CC BY
93
УДК 343.98
К ВОПРОСУ О СУЩНОСТИ И КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИ ЗНАЧИМЫХ ПРИЗНАКАХ ДЕФИНИЦИИ «ТРАНСНАЦИОНАЛЬНОЕ ПРЕСТУПНОЕ ФОРМИРОВАНИЕ ЭКСТРЕМИСТСКОГО ХАРАКТЕРА»
В.О. Давыдов
Представлен авторский взгляд на сущность дефиниции «транснациональное преступное формирование экстремистского характера», как научной категории, определяющей совокупность организованных форм преступной деятельности исследуемого вида. Отдельное внимание уделяется формированию типологии криминалистически значимых признаков транснационального преступного формирования экстремистского характера.
Ключевые слова: транснациональное преступное формирование экстремистского характера, криминалистически значимые признаки, организационная структура, функциональные связи, механизм преступной деятельности, экстремистская мотивация.
Говоря об особенностях исследования транснациональной преступной деятельности экстремистского характера с позиций криминалистической науки, нельзя не остановиться на проблеме отсутствия общепризнанной дефиниции, обозначающей совокупность существующих форм организованной преступной деятельности подобного рода.
Более того, проведенный анализ современной юридической литературы, а также открытых ведомственных источников в правоохранительной сфере свидетельствует о достаточно произвольном употреблении авторами (и, прежде всего, из числа практических работников) в процессе дискуссий о транснациональной организованной преступности (в т.ч. и экстремистского характера) категорий «группа», «ячейка», «организация», «объединение», «сообщество», «корпорация», «синдикат», «холдинг» и т.п. [1]; [2]; [3]; [4]; [5] [6]; [7]; [8]; [9].Очевидно, что подобное положение вещей является не только не корректным, но и безосновательным с точки зрения юридической науки.
Нет единого подхода к подобным трактовкам и на международном уровне. Так, на международном симпозиуме по организованной преступности в городе Сант-Клауд в 1988 году 46 стран-членов Интерпола пришли к соглашению понимать транснациональную организованную преступность как «любое участие или организацию группы людей, которые непрерывно практикуют преступную деятельность, и чья главная цель - делать прибыль везде безотносительно к национальным границам» [10, с. 251].
Спустя 6 лет, в 1994г. на Всемирной конференции в Неаполе под «транснациональной организованной преступной деятельностью» было предложено понимать незаконные операции, осуществляемые преступными организациями [11, с. 13].
А в 2000г. Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности [12], в статье 2 в качестве
организованной формы транснациональной преступной деятельности выделила две разновидности преступных групп, ответственность за создание и участие в которых подпадает под действие норм Конвенции: организованную преступную группу (т.е. структурно оформленную группу в составе трех или более лиц, существующую в течение определенного периода времени и действующую согласовано с целью совершения одного или нескольких серьезных преступлений либо преступлений, признанных таковыми в соответствии с Конвенцией, с тем, чтобы получить, прямо или косвенно, финансовую или иную материальную выгоду) и структурно оформленную группу (т.е. группу, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура).
Говоря о современном российском уголовном законодательстве, следует отметить, что в статье 35 Уголовного кодекса Российской Федерации [13] законодатель предусматривает следующие формы организованной преступности: группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа, преступное сообщество, преступная организация, а в качестве разновидностей названных форм: террористическое сообщество (ст. 205.4 УК РФ), террористическая организация (ст. 205.5 УК РФ), незаконное вооруженное формирование (ст. 208 УК РФ), банда (ст. 209 УК РФ), преступное сообщество и преступная организация (ст. 210 УК РФ), экстремистское сообщество (ст. 282.1 УК РФ), экстремистская организация (ст. 282.2 УК РФ).
Полагаем излишним вступать в дальнейшую научную дискуссию относительно исследуемой категории, а согласимся с мнением А.Ф. Волынского и В.П. Лаврова о том, что с позиций криминалистической науки под организованной преступностью должна пониматься «... сложная системно -структурная совокупность организованных преступных формирований (ОПФ), лиц входящих в эти формирования и деятельности этих субъектов» [14, с. 891].
Аналогичную точку зрения высказывает и другой известный российский криминалист А.Г. Филиппов, определяющий организованную преступную деятельность, как «совокупность преступлений, совершаемых организаторами и участниками преступных формирований» [15, с. 587].
Таким образом, считаем возможным использовать грамматическую сему «формирование» в качестве лексической единицы, обозначающей совокупность существующих форм организованной преступной деятельности, а при характеристике транснациональной преступной деятельности экстремистского характера - термин «транснациональное организованное преступное формирование», под которым предлагаем понимать систему деятельности организованных форм криминальных элементов достаточно обширного структурного диапазона (групп, организаций, сообществ), различающихся по размерам и квалификации, исповедуемой идеологии и применяемой тактике, используемым механизмам преступной деятельности, территории распространения криминальной и квазикриминальной активности и ряду
других параметрам.
Основываясь на результатах проведенного исследования международных и национальных правовых актов, современных научных точек зрения, а также правоприменительной практики в сфере борьбы с транснациональной организованной преступностью, полагаем возможным выделить следующую типологию признаков транснационального преступного формирования экстремистского характера, учитывающую признаки, свойственные как для традиционной организованной преступной группы (последние в достаточной степени исследованы в криминалистической литературе), так и для организованных преступных групп транснационального характера.
Первая типовая группа признаков - признаки, характеризующие структуру и особенности построения транснационального преступного формирования экстремистского характера:
построение обособленной организационной структуры преступного формирования с учетом иерархического и сетевого принципов выстраивания функциональных связей между внутренними (иерархическая вертикаль) и внешними (периферийная сетевая горизонталь) модулями, позволяющее эффективно сочетать жестко структурированные элементы управления в центре с более гибкой системой взаимоотношений на более низких уровнях;
наличие в подобной иерархо-сетевой структуре двух и более системных уровней, объединяющих функциональные элементы, предназначенные как для непосредственного совершения преступлений экстремистской направленности, так и для выполнения задач по обеспечению надлежащего функционирования структуры в целом (например, ведения разведки, обеспечения собственной безопасности, организации логистических операции, информационного обеспечения, организации финансовой поддержки и т.п.);
целенаправленное заблаговременное формирование и объединение функциональных элементов, системных уровней и организационных модулей до непосредственного совершения преступлений экстремистской направленности;
для подобной организационной структуры характерна устойчивость и стабильность, как отдельных функциональных элементов и системных уровней (особенно внутреннего организационного модуля), так и всей структуры в целом, о чем по нашему мнению, могут свидетельствовать, например, обособленность руководящего ядра, узконаправленность функций и направлений специализации структурных элементов, заблаговременное выстраивание защиты от социального контроля и т.п.;
наличие в структуре системы четко выраженного идейного (как правило, непубличного) лидера - организатора и группы советников (координаторов), обеспечивающих выработку концептуальных стратегических, идеологических и организационно-структурных положений;
наличие в структуре системы обособленной группы профессиональных руководителей (менеджеров), непосредственно осуществляющих управленческие функции в отношении узкопрофильных структурных элементов
(например, ведение разведки, обеспечение собственной безопасности, логистические операции, правовое обеспечение, взаимодействие со СМИ и т.п.);
значительный численный состав (например, «Исламская партия Туркестана» насчитывает несколько тысяч членов разных национальностей, «Исламское движение Узбекистана» - более 6 тысяч человек, число же последователей японской религиозной организации экстремистского характера «Алеф» достигает 9 тыс. человек в Японии и 40 тыс. по всему миру), в том числе последователей, формально не скрепленные никакими функциональными связями с формирование (так называемый «рой» [16]) в различных географических регионах мира;
устойчивая финансовая логистика, как негласного (например, поддержка, осуществляемая состоятельными политиками либо представителями крупного бизнеса, использующих транснациональные экстремистские формирования в качестве инструмента достижения личных целей и т.п.), так и легитимного характера (например, отчисления от законной экономической деятельности с последующим использованием возможностей глобальной финансовой системы для накопления и распространения полученных финансовых средств и т.п.).
Вторая типовая группа признаков - признаки, характеризующие функциональные связи между структурными элементами внутреннего организационного модуля (иерархическая вертикаль):
наличие жесткой иерархической вертикали подчиненности и силового контроля в цепочке внутренних структурных элементов: лидер-организатор > советники-координаторы > группа профессиональных руководителей (менеджеров) > узкопрофильные структурные элементы;
централизованный характер принятия управленческих решений, распределения информационных и финансовых потоков;
обособление лидера-организатора и группы советников (координаторов) от группы профессиональных руководителей (менеджеров), осуществляющих управленческие функции в отношении узкопрофильных структурных элементов, самих узкопрофильных структурных элементов и непосредственных исполнителей в целях максимального снижения риска разоблачения руководящего звена и его уязвимости для социального контроля;
четкое определение сфер ответственности в группе профессиональных руководителей (менеджеров) и для профильных структурных элементов;
жесткая дисциплина, конспиративность и латентность деятельности в цепочке внутренних структурных элементов;
узкопрофильные структурные элементы (разведка, собственная безопасность, логистика, информационное обеспечение, финансовая поддержка и т.п.) реализуют свои функции под руководством только одного профессионального руководителя (менеджера), при этом последний становится авторитетным благодаря делегированию полномочий от верхнего (элитарного) уровня иерархии;
внутренние функциональные связи узкопрофильных структурных
элементов имеют безличный, формальный характер, максимально устраняющий влияние субъективных факторов (личностных интересов, симпатий и т.д.) и обеспечивающий приоритетное решение задач в интересах транснационального преступного формирования в целом.
Третья типовая группа признаков - признаки, характеризующие функциональные связи между структурными элементами внешнего организационного (сетевого) модуля:
ориентированность на исполнение конкретных задач, определяемых стратегией внутреннего (иерархического) организационного модуля;
максимальное разделение ответственности и рисков уголовного преследования;
отсутствие четко выраженного аппарата управления, роль которого исполняют региональные функциональные узлы (например, вилайяты, джамааты, фронты, зоны ответственности и т.п.), осуществляющие функции координационного, разведывательного, информационного и
распределительного характера;
быстрая адаптивность структурных элементов и их функциональных связей к изменениям, происходящим в среде функционирования (например, к изменениям в тактике действий правоохранительных органов и т.д.);
активное использование коррупционных связей, в том числе выстроенных структурными элементами внутреннего организационного модуля, в целях создания благоприятной внешней среды функционирования;
достаточно широкое применение принципа «В1Шкй», состоящего в укреплении членства и консолидации посредством принуждении к нарушению правового запрета (особенно в отношении низшего (массового) уровня транснационального преступного формирования экстремистского характера, состоящего из последователей, не связанных функциональными связями).
Четвертая типовая группа признаков - признаки, характеризующие механизм преступной деятельности транснационального формирования экстремистского характера:
трансграничный характер подобной преступной деятельности. Совершая преступные деяния, члены подобных формирований ради достижения целей игнорируют национальные границы. Более того, характерна и активная консолидация структурных элементов внешнего организационного модуля с экстремистской средой на определенной территории посредством подавления легитимных структур и вытеснения (замены) государственных институтов (в качестве примера - насаждение института шариатского суда). Как результат -расширение территории преступных действий экстремистского характера как минимум до территории двух государств;
присутствие в структуре транснациональной преступной деятельности экстремистского характера в качестве сопутствующих элементов сложных организованных видов преступных деяний террористического, экономического, общеуголовного характера;
непрерывность функционирования транснационального формирования
экстремистского характера одновременно в двух и более государствах, при использовании в механизме совершения преступления незаконного транзита;
высокая мобильность, сопряженная с внезапным просачиванием сквозь границы и оперативный уход с пространства преступного функционирования;
интенсивная интеллектуализация и многогранная проработка преступных планов с обширной рефлексией действий противников;
четкая географическая локализация среды территориального функционирования, основанная на анализе и учете «благоприятных» факторов (например, пробелов законодательной системы; степени эффективности деятельности специальных служб в сфере противодействия экстремизму; наличия социальных (религиозных, политических) конфликтов, уровень развития экономики и т.п.);
восприимчивость транснациональных преступных формирований к достижениям научно-технического прогресса, активное использование его результатов в экстремистских целях (например, использование информационно -коммуникационных технологий сети «Интернет» [17];
активное использование (особенно на первоначальном этапе дестабилизации социально-политической обстановки в том или ином регионе) специально создаваемых либо заблаговременно сформированных легальных структур (например, некоммерческих организаций, общественных фондов, правозащитных ассоциаций и т.п.), а также существующих пробелов в международном, зарубежном и национальном законодательствах, наличествующих различий в системах уголовного правосудия разных стран;
профессионализм субъектов (особенно узкопрофильного профессионального уровня внутреннего организационного модуля), отражаемый в виде способов совершения преступлений и приобретаемого характера промысла (например, наемничества);
целенаправленный захват суверенных территорий для обеспечения транснациональной преступной деятельности экстремистского характера.
Пятая типовая группа - признаки, характеризующие личность субъектов -членов транснационального преступного формирования экстремистского характера, цели и мотивы их действий:
наличие в числе членов подобных формирований иностранного элемента, как в качестве отдельных участников, так и в виде в той либо иной степени самостоятельных организационно-структурных единиц. Отметим, что на наличие данного признака обращают внимание и другие авторы [18];
доминирование экстремистской мотивации, определяющей направленность членов формирования на полное отрицание оппонентов по признакам их политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной принадлежности либо принадлежности к какой-либо социальной группе и, как результат, выражающейся в возбуждения вражды или ненависти при помощи противоправных агрессивных и (или) насильственных методов и причиняющей или могущей причинить существенный вред основам конституционного строя или конституционным основам межличностных
отношений;
агрессивность и жестокость по отношению к неугодным лицам, в том числе и из числа членов формирования;
наличие «высшей» цели и искреннего, граничащего с фанатизмом, убеждения в справедливости ее избрания, оправданности применения экстремистских методов (в том числе насильственного характера) для ее достижения;
совершение транснациональных преступных деяний экстремистского характера вне связи с политическим курсом какого-либо государства, а ради достижения собственных противоправных целей (например, политического (смена правящего режима), экономического (установление контроля над экономически развитыми регионами или отдельными отраслями), корыстного (хищение финансовых либо материальных ценностей, вооружения и боеприпасов) характера, расширения либо передела сфер влияния и т.п.).
Подводя итог вышесказанному, с учетом авторской концепции полагаем возможным предложить следующее определение дефиниции «транснациональное преступное формирование экстремистского характера» -это созданная с целью планирования и осуществления преступной деятельности экстремистского характера трансграничная система взаимосвязанных организационно-структурных элементов, подчиненных общим идейным принципам, традициям и нормам поведения, основанным на приверженности крайним взглядам, и объединенных единым преступным умыслом достижения цели идеологической, религиозной, национальной, политической либо иной гегемонии.
Полагаем, что предлагаемый научный подход к пониманию сущности рассматриваемой дефиниции, должен способствовать приданию целенаправленного характера деятельности правоприменителей в сфере поиска, выявления, фиксации и закрепления доказательственной криминалистической значимой информации об этапах создания транснационального преступного формирования рассматриваемого вида, его организаторах и руководителях, формах подыскания и вербовки новых членов, системе всестороннего обеспечения противоправной деятельности, фактах конкретных преступных деяний и т.п.
Список литературы
1. Яценко В.Л. Транснациональная организованная преступность: понятие и признаки // Российский следователь. 2002. № 10.
2. Артюнов Л.С. К вопросу о транснациональном аспекте этнической преступности // Юридический мир. 2007. №11.
3. Номоконов В.А. Транснациональная организованная преступность: дефиниции и реальность. Монография. Владивосток, 2001.
4. Годунов И.В. Транснациональная организованная преступность в России (Пути и формы противодействия): Дис. ... д-ра юрид. наук / И.В. Годунов. Рязань, 2002.
5. Серова Е.Б. Транснациональная организованная преступная группа: криминалистическое понятие и признаки // КриминалистЪ. №1(12).
6. Денисович В.В. Соотношение понятий «организованная преступность», «транснациональная организованная преступность» и «международная преступность». // http://law.edu.ru/doc/document.asp7docID.
7. Карпец И.И. Вопросы борьбы с преступностью. Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности. Выпуск 5. М, 1967.
8. Репецкая А.Л. Транснациональная организованная преступность: Дис. ... д-ра юрид. наук. Иркутск, 2001.
9. Баранов В.М., Чупрова А.Ю. Транснациональная преступность, как угроза экономической безопасности // Бизнес в законе. Экономико -юридический журнал. 2007.Выпуск 3.
10. Щеблыкина И.В., Звягинцев, В.В. Транснациональная организованная преступность как угроза безопасности государств - участников Содружества Независимых Государств: некоторые проблемы теории и практики // Пространство и Время. 2014. № 4(18).
11. Организованная преступность и коррупция (исследования, обзоры, информация). Екатеринбург, 2000. Выпуск 2.
12. Конвенции и соглашения. Конвенция Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности (Принята резолюцией №55/25 Генеральной Ассамблеи от 15 ноября 2000 года) // http://www.un.org/ru/documents/decl conv/conventions/orgcrime.shtml.
13. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996г. №63-ФЗ (в ред. Федерального закона от 13 июля 2015 года N 267-ФЗ) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. №25. Ст. 2954.
14. Криминалистика: учебник для студентов вызов / под ред. А.Ф. Волынского, В.П. Лаврова. М.: Юнити, 2008.
15. Криминалистика. Углубленный курс: учебник / под ред. А.Г. Филиппова. М.: ДГСК МВД России, 2012.
16. Структура управления и трансформация халифата ИГИЛ // https://ayyamru.wordpress.com/2015.
17.Давыдов, В.О. Методика расследования экстремистских преступлений, совершенных в компьютерных сетях: Монография. М.: Юрлитинформ, 2014.
18. Номоконов В. Организованная преступность: транснациональные признаки. // http://www.crime-research.ru /articles/ Nomokon2.
Давыдов Владимир Олегович, канд. юрид. наук, доц. кафедры правосудия и правоохранительной деятельности, Почетный сотрудник МВД России, VladDv71 @yandex. ru, Россия, Тула, Тульский государственный университет.
TO THE QUESTION OF ESSENCE AND CRIMINALISTIC SIGNIFICANT SIGNS OF THE DEFINITION "TRANSNATIONAL CRIMINAL FORMATION EXTREMIST CHARACTER" V. О. Davydov
The author's view of essence of a definition "transnational criminal formation of extremist character", as the scientific category defining set of organized forms of criminal activity of the studied look is presented. The separate attention is paid to formation of typology criminalistic of significant signs of transnational criminal formation of extremist character.
Keywords: transnational criminal formation of extremist character, criminalistic significant signs, organizational structure, functional communications, mechanism of criminal activity, extremist motivation.
Davydov Vladimir Olegovich, Ph.D. Jurid. Sciences, associate professor "Justice and law-enforcement activity", Fellow Russian Interior Ministry, [email protected] (Russia, Tula, Tula State University).
УДК 343.1
ЗАПРОС ОБ ОКАЗАНИИ ПРАВОВОЙ ПОМОЩИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ КАК ФОРМА МЕЖДУНАРОДНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В СФЕРЕ УГОЛОВНОГО СУДОПРОИЗВОДСТВА СО СТРАНАМИ СНГ
Д. В. Жукова
Обосновывается актуальность и осуществляется сравнительно-правовой анализ норм, регламентирующих такую форму международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства, как запрос о правовой помощи стран СНГ, исследуются правовые нормы стран СНГ, определяющие объем правовой помощи, высказывается мнение по поводу отличительных черт данной формы сотрудничества от иных форм.
Ключевые слова: международное сотрудничество; преступность, запрос о правовой помощи; подозреваемый; обвиняемый; разновидности запроса о правовой помощи; объем правовой помощи.
Интеграция стран мирового сообщества в экономической, культурной, политической и иных сферах жизни общества способствует интернационализации преступности, что является главной причиной для признания необходимости существования международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства.
Современное законодательство не раскрывает смысл этого понятия, а лишь определяет основные формы и направления данного сотрудничества: взаимодействие путем направления запроса об оказании правовой помощи; осуществления уголовного преследования; выдачи лица для уголовного преследования или исполнения приговора; передачи лица для отбывания наказания. В юридической литературе, по мнению В.В. Щербакова, международное сотрудничество по уголовным делам можно разделить на такие
