CC BY
94
Перспективы Науки и Образования
Международный электронный научный журнал ISSN 2307-2334 (Онлайн)
Адрес выпуска: https://pnojournal.wordpress.com/2023-2/23-02/ Дата поступления: 14.11.2022 Дата публикации: 30.04.2023
А. В. Зобков
К вопросу о прокрастинации как психологической защите субъектности
Введение. Актуальность проблемы обусловлена необходимостью преодоления процесса прокрастинации в связи с нарастающей тенденцией к снижению активности личности в решении учебных и профессиональных задач, снижению социальной активности личности. В психологической науке достаточно хорошо изучены эмоциональные, мотивационные факторы прокрастинации, установлена связь с компонентами осознанной регуляции деятельности, отражающей нарушение субъектной активности. Вместе с этим практически отсутствуют исследования, раскрывающие значимость рефлексивных процессов с позиции целенаправленного торможения активности.
Цель исследования состояла в проверке предположения о положительной взаимосвязи рефлексивности с профориентацией в рамках общей гипотезы о том, что прокрастинация может выступать механизмом, защищающим субъектность индивида.
Материалы и методы. Использовались следующие методики: «Шкала прокрастинации» П. Стила в адаптации И.Н. Кормачевой, опросник рефлексивности А.В. Карпова, авторская анкета «Объективно-личностныепроявлениясубъекта деятельности».Висследованиипринялиучастиестуденты Гуманитарного института ВлГУ (г. Владимир, Российская Федерация) в количестве 61 человек, обучающиеся по очной и очно-заочной формам обучения в возрасте от 18 до 46 лет (Ме = 28 лет).
Результаты исследования. Установлена значимая положительная взаимосвязь между рефлексивностью личности и её склонностью к прокрастинации (р < 0,01). Выявлен отрицательная взаимосвязь прокрастинации (р < 0,01) с ответственностью, самостоятельностью и инициативностью как объективными проявлениями субъектности.
Заключение. Полученные результаты будут интересны исследователям, занимающимся вопросами саморегуляции деятельности, в том числе учебной, специалистам в области психологии субъекта и развития личности. Могут быть использованы при проектировании образовательного пространства вуза, способствующего становлению субъектности обучающихся.
Ключевые слова: субъект, прокрастинация, саморегуляция, рефлексия, рефлексивность, личностный смысл, субъектный подход
Ссылка для цитирования:
Зобков А. В. К вопросу о прокрастинации как психологической защите субъектности // Перспективы науки и образования. 2023. № 2 (62). С. 468-483. сЫ: 10.32744/рБе.2023.2.27
Perspectives of Science & Education
International Scientific Electronic Journal ISSN 2307-2334 (Online)
Available: https://pnojournal.wordpress.com/2023-2/23-02/ Accepted: 14 November 2022 Published: 30 April 2023
A. V. Zobkov
On procrastination as a psychological defence of personality
Introduction. The relevance of the problem is accounted for by the need to overcome the process of procrastination in connection with the growing tendency towards a person's decreasing activity in solving educational and professional tasks, as well as fadeout of people's social activity. The psychological science has sufficiently explored the emotional and motivational factors of procrastination, has established its connection with the components of conscious regulation of efforts reflecting the infringement of subject's activity. At the same time, there are practically no scholarly studies revealing the significance of reflexive processes from the position of purposeful inhibition of activity.
The aim of the study was to test the assumption of existence of positive interrelation between reflexivity and vocational guidance within the framework of the general hypothesis stating that procrastination can act as a mechanism protecting individual's self-identity.
Materials and methods. The following methods were used: "Procrastination Scale" by P. Steel adapted by I.N. Kormacheva, reflexivity questionnaire by A.V. Karpov, the authors' questionnaire "Objective personal manifestations of the subject of activity". The research involved 61 full-time and part-time students aged 18 to 46 (Me = 28 years) of the Humanitarian Institute of Vladimir State University (Russian Federation).
Results. A significant positive correlation between one's personal reflexivity and aptitude for procrastination was established (p < 0,01). Negative correlation was revealed between procrastination (p < 0,01), on the one part, and dutifulness, independence and initiative, on the other part, as objective manifestations of self-identity.
Conclusion. The obtained results will be interesting for researchers working in the sphere of self-regulation of activity, including learning, as well as for specialists in individual's psychology and personality development. They can be used in designing the educational space of a higher education institution, that would contribute to the development of students' self-identity.
Keywords: subject, procrastination, self-regulation, reflexion, reflexivity, personal meaning, subject-specific approach
For Reference:
Zobkov, A. V. (2023). On procrastination as a psychological defence of personality. Perspektivy nauki i obrazovania - Perspectives of Science and Education, 62 (2), 468-483. doi: 10.32744/pse.2023.2.27
_Введение
<рупней в мировой истории сбой в системе образования, вызванный пандемией COVID-19, его последствия заставляет пересмотреть традиционные подходы к образовательному процессу не только с позиции его структурных изменений, ориентируя образование все больше на гибридное обучение, использование компьютерных социальных коммуникаций, привлечение онлайн форм взаимодействия, ориентацией на автономное обучение, совмещение процесса обучения с профессиональной деятельностью, но и с позиции обеспечения психологического благополучия участников образовательного процесса. Обозначенный кризис позволил участникам образовательного процесса критически осмыслить и дать эмоциональный отклик на происходящие изменения, которые были запущенны, в первую очередь, негативными переживаниями по поводу перехода на дистанционное обучение и сохраняющимся трендом такого обучения (обнажилось социальное неравенство, стремление сохранить позитивную самопрезентацию, нарушаемую необходимостью освоении новых средства и способов обучения; отмечается обесценивание процесса учение и смещение оценочных тенденций в сторону оценки результат - произошел отход от парциального оценивания, формирующего самооценочные тенденции и проч.). По данным современных исследований педагоги подвержены стрессу больше, чем представители многих других профессий. «При дистанционном обучении перед учителями встает задача реализовывать образовательную программу, несмотря на собственные тревоги, ..., эмоционально поддерживать учеников, стимулировать их мотивацию к учебе. Факторами, усиливающими стресс у преподавателей, ..., являются отсутствие или недостаточная поддержка со стороны администрации школы, существенно возросшая рабочая нагрузка, обусловленная необходимостью искать новые средства преподавания и подготовки материалов с учетом дистанционного формата, увеличившимся объемом коммуникации с учениками и их родителями, ростом количества домашних заданий для проверки» [16, с. 93]. Такие условия приводят к переосмыслению своего места и роли в профессии, тормозят активность, запускаю механизмы преодоления стресса, приводят к задержкам, переносам и откладыванию важных профессиональных действий. Аналогичные тенденции наблюдаются и у обучающихся, актуализируя академическую прокрастинацию [31].
Актуальность проблемы исследования обусловлена необходимостью преодоления процесса прокрастинации в связи с обозначенной тенденцией к снижению активности личности в решении учебных и профессиональных задач. В психологической науке достаточно хорошо изучены эмоциональные, мотивационные факторы прокрастинации, установлена связь с компонентами осознанной регуляции деятельности, отражающей нарушение субъектной активности. Вместе с этим практически отсутствуют исследования, раскрывающие значимость рефлексивных процессов с позиции целенаправленного торможения активности.
Вся жизнедеятельность человека есть в той или иной степени активность. Активность проявляет себя в поведении как объективно наблюдаемая, так и во внутреннем плане личности - скрытая, хотя и проявляющаяся косвенно во внешнеповеден-ческих актах. Таким образом, активность представляет из себя, с одной стороны, элементарный набор простых двигательных актов, а с другой стороны, как сложно-
организованный поведенческий акт, в котором происходит работа сознания по соотнесению «внутренних условий» (С.Л. Рубинштейн) с внешними (объективными и субъективными) условиями существования человека. К.А. Абульханова [2] отмечает, что через активность человек самовыражается, реализуя весь спектр своих потребностей через регуляцию поведения, соотнося имеющиеся условия с наличной ситуацией. Про регулирующую функцию активности писал и С.Л. Рубинштейн [21], отмечая, что активность объединяет в себе психическое отражение и регуляцию поведения, формируя тем самым деятельность. Активность позволяет человеку реали-зовывать себя, выступая как «особое качество человека как субъекта деятельности, благодаря которому он выходит за пределы заданных условий и обстоятельств жизнедеятельности, проявляя инициативу, творческий поиск, добиваясь максимальной мобилизации внутренних резервов и возможностей целенаправленного изменения и преобразования мира» [3, с. 85-86].
Активность здесь соотносится с жизненным путем человека. В этой связи С.Л. Рубинштейн отмечал, что активность связывает настоящее, прошлое и будущее, обеспечивая целостность психической организации [20]. Благодаря активности человек оказывается способным к аналитической деятельности и перспективному планированию [21].
Особое качество активности - обеспечить человеку возможность выхода за пределы наличных условий, расширить границы реальности [17]. Выход на эти новые границы реальности реализуется как переход на качественно новый уровень сознательности [19]. Здесь берет свое начало такое понятие, как рефлексия, обеспечивающая индивиду возможность выходить за пределы текущего существования, наделяя жизнь смыслом. К.А. Абульханова, описывая активную стратегию жизни человека, отмечает, что высокая рефлексивность позволяет ему реализовать свои жизненные планы [1].
Рефлексия пронизывает все компоненты саморегуляции поведения и деятельности человека: формирует самооценочные тенденции, пронизывающие все звенья саморегуляции, участвует в целеполагании, этапном и перспективном планировании, анализе и оценке внутренних и внешних условий деятельности, ориентирует субъекта на определенные способы и средства достижения поставленных целей, включается в оценку результата деятельности необходимость коррекции, в новое целеутверждение.
Рефлексивность наделяет активность человека смыслом. В своих развитых формах своего воплощения она уже содержит в себе аспект смыслообразования, в котором через призму восприятия человеком самого себя, самоанализ, самопознание, которые включены в объем понятия рефлексии, преднамеренная активность человека и приобретает осмысленность. Следовательно, активность и рефлексия определяют ответственность человека за свои поступки, действия и бездействия.
В контексте ответственности берет свое начало категория субъекта - того носителя активности, который способен брать на себя ответственность за свое поведение и произвольно регулировать его. С.Л. Рубинштейн с помощью этой категории дает определение личности, отмечая, что личность есть субъект жизнедеятельности, рассматриваемый на высшем для него уровне активности, целостности, автономности [19]. Таким образом, субъект выражается своей активностью, а также способностью регулировать внешние условия ее обеспечения и, что более важно, внутренние условия, наделяя человека ответственностью за происходящие с ним события.
В качестве основных описательных характеристик субъекта С.Л. Рубинштейн выделял творчество как способность изменять мир вокруг себя и себя в нем, рефлексию окружающего мира, самого себя, своего жизненного пути, самостоятельность и
волю [19]. К.А. Абульханова добавляет к определению субъекта способность к организации своего жизненного пути, которая также немыслима без рефлексивной регуляции, самостоятельности, творческого подхода. В.А. Петровский [18] отмечал, что субъекту должны быть приписаны такие признаки, как целеустремленность, рефлексивность, способность к осознанию запланированного и реализованного, гибкость, развитие, способность к самоизменениям.
Важной характеристикой субъекта выступает способность к саморегуляции. Саморегуляция связана с самоанализом, а также с анализом и пониманием той ситуации, в которой оказывается субъект [11]. В процессе саморегуляции субъект обнаруживает противоречия между наличными внутренними (С.Л. Рубинштейн), внешними условиями деятельности и целью деятельности; воспринимая достижение цели как проблемную ситуацию, он разрабатывает план действий с определением этапных целей — задач, решение которых разрешит противоречие.
Таким образом, в субъекте реализуется сплав смыслообразования: порождение смыслов, личностных ценностей, смысложизненных ориентаций и регуляции поведения и деятельности, в процессе чего он формирует собственные переживание, проявляет определенные отношения к событиям и ситуациям, управляет своей активностью, что всегда проявляется на объективном уровне анализа деятельности.
В теории контроля за действием Ю. Куля субъект при планировании и реализации деятельности выстраивает когнитивные репрезентации настоящего, потребного будущего и прошлого, которые находят свое отражение на этапах планирования, целеполагания и оценки вариантов достижения цели, осуществления деятельности. Если происходят сбои на каком-либо из перечисленных уровней, то у субъекта формируется неполноценное намерение, которому будет затруднительно воплотиться в реальности. Ю. Куль подчеркивал, что при ориентации на состояние субъект будет испытывать сложности с инициированием своей деятельности по причине повышенной концентрации на своем внутреннем состоянии, способствующем генерации когнитивных убеждений о несостоятельности возникающих намерений [14].
Итак, развивая обозначенную логику, мы подошли вплотную к противоположному полюсу активности - пассивности и к понятию, объективно проявляющемуся в отсутствии действий, направленных на реализацию намерений человека, - прокрастинации.
На сегодняшний день существует множество работ и подходов к пониманию этого феномена [12], берущих свое начало от простой лености. По мере научной проработки проблемы сложилось и современное понимание феномена прокрастинации как некоего психологического «симптомокомпллекса», позволяющего более-менее однозначно вычленить этот феномен из числа других психологических явлений. Так, после работ К. Лэй [30], П. Стила [35], Д. Феррари и др. [26] прокрастинацией считается не любое отсутствие должных действий человека и их откладывание, перенос на более поздний строк, а только тех, при которых прокрастинатор осознает негативные последствия невыполнения действий или их откладывания; осознает, что совершает перенос своих действий на более поздний срок при том, что нет объективных причин, препятствующих совершению этих действий здесь и сейчас; испытывает негативные переживания, дискомфорт, эмоциональное напряжение, вызванные фактом невыполнения действий и их откладыванием, усиливающиеся по мере приближения к временной границе актуальности данных действий; и, соответственно, прокрастинация связывается с конкретными промежутками времени, когда необходимые действия имеют актуальность.
Одним из наиболее проработанных подходов выступает субъектный подход, согласно которому прокрастинация рассматривается как нарушение саморегуляции деятельности [24]. Исследователями раскрывается связь нарушения саморегуляции у прокрастинаторов с особенностями самосознания и когнитивной нагрузкой в деятельности [25], проактивностью [33] и проч. Прокрастинатор осознает необходимость действий, но у него не сформированы методы и способы реализации плана, что сопровождается нарастающем уровнем внутренней напряженности при объективной необходимости совершения действий.
Мы, в целом соглашаясь с таким пониманием прокрастинации, акцентируем внимание на некотором противоречии в нем. Так, нарушение саморегуляции, ее не-сформированность отражает не столько неумение планировать, реализовывать план, сколько нежелание обладать этими умениями в конкретной деятельности - несфор-мированность мотивационного компонента вместе с неадекватностью самооценочных механизмов регуляции в ходе целеполагания, что свидетельствует об отсутствии субъектности деятельности. Субъектность же как способность индивида выступать субъектом произвольной активности [15; 22] предъявляет определенные требования к рефлексивности, которая позволяет человеку реализовать свои жизненные планы [1]. В данном случае уровень рефлексивности должен быть снижен, что как раз вступает в некоторые противоречия с требованиями осознанности и, что более важно, с негативными переживаниями, которые без относительно высокой выраженности рефлексивных процессов просто бы не возникли.
Разрешить обозначенное противоречие позволяет предположение, вносящее дополнение к субъектному подходу к пониманию прокрастинации: прокрастинация в рамках субъектного подхода может рассматриваться как одно из проявлений субъ-ектности, а ее триггером вполне может выступать высокий уровень рефлексивности человека как высшего свойства субъекта [8]. При таком понимании прокрастинации находят свое место и представления о ней в рамках других подходов, например, психодинамического подхода, в котором прокрастинация рассматривается как стремление человека защитить представление о себе [10]. Несостыковки между «хочу», «надо (мне)» и «должен», между «должен» и «могу» (в первую очередь, в психическом плане) невротизируют личность. Стремление защитить себя появляется и в ходе различных травмирующих событий, которые, в конечном счете, приводят к тем же нарушениям саморегуляции поведения и деятельности: ориентация на текущие переживания, затруднения при планировании будущего, искажающая процесс целеполагания, нарушающая выбор адекватных средств деятельности; тревога и страх оценки [6], страх успеха [27] и проч. На значимость эмоциональных факторов обращают внимание многие исследователи прокрастинации, рассматривая прокрастинацию как механизм эмоциональной регуляции [32], изучая роль положительных и отрицательных эмоций как предикторов прокрастинации [34], роль импульсивности и представлений об эмоциональной окраске действий и их результата [28].
В целом же возникает гипотеза о прокрастинации как психологической защите собственной субъектности. Человек, находящийся в ситуации,требующей совершения субъективно неприятных действий и/или не принятого целевого компонента деятельности, лишенного личностного смысла (при наличии социального, культурного давления, необходимости соответствовать формальным требованиям, выполнять отвергаемые действия, продуцируемые обстоятельствами), откладывает их совершение до обнаружения значимого для личности смыслового содержания (например, смещения
мотива с результата на процесс при его положительном эмоциональном сопровождении; ориентации на новые внешние мотивы [29] или поиск новых внутренних мотивов) или до накопления критической массы дискомфорта, связанного с объективной (профессиональной, учебной, иной) необходимостью исполнять принятые ранее обязанности, соответствовать социальной роли и социальным ожиданиям, избегать конфликтного взаимодействия и проч. [9].
Обозначенная общая гипотеза подразумевает, что триггерами, запускающими прокрастинацию, могут выступать, с одной стороны, рефлексивность субъекта, которая направляет сознание на поиск личностных смыслов, поиск путей выхода из субъективно неприемлемой ситуации, перспектив реализации действий, откладывая реальные действия из-за этих процессов, а также исходя из надежды, что необходимость совершения нежелательных действий со временем исчезнет; а с другой стороны, может «действовать» только через эмоционально-волевую сферу личности и область бессознательного (замена одних негативных переживаний, имеющих экзистенциальную природу, на другие, связанные с откладыванием), не подключая рефлексивный компонент. И вероятно, для разных индивидов и в различных обстоятельствах эти триггеры прокрастинации могут действовать как самостоятельные пусковые механизмы откладывания.
Для проверки выдвинутого предположения нами было проведено исследование, целью которого явился поиск положительной взаимосвязи между рефлексивностью и общей прокрастинацией.
_Материалы и методы
Исследование было осуществлено на базе ФГБОУ ВО Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых в 2022 году. В исследовании приняли участие студенты, обучающиеся в Гуманитарном институте ВлГУ по направлению «Психология» очной и очно-заочной форм обучения в возрасте от 18 до 46 лет (M=27,57; SD=6,90; Me=28), в количестве 61 человек (из них 9 мужчин и 52 женщины).
Оценка уровня рефлексивности осуществлялась с помощью опросника рефлексивности А.В. Карпова. Опросник состоит из 27 пунктов, ответы на которые оцениваются по 7-мибалльной шкале Лайкерта. Внутренняя согласованность шкал опросника по «альфа Кронбаха» составляет 0,76 [7].
Оценка уровня прокрастинации осуществлялась с помощью методики П. Стила в адаптации И.В. Кормачевой. Опросник состоит из 29 утверждений. Внутренняя согласованность шкал опросника по альфа Кронбаха составляет 0,81 [12].
Уровень выраженности ответственности, самостоятельности и инициативности как объективно-психологических проявлений субъекта определялись с помощью авторской анкеты «Объективно-личностные проявления субъекта деятельности» [4]. Анкета изначально разработана для определения выраженности объективно-психологических проявлений субъекта в учебной деятельности и содержит 14 таких проявлений, полученных в результате теоретического анализа, экспертного опроса и прошедших эмпиричекую проверку в рамках построения психолого-акмеологической концепции интегративно-динамической саморегуляции учебной деятельности А.В. Зобкова [4]. С учетом решения задач данного исследования, в котором мы изучаем субъекта вне
конкретной деятельности (вне учебной деятельности, хотя и на выборке студентов различных форм обучения) и рассматриваем общую прокрастинацию, которая, конечно, находит свое отражение и в частных сферах жизнедеятельности человека, а не берем только академическую прокрастинацию, мы ограничились только тремя объективно-психологическими проявлениями субъекта, обозначенными выше на уровне теоретического анализа: инициативностью, самостоятельностью и ответственностью. Последние два проявления (самостоятельность и ответственность) рассматриваются нами на двух этапах деятельности: этапе планирования и этапе исполнения.
Выраженность объективно-психологических проявлений оценивалась по 10-ти-балльной самооценочной шкале в трех измерениях: а) в настоящий момент времени; б) с перспективой на годовую динамику; в) идеальный уровень выраженности проявления (качества).
Для повышения валидности респондентам давалась расшифровка оцениваемых качеств в форме определений.
Математико-статистический анализ полученных данных осуществлялся в свободной программной среде статистической обработки данных R. Применялись тест Андер-сона-Дарлинга - для оценки распределения данных на их соответствие нормальной форме, коэффициент корреляции rho-Спирмена -для проверки основной гипотезы.
_Результаты исследования
Форма распределения по переменным рефлексивности и прокрастинации отличается от нормальной. Так, относительно рефлексивности A = 3,95 при p < 0,01; относительно общей прокрастинации A = 0,77 при p = 0,04. Распределение оценок по трем объективным проявлениям в трех измерениях для каждого проявления (качества) также отличалось от нормальной формы (p < 0,01 по тесту Андерсона-Дарлинга).
Квартили распределения признака по шкалам представлены в таблице и на рисунке.
Таблица
Квартили распределения по переменным исследования
Q1 Me (Q2) Q3
рефлексивность 113 124 135
прокрастинация 60 78 99
ответственность на «сегодня» 7 8 9
ответственность через год 8 9 10
ответственность идеал 9 10 10
самостоятельность (планирование) на «сегодня» 7 8 9
самостоятельность (планирование) через год 8 9 9,5
самостоятельность (планирование) идеал 9 10 10
самостоятельность (исполнение) на «сегодня» 7 8 9
самостоятельность (исполнение) через год 8 9 10
самостоятельность (исполнение) идеал 9 10 10
инициативность (планирование) на «сегодня» 5,5 7 9
инициативность (планирование) через год 7 7 9
инициативность (планирование) идеал 8 10 10
инициативность (исполнение) на «сегодня» 6 7 8
инициативность (исполнение) через год 6,25 8 9
инициативность (исполнение) идеал 9 10 10
В таблице по переменным «ответственность» и «самостоятельность» обращают на себя внимания расстояния в 1 балл между, последовательно, текущим, перспективным и идеальным значениями. По переменной «инициативность» (инициация активности) баллы заметно ниже, за исключением идеальных значений.
ё
5
X §
£
В- нлэгсе
-г
Ь-г^оэгх-
Спнчк
т
"чм-ащд
1 -
з
Рисунок Распределение переменных по квартилям
Обнаружена значимая взаимосвязь между основными переменными исследования (общая прокрастинация и рефлексивность): rho = 0,311 при p = 0,015.
Взаимосвязь прокрастинации с самооценкой объективных проявлений субъекта в деятельности имеет место быть по следующим объективным показателям:
• ответственность на «сегодня»: rho = -0,514; p < 0,01;
• ответственность через год: rho = -0,436; p < 0,01;
• самостоятельность (планирование) на «сегодня»: rho = -0,419; p < 0,01;
• самостоятельность (планирование) через год: rho = -0,408; p < 0,01;
• самостоятельность (исполнение) на «сегодня»: rho = -0,369, p < 0,01;
• самостоятельность (исполнение) через год: rho = -0,346; p < 0,01;
• инициативность (планирование) через год: rho = -0,318; p = 0,016;
• инициативность (исполнение) на «сегодня»: rho = -0,329; p = 0,012;
• инициативность (исполнение) через год: rho = -0,409; p < 0,01.
_Обсуждение результатов
Обнаруженная положительная взаимосвязь прокрастинации и рефлексивности в контексте гипотезы о прокрастинации как психологической защите собственной субъ-ектности, при которой человек откладывает необходимые, но субъективно неприятные действия до обнаружения значимого для личности смыслового содержания, согласуются с результатами исследований T.A. Pychyl и F.M. Sirois, в которых авторы приходят к заключению, что при столкновении с неприятными задачами происходит их откладывание, называемое прокрастинацией, до тех пор пока задача не станет эмоционально привлекательной [32].
Исследование, проведенное на Индийских студентах R. Gurumoorthy и N.S. Kumar показало [29], что студенты теряют интерес и начинают откладывать решение скучных и рутинных задач, но активно возвращаются к ним, когда получают достаточное признание со стороны сокурсников и преподавателей, что, в рамках нашего подхода, привносит новый личностный смысл в их деятельность, мотивируя на нее выполнение.
Результаты, не полностью согласующиеся с нашими, были обнаружены в работе M. Van der Linder с соавторами [33], где в результате кластерного анализа были выделены 4 группы лиц по их уровню саморегуляции в связи с прокрастинацией и личностными характеристиками. Представители одного из кластеров в своем поведении не руководствуются собственными ценностями, откладывая личностно-значимые действия. Но такая несогласованность не отрицает наши результаты, т. к. обнаруженная корреляция не есть зависимость, а рефлексивность может выступать триггером прокрастинации у небольшой группы, примерно в 10%, исходя их общей дисперсии переменных, на которых была выявлена взаимосвязь. Аналогичный вывод напрашивается относительно еще одного кластера, обнаруженного в исследованиях M. Van der Linder, Высоко прокрастинирующие люди с низкой саморегуляцией характеризуются низкой обдуманностью действий (в терминах авторов). Для этой группы, основными механизмами, запускающими прокрастинацию выступают структурные нарушения в саморегуляции деятельности связанные с низким когнитивным потенциалом.
Что касается объективно-психологических проявлений субъекта в деятельности, то интерес представляет сопоставление наших результатов с выводами, сделанными в работе F.M. Sirois и T.A. Pychyl [32], в которой обнаружено значительное расхождение между показателями «Я»-реальное и «Я»-будущее у прокрастинаторов. Наши результаты не отражают такого расхождения. У прокрастинирующих и непрокрастини-рующих лиц расхождение между самооценками качеств на текущий момент времени и через год отличается примерно на 1 балл, но у прокрастинирующих эти оценки, в среднем, ниже на 1,2 балла. В части исследования, касающегося проактивности прокрастинаторов (самостоятельности как проявления субъектности) результаты согласуются с нашими исследованиями: при повышении уровня прокрастинации показатели самостоятельности сниаются.
Исследования Н.А. Кормачевой [12], напротив, показывают положительный вклад самостоятельности в процесс прокрастинации. Это, с одной стороны, согласуется с нашей основной гипотезой, но противопоставляется нашим результатам, отражающим вклад самостоятельности в прокрастинацию.
Результаты, основанные на взаимосвязи прокрастинации с объективно-психологическими проявлениями субъекта, нуждаются в дополнительной проверке при рассмотрении феномена прокрастинации как психологической защиты субъектности человека.
В этой связи нам представляется адекватным использование новых подходов к исследуемому феномену, а именно использование ресурсного подхода [23], позволяющего рассмотреть субъекта с учетом процессов активного и пассивного взаимодействия со средой, исходя из наличия объективных и субъективных ресурсов для организации этого взаимодействия. Вместе с ресурсным подходом довольно серьезной методологический силой обладает подход в русле психологии отношений и взгляд на прокрастинацию через призму триединства отношений к себе, к другим людям и к деятельности [5], связывающего активность субъекта, рефлексию, объективно-психологические проявления отношения, самооценочные, мотивационные свойства личности, эмоционально-волевые процессы, что в аспектах ресурсности позволит установить глубокую связь субъектности и прокрастинации, зафиксировать прокрастинацию как самостоятельный феномен или обнаружить ее как часть проявления каких-либо известных психологических явлений, например, в качестве объективного проявления нарушения субъектности (утрата субъектности [13]) в связи с травмирующим действием различных негативных психических механизмов.
_Выводы
1. Обнаружена статистически высокозначимая взаимосвязь между исследуемыми переменными, а, следовательно, выдвинутое предположение о том, что повышение показателей рефлексивности по выборке сопровождается повышением показателей прокрастинации, подтверждено.
Данный факт требует дальнейшего изучения в области дополнительных переменных, опосредующих как обнаруженную взаимосвязь, так и рефлексивность в качестве переменной медиатора в русле других подходов к пониманию феномена прокрастинации. Как нам видится, необходимо а) обнаружить связь со смыслообразующим контекстом деятельности: личностными смыслами, социальной значимостью деятельности, направленностью личности, ценностными ориентациями и обесцениванием результата деятельности (субъективное и объективное); б) использовать рефлексивность как модерирующую переменную при рассмотрении прокрастинации в рамках психодинамического подхода, как механизм психологической защиты и как проявление запущенных невротических процессов; в) использовать смыслообразующий контекст как связующий феномен в прокрастинации психического выгорания.
2. Обращает на себя внимание значение коэффициента взаимосвязи (rho = 0,311). Хотя взаимосвязь значима, но отражает примерно 10% обоюдной изменчивости переменных, что указывает на обозначенное нами предположение относительно различных триггеров прокрастинации. Так, для части выборки рефлексивность оказывается значимой для проявления активности по реализации необходимых действий, а для другой части выборки — незначимой. Для этой оставшейся части выборки а) отсутствует прокрастинация при высоких показателях рефлексивности (11% от общего количества респондентов), что, вероятно, характеризует респондентов как субъектов в гармоничных отношениях с собой, своей деятельностью, не испытывающих давления или достаточно гибких, чтобы изменять смысловой аспект своей деятельности, быстро менять отношение к различным сторонам действительности; б) прокрастинация есть, но сопровождается низкими показателями рефлексивности (тоже 11%), что, вероятно, отражает нарушение саморегуляции деятельности; в) иные варианты. Отметим, что у 57% респондентов обнаружены значения показателя прокрастинации в сторону снижения относительно средних проявлений по нормам методики при аналогичном направлении показателей рефлексивности по соответствующим нормам, но эти данные частично внесли свой вклад в обнаруженную взаимосвязь.
3. Ответственность как качество, интегрирующее в себе активность и рефлексивность, выступающее в качестве одного из ведущих проявлений субъекта, обратно взаимосвязана с субъектностью. Такой результат, с одной стороны, вступает в некоторое противоречие с логикой и обнаруженной прямой взаимосвязью прокрастинации и рефлексивности, т. к. на выходе в роли прокрастинатора мы получаем высокорефлексирующего человека со сниженной ответственностью, что наводит на мысль о действии еще одного фактора, вероятно, эмоционального характера (то же эмоциональное выгорание, например), а, с другой стороны, результат может быть рассмотрен как подтверждающий общую гипотезу, в том плане, что высокая рефлексивная регуляция приводит к более детальному анализу собственной ответственности с учетом самооценочных характеристик и, как следствие, занижению ее текущих
показателей и показателей перспективного развития ответственности в ближайший год жизнедеятельности. В конечном счете, относительно данного результата необходимы дополнительные исследования с изучением опосредованного статистического влияния эмоциональной сферы личности и самооценочных характеристик: уровня самооценки, ее адекватности.
Аналогичные рассуждения напрашиваются и относительно результатов взаимосвязи общей прокрастинации и «самостоятельности в планирующей и исполнительной фазах деятельности» для текущей и перспективной оценок.
Что касается инициирующих активность действий, то в самооценках мы замечаем более низкие показатели инициативности респондентов по сравнению с ответственностью и самостоятельностью. Наибольший интерес представляет инициативность в планирующей фазе деятельности. Медианное значение (Me = 7) не претерпевает изменения при переходе от текущей к перспективной оценке. Вероятно, в представлении респондентов, это наиболее сложная форма активности, выдвигающая определенные требования к интеллектуальной гибкости и творческому потенциалу человека. Этот же факт работает на нашу общую гипотезу. Субъект, находясь в условиях, блокирующих проявление собственной инициативности (действия регламентированы, уже спланированы и заданы извне, или «инициативность наказуема», не приветствуется, или требуется соблюдение определенных, часто непрозрачных в смысловом наполнении, действий, заданных извне руководителями, педагогами, обстоятельствами и проч.), на этом фоне снижает проявление собственной инициативности на этапе планирования.
Косвенно сказанное подтверждается и корреляционным исследованием - отсутствием значимой взаимосвязи между инициативностью в планирующей фазе деятельности на текущий момент времени и прокрастинацией. Возможно, эта связь появится при введении дополнительной переменной, связанной с особенностями социально-психологических условий, трудовых, учебных и прочих требований к субъекту.
Обратная взаимосвязь с прокрастинацией появляется у перспективной оценки инициативности в планирующей фазе деятельности. Возможно, это связано с тем, что уже прокрастинирующие люди с высокими показателями рефлексии антиципируют, анализируют будущие условия с учетом текущих и тенденциальных характеристик и снижают показатель своей инициативности на перспективу. Этот результат наводит нас на мысль включить в будущую исследовательскую модель прокрастинации как защиты субъектности показатели выученной, личностной беспомощности человека, показатели эмоционального выгорания.
Заключение
Результаты показывают наличие положительной взаимосвязи уровня рефлексивности и прокрастинации, работая на общую гипотезу и ориентируя нас в направлении дополнительных исследований прокрастинации как психологической защиты субъектности.
Взаимосвязь прокрастинации с такими объективно-психологическими проявлениями субъекта, как ответственность, самостоятельность и инициативность носит обратный характер и поднимает ряд предположений, нуждающихся в дополнительной проверке при рассмотрении феномена прокрастинации как психологической защиты субъектности человека.
«Расстояния» в оценках между актуальной выраженностью объективно-психологического качества, его уровнем через год и идеальным показателем у прокрастини-рующих и непрокрастинирующих респондентов не отличаются.
Полученные результаты будут интересны исследователям, занимающимся вопросами саморегуляции деятельности, в том числе учебной, специалистам в области психологии субъекта и развития личности. Могут быть использованы при проектировании образовательного пространства вуза, способствующего становлению субъектности обучающихся.
ЛИТЕРАТУРА
1. Абульханова К.А. Психология и сознание личности: избранные психологические труды. Москва: Моск. психолого-социальный ин-т; Воронеж: МОДЭК, 1999. 218 с.
2. Абульханова К.А., Березина Т.Н. Время личности и время жизни. Санкт-Петербург: Алетейя, 2001. 299 с.
3. Джидарьян И.А. Категория активности и ее место в системе психологического знания // Категории материалистической диалектики в психологии / отв. ред. Л.И. Анцыферова. Москва: Наука, 1988. С. 56-88.
4. Зобков А.В. Акмеология саморегуляции учебной деятельности: монография / под науч. ред. проф. Н.П. Фетискина. Владимир: Изд-во ВлГУ, 2013. 320 с.
5. Зобков В.А. Отношение к жизнедеятельности как методологический принцип целостного познания человека // Вестник Владимирского государственного университета им. Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых. Серия: Педагогические и психологические науки. 2018. № 34 (54). С. 104-114.
6. Карловская Н.Н., Баранова Р.А. Взаимосвязь общей и академической прокрастинации и тревожности у студентов с разной академической успеваемостью // Психология в вузе. 2008. № 3. С. 38 - 49.
7. Карпов А.В. Рефлексивность как психическое свойство и методика ее диагностики // Психологический журнал. 2003. Т. 24, № 5. С. 45-57.
8. Карпов А.В. Рефлексия в структуре метакогнитивной организации субъекта // Рефлексивные процессы и управление. 2004. Т. 4, № 1. С. 99 - 110
9. Киселева М.А., Карина О.В., Шустова Н.Е. Социальное самочувствие личности в контексте проблемы прокрастинации // Научный вестник МГИИТ. 2015. № 3 (35). С. 30 - 33.
10. Ковылин В.С. Теоретические основы изучения феномена прокрастинации // Личность в меняющемся мире: здоровье, адаптация, развитие. 2013. № 2. С. 22-41.
11. Коржова Е.Ю. Психология жизненных ориентаций человека. Санкт-Петербург: Изд-во Русской христианской гуманитарной акад., 2006. 383 с.
12. Кормачёва И.Н. Эмоциональные, волевые и мотивационные детерминанты прокрастинации личности (на примере учебной активности): дис. ... канд. психол. наук: 19.00.01. Санкт-Петербург, 2021. 210 с
13. Корнев С.А. Переживание одиночества личностью и его влияние на страх утраты субъектности // Вестник Владимирского государственного университета им. Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых. Серия: Педагогические и психологические науки. 2023. № 52 (71).
14. Куль Ю., Шторх М. Сила собственного "Я". Семь психогимнастик для бессознательного. Москва: Гуманитарный центр, 2015. 324 с.
15. Панов В.И., Плаксина И.В. Характеристики педагогической субъектности // Вестник Владимирского государственного университета имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых. Серия Педагогические и психологические науки. 2016. № 25 (44). С. 86 - 96.
16. Петракова А.В., Канонир Т.Н., Куликова А.А., Орел Е.А. Особенности психологического стресса у учителей в условиях дистанционного преподавания во время пандемии COVID 19. // Вопросы образования - Educational Studies. 2021. вып. 1. С. 93 - 114. DOI: 10.17323/1814-9545-2021-1-93-114
17. Петровский В.А. Личность в психологии: парадигма субъектности. Ростов-на-Дону: Феникс, 1996. 272 с.
18. Петровский В.А. Логика «Я»: персонологическая перспектива: монография. Москва: Издательство СамГУ, 2009. 304 с.
19. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. Санкт-Петербург: Питер, 2021. 720 с.
20. Рубинштейн С.Л. Человек и мир / ред.: К.А. Абульханова, А.Н. Славская. Москва: Наука, 1997. 191 с.
21. Сергиенко Е.А. Континуально-генетический принцип становления субъекта // Субъектный подход в психологии / под редакцией: А.Л. Журавлева, В.В. Знакова, З.И. Рябикиной, Е.А. Сергиенко. Москва: Институт психологии РАН, 2009. С.50 - 67.
22. Становление субъектности учащегося и педагога: экопсихологическая модель / Под ред. В.И. Панова. Москва: ПИ РАО; Санкт-Петербург.: Нестор-История, 2018. 304 с.
23. Толочек В.А., Винокуров В.Л., Иоголевич Н.И., Маркова Е.В., Шпитонков С.В. Профессиональное становление
субъекта: ресурсный подход // Вестник Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова. Серия Гуманитарные науки. 2013. № 2 (24). С. 66 - 72.
24. Baumeister R.F., Heatherton T.F. (1996) Self-regulation failure: an overview. Psychological Inquiry. 7(1). P. 1 - 15. DOI: 10.1207/s15327965pli0701_1.
25. Ferrari J.R. Procrastination as self-regulation failure of performance: Effects of cognitive load, self-awareness, and time limits on 'working best under pressure' // European Journal of Personality. 2021. № 15 (5). P. 391 - 406. DOI: 10.1002/per.413.abs.
26. Ferrari J.R., Johnson J.L., McCown W.G. Procrastination and task avoidance: Theory, research and treatment. New York: Plenum Press, 1995. DOI: 10.1007/978-1-4899-0227-6
27. Ferrari J.R. Procrastinators and perfect behavior: An exploratory factor analysis of self-presentation, self-awareness, and self-handicapping components // Journal of Research in Personality. 1992. Vol. 26. pp. 75 - 84.
28. Gropel P. Procrastination and emotion regulation // International Journal of Psychology. 2008, Vol. 43, Is. 3-4. P. 591.
29. Gurumoorthy R., Kumar N.S. Study of impactful motivational factors to overcome procrastination among engineering students // Procedia Computer Science. 2020. Vol. 172. P. 709 - 717. DOI: 10.1016/j.procs.2020.05.101
30. Lay C.H. At last, my research article on procrastination // Journal of Research in Personality. 1986. Vol. 20. pp. 474 - 495.
31. Melgaard J., Monir R., Lasrado L.A., Fagerstr0m A. Academic Procrastination and Online Learning During the COVID-19 Pandemic // Procedia Computer Science. Vol. 196, 2022, P. 117-124. DOI: 10.1016/j.procs.2021.11.080
32. Pychyl T.A., Sirois F.M. Procrastination, Emotion Regulation, and Well-Being. // Procrastination, Health, and Well-Being / T.A. Pychyl , F.M Sirois. (eds). London: Academic Press Ltd-Elsevier Science Ltd. P. 163 - 188. DOI: 10.1016/ b978-0-12-802862-9.00008-6.
33. Rebetez M.M.L., Rochat L., Barsics C., Van der Linden M. Procrastination as a self-regulation failure: The role of inhibition, negative affect and gender // Personality and Individual Differences. 2016, Vol. 101. P. 435 - 439
34. Rebetez M.M.L., Rochat L., Van der Linden M. Cognitive, emotional, and motivational factors related to procrastination: A cluster analytic approach // Personality and Individual Differences, 2015. Vol. 76. P. 1 - 6. DOI: 10.1016/j.paid.2014.11.044
35. Steel P. The nature of procrastination: a meta-analytic and theoretical review of quintessential self-regulation failure // Psychological Bulletin. 2007. Vol. 133 (1). P. 65 - 94. DOI: 10.1037/0033-2909.133.1.65.
REFERENCES
1. Abulkhanova K.A. Psychology and Consciousness of Personality: Selected Psychological Works. Moscow, Mosk. psychological and social institute; Voronezh, MODEK, 1999. 218 p. (in Russ.)
2. Abulkhanova K.A., Berezina T.N. Personal time and life time. St. Petersburg, Aletheia, 2001. 299 p. (in Russ.)
3. Dzhidaryan I.A. Category of activity and its place in the system of psychological knowledge. Categories of materialistic dialectics in psychology. Moscow, Science, 1988. pp. 56-88. (in Russ.)
4. Zobkov A.V. Acmeology of self-regulation of educational activities: monograph. Vladimir, VlSU, 2013. 320 p. (in Russ.)
5. Zobkov V.A. Attitude to life as a methodological principle of holistic knowledge of a person. Bulletin of the Vladimir State University. Alexander Grigorievich and Nikolai Grigorievich Stoletov. Series: Pedagogical and psychological sciences, 2018, no. 34 (54). pp. 104-114.
6. Karlovskaya N.N., Baranova R.A. Relationship between general and academic procrastination and anxiety among students with different academic performance. Psychology at the university, 2008, no 3. pp. 38 - 49.
7. Karpov A.V. Reflexivity as a mental property and a method of its diagnostics. Psychological journal, 2003, vol. 24, no. 5. pp. 45-57.
8. Karpov A.V. Reflection in the structure of the metacognitive organization of the subject. Reflective processes and management, 2004, vol. 4, no. 1. pp. 99 - 110.
9. Kiseleva M.A., Karina O.V., Shustova N.E. Social well-being of the individual in the context of the problem of procrastination. Scientific Bulletin of MGIIT, 2015, no. 3 (35). pp. 30 - 33.
10. Kovylin V.S. Theoretical foundations for studying the phenomenon of procrastination. Personality in a changing world: health, adaptation, development, 2013, no. 2. pp. 22 - 41.
11. Korzhova E.Yu. Psychology of human life orientations. St. Petersburg, Publishing House of the Russian Christian Humanitarian Acad., 2006. 383 p. (in Russ.)
12. Kormacheva I.N. Emotional, volitional and motivational determinants of personality procrastination (on the example of learning activity). Cand. Psychol. Sci. Diss. St. Petersburg, 2021. 210 p. (in Russ.)
13. Kornev S.A. The experience of loneliness by a person and its influence on the fear of loss of subjectivity. Bulletin of the Vladimir State University. Alexander Grigorievich and Nikolai Grigorievich Stoletov. Series: Pedagogical and psychological sciences, 2023, no. 52 (71).
14. Kuhl J., Storch M. The power of your own "I". Seven psycho-gymnastics for the unconscious. Moscow, Humanitarian Center. 2015. 324 p. (in Russ.)
15. Panov V.I., Plaksina I.V. Characteristics of pedagogical subjectivity. Bulletin of the Vladimir State University named after Alexander Grigorievich and Nikolai Grigorievich Stoletovs. Series Pedagogical and psychological sciences,
2016. no. 25 (44). pp. 86 - 96.
16. Petrakova A.V., Kanonir T.N., Kulikova A.A., Orel E.A. Peculiarities of psychological stress among teachers in distance teaching during the COVID 19 pandemic. Educational Issues - Educational Studies, 2021, Is. 1, pp. 93 - 114. DOI: 10.17323/1814-9545-2021-1-93-114.
17. Petrovsky V.A. Personality in psychology: the paradigm of subjectivity. Rostov-on-Don, Phoenix, 1996. 272 p. (in Russ.)
18. Petrovsky V.A. The logic of "I": a personological perspective: a monograph. Moscow, SamGU, 2009. 304 p. (in Russ.)
19. Rubinstein S.L. Fundamentals of General Psychology. St. Petersburg, Peter, 2021. 720 p. (in Russ.)
20. Rubinstein S.L. Man and the world, Moscow, Science, 1997. 191 p. (in Russ.)
21. Sergienko E.A. Continuum-genetic principle of the formation of the subject. Subjective approach in psychology. Moscow, Institute of Psychology RAS, 2009. pp.50 - 67. (in Russ.)
22. Formation of student and teacher subjectivity: ecopsychological model. Ed. V.I. Panov. Moscow, PI RAO; St. Petersburg., Nestor-History, 2018. 304 p. (in Russ.)
23. Tolochek V.A., Vinokurov V.L., Iogolevich N.I., Markova E.V., Shpitonkov S.V. Professional development of the subject: resource approach. Bulletin of the P.G. Demidov Yaroslavl State University. Series Humanities, 2013. no. 2 (24). pp. 66 - 72.
24. Baumeister R.F., Heatherton T.F. Self-regulation failure: an overview. Psychological Inquiry, 1996, vol. 7(1). pp. 1-15. DOI: 10.1207/s15327965pli0701_1.
25. Ferrari J.R. Procrastination as self-regulation failure of performance: Effects of cognitive load, self-awareness, and time limits on 'working best under pressure'. European Journal of Personality, 2021, no. 15 (5). pp. 391-406. DOI: 10.1002/per.413.abs.
26. Ferrari J.R., Johnson J.L., McCown W.G. Procrastination and task avoidance: Theory, research and treatment. New York, Plenum Press, 1995. DOI: 10.1007/978-1-4899-0227-6
27. Ferrari J.R. Procrastinators and perfect behavior: An exploratory factor analysis of self-presentation, self-awareness, and self-handicapping components. Journal of Research in Personality, 1992, vol. 26. pp. 75 - 84.
28. Gropel P. (2008) Procrastination and emotion regulation. International Journal of Psychology, 2008, vol. 43, Is. 3 -4. pp. 591.
29. Gurumoorthy R., Kumar N.S. Study of impactful motivational factors to overcome procrastination among engineering students. Procedia Computer Science, 2020, vol. 172. pp. 709 - 717. DOI: 10.1016/j.procs.2020.05.101
30. Lay C.H. At last, my research article on procrastination. Journal of Research in Personality, 1986, vol. 20. pp. 474 - 495.
31. Melgaard J., Monir R., Lasrado L.A., Fagerstr0m A. Academic Procrastination and Online Learning During the COVID-19 Pandemic. Procedia Computer Science, 2022, vol. 196, pp. 117 - 124. DOI: 10.1016/j.procs.2021.11.080
32. Pychyl T.A., Sirois F.M. Procrastination, Emotion Regulation, and Well-Being. In: Pychyl, T.A., Sirois, F.M. (eds) Procrastination, Health, and Well-Being. London, Academic Press Ltd-Elsevier Science Ltd., pp. 163-188. DOI: 10.1016/b978-0-12-802862-9.00008-6.
33. Rebetez M.M.L., Rochat L., Barsics C., Van der Linden M. Procrastination as a self-regulation failure: The role of inhibition, negative affect and gender. Personality and Individual Differences, 2016, vol. 101. pp. 435 - 439
34. Rebetez M.M.L., Rochat L., Van der Linden M. Cognitive, emotional, and motivational factors related to procrastination: A cluster analytic approach. Personality and Individual Differences, 2015, vol. 76. pp. 1 - 6. DOI: 10.1016/j.paid.2014.11.044
35. Steel P. The nature of procrastination: a meta-analytic and theoretical review of quintessential self-regulation failure. Psychological Bulletin, 2007, vol. 133 (1). pp. 65 - 94. DOI: 10.1037/0033-2909.133.1.65.
Информация об авторах Зобков Александр Валерьевич
(Россия, Владимир) Доцент, доктор психологических наук, профессор кафедры общей и педагогической психологии ФГБОУ ВО «Владимирский государственный университет имени Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых» E-mail: av.zobkov@gmail.com ORCID ID: 0000-0002-9865-4605 Scopus Author ID: 57207932908 ReseacherlD: I-5744-2014
Information about the authors
Alexander V. Zobkov
(Russian Federation, Vladimir) Associate Professor, Dr. Sci. (Psychology) Professor of the Department «General and pedagogical psychology» Vladimir State University E-mail: av.zobkov@gmail.com ORCID ID: 0000-0002-9865-4605 Scopus Author ID: 57207932908 ReseacherlD: I-5744-2014
