CC BY
408. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 № 09АП-16416/2018 по делу № А40-124668/2017 [электронный ресурс]. - URL: https://www.consultant.ru (дата обращения: 27.05.2021).
9. Кучина Я.О. Оборот криптовалюты как объект преступления и доктринальные ошибки его восприятия // Актуальные проблемы российского права. - 2020. - № 4. - С. 118 - 127.
10. Апелляционное определение Ульяновского областного суда от 31.07.2018 по делу № 333142/2018. URL: http://sudact.ru/arbitral/doc/ eUG5e32Mk8dp (дата обращения: 27.05.2021).
© Фазлиева Л. К.
© Рахимов Э. Х.
УДК 347.26(470)
П. С. ФЕДОСЕЕВ, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Волгоградской академии МВД России, кандидат юридических наук, доцент (г. Волгоград)
P. S. FEDOSEEV, Assistant Professor of the Chair of Civil Law Disciplines of Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs ofRussia, Candidate of Law, Associate Professor (Volgograd)
М. А. ШМАТОВ, профессор учебно-научного комплекса по предварительному следствию в органах внутренних дел Волгоградской академии МВД России, заслуженный юрист Российской Федерации, заслуженный работник МВД Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор (г. Волгоград)
M. A. SHMATOV, Professor of Educational and Scientific Complex on Preliminary Investigation in the Internal Affairs Bodies of Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Honored Lawyer of the Russian Federation, Honored Worker of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Doctor of Law, Professor (Volgograd)
К ВОПРОСУ О «СОСЕДСКИХ ПРАВАХ» КАК ОБЪЕКТЕ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
TO THE ISSUE OF "NEIGHBOR RIGHTS" AS AN OBJECT OF CIVIL LAW
REGULATION
Аннотация. В статье рассматриваются отдельные актуальные вопросы цивилистическо-го института «соседское право». В связи с изменениями в российском законодательстве, в том числе внесенными поправками в Конституцию Российской Федерации, предполагается переход
к частноправовому регулированию так называемого «соседского права». Критически анализируется возможность установления отрицательного сервитута для разрешения споров, возникающих между собственниками недвижимого имущества, имеющего общие границы или составляющего неделимую недвижимую вещь. Аргументируется необходимость более тщательной законодательной проработки правового статуса владельцев граничащей недвижимости - соседей. Автором высказывается мнение о приоритете публично-правовой регламентации вопросов, возникающих при реализации прав соседями, и возможности субсидиарного регулирования частноправовыми методами тех сторон соседских взаимоотношений в сфере собственности, неурегулированных императивно.
Ключевые слова и словосочетания: соседское право, сервитут, недвижимое имущество, гражданско-правовое регулирование.
Annotation. The article deals with some topical issues of the civil law institution "neighbor law". Due to the changes in Russian legislation, including the amendments to the Constitution of the Russian Federation, a transition to private law regulation of the so-called "neighbor law" is expected. The author critically analyzes the possibility of establishing a negative easement for resolving disputes arising between the owners of immovable property that has common boundaries or constitutes an indivisible real estate. The necessity of a more thorough legislative study of the legal status of the owners of the bordering real estate (neighbors) is justified. The author comments on the priority of public-law regulation of issues arising in the realization of neighbors' rights, and the possibility of subsidiary regulation of those parties ofneighborly relations in the field ofproperty that are unregulated imperatively by private-law methods.
Keywords and phrases: neighbor law, easement, real estate, civil law regulation.
В современной цивилистической литературе все чаще высказываются мнения о необходимости социализации частного права [10, 16]. Под социализацией, в свою очередь, понимается импле-ментация в текст Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) норм, регулирующих добросовестное осуществление правомочий собственника, невозможность злоупотребления правами кредитора и прочие принципы участия в гражданских правоотношениях, призванные нивелировать эгоизм и чрезмерный индивидуализм гражданско-правового регулирования, основанного на либеральных ценностях.
Выводы о необходимости гуманизации частноправового регулирования нашли свое отражение в реформах гражданского законодательства, которые длятся в Российской Федерации с 7 октября 2009 года, с момента одобрения решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации [6].
За более чем десятилетие реформ гражданского законодательства изменению подверглись нормы общей и особенной части ГК РФ, в частности, изменился подход к организационно-правовой форме некоторых хозяйственных обществ, включены в текст закона отдельные новые формы некоммерческих организаций, усовершенствован порядок реорганизации и ликвидации юридических лиц.
В рамках реформирования гражданского права активно обсуждается вопрос о внесении изменений в нормы ГК РФ о праве собственности и владении. Цивилистами обсуждается возможность внесения корректировок в акты гражданского законодательства в части указания на социальный характер отношений собственности. При этом к социализации гражданского права в сфере отношений собственности ученые относят, в первую очередь, необходимость на законодательном уровне обязать собственников осуществлять правомочия пользования, владения и распоряжения, принадлежащим им имуществом, соизмеряя их с потребностями общества и государства в целом
[7, с. 73].
В подтверждение правильности своей инициативы ученые приводят опыт конституций и актов гражданского законодательства различных государств, в первую очередь, европейских, где закреплены нормы о необходимости использования собственности не только для удовлетворения личных потребностей собственника, но и в интересах общества, с учетом, так называемой, социальной функции собственности [7, с. 74].
Следует отметить, что идея социализации гражданского права, а именно теория социальной собственности подвергалась достаточно обоснованной критике еще в начале 20-х годов XX века. Так, в работе И. Карнера «Социальные функции права», 1923 года, утверждается, что собственность является безусловным институтом частного права, и, если, закон установит какие-либо ограничения в реализации правомочий собственника, то частнокапиталистическая система хозяйства утратит свой частный характер и превратится в хаос разрешений, допущений и ограничений, устанавливаемых для собственника [12, с. 10]. Можно согласиться с мнением И. Карнера, поскольку история российского гражданского права знакома с синкретичными правовыми конструкциями, например, пожизненным наследуемым владением, правом хозяйственного ведения, так называемыми, производными вещными правами, созданными для обхода запрета на частную собственность на объекты недвижимости и ушедшими вместе с его отменой.
Другим эффективным способом достижения общественного согласия при осуществлении правомочий собственника, а, следовательно, придания социального характера осуществлению права собственности является «отрицательный» сервитут, целесообразность включения которого в российское гражданское законодательство аргументируют отечественные цивилисты [19]. Под
отрицательным сервитутом понимаются ограничения вещных прав, действующие посредством воспрещения определенных действий, могущих нанести ущерб правам других лиц [20, с. 37]. О правомерности употребления термина «отрицательный сервитут», мы скажем ниже.
С учетом внесенных в Конституцию Российской Федерации поправок о необходимости обеспечения социальной солидарности, одним из средств ее достижения является, в том числе, социально одобряемое использование собственности [1]. В сфере частного права, российским законодателям подобная инициатива представилась крайне актуальной и ими был разработан законопроект по внесению изменений в ГК РФ об упорядочении соседских отношений в части использования имущества, не нанося ущерб интересам собственников и владельцев недвижимого имущества, имеющего общие границы или объединенный режим пользования.
В конце апреля 2020 года Председатель комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации (далее - ГД РФ) по государственному строительству и законодательству П. В. Крашенинников анонсировал обсуждение в ГД РФ поправок к ГК РФ, в части регулирования отношений, связанных с недвижимым имуществом. Поправки, если они найдут свое воплощение в законе, станут, без сомнения, революционными, однако в настоящей статье мы рассмотрим только часть из них.
Речь идет об изменениях в нормы ГК РФ, регулирующие положения так называемого «соседского права». Авторы законопроекта планируют гражданско-правовыми средствами разрешить большинство споров, возникающих между собственниками или владельцами земельных участков, по поводу ограничения негативного воздействия со стороны соседнего участка путем возведения строений, закрывающих доступ света,
высадки деревьев, разведения костров и тому подобных способов досадить соседу.
Институт ограничений права собственности, именуемый «соседским правом», обсуждается на страницах отечественной цивилистической литературы довольно давно. Началом дискуссии можно считать фундаментальный труд К. П. Победоносцева «Курс гражданского права», а именно том первый, посвященный вещным (вотчинным) правам. В конце XIX века, когда создавался курс «Вотчинные права», соседские права считались необходимым ограничением права собственности, целями которого, во-первых, было предоставление возможности извлечения выгоды из использования чужого имущества в интересах неограниченного числа лиц, а, во-вторых, эти ограничения устанавливались для взаимной выгоды лиц, совместно использующих имущество, раздел которого или выдел доли, физически невозможен [17, с. 511].
К. П. Победоносцев с сожалением признавал, что современное ему российское гражданское право, регулирующее ограничения в части осуществления соседями добросовестного использования имущества находится в зачаточном состоянии, значительно уступая праву швейцарскому или итальянскому. В России, в основном, регулирование соседских прав осуществлялось на принципе признания права абсолютности права собственности, а, следовательно, предоставлялась возможность устранять все препятствия, которые может создать сосед в осуществлении прав собственника [17, с. 522].
Вместе с тем в условиях отсутствия прямых норм, регулирующих соседские правоотношения, классик русской цивилистики предлагал решать конфликтные ситуации, возникающие между соседями, на договорной основе, с учетом требований, содержащихся в гражданском законодательстве того времени. Наибо-
лее важные вопросы, касающиеся взаимоотношений между собственниками, пользователями или владельцами смежных объектов недвижимости, такие как обеспечение противопожарной безопасности, отвод источников водоснабжения регулировались, тем не менее, императивными методами.
В настоящей статье мы не ставим перед собой цели проанализировать исторический путь формирования цивили-стической концепции «соседских прав». Достаточно подробно и интересно он проанализирован в работе Ю. В. Вини-ченко «Исторические начала соседского права в России», а также в коллективной монографии Ю. В. Виниченко, Н. П. Асланян, О. А. Поротиковой «Соседское право в России» [8, 9].
Указанные исследователи справедливо констатируют, что правовое регулирование соседских прав в России формировалось двумя путями - частноправовым, предполагающим договорную основу регулирования отношений и публично-правовым - путем установления административных ограничений на использование принадлежащего лицу земельного участка.
В основе частноправового регулирования лежит способ, аналогичный частному сервитуту, когда собственник участка добровольно ограничивает свои правомочия по использованию принадлежащего ему объекта недвижимости. Очевидно, что в рамках гражданско-правового регулирования этот способ наиболее эффективный и поощряемый. Однако добровольное ограничение собственником своих прав не обладает должной степенью устойчивости и такой договор может быть легко отменен. Не следует игнорировать и то обстоятельство, что отношения между соседями могут легко портиться и переходить от дружбы к откровенной вражде. В связи с чем, реализация прав собственником может быть направлена исключительно на то, чтобы досадить своему соседу. В Волгограде
существует городская легенда, герой которой - богач и сумасброд, когда ему отказала во взаимности местная красавица, купил участок земли, соседний с ее особняком, и построил на нем гвоздильный завод, создававший невыносимый шум 24 часа в сутки, исключительно, чтобы отомстить гордячке.
Аналогом частного сервитута, по мнению ряда авторов, является вышеназванный отрицательный сервитут, который по мнению авторов Концепции развития гражданского законодательства, может устанавливаться между лицами, однако в условиях действующего законодательства с его закрытым перечнем вещных прав такое ограничение не подлежит государственной регистрации, и, следовательно, не имеет юридической силы. По мнению некоторых исследователей, именно закрытость перечня вещных прав характеризует косность российского гражданского права, ориентированность его исключительно на запретительное, императивное регулирование отношений [14, с. 6].
Однако есть и другая позиция, основанная на признании достаточности правового регулирования соседских правоотношений и аргументирующая необходимость правильного и логически последовательного применения имеющихся норм ГК РФ к ситуациям, подобным резонансному делу о запрете размещения пасеки, в связи с угрозой жизни соседа, страдающего аллергией на продукты жизнедеятельности пчел, а также спору жильцов многоквартирного дома о запрете курения на лоджии [5]. В соответствии с мнением А. В. Карачун, разрешение споров о воспрещении совершения действий собственником имущества, как правило, недвижимого, нарушающих права соседа, могут разрешаться посредством имеющегося в отечественном законодательстве негаторного иска, в соответствии с правилами предъявления которого, истец обязан доказать два обстоятельства - право собственности
на имущество и невозможность использования этого имущества в связи с угрозой жизни и здоровью [11, с. 20]. Элегантность подобного решения очевидна, поскольку разъяснение о порядке применения статей 304, 305, содержащееся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ №« 10, Пленума ВАС РФ №№ 22 от 29.04.2010, указывает, что иски об устранении таких нарушений подлежат удовлетворению, если истцом будет доказана реальная угроза нарушения его права собственности [4]. Вместе с тем, имеется определенное сомнение, как коррелирует угроза жизни или здоровью другого собственника с занятием деятельностью, не отнесенной гражданским законодательством к создающим повышенную опасность для окружающих.
Полагаем, что такое применение норм о негаторном иске смешивает его правозащитный эффект с превентивным иском, подаваемым в соответствии со статьей 1065 ГК РФ. На наш взгляд, существенным признаком указанного иска является именно его превентивный характер, то есть направленность на устранение будущего вреда, а не существующего, на что прямо указывает текст статьи 1065 ГК РФ. К тому же, практика применения превентивных исков основывается на том, что они отнесены к категории обязательственно-правовых средств защиты [18, с. 156].
Вместе с тем, существует и признается рядом исследователей, как допустимый и не менее эффективный, чем частноправовые способы регулирования соседских правоотношений, административно-правовой метод урегулирования споров в добросовестном осуществлении пользования имуществом, имеющим общую территориальную расположенность.
Указанный способ регулирования соседских прав заключается в установлении административных правил, определяющих порядок использования земельного участка. Например, им-
перативно учреждается расстояние от межи, на котором можно сажать деревья, возводить заборы, жилые здания и хозяйственные постройки. Примером подобного акта административного регулирования можно назвать Свод правил СП 53.13330.2019 Планировка и застройка территории ведения гражданами садоводства [2].
Кроме того, порядок застройки городских и сельских поселений регламентируется Сводом правил 42.13330.2016 «Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений» [3]. Таким образом, большинство вопросов, касающихся застройки территорий, прилегающих к соседним земельным участкам, порядок размещения дворовых построек, в том числе, использование которых может сопровождаться неприятными запахами или шумом, урегулированы административно. Полагаем, что в условиях законодательного признания абсолютного характера права собственности, когда каждый из владельцев соседних объектов недвижимости не желает ограничивать себя в реализации правомочий собственника, государство вполне закономерно может прибегнуть к публично-правовым, императивным методам регулирования.
По нашему мнению, правовое регулирование застройки и планировки городских и сельских поселений не может быть предметом диспозитивного регулирования в силу следующих причин.
Как известно, градостроительная деятельность осуществляется на основании планирования, с учетом не только индивидуальных пожеланий и вкуса застройщиков, но и с соблюдением санитарных, противопожарных требований, особенностей проведения коммуникаций и иных не менее важных обстоятельств. Кроме того, градостроительная деятельность, как разновидность хозяйственной деятельности, подлежит тщательному административному регулированию, поскольку объект капитального строитель-
ства используется людьми, чья безопасность должна быть обеспечена. Поэтому порядок застройки подлежит неукоснительному соблюдению под страхом административного или уголовного наказания.
Вместе с тем, как утверждают разработчики поправок к ГК РФ, новеллы призваны урегулировать отношения, связанные с воздействием, формально не нарушающим административное законодательство, но, тем не менее, создающим неудобства для собственников или пользователей смежных участков. В качестве основного метода регулирования таких отношений предлагается использовать «претерпевание» шума, вибрации, запаха, дыма в том случае, если они не влияют на использование смежного земельного участка [13].
Очевидно создание заведомо «мертвой» нормы, с нулевой практической значимостью, если останется та редакция, которая представлена в законопроекте. Буквальное толкование закона означает, что собственник или владелец смежного участка обязан терпеть негативное воздействие со стороны соседа до той поры, пока не будет превышен уровень допустимых предельных нормативов. Вместе с тем это и так понятно, защита права не состоится до тех пор, пока оно не будет нарушено или не создастся явная угроза его нарушения. К тому же, при обращении в судебные органы с иском о понуждении к прекращению злоупотребления правом, необходимо представить доказательства, собирание которых по подобной категории дел, представляется нам достаточно сложным.
Кроме того, проект изобилует оценочными категориями, такими как уже упомянутое «претерпевание» «разумные пределы», «недопустимое воздействие». Полагаем, что в вопросе определения пределов осуществления права собственности, необходимы предельно четкие дефиниции. Судейское усмотрение при определении степени негатив-
ного воздействия на имущество, а может и в целом на спокойное добрососедское существование, нам представляется не лучшим инструментом, поскольку разрешение такого болезненного спора на основе не нормы закона, а допущения или предположения станет причиной для новых споров в последующих судебных инстанциях.
Очевидно, что главным принципом, которым должны руководствоваться соседи, при осуществлении правомочий в отношении имеющегося у них имущества, затрагивающего интересы других лиц, это добросовестность и невозможность злоупотребления правом. Вместе с тем, на наш взгляд, гражданское право в связи с преобладающим диспозитивным методом регулирования не может установить конкретных пределов добросовестного осуществления права. Следует отметить, что детальное нормирование осуществления права собственности на имущество, могущее оказать воздействие на имущественную или неимущественную сферу других лиц, доступно только публичным отраслям права. Абсолютный характер права собственности порождает эгоизм, неуместный в обществе, где все лица признаются независимыми и, фактически, неограниченными собственниками. Из разумного сочетания частных и публичных интересов должен исходить законодатель, планирующий упорядочение такой болезненной для современной России сферы социального бытия, как гармоничное сосуществование граждан, наделенных свободой собственника.
Необходимо в проектируемых нормах ГК РФ установить и пределы вторжения в соседскую сферу. Очевидно, что установление обязанности «претерпевания» соседского использования собственности представляет собой банальную констатацию существующего положения - большинство соседей и так вынуждены «претерпевать» активное размещение на территории индивидуальной жилищной застройки автосервисов, разведения
в неумеренных количествах домашних животных, захламление или перепланировку мест общего пользования в многоквартирных домах, нарушение границ домовладений при строительстве на соседних участках. На наш взгляд, это очевидная публично-правовая сфера регулирования, несмотря на участие в спорном правоотношении соседей - собственников.
Следует отметить, что проектом поправок в ГК РФ недостаточно ясно урегулирован вопрос, ставившийся еще в 1924 году И. Б. Новицким, а именно, каким статусом должен обладать сосед, полномочный требовать от другого соседа изменить порядок использования своей собственности? [15, с. 83]. Предполагается, что речь идет о собственниках имущества, однако, как быть арендаторам или иным пользователям имуществом, чьи права нарушаются актуально или потенциально могут быть нарушенными владельцем соседнего имущества?
В то же время проект содержит и достаточно актуальные нормы, например, о запрещении возводить здания, сооружения, препятствующие попаданию света на соседний участок. Предполагается запретить собственникам совершать действия, результатом которых станет угроза обрушения, затопления или иного ущерба соседской собственности. Можно согласиться с необходимостью такого нововведения, однако, представляется, что причинение ущерба имуществу другого лица, при осуществлении правомочий собственника является злоупотреблением правом и очевидно рассматривается в качестве основания гражданско-правовой ответственности.
Права, которые возлагаются на собственника, в соответствии с проектом статьи 294 ГК РФ, по нашему мнению, являются эклектичным перечнем обязанностей и прав, содержавшихся в строительных Сводах правил, нормах римского права и положений здравого смысла. Тем не менее, если исходить из ежеднев-
ных конфликтных ситуаций, возникающих между владельцами земельных участков и зданий индивидуальной жилищной застройки, то нововведения действительно актуальные. Вместе с тем, не совсем понятно, почему особого регулирования удостоилась совместная стена, а другие объекты, например, придомовые дороги, водопроводные или иные
***
ЛИТЕРАТУРА
1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе всенародного голосования 01.07.2020) // Доступ из справ.-пра-вовой системы «КонсультантПлюс».
2. СП 53.13330.2019 Планировка и застройка территории ведения гражданами садоводства. Здания и сооружения. [Электронный ресурс] // Сайт минстрой РФ. URL: http:// www.minstroyrf. gov.ru/docs/57871.
3. СП 42.13330.2016 Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений. М.: Стандартинформ, 2017.
4. О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав : постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29.04.2010 «» // Российская газета. № 109 от 21.05.2010.
5. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 07.11.2017 № 67 - КГ 17-16 // Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс»;
6. Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации // Вестник Высшего Арбитражного суда Российской Федерации. № 11. 2009. С. 6-99.
7. Богданов Е. В. Социализация и десоциализация, гуманизация и дегуманизация гражданского законодательства России. // Современное право. 2012. № 3. С. 72-78.
8. Виниченко Ю. В. Исторические начала соседского права в России. Иркутск, 2012. - 82 с.
9. Виниченко Ю. В., Асланян Н. П., Поротикова О. А. Соседское право в России: исторические начала и подходы к пониманию: монография. М.: Юриспруденция, 2014. - 143 с.
10. Гришина Я. С. О научном наследии профессора В. А. Рыбакова: реализация идеи о социальной функции права собственности в концепции правового обеспечения социального предпринимательства // Юридическая наука. 2017. № 2. С. 30-32.
11. Карачун А. В. Аллергия, пчелы и соседские права: в поиске баланса интересов. Комментарий к определению Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 28.05. 2019 № 37 - КГ 19-4 // Вестник экономического правосудия. 2019. № 11. С. 20-30.
12. Карнер И. Социальные функции права. Государственное издательство: Москва - Петроград. 1923. - 133 с.
13. Куликов В. Терпите ближнего // Российская газета. Федеральный выпуск. 2019. 9 дека-
14. Латыев А. Н. «Дело о пасеке» как зеркало нищеты российского вещного права. Комментарий к Определению Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 28.05.2019 № 37-КГ 19-4 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. № 11. С. 6-19.
15. Новицкий И. Б. Право соседства // Избранные труды по гражданскому праву: в 2 т. Т. 1. 2006. М.: Московский гос. ун-т. им. М.В. Ломоносова. Каф. Гражданского права Юридического фак., 2006. - 458 с.
16. Рыженков А. Я., Садков А. Н. Социализация частного права: природа и основные направ-
коммуникации - нет.
Подводя итог, следует признать, что законопроект нужный, актуальный. Предлагаемые депутатами изменения еще подлежат обсуждению, редакция не окончательная, а жизнеспособность новых норм должна быть проверена практикой их применения.
ления (на примере гражданского права) // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2020. № 1(52). С. 22.
17. Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Часть первая. М.: Статут, 2001. - 800 с.
18. Подшивалов Т. П. Негаторный иск: проблемы теории и практики: монография. М.: Ин-фротропик Медиа, 2019. - 340 с.
19. Рябов А. А. Отрицательные сервитуты и сервитуты вида в российском гражданском праве // Журнал российского права. 2007. № 5.
20. Сюбаева Ю. Д. Право на свет и вид в соседском праве // Гражданское право. 2019. № 1. С. 37.
© Федосеев П. С. © Шматов М. А.
УГОЛОВНОЕ ПРАВО. КРИМИНОЛОГИЯ. УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО
УДК 343.915:343.327(470)
Р. Р. АБДУЛГАНЕЕВ, начальник научно-исследовательского отделения Казанского юридического института МВД России, кандидат юридических наук, доцент (г. Казань)
R. R. ABDULGANEEV, Head of Research Department of Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Candidate of Law, Associate Professor (Kazan)
КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ВОВЛЕЧЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЛИЦ В НЕЗАКОННУЮ ПРОТЕСТНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
CRIMINOLOGICAL ASPECTS OF PREVENTING THE INVOLVEMENT OF MINORS IN ILLEGAL PROTEST ACTIVITIES
Аннотация. В рамках статьи на основе обобщения и анализа актуальных статистических данных и материалов судебной практики приводятся наиболее распространенные способы вовлечения несовершеннолетних лиц в незаконную протестную деятельность и выделяются правовые и организационные подходы по их предупреждению. Автором предлагаются правовые средства преодоления наиболее распространенных способов вовлечения несовершеннолетних в незаконную протестную деятельность, позволяющие сформировать действенные барьеры на пути распространения и популяризации протестных форм поведения данной категории граждан, которые в синтезе с решением стратегических задач по противодействию преступлениям и правонарушениям несовершеннолетних будут способствовать комплексному подходу в достижении правоохранительных целей и гармонизации системы обеспечения безопасности государства.
Ключевые слова и словосочетания: незаконная протестная деятельность, вовлечение несовершеннолетнего, безопасность государства, предупреждение правонарушений.
