CC BY
54Д.А.Хитров (к.и.н.), Д.А.Черненко (к.и.н.)1
К ВОПРОСУ О ТЕНДЕНЦИЯХ В РАЗВИТИИ ДВОРЯНСКОГО ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ РОССИИ В ХУН-ХУШ ВВ.
Общеизвестно, что феодальное землевладение было одним из основных, несущих институтов феодального общества. В значительной степени именно его развитие определяло эволюцию и социальный облик важнейших сословий русского общества, прежде всего дворянства и крестьянства.
Период от Смутного времени до последних десятилетий XVIII в., именуемый иначе эпохой позднего феодализма, был временем неочевидного, но быстрого и существенного изменения этого института. Некоторые, преимущественно юридические, аспекты этой эволюции весьма основательно изучены. Но в том, что касается количественных параметров, достижения пока более скромны. У нас имеется значительное количество работ, авторы которых исследуют состояние хозяйства и землевладения на определенных территориях в определенные периоды, используя в качестве источника кадастровые описания той эпохи — писцовые книги и Экономические примечания к Генеральному межеванию.2 Для выявления происходивших во времени изменений пока сделано меньше — такие авторы, работавшие над сопоставлением разновременных описаний одной и той же территории, как В.М.Витов и Н.В.Пиотух, основное свое внимание сосредоточили на изучении эволюции сельского расселения, и вопросы землевладения в их трудах затрагиваются лишь вскользь3.
Исследованию вопроса о долговременных изменениях, происходивших в дворянском землевладении на протяжении XVII-XVIII вв, специально посвящена фундаментальная монография Я.Е.Водарского4. Однако землевладение дворянского сословия в ней рассматривается как нечто целое, автора интересует динамика его общих размеров в различных районах государства, и исследует он ее на основании писцовых и межевых итогов; вопросы о том, какие изменения происходили внутри самой этой сложной системы и какие факторы обусловили эти изменения, остаются за пределами работы.
В последние годы авторами настоящей статьи опубликован ряд работ, посвященных эволюции землевладения на протяжении XVII-XVIII вв. в различных уездах
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект 07-01-00424а).
2 См., напр.: Готье Ю.В. Замосковный край в XVII в. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси. 2 изд. М., 1937; Дегтярев А.Я. Русская деревня в XV-XVII вв.: Очерки истории сельского расселения. Л., 1980; Милов Л.В., Булгаков М.Б., Гарскова И.М. Тенденции аграрного развития России в первой половине XVII столетия: Источник, компьютер, методы исследования. М.,1986; Воробьев В.М., Дегтярев А.Я. Русское феодальное землевладение от «Смутного времени» до кануна петровских реформ. Л., 1986; Шватченко О.А. Светские феодальные вотчины в России в первой трети XVII в. М., 1990; Семевский В.И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. T.I-II. 2 изд. СПб.,1901-1903; Цветков М.А. Изменение лесистости европейской России с конца XVII столетия по 1914 год. М., 1957; Рубинштейн Н.Л. Сельское хозяйство России во второй половине XVIII в. М.,1957; Ковальченко И.Д. Крестьяне и крепостное хозяйство Рязанской и Тамбовской губерний в первой половине XIX в. (К истории кризиса феодально-крепостнической системы хозяйства). М., 1959; Милов Л.В. Исследование об «Экономических примечаниях» к Генеральному межеванию. М.,1965; Горский А.А. Экономические примечания к Генеральному межеванию как источник по истории сельского хозяйства России во второй половине XVIII в. (опыт количественного анализа) // История СССР. 1984. № 6.
3 Витов М.В. Историко-географические очерки Заонежья XVI-XVII вв. М.,1962; Пиотух Н.В. Деревня, сельцо, село: типология сельских поселений // Россия в средние века и новое время / Сб.ст. к 70-летию чл.-корр. РАН Л.В.Милова. М., 1999.
4 Водарский Я.Е. Дворянское землевладение в России в XVII- первой половине XIX в. (Размеры и размещение). М., 1988.
центра страны. Все они были построены на основе анализа материалов двух крупнейших поземельных кадастровых описаний позднефеодальной эпохи — книг валового письма 20 — 40-х годов XVII в. и Экономических примечаний к Генеральному межеванию второй половины XVIII в.5 Отправной точкой каждого исследования является создание репрезентативной коллекции примеров эволюции конкретных феодальных владений в XVII — XVIII вв. Анализ и последующая типологизация этих многочисленных примеров позволяют выявить факторы концентрации или дробления земельного фонда. Данный подход, во-первых, выдвигает на первый план в изучении феодальной земельной собственности в России типичное (среднее и мелкое) владение, которое, как ни странно, до сих пор не было предметом комплексного анализа; во-вторых, предполагает переход от описательно-статистической характеристики к выявлению факторов устойчивости или распада таких владений в длительной исторической перспективе. В настоящих тезисах предлагается первый опыт обобщения сделанных на материалах различных уездов исторического центра страны наблюдений.
Территориальные рамки исследования охватывают исторический центр Российского государства, где на протяжении всего изучаемого периода сосуществовали практически все виды феодальной земельной собственности (дворянская, церковно-монастырская, государственная, дворцовая). Неоднородность этой огромной территории (с точки зрения условий ведения хозяйства, уровня заселенности, соотношения видов земельной собственности, степени разорения в период Смуты и т.п.) заставляет взять для анализа несколько районов, представляющих различные ее части. Для анализа выбраны: в южной части — Алексинский уезд, в Подмосковье — Дмитровский уезд, в пределах Владимирского ополья — Суздальский уезд, в Верхнем Поволжье — часть станов Романовского уезда, в северной части — часть станов Вологодского уезда. Такой подход позволит выявить общее и особенное в развитии различных районов и создать общую картину эволюции феодального землевладения в Нечерноземном центре страны.
Исследование картины развития по различным регионам позволило придти к определенным общим наблюдениям.
Прежде всего, общий характер эволюции на всем пространстве исторического центра довольно сходен. К началу XVII в. на всех рассматриваемых территориях, кроме, может быть, Алексинского уезда, мы имеем сложившиеся хозяйственные комплексы с весьма четко определенными границами. Это важно подчеркнуть, так как писцовые книги фиксируют не все земли, а только наиболее важные с точки зрения хозяйственной деятельности крестьянина (пашню действующую и запущенную в перелог, сенокосы, небольшую часть лесов). Нередко этот факт интерпретируется таким образом, что в это время вотчинные комплексы разделяли значительные массивы земель, остававшихся, по сути, ничейными. Тот факт, что перераспределения традиционных хозяйственных ареалов между поселениями не происходило даже в такой критический момент, как послесмутное разорение, безусловно доказывает, что границы этих ареалов, не будучи юридически зафиксированы, были тем не менее прекрасно известны и крестьянам, и помещикам.
Исследуя судьбу таких комплексов, мы приходим к выводу, что доминирующей тенденцией в их развитии было дробление — рост численности дворян, с одной стороны, и крестьянского населения, с другой, стали причиной этого. На отстоящих друг от
5 Хитров Д.А. К вопросу об эволюции феодального владения в Центральном Нечерноземье в XVП-XVШ вв. // Вестник МГУ. Серия 8. История. 2004. ~Н\'Хитров Д.А., Черненко Д.А. Совладение в структуре дворянской земельной собственности в Центре России в XVП-XVШ вв (в печати); Они же. Земельные кадастры XVП-XVШ вв. как источник для изучения процесса дробления дворянского землевладения (в печати).
друга более чем на полтора века материалах особенно видно, как малоуспешны были неоднократно предпринимавшиеся попытки правительства приостановить этот процесс. Напротив, постепенное установление дворянской монополии на земле- и душев-ладение сопровождалось, однако, и увеличением для собственника земли возможностей ею распоряжаться — так, постепенно в течение XVIII в. уходили в прошлое ограничения, связанные с правами, которые ранее предъявлял на вотчины род сегодняшнего их владельца (это, например, делало в первой половине XVII в. почти невозможным наследование родовых вотчин по женской линии).
В то же время наряду с этой, основной, в некоторых районах проявляется и стремление отдельных феодалов собирать в своих руках земли, принадлежавшие ранее вк разным комплексам. Она особенно ясно проявляется в таких уездах, как Дмитров и Романов. В первом случае речь идет, что богатый землевладелец, имеющий поместье в подмосковном уезде с прекрасными землями и развитым хозяйством, начинает расширять его, скупая небольшие осколки соседних, многократно разделенных между наследниками вотчинных комплексов. Во втором причина видится в ином: писцовая книга зафиксировала обширное и довольно дробное землевладение служилых татар — «романовских мурз», испомещенных здесь еще в XVI в. По каким-то причинам, пока неясным для нас, к XVIII в. эти земли вошли в состав нескольких довольно крупных комплексов, принадлежавших в основном потомкам наиболее видных представителей этой группы служилых людей. Таким образом, тенденция к консолидации земель не только существенно уступает тенденции к их дроблению по своему удельному весу, но и связана в каждом конкретном случае с разного рода факторами чисто местного характера.
Дробление земельного фонда также могла проходить в различных формах — либо посредством образования нескольких территориальных комплексов на месте одного, с их последующим размежеванием, либо с помощью установления совместного режима владения тем или иным поселением.
Дело в том, что при совершении любых операций с землей владелец вынужден был считаться с существованием общинной системы землепользования с ее принудительным севооборотом, разорвать круг которого с тем, чтобы размежевать земли, зачастую было практически невозможно. В этом случае оставалось одно — делить крестьянские дворы, то есть, в сущности, получаемую с них ренту, откладывая раздел земель на неопределенный срок и передавая управление земельным фондом в руки общины.
Общим для всех уездов является то, что размежевание угодий внутри одного поселения встречается лишь как крайне редкое исключение. В тех случаях, когда наследникам приходилось делить одно поселение, оно с неизбежностью становилось совла-дельческим. Но если речь шла о более крупном комплексе, состоявшем из нескольких поселений, возможны были варианты: новые хозяева могли либо разделить комплекс на несколько и размежевать их, либо оставить его цельным и находящимся в совладении, либо найти какую-то промежуточную форму — например, центральное село остается совладельческим, а прилегающие к нему деревни делятся между хозяевами.
Общая и довольно очевидная закономерность, согласно которой крупные комплексы имеют больше шансов быть разделенными, проявляется во всех уездах — несколько более определенно в центральных Дмитровском и Суздальском, несколько менее — в более северных Вологодском и Романовском. Но в последних к концу XVIII в. и расселение было более дробным, так что здесь возникло и относительно меньше совладений.
Однако имеются и местные особенности. Так, среди землевладельцев Суздальского уезда стремление (и способность) размежевать свои владения в XVIII в. проявля-
ется намного сильнее, чем, скажем, в Дмитрове. Даже соседние поселения, находящиеся в руках одного человека, зачастую обмежеваны отдельно, в то время как в других уездах нередко встречаются сложнейшие по составу как поселений, так и владельцев дачи — итог фактической капитуляции межевщиков перед запутаннейшими земельными отношениями. Такое положение особенно характерно для Дмитрова и, отчасти, Романова, где процесс дробления приводит к образованию сложных владельческих комплексов, состоящих из множества небольших поселений и жеребьев в поселениях, находящихся в совладении с разными лицами.
Полное и обстоятельное объяснение всех указанных фактов пока остается делом будущего.
