CC BY-NC-ND
226
1А.А. Голосеева
К ВОПРОСУ О ТИПАХ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ КУЛЬТУР В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
В истории человечества с античных времен были попытки соединить разные культуры, создать общую культуру для нескольких народов - эллинизм, советская и т. д. Но все это оказывалось действующим ограниченный исторический срок. Теперь в связи с глобализационными, алтерглобализационными и антиглобализационными процессами проблемы взаимодействия культур приобретают особую актуальность.
В исторической практике существовали и существуют две принципиально различные модели взаимодействия культур. Одна из них реализуется мирным, добровольным способом, путем свободного заимствования контактирующими культурами элементов друг друга. Процесс этот протекает при отсутствии насилия между представителями разных культур. В данном случае взаимодействие основывается на равноправном сотрудничестве. Вторая модель характеризуется насильственным подчинением одной культуры другой, что обычно осуществлялось в ходе колониального завоевания или оккупации территории одного государства (народа) другим. При этом, как правило, добивалась господства культура победившей стороны, хотя и были исключения (например, норманны в Британии).
Несколько веков назад, начиная с эпохи Великих географических открытий, когда в мире впервые стала проявляться тенденция к установлению контакта между всеми существовавшими тогда цивилизациями, культурные взаимодействия народов строились в основном на методах экспансии, политического и экономического подчинения и даже полного уничтожения порабощенного народа и его культуры. Уже в то время отдельные государственные деятели метрополий понимали значимость внедрения элементов своей культуры в среду подвластных народов как важного условия длительного, а может быть, и вечного управления ими. При этом культурной обработке подвергалась в
первую очередь элита зависимых народов, наряду с политической и экономической все большее значение приобретала культурная экспансия метрополий.
В условиях XXI в., когда происходит процесс глобализации мировой экономики, необычайно возросло культурное взаимодействие людей разных стран и континентов. Некоторые считают, что идет формирование общечеловеческой культуры.
Но если в предыдущие времена культурную экспансию осуществляли несколько европейских государств, то в современную эпоху зачастую говорится о насильственном внедрении ценностей только одной культуры, которую считают необходимым распространить по всему миру, широко используя средства массовой информации. Все чаще речь идет о насаждении в массовое сознание населения всех континентов западных, а точнее, американских культурных ценностей, вытеснении на обочину национальных культур. При этом не могут не возникнуть опасения, что если в ходе данного процесса культурные ценности одной нации будут насильственным путем вытеснять все другие, не приведет ли это к обеднению, а возможно, и к полному краху будущее культурное единство человечества, если оно вообще возможно и нужно.
В связи с этим особый интерес представляет рассмотрение имеющихся типов взаимодействия культур, выделение наиболее перспективных из них в современном мире, когда остро стоит проблема сохранения уникальности национальных культур.
В имеющейся культурологической литературе указанная выше проблема поставлена, о ней много пишут зарубежные и отечественные ученые, но до конца она не разработана. Поэтому в данной статье делается попытка обобщить имеющийся материал и высказать собственные суждения о типах культурного взаимодействия и их роли в культурной эволюции человечества.
В современной культурологии существует несколько классификаций типов культурных взаимодействий. Одна из них, наиболее распространенная и получившая отражение в учебниках, учебных пособиях, энциклопедиях, справочной литературе [1], перечисляет следующие типы культурных взаимодействий: аккультурация, ассимиляция, интеграция, сепарация, сегрегация, геноцид и т. д. Другую классификацию предложил и обосновал Я. Шемякин на теоретическом семинаре «Социокультурная методология анализа российского общества» [2], где он был поддержан многими видными культорологами, социологами, политологами и философами. Эта классификация включает в себя три типа культурных взаимодействий: противостояние, симбиоз
и синтез. Мы постараемся рассмотреть обе эти классификации, оценить их положительные стороны и недостатки, исходя из нашего понимания процесса взаимодействия культур.
Начнем с первой классификации, в которой центральное место занимает понятие аккультурации. Под аккультурацией в широком смысле понимается процесс изменения материальной и духовной культур при контакте и взаимовлиянии различных социокультурных систем. Решающее значение в процессах аккультурации приобретают перемены состояний, качеств, областей деятельности, ценностей той или другой культуры, порождение новых форм культурной активности, духовных ориентиров и признаков образа жизни людей под влиянием импульсов, идущих извне. Впервые это понятие стало использоваться в американской культурной антропологии в конце XIX в. и применялось в узком значении, обозначая преимущественно процессы ассимиляции, происходившие в духовной сфере индейских племен вследствие их соприкосновения с европейской культурой белых американцев [3]. В наше время аккультурация, как отмечено выше, воспринимается очень широко, часто охватывает весь спектр культурного взаимодействия, в ходе которого происходят изменения культур, усвоение ими новых элементов, образование в результате смешения разных традиций принципиально нового культурного синтеза.
При рассмотрении аккультурации принято выделять культуру-реципиента, изначальные культурные реалии которой претерпевают изменения, т. е. культуру принимающую, и культуру-донора, из которой первая черпает новые культурные модели. При этом до 50-х гг. XX в. изучение взаимодействия культур почти полностью ограничивалось исследованием изменения традиционных культур под воздействием западной цивилизации; но начиная с 1950-1960-х гг. произошло ощутимое расширение исследовательского массива, возросло число научных публикаций, посвященных взаимодействию и взаимовлиянию культур Востока и Запада и таким процессам, как испанизация, японизация, ки-таизация и т. п., характерным для культуры отдельных регионов. Если ранее было принято изучать влияние «доминирующей» культуры на «подчиненную», то теперь предметом исследования часто становятся и противоположные воздействия (например, влияние афро-американских музыкальных форм на современную западную музыку).
Тесно связан с аккультурацией и другой тип культурных взаимодействий - ассимиляция, в результате которой члены одной этнической группы утрачивают свою первоначально сущест-
вовавшую культуру и усваивают культуру другой этнической группы, с которой они находятся в непосредственном контакте. Вместе с тем часто термин «ассимиляция» используется для обозначения особой политики доминирующей национальной группы в отношении этнического меньшинства, направленной на искусственное подавление его традиционной культуры и создание таких условий, при которых активное участие меньшинства в жизни общества обусловливается полным принятием им культурных установок господствующего этноса.
Понятие ассимиляции стало использоваться в конце XIX в., главным образом в американской социальной науке [4], для обозначения процессов, происходивших в культурной жизни США в связи с массовой миграцией из разных европейских стран. При этом американское общество рассматривалось как огромная «творческая лаборатория», как «плавильный котел», где различные культурные традиции перемешивались и переплавлялись в некое синтетическое целое, в основе которого лежала европейская христианская цивилизация в ее протестантском варианте.
В дальнейшем ассимиляция и ее практические проявления продолжали исследоваться. В теоретическое осмысление этого феномена было внесено много нового во второй половине ХХ в. [5]. Так, Ван дер Занден предложил различать одностороннюю ассимиляцию, при которой культура меньшинства полностью вытесняется доминирующей культурой, и культурное смешение, при котором элементы культур подчиненной и господствующей смешиваются и, образуя новые устойчивые комбинации, закладывают начало новой культуры [6].
М. Гордон, изучавший процессы ассимиляции в американском обществе, пришел к выводу, что ассимиляцию правильнее всего рассматривать как имеющую несколько степеней [7]. Случаи полной ассимиляции встречаются крайне редко. Обычно имеет место та или иная степень трансформации традиционной культуры меньшинства под влиянием культуры доминирующей этнической группы, причем нередко довольно значительным является и обратное влияние, оказываемое культурами меньшинств на доминирующую культуру.
Интересно отметить, что об ассимиляции как типе взаимодействия культур писал еще Н.Я. Данилевский, используя именно этот термин. Как известно, определяющей чертой нации он считал способность образовывать государство. В то же время, указывал он, существуют народности, не способные возвыситься над состоянием дикости или же находящиеся на самой ранней ступени своего развития и еще не вступившие на путь создания
государства. В этот момент нация может вступить в контакт с другой нацией, уже начавшей свой политический путь. При этом первая поглощается последней. «Процесс поглощения совершается, конечно, не вдруг, а тем медленнее, чем естественнее и менее насильственно он происходит. Такова была судьба финских племен, рассеянных по пространству России. Славяне никогда их не покоряли: с самого начала истории племена их являются в дружном союзе с племенами славянскими и сообща кладут основание государства. Но более сильное племя поглощает их путем ассимиляции» [8, с. 252].
Этот процесс происходил, по его мнению, с такими народами, как корелы, мордва, чуваши и др., которые «само собой разумеется ...не могут составлять государств; но они и притязаний на это никаких не имеют, не имеют сознания исторического и политического характера своей народности, - его, следовательно, и вовсе не существует. Таково же, например, положение басков во Франции и в Испании» [9, с. 252]. Полагаю, баски бы сильно обиделись, узнав, что им отказано в осознании исторического и политического характера своей народности. Впрочем, Н.Я. Данилевский был счастливо избавлен от необходимости держать свои высказывания в рамках политкорректности.
Следующим типом культурных взаимодействий является сегрегация - политика принудительного отделения какой-либо группы населения по расовому или этническому признаку, одна из форм расовой дискриминации.
Тесно связан с сегрегацией и такой вид культурного взаимодействия как сепарация - добровольная изоляция группы людей (по какому-либо общему для них признаку) от окружающего общества. Особенно часто причиной сепарации могут служить этнические или конфессиональные различия, а также желание сохранить свои культурные и конфессиональные особенности в этночуждом окружении. Нужно отметить, что термин «сепарация» при анализе культурных взаимодействий стал использоваться только в последние годы, поэтому он отсутствует в таком понимании в справочной литературе.
Еще одним видом взаимоотношений в области культуры может быть геноцид. Понятие «геноцид» было введено в оборот в 1940-х гг. еврейским лингвистом Рафаэлем Лемкиным, в 1941 г. бежавшим из оккупированной нацистами Польши. Для Лемкина геноцид - это совершенно особый исторический феномен, уникальный как по своим мотивам, так и по целям, предполагающий стирание с лица земли целого народа. Впоследствии Лемкин активно выступал за принятие конвенции против геноцида, кото-
рая была одобрена Организацией Объединенных Наций в 1948 г. Определив геноцид как преступление, совершаемое «с целью уничтожения, полного или частичного, национальной, этнической, расовой или религиозной группы», конвенция призывает наказывать уличенных в этом преступлении и обязывает подписавшие ее страны «предпринимать любые не противоречащие Уставу ООН действия, какие они сочтут необходимыми для предотвращения и пресечения актов геноцида» [10].
Действия, квалифицируемые Конвенцией как акты геноцида, совершались неоднократно в истории человечества начиная с древнейших времен, в особенности во время истребительных войн и опустошительных нашествий и походов завоевателей, внутренних этнических и религиозных столкновений, в период раздела мира и образования колониальных империй европейских держав, в процессе ожесточенной борьбы за передел мира, приведший к двум мировым войнам, и в колониальных войнах после Второй мировой войны 1939-1945 гг.
Совершенно особое место занимает, разумеется, холокост, в ходе которого в Европе самыми варварскими способами были убиты 6 млн евреев. Холокост - а это название происходит от еврейского слова «хурбан», «сожжение», - был попыткой уничтожить целый народ, все его колена, каждого мужчину, женщину и ребенка (в то время как целью инквизиции, уничтожившей в Испании XV в. около 2 тыс. человек и инициировавшей изгнание евреев из страны в 1492 г., было обращение иудеев в христианство, а не их истребление). Холокост был идеологичен по самой природе, так как его идеологов обуревала ненависть к еврейскому народу, а не к его вере, которую прежде пытались искоренить в ходе религиозных войн.
В 2002 г. вышла книга американской исследовательницы Саманты Пауэрс «Адская проблема: Америка и эпоха геноцида» [11], в которой анализируется проблема геноцида в наше время. Д. Белл назвал публикацию данной книги «знаковым событием» [12, с. 19], так как она может послужить хорошим исходным пунктом для поиска ответов на вопросы о природе геноцида как такового.
В книге отмечены многие трагедии ХХ в. - начиная с турецкого геноцида армян в 1915 г. и до истребления миллиона камбоджийцев полпотовским режимом «красных кхмеров» в конце 1970-х; газовых атак Саддама Хусейна против курдов в 1980-е; массового убийства 800 тыс. тутси в Руанде, совершенного вооруженными отрядами хуту, поддержанными их соплеменниками, в том числе и христианскими священниками, и многое другое.
Можно было бы предположить, что в современную эпоху типы взаимодействия культур, связанные с открытым подавлением, уничтожением одной из взаимодействующих, такие как геноцид, сегрегация, сходят на нет или применяются в скрытых формах, так как они отвергаются мировым сообществом, что получило отражение в ряде документов ООН, ЮНЕСКО и т. д. Однако, и это наглядно показывает исследование С. Пауэрс, геноцид остается большой проблемой человечества и по сей день. Как отмечал в одной из своих статей Д. Белл: «.геноцид эпохи модернити занимает особое место - как в силу его идеологической природы, так и в связи с уникальностью его методов» [13, с. 17].
В связи с этим Д. Белл поднимает еще одну важную проблему. Он пишет о том, что термин «геноцид» стал столь популярным и влиятельным, но при этом и столь широкоупотребляе-мым, что его начали использовать в демагогическими целями даже тираны, стремившиеся обосновать свои сомнительные деяния тем, что над их народами якобы нависла угроза геноцида. Признание реальности геноцида требует также и соответствующих действий, которые многие правительства отнюдь не спешат предпринять. Так, например, США не ставили подпись под осуждавшей геноцид конвенцией почти сорок лет, вплоть до 1986 г., когда это было сделано президентом Р. Рейганом, да и то в качестве меры, призванной подправить его личный имидж, пострадавший от неосмотрительного посещения в Германии кладбища Битбург, на котором были похоронены 49 офицеров СС. Это не единственный случай политики двойных стандартов администрации США. Д. Белл приводит целый ряд примеров того, как американские власти, вмешиваясь или, наоборот, не вмешиваясь в конфликтные ситуации, руководствовались не соображениями защиты прав человека и восстановления мира, а исключительно внутриполитическими соображениями [14, с. 19-20].
При исследовании типов взаимодействия культур в контексте современных процессов глобализации часто все они обозначаются в терминах, связанных с теорией аккультурации. Обсуждая возможные результаты глобализации, пытаются выявить, какие аккультурационные процессы будут сопровождать тот или иной сценарий развития событий. Под аккультурацион-ными процессами понимаются как раз явления взаимодействия культур.
Рассматривая ход глобализации и ее последствия, исследователи стремятся выявить, как отражается глобализация на культурном развитии человечества. Два наиболее широко распространенных прогноза в области взаимодействия культур вы-
глядят следующим образом. Первый предвидит гомогенизацию, или так называемый сплав, культур (Kulturschmelze). Ученые и общественные деятели, считающие мировую культурную гомогенизацию наиболее вероятным ходом развития событий, высказывают свои опасения по этому поводу, предполагая, что в процессе «сплава» культур люди непременно «пассивно воспринимают чужое влияние, безвольно подчиняются рекламе муль-тинациональных концернов, бездумно перенимают представления о морали у героев американских сериалов» [15, с. 41]. Суть гомогенизации заключается, по мнению многих, в том, что самостоятельные культуры постепенно будут терять своеобразие под натиском информации, идей и товаров, общих для всех, т. е. материальных и духовных благ, имеющих западное происхождение. Такой вариант нельзя исключать и недооценивать сильнейшее влияние западной, главным образом, американской массовой культуры. Сторонники гомогенизации единственный возможный вариант аккультурационного процесса видят в ассимиляции. (Можно отметить, что в конце XIX в., когда термин «ассимиляция» только вошел в научный обиход, он был синонимичен американизации, так как использовался в контексте изучения инкорпорации индейских племен США в доминировавшую культуру белого населения. В наши дни ассимиляция в процессе глобализации опять становится синонимична вестер-низации, т. е. американизации.) Итак, если американскую культуру принять в качестве доминирующей, то весь оставшийся мир должен раствориться в ней, утратив свои изначальные культурные ценности. Но, как известно из теории ассимиляции, этот процесс не может проходить гладко и односторонне. Принимающая культура не может не оказывать обратное влияние на доминирующую культуру, изменяя ее. В процессе глобализации не только США воздействуют на весь мир, но и сами подвергаются масштабному обратному воздействию со стороны остального мира [16, с. 63-71]. Так что западная культура не сможет не измениться сама. Соответственно, вряд ли вообще следует говорить о возможности полной ассимиляции в мировом масштабе.
В современном мире мы сталкиваемся с множеством примеров того, как даже на бытовом уровне знаковые компоненты американизации трансформируются и приспосабливаются к национальным культурам, национальному менталитету. Так, в MacDonald в Египте вас угостят бутербродом Mac Arabic, а в Израиле кошерным гамбургером. Это лишь один из многих примеров. Кроме того, как отмечал С. Хантингтон, одновременно с тем, что американские обычаи, стиль жизни и культура приобретают
популярность среди широких слоев населения, во многих странах Азии, Африки идет интенсивный процесс девестернизации элит и их возврата к традиционным культурным корням [17].
Более того, усилия Запада, направленные на пропаганду западных ценностей, зачастую вызывают враждебную реакцию против «империализма прав человека» и способствуют укреплению исконных ценностей национальной культуры. Об этом, в частности, свидетельствует поддержка религиозного фундаментализма и алтерглобализма молодежью незападных стран. (Молодой араб может сидеть где-нибудь в укромном уголке Вашингтона в джинсах Levis, пить Pepsi и мастерить бомбу, чтобы взорвать американский небоскреб.)
Второй возможный вариант глобализации, который предсказывают исследователи, противостоит первому и выражается в полной фрагментации ранее целостных культур и в активизации межкультурных конфликтов. Если рассматривать фрагментацию как доминирующую тенденцию в развитии глобализации, то на первый план выдвигаются «негативные» варианты взаимодействия культур - сепарация и маргинализация. Естественно, что в таких условиях взаимная адаптация, интеграция пробивают себе дорогу с трудом.
Один из процессов, в результате которого усиливается взаимодействие между представителями различных культур в наше время, - это массовая миграция, перемещение из страны в страну, с одного континента на другой миллионов людей. В глобализирующемся мире миграция превращается во влиятельную силу, определяющую многие реалии XXI в. При этом миграция стала непрерывной, не всегда ясны ее глубинные причины, в ряде случаев она связана с простой охотой к перемене мест, с желанием молодежи посмотреть мир. С одной стороны, миграция способствует расширению культурного взаимодействия людей, а с другой - вызывает негативную реакцию части населения стран, в которые направляются основные потоки мигрантов. Возникают напряженные отношения между местным населением и мигрантами, многие из которых по этническим, расовым, конфессиональным, социальным и культурным параметрам существенно отличаются от первого. Отсюда происходит отмечающийся во всем мире рост ксенофобии, а в России это проявляется в мигран-тофобии и этнофобии. Этнические мигранты в таких условиях часто создают особую среду, воспроизводящую социальные связи, традиционную культуру, наиболее характерные для этих этносов, замыкаются в своих этнических общинах, что приводит к локальной сепарации, некоторые ее называют добровольной сегрега-
цией [18], так как, с одной стороны, это осознанная стратегия общины, направленная против адаптации к принимающему обществу, а с другой - результат политики принимающего общества (негативного к ним отношения). В известной мере вынужденная сепарация тех или иных этнических общин в общественном мнении окружающих, например россиян, воспринимается с подозрительностью, вызывает обвинения в клановости, мафиозности, замкнутости. Доктор политических наук, профессор Кубанского государственного университета М. Савва предложил термин «капсулирование» для обозначения такого обособления этнических групп. Исторический опыт показывает, что в ряде случаев такое капсулирование связано не с враждебным отношением и непониманием со стороны местного населения, а с желанием сохранить в неприкосновенности свои традиции, свою культуру, свой образ жизни (например, общины «моравских братьев» в США, Никарагуа, Германии, России - до депортации немецкого населения из Поволжья).
Аналогичные процессы происходят и в странах Запада, что отмечал в своем недавнем интервью Ф. Фукуяма: мигранты-мусульмане стремятся обособиться, создать свою культурную автономность внутри западного общества, реагируя, в частности, таким образом на необдуманную и хаотичную политику США в Ираке, часто не учитывающую мусульманские традиции [19, с. 63-71].
Два рассмотренных нами пути культурного взаимодействия во многом взаимоисключающие, и оба довольно пессимистичные. Кроме того, они не отражают всего многообразия культурных процессов.
Есть и более оптимистичные прогнозы взаимодействия культур в условиях глобализации. Такой подход демонстрируют немецкие исследовательницы Джоана Брайденбах и Ина Цук-ригль [20]. Их основная идея заключается в том, что в процессе глобализации не только исчезают некоторые традиционные формы жизни и способы мышления, но и, что особенно важно, возникают новые формы культуры и образа жизни. Постоянно учащающиеся контакты повышают уровень знаний представителей конкретной культуры об альтернативных ценностях и картинах мира. Им предоставляются новые возможности для выражения своей культуры, т. е. некоторые культурные особенности приобретают более четкие очертания или вообще впервые осознаются как таковые при знакомстве с другими культурами. Локальные культуры изменяются и вступают между собой в необычные комбинации. Границы между своим и чужим стираются. Подоб-
ные процессы исследовательницы называют смешением культур (Kulturmelange). При таком варианте развития событий, в условиях смешения культур, лидирующая роль как типу взаимодействия культур достанется интеграции, так как именно интеграция предполагает мирное сосуществование и сближение культур. Таким образом, интеграция рассматривается как комплексный, наиболее безболезненный и результативный тип взаимодействия культур.
Если исходить из концепции немецких исследовательниц, то все хорошо, и человечеству вроде волноваться не о чем. Правда, настораживает утверждение, что некоторые культурные особенности приобретают более четкие очертания или вообще впервые осознаются как таковые. Это напоминает позицию Н.Я. Данилевского, о которой мы уже упоминали, утверждавшего, что отнюдь не все племена и народности живут исторической жизнью и имеют «народную самостоятельность». И только после завоевания их другой страной начинает пробуждаться их культурное самосознание. Так, например, он заявлял, что «только со времени присоединения Финляндии к России начала пробуждаться финская народность...» [21, с. 28]. То есть без контакта с другой, более развитой культурой вообще невозможно обретение некоторыми народами своей культурной идентичности (если использовать современные термины). Это утверждение, на наш взгляд, довольно спорно, и вряд ли возможно делить народы на способные на создание собственной культуры и просто «этнографический материал», по выражению Данилевского. Многотысячелетний опыт развития человеческого общества свидетельствует, что каждый народ вносит свой вклад в сокровищницу мировой культуры.
Немецкие исследователи далеко не единственные, кто с оптимизмом смотрит на будущее человечества. Так, Ф. Фукуяма по-прежнему уверен, что существует общечеловеческая тенденция развития общества в направлении демократической формы правления, но этот процесс нельзя ускорить, применяя военную силу или вмешиваясь во внутренние дела других государств. Экономический рост, развитие рыночных отношений, повышение уровня жизни основной массы населения - вот те рычаги, которые будут способствовать постепенной демократизации отдельных государств. Одновременно в мире действуют мощные силы, не признающие национальных границ и культурных различий, разными путями способствующие сближению стран и народов. Ценность демократии Ф. Фукуяма видит в ее функциональности, и поэтому она вполне способна в будущем укорениться в любых обществах, что доказывает, по его мнению, опыт
ряда стран Азии. Он считает, что экономический прогресс Китая приведет в конечном счете к демократизации этой страны. Возможно, Ф. Фукуяма по-прежнему недооценивает совокупность особенностей развития отдельных стран Азии, Африки, Латинской Америки, которые могут выбрать свой путь и свое понимание демократии, а не слепо следовать европейско-североамери-канским образцам.
В этом Ф. Фукуяма расходится с С. Хантингтоном, так как последний полагает, что появление и развитие в различных регионах мира либеральной демократии и демократических институтов является следствием экспансии западной христианской цивилизации, и поэтому они вряд ли смогут адекватно действовать в условиях иных культурных традиций и систем.
Различия во взглядах на судьбы западной демократии сказались и на их понимании взаимодействия культур. Если Ф. Фу-куяма признает возможность интеграции различных культур, правда, на европейско-христианской основе и необязательность их конфликта, то С. Хантингтон остается приверженцем точки зрения культурной несовместимости разных цивилизаций и неизбежности их столкновений.
Теперь обратимся к еще одной классификации типов взаимодействия культур, предложенной Я. Шемякиным, которая кажется нам очень интересной и заслуживающей права на существование. Он выдвинул ее в связи с исследованием так называемых пограничных культур, т. е. соединяющих в себе черты и Востока и Запада, к которым отнес и Россию. В соединении западных и восточных элементов множество исследователей, начиная с Бердяева, видели определяющую черту России, которая обусловливала уникальность ее социокультурного облика, хотя и оценивали это по-разному.
Россия - не единственный «Восток-Запад» на планете. К числу подобных цивилизационных образований, которые характеризуются неоднозначным, часто конфликтным переплетением характеристик двух разных типов цивилизационного развития человечества, относят, помимо России, как минимум, еще два крупных субъекта мировой истории - Латинскую Америку, а также Испанию и Португалию, так называемые иберийские страны. Некоторые исследователи добавляют сюда страны Бал-кано-Дунайского культурного круга.
Далее Я. Шемякин обращается к анализу типов, или форм, взаимодействия разных культурных традиций, которые особенно характерны для пограничных культур, и считает, что можно выделить три основных типа межкультурных контактов. Первый
тип - противостояние, носящее часто открыто враждебный характер. Это самый примитивный тип взаимодействия культур, который отличается полным отторжением чужеродной реальности, с которой тем не менее постоянно вынуждены соприкасаться. Чужак не допускается во внутренний мир, но с ним приходится вступать в контакт. Данный тип взаимодействия чреват разрушительными последствиями для общества и культуры. Это видно на примерах и латиноамериканской, и российской истории. Цивилизации Латинской Америки и России-Евразии как особые культурные миры родились в ходе преодоления тенденции к прямому враждебному противостоянию, тотальному отрицанию иного, первоначально чуждого духовного опыта. Наиболее драматический пример - история конкисты в Латинской Америке: стремление стереть автохтонные культуры (иберийская колонизация), уничтожить всякую память о существовавших там тысячелетних цивилизациях.
В ходе противостояния приходит понимание со стороны обоих, как правило, участников контакта, что полное уничтожение невозможно, что нужно сожительствовать. Это порождает новый тип взаимосвязи, более сложный, который возникает из попытки преодоления противостояния, - симбиоз. Это разновидность взаимодействия, взаимосвязи культур, при которой вошедшие в соприкосновение элементы этих культур уже соединены неразрывной внутренней духовной связью. Однако каждый из участников контакта остается самим собой, и нового культурного качества не возникает. Тем не менее связь уже носит внутренний характер, она интериоризируется в душах участников контакта, в душах людей. Этот тип взаимосвязи, или взаимодействия, носит промежуточный характер, но в то же время он обнаруживает устойчивость, может длиться веками и стать или не стать исходным пунктом движения к третьему типу взаимодействия - синтезу.
При синтезе в ходе взаимодействия уже рождается нечто качественно новое, принципиально отличное от первоначальных составляющих культурного контакта.
Автор этой классификации полагает, что если мы углубимся в историю человечества, то увидим, что любая классическая цивилизация может быть рассмотрена как результат относительно завершившегося процесса культурного синтеза. Пограничные цивилизации - сложнейшие узлы всех трех типов взаимодействий.
На первый взгляд, эта классификация представляется более простой, чем рассмотренная ранее. Она в чем-то перекликается, хотя и не полностью, с классификацией американских
исследователей Редфилда, Линтона и Херсковица [22], которые выделили три основных типа реакции культуры-реципиента на ситуацию культурного контакта. Первый тип реакции, принятие, означает полное замещение старого культурного паттерна новым, почерпнутым у донорской группы. Он перекликается с синтезом. Второй - адаптация, т. е. частичное изменение традиционного паттерна под влиянием культуры донорской группы, перекликается с симбиозом. Последний - реакция, т. е. полное отторжение культурных паттернов «донорской группы» при усиленных попытках сохранить традиционные паттерны в неизменном состоянии. Реакция перекликается с враждебным противостоянием.
На наш взгляд, классификация типов взаимодействия цивилизаций, предложенная Я. Шемякиным, более приемлема, чем традиционная. Мы уже видели, что в традиционной нет четкого разделения типов взаимодействия, они часто подменяются друг другом. У Я. Шемякина каждый тип взаимодействия точно обозначен, они могут переходить друг в друга, но их невозможно смешать. По моему мнению, классификация, предложенная Я. Шемякиным, позволяет более адекватно оценить процесс взаимодействия культур как в прошлом, так и в настоящем и будущем.
Я. Шемякин не затрагивает вопросов глобального мира и вообще, казалось бы, ведет речь лишь об узкой области пограничных культур, само определение которых многим кажется спорным. Однако если попытаться применить выделенные им типы в связи с проблемой глобализации, то придем к следующим выводам. Как мы уже говорили, любая классическая цивилизация проходит через все три типа взаимодействия культур внутри нее и представляет собой более или менее завершенный процесс синтеза. Предположим, что глобальный мир мы условно примем за пограничную цивилизацию, так как именно в глобальном мире как нигде более могут сочетаться черты и Востока, и Запада. В таком случае в глобальном мире всегда будут присутствовать одновременно все три типа взаимодействий - и противостояние, и симбиоз, и синтез, но доминировать будет симбиоз, тот тип взаимодействий, при котором участники контактируют, но в основном остаются собой. По словам Я. Шемякина, именно симбиоз обеспечивает неустойчивую целостность всей конструкции. То есть совсем необязательно, чтобы глобальный мир пришел к какому-то завершенному и стройному типу взаимодействия культур - полной интеграции или полному противостоянию. В состоянии симбиоза он может находиться длительное время при наличии одновременно и других типов культурного взаимодей-
ствия. Возможно, постоянное многообразие типов взаимодействия будет отличительным признаком всей глобальной системы.
Подводя итоги, можно сделать вывод, что проблема взаимодействия культур настолько сложна, разнопланова и актуальна, что требует постоянных усилий специалистов различных гуманитарных наук, проведения широких дискуссий и обсуждений частных вопросов, в том числе и проблемы типов культурных взаимодействий.
Литература
1. Культурология. XX век. Энциклопедия. СПб., 1998; Кравченко А.И. Культурология: Учеб. пособие для вузов. 3-е изд. М.: Академический проект, 2001.
2. Социокультурная методология анализа российского общества. Независимый теоретический семинар № 9. Москва, 14 февраля 1997 г. // www.scd.centro.ru/9.htm.
3. Бахта В.М. Проблема аккультурации в современной этнографической литературе США // Современная американская этнография. М., 1963.
4. Park R, Burgess E. Introduction to the Science of Sociology. Chi., 1929.
5. Berry B. Race Relations; the Interaction of Ethnic and Racial Groups. Boston, 1951; Bierstedt R. The Social Order. N.Y., 1957; Eisenstadt S.N. The Absorption of Immigrants. Glencoe (Ill.), 1955; Herskovits M. The Human Factor in Changing Africa. N.Y., 1962.
6. Van der Zanden J. American Minority Relations: The Sociology of Race and Ethnic Groups. N.Y., 1963.
7. Gordon M. Assimilation in American Life. N.Y., 1964.
8. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991. С. 252.
9. Там же.
10. «Конвенция о предупреждении преступлений геноцида и наказаний за него» от 9 декабря 1948 года.
11. См.: Powers S. A Problem from Hell: America and the Age of Genocide. N.Y., 2002.
12. Белл Д. Нравственность и злодейство // Свободная мысль-XXI. 2005. № 3. С. 19.
13. Там же. С. 17.
14. См.: Там же. С. 19-20.
15. Breidenbach J., Zukrigl I. Parallele Modernen. Kampf der Kulturen oder McWorld? // Deutschland. 2000. № 3. S. 41.
16. Фукуяма Ф. Непростые вызовы нового столетия // Свободная мысль-XXI. 2004. № 11. С. 63-71.
17. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // http://luxaur.narod.ru/bib-lio/2/tr/hantington01.htm.
18. Мукомель В.И. Мигрантофобии и этнофобии в современной России. http://www.unesco.ru/files/docs/shs/mukomel.pdf.
19. Фукуяма Ф. Указ. соч.
20. Breidenbach J., Zukrigl I. Tanz der Kulturen. Kulturelle Identität in einen globalisierten Welt. München, 1998.
21. Данилевский Н.Я. Указ. соч. С. 28.
22. Redfield R., Linton R., Herskovits MJ. Memorandum for the Study of Acculturation // American Anthropologist. 1936. Vol. 38. № 1.
