CC BY
239
УДК 391
ББК 63.5 (2РосКалм+5Монг)
Э.П. Бакаева
К ВОПРОСУ О СЕМАНТИКЕ ОРНАМЕНТА «ЗЕГ» В ТРАДИЦИОННОМ КОСТЮМЕ КАЛМЫКОВ
Статья посвящена анализу семантики солярного типа орнамента в культуре одежды калмыков. Автор отмечает ритуальный характер ойратского и калмыцкого женского костюма, для которого был характерен данный орнамент, выявляет гендерную взаимосвязь орнамента зег, а также приводит данные о субэтнических особенностях этого орнамента у калмыков.
E.P. Bakaeva
ON THE SEMANTICS OF ORNAMENT "ZEG" IN THE TRADITIONAL COSTUME OF THE KALMYKS
The article is devoted to the analysis of the semantics of a solar-type decoration in the culture of clothes of the Kalmyks. The author writes about the ritualfeature of the Kalmyk and Oirat women's dress that was characterized by the use of this type of decoration. The author also reveals a gender relationship of the decoration zeg and national clothes, and provides data about the Kalmyk sub-ethnic features of this decoration.
Ключевые слова: калмыки, монгольские народы, орнамент, зег, семантика, солярная символика, субэтнические варианты.
Keywords: Kalmyks, Mongolian People, decoration, zeg, semantics, solar symbolic, sub-ethnic options.
Исследование вопросов семантики одежды и ее декора, в том числе орнамента, является значимым как в теоретическом аспекте, так и в практическом плане. В современном обществе функции традиционной национальной одежды трансформируются, и значение костюма как маркера этнической (а также и социальной) идентичности в определенной сфере его применения возрастает, несмотря на практически повсеместный переход к европейскому стилю одежды. Традиционная одежда стала значимым символом, используемым, прежде всего, в праздничной культуре. Важной ее составляющей ныне становится сценическая форма народного костюма, вместе с тем отдельные ее элементы, продолжая выполнять традиционную функцию этнического маркера, в определенной мере «концентрируют» в себе этническое, порой выступая в качестве главного символа. Так, в современном калмыцком обществе в последние годы расширяется традиция ношения традиционного головного убора, украшенного красной кисточкой, которая, как известно, с XV века являлась общим этническим маркером ойратов, а для калмыков, сформировавшихся как этнос на новых территориях в российском Поволжье и принявших новый этноним, данный символ являлся частью их самоназвания («улан залата хальмг» - «калмыки с красной кисточкой») и знаком этнической преемственности и связи с ойратами Центральной Азии. В условиях возрождения религиозных институтов в Калмыкии буддийская идентичность стала восприниматься как один из аспектов этнической идентичности, что также определило использование традиционного костюма в конфессиональной сфере.
Активные процессы возрождения национальной культуры вместе с ростом этнического самосознания начались в постперестроечный период, в 1990-е годы; молодые художники, дизайнеры, получившие образование в иных условиях и не изучавшие историю культуры монгольских народов, оказались перед задачей воссоздания народного костюма во всем его разнообразии. Сложные условия их работы обусловили порой появление не вполне соответствующих национальным традициям сценических нарядов1. Так, в современной Калмыкии в праздничной сфере стал использоваться распашной халат, удобство применения которого определило его некоторую популярность; при этом халат типа лавшг («лавшиг») в традиционной культуре калмыков являлся одеждой пожилых людей, что же касается молодых, то, как отмечает И.А. Житецкий, «лабшик», как верхнюю одежду, сверх бешмета надевают и не старики, особенно в осеннюю и весеннюю ненастную погоду» [1, с. 9], у женщин также «теплая одежда имеет форму или «цегдык'а», или «лабшик'а» («дередебель2»); шьется она на меху, оторачивается выдрой, бобром, иногда еще сверху покрывается мехом утробных телят, шерстью» [1, с. 11]. Форма расширяющегося книзу калмыцкого (ойратского, или западномонгольского, по происхождению) халата лавшг с широким подолом3 отличается от простого прямого кроя современного распашного халата. Важным отличием также является использование в современном «национальном» халате орнаментального декора, который зачастую имеет сходство с орнаментом тюркских народов, в частности, казахов.
Данная ситуация обусловлена и недостаточной разработанностью исследований в области традиционной одежды калмыков и в целом ойратских народов, что актуализирует изучение вопросов, связанных с народным костюмом и его компонентами, в том числе орнаментом. Появление в литературе необоснованного мнения об идентичности культуры одежды ойратов и монголов в XШ-XVII вв. привело к распространению ошибочных взглядов в широких кругах общества4. Вместе с тем особенности происхождения западных монголов (ойратов), тесные этнокультурные связи с тюркскими народами Южной Сибири обусловили наличие специфических черт и в материальной культуре, в том числе в предметах одежды, относящихся к южносибирскому типу (см. рис.1).
1 Показателен в указанном аспекте вопрос, заданный нам представителем одной из народностей ойратов Монголии и возникший по результатам анализа просмотренных фотографий калмыцких праздников, о том, когда и почему калмыки заимствовали казахский костюм.
2 Под «дередебель» И. А. Житецкий, видимо, подразумевал «деерк девл» (букв. «верхняя шуба»).
3 На основании обмеров распашного халата калмыцкого буддийского священнослужителя выявлено, что соотношение ширины подола и ширины плеча - около 8/1, тогда как в монгольском халате соотношение ширины подола к ширине плеча - 3/1 [2; 3, с. 28-29].
4 В условиях отсутствия достаточного количества публикаций, посвященных особенностям происхождений ойратов, их культуры, и прежде всего ее древнего этапа, получило некоторое распространение мнение о том, что на протяжении «общемонгольского» этапа развития (до формирования ойратского союза) культура была единой, а потому то, что присуще монголам, являлось характерным и для ойратов. В среде современной молодежи подобное мнение распространено. Более того, в социальной сети «Вконтакте» нам встретились и парадоксальные рассуждения типа утверждения молодого человека о том, что во время Великой Монгольской империи костюмы поставлялись в разные места государства, а с ее распадом ввиду отсутствия костюмов каждый народ стал заимствовать костюм у соседних народов: «После развала Монгольской Империи прекратилось управление и прекратилась поставка национальных костюмов, поэтому костюм начал изменяться. Монголы того времени, оставшиеся на завоеванных территориях, начали заимствовать одежду у завоеванных народов. Управление и обеспечение прекратилось в том числе костюмами из Монголии монголам того времени после распада Монгольской Империи. Язык и костюмы до развала Монгольской Империи были у монголов почти одинаковыми, а из-за распада развитие языка прекратилось, т.к. попали под юрисдикцию разных стран и остановилось на уровне времени распада Монгольской империи и плюс началось самостоятельное заимствование слов оставшимися монголами, инструментов, костюмов у завоеванных народов, и в результате начали появляться новые монгольские народы, костюмы и языки» [https://vk.com/topic-1985295_3647838?post=223].
Рис 1. Калмычка в костюме замужней женщины. Конец XIX в.
В отделке цегдег использован Г-образный и Т-образный зег типа меандра
Характеристика калмыцкой национальной одежды, как и данные о традициях вышивки, даны в обобщающем труде У Э. Эрдниева «Калмыки. Историко-этнографические очерки», первое издание которого вышло еще в 1970 г. [4]. Изобразительные материалы по калмыцкому костюму были опубликованы Д. В. Сычевым [5]. Отдельные вопросы истории калмыцкого костюма рассмотрены им же в другой работе, где опубликованы выдержки из литературы и изобразительные материалы по калмыцкому костюму из разных источников [6]. Отдельные вопросы сценического калмыцкого костюма рассматривались в брошюре Ж. М. Буль [7]. Декоративному искусству монгольских народов посвящена монография Н. В. Кочешкова [8]. Отдельные аспекты искусства в материальной культуре рассмотрены И. И. Трошиным [9], специально осветившим и калмыцкую вышивку [10]. Калмыцкий народный орнамент, материалы по которому были опубликованы в альбоме Д. В. Сычева, подробно рассмотрен И.Г. Ковалевым в его книге [11]. Большой вклад в изучение калмыцкого орнамента также внес известный художник-прикладник Г. С. Васькин, который подготовил богатейшие материалы о видах калмыцкого орнамента [12], собранные им за время работы от знатоков калмыцкой культуры, составившие основную часть книги «Калмыцкий народный орнамент» [13], вышедшей после ухода мастера из жизни. В этой книге своеобразная характеристика исторических этапов развития орнамента дана С. Г. Батыревой [14], автором монографии по декоративному искусству калмыков [15]. Традиции калмыцкой одежды освещались в монографии Э. П. Бакаевой [3], в специальной статье также осветившей историографические вопросы изучения семантики женского костюма ойра-тов и калмыков [16]. Как следует из краткого обзора имеющейся литературы, многие
вопросы исследования калмыцкого орнамента еще не освещались. В нашу задачу входит рассмотрение только одного из видов орнамента, называемого зег. Его особенностью является чередование полукругов с обозначением центра в виде точки, соединенных между собой по прямой. В орнаменте зег встречаются полукруги и высокие, и пологие, иногда данный орнамент трансформируется, и вместо полукругов встречается орнамент в виде равнобедренной трапеции либо орнамент типа меандра (Т- и Г-образный). Главной особенностью данного орнамента в вышивке является его многоцветность, причем каждый цвет используется в его оттенках, чередование идет от одного к другому цвету через полутона. «Когда рассматриваем калмыцкий орнамент "зег", мы легко обнаруживаем его простоту в сравнении с монгольским (имеющим одни и те же истоки). Но цветовая характеристика его гораздо богаче. Нельзя не заметить еще и такую особенность калмыцкой вышивки: если мастерица вышивает по бархату серебряной или золотой нитью, то рисунок ее орнамента, словно пытаясь восполнить скупость в цвете, становится сложным и изощренным», - писал И.И. Трошин [10, с. 40].
Зег декорирует обычно предметы костюма замужней женщины терлг и цегдг, которые имеют сходство с аналогичными предметами одежды у западных бурят, алтайцев, тувинцев и некоторых других народов Сибири.
Как отмечает С. Г. Батырева, «преобладающими типами орнамента монгольских народов, по С. Иванову, являются восточно-азиатский, саяно-алтайский, южно-сибирский, а также элементы северо-сибирского и северо-азиатского типов» [14, с. 13]. В орнаменте ойратов и калмыков используются мотивы, имеющие сходство с указанными типами орнамента. Активно используются орнаменты саяно-алтайского, южносибирского, а также восточноазиатского типов [17; 18]. С. В. Иванов на основе анализа большого ряда материальных источников включил в южносибирский тип используемый в вышивке, изделиях из металла, дерева, кожи орнамент хакасов, тувинцев, якутов, бурят, а также «частично» орнамент алтайцев и эвенков [17, с. 374], отличающийся полихромностью в вышивке, симметричный сложно-криволинейный; для этого типа орнамента характерны геометрические и растительные мотивы, спирали, волны и сложные сочетания в композициях. Восточноазиатский тип орнамента выявлен ученым у забайкальских бурят, алтайцев, тувинцев, эвенков, монголов и китайцев, тибетцев и маньчжуров. Этот тип охарактеризован как криволинейный с использованием геометрических фигур, растительных, зооморфных мотивов, иероглифических знаков, меандра, Т- и Г-образного орнамента, и др. [17, с. 375]. В орнаменте калмыков и ойратов, как и в одежде этих народов, проявляется южносибирский тип, при этом в них прослеживается влияние монгольской и тибетской культуры, ее символики, связанной с буддийской религией. В то же время наше внимание заострено на простейшего типа узоре зег, который встречается и в других региональных типах орнаментов, имея сходство с так называемым кружковым или солярным орнаментом.
Недостаточная изученность калмыцкого (и древнеойратского, так как в поздний период западные монголы переняли восточноазиатский тип декора) орнамента привела к тому, что его символика зачастую остается неясной и нарушаются правила использования орнамента в женской и мужской одежде. Вместе с тем традиционной культуре присущи особые правила использования орнамента.
Так, орнамент «зег» использовался на отдельных бытовых предметах, при декорировании некоторых головных уборов, а также в женском костюме. Мужской костюм обычно не декорировали орнаментом этого типа. Нарушения этого правила, встречающиеся в современных сценических и праздничных костюмах, свидетельствуют о забвении символики данного орнамента (рис.2).
Рис. 2. На фото 1990-х годов школьного возраста ребята одеты в сценические костюмы типа бешмета, украшенные орнаментом зег
В. А. Фаворский особое внимание уделил орнаменту типа зег: «Орнаменты женской одежды, собственно, и дали мне много мотивов и убедили меня в том, где я должен взять основную линию. На орнаменте отразилась масса влияний - и татарских, и кавказских, и других <...>, но меня поразило то, что в основе вышивки на женском костюме я встретил меандр и подобные меандру мотивы, очень строгие <.> Эти мотивы, по видимому очень старинные, строгие, иногда прямо напоминающие греческие, но обнаруживающие свою восточную природу хотя бы в том, что, не стесняясь, огибают и прямую, и круглую, и овальную форму» [19, с. 62-63].
Г.С. Васькин пишет об орнаменте солярного типа, называемом им солф зег (от слова солф - радуга), и о нескольких других узорах, сходных по виду с солярным, что это «женский орнамент» [12, с. 146].
Наиболее ярким символом этнической специфики в одежде для ойратов и их этнических преемников - калмыков является костюм замужней женщины, включающей нижнее платье терлег (калм. терлг) и верхнюю безрукавку цегдег (калм. цегдг). Необходимо отметить, что именно эти платья щедро украшались декором в виде вышивки или нашивки позументов и другой тесьмы. На верхней безрукавке декорировались проймы, края разрез и подола. На нижнем платье - воротник, края разреза (до пояса), а также манжеты.
В калмыцкой традиционной культуре одежды вышивка - компонент праздничного костюма либо костюмов зажиточных слоев населения. Калмыцкая вышивка весьма трудоемка, зачастую в ней использовались дорогостоящие материалы, что обусловило ее многоразовое использование - элементы костюма с вышивкой перешивали от одного предмета одежды в другой. Дорогостоящая и трудоемкая вышивка по всему краю платья, особенно в цегдг, где длина вышивки составляла значительную величину, могла заменяться отделкой в виде позументов или иной тесьмы.
В современном женском костюме ойратов Монголии (который используется, в основном, в праздничной культуре и как сценический костюм) также безрукавка чаще декорируется каймой, расположенной в 3-4 ряда [20, с.78; 21; 22]. В целом среди
ойратов сложились некоторые особенности в цветовой гамме одежды и соответственно декоративной тесьмы либо каймы, ткани, которой отделывали женскую одежду. Так, женщины среди дербетов Монголии носили тэрлэг синего или голубого цвета (а также черного цвета), расшивая его спереди по центру и на манжетах тесьмой (шнурами) или тканью, причем сочетание цветов соответствовало цветам радуги. Цэгдэг соответствовал цвету нижнего платья, и по всему краю (кроме подола) его также декорировали каймой цветов радуги [22].
Вместе с тем особенности расположения каймы и позументов на женских платьях ойраток и калмычек в XX в. позволяют сделать вывод о том, что они являются условной заменой орнамента, в праздничной (и ритуальной) одежде калмыков который представал в его полной форме.
Как отмечал И. А. Житецкий, по технике исполнения в калмыцкой вышивке выделялись: «вышивка шнурком "зек"»; «шитье нитками "хат-хамыр"»; «нашивки из позумента "кюсьмэ" или парчи "чимкере"»; «обшивки из шнурка или крученых ниток "утцен"». «"Кюсьме", "чимкере" и "утцен" в каждом рисунке образуют как бы рамку для вышивания; вышивание же состоит обыкновенно из нашивки шнурком ("зек") фигур, в которых пустые места заполняются уже шитьем в гладь золотом или шелком» [1, с. 12].
С.Г. Батырева считает, что И. А. Житецкий был неправ, назвав «зег» одну из распространенных техник вышивки: «Ошибка И. Житецкого, назвавшего технику вышивки-аппликации термином "зег" (дословно "узор"), подхваченная другими исследователями, объяснима своеобразием исполнения, главной задачей которого являлась передача объемности апплицированной композиции. Такая объемность достигалась использованием тональных оттенков нескольких цветов» [14, с. 19-20]. Основной причиной вывода С. Г. Батыревой об ошибке И. А. Житецкого, лично бывавшего в калмыцкой степи и собиравшего этнографические материалы, является современное значение термина зег, которому в «Калмыцко-русском словаре» дается следующее объяснение: «1) орнамент, узор; 2) складки века (глаза)» [23, с. 245]. Широкая трактовка термина зег опирается и на традицию использования его в смысле «узор» народными художниками уже в XX в. Так, в книге «Калмыцкий народный орнамент» известный художник-прикладник Г. С. Васькин, владевший традиционными методами и техниками калмыцкого прикладного искусства, применяет ко всем видам орнамента термин «зег», употребляя его в значении «узор» [12].
Однако широкое понимание термина зег вполне объяснимо расширением его функционального поля. На наш взгляд, И. А. Житецкий привел объективные сведения, зафиксированные им в процессе работы. Вместе с тем термин получил в позднее время и широкую трактовку, распространившись на разные виды узоров. Привлечение лексики из родственных языков позволяет склониться к выводу о том, что значением термина зег в орнаменте являлась техника наложения плетеной тесьмы. Так, авторы «Большого академического монгольско-русского словаря» приводят следующие значения слова «зээг1»: I 1) волосяная верёвочная окантовка, прикрепляемая к кошме; 2) окантовка, кайма; 3) верёвка, привязь; II росомаха [24, с. 205]. При этом значение слова «зээглэх» - делать окантовку, кайму к чему-либо [24, с. 205]. К тому же в калмыцкой вышивке техника зег применялась чаще всего при изображении кружкового типа орнамента - в пользу этого свидетельствует второе значение термина, указанное в «Калмыцко-русском словаре», поскольку «зег» называют только такую складку века, которая имеет полукруглую форму.
1 Зээг - монгольский вариант написания калмыцкого слова зег.
Именно в технике зег выполнялся в калмыцком костюме одноименный орнамент, который имел разные модификации. И. Г. Ковалев приводит следующие сведения: «Классическим калмыцким национальным узором справедливо считается зег, чаще он встречается в вышивке способом накладывания цветных (шелковых и шерстяных) ниток. Как разновидность этого типа орнамента, следует, прежде всего, назвать крутой зег (босха бадм зег), часто можно встретить и круглый зег (босха бадм зег), весьма распространенным является и угловатый зег (дорвяжн бадм зег), последним обычно расшивались платья пожилых женщин. Нередко еще можно увидеть в вышивке орнамент «калмыцкая кибитка» (гер бадм1 зег). Часто в совокупности с крутым, круглым, угловатым и «калмыцкой кибиткой» можно обнаружить и пологий зег (кебтэ бадм зег). Наряду с другими мотивами он выступает и самостоятельно во всем богатстве своей цветовой гаммы. По характеру начертания рисунка он может быть разнообразным и в то же время оставаться близким к производному мотиву зег» [11, с. 137-138]. Из видов калмыцкого орнамента, описанных Г. С. Васькиным, к узорам, имеющим сходство с перечисленными, можно отнести следующие: «дэкэд зег» (в смысле повторяющийся, «композиция из двух параллельных линий с симметрично расположенными точками или полукружьями с внешних сторон») [12, с. 47]; «зе2 зег» («композиция из двух полуокружностей. Широко распространенный женский орнамент, символ женской красоты») [12, с. 53]; «^ндин3 зег», обозначенный Г. С. Васькиным как «женский орнамент», «линейная композиция из чашеобразных форм», поставленных и перевернутых вверх дном» [12, с. 56]; «нудн4 зег» (изображение круга с точкой в центре, которое считали схожим с глазом, орнамент, по утверждению этого автора, «использовался для украшения девичьих и женских головных уборов, мужских поясов, футляров ножей, ковриков» [12, с. 59]; «олсн5 зег » - «петельная композиция», «распространенный женский орнамент в вышивке, стежке по войлоку...» [12, с. 60]. Как видно, большинство терминов, обозначенных Г. С. Васькиным, использованы по принципу подобия, что отражает и специфику «полевой» работы художника, привлекавшего устные сведения информантов. Перечисленные выше орнаменты геометрического характера использовались при изготовлении разных предметов быта. Для женского платья художник в качестве характерных выделил «дольган6 зег» («композиция в виде цепи крупных опрокинутых полусфер, <.> символ надежды и радости») [12, с. 50] и «ЗYнhара зег» - «от географического названия Зунгар (Джунгария - название древних родовых кочевий ойрат-калмыков. Джунгар-ский орнамент состоял из ряда полусфер, соединенных линией основания. Имеет много вариантов» [12, с. 136]. Кроме того, как женский орнамент он обозначил, как указывалось выше, «сол^ зег» [12, с. 146].
Как видно из описания Г. С. Васькиным «волнообразного» и «джунгарского» орнамента, эти виды соотносятся с перечисленными И. Г. Ковалевым видами орнамента (большинство исследователей только эти виды орнамента называют зег). При этом
1 В калмыцких названиях, указанных И. Г. Ковалевым, слово бадм (лотос) присутствует в сочетании с прилагательными босха (высокий), дорвяжн (от дервлжн, 4-угольный или угловатый), кебтэ (от кевтх - лежащий или кевтэ в смысле образцовый) и может объясняться народным сравнением узора с цветком, особо распространенным в буддийском искусстве. Но использование этого слова в названии «гер бадм» (букв. жилище-лотос) может также свидетельствовать об ином его значении. Так, термин бадм имеет и значение «рубин, корунд».
2 Зе - калм. «племянники или внуки по женской линии».
3 От слова кундлх - калм. «уважать, почитать».
4 ^дн - калм. «глаз»
5 Олсн - калм. веревка
6 Дольган - калм. «волна».
«дольган зег» у Г. С. Васькина соотносим с «кебтэ бадм зег» (пологим зег), а так называемый джунгарский соотносится с разными видами зег: в качестве иллюстрации приведены шесть его разновидностей [12, с. 136].
Справедливо отмечает составитель книги «Калмыцкий народный орнамент» Д. Б. Дорджиева, что материалы, подготовленные Г. С. Васькиным, трудно переоценить, им была проведена большая работа по систематизации и семантической характеристике орнаментов, причем данные были собраны им в процессе «полевой работы», это «устные сведения народных информаторов о названиях и начертаниях орнаментальных сюжетов» и «в ряде случаев названия и их пояснения могут иметь региональные варианты» [13, с. 9]. На наш взгляд, последнее замечание полностью можно отнести к термину <^нИара зег», поскольку характер орнамента, восходящего к астральному, свидетельствует о его большей древности, чем Джунгарское ханство (1635-1758), которое к тому же возникло после ухода большинства предков калмыков - ойратов -из Центральной Азии. В этой связи вполне вероятно, что наименование орнамента «зунИара» является региональным, не охватывающим все варианты данного орнамента, которые перечислены в работе И. Г. Ковалева. Тем более, что в разделе, посвященном так называемому джунгарскому зег, Г. С. Васькин цитирует мастера-прикладника Сааму Санжиева, исполнявшего сказание о Мазан Баторе, в котором говорилось о джунгарском отоке как родине и о том, что «родовое имя вдохновляет вдали от родины» [12, с. 136]. Изложенное позволяет утверждать, что название «джунгарский» применено в смысле «древний» и «происходящий из кочевий древней родины». В этом смысле термин «зуцЬара зег» можно понимать как «древний калмыцкий орнамент», при этом изображенный Г. С. Васькиным как основной орнамент (на соответствующем листе в книге даны еще 6 вариантов) можно принимать за характерный для зюнгаров.
На новых территориях древний орнамент подвергся развитию, появились его подвиды. В связи с этим примечателен следующий факт. В условиях недостаточного исследования этнического состава калмыков и субэтнических особенностей культуры еще И.И. Трошин писал: «В прошлом калмыки имели этнические подразделения: тургут, дербет, хошут, бузава. Внутри этих подразделений имелись и более мелкие подразделения, как: эркетени, яндыки, кетченеры и т.д. Но все эти подразделения не нашли своего отражения в орнаментальных мотивах украшения одежды.» [10, с. 39]. Тем не менее Г. С. Васькин в книге «Калмыцкий народный орнамент» отмечает взаимосвязь композиции орнамента на женском цегдг в виде крутых полукругов (типа «босха бадм зег») с джунгарами, а по поводу орнамента в виде восьмилистника, называемого им «звездным орнаментом» (икицоохра одн зег), утверждает, что это икицо-хуровский орнамент [12, с. 138]. Важным дополнением к этим данным могут быть сведения, которые Г. С. Васькин сообщил лично в 1982 году (в период моей работы в Калмыцком республиканском краеведческом музее им. Н.Н. Пальмова), просмотрев мои записи о калмыцком орнаменте1: «босха бадм зег» («крутой» зег) был характерен для донских калмыков-казаков, с этой формой орнамента был связан узор «сартг эря» (в виде цветка); «круглый» зег (также называвшийся «босха бадм зег») был характерен для большедербетовских калмыков, а «дорвяжн бадм зег» («угловатый», словно приплюснутый сверху узор) - для малодербетовских калмыков. Орнамент типа «гер бадм зег» (в виде кибитки) чаще использовали малодербетовские калмыки и калмыки, проживавшие в центральной части Калмыкии (современный Яшкульский район), а «пологий зег» («кебтэ бадм зег») - приволжские, хошеутовские и багацохуровские
1 Записи из личного архива автора.
калмыки. По сообщению Г. С. Васькина, орнамент в виде Т-образного меандра калмыки называли «бее^ин хотна зег1», «пекинэ зег» или «джунгарский орнамент». В беседе он отметил, что у каждого улуса и даже хотона имелся свой образец зег (как и своя тамга), а инкрустация, которой увлеченно занимался он уже в то время, особенно была характерна и популярна для калмыков Малодербетовского улуса [ПМА, запись 1982 г.]. Указанные данные не вошли в раздел «Виды орнамента», подготовленный Г. С. Васькиным [12] - возможно, в связи с тем, что он объединил все вышеперечисленные разновидности под названием <^Й1ара зег». Вместе с тем тот вид орнамента, который был назван им «бее^ин хотна зег», позднее при подготовке книги об орнаменте был назван «Мээдр зег - от имени грядущего Будды (Мээдрин гегэн, Майтрейя). Схематическое изображение ломаной горизонтальной кирпичной кладки. Распространенный орнамент в культуре многих народов мира, именуемый "меандр"» [12, с. 157].
В связи с изложением материалов Г. С. Васькина важно уточнять, что термин зег понимался им в широком значении как любой узор. В научной литературе же, опубликованной ранее, так называется только орнамент, названный в работе Г. С. Васькина «дольган зег» (узор в виде волн) и «^н11ара зег» (в смысле древний, старинный орнамент, узор).
Действительно, орнамент типа калмыцкого «зег» относится к одному из древнейших типов орнамента, называемому солярным или «кружковым», «циркульным» и распространенному у многих народов мира. Происхождение этого типа орнамента С. В. Иванов, учитывая мнение академика А. П. Окладникова, отнес к неолиту [17, с. 378]. Кружковый орнамент, состоящий из изображений круга с точкой в центре, исследователи определяют прежде всего как солярный символ. Образец орнамента зег, присущий традиции калмыцкого женского костюма2, представляет собой сложную по технике изготовления и развитую форму кружкового орнамента, который в простейшем виде, вероятно, изображался на деревянных, костяных, роговых предметах уже в глубокой древности. Красота и богатство калмыцкой вышивки зег обусловили тот факт, что в первой монографического характера работе, специально посвященной калмыцкому орнаменту, на первой и последней иллюстрациях встречаем именно этот тип орнамента - в его традиционной форме («кружково-арочной») и поздней заимствованной из восточноазиатской культуры меандровой формы [11, с. 4, илл.].
Почитание астральных объектов характерно для всех народов мира. Солнце как главное светило - объект почитания и у монголоязычных народов. «Солнце и Луну, которые считались символами возрождения и процветания, в Монголии почитали испокон веков <...> в рукописях средневековых путешественников зафиксированы сведения о том, как монголы почитали Солнце и Луну и поклонялись им, - пишет Л. Эрдэнэболд. - Обычай ставить юрту входом на юг, скорее всего, также связан с почитанием Солнца. Все монгольские этнические группы ставят юрты на юг, или, точнее, входом в сторону восхода солнца» [25, с. 19-20]3.
1 Букв. «узор города Пекина». Г. С. Васькин объяснял, что Т-образный узор типа меандра имел сходство с Великой китайской стеной, о которой знали калмыки.
2 Орнамент типа зег также использовался калмыками на головных уборах и отдельных предметах быта, к примеру, на торцовых частях цилиндровидных подушек.
3 Не вполне ясное место в цитате из книги монгольского исследователя, посвященной традиционным верованиям ойратов, следует понимать следующим образом. У всех монгольских народов сторона входа в юрту называется емн, передней. У восточных (халха) монголов передняя сторона - это юг, поскольку они ставят юрту входом на юг. У ойратских народов принято ставить юрту входом на восток, соответственно, емн узг - это восточная сторона. В фольклоре калмыков прослеживаются следы «восточного» расположения жилища и восточного локативного кода, а жилище калмыки ставили входом на юг [26].
Калмыки также почитали солнце, культ которого был широко распространен. Специальный обряд Иал тээлкн, из названия которого следует, что это подношение огню, был направлен солнцу как символу возрождения, так как огонь считался проводником солнца на земле [26; 27].
«Явления, о которых свидетельствует орнамент, не случайны. За ними стоят и их определяют общественно-экономические условия и исторические судьбы народов Сибири. Многие стороны орнамента находят свое объяснение в сложных процессах этногенеза, как древних, так и в более поздних, а также в культурных связях одних народов с другими», - писал С. В. Иванов, - «. орнаменты того или иного типа вырабатывались первоначально на каком-либо одном материале и связаны были с определенным кругом бытовых предметов» [17, с. 377]. Исследователь на основе анализа провел связи между выделенными им типами орнамента и кругом определенных предметов. Что касается южносибирского орнамента (в классификации С. В. Иванова - X тип), то он оказался распространен на различных предметах из войлока, кожи и тканей, а также в дереве и металле. Восточноазиатский тип (XI тип) - также на изделиях из металла, дерева, кожи, в вышивке, в аппликации из материи.
Орнамент монгольских народов относится к выделенному ученым четвертому комплексу, в который входят орнаменты южносибирского и восточноазиатского типов и который широко распространен у народов Южной Сибири [17]. При этом предыдущие три комплекса представляют собой менее сложные варианты композиций. Однако кружковый орнамент, который интересует нас, относится к наиболее древнему и простому типу орнамента. Так, техника наложения нитей, известная по поздним богатым калмыцким вышивкам, в раннее время могла иметь прообразом технику наложения сухожильных нитей, которая зафиксирована, к примеру, у долган при выполнении кружкового орнамента [17, с. 388].
Для выяснения семантики орнамента зег, связанного с древним этапом, следует обратиться к семантике самого костюма замужней женщины. Известно, что костюм из платья типа терлег и безрукавки цегдег надевали во время свадьбы (а у некоторых народов цегдег стал восприниматься как погребальная одежда) [16]. Ученые отмечали, что цегдег маркировал социальный статус, а платье замужней женщины шила сторона жениха и оно выступало в качестве этнического маркера его стороны [28]. При этом свадебные ритуалы символически обозначали инициацию, после проведения которой молодые обретали новый статус.
Для определения древности орнамента, изображаемого в вышивке на платьях замужних женщин-калмычек, показательным будет привлечение к анализу данных о древнем предмете, обнаруженном на территории, где в прошлом обитали и предки монгольских народов, и имеющем орнаментацию в виде кружкового (солярного орнамента). Речь идет о предмете, который использовался для получения огня, представлявшем собой деревянную планку, на которую наносили в линию кружкового типа орнамент - изображения круга с точкой в центре. Один конец деревянной планки длиной 68 см, на которую был нанесен циркульный орнамент, сужался, в нем имелось отверстие для подвешивания. Обугленные углубления на рабочей стороне планки свидетельствовали о назначении прибора - высечение огня. Прибор был датирован археологами V—IV вв. до н.э., подобные приборы находили и в памятниках более позднего времени (гуннского, древнетюркского) [29]. А. Д. Грач, опубликовавший находку, пришел к следующему выводу: «Изучение «огневого» прибора позволяет заключить, что древнее значение кружкового орнамента вовсе не ограничивалось только солярным характером этого символа, значение его было гораздо шире и много-
образнее. Становится ясным, что «солнечное» значение циркульного орнамента - это лишь часть весьма дифференцированной символики, уходящей своими корнями в глубокую древность. Саглынский «огневой» прибор является вполне наглядным свидетельством того, что циркульный орнамент в древности представлял собой и символ такого важного в жизни людей явления, как добывание огня» [29].
Таким образом, зег в калмыцкой культуре - солярного типа орнамент, присущий именно женскому костюму и одновременно техника зег, которая предполагает использование плетеной тесьмы или шнура, методом прикрепа фиксируемого на подготовленной основе. При этом тесьма изначально имела вид волосяной или шерстяной веревки. «Кружковый» орнамент, к которому относится и зег на традиционном костюме женщин-калмычек, относится к древнейшему типу орнамента и связан с солярным культом и, возможно, с ритуалами огня. Линейный характер изображения на древнейшем «огневом» приборе удивительным образом соответствует характеру декора на анализируемых поздних костюмах, имеющего также древнюю символику. Данное соответствие имеет типологический характер. Орнамент зег имеет солярный характер, вместе с тем его семантика связана и с ритуальным значением традиционного женского костюма. Важно также отметить, что у калмыков до XX в. сохранялись представления о взаимосвязи подвидов орнамента зег с этническими группами.
Полевые материалы автора:
Информант Васькин Григорий Савельевич (1925-2009 гг). Запись 1982 г.
Список литературы
1. Житецкий И. А. Очерки быта астраханских калмыков. Этнографические наблюдения. 1884-1886 гг. М.: Тип. Волчанинова, 1893. Репринт. издание: Элиста: Калмыцкая государственная картинная галерея, 1991. 75 с.
2. Викторова В. В. Монголы. Происхождение народа и истоки культуры. М.: Наука, 1980. 222 с.
3. Бакаева Э. П. Одежда в культуре калмыков: традиции и символика. Элиста: Издат. дом «Герел», 2008. 189 с.: ил.
4. Эрдниев У Э. Калмыки. Историко-этнографические очерки. Элиста, 1970. 312 с.
5. Сычев Д. В. Калмыцкое народное искусство. Хальмг улсин эрдм [альбом] / Д.В. Сычев; гл. ред.: Б. Ш. Болдырев, Н. А. Санджиев. М-во культуры Калм АССР, Респ. краевед. музей. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1970. 112 с.: ил.
6. Сычев Д. В. Из истории калмыцкого костюма. Очерк с прил. Материалов из документов, дневников и сочинений путешественников, ученых и служилых людей. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1973. 168 с.: ил.
7. Буль Ж. М. Калмыцкий костюм и сцена. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1993. 73 с.: ил.
8. Кочешков Н. В. Декоративное искусство монголоязычных народов XIX - середины XX века. М.: Наука, 1979. 206 с., ил.
9. Трошин И. И. Очерки изобразительного искусства Калмыкии. Волгоград, 1970.
10. Трошин И. И. Искусство калмыцкой вышивки // Теегин герл. 1968. №2 2. С. 38-41.
11. Ковалев И. Г. Калмыцкий народный орнамент. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1970. 146 с.: илл.
12. Васькин Г. С. Виды калмыцкого орнамента и их описание // Калмыцкий народный орнамент. Элиста: Издат. дом «Герел», 2010. С. 33-176.
13. Калмыцкий народный орнамент. Элиста: Издат. дом «Герел», 2010. 216 с.: ил.
14. Батырева С. Г. Калмыцкий орнамент // Калмыцкий народный орнамент. Элиста: Издат. дом «Герел», 2010. С. 11-22.
15. Батырева С. Г. Народное декоративно-прикладное искусство калмыков XIX -начала XX вв. Элиста: Джангар, 2006. 160 с.
16. Бакаева Э.П. К исследованию семантики женского костюма ойратов и калмыков (историографический аспект). Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАНА. 2015. №3. С. 74-83.
17. Иванов С. В. Орнамент // Историко-этнографический атлас Сибири. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1961. С. 369-435.
18. Иванов С. В. Орнамент народов Сибири как исторический источник. (по материалам XIX - начала ХХ в.). М.: Л.: Изд-во АН СССР, 1963. 506 с. (Сер. «Народы Севера и Дальнего Востока».)
19. Фаворский В. А. Как я работал над «Джангаром» // Мир эпоса: о работе В.А. Фаворского над «Джангаром» и его поездке в Калмыкию. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1992.
20. Лхагвасурэн И. Алтайские урянхайцы. Историко-этнографические очерки (конец XIX - начало XX в.) / Отв. ред. Б. З. Нанзатов. Улан-Удэ: Изд-во Бурят. науч. центра СО РАН, 2013. 176 с.
21. Амгалан М. Баруун Монголчуудын эдийн соёлын дурсгалт ЗYЙлс. Улаанбаатар: МонСудар хэвлэлийн газар, 2008. 212 х.
22. Бакаева Э.П. Об особенностях традиционного костюма ойратов Монголии // Ойраты Монголии: история и культура. Полевые исследования КИГИ РАН. Элиста: КИГИ РАН, 2013.С 89-105.
23. Калмыцко -русский словарь. М.: Русский язык, 1977.
24. Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х тт.: / ред. Лувсан-дэндэв А., Пюрбеев Г. Ц., Цэдэндамба Ц. Т.2. М.: Наука, 2001. Т.2. 501 с.
25. Эрдэнэболд Лхагвасурэн. Традиционные верования ойрат-монголов (конец XIX - начало XX в.) / Отв. ред. М. М. Содномпилова. Улан-Удэ: Изд-во Бурят. науч. центра СО РАН, 2012. 196 с.
26. Бакаева Э. П. Сакральные коды культуры калмыков. Элиста: ИКИАТ, 2009. 158 с.
27. Бакаева Э. П. Добуддийские верования // Калмыки / отв. ред. Э. П. Бакаева, Н.Л. Жуковская. М.: Наука, 2010. С.429-465.
28. Содномпилова М. М. Традиционная одежда монгольских народов в ритуале и как инструмент социализации // Известия Иркутского государственного университета. Серия «Геоархеология. Этнология. Антропология». 2013. № 2 (3). С. 152-165 [Электронный ресурс] // иКЬ: http://isu.ru/izvestia (дата обращения 14.08.2015).
29. Грач А. Д. Новое о добывании огня, происхождении и семантике циркульного орнамента // Археологические памятники раннего железного века. / Краткие сообщения Института археологии. Вып. 107. М.: 1966. С. 28-32. [электронный ресурс] // Шр://кгопк. spb. ги/ЦЬгагу^гас^а^ 1966Ь. Ыш (дата обращения 5 февраля 2016 г.).
