CC BY
57
122
Т.Г. ЮКЛОВА,
*
адъюнкт кафедры государственно-правовых дисциплин (Академия управления МВД России)
К вопросу о проблемах и методологических основах гендерного подхода в науке и практике
В статье анализируются понятия «тендер» и «пол»; автор делает вывод о том, что современная гендерная теория не пытается оспорить различия между женщинами и мужчинами, полагая, что не так важен сам факт различий, как их социокультурная оценка и интерпретация, а также построение властной системы на основе этих различий.
Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, гендер, гендерные стереотипы, права женщин, дискриминация женщин, гендерное равенство, гендерные исследования.
Понятие «гендер» относится к ролям женщины и мужчины, которые они играют в рамках некой культуры. Эти роли и ожидаемые от мужчин и женщин типы поведения основываются на исторически закрепившихся культурных обычаях и социально определенных и сконструированных на основе пола ролях, установках и ценностях, которые общины и общества предписывают как подобающие мужчинам и женщинам.
Термины «пол» и «лицо мужского или женского пола» определяют только физиологические и биологические отличия между индивидуумами, обусловленные их принадлежностью к тому или иному полу. Термин «женщина» может использоваться в биологическом смысле или как основанная на социальных или культурных представлениях ссылка (на «гендер»).
Конвенция ООН (1979 г.) указывает на необходимость ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, а также важность содействия устранению любой стереотипной концепции роли мужчин и женщин на всех уровнях и во всех формах обучения, в частности через пересмотр пособий и программ [1, ст. 10 ]. В Пекине в 1995 г. были подписаны Декларация и Платформа действий IV Всемирной конференции ООН по положению женщин, где однозначно подчеркивается необходимость соблюдения гендерного равенства [2].
* Ранее — заместитель начальника отдела Управления по работе с личным составом УВД по Амурской области.
Современное общество формировалось в условиях двухтысячелетнего доминирования па-триархатной культуры, маскулинной по своей сути, и характерной чертой ее является жестко детерминированная структура социальных отношений с преобладанием авторитарного типа управления [4, с. 81]. В интеллектуальной истории человечества господствовала мизогиния-нейтрализация — исключение женского из систем рационального философского мышления и организации общественной жизни. Философия феминизма второй половины прошлого века внесла существенный вклад в отказ от практики бинарного философского мышления; она обосновала равноправие для всех практик и форм жизни, чем способствовала утверждению принципов открытости, динамичности, неиерархичности в сфере социума и развитию демократических стратегий мышления. Отражая маркированный как «мужской» тип мышления, классическая научная стратегия сводилась к технологии контроля природы и общества. Женский опыт переживания и осмысления жизни был полностью нивелирован.
Жесткий детерминизм, свойственный патри-архатному мировосприятию, является характерной чертой локальных систем, и попытки распространить законы, действующие в локальных системах, на все мироустройство приводят к негативным последствиям, особенно в условиях быстороразвивающихся технологий и возможности влияния человека на среду своего обитания. Переосмысление отношений человека с реальностью, невозможное без включения женского начала как равнозначной составляющей, становится все более актуальным для современного понимания устройства социальных систем.
На протяжении последних тысячелетий социальное управление имело в своей основе патри-архатную структуру [5, с. 21]. Так, философ Георг Зиммель отмечал, что «искусство, патриотизм, мораль в целом и социальные идеи в частности, правильность практического суждения и объективность теоретических знаний, энергия и глубина жизни — все эти категории по своей форме и притязаниям принадлежат всему человечеству, но в своей реальной исторической конфигурации они насквозь мужские. Допустим, что все эти вещи, рассматриваемые как абсолютные,
мы определим единственным словом «объективные». Тогда мы обнаружим, что в истории нашей расы имеет силу равенство "объективный = мужской"» [6, с. 49].
Для чего женщине экономическая и политическая власть? С философской точки зрения социальная система представляет собой объект и субъект управления. Она взаимодействует со средой, в первую очередь через получение информации, затем обрабатывает ее и на выходе воздействует на объект управления.
В социальном управлении объектом управления является общество, которое, в свою очередь, состоит из мужчин и женщин. Но субъектами управления в подавляющем большинстве являются мужчины. Следовательно, на входе в систему вся информация об обществе также проходит обработку в мужском варианте мировосприятия и на выходе несет в себе качественно одностороннее отражение реальности. Как отмечала М.В. Кехтер, насилие по отношению к женам распространено примерно в 84 % стран, и взрослые женщины с наибольшей вероятностью становятся жертвами насилия, а взрослые мужчины — виновными в его совершении. Избиение жен случается чаще всего в тех сообществах, где мужчина пользуется большей экономической властью и свободой в принятии решений, чем женщина [7, с. 15].
В механизме управления фундаментальная роль принадлежит обратной связи. В общем данный принцип заключается в следующем: в любом взаимодействии источник и преемник неизбежно меняются местами. Система социального управления «с мужским лицом» в конечном итоге уничтожала и самого мужчину, так как, обладая чисто мужскими свойствами преклонения перед силой и верой в позволительность насилия, порождала политические режимы с выраженными признаками шовинизма, такие как, например, фашизм.
На результат деятельности человека, безусловно, влияет его личный эмпирический опыт. Поэтому мужчина как субъект системы управления в своих действиях отразит лишь эмпирическое представление об этих проблемах, что не лучшим образом сказывается на жизни мужчин и женщин. Количественное преобладание мужчин в системе социального управления, особенно на его ключевых постах, является гендерной дискриминацией и никак не оправдано с точки зрения здорового функционирования данной системы.
Но только механическое выравнивание количественного равновесия не решает проблему гендерного равноправия. За тысячелетия дискриминационного отношения к себе женщина получила такой стресс, что само понятие женственности зачастую утрачено представительницами прекрасного пола. Великая французская, а
затем и социалистическая революции впустили женщину в информационное пространство социальной жизни через мужские двери. Однако «женское» так и осталось репрессированным. Георг Зиммель отмечает, что оценочные стандарты не являются нейтральными, не учитывают различия полов, но по сути своей — мужские [6, с. 83]. Мы не верим в чисто «человеческую» цивилизацию, где не возникает проблемы пола, по той же самой причине, которая отделяет подобную цивилизацию от реально существующей, а именно: по причине «наивного» отождествления понятий «человеческое существо» и «мужчина» — понятий, которые во многих языках обозначало одно и то же слово. Уникальность женского как такового обесценена, утрачена, что делает контакт субъекта с реальностью прерванным, иллюзорным, лишенным тактильности, а значит — возможности реализации творческого приспособления к среде. Постоянное принижение всего, что связано с женской деятельностью в обществе, приводит к тому, что сегодня женщина, пытаясь защититься психологически, уходит от женственности, у нее возникает комплекс маскулинности. Но понятие «равенство» не должно означать «одинаковость». Женщина должна иметь возможность быть собой, кризис маскулинности заключается в стремлении противопоставить мужское как «правильное» женскому «неправильному». Юнг писал, что женщина есть источник информации о вещах, не доступных мужчине [14, с. 157].
Биологическая и социальная системы являются открытыми, обмениваясь энергией, информацией со средой. Для открытой системы обмен энергией и информацией обеспечивается тем лучше, чем шире спектр этого взаимодействия. Вытеснение, игнорирование информации, номинированной как женская, приводит к деформации обменных прессов информационного пространства социума и среды и, как следствие, негативно сказывается на их развитии.
Термин «гендер» и его значение не везде признаются и однозначно понимаются, что может привести к неправильным толкованиям (гендер-ный — как относящийся только к женщинам), к тому же этот термин непереводим на многие языки. Понятие «гендер» является ключевым в деконструкции сформировавшихся под влиянием патриархата социальных стереотипов и способным заложить основы для более здорового, полноценного формирования общества и субъекта [10, с. 30—35]. В противовес рациональному субъекту патриархатных стратегий он оперирует понятием «субъективность», включая в рациональный базис коннотации чувствования, так-тильность.
Впервые определение гендера появилось в статье Гейл Рубин «Обмен женщинами: заметки
123
124
по политэкономии пола» [11, с. 109], где было определено как комплекс соглашений, регулирующих биологический пол как предмет общественной деятельности. Автор отметила, что социальный пол представляет собой форму социального разделения, связанного с разными возможностями. Свою теорию она вывела из разработки энгельсовской теории, которая половое учение выстраивает на основании учения о родстве, далее разработанного Леви-Строссом в книге «Основные структуры родства», где собственно родство рассматривается как наложение культурной организации на биологическое воспроизводство [8, с. 23].
Гендер позволит создать новый культурный уровень, способствующий освоению женских стратегий выживания и развития социума, отличных от патриархатных так же, как эволюция отличается от революции. Это подтверждают исследования Хофстеда, согласно которым высокая степень маскулинности, присущая некой культуре, означает высокую ценность в ней материальных вещей, власти и представительности. Культуры, где главной ценностью является сам человек, его воспитание, считаются фемин-ными, или основанными на «женском начале».
Английское слово gender означает род, как грамматический род или вид в смысле отношения к определенному классу: в человеческом обществе — к семейной родовой традиции, к тому, что устанавливает связь поколений или генераций. Gender призван отличать «социальный» пол от биологического, обозначаемого словом sex [12, с. 76].
Дифференциация понятий «пол» и «гендер» означает выход на новый теоретический уровень. Впервые на это различие было указано психологом Р. Столлером в 1968 г. [3, с. 13]. Позже, в 1972 г., эту идею поддержали феминистские антропологи. Изучая различные общества, они обнаружили значительную разницу в понимании мужских и женских ролей, позиций, черт характера, в понимании того, что есть мужчина и женщина в том или ином обществе. Впервые на это обратила внимание в середине века М. Мид [9, с. 34]. В 1972 г. появляется книга «Женщина, культура и общество», вышедшая под редакцией М. Розальдо и Л. Ламфере. Статья Ш. Ортнер «Соотносится ли женское с мужским так же, как природное с культурным?» в последующем вызвала бурные дискуссии [6, с. 7]. В этой работе был отмечен тот универсальный факт, что репродуктивная роль женщин не учитывается при определении ее социального статуса в обществе и что женщины вытеснены из сферы социального в сферу приватного, поскольку ассоциируются с природным, а не социальным.
Одной из первых работ, где появилось четко обозначенное различие понятий «пол» и «ген-
дер», стала работа Г. Рубин. Используя методы психоанализа и структурной антропологии, она изучала символическое значение факта обмена женщин между мужчинами в примитивных обществах и пришла к выводу, что именно обмен женщинами между племенами воспроизводит мужскую власть и структуру гендерной идентичности, при которых женщины оцениваются как биологические существа и относятся исключительно к семейной сфере. На основе этого конструируется «пологендерная система как набор соглашений» [11, с. 43]. Другими словами, ген-дерная система, которая конструирует два пола как различные, неравные и даже взаимодополняющие, фактически является системой власти и доминирования, цель которой — концентрация материального и символического капитала в руках отцов.
Необходимо также упомянуть работу психолога Р. Унгер «О редефиниции понятий пол и гендер», где она предложила использовать слово sex только по отношению к специальным биологическим аспектам человека, а термин «ген-дер» — только при обсуждении социальных, культурных и психологических аспектов, которые относятся к чертам, нормам, стереотипам, ролям, считающимся типичными и желаемыми для тех, кого общество определяет как женщин или мужчин [13, с. 17].
Важной для становления гендерной теории стала книга А. Рич «Материнство как опыт и институт» [15]. Одна из идей, почерпнутая ею из анализа работ «черных феминисток» (black feminists), состоит в том, что гендер не является монолитной категорией, которая делает всех женщин одинаковыми. Она, скорее, обозначает позицию субординации (т. е. гендер — категория социальной стратификации). И далее следует вывод о том, что гендер — своеобразная система, взаимосвязанная с другими властными (стратификационными) категориями. Таким образом, по ее мнению, гендер — это часть сложной сети властных компонентов.
В 80-е и 90-е гг. XX столетия гендерные исследования стали достаточно распространенными. Однако понимание и использование понятия «гендер» и применяемые в ходе его исследований методы весьма различны.
Французская постмодернистская феминистка Т. де Лауретис считает, что гендер — комплексный механизм, или технология, которая определяет субъект как мужской или женский в процессе нормативности и регулирования того, кем должен стать человек в соответствии с ролями, предъявляемыми ему обществом. Процесс конструирования гендерной идентичности протекает во взаимодействии с другими нормативными переменными, такими как раса и класс, в ходе чего производится властная си-
стема. Иначе говоря, Лауретис считает гендер процессом, который конструирует социально-нормативный субъект через построение различий по полу, связанных, в свою очередь, с расовыми, этническими, социальными различиями.
Понятие «гендер» отражает и сложный социокультурный процесс конструирования обществом различий в мужских и женских ролях, поведении, ментальных и эмоциональных характеристиках, и сам результат — социальный конструкт гендера. Важным элементом консти-туирования гендерных различий является их поляризация и иерархическое соподчинение, при котором маскулинное автоматически маркируется как приоритетное и доминирующее, а фе-минное — как вторичное и подчиненное.
Гендерный подход в социальном и гуманитарном знании открывает широкие возможности для переосмысления культуры. Теория социального конструирования гендера и понимание его как стратификационной категории, взаимосвязанной с категориями расы, класса и возраста, больше используются в социальных науках — социологии, психологии, экономике и демографии. Гендер как культурная метафора, теория деконструкции гендера, в основном, в гуманитарных науках: философии, истории, литературоведении, культурологии. Современная гендерная теория не пытается оспорить различия между женщинами и мужчинами, полагая, что не так важен сам факт различий, как их социокультурная оценка и интерпретация, а также построение властной системы на основе этих различий.
Таким образом, основой методологии гендерных исследований является не просто описание разницы в статусах, ролях и иных аспектах жизни мужчин и женщин, но анализ власти и доминирования, утверждаемых в обществе через гендерные роли и отношения. Гендерные роли определяют отношения мужчины и женщины через категории доминирования и власти. Гендерные исследования рассматривают, какие роли, нормы, ценности общество через системы социализации, разделения труда, культурные символы предписано исполнять женщинам и мужчинам, чтобы выстроить традиционную (патриархальную) иерархию власти. Эффективность социально-правовой защиты женщин зависит от
деятельности органов государства, в т. ч. деятельности органов внутренних дел, оказывающих правовые услуги и помощь. Именно они призваны играть значительную роль в сфере обеспечения прав и свобод женщин. Это обусловлено прежде всего широтой их полномочий, позволяющей им активно, посредством разнообразных методов, в самых различных формах участвовать в обеспечении прав и свобод граждан.
Список литературы
1. Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин // Ведомости ВС СССР. 1982. № 25. Ст. 464.
2. Пекинская декларация, 4—5 сентября 1995 г. // Международные конвенции и декларации о правах женщин и детей. М., 1997.
3. Воронцов Д.В. Что такое гендер // Гендерная пси-
хология / под ред. И.С. Клециной. СПб., 2009.
4. Гнедаш А.А. В поисках утраченного субъекта: фе-
мининные и маскулинные детерминанты субъ-ектности в современной России // 2010. № 5.
5. Дугин А.Г. Социология пола (Структурная соци-
ология) // Структурная социология. М., 2010.
6. Зиммель Г. Теория конфликтного функционализма. М. 1993.
7. Кехтер М.В. Гендерное равенство: интеграция женского как составляющей новой эволюционной парадигмы. Харьков. 2008.
8. Леви-Стросс К. Путь масок. М., 2000.
9. Мид М. Культура и мир детства: избр. поизведе-ния / пер. с англ. и коммент. Ю.А. Асеева; сост. и послесл. И.С. Кона. М., 1972.
10. Надолинская Л.Н. Влияние гендерных стереотипов на воспитание и образование // Педагогика. 2004. № 5.
11. Рубин Г. Обмен женщинами: заметки по политэкономии пола / пер. И. Караичевой // Антология гендерных исследований / сост. и коммент. Е.И. Гаповой и А.Р. Усмановой. М., 2000.
12. Словарь гендерных терминов / под ред. А.А. Денисовой. М., 2002.
13. Унгер Р. О редефиниции понятий «пол» и «гендер». М., 1981.
14. Юнг К.Г. Конфликты детской души. М., 1997.
15. Rich A. Of Women Born: Motherhood as Experience and Institutions. New York—London, 1986.
E-mail: [email protected]
125
