия1 и их месте в системе принципов цивилистического процесса. Оговоримся, на сегодняшний день речь может идти только лишь о существовании указанных принципов как доктринальных идей-принципов, а не о свершившемся факте существования особой группы принципов в системе основополагающих начал цивилистического процесса. Констатировать факт существования принципов электронного правосудия как принципов цивилистического процессуального права, очевидно, можно будет только после их нормативного закрепления. Учитывая динамизм развития законодательства по вопросам использования информационных технологий в судопроизводстве перспектива нормативного признания принципов электронного правосудия представляется реальной уже в обозримом будущем.
Вопрос о составе таких принципов пока находится в стадии обсуждения и будет, по-видимому, уточняться в процессе формирования электронного правосудия как нового процессуального института. Однако, представляется обоснованной позиция С.В. Васильковой, которая выделяет такие принципы, как дистанционность и бездокументарность, информационная открытость правосудия и доступность информации о деятельности органов судебной власти2.
Определяя место принципов электронного правосудия в системе принципов цивилистического процесса, нельзя не отметить: а) дву-единство области их действия; б) неоднородность объекта регулирующего воздействия.
Область применения принципов электронного правосудия одновременно является локальной (ограниченной) и неограниченной. Ограниченность области применения принципов электронного правосудия логически вытекает из соотношения понятий «правосудие» и «электронное правосудие», из которых второе понятие явно шире по объему, чем первое, поскольку электронное правосудие по существу представляет собой разновидность правосудия, характеризующуюся рядом специфических признаков. В то же время ограниченность области применения не дает оснований говорить об институциональном характере принципов электронного правосудия. Ведь на современном этапе развития имеет место интеграция отдельных элементов электронного правосудия в виде информационных технологий в судопроизводство на различных этапах и безотносительно к конкретным категориям дел. В этом смысле электронное правосудие с его принципами как бы растворяется в процессуальной ткани, а не образует обособленной группы норм с локальной сферой применения.
В этой связи показателен пример закрепления в процессуальных кодексах принципов примирения (сч. 2 ст. 153.1 ГПК, ч. 2 ст. 138 АПК, ч. 1.1 ст. 137 КАС), которые можно охарактеризовать как институциональные ввиду наличия четко закрепленной за ними сферы действия, каковой является институт примирительных процедур, выделенный законодателем в виде отдельной главы в ГПК, АПК и КАС. В более долгосрочной перспективе (по мере того, как электронное правосудие будет формироваться как самостоятельный и целостный по набору составляющих элементов формат отправления правосудия) возможна систематизация норм об электронном правосудии по типу систематизации норм о примирительных процедурах в виде обособленной главы процессуальных кодексов, в одной из статей которой будет закреплен перечень принципов электронного правосудия.
Критически важной чертой любого принципа права является объект регулирующего воздействия, на основе которого принято классифицировать принципы цивилистического процесса на организационные и функциональные. Представляется, что принципы электронного правосудия, как и многие принципы цивилистического процесса, в большинстве своем не являются в чистом виде организационными или функци о-нальными ввиду того, что в их содержании переплетаются признаки обоих видов принципов.
Так, принцип дистанционности, с одной стороны, подразумевает применение определенных технологий в ходе рассмотрения дела (организационный аспект), с другой стороны, - оказывает довольно существенное влияние на реализацию процессуальных прав и обязанностей как судом, так и другими участниками процесса (функциональный аспект). Двуединство объекта регулирующего воздействия прослеживается и в содержании принципа информационной открытости правосудия: он характеризует деятельность суда непосредственно в рамках рассмотрения и разрешения конкретных дел с использованием таких технологий как трансляция судебных заседаний в сети «Интернет» в режиме реального времени, размещение видеозаписей судебных заседаний в данной сети для всеобщего ознакомления в форме архива судебных заседаний и т.д.. и тем самым предоставление возможности как сторонам, так и иным лицам знакомиться с тем, как именно в данном суде осуществляется, то есть соблюдение транспарентности судопроизводства как одного из наиболее общих параметров организации деятельности по отправлению правосудия3.
Принцип телекоммуникационной доступности информации о деятельности органов судебной власти4 в отличие двух других принципов электронного правосудия, имеет единый объект регулирующего воздействия — организация судебной деятельности в части обеспечения доступности информации о деятельности судебных органов в целом с использованием возможностей телекоммуникационных сетей, прежде всего, сети Интернет, а также интегрированных с ней социальных сетей (о режиме работы суда, о конкретных работающих в нем судьях, информация о
1 По вопросу о понятии электронного правосудия в литературе выскааны различные точки зрения. По нашему мнению заслуживает внимания позиция ученых, которые рассматривают электронное правосудие как способ осуществления правосудия, основанный на сочетании дистанционного (удаленное) общения суда с участниками цивилистического процесса и бездокументарной формы передачи данных (сведений, документов, и др.), которые производятся с использованием информационных технологий (сети Интернет, других средств телекоммуникации). Обзор точек зрения по вопросу см., в частности: Василькова С.В. Указ. соч. С. 40-56.
2 Василькова С.В. Указ. соч. С. 54, 60-62.
3 Сочетание двух аспектов в содержании принципа информационной открытости правосудия подмечено С.В. Васильковой. См.: Василькова С.В. Указ. соч. С. 61.
4 По нашему мнению такое название принципа более предпочтительно по сравнению с предлагаемым С.В.Васильчиковой, поскольку словосочетание «доступность информации» без уточняющего эпитета «телекоммуникационная» не указывает на статус рассматриваемого основополагающего начала как принципа электронного правосудия.
жалобах на недостатки в деятельности суда, информация о примерных сроках рассмотрения дел, обобщенные данные судебной статистики, размещение на сайтах судов информации о порядке подачи в них документов в электронном виде и т. д.). Поскольку телекоммуникационная доступность информации не оказывает регулирующего воздействия на деятельность судебных органов по рассмотрению и разрешению конкретных дел, данный принцип электронного правосудия не может рассматриваться как принцип цивилистического процессуального права; нормативное закрепление данного принципа представляется целесообразным в законодательстве о судоустройстве.
Анализ корреляции элементов электронного правосудия (информационных и телекоммуникационных технологий) и принципов циви-листического процесса позволяет сделать несколько выводов, не претендующих, однако, на статус окончательных.
1. Поступательное развитие процессуального законодательства в части применения информационных технологий позволяет обогатить содержание целого ряда принципов цивилистического процесса, не затрагивая сущностных характеристик исторически сформировавшейся в российской правовой системе смешанной модели судопроизводства, основанной на принципах состязательности, судейского руководства, установления истины и доступности правосудия. Именно за счет обогащения содержания названных принципов происходит сейчас и будет продолжаться в дальнейшем эволюционное изменение традиционного для российской правовой системы порядка отправления правосудия (цивили-стической процессуальной формы).
2. Информационные и телекоммуникационные технологии, как основной элемент электронного правосудия, в большей степени оказывает влияние на такие принципы, как гласность, доступность правосудия, непосредственность и процессуальная экономия. Однако позитивные эффекты взаимодействия указанных принципов с элементами системы электронного правосудия (повышение доступности и транспарентности правосудия, ускорение отправления правосудия) не должны приводить к ограничению возможностей получения судебной защиты теми участниками процесса, для которых информационные коммуникационные технологии недоступны.
3. Снижение возможных негативных последствий введения информационных технологий в судопроизводство может достигаться на основе учета функциональных связей между принципами цивилистического процессуального права, которые лежат в основе системы принципов. Примером такого рода связей являются связи между доступностью правосудия и диспозитивностью: ограничение доступности правосудия для граждан, которым информационные коммуникационные технологии недоступны, должно быть компенсировано диспозитивностью их применения, положенной в основу электронной судебной коммуникации.
4. По мере формирования целостного, системного подхода законодателя к пониманию электронного правосудия можно прогнозировать интеграцию принципов электронного правосудия (дистанционность и бездокументарность, дистанционная непосредственность, информационная открытость правосудия), в систему принципов цивилистического процесса путем их нормативного закрепления в процессуальном законодательстве. Только один принцип электронного правосудия - телекоммуникационная доступность информации о деятельности органов судебной власти - с учетом объекта его регулирующего воздействия, требует закрепления в законодательстве о судоустройстве.
Библиогра фия:
1. Аносов А.В. Информационно-правовые вопросы формирования электронного правосудия в Российской Федерации. Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2016.
179 с.
2. Василькова С.В. Электронное правосудие в цивилистическом процессе. Дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 2018. 251 с.
3. Комиссаров К.И. Последовательно прогрессивное развитие советского гражданского процессуального права // Проблемы действия и совершенствования советского гражданского процессуального законодательства. Свердловск, 1982. С.
4. Логунова А.Д. Принцип непосредственности и дистанционности в системе электронного правосудия // https://legalbook.ru/grazhdanskiy-protsess/353-princip-neposredstvennosti-i-distancionnosti-v-sisteme-jelektronnogo-pravosudija.html.
5. Малешин Д.Я. Российский тип гражданского судопроизводства // Вестник МГУ. Сер. 11. «Право». М., 2007. № 5. С. 3-26).
6. Плешанов А.Г. К вопросу о системе принципов цивилистического процессуального права // Право и государство: теория и практика. 2021. № 11. С. 305-307.
7. Сахнова Т.В. Курс гражданского процесса: теоретические начала и основные институты. М., 2008.
8. Соловьева Т.В. Модернизация принципов гражданского судопроизводства в свете реформы судебной системы // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 6. С. 8-13.
9. Федеральный закон от 30 декабря 2021 г. N 440-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // Российская газета. 2022. 10 января.
10. Цифровые технологии и юрисдикционная деятельность: образ будущего по гражданским делам / Под ред. К. Л. Брановицкого, В. В. Яркова. - Москва : Статут, 2022. - 334 с.
References:
1. Anosov A.V. Information and legal issues of the formation of electronic justice in the Russian Federation. Diss. ... cand. jurid. M., 2016. 179 p.
2. Vasilkova S.V. Electronic justice in the civil process. Diss. ... cand. jurid. nauk. SPb., 2018. 251 p.
3. Komissarov K.I. Consistently progressive development of the Soviet civil procedural law // Problems of action and improvement of the Soviet civil procedural legislation. Sverdlovsk, 1982. p.
4. Logunova A.D. The principle of immediacy and remoteness in the electronic justice system // https://legalbook.ru/grazhdanskiy-protsess/353-princip-neposredstvennosti-i-distancionnosti-v-sisteme-jelektronnogo-pravosudija.html.
5. Maleshin D.Ya. Russian type of civil proceedings // Bulletin of Moscow State University. Ser. 11. "LaW. Moscow, 2007. No. 5. pp. 3-26).
6. Pleshanov A.G. On the issue of the system of principles of civil procedural law // Law and the State: theory and practice. 2021. No. 11. pp. 305-307.
7. Sakhnova T.V. Course of civil procedure: theoretical beginnings and basic institutions. M., 2008.
8. Solovieva T.V. Modernization of the principles of civil procedure in the light of the reform of the judicial system // Arbitration and civil procedure. 2019. N 6. pp. 8-13.
9. Federal Law of December 30, 2021 N 440-Federal Law "On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation" // Rossiyskaya Gazeta. 2022.
January 10.
10. Digital technologies and jurisdictional activity: the image of the future in civil cases / Edited by K. L. Branovitsky, V. V. Yarkov. - Moscow : Statute, 2022. - 334 p.
