К вопросу о церковной дисциплине: отзыв о сочинении В. Кипарисова: "О церковной дисциплине", представленном на соискание ученой премии митрополита Макария Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

Санкт-Петербургская православная духовная академия

Архив журнала «Христианское чтение»

И.С. Бердников

К вопросу

о церковной дисциплине:

отзыв о сочинении В. Кипарисова: "О церковной дисциплине", представленном на соискание ученой премии митрополита Макария

Опубликовано:

Христианское чтение. 1902. № 6. С. 853-885.

@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.

СПбПДА

Санкт-Петербург

2009

to вопросу о церковкой дисциплинѣ* .

(Отбывъ о сочиненіи В. Хипарисова «О церковной дисциплинѣ». Сергіевъ Посадъ. 1897, представленномъ на соисканіе ученой преніи митрополита Макаріи).

У.

Третья глава книги Кипарисова разсматриваетъ вопросъ объ измѣняемости церковной дисциплины. Вопросъ этотъ уже затрогивался въ первой «главѣ, гдѣ измѣняемость церковной дисциплины выставлялась какъ отличительное свойство ея въ противоположность области вѣры, недопускаю-щей измѣненій. Здѣсь этотъ вопросъ подвергается спеціальному разсмотрѣнію. Авторъ начинаетъ третью главу слѣд. положеніями принципіальнаго свойства. „Дисциплина въ церкви Христовой не была на всемъ пространствѣ церковной исторіи совершенно неподвижною — безъ количественныхъ и качественныхъ измѣненій; въ числѣ ея постоянныхъ свойствъ было то, что не иначе можно назвать какъ ея развитіемъ. Не противно будетъ понятію объ потливой церкви признавать, что и въ будущей исторической жизни церкви окажутся необходимы дисциплинарныя измѣненія, если только не предположить невозможнаго—наступленія омертвенія жизнедѣятельности церкви. Ѳто развитіе церкви со стороны дисциплины нельзя представлять себѣ такъ, какъ будто оно совершалось и можетъ совершаться путемъ простаго умноженія количества дисциплинарныхъ опредѣленій безъ измѣненія дисциплины существующей. Измѣненія церковной дисциплины совершались при прямомъ участіи церковной власти, прилагавшей здѣсь ясно сознаваемое право. И это право считалось однимъ изъ драгоцѣнныхъ правъ церкви, дарованныхъ ей въ самомъ еа божественномъ установленіи. По-

этому йовые каноны въ церкви бызш л будутъ не свидѣтельствомъ о произволѣ, по временамъ вкрадывавтѳмоя будто бы въ церковь, н не свидѣтельствомъ измѣненія коренныхъ напалъ ея существованія, а выраженіемъ полноты жнвни церкви, которая внражаетоя, между прочемъ, и въ заботѣ церковной власти о соотвѣтствіи дисциплины наличнымъ потребностямъ вѣрующихъ, живущихъ въ постоянно, но конечно не въ противность волѣ ГІровидѣнія, измѣняющихся внѣшнихъ условіяхъ, которыя создаютъ часто и новые вопросы, имѣющіе соприкосновеніе съ вопросами чисто церковной жизни“ (стр. 134—136).

Затѣмъ авторъ переходитъ въ историческимъ доказательствамъ измѣняемости церковной дисциплины. У Тертулліана онъ находитъ выраженіе, что предметы, которые хаоаются диоциплины и образа жизни, могутъ допускать нѣкоторый видъ обновленія и исправленія подъ непрерывнымъ воздѣйствіемъ благодати. Св. Ириней Ліонокій, хотя и говорилъ, что воѣ принадлежащіе къ церкви соблюдаютъ одни и тѣ же заповѣди и содержатъ одинъ и тотъ же образъ устройства церкви, но въ то же время допускалъ возникновеніе разныхъ вопросовъ д недоумѣній въ области церковной дисциплины и въ спорѣ о празднованіи Пасхи выразилъ нежеланіе признать за кѣмъ-нибудь право безапелляціоннаго рѣшенія подобныхъ вопросовъ. Оригенъ признавалъ два вида церковной дисциплины-дисциплину въ смыслѣ пассивнаго подчиненія христіанскаго народа установленному порядку и дисциплину разумную, чуждую всякой регламентаціи; основывающуюся на индивидуальномъ расположеніи членовъ церкви къ благоустроенности внѣшней я внутренней. Кипріанъ допускалъ дисциплину pro loco et tempore. Василій в. признавалъ за епнскономъ право дополнять дисциплину собственными распоряженіями, если того требовали обстоятельства. Затѣмъ авторъ обращается къ правиламъ соборнымъ и дѣлаетъ такой выводъ: едва ли существуетъ хотя одинъ соборъ, который между своими постановленіями не имѣлъ бы такого, цѣлію котораго было измѣненіе существующей дисциплины, установленіе новаго факта, поправку къ дѣйствующей дисциплинѣ и т. п. (отр. 136—150).

Затѣмъ авторъ ставитъ вопросъ: можетъ ли быть измѣненіе диоциплины безграничнымъ? Или же измѣненіе ея можетъ простираться только до извѣстныхъ предѣловъ, преступать за которые ни при какихъ условіяхъ не возможно? Отвѣтомъ на этотъ вопросъ служитъ остальная часть содержанія третьей главы (стр. 150—222). Передать этотъ отвѣта въ той концепціи, въ какой онъ наложенъ у автора, мы не въ соотоанів: по причинѣ отсутствія въ ней ясной и отрогой послѣдовательности мысли. Мы постараемся уловить главныя положенія отвѣта и передать нхъ въ возможно-логическомъ порядкѣ.

Авторѣ останайХЦваетоя яа теоріи абсолютной обязательности древнихъ Якововъ, главнымъ представителемъ которой онъ считаетъ преоов. Іоанна Омолѳноваго. Онъ замѣчаетъ, что эта теорія встрѣчаетъ сильное возраженіе въ томъ фактѣ, Чтомножество древнихъ каноновъ дѣйствительно теперь уже оставлено. Этотъ фактъ говорить ясно, что древняя дисциплина можетъ быть измѣѳяѳна. И затѣмъ авторъ приводятъ примѣры правилъ, не соблюдающихся на практикѣ, “ которыя поэтому должны считаться отмѣненными (0Тр: 168—169). Затѣмъ авторъ обращаетъ вниманіе на самое основаніе теорія законченности развитія состава церковныхъ правилъ—на 2 пр. трулльокаго собора х находитъ, что это правило не можетъ быть понимаемо въ смыслѣ указаннаго основанія. Противъ такого толкованія говорятъ послѣдующая практика церковнаго законодательства, именно тотъ фактъ, 43*0 пооЛѢ 2 пр. тру л. въ составъ правилъ древней церкви были привнесены правила самого трулльокаго ообора, седьмаго вселенскаго собора и двухъ константинопольскихъ— двукратнаго и въ храмѣ ов. Софіи. Эта теорія законченности, по мВѣяію автора, была чужда самому трулльскому собору, такъ какъ соборъ въ 40 пр. оаыъ далъ примѣръ отмѣны правила Василія в. и замѣны его другой нормой. Въ виду указанныхъ соображеній авторъ не находитъ возможнымъ согласиться оъ теоріей 8аконченооти состава церковныхъ правилъ въ VII ной IX в., оставляя за вявЙ значеніе только научнаго мнѣнія (отр. 160—173).

Воли признать церковныя правила измѣняемыми, то возникаетъ вопросъ о предѣлахъ измѣняемости. Авторъ не находитъ возможнымъ допустить безусловной измѣняемости правилъ. „Ибо, говоритъ онъ, въ церкви есть положенія дисциплины дѣйствительно неизмѣнныя, которыя вслѣдствіе ихъ неизмѣнности, по аналогіи конечно, можно назвать догматическими канонами, существенное отпвчіе которыхъ отъ всѣхъ прочихъ каноновъ въ томъ и состоитъ, что никогда въ послѣдующее время не можетъ быть постановлено рѣшеніе заключающагося въ нихъ вопроса противоположное или несогласное оъ нимиа (отр. 176). Авторъ поясняетъ это послѣднее положеніе на нѣсколькихъ страницахъ. Бо эти поясненія мало относятся къ данному положенію. Изъ нихъ мы приведемъ только ояѣд. фразы автора. Дисциплина, состоящая въ связи съ истинами Откровенія, не можетъ быть измѣняема, какъ скоро фактъ этой связи установленъ компетентною церковною властію (стр. 181). Къ положеніямъ церковной дисциплины, не допускающимъ измѣненія по указанной причинѣ, авторъ отШ>оитть положеніе о степеняхъ іерархіи, необходимыхъ для существованія церкви, вопросъ о способѣ опредѣленія законности существующей іерархія (отр. 182). Далѣе авторъ присовокупляетъ, что къ неизмѣнной части церковной дисци планы должны быть причисляемы и тѣ ка-

ноны, которые ооотоять въ прямомъ соотношеніи отдргаги-чесвиыя истинами, данными въ Откровенія, шШ выражаютъ собою етн истины, напр. каноны, осуждающіе челодЬкоубій-отво, прелюбодѣяніе, хищеніе я воѣ тяжкіе порога, канона осуждающіе отрицающихъ бракъ (стр. 142. 190).

Итакъ, иго же я при какихъ условіяхъ можетъ быть яемѣняемо въ церковной дисциплинѣ? Могутъ быть измѣняемы всѣ постановленія, которыя носятъ ка оебѣ мѣстный, временный и случайный характеръ. По мнѣнію автора я нѣкоторыя дисциплинарныя опредѣленія вселенскихъ соборовъ не чужды элементовъ мѣстнаго и временнаго характера. Указавши значительное количество примѣровъ правилъ мѣстнаго н временнаго характера, авторъ говоритъ: затруднительно даже и перечислить всѣ каноны съ явно временнымъ назначеніемъ. Всѣ подобные каноны отмѣнены силою самыхъ вещей, какъ болѣе уже га для чего ненужные, какъ не нуженъ становится мостъ, когда исчезла вода (стр. 192—204).

Но оъ другой стороны совершенно безспорно, говоритъ авторъ, что многіе изъ правилъ вседенокихъ соборовъ результатомъ своимъ имѣли общее каноническое положеніе, не могущее принять какого-либо условнаго значенія. Возможно ли допустить перѳрѣшеніѳ такихъ положеній? На этотъ вопросъ, говоритъ авторъ, не можетъ быть дано отвѣта ни чисто положительнаго, ни чисто отрицательнаго. Послѣ нѣсколькихъ объясненій авторъ однако же формулируетъ оной отвѣтъ слѣдующимъ образомъ. Церковь наша понимаетъ неизмѣнность и нѳперѳрѣшаѳмоеть правилъ вселенскихъ соборовъ въ томъ смыслѣ, что въ настоящее время не можетъ быть постановлено рѣшенія противоположнаго уже данному въ тѣхъ канонахъ вселенскаго собора, которые даны для руководства всей церкви, а не для одного частнаго случая или для какой-либо мѣстной церкви. Но нашею церковію, очевидно, признается оъ другой стороны, что дисциплина, хота бы и данная вселенскимъ ооборомъ, можетъ быть измѣняема въ томъ случаѣ, когда условія и обстоятельства изданія канона перестали существовать, или измѣнились до того, что ие только могутъ, но и должны быть признаны несуществующими (стр. 212).

Ба слѣдующихъ страницахъ (212—222) третьей главы авторъ иллюстрируетъ новыми примѣрами свои высказанныя уже положенія о предѣлахъ измѣняемости древней церковной дисциплины и заключаетъ свои разсужденія слѣд. словами. „Въ отношеніи къ вопросу объ условіяхъ и предѣлахъ измѣняемости церковной дисциплины и теоретически правильнымъ и исторически оправдываемымъ принципомъ должно быть признано положеніе: сохранять хорошее прежнее и прибавлять къ нему хорошее новое; — вотъ завовъ жизни. Церкви яѳльзя ие считаться оъ измѣнившимися услот

япшй и формами жизни, зависящими отъ времена, если не ЯШійЬяьно, чТобЖ^цѳрковныѳ порядки продолжали сущѳство-№& только оамШ для себя, безцѣльно. Отсюда слѣдуетъ, to, что ИЗѣдревней дисциплины не приспособимо для этихъ уоаовШ/ дли неисполнимо вовсе, или же само по бИбѣ назначалось не въ качествѣ общаго принципа, а лишь для удовД&гворенія потребности даннаго момента,—все это можетъ нВ существовать въ позднѣйшей дяоцишшнѣ. И это, смѣюсь думать, говоритъ авторъ, не будетъ противоцерков-ной Теоріей. Но для этой теоріи потребно различіе въ исто-рически преданномъ намъ каноническомъ строѣ двухъ составныхъ его элементовъ—собственно догматическаго (догма въ правѣ—иначе положительное право) и только лишь историческаго“,

Вопросъ, рѣшаемый въ третьей главѣ, составляетъ одинъ изъ самыхъ важныхъ вопросовъ церковной дисциплины. Авторъ сознавалъ это и поэтому приложилъ къ его рѣшенію много усилій. Онъ собралъ значительный матеріалъ для этого, заимствовавъ его какъ изъ первоисточниковъ, такъ и изъ ученыхъ пособій. При разсмотрѣніи его авторъ принялъ во вниманіе ученіе католическихъ и протестантскихъ богослововъ, также мнѣнія русскихъ канонистовъ я богослововъ. Въ особенности онъ обратилъ вниманіе на воззрѣніе Іоанна, епископа смоленскаго, считавшаго составъ, церковныхъ правилъ, опредѣленный во 2 пр. трулльскаго и утвержденный УІІ вселенскимъ соборомъ, за основный кодексъ церковныхъ правилъ, обязательный для всѣхъ помѣотныхъ церквей православной церкви и на всѣ послѣдующія времена. Авторъ не раздѣляетъ мнѣнія Іоанна Смоленскаго н проводитъ теорію ему противоположную. Общее положеніе воззрѣнія автора, доказывающаго измѣняемость церковной дисциплины, соотвѣтствуетъ фактамъ дѣйствительности и потому не можетъ быть отвергнуто. Но въ пріемахъ, которыхъ держится авторъ въ формулировкѣ этого положенія и въ его освѣщеніи историческими фактами, усматривается значительное количество пробѣловъ, натяжекъ, ошибокъ.

Въ церковной дисциплинѣ, говоритъ авторъ, замѣчаются измѣненіи въ теченіи всей исторіи церкви, и эти измѣненія происходили не помимо воли церковной власти, а при прямомъ и непосредственномъ участіи ея. Авторъ переходитъ къ. исторіи первыхъ трехъ вѣковъ и доказываетъ свое положеніе свидѣтельствами отцовъ и учителей церкви. Авторъ считаетъ достаточнымъ для дѣла показать, что измѣненіе церковной дисциплины дѣйствительно допускалось въ указанное время. Между тѣмъ, для надлежащаго, основательнаго представленія состоянія церковной дисциплины за указанное время, по нашему мнѣнію, нужно было войти въ подробности церковной дисциплины за это время, указать ходъ ея постепеннаго развитія. При этомъ видно было бы и то,

подвергалась аш она измѣненію, въ какой степени, и па ка^ вялъ началахъ допускалось это. измѣненіе. А еще Ьвежде изложенія кода развитія церковной дисциплины послѣ временъ апостольскихъ слѣдовало взять во вниманіе заповѣди Господни и апоотодьскіа, какъ источникъ церковной диоди-тппоги и разсмотрѣть вопросъ о jus divinum по ученію ха* топиковъ. Вопросъ о jus divinum имѣетъ существенное отношеніе въ вопросу объ измѣняемости церковной дисциплины съ исторической и практической точки зрѣнія, въ особенности же въ вопросу о предѣлахъ этой измѣняемости. Авторъ, правда, касался этого вопроса позднѣе (стр. 176 —181), но слегка, обхода существенную его сторону.

Далѣе авторъ переходитъ къ правиламъ соборнымъ и указываетъ нѣсколько примѣровъ исправленія правилъ однихъ соборовъ постановленіями другихъ въ практикѣ западной церкви, а потомъ' два примѣра изъ постановленій восточныхъ соборовъ, именно на измѣненіе 12 правиломъ VI в. собора & правила апоотолъскаго н 16 правиломъ ѴП в. соб. 12 правила гангрокаго собора. Относительно послѣдняго примѣра мы не оогпаоны съ мнѣніемъ автора. Въ 16 ир. VII в. ооб. мы не видимъ измѣненія нормы, данной въ 12 пр. гангрокаго собора. Въ правилѣ гангрокаго собора дѣло идетъ о мірянахъ, а въ правилѣ VII в. ооб. о священныхъ лицахъ. Въ первомъ правилѣ порицаются тѣ, кто поставляетъ праведность въ одеждѣ н въ таковрмъ убѣжденіи употребляетъ особую грубую одежду и порицаетъ тѣхъ, кто но-оптъ обыкновенную одежду, смотря по своему состоянію, въ особенности—шелковую. Правило же VII в. соб. высказываетъ порицаніе тѣмъ священнымъ лицамъ, которые преданы суетности щегольства, украшаютъ себя пышными и разноцвѣтными одеждами и намащаютъ себя благовонными мастями; этого мало, даже, по примѣру клириковъ иконоборчеокихъ, презираютъ тѣхъ служителей алтаря, которые, по древнему церковному правилу, носатъ скромную н благоприличную одежду. Намъ кажется, между первымъ и вторымъ правилами нѣтъ противорѣчія, точно также, какъ нѣтъ противорѣчія между 9, 10 н 14 правилами гангрокаго собора, осуждающими отвергающихъ бракъ по принципу, какъ житіе нечистое въ нравственномъ отношеніи, и между правиломъ 12 трудьскаго собора, требующимъ отъ епископа безбрачной жизни.

Затѣмъ авторъ обращаетъ вниманіе читателя на то, что наша Книга правилъ признаетъ въ древнемъ каноническомъ порядкѣ существованіе временныхъ и мѣстныхъ, т. е. измѣняемыхъ правилъ. Авторъ имѣетъ въ виду примѣчанія, сдѣланныя. въ Книгѣ правилъ въ 37, 46 и 86 правиламъ апостольскимъ н къ 43 и 50 правиламъ карѳагенскимъ. Йо авторъ слишкомъ произвольно толкуетъ примѣчанія Книгц правилъ жъ упомянутымъ правиламъ апостольскимъ, пера-

цод, будто въ этвхъ примѣчаніяхъ указанныя правила іостодьскіа называются отмѣненными (отр. 159). Ничего полнаго нѣтъ, примѣчанія эти содержатъ въ себѣ только даванія на другія правила параллельныя, дополняющія или

Гоняющія указанныя правила. Такъ въ примѣчаніи къ пр. адорт., говорящему о срокахъ ежегоднаго собранія іископовъ провинціи, оказано: послѣ по особымъ причинъ назначены были другія времена для соборовъ. См. пер. іѳл. соб. пр. б. Шѳст. в. соб. пр. 8. Въ примѣчаніи подъ > пр. апоот., запрещающимъ епископу принимать крещеніе цд жертву еретиковъ, оказано: сіѳ апостольское правило вносится къ еретикамъ, каковые были въ апостольскія врѳ-ена, повреждающимъ главные догматы о Богѣ Отцѣ и Сынѣ Св. Духѣ и о воплощеніи Сына Божія. О другихъ родахъ зетиковъ дальнѣйшія постановленія представляютъ спѣд. равида: Пѳр. в. соб. пр. 19, Лаод. 7, 8, Шѳст. в. соб. 95, аоид. в. 47. Подъ 85 прав. апосг. оказано: Относительно > становленій апостольскихъ (рекомендуемыхъ правиломъ), шисанныхъ Климентомъ, время и Провидѣніѳ Божіе открыло ржду въ новомъ правилѣ, которое есть 2 пр. Шѳст. в. соб. .овеіфвающѳе благоразсмотрительно отложить ихъ). Выра-енія Книги правилъ, какъ видитъ читатель, такъ сдержаны, со не даютъ автору никакого права толковать ихъ въ томъ шсдѣ, въ какомъ онъ желаетъ. Такъ же неправильно перелетъ авторъ смыслъ примѣчаній Книги правилъ къ правилъ карѳагенскаго собора. „Въ фактѣ поправленія перваго іъ сейчаоъ указанныхъ правилъ (т. ѳ. 43 пр. каре.) всѳлѳк-щмъ соборомъ, усматривается (въ примѣчавіи Книги пра-ілъ) основаніе для той мысли, что это не есть общее пра-[до для всѣхъ церквей“, говоритъ намъ авторъ (отр. 169). нжду тѣмъ въ Книгѣ правилъ въ указанномъ мѣстѣ гово-ітся: Сіе правило есть мѣстное, но принадлежитъ къ об-ѳму церковному законоположенію, потому что служитъ щдѣтѳдьствомъ власти большаго ообора исправлять опрѳ-кденія меньшаго. Подъ 50 прав. каре. Книга правилъ задаетъ: Что и литургія великаго четверга, хотя позже »ѣденнаго времени, но также нѳядшими должна быть со-»ршаѳма, оіѳ сказуется сего же собора въ пр. 58 и шѳст. в. >б. въ пр. 29. Въ заключеніи разбираемой тирады авторъ Ьпаетъ такой общій выводъ: „Изъ этихъ замѣчаній (Книги завилъ) во всякомъ случаѣ слѣдуетъ такое положеніе: въ >Ѳвнемъ канонѣ есть нѣкоторыя правила, соблюденіе кото-ахъ или явно отмѣнено иди можетъ быть признано необяза-ільннмъ, какъ изданныхъ условно, и отчасти уже ограни-»иныхъ въ употребленіи даже и въ древности“. Выводъ зеувелцченный. Вполнѣ отмѣненнаго не оказывается ни дао го изъ указанныхъ правилъ; всѣ онѣ только въ извѣотч >й части ограничены въ употребленіи. Такъ 37 пр. ацост. »т&етоЯ въ сидѣ въ существенной своей части, именно, въ

предписаній епископамъ провинціи опираться івл oiötidjfo ежегодно; 46 пр. an. остается въ снлѣпо ö-гноішвнію къ самымъ тяжкимъ еретикамъ, нскаж&ющимъооновные допіатяа хриоті&йской вѣра, 85 пр. апост. остается въ силѣ во воемъ, кроігѣ рекомендаціи апост. постановленій. Въ 50 пр. каре, оохраняетъ силу общее положеніе: Святое таинство алтари да совершается людьми нѳядшимв; 43 пр. каре., по замѣчанію Книги правилъ, относится къ общему церковному законоположенію въ указанномъ отношеніи.

Затѣмъ авторъ, уже на свой страхъ, изыскиваетъ въ ооставѣ церковныхъ правилъ такія, которыя хотя и не были отмѣнены церковною властію формально, но на дѣлѣ не исполняются, и находитъ ихъ значительное количество. Авторъ не потрудилоя свести овои разсужденія о таковыхъ правилахъ въ одно цѣлое, а разбросалъ свои замѣтки по разнымъ мѣстамъ третьей главы. Въ виду этого и мы принуждены разсматривать приводимые авторомъ примѣры отмѣненныхъ или измѣненныхъ, по его мнѣнію, правилъ по частямъ, по группамъ.

Группа первая: правила фактически оставленныя. „Древнее правило о переводѣ епископовъ, пресвитеровъ и діаконовъ изъ одного города въ другой (1 воел. пр. 15) очевидно оставлено, говорить авторъ, и послѣ вселенскаго собора, его постановившаго, никогда не соблюдалось, хотя и никогда не отмѣнялось. Едва ли уже соблюдается и правило запрещающее діаконамъ сидѣть посреди пресвитеровъ (1 всел. 28). Запрещеніе сотыхъ для клира, т. е. взиманіе съ даваемаго въ долгъ процентовъ, самымъ категорическимъ образомъ выражѳвно въ очень многихъ каноническихъ постановленіяхъ (ап. 44, 1 всел. 17, ДІѳст. всел. 10, Лаод. 4, Каре. 5. Ваоил. в. 14). Къ указаннымъ примѣрамъ можно прибавить слѣд. Шѳстаго всел. собора пр. 52 для великаго поста уаако-няѳтъ совершеніе литургіи прѳждѳосвященныхъ даровъ, за извѣстными только исключеніями въ пользу другихъ литургій. Однако же митр. Филаретъ, всего менѣе склонный къ разрушенію церковной дисциплины, разрѣшаетъ Зцатоу-отову литургію н въ постъ—для особыхъ причинъ, но по разсужденію, что „совершеніе ЗлатоустовоЙ литургія въ поот-ные дни въ существѣ дѣла не есть важное измѣненіе порядка. Въ древности не такъ на сіе смотрѣли въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, какъ вообще нынѣ въ христіанской церкви“. Слѣд.. продолжаетъ авторъ, Филаретову теорію измѣняемости дисциплины можно предотавить такъ: измѣняемость или неизмѣняемость зависитъ не отъ качества памятника древности, свидѣтельствующаго о формѣ извѣстной дисциплины, а отъ степени важности самаго предмета. Однородно съ указываемымъ и правило п, 55, но съ тѣмъ не бѳвваж-нымъ различіемъ, что прототипъ его заключенъ даже въ одномъ изъ правилъ апостольскихъ (64). Однако какъ прото-

тйхгь, такъ і* пойѣдующѳѳ ему правило—имѣетъ одну и туже судьбу: озйг вышли ивъ употребленія. Существуетъ eise правило, запрещающее архіереямъ нисшедшимъ въ монашескій обряйЪщгрѳбывать въ высокомъ служеніи архіерей-отва (Соф, 2). Фактическое отмѣяѳніе этого правила даже указывать ввлишнѳ (стр. 1&3—165). Посмотримъ, сколько правды въ изложенныхъ выше заявленіяхъ я разсужденіяхъ автора.

Относительно 1& пр. 1 воѳл, ооб. авторъ утверждаетъ, будто оао и послѣ вселенскаго собора никогда не соблюдалось. Но это преувеличеніе, опровергаемое самимъ правиломъ. Эта норма была коренной нормой церковнаго управленія и предусмотрѣна еще правилами апостольскими (14, 15). Во время 1 всѳл. собора она не соблюдалась только въ нѣкоторыхъ мѣстахъ, и противъ этихъ-то отступленій отъ нея въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и направлено правило соборное. Она подтверждалась къ исполненію и впослѣдствіи (ГѴ*. 5). И изъ свидѣтельствъ исторіи видно, что отступленія отъ этого правила были далеко не такъ часты и всеобщи, какъ утверждаетъ авторъ (Толкованіе на 15 пр. 1 в. собора Іоанна Смол.). Авторъ говоритъ, что древнее правило о переходѣ епископовъ, пресвитеровъ и діаконовъ иэъ одного города въ другой— очевидно оставлено. Въ чемъ же эта очевидность? Въ томъ, что „въ настоящее время епископъ не переходитъ въ другой городъ, а переводится властію, которой въ эпоху 1 воел. собора не было еще (?) или она не проявлялась такъ: разумѣемъ власть митрополита искуюа (стр. 157). Но вѣдь правиломъ, о которомъ рѣчь, переходъ ѳЛиокопа изъ города въ городъ запрещался самовольный и безъ благооловной причины, переходъ же для польэы дѣла и по суду ообора епископовъ дозволялся (Орав. апост. 14). Итакъ, разница между практикой древней церкви и практикой современной только въ томъ, что прежде ѳпиокопъ переходилъ по приглашенію паствы п по суду епископовъ, а теперь переводится по суду также епископовъ, только безъ участія паствы. Ясно, что правило по овоѳму существу дѣйствуетъ и теперь.

„Едва ли соблюдается, говоритъ авторъ, и правило запрещающее діаконамъ си дѣти посреди пресвитеровъ*. Непонятно, откуда могло зародиться у автора сомнѣніе въ исполненіи этого правила. Въ правилѣ говорится о богослужебныхъ полномочіяхъ діакона и его іерархическомъ подчиненіи пресвитеру, въ особенности при отправленіи богослуженія. Запрещается діакону преподавать евхаристію пресвитеру. Запрещается діакону и сидѣть ореди преовитѳровъ—разумѣется, при богослуженія на сопрестоліи. Что же, развѣ это не исполняется? Но іерархическое отношеніе діакона въ священнику, проявляющееся въ особенности при отправленіи богослуженія, естественно обязываетъ діакона оказывать знаки почтенія и въ другихъ случаяхъ жизни. Поэтому другія правила до-

полвяютъ настоящее правило к запрещаютъ діакрцу шш общихъ собраніяхъ занимать мѣсто вьщіепреоаятерд (Vf?. 7) идаще садиться въ его присутствіи брзъ его предварительнаго црзвопенія (Лаод. 20). Нго же, развѣ и это не соблюдаемся, или не должно соблюдаться? (Тонко?. Іоанна Смоя, на 18 irp. 1 всед. ооб.).

Драв. 17 пѳр. всел. ооб. о запрещеніи членамъ клира взимать проценты оъ того, что они даютъ взаймы, отнесено авторомъ также къ числу правилъ, не имѣющихъ практической силы. Но относительно этого правила и самъ авторъ въ другомъ мѣстѣ сознался, что это правило „дѣйствуетъ въ приложеніи къ тѣмъ самымъ условіямъ, которыя имѣлись в$ виду самимъ вселенскимъ соборомъ,—именно въ примѣненіи къ ростовщичеству въ собственномъ сыыолѣ слова, гдѣ взятіе процентовъ становится безспорнымъ утѣсненіемъ человѣка, берущаго въ заемъ. Но, прибавляетъ авторъ, это правило отмѣнено' въ томъ смыслѣ, что ограничено приложеніе его ко всякому случаю взиманія сотыхъ“, т. е. къ случаю полученія процентовъ на капиталъ, обращенный въ процентныя бумаги (стр. 211). Не ясно пн, что въ данномъ случаѣ авторъ создалъ фикцію отмѣны правила, чтобы затѣмъ самому же разрушить ее?

Прав. 52 шестого всел. ооб. (орав. Лаод. 49, 51) авторъ считаетъ въ числѣ нѳсоблюдаемыхъ по тому случаю, что митр. Филаретъ разъ разрѣшилъ оовершить въ Чѳтыреде-сятницу Златоуотову литургію. Но развѣ освобожденіе отъ соблюденія дравида подлежащею церковною властію въ одномъ частномъ случаѣ (dispensatio) 1) значитъ отмѣну иди забвеніе его? Диопѳнсація никогда не считается доказательствомъ несобдюдаѳмооти правила. Н соображенія, какія высказалъ митр. Филаретъ, давая диспенсацію, мотивируютъ только возможность отступленія отъ правила въ случаѣ особой необходимости. Совершеніе въ Четырѳдесятаицу литургіи преждеосвящѳнныхъ даровъ связано съ строгостію поста въ это время по обычаю древней церкви. Дозволить совершеніе литургіи ов. Іоанна Здатоуотаго въ св. Четырѳдеоятницу значитъ ослабить строгость поста для извѣстнаго лица или ради особаго случая жизни частной или общественной на одинъ разъ. Это дѣло, конечно, возможное н допустимое, когда ѳоть къ тому достаточныя извиняющія обстоятельства (См. глубокомысленное толкованіе Іоанна Смол. на 62 пр. УІ соб. н 49 Лаод.). Такой случай дисиенсаціи не служитъ къ предосуждѳнію правила. *)

*) Замѣтимъ кстати, что авторъ неясно понвмаатъ техническое значеніе юридическаго термина dispensation онъ употребляетъ фро иногда въ смыслѣ права церковной власти распоряжаться правилами по своему усмотрѣвши), замѣнять одвѣ другими и т. д. (cjrp. 27В).

Далѣе авторъ Называетъ вышедшимъ изъ употребленія 4?räHp. апост, и подтверждающее его 55 правило Ѵі всел. обора, въ которцръ запрещается постъ въ дѳвь воскресный [ въ субботу кромѣ великой субботы (ср. Гангр. 18). Пра-*®о апостольское направлено противъ еретиковъ, которые, Опитая вещество міра зломъ, и потому самого Творца міра tora приашщая виновникомъ зла, не хотѣли праздновать, а ѣтовапи и постилиоь намѣренно въ тотъ день, когда Богъ очищь сййь дѣлъ творенія (субботу). А правило труляьское :іДфіШИіо противъ обычая римской церкви поститься въ уббеиу въ отличіе отъ обычая іудейскаго. Такимъ образомъ €*& дравида имѣютъ въ виду тенденціозное несоблюденіе ;ерковнаго обычая, и потому, по справедливому замѣчанію ранка епископа смоленскаго (толк. на 18 пр. Гангр.), не tovyrb быть понимаемы въ томъ смыолѣ, будто въ нихъ о держится безусловное запрещеніе поста во дни субботніе : врфяреоныѳ всякому, кто бы пожелалъ поститься въ эти ворамъ предвзятой догматической мысли, безъ овоѳволь-аг*^<иеу важевія къ церковной дисциплинѣ, а по личному »Діоду и обѣту. Поэтому, когда порядокъ поста въ ов. Іегаредѳоятяицу получилъ полную опредѣленность и когда обаюденіе поста распространено и на воскресные и суббот-іе дня ов. Чѳтыредеснтницы, только съ ослабленіемъ его трогооги, то это нельзя считать нарушеніемъ 64 пр. ап,

; б& пр. VI в. ооб., какъ думаетъ нашъ авторъ. И при но-омъ измѣненномъ порядкѣ соблюденія порта въ ов. Четырѳ-еаятницу принятъ во вниманіе древній обычай церковный основанныя на немъ 64 пр. ап. и 55 пр. VI в. соб. Ѳто ыразиЛось въ облегчевіи поста во дни субботніе и воскрѳо-ые и въ дозволеніи совершать въ эти дни литургію св. Іоина Златоуста, въ отличіе отъ всѣхъ другихъ дней Четыре* .ѳсятницы (Толк. Іоанна Смол. на указ. правила). Самъ авторъ, о болѣе внимательномъ разсмотрѣніи значенія указанныхъ :равияъ, выражается, что дѣйствующая практика только овидимому нарушаетъ эти правила (стр. 204).

О 2 правилѣ собора въ храмѣ ов. Софіи авторъ выражается, то изпяшне и указывать фактическое отмѣнѳніѳ этого пра-ила; нынѣ не епископы нисходятъ въ монашескій образъ, а [онашѳствующіѳ восходятъ на епископскую степень (стр. 155. 57). Правило говоритъ: Аще который епископъ восхощѳтъ нити въ монашеское, житіе и стати на мѣсто покаянія, та* ювый впредь уже да не ваыскуѳтъ употребленія архіерейскаго достоинства. Ибо обѣты монашествующихъ содержатъ ъ себѣ долгъ повиновенія и ученичества, а не учитепьотва ли начальствованія; они обѣщаются не иныхъ пасти, но па* омымц быти. Возраженіе автора, что нынѣ монахи идутъ ъ архіерейотво, а не наоборотъ, имѣло бы мѣсто и во время ядадія правила, такъ какъ и тогда многіе архіереи были въ монаховъ. Соборъ издалъ правило, имѣя въ виду немногіе

ояучав, когда архіереи не изъ монаховъ рѣшались потокъ принять м&нашество оъ удержаніемъ за фбой архіерейской каѳедрѣ: Нынѣ, подобныхъ случаевъ нельзя ожидать въ виду обязательства для кандидатовъ архіѳрѳйотва предварителъ-яагЬ принятіи монашескаго образа. Но и нынѣ могутъ быть случаи принятія архіереями великой монашеской схимы. Но разъясненію толковниковъ (Вальсаыова и Іоанна Смоленскаго) эти случаи будутъ подходить подъ упомянутое правило. Точно также и въ аѳонскомъ номоканонѣ, печатаемомъ при Требникѣ (пр. 90) сказано: Если монахъ-священникъ приметъ великую схиму, то сохраняетъ право овященнослу-женія; если же архіерей приметъ великую схиму, то да не дѣйствуетъ святительское .что отнюдь или священническое. Но авторъ возражаетъ противъ такого толкованія правила и старается его ослабить указаніемъ опять на частный случай отступленія отъ правила.

„Можно указать,—говоритъ онъ,—на случай, въ которомъ, и такое пониманіе не почиталось нарушеніемъ древняго правила дисциплины. Покойный митрополитъ кіевскій Филаретъ (Амфитеатровъ, ум. 1857) былъ въ схимѣ съ именемъ . Ѳеодосія“. Надобно полагать, что кіевскій митрополитъ Филаретъ поотупидъ такъ оъ разрѣшенія церковной власти. Въ такомъ случаѣ это будетъ примѣромъ освобожденія отъ соблюденія правила на одинъ разъ въ видѣ частнаго изъятія. А подобные случаи, какъ мы уже говорили, не свидѣтельствуютъ о несоблюденіи правила вообще. Въ противномъ случаѣ, т. ѳ. если бы митрополитъ кіевскій Филаретъ привялъ великую схиму самовольно, онъ подлежалъ бы силѣ правила; принятіе имъ великой схимы должно было бы считаться равносильнымъ отказу съ его отороны отъ полномочій архіерейской власти и удаленію на повой. Впрочемъ, можно замѣтить кстати, отказъ отъ полномочій архіерейской власти путемъ принятія великой схимы не считается актомъ безповоротнымъ; въ случаѣ желанія архіерѳя-вѳдикоохимника снова быть полноправнымъ архіереемъ, онъ снова можетъ быть призванъ компетентною властію на архіерейскую каѳедру. Только, само собою понятно, вторичное вступленіе архіерѳя-великосхимнива на архіерейскую каѳедру будетъ равносильно отказу съ его стороны отъ обѣта послушанія и ученичества, соединеннаго съ великой (равно и малой) монашеской схимой. Это право вторичнаго поступленія на каѳедру не было предоставлено тому архіерею* который поотупидъ въ архіереи изъ мірянъ шш клириковъ и послѣ посвященія въ архіерейскій санъ принялъ монашеское поотрвжѳніе; въ этомъ случаѣ поотриженіе приравнивалось безповоротному откаву отъ архіерейской влаоти. Такова была практика греческой церкви въ XIV вѣкѣ, какъ это видно изъ постановленія константинопольскаго патріаршаго Синода 1389 года при патріархѣ Антоніи (Гг&ешѵ, Kavovwat SiaxaEeic. т. I, отр. 21—23. Пав-

ловъ, Номоканонъ^при Требникѣ. Изд. 2-е. отр. 222—225).— Кромѣ того, по нашему мнѣнію, 2 пр. собора въ храмѣ ов. Софіи можетъ щдаъ нѣкоторое примѣненіе къ случаю нахожденія заштатнаго архіерея на покоѣ въ монастырѣ; архіереи въ этихъ случаяхъ состоятъ въ нѣкоторомъ вѣдѣніи мѣстныхъ епископовъ и настоятелей монастырей и такимъ образомъ какъ.бы находятся на мѣстѣ повинующихся.

Такимъ образомъ изъ группы правилъ, которыя авторъ назвалъ оставленными на практикѣ, не оказалось ни одного утратившаго свою оилу, а оказалось одно или два ограниченными въ практическомъ, примѣненіи. Авторъ, называя всѣ этн правила оставленными на практикѣ, допускаетъ явное преувеличеніе, въ угоду своей предвзятой мысли.

Группа вторая: правила, которыя, по мнѣнію автора, теперь невозможно исполнить, ибо теперь нѣтъ тѣхъ самыхъ условій, лри которыхъ изданіе ихъ имѣло мѣсто. Сюда авторъ относитъ: 59 пр. апост. о епископѣ, не подающемъ потребнаго нуждающемуся клирику; правила,.— что епископъ, призванный въ другой городъ, не долженъ тамъ долго оставаться и много проповѣдывать (YI. 20. Сард. 11),—что епископъ долженъ заботиться о своихъ дѣтяхъ (Каре. 44), правила касательно мѣста и времени крещенія, правило Каре. 101, запрещающее принимать въ клиръ другой церкви того, кто хоть разъ читалъ при извѣстной церкви, правило Каре. 41, недопускающее клирикамъ пріобрѣтать недвижимую собственность на счетъ вспоможеній, получаемыхъ изъ церковной хаосы, правило о непреклоненіи колѣнъ въ день воокресный (1 воѳл. пр. 20). И здѣсь, въ оцѣнкѣ этихъ правилъ мы находимъ также много тенденціозныхъ преувеличеній со стороны автора.

ІІрав. 59 апост. о ѳпиокопѣ, не подающемъ потребнаго нуждающемуся клирику, возникло въ то время, когда клирики содержались на приношенія и пожертвованія въ пользу храма и духовенства, распоряженіе которыми находилооь въ рукахъ епиокопа; тогда забота о содержаніи клириковъ лежала непосредственно на епископѣ. Нынѣ причтъ содержится на особыя приходскія средства и на вознагражденіе за совершеніе требъ. Но эта перемѣна обстоятельствъ, повлекшая за собою перемѣну и въ средствахъ содержанія духовенства, не снимаетъ съ епископа обязанности заботиться о содержаніи цодвѣдомаго ему духовенства,—о правильномъ полученіи имъ предоставленныхъ ему средствъ содержанія, объ изысканіи новыхъ добавочныхъ средствъ, если существующихъ недостаточно, о* призрѣніи сиротъ духовнаго званія предоставленіемъ въ ихъ пользу возможныхъ мѣстныхъ восдособленій, объ изысканіи мѣстныхъ воспособленій духовно-учебнымъ заведеніямъ и пр. Хакимъ образомъ въ настоящее время, когда епископы освобождены отъ непосредственнаго- доставленія средствъ жизни свонмъ кдври- 1

камь, заботы: о оодерЖаафі духовенства но ушеныпв-лись, а «Ице значительно уѣелитаіиоь' сравнительно сѣ древнемъ временемъ. И епископъ, который оказался бы равнодушнымъ къ матеріальному обезпеченію подвѣдомаго ѳму духовенства, подлежалъ бы отвѣтственности по силѣ разсматриваемаго правила. Кромѣ того, упомянутое правило и теперь можетъ имѣть прямое примѣненіе на припекѣ во отношенію къ содержанію архіерейской свиты—эконома архіерейскаго дома, духовника, крестовыхъ іеромонаховъ, ризничаго и іеродіакона. Въ штатахъ архіерейскихъ домовъ обыкновенно на содержаніе архіерейской свиты ассигнуется общая цифра, назначеніе же содержанія каждому лицу изъ свиты предоставляется уомотрѣнію преосвященнаго'.

Прав. 20 УІ воел. собора говоритъ: Да не будетъ позволено епископу въ градѣ не принадлежащемъ ему всенародно у нити (ср. Сард. 11). По поводу его авторъ замѣчаетъ: „Правило имѣло въ виду тогдашнія обстоятельства мѣстныя (?), когда случалось, что пришлецы проповѣдывалк въ иномъ городѣ къ униженію учительскихъ способностей мѣстнаго епископа и оъ цѣлію заявленія своихъ способностей и талантовъ, а это составляетъ существенную разность отъ условій напр., современнаго намъ проповѣдничества6 (стр. 203- 4). На этомъ основаніи авторъ находитъ, что это правило теперь не можетъ быть исполняемо, Совершенная неправда. Упомянутое правило всегда останется необходимой и неизмѣнной нормой церковной дисциплины. За его отмѣной необходимо послѣдовали бы столкновенія между епископами Въ ихъ взаимныхъ отношеніяхъ, крайне вредныя для церковнаго порядка. Современныя условія церковнаго управленія только представляютъ болѣе трудностей къ нарушенію порядка, о которомъ заботится правило. А возможности нарушенія правила и нынѣ отрицать нельзя. — Каре, пр. 101 касаетоя вопроса о самовольномъ переходѣ клириковъ изъ одной епископіи въ другую. Объ этомъ предметѣ уже выше была рѣчь, изъ которой можно видѣть, что и настоящее правило нельзя относить къ числу утратившихъ свое практическое значеніе,

О 44 пр. Каре, авторъ говоритъ: „епископы не имѣютъ семьи, едѣд. правило о вошштаніи дѣтей (епископами) отмѣнено за ненадобностію6 (стр. 157). На это нужно замѣтить, что хотя епископы въ настоящее время и не ведутъ оемейкой жизни, но нерѣдко у нихъ бываютъ дѣти, рожденныя въ бракѣ до посвященія въ санъ епископа. Къ нимъ можетъ относиться настоящее правило.

О 47 прав. Каре, авторъ говоритъ: „правило это категорически объявляетъ, что какіе бы то ни было клирики до своего поставленія никакого стяжанія не имѣвшіе, если по поставленіи овоемъ купятъ на имя свое земли или какія либо градія: то да почитаются похитителями стяжаній Гос-

ЙО дняхъ. Аще же что дойдетъ къ нимъ въ собственность подеру отъ Ногс^зіибо или по наслѣдію отъ родственниковъ: съ тѣмъ да пООРупатъ по своему произволенію. Никакія въ древности прётагла не воспрещали ни епископу, ни каковому другому кяврПку имѣть собственность и въ томъ чиолѣ не-движимую. Почему же въ Африкѣ одно изъ свойствъ владѣнія соботйѳнйостьго—умноженіе ея пріобрѣтеніемъ и одинъ изъ ёидЬ&ь собственности — недвижимая къ пріобрѣтенію ддя йлнрйковъ запрещены такъ строго? Очевидно, это могло быть единственно по мѣстнымъ условіямъ, гдѣ или трудно поддерживать раздѣльность между церковной н чаот-ибЙ собственностію клирика, или оѢмыЙ фактъ пріобрѣтенія свидѣтельствовалъ о корыстолюбіи пріобрѣтателя: могло не быть даже и надобнооти въ пріобрѣтеніи, если въ Африкѣ ^асйароотранево было общежитіе клириковъ, что оообѳино удобно было, если между лицами клира преобладали бѳзсе-меІЫыѳ, какъ эти общежитія были въ Миланѣ; иди же мо-жЙТѣ быть въ Африкѣ всякое пріобрѣтеніе яедвижимостп ужѣ само до себѣ, по рѣдкости такихъ случаевъ среди людей въ псложеніи мало имущихъ клириковъ, клало тѣнь подозрѣнія относительно источниковъ на пріобрѣтеніе; оловомъ, Для изданія правила могли бытъ причины, которыхъ ни въ какомъ другомъ мѣстѣ не было, подобно какъ теперь въ русской церкви никакихъ основаній нѣтъ для того, чтобы клирикъ, пріобрѣвшій движимую собствевнность, считался Непремѣнно похитителемъ церковнаго имущества. Поэтому ХІ наши времена ни въ русской, ни въ какой другой православной церкви—никто ие покушался понимать карѳагенское правило какъ всеобщій церковный законъ: правило, очевидно, должно отнести къ категоріи tacito consensu отмѣненныхъ“ (стр. 209—210). Авторъ представляетъ себѣ смыслъ правила и въ особенности его мотивы очень сбивчиво. Гораздо яснѣе и отчетливѣе объяснено оно въ Курсѣ церковнаго законовѣдѣнія Іоанна епископа Смоленскаго (Вып. IX, стр. 165): ясодержаніе клира при церквахъ, особенно каѳедральныхъ или епископскихъ, говоритъ преосв. Іоаннъ, въ древности было б. ч. общее — отъ доходовъ церковныхъ и отъ приношеній мірскихъ. Въ церкви же африканской, но установленію бл. Августина, именно было принято, чтобы у клира было вое общее, по правиламъ иноческаго общежитія. Отсюда-то получаетъ свое основаніе и свое объясненіе 41 срав. карѳагенскаго собора. Оно требуетъ, чтобы клирики, послѣ своего постановленія въ клиръ, иѳ прібрѣтаяи для себя, на свое имя, никакой собственности, особенно недвижимой; все, купленное ими, должно было переходить въ собственность церкви, отъ которой получалъ содержаніе весь хлИръ; а иначе они были бы почитаемы похитителями стяжаній Господнихъ, такъ какъ хотѣли бы удерживать то, что, на общую пользу, должно было принадлежать церкви

Господней“. Такимъ образомъ и по объясненію црѳосв, Idtarafe До№ и По мнѣнію нашего автора, 41 пр, каре. во?-бора было правиломъ мѣстнаго характера. Если бы оъ этимъ согласиться, то не было бы надобности много говорятъ о немѣ ни вашему автору, ни намъ. Мѣстнымъ правиламъ і прежде не придавалось общеобязательнаго значенія; ѳотѳ-отвенно онѣ не могутъ претендовать на такое значеніе и въ настоящее время. Но, по нашему мнѣнію, въ основаніи 41 прав. собора карѳагенскаго нельзя не признать мыоди общѳцерковнаго значенія. Чтобы видѣть это, нужно сравнить это правило съ 88, 40, 41, 4 и 59 правилами апостольскими и 24 и 25 прав. антіохійскаго собора, излагающими нормы общѳцерковнаго характера. По этимъ правиламъ, у епископа и клирикоъ предполагается частная собственность, которой они могутъ распоряжаться какъ имъ угодно. Но эта собственность предполагается родовою, нажитою до поступленія въ клиръ, или полученною во время состоянія въ клирѣ по завѣщанію иди въ даръ отъ родственниковъ или постороннихъ лицъ. Пріобрѣтеніе же собственности, главнымъ образомъ недвижимой, во время состоянія въ клирѣ на средства, получаемыя отъ церкви, не полагается. По правиламъ, позволяется епископу если онъ не имѣетъ своего состоянія, брать изъ доходовъ церковныхъ на свое содержаніе столько, сколько нужно, руководствуясь правиломъ: имуще пшцу и одѣяніе сими довольна будемъ. Также и прочіе клирики получали необходимое содержаніе ивъ тѣхъ же средствъ церковныхъ, но опять столько, сколько было нужно для безбѣднаго существованія. При такомъ порядкѣ обезпеченія духовенства, естественно, не предполагалось, чтобы у епископа и прочихъ клириковъ могли накопиться излишнія деньги на покупку недвижимыхъ имуществъ. Поли же тѣмъ не менѣе оказалось бы такое .имущество у клирика бѣднаго, не имѣющаго другихъ источниковъ дохода, кромѣ церковной кассы, то, естественно, такой клвршгь занодозрѣвался въ неправильномъ присвоеніи себѣ церковнаго имущества нечистыми путями. Намъ кажется, содержаніе 41 пр. каре, вполнѣ совпадаетъ оъ общецерковной нормой, выраженной въ упомянутыхъ правилахъ апостольскихъ и антіохійскихъ; разница только въ томъ, что въ 41 пр. каре. ■ эта форма формулирована въ болѣе ясной и рѣзкой формѣ. Авторъ не совсѣмъ ясно представляетъ силу 41 пр. каре., когда ударяетъ на то, будто этимъ правиломъ запрещается клирику пріобрѣтеніе недвижимой собственности. Не пріобрѣтеніе собственнбсхи запрещается, а завирается пріобрѣтеніе собственности клириками бѣдными,, не имѣющими другихъ средствъ въ существованію кромѣ церковной касоы, отчего такое пріобрѣтеніе я называется похищеніемъ стяжаній Господнихъ. Вслѣдствіе неправильнаго пониманія сиды правила у автора неосновательно и заявленіе, будто ПОВОДОМЪ КЪ уяданіот 41 Пр. К&рѲ. бЫДИ ПрДЧИВЫ ЧИСТО

• мѣстныя, какихъ Щ могло быть ви въ какомъ другомъ мѣстѣ в будто никто не іокушалс^вовимать у попаду тое карѳагѳн-овоѳ правило какъ*. всеобщій дѳрвоввый законъ. Это заавлѳаіѳ автора опровергается толкованіемъ на 41 пр. каре. Вальса-мона. „Въ виду сего опредѣленія содержащагося въ правилѣ нѣкоторые говорятъ, заявлялъ Вальсамонъ, что предписываемое имъ распространяется не все какимъ бы тр ни было образрмъ купленное или пріобрѣтенное епископами или кли-рикамуноолѣ вступленія въ клиръ или на епискотго, исключая дрѵ что перешло къ нимъ по дару или по завѣщанію или цо > наслѣдству. А мнѣ кажется, разсуждаетъ Вальсамонъ, чтоэто, конечно, должно имѣть силу по отношенію въ епископамъ , потому что для нихъ не существуетъ другого способа, посредствомъ котораго они могли бы пріобрѣтать имущество, а единственный способъ—это отъ епископскихъ правъ и отъ внѣшнихъ даровъ я завѣщаніи. И первое, т. е,, епископское, должно быть утверждено за епиекопіѳй, а прочее должно быть въ ихъ власти, какъ объ атсцмъ говоритъ правило. А клирики, если послѣ вступленіявъ клиръ купятъ имѣніе на другія оредства, а не на церковныя, не должны быть принуждаемы укрѣплять оное за церковію. Ибо если какой нибудъ клирикъ будетъ, напр., учителемъ дѣтей или перѳпиочикомъ или секретаремъ какого іщбудь вельможи и отъ этого, сдѣлается богатымъ, то зачѣмъ принуждать его укрѣплять за церковію пріобрѣтенное имъ такими способами? Когда правило говоритъ о недвижимомъ имуществѣ, то иной можетъ спросить: то же ди самое должно имѣть силу и по отношенію къ движимому? Я думаю, что т$<жѳ .самое должно быть и по отношенію къ этому, потому чцф.въ разсужденіи пріобрѣтенія нѣтъ никакого различія между;. движимыми и недвижимыми имуществами (Тодк. Валье, на 41 пр. каре.). Слова Вапьсамова показываютъ, что норма, содержащаяся въ 41 пр. каре., считалась приложимой во всей вооточной церкви. Дѣйствующаго значенія теперь она не имѣетъ.. Но мысль, лежащая въ ея основѣ, не можетъ считаться отжившей свой вѣкъ; она навсегда сохранитъ свое руководственное значеніе во ѳя глубокому религіозному характеру и можетъ быть принята во вниманіе при разсужденіяхъ Л равныхъ способахъ обезпеченія духовенства и р правахъ состоянія духовенства бѣлаго и чернаго.

Авторъ считаетъ „практически отмѣненнымъ“ 20 пр. 1 всѳд. орбора о нѳпрекдонѳнш колѣнъ въ день воскресный. Онъ предполагаетъ, что и въ древности этотъ обычай не вездѣ строго соблюдался. Онъ силится даже доказать, что соблюдете этого обычая не было общеобязательнымъ- правиломъ. ^Рнѳоеніе соборомъ запрещенія колѣнопреклоненія ’ къ день воскресный въ правило понималось вѣроятно какъ Сдобрешед^только .природѣ соотвѣтствующаго обычая (въ уйду нррротвѣтствія колѣнопреклоненія чувству радости

одушевлявшему христіанина "нФ^діейввосіфееешяХрцотоіЛ), но не введеніе еіч> въ абсолютно неввмѣнный вахваъ, і& силѣ котораго дѣйствіе противоположное—преклоненіе колѣнъ могло бы бы-rfc почитаемо важнымъ нарушеніемъ порядка* (стр. 157—8, 189. Ніа стр. 113 авторъ разсуждалъ объ этомъ нѣсколько иначе). Здѣсь воѣ положенія автора неправильны. Нѣтъ никакого сомнѣнія, что обычай нѳпреклоненш колѣнъ въ день воскресный о въ пятидесятницу былъ обычай самый древній и общераспространенный. Напр. Василій в. (пр. 91) представляетъ этотъ обычай общѳсоблпюдаѳмымъ и прекрасно выясняетъ его глубокій символическій омы югъ и тѣсное отношеніе къ ученію христіанскому. Онъ говоритъ: стоя творимъ молитву въ день воскресный, но причину сего не всѣ знаемъ. Ибо не токмо какъ совоскрѳспгіе Христу и Долженствующіе искать горняго стояніемъ во время молитвъ, въ день воскресенія, напоминаемъ себѣ о благодати, намъ дарованной, но и потому сіе творимъ, что день сей есть какъ бы нѣкоторый образъ чаемаго вѣка. Ооиоватѳпвно церковь научаетъ питомцевъ своихъ бывающія въ сей день мо-штаны въ стояніи совершать, дабы, при мотомъ напомива-ніи о нескончаемой жизни, мы не оставляли въ небреженіи напутствія къ такому преставленію. И вся пятидесятница есть напоминаніе воскресенія, ожидаемаго въ будущемъ вѣкѣ. Церковные уотавы научаютъ насъ предпочитать въ сіи дни прямое положеніе тѣла во время молитвы, яснымъ напоминаніемъ какъ бы переселяя мысль нашу отъ настоящаго въ будущее. При всякомъ же колѣнопреклоненіи и востаніи, мы дѣйствіемъ поваауѳмъ и то, что грѣхомъ ниспали на землю и то, что человѣколюбіемъ Создавшаго- насъ снова вовзваны на небо“. О другихъ свидѣтельствахъ о соблюденіи сего - обычая у древнихъ христіанъ см. толкованіе Іоанна ѳи. Смоленскаго на 20 up. 1 всел, ооб. Первый вселенскій- соборъ въ своемъ 20 пр. свидѣтельствуетъ, что только немногіе уклонялись отъ соблюдеѳія этого обычая. Поелику суть нѣкоторые, преклоняющіе колѣна въ день Господень и во дни Пятидесятницы, то, дабы во всѣхъ епархіяхъ все одинаково соблюдаемо было, угодно было св. Собору, да стояще приносятъ молитвы Богу. Изъ текста правила видно, что оно и издано затѣмъ, чтобы прекратить нѣкоторыя уклоненія отъ общаго обычая, и чтобы возвѳоти обычай въ общеобязательную норму. И это правило отрого и точно соблюдалось впослѣдствіи, какъ это видно изъ 90 пр. Трулльскаго собора: Отъ богоносныхъ отецъ нашихъ канонически предано намъ не преклонять колѣнъ въ дни воскресные, ради чести воскресенія Христова. Посему, да не пребываемъ въ невѣденіи како соблюдается сіе, мы явственно показуемъ вѣрнымъ, яко въ субботу, по вечернемъ входѣ священнослужителей въ алтарь, по привитому обычаю, никто не преклоняетъ колѣнъ до слѣдующаго въ воокрѳоный день вечера, въ который, по

входѣ въ овятияыщчвое время, паки колѣна преклоняй, симъ образомъ возсылаемъ молитвы ко Господу. Ѳто заявленіе взято, какъ видно, прямо изъ церковнаго устава. Это правило содержатся и теперь въ церковномъ уставѣ, по которому совершается богослуженіе. Поэтому нѣтъ основанія считать этотъ обычай утратившимъ свою практическую силу. Если же, быть можетъ, и бываютъ отступленіе отъ него при отправленіи богослуженія, то это есть нѳ бооѣе какъ не аккуратное исполненіе чина. церковнаго. Было бы стр&нЬо истолковывать его въ смыслѣ отмѣны правила. Правило это никогда не можетъ быть отмѣнено формальнымъ образомъ по причинѣ его глубокаго внутренняго смысла и тѣсной внутренней связи оъ христіанскимъ утешемъ о вашемъ искупленіи.

Къ числу правилъ, утратившихъ силу за перемѣною условій, авторъ относить еще правила о мѣстѣ и временахъ совершенія крещенія (стр. 156). О мѣстѣ совершенія крещенія говорится въ 59 пр. УІ в. собора: крещеніе да весовершается въ молитвенницѣ, внутри дома обрѣтающейся; во хотящіе удостоитиса пречистаго просвѣщенія къ каѳолическимъ церквамъ да приходятъ и тамо сего дара да сподобляются (орав. Лаод. 58). Это правило постановлено съ цѣлію обезпечить наблюденіе церковной власти за правильнымъ совершеніемъ такого важнаго акта церковной дисциплины, какъ принятіе въ церковь новыхъ членовъ. Требованіе, въ немъ выраженное, впрочемъ не имѣло безусловнаго характера; въ случаѣ нужды или уважительной причины дозволвлось совершать крещеніе и въ молитвенницѣ домовой, оъ дозволенія мѣстнаго епископа (УІ. 31), какъ объ этомъ и замѣчено въ Книгѣ правилъ подъ 69 прав. УІ в. собора. Поэтому если и нынѣ практика дозволяетъ совершать крещеніе на дому въ случаяхъ необходимости, то эту практику нельзя понимать какъ фактическую отмѣну общей нормы, вьфажея-вой въ 59 пр. Трул. собора. Норма эта признается и въ источникахъ дѣйствующаго права нашей церкви. Въ Духовномъ Регламентѣ (о мір. особ. 9) сказано: нѳ понуждали бъ свльвюе міряне священниковъ въ домы своя входить для крещенія младенцевъ, но носили бъ тѣхъ въ церковь, развѣ бы вѳдьмв боленъ былъ младенецъ, или ивая вѣкая великая нужда зашла бы.—-Что касается до опредѣленныхъ временъ крѳщевія въ древней церкви—въ праздники Пасхи и Пятидесятницы, то этотъ обычай также не имѣлъ безусловнаго значенія. Дозволялось совершать крещеніе л въ другіе праздники и во дни воскресные. Особенно это нужно сказать о крещеніи дѣтей (Толков. Іоан. Смол. на 45 и 46 пр. Лаод. в 78 пр. УІ в. соб.). Стало быть, авторъ неправильно по-ввмаетъ значеніе 45 и 46 правилъ Лаодикійскаго собора, когда говоритъ, будто они запрещали совершать крещеніе въ другіе дни, кромѣ Пасхи, ж Лятидеоятжпмуш

(стр. 194). Несоблюденіе въ настоящее время сроковъ крещенія въ большіе праздники не указываетъ на какую добудь . особенно рѣзкую перемѣну въ церковной дисциплинѣ. И нынѣ возможна случая крещенія въ эти праздники (Требникъ Петра Могилы). По крайней мѣрѣ Церковь продолжаетъ напоминать въ эти праздники своимъ чадамъ, что вто самые подходящіе дни для крещенія, прокимномь предъ чтеніемъ апостола: Еяицы во Христа крестистеся, во Христа обдѳкостѳоя. Аллилуія (Подробное разсмотрѣніе церковной практики о мѣстѣ и времени совершенія крещенія отъ древнѣйшихъ до позднѣйшихъ временъ см. у Алмазова, Исторія чинопослѣдованій крещенія и мѵропомазанія. Казань. 1885. Стр. 449—о37).

Такимъ образомъ изъ второй группы правилъ, оглашен ныхъ у нашего автора, потерявшими практическое значеніе, можно признать отчасти справедливымъ его мнѣніе только о 41 пр. каре, собора.

Группа третья: правила проникнутыя мѣстнымъ и временнымъ элементомъ и потому потерявшія значеніе. Это именно Лаод. пр. 16, 16, 17—19, 43, Гангр. пр. 16, Алост. 9, 58, Ант. 2, Каре. 6, 7 (стр. 195—198).

О 15 пр. Лаод., запрещающемъ пѣть съ амвона лицамъ не посвященнымъ въ клиръ, авторъ говоритъ, что оно вызвано мѣстными условіями Лаодикійской церкви и не имѣло значенія за предѣлами ея (стр. 195). Въ Книгѣ правилъ замѣчено подъ этимъ правиломъ, что, по изъясненію Вальоа-мона, правило сіе запрещаетъ мірянамъ только выходить на амвонъ и предвачинать пѣніе. Значитъ, участіе мірянъ въ общемъ пѣніи церковномъ не запрещается симъ правиломъ (Срав. Тодк. Іоанна См. на это правило, а также на пр. 75, УІ в. ооб. и 14 пр. УІІ в. ооб.). Изъ объясненія правила древними толковниками, а также изъ снесенія его съ другими правилами однороднаго содержанія видно, что Лаодикійское правило говоритъ объ общемъ церковномъ обычаѣ, который не утратилъ своего примѣненія и теперь.

Въ 16—18 пр. Лаод. говорится о чтеніи въ оубботу Евангелія вмѣстѣ съ другими писаніями, о пѣніи псалмовъ въ церковныхъ собраніяхъ въ перемежку съ чтеніями, о составѣ вечерняго богослуженія. „Какой смыслъ кромѣ историческаго могутъ имѣть упомянутыя Лаодикійокія правила“, спрашиваетъ авторъ. Но, можно отвѣтить автору, нхъ нельзя считать и потерявшими силу, такъ какъ предписанія этихъ правилъ дѣйствительно осуществлены въ чинѣ богослуженія.

Въ пр. Лаод. говорится о молитвѣ за оглашенныхъ и кающихся. Авторъ говоритъ, что это правило касается богослуженія уже измѣненнаго, ибо оглашенныхъ теперь нѣтъ, а кающіеся не составляютъ класса особаго отъ вѣрныхъ (стр. 196). Опять преувеличенія. Церковь молится объ оглашенныхъ, значитъ, признаетъ ихъ существованіе. Да они

и дѣйствительно существуютъ. И по существующимъ правиламъ приготовленія во крещенію признается для желаю-іцихъ креститься, состояніе оглашенія. Кающіяся публично также не могутъ не составлять особаго класса; положеніе ий& по отношенію къ участію въ богослуженіи нисколько не- измѣнилось сравнительно съ временами древней церкви. Въ Духовномъ Регламентѣ (дѣла ѳписк. 16) сказано: есть въ церкви святой и меньшее наказаніе, царицаѳмое отлученіе или запрещеніе. Сѳ же есть, когда не предаетъ явно грѣш-ники і^эрковь анаѳемѣ, и не изгоняетъ ѳго отъ стада Христова, наякйемо смиряетъ ѳго. отлученіемъ отъ сообщенія съ правовѣрными въ общихъ молитвахъ, ѣеЪепитъ входити въ храмы Божіи и на нѣкое время запрещаетъ ему причастіе св. тайнъ.

Авторъ считаетъ отмѣненнымъ н 48 пр. Лаод. о томъ, что иподіаконы не должны оставлять церковныхъ дверей даже и на малое время, даже подъ благовиднымъ предлогомъ вспоможенія пресвитеру при отправленіи богоолуженія (Тояк. Іоан. См. на это прав.), потому что не стало нужды охранять двери церковныя (отр. 215). Мотивъ, представленный авторомъ, слишкомъ смѣлъ. На дѣлѣ мы видамъ, что во всѣхъ общественныхъ собраніяхъ, даже въ частныхъ благоустроенныхъ домахъ входныя двери охраняются прислугой, чтобы не вошелъ кто незваный или нежеланный. Въ храмѣ Божіемъ, гдѣ обязательно должны, быть соблюдаемы тишина и благопристойность, по автору» не требуется никакого наблюденія за входящими въ него. Нѣтъ, если теперь не полагается въ приходскихъ церквахъ низшихъ клириковъ спеціально для наблюденія за церковнымъ порядкомъ въ храмѣ при входѣ-выходѣ и пр., то это лишь по недостатку средствъ, а не потому, чтобы въ томъ не было надобности. Теперь наблюденіе за сохраненіемъ тишины въ храмѣ возлагается на церковнаго старосту или на церковнаго сторожа (Инстр.цер. стар. ст. 22

п. 10). Въ соборныхъ же церквахъ для наблюденія за порядкомъ или лучше для предупрежденія ѳго нарушенія въ храмѣ во время богослуженія наряжается отрядъ полиціи. И такъ нужда въ соблюденіи правила не исчезла и теперь.

Авторъ полагаетъ, что 16 пр. Гангр. соб., запрещающее дѣтямъ оставлять родителей на произволъ судьбы подъ предлогомъ благочестія, отмѣнено манашескими обѣтамми, содержащими въ себѣ отреченіе отъ семьи, отъ родныхъ. До авторъ не совсѣмъ внимательно прочелъ 16 пр. Гангр.; въ немъ также дается понять, что въ случаѣ столкновенія чувства благочестія съ родственными привязанностями предпочтеніе должно быть отдаваемо обязанностямъ человѣка въ отношеніи къ Богу (Толков. Іоанна См. на это правило).

' По поводу 9 пр. »пост., повелѣвающаго отлучать отъ церковнаго общенія всѣхъ не пребывающихъ на молитвѣ и св. причащеніи до конца литургіи, авторъ замѣчаетъ: Извѣстно, ЧТО въ вапшхъ монастыряхъ лица, находящіяся въ работныхъ

должностяхъ, требующихъ срочнаго труда, слушаютъ утреню только до каѳизмъ; составляетъ ди это нарушеніе правила (стр. 196). На это нужно сказать, что нарушеніе правила не вотъ отмѣна его. До въ данномъ случаѣ мы имѣемъ дѣло не съ нарушеніемъ правила преступнымъ, подлежащимъ наказанію, а съ освобожденіемъ отъ соблюденія правида въ виду необходимости. Такое несоблюденіе правила еще менѣе можетъ свидѣтельствовать о потерѣ имъ практическаго значенія.

Антіохійское 2 правило, говоритъ авторъ, запрещаетъ уклоненіе отъ молитвъ „вмѣстѣ оъ народомъ“; олѣд. правило это можетъ считаться запрещающимъ всякую сепаратную молитву, каковая однако считается позволительной теперь въ нѣкоторыхъ родахъ отшельнической жизни (отр. 196). Правило понято авторомъ неггравидьро. Въ немъ порицаются тѣ христіане, которые приходятъ въ церковь и выслушиваютъ только чтеніе Св. Писанія, т.-е. литургію оглашенныхъ, а въ литургіи вѣрныхъ, ни въ молитвѣ, ни въ причащеніи евхаристіи не участвуютъ вмѣстѣ оъ народомъ, значитъ, уходятъ изъ церкви въ половинѣ совершенія литургіи. Что касается до отшельниковъ и до отношенія вхъ образа жизни къ общей церковной диоцвшшнѣ, то объ этомъ уже выше была рѣчь,'

Авторъ обращаетъ вниманіе на тотъ фактъ, что поолѣ перваго воелевскаго собора въ Александріи пресвитеры были лишены права проповѣди вопреки 58 правилу апоотодьокому. По его мнѣнію, этого отступленія нельзя быдо-бы объяснить, если бы держатвоя теоріи неизмѣнности каноновъ (стр. 196). Но въ упомянутомъ фактѣ нельзя видѣть рѣзкаго ототушхѳнія отъ правила. Пресвитеры пользовались правомъ проповѣди далеко не во всѣхъ церквахъ. И тамъ, гдѣ имъ дозволялось проповѣдывать, они пользовались этимъ правомъ въ зависимости отъ усмотрѣнія епископа. И если епископъ находилъ въ извѣстномъ случаѣ иля по отношенію къ извѣстному лицу не полезнымъ дозволеніе проповѣдывать, то онъ бралъ это дозволеніе назадъ (Тояков. Іоан. См. на 58 пр. апост.).

Далѣе авторъ обращаетъ вниманіе на 6 и 7 прав. каре, собора. Первое воспрещаетъ пресвитеру ооващѳніе дѣвъ н открытое примиреніе кающихся съ церковію, второе узако-няѳтъ тоже относительно кающагося, находящагося въ опасности смерти. „Ясное дѣло, говоритъ авторъ, что эти правила, вызванныя, быть можетъ, особенными условіями карѳагенской церкви, не могли уже держаться н не держались въ тѣ времена, когда стали образовываться церкви (?) безъ постояннаго личнаго присутствія епископа, съ однимъ пресвитеромъ: правило, говора о примиреніи находящихся въ смертной опасности, очевидно, предполагаетъ возможность скораго сношенія оъ епископомъ. Лежала ли съ основѣ правила мысль о такомъ порядкѣ, какъ о воеобщѳобязатеяьномъ? Между тѣмъ обратный карѳагенокому порядокъ почти одно-

временно оущеотдевалъ въ Константинополѣ и явственно проявлялся въ дружности просвитера духовника, который, Чонечно, и совершалъ примиреніе кающихся. Въ настоящее ЖОвремя порядокъ 6—7 карѳагенскихъ правилъ, разумѣется, абсолютно до исполнимъ, до причинѣ совершеннаго измѣненія понятія о пдрикіи, какъ объ относительно полноправной части вселенской: церкви съ епископомъ во главѣ: таковой отво-ситедьйѲ полноправной частью теперь стала не парикія, гдѣ раощфядитедь диоцишіиныесть прѳовитѳръ,какъ предстоятель, а еОДрхія. И въ тоже время должно прибавить, что въ настоящее /ЧДИЗДіЖ, наряду оъ древнимъ порядкомъ обоихъ видовъ, существуетъ третій порядокъ, съ первыми имѣющій мало общаго. Такъ въ окрестностяхъ Леона поселяне исповѣдуются, и слѣд. получаютъ примиреніе, не у приходскихъ священниковъ, а ходятъ на Аѳонъ къ монахамъ, такъ какъ озященяики почитаются не имѣющими права исповѣди“ (стр. 197). Наговорено авторомъ много, но путнаго оказано мало. Авторъ сначала называетъ нормы 6 и 7 правилъ карѳагенскихъ мѣстными. И какъ бы въ подтвержденіе такой мысли указываетъ, что въ то же самое время въ Константинополѣ былъ порядокъ обратный (?) варѳагѳнокому, проявлявшійся въ должности пресвитера духовника. Затѣмъ авторъ, какъ бы забывши свое первое мнѣніе о мѣстномъ характерѣ 6 д 7 пр. каре., разсматриваетъ ихъ какъ содержащія общія нормы церковной дисциплины и доказываетъ, что зти нормы должны были измѣниться, когда стали образовываться церкви (?) оъ однимъ пресвитеромъ безъ епископа. Два взгляда противоположные: который же изъ нихъ болѣе правильный ? Правильный—второй. Указанныя карѳагенскія правила содержатъ въ себѣ нормы общаго церковнаго права. Дормы эти относятся къ тому времени, когда всѣ важнѣйшіе акты церковной дцоциддивы совершались самими ѳпдокопами, и когда пресвитеры ничего не могли оовершать безъ воли своего епископа (Апост. 39). Въ томъ числѣ и примиреніе съ церковію открыто кающихся принадлежало епископу (Апост. 52), не исключая и того случая, когда примиреніе вопрашивалось въ опасности смерти. Что касается освященія обѣта дѣвства, то этотъ актъ не превышалъ полномочій прѳовитѳрскоЙ степени, и 'въ другомъ своемъ правилѣ (53) карѳагенскій соборъ доавйляѳтъ это дѣлать пресвитеру. Въ настоящемъ же (6) правилѣ карѳагенскій соборъ, по объясненію Іоанна еп. Смоленскаго, смотритъ на это дѣло болѣе съ правительственной точки зрѣнія; ,вбо въ первые вѣка всѣ, посвятившіе себя Вогу въ дѣвствѣ, t находились подъ особымъ покровительствомъ церкви и дцдъ ближайшимъ надзоромъ и управленіемъ епископовъ. Епископамъ принадлежало распоряженіе и содержаніемъ ихъ (оюь.жили б. ч. при церквахъ епископскихъ) и устройство ихъ образа жизни. А потому и принятіе желающихъ Поступить въ это священное собраніе посвященныхъ Богу

вполнѣ предоставлено быяо' вдавти н уемотрѣнію епнско-новъ. Таашмъ образомъ карѳагенскій соборъ, воспрещая пресвитерамъ посвященіе дѣвЦ разумѣетъ не столько оамый обрядъ ихъ оовящѳнія, сколько начальственное распоряженіе о принятіи достойныхъ освященія (Тѳлк. Іоан» См. на 6 и 7 и 53 пр. Каре). За отсутствіемъ епископа это право переходитъ къ пресвитеру (Каре. 53). Когда образовались особые приходы подъ вѣдѣніемъ пресвитеровъ, тогда послѣдніе сдѣлались естественными наслѣдниками правъ епископа въ предѣлахъ своихъ приходовъ въ объемѣ полномочій своего сана, съ' дозволенія епископа. Порядокъ принятія кающихся, выраженіемъ котораго служитъ учрежденіе въ IV в. въ Константинополѣ особаго духовника ва санѣ пресвитера, нельзя считать порядкомъ обратнымъ карѳагенскому порядку, бывшему отраженіемъ древняго общецѳрков-наго; онъ былъ только незначительнымъ видоизмѣненіемъ общаго порядка, такъ какъ духовникъ дѣйствовалъ въ качествѣ уполномоченнаго отъ своего епископа. Боли нормы, содержащіяся въ 6 и 7 правилахъ карѳагенскихъ, должны были нѣсколько видоизмѣниться по случаю возникновенія церковнаго прихода, то естественно, что онѣ не могутъ быть буквально примѣнимы къ настоящему отрою управленія, при которомъ значеніе прихода еще усилилось сравнительно съ прежнимъ временемъ. Дѣло совершенно понятное. Но непонятна мотивировка, которою авторъ сопровождаетъ это положеніе. „Въ настоящее время, говоритъ онъ, порядокъ 6 и 7 карѳагенскихъ правилъ, разумѣется, абсолютно неисполнимъ до причинѣ совершеннаго измѣненія понятія о парикіи, какъ объ относительно полноправной чаоти вселенской церкви съ епископомъ во главѣ: таковой относительно полноправной чаотью теперь отала не парикія, гдѣ распорядитель дисциплины есть пресвитеръ, какъ предстоятель, а епархія“ (стр. 197;. Признаться, мы не понимаемъ силы этой мотивировки, даже не видимъ простаго смысла въ приведенныхъ словахъ. Авторъ находитъ неприложимымъ къ настоящему времени порядокъ 6 и 7 правилъ карѳагенскихъ, запрещавшихъ пресвитеру освящать обѣтъ дѣвства и принимать публично кающихся безъ воли своего епископа. Почему? Потому что совершенно измѣнилось понятіе о парикіи. Прежде парикіей называлась религіозная община, во главѣ которой стоялъ епископъ. Теперь таковой общиной стала епархія, а парикіей называется община, гдѣ распорядитель дисциплины есть пресвитеръ. Выходитъ, что измѣнилось одно названіе; прежнее названіе паривія замѣнено новымъ — епархія. Какое же значеніе можетъ имѣть такое незначительное обстоятельство какъ перемѣна названія на относительный объемъ правъ и полномочій епископа и прѳовитера? Что касается до обычая поселянъ близь Аѳона ходить на исповѣдь къ монахамъ, то это обычай общій на востокѣ, гдѣ приходскіе священники

не могутъ быть духовниками своихъ прихожанъ, а существуютъ особые духовники изъ монаховъ. 0 объ этомъ обычаѣ совсѣмъ нельзя сказать, что онъ не имѣетъ ничего общаго оъ древнимъ порядкомъ, выраженнымъ въ 6 и 7 правилахъ каре.; наоборотъ онъ ‘ служитъ примѣненіемъ права епископа поручать дѣло исповѣди особымъ довѣреннымъ духовнымъ липамъ. Послѣ всего изложеннаго о значеніи 6 и 7 прнвшгь каре. соб. слѣдуетъ, что если эти правила не могу тъ^имѣть буквальнаго примѣненія къ дѣйствующей нашей практикѣ, то нельзя сказать и того, чтобы они утратили вовкое практическое значеніе. И нынѣ приходскій священникъ не можетъ оамъ ообою 'безъ распоряженія епархіальнаго архіерея наложить публичную епитѳмію (Дух. Рѳгд. дѣла еписк. 16. Уст. Коно. 17,276). Также и постригать въ монашество игуменъ не можетъ безъ предварительнаго разрѣшенія со стороны епархіальнаго архіерея (Првбавл. къ Д. Регл. о мои. 12).

Такимъ образомъ и относительно правилъ, помѣщенныхъ въ третьей группѣ, сейчасъ разсмотрѣнной нами, авторъ дѣлаетъ сильную натяжку, когда называетъ ихъ потерявшими значеніе на практикѣ по причинѣ ахъ временнаго характера. -

Группа четвертая. Авторъ и въ постановленіяхъ вселенскихъ соборовъ подмѣчаетъ элементъ мѣстный, подлежащій измѣненію. Вселенскіе соборы, по его словамъ, совмѣщали въ себѣ дѣятельность двухъ родовъ: дѣятельность собора чисто помѣстнаго (иапр. Собора Константинополя, Нйкеи н всѣхъ тѣхъ мѣстъ, епископы которыхъ собрались на соборъ,—■ оловомъ, какъ это было въ эпоху до-вселеискихъ соборовъ, когда каждый ооборъ былъ мѣстнымъ, а постановленія его— постановленіями обязательными лишь для участвовавшихъ въ нихъ) и собора вселенскаго въ принятомъ смыслѣ слова; и потому всякій вселенскій соборъ рѣшалъ иные вопросы въ качествѣ перваго, а иные въ качествѣ второго“ (отр. 198). Въ примѣръ временныхъ и мѣстныхъ рѣшеній вселенскихъ соборовъ авторъ указываетъ 59 пр. VI и 2, 3 пр. VII в, собора (стр. 198, 203).

■^ 0 59 пр. VI в. соб. мы уже говорили и показали, что ОВД ре исключаетъ возможности совершенія крещенія и въ домовой молитвенницѣ и въ другомъ мѣстѣ въ случаѣ нужды, съ дозволенія подлежащей церковной власти; и потому авторъ вдораоно желаетъ видѣть въ этомъ правилѣ примѣръ постановленія временнаго, теперь неудобоисполнимаго.

Такъ шв нужно понимать и 3 пр. VII в. соб. Оно говоритъ: вояное избраніе во епископа, пресвитера идти діакона, дѣлаемо« мірскими начальниками, да будетъ не дѣйствительно пОчПравилу (30 Ап.), которое глаголетъ: аще который епископъ^ «мірскихъ начальниковъ употребивъ, чрезъ инхъ иолучитъ^бвисхопскую въ церкви власть, да будетъ извѳр-

женъ. Ибо имѣющій пронзвѳстяоя въ еаиокопа долженъ та* бнр&ѳмъ йыти отъ епископовъ, вхоже евятыхъ отецъ въ Нивеѣ опредѣлено въ дравидѣ (4), которое гпаголѳтъ: епископа поставяяти наиболѣе прилично всѣмъ тоя области епископамъ; утверждати же таковыя дѣйствія въ каждой области подобаетъ ея митрополиту. Но поводу этого правила . нашъ авторъ замѣчаетъ: „Извѣстно, что отцы VII в, сабора запретили подъ страхомъ анаѳемы всякое участіе свѣтской власти въ назначеніи епископовъ на тѣ или другія каѳедры. Является вопросъ: ужели и это опредѣленіе имѣетъ обязательную силу для всѣхъ временъ и мѣстъ, и всѣ, нарушители его подлежатъ анаѳемѣ? Дать на это отвѣтъ утвердительный значило бы признать незаконной іерархію всѣхъ почти православныхъ церквей. Но принятіе этого соборнаго опредѣленія не создаетъ никакихъ затрудненій ни теоретическихъ, ни практическихъ, если никогда не упускать изъ виду того обстоятельства, что это опредѣленіе очевидно относится къ категоріи временныхъ, которыя имѣютъ значеніе только при тѣхъ же исключительныхъ обстоятельствахъ, которыя имѣли мѣсто прежде въ византійской имперіи; и запрещеніе должно будетъ прилагать къ участію свѣтской власти въ той самой формѣ, которая имѣлась въ виду „отцами, издавшими грозное запрещеніе“ (стр, 199. 200). Авторъ выражается неясно, да еще и мыслитъ противорѣчиво. Сна-чачадо онъ заявляетъ, что В правило VII в. ооб. запрещаетъ вояиое участіе свѣтской власти въ назначеніи епископовъ, а въ концѣ доказываетъ, что запрещается участіе въ той только формѣ, которая имѣлась въ виду отцами, издавшими грозное запрещеніе. Если запрещается въ правилѣ не всякое участіе, а только въ извѣстной мѣстной и временной формѣ, то обязанностію автора было объяснить, какая именно форма имѣлась въ виду отцами собора. Безъ этого неопредѣленное разглагольствіе автора является напрасной тратой словъ и времени. По мнѣнію Іоанна епиокопа Смоленскаго, указанное „правило говоритъ о посредствѣ властей мірскихъ незаконномъ, не по праву, съ насиліемъ и оскорбленіемъ власти духовной, которой собственно принадлежитъ избраніе на епископство, съ нарушеніемъ церковныхъ правилъ, оъ обидою достойнѣйшихъ избранія лицъ. Въ такомъ олучаѣ происки честолюбія и намѣренное дѣйотвованіѳ чрезъ мір-окую власть, безъ вниманія къ высотѣ сана и достоинству избранія, составляютъ своего рода симонію. Послѣдуя правиламъ апостольскимъ, соборы употребляли столь же строгія мѣры противъ этого зла, которое особенно много вреда дѣлало церкви въ тѣ времена, когда овѣтокая власть бывала въ рукахъ еретиковъ, обыкновенно старавшихся возводить своихъ единомышленниковъ иа епископскіе каѳедры“ (Толи. Іоан. См. на 30 пр. Апост. ср. толи, на 3 пр. VII в. соб.). Такое объясненіе 3 пр. VII в. ооб. тѣмъ понятнѣе и ѳоте-

огненнѣе, что, по обычному порядку избранія и поставленія епископовъ и митрополитовъ въ византійской имперіи, не требовалось утвержденія состоявшихся выборовъ со стороны императорской .власти. При такомъ пониманіи, 8 правило VII в. соб. не заключаетъ въ себѣ никакого временнаго и мѣстнаго элемента, а преподаетъ норму всегдашнюю н общеобязательную. Оно не прѳдосуждаетъ практики новѣйшаго времени, требующей согласія со стороны овѣтской власти съ выборомъ кандидата на епископство со стороны власти духовной, такъ какъ важнѣйшій моментъ избранія—сужденіе о достоинствѣ лица усвояѳтся при этой практикѣ органу церковной власти, а свѣтская власть утверждаетъ избраніе въ качествѣ государственной власти, въ виду высокаго и вліятельнаго общественнаго и государственнаго положенія епископа.

„Второе правило VII в. ооб. говоритъ авторъ, опредѣляетъ, такъ сказать, образовательный цензъ для епископа въ такой формулѣ: непремѣнно знати Псалтирь, а также испытывать, имѣетъ пи уоѳрдіѳ съ размышленіемъ читати священные правила и все Божественное Писаніе и т, д. Боди бы какая либо частная церковь (какъ это напр. дѣлаетъ церковь россійская) установила бы какой-нибудь изной большій цензъ для образованія епископа: то таковая должна ли быть признаваема нарушительницею правила вселенскаго, собора“ (стр. 203). По нашему мнѣнію, и здѣсь авторъ шюшасно рѣшается отыскать мѣстный и временный элементъ* Правило вселенскаго собора имѣетъ въ виду опредѣлить существенныя требованія, которымъ долженъ удовлетворять кандидатъ епископства. Правило говоритъ, что кандидатъ въ епископы долженъ непремѣнно знать Поаптирь, долженъ имѣть усердіе съ размышленіемъ, а не поверхностно читать священныя правила и св. Евангеліе и книгу божественнаго апостола и всѳ божественное Писаніе; этого мало, онъ долженъ поступать по заповѣдямъ Божіимъ и учити порученный ему народъ. Кто удовлетворяетъ этимъ необходимымъ требованіямъ, тотъ можетъ быть выбранъ въ епископы. Формулируя т. обр. требованія отъ кандидата ѳпископотва, правило не запрещаетъ, конечно, и прибавлять новыя требованія сверхъ основныхъ, указанныхъ въ немъ, Напр., если бы практика руоокой церкви потребовала отъ кандидатовъ епископства пріобрѣтенія степени магистра богословія, то это требованіе было бы добавочнымъ, не противорѣчащимъ смыслу правила, но не существеннымъ. Иди если бы отъ кандидата на епископскую каѳедру . въ такой епархіи, гдѣ паотва состоитъ изъ двухъ національностей — грековъ и болгаръ, потребовали знанія обоихъ языковъ—греческаго и болгарскаго, то это требованіе опять было бы добавочнымъ, вытекающимъ ивъ мѣстныхъ условій,-но опять не противнымъ смыслу правила.

Так. обр. изъ трехъ примѣровъ правилъ вселенскихъ соборовъ, заключающихъ, по мнѣнію нашего .автора, въ себѣ

черты мѣстнаго и временнаго характера, мы не усматриваемъ нх въ одномъ указаннаго условнаго характера. Въ принципѣ впрочемъ мы не отрицаемъ возможности найти въ числѣ правилъ всѳленокихъ соборовъ такія правила. Къ числу такихъ правилъ напр. можно отнести правила объ отношеніи христіанъ въ иновѣрцамъ, еретикамъ и раскольникамъ въ частномъ быту, о которыхъ будетъ рѣчь далѣе. Но мы не видитъ необходимости для объясненія возможности такого рода постановленій среди правилъ вселенскихъ ооборовъ прибѣгать, вагъ это дѣлаетъ авторъ, къ иокуствѳнному раздѣленію постановленій вселенскихъ соборовъ на два разряда— постановленій сдѣланныхъ вселенскимъ соборомъ въ качествѣ помѣстнаго собора и постановленій, сдѣланныхъ имъ въ качествѣ вселенскаго собора. Такого разграниченія мы не находимъ возможнымъ понятъ и допуститъ оъ формальной стороны. Да и надобности въ этомъ нѣтъ, разъ мы согласимся съ авторомъ, что условный характеръ правилъ зависитъ отъ вцутренвяго содержанія самыхъ нормъ, а не отъ того, какимъ соборомъ онѣ изданы.

Въ особую группу — пятую можно поставить правила, касающіяся „дисциплины внѣшняго быта“, поскодько она имѣла въ древности регламентацію въ церковныхъ канонахъ. Разумѣются правила, касающіяся отношенія христіанъ къ иновѣрцамъ, еретикамъ и раскольникамъ въ частномъ быту, именно: каре. 31, запрещающее клирикамъ дарить что нибудь изъ сво«го имущества тѣмъ, кои не суть православные христіане, 92 каре., повелѣвающее предавать анаѳемѣ того епископа, который назначитъ своими наслѣдниками сродниковъ еретиковъ или язычниковъ, 11 пр. VI в. соб., запрещающее вступать въ содружество съ іудеями, ни въ болѣзняхъ призывати ихъ и врачество принимати отъ нихъ, ни въ банѣ іеупно съ ними ыытися. Авторъ считаетъ эти правила отмѣненными. „Почему, говоритъ онъ, можетъ быть преступно совокупное съ іудеями мытье въ банѣ, когда, какъ это напр. въ настоящее, время, общеніе въ жизни людей разныхъ вѣръ никакъ не означаетъ общенія чисто религіознаго? Общеніе въ необходимыхъ сторонахъ жизни съ согрѣшившими и заблуждающимися ранѣе эпохи УІ в. собора не воспрещалось“ (стр, 214). Послѣднее положеніе свое самъ авторъ опровергаетъ въ другомъ мѣстѣ, говоря: безразличное отношеніе къ иновѣрцамъ во внѣшней жизни въ древности если и не было всегда понимаемо кадь важное нарушеніе обязанностей христіанскаго званія, но въ тоже время и не было почитаемо и предметомъ не нуждающимся ни въ какой дисциплинѣ. Раньше авторъ объясняетъ и причину этого. Очень понятно, говоритъ онъ, что здѣсь, въ опредѣленіи отношеній къ иновѣрцамъ, церковь оберегала своихъ членовъ отъ возможности религіозныхъ и нравственныхъ вліяній на нихъ со стороны невѣрующихъ (стр. 219). Это мнѣніе автора ближе къ цер-

ковному воззрѣнію, чѣмъ, первое. Съ этой точки зрѣнія, конечно, уже вдовая будетъ сказать, что указанныя правила въ настоящее время утратили смыслъ своего существованія. Эти правила j всегда примѣнялись и считались обязательными лишь настолько, наоколько была практическая надобность въ нихъ въ указанномъ выше омыслѣ.

Наконецъ, есть и еще группа—шестая—правилъ, которыя авторъ называетъ исключительными, и которыя, по нему, на современномъ языкѣ должны бы назваться административными распоряженіями въ отличіе отъ канона, какъ нормы постоянной. Такъ матр. Филаретъ признаетъ исключительный характеръ за 6 пр. Сардикійскимъ, м. пр. запрещающимъ ставить епископа въ малый градъ, а также за нѣкоторыми брачными правилами древности (Письмо къ Муравьеву отр. 648. Въ указанномъ мѣстѣ нѣтъ ни слова о 6 правилѣ (сардикіиокаго собора). Вопросъ объ измѣняемости правилъ послѣдняго рода, продолжаетъ авторъ, стоитъ выше всякаго сомнѣнія, такъ какъ условность подобныхъ правилъ совершенно очевидна. Ибо, что такое, въ самомъ дѣлѣ, будетъ напр. малый городъ древности,—рѣшить это точно въ цѣляхъ руковод-отвованія для позднѣйшихъ временъ будетъ затруднительно (стр. 194). Трудно понять, почему авторъ называетъ 6 прав. сард, правиломъ исключительнымъ. Оно касается вопроса очень важнаго въ церковномъ управленіи, говоритъ о нормѣ, которой олѣдуетъ держаться при учрежденіи вновь епископскихъ каѳедръ. Вопросъ этотъ поднимался не. только въ западной церкви, но и въ восточной, доказательствомъ чему служитъ 57 правило собора Лаодикійскаго; и тамъ и здѣсь онъ рѣшенъ одинаковымъ образомъ. Какой городъ считать большимъ, какой малымъ, это конечно вещь условная; этотъ вопросъ можетъ быть рѣшенъ различно въ различное время и въ различномъ мѣстѣ. Но эта условность не можетъ составить никакого затрудненія для выполненія упомянутаго правила. А если бы и вышли какія-нибудь недоумѣнія въ этомъ отношеніи, то рѣшающей мѣркой должно служить правило, принятое на IV и VI всед. соборахъ (IV, 17. VI, 38) что при разграниченіи епископій нужно сообразоваться съ гражданскимъ и земскимъ порядкомъ, такъ чтобы правительственные центры совпадали какъ въ гражданскомъ, такъ и въ церковномъ управленіи. Въ внду ,этого послѣдняго правила уже не можетъ быть никакого сомнѣнія наочетъ того, въ какомъ городѣ слѣдуетъ учреждать епиокопскую каѳедру и въ какомъ нѣтъ.

Изъ нашего разсмотрѣнія примѣровъ, представленныхъ авторомъ въ доказательство условнаго характера и измѣняемости правилъ древней церкви, оказывается, что только очень немногіе изъ нихъ подтверждаютъ отчасти мысль автора, большая же часть ихъ должна быть причислена въ разряду правилъ, сохраняющихъ свое руководотвѳнное зна-

чевіе и да« настоящаго времени. Отъ неудачнаго доказательства конечно не нолебаетон общее положеніе, что многія нормы церковной диоцвшшны по принципу допускаютъ измѣненіе подъ вліяніемъ обстоятельствъ мѣста н времени. Но своимъ излишнимъ' и неудачнымъ усердіемъ отыскать въ этихъ нормахъ какъ можно больше условнаго элемента, авторъ оказываетъ худую услугу своѳЙ собственной задачѣ, не говоря уже о научныхъ и практическихъ цѣляхъ.

Впрочемъ авторъ, при всемъ своемъ увлеченіи идеей измѣняемости древнихъ нормъ церковной дисциплины, все-таки не допускаетъ безусловной измѣняемости ихъ, а признаетъ извѣстныя границы, дальше которыхъ измѣняемость не можетъ простираться. Эти границы составляютъ догматическое и нравственное ученіе Откровенія. Всѣ нормы церковной дисциплины, имѣющія тѣсную внутреннюю связь съ тѣмъ или другимъ, не допускаютъ измѣненія (стр. 176, 181, 187 прим. 190, 191). Считаемъ нужнымъ извиниться предъ авторомъ, что мы перевели его туманныя и неопредѣленныя выраженія на простой и опредѣленный языкъ. Другимъ языкомъ мы говорить не можемъ, а выписывать длинныя выдержки изъ разсужденій автора считаемъ излишнимъ и скучнымъ. Пожалуй доведемъ до овѣдѣнія читателя,, что авторъ называетъ неизмѣнныя нормы церковной дисциплины „догматическими канонами“ (стр, 176, 187). Намъ кажется этотъ терминъ неудачнымъ, потому что онъ обоюденъ. Имъ обозначаетъ авторъ нормы церковной дисциплины. Между тѣмъ по прямому своему значенію онъ можетъ и долженъ означать опредѣленія соборовъ насчетъ ученія вѣры—каноны относительно догматовъ вѣры. Затѣмъ мы должны поставить на видъ автору, что овъ слиткомъ мало остановился своимъ внжмаиіеы’ь на вопросѣ о нормахъ, не допускающихъ пере-мѣны по причинѣ ихъ тѣсной связи съ ученіемъ вѣры. Въ виду важности этого вопроса въ трудѣ автора, ему слѣдовало бы раскрыть въ подробности, какія именно нормы церковной дисциплины должны быть отнесены въ упомянутому разряду. Отсутствіе подробнаго трактата объ этомъ составляетъ важный пробѣлъ въ сочиненіи автора.

Авторъ, приводя изъ состава правилъ древней вселенской церкви примѣры правилъ временныхъ, мѣстныхъ, также общихъ, но имѣющихъ въ себѣ элементы условности и измѣняемости, почти всегда произноситъ оужденіѳ объ ихъ практическомъ значеніи. По его сужденію, всѣ правила указаннаго характера должны считаться отмѣненными. Признакомъ отмѣны онъ ставитъ во многихъ случаяхъ одно то обстоятельство, что извѣстныя правила, по его мнѣнію, оставлены (стр 163,166—167, 187, 214—216), забыты (стр. 189), измѣнены (стр. 218); о нѣкоторыхъ онъ выражается, что они отмѣнены молчаливымъ образомъ (стр. 216) или tacito consensu (стр. 195, 210), отмѣнены de facto, ибо не нужны (стр. 166), отмѣ-

ноны свлою'веіщЙ (отр. 157,203—і, 216)/ наконецъ отмѣнены desuetndine 174). Т. обр. авторъ считаетъ фактъ неис» волненія извѣвпіаго правила признакомъ его отмѣны. Но по теоріи законодательства, принятой въ православный номоканонъ (HöMi т. 1, гл. В), обычай, противный положительному закону, не "имѣетъ силы закона, и неисполненіе закона въ обычаѣ ^desüetudo) не отмѣняетъ положительнаго закона, а только Ограничиваетъ его примѣненіе на время, пока это дозволяется церковною властію. Самъ авторъ сознавалъ про себѣ слабость своей теоріи молчаливой отмѣны церковныхъ правилъ, какъ можно видѣть это изъ слѣд. словъ автора: „Правило относительно изведенія оглашенныхъ могло быть отмѣненнымъ не только молчаливымъ образомъ, а даже и открыто, соотвѣтствующимъ церковнымъ актомъ, на томъ основаніи, что этого требуетъ принципъ пользы, въ вопросѣ объ измѣненіи дисциплины получающій свое выраженіе въ признаніи права „примѣненія (прѳмѣнѳюя?) на лучшее“ всего того, что можетъ требовать улучшенія* (стр. 216). Выходить изъ этихъ словъ автора, что молчаливая отмѣна и по сознанію самого автора не есть отмѣна въ собственномъ смыслѣ, а вотъ только предположеніе самого автора. Вопросъ о порядкѣ отмѣны церковныхъ правилъ, помѣщенныхъ въ номоканонѣ. имѣетъ очень важное значеніе при разсужденіи объ измѣняемости церковной дисциплины, и тѣмъ удивительнѣе, что авторъ отнесся къ нему такъ легко?.

Въ качествѣ обшаго вывода по вопросу объ условіяхъ и предѣлахъ измѣняемости церковной, дисциплины авторъ высказываетъ, что въ прошломъ христіанской дисциплины есть нѣчто такое, что должно признать хорошимъ сДЛя условій, своего времени, во что можетъ также оказаться .еѣ?е лучшимъ и полезнѣйшимъ въ томъ случаѣ, если оно будетъ ню только сохраняемо въ основной идеѣ, но и приспособляемо къ измѣнившимся условіямъ и формамъ внѣшней жизни, съ которой очевидно вельза вѳ считаться. Отсюда слѣдуетъ, что тб, чтб нѳприопособвмо для этихъ условій или неисполнимо вовсе, или же само по себѣ назначалось не въ качествѣ общаго принципа, а лишь для удовлетворенія потребности даннаго'момента,—все это можетъ вѳ существовать въ позднѣйшей" дисциплинѣ (отр. 221). Выводъ автора страдаетъ неопредѣленностію. Вышеприведенная формула автора для оцѣнки практическаго значенія древнихъ церковныхъ правилъ не гарантируетъ отъ произвольныхъ толкованій церковныхъ правилъ, отъ увлеченія идеей измѣняемости ихъ.' Это мы видѣли выше на примѣрѣ самого автора. Поэтому^ приведенная формула не имѣетъ большой цѣны для науки и для практики церковной. Чтобы рѣшитъ поставленный акторомъ вопросъ надлежащимъ образомъ, для этого нужно употребить другой научный пріемъ, чѣмъ какого держался авторъ. Онъ вращался глав. обр. въ облаоти теоріи и свои тсбрѳти*

ч ею кія соображенія отарался подтвердить примѣрами изъ древней церковной практики- и инъ правилъ вбеяенокой церкви. По нашему мнѣнію, для указанной цѣли иуяшо обратиться къ изученію самой дисциплины и представить ее въ ея постепенномъ развитіи; нужно изложить исторію развитія церковной дисциплины въ первые три вѣка, въ періодъ воѳ-ленокихъ соборовъ и въ послѣдующее время до настоящаго ея состоянія включительно. Тогда выяснились бы сами собою и законы развитія и измѣненія церковной дисциплины, опредѣлились бы точнымъ образомъ настоящія границы ея измѣняемости, а также обозначилось бы и то, какія древнія церковныя правила должны быть отнесены- къ дѣйствующимъ правиламъ и какія къ утратившимъ свое практическое значеніе. Конечно эта задача очень сложная н трудная; но за то исполненіе ѳя было бы очень плодотворно для науки и церковной практики. Для исполненія ея можно раздѣлить трудъ между нѣсколькими работниками и разбить его на нѣсколько частныхъ монографій по историческимъ періодамъ или же по частнымъ отдѣламъ одного общаго вопроса о церковной дисциплинѣ. Можно напр. изслѣдовать особо исторію развитія богослужебнаго чина, церковныхъ постовъ, покаянной дисциплины, монашескаго института, церковнаго управленія, суда и т. д.

VI.

Результаты изложеннаго нами выше критическаго обозрѣнія книги г. Кипарисова можно представить въ слѣд. видѣ. Книга г. Кипарисова состоитъ изъ двухъ особыхъ трактатовъ равныхъ по объему, но существенно различныхъ по овоѳму содержанію, связанныхъ между собою внѣшнимъ образомъ однимъ неопредѣленнымъ заглавіемъ „О церковной дисциплинѣ14. Вторая часть книги (гл. IY—VI) содержитъ въ себѣ изслѣдованіе о средствахъ къ поддержанію порядка въ церковномъ обществѣ, и въ оообѳивости объ отлученіи, какъ главнѣйшемъ изъ этихъ средствъ. Первая же часть книги (гл. I—Ш) трактуетъ объ отличительномъ характерѣ церковной дисциплины сравнительно съ областью вѣроученія. При различіи въ содержаніи указанныя двѣ часта книги отличаются между собою и по научному достоинству. Вторая часть представляетъ собою основательное и стройно изложенное изслѣдованіе о церковномъ отлученія, обрисовывающее его нѣкоторыми новыми чертами, мало затронутыми въ существующей русской литературѣ. Первая же часть не всѣ стороны своего вопроса освѣщаетъ съ достаточною основательностію. Она достаточно успѣшно выясняетъ различіе между областію вѣроученія и областію церковной дисциплины, довольно удачно разъясняетъ, что отличительный характеръ облаоти церковной дисциплины составляетъ ея измѣняемость.

Но въ ней не выяснено надлежащимъ образомъ содержаніе области церковной дисциплины, или то, навоя стороны церковной жизни, Какіе порядки входятъ въ область церковной дисциплины. Въ особенности же не удалооь автору въ цервой части обслѣдовать надлежащимъ образомъ вопросъ о предѣлахъ и законахъ измѣняемости церковной дисциплины. Въ рѣшеніи послѣдняго вопроса замѣтно у автора значительное увлеченіе идеей широкой измѣняемости церковной дисциплины, выражающееся въ значительныхъ натяжкахъ при объясненіи практическаго значенія древнихъ правилъ. Изложеніе матеріала въ первой части также страдаетъ отсутствіемъ строгой послѣдовательности и ясности, частыми повтореніями и противорѣчіями. Вообще со стороны пріемовъ критики и изложенія первая часть представляется спѣшной, какъ бы черновой работой, а ие обработаннымъ трудомъ. Тѣмъ не менѣе и по поводу этой чаоти книги нельзя не выразить отъ лица науки признательности автору за то, что онъ поднялъ въ ней такой важный и интересный въ научномъ и практическомъ отношеніи вопросъ, какъ вопросъ объ измѣняемости церковной дисциплины, собралъ на эту тему значительное количество матеріала иэъ древнихъ церковныхъ писателей и церковныхъ правилъ и сдѣлалъ опытъ посильнаго его рѣшенія. Опытъ этотъ, не смотря на указанные недостатки, не пройдетъ безслѣдно въ русской ученой литературѣ и дастъ значительное поообіе будущимъ изслѣдователямъ въ этой области.

Въ виду сказаннаго я полагалъ бы справедливымъ отмѣтить трудъ г. Випарисова присужденіемъ половинной преміи митр. Макарія или, въ случаѣ какихъ нибудь препятствій, до крайней мѣрѣ похвальнымъ отзывомъ.

Заслуженный профессоръ Казанской

Духовной Академіи Илья Бердниковъ.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ

Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.

Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»

Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.

На сайте академии

www.spbda.ru

> события в жизни академии

> сведения о структуре и подразделениях академии

> информация об учебном процессе и научной работе

> библиотека электронных книг для свободной загрузки