К вопросу о проблемах эффективности действующего прокурорского надзора по защите законных интересов личности обвиняемого Текст научной статьи по специальности «Право»

К вопросу о проблемах эффективности действующего прокурорского надзора по защите законных интересов личности обвиняемого

М.Г. Чепрасов, аспирант, Оренбургский ГАУ

Органы прокуратуры занимают ключевое правовое положение в вопросах обеспечения охраны и защиты прав и законных интересов обвиняемого в уголовном процессе. Между тем существует ряд таких правовых вопросов, которые в определённом смысле создают напряжение в понимании указанной роли данного учреждения.

Сводится это к тому, что на сегодняшний момент присутствуют определённые теоретические разногласия по вопросам необходимых полномочий, которыми должна обладать прокуратура в рамках современного уголовного судопроизводства.

Другая проблема обусловлена некоторыми временными рамками действия УПК РФ 2001 г. Так, после вступления данного закона в силу полномочия прокуратуры постоянно корректировались. Надо признать, что и сейчас многие практические работники и учёные отмечают факт некоторого их сужения, что является, как

надо понимать, одной из причин, влияющей на эффективность прокурорского надзора в уголовном судопроизводстве. Соответственно, это повлияло на то, что за прошедшее время не смог сформироваться твёрдый устойчивый фундамент, позволяющий выстраивать нужную конструкцию модели российской прокуратуры.

Кроме того, связано это и с происходящим реформированием предварительного расследования и выделением при этом Следственного комитета при прокуратуре РФ. При анализе ст. 37 и 39 УПК РФ можно обнаружить, что процедура дублирования полномочий между прокурором и руководителем следственного органа в отношении следователя при расследовании уголовного дела (п. 15 ч. 2 ст. 37 с п.п.3 и 11 ст. 39 УПК РФ — далее УПК) [1], в определённом смысле, пусть и не такая явная, но всё же присутствует. Как надо понимать, в дальнейшем предстоит процедура преобразований, в результате которой следователи органов внутренних дел и следователи Следственного комитета при прокуратуре РФ могут образовать одно единое учреждение.

При этом его внутренняя структура может быть построена в зависимости от подследственности, образуя следственные отделы и следственное управление, как последствие трансформации полномочий прокуратуры в отношении органов предварительного расследования (в форме следствия). Прокуратура уже не будет давать им конкретные указания, направленные на расследование уголовного дела. В связи с этим изменения могут затронуть и ст. 20.1 ФЗ «О прокуратуре РФ» [2], поскольку Следственный комитет будет являться самостоятельным органом предварительного расследования, а не органом прокуратуры. Что касается дознания, то с учётом специфики российской правоохранительной системы прокуратура будет уполномочена корректировать их деятельность посредством конкретных указаний. При этом речь не может идти о прямом служебном надзоре. Здесь необходимо говорить о возможности контроля за соблюдением законных интересов, прав и свобод личности в рамках уголовно-процессуальных отношений, правильном применении закона указанными должностными лицами в ходе расследования и раскрытия обстоятельств уголовного дела.

В системе органов зарубежных стран прокуратура в рамках процессуальных отношений занимает одно из существенных положений. Например, в Австрии прокуратура — это самостоятельный, независимый орган юстиции, находящийся территориально при судах. Действует она на началах иерархической субординации: нижестоящие прокуроры подчиняются вышестоящим. Главная функция прокуратуры сводится к осуществлению уголовного преследования, включая возбуждение уголовных дел и поддержание обвинения в суде. Прокурор в свою очередь обязан осуществлять преследование по всем уголовно наказуемым деяниям, о которых становится ему известно. Однако на практике уголовное преследование в Австрии, как правило, осуществляют органы полиции. На проведение же следственных действий они должны получать санкцию прокурора. По завершении полицией сбора информации и доказательств совершения противоправного деяния дело передаётся прокурору для принятия им решения: либо поручить полиции проведение дополнительного предварительного расследования, либо проводить судебное доследствие, прекратив производство по делу, или же, наоборот, возбудить дело по частному обвинению. По сути своей прокурор тем самым руководит дознанием. Проведение таких следственных действий, как обыск, выемка или арест, осуществляется по санкции прокурора следственным судьёй. Прокурор не руководит предварительным следствием, он поручает его проведение следственному судье [3]. В Германии процессуальные отношения в досудебном про-

изводстве иерархические, сводятся к полной зависимости полиции от прокуратуры. Во Франции органы предварительного расследования по отношению к прокуратуре имеют некоторые элементы полицейской автономии. Взаимоотношения французской прокуратуры и судебных органов предварительного следствия преимущественно одноранговые. В Англии и Уэльсе полиция и прокуратура (Королевская служба уголовного преследования) находятся в зависимости друг от друга в плане процессуальной деятельности и принятия решений автономными центрами. Между органами полиции и прокуратурой (ат-торнейской службой) в США прослеживаются некоторые элементы зависимости [4].

Анализируя ст. 37 УПК РФ, можно отметить, что прокурор в российском уголовном процессе: 1) осуществляет уголовное преследование; 2) осуществляет надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия; 3) поддерживает государственное обвинение в суде. Проблема кроется в том, что уголовное преследование, которое прокурор может осуществлять от имени государства в уголовном процессе, прописанное в указанной норме закона, на сегодня не имеет практического применения, а это, несомненно, влияет на правовой смысл, изначально заложенный в данное словосочетание.

На раннем этапе проводимых в России правовых реформ нами высказывались предложения об исключении надзорных функций из полномочий прокуратуры и оставлении за ней лишь государственного обвинения в суде. Однако это могло вылиться в грубые нарушения закона органами и должностными лицами правоохранительных органов. С учётом предлагаемой нами теоретической модели органов прокуратуры необходимо ввести контрольные функции в полномочия прокурора, осуществляемые в отношении органов предварительного расследования. Согласно докладу Генерального прокурора Российской Федерации Ю.Я. Чайки на заседании Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации в 2009 г. следователями органов внутренних дел в отношении более 1 тыс. 300 лиц уголовные дела прекращены по реабилитирующим основаниям (рост почти вдвое в сравнении с 2008 г.). В связи с этим можно обозначить, что современная правоохранительная система пока что нуждается в чётком и глубоком контроле со стороны прокуратуры.

Проблема, на наш взгляд, заключена в том, что от неограниченного круга полномочий, которые прежде были у органов прокуратуры, до оптимального положения, т.е. «золотой середины», или по-другому до мобильности в рамках уголовного процесса, ещё далеко. Те изменения, которые будут продолжаться, как

надо понимать, смогут ещё помочь выработать искомую модель, которая будет применима к российскому уголовному процессу, а не заимствована из какой-либо процессуальной системы западноевропейской страны.

В связи с этим не совсем точно, на наш взгляд, в рамках уголовного процесса использован термин «надзор», характеризующий полномочия прокурора в отношении процессуальной деятельности органов дознания и органов предварительного следствия. Обращаясь к этимологии слова «надзор», мы видим, что оно является составной частью слова «контроль» и входит в его содержание. Отсюда получается, что более узким термином раскрыть эту правовую категорию, используя в рамках вопроса полномочий прокурора, не представляется возможным. В подтверждение сказанного обращаемся к толковому словарю С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, по которому слово «контроль» рассматривается как постоянное наблюдение в целях проверки или надзора [5].

В этой связи мы находим, что появляется необходимость введения понятия прокурорского контроля, который бы определялся как деятельность, включающая в себя постоянное наблюдение в целях проверки и надзора органов предварительного расследования, в рамках осуществляемого ими уголовного преследования, в целях недопущения нарушений закона при производстве по уголовному делу; эффективное реагирование на поступившие заявления, жалобы субъектов уголовно-процессуальных отношений, чьи права, свободы и законные интересы затрагиваются при проведении должностными лицами соответствующих процессуальных действий и мероприятий. При этом полагаем, что было бы целесообразней из ч. 1 ст. 37 УПК исключить уголовное преследование и полностью его сконцентрировать в органах дознания и следствия. Прокуратура координирует предварительное расследование посредством своего процессуального реагирования на допущенные нарушения со стороны должностных лиц, которые в случае поступления соответствующего юрисдикционного документа из прокуратуры должны устранить указанные нарушения.

Природа прокуратуры как раз и подразумевает, что изначально она появилась как сильное звено. Та ситуация, при которой существует компромиссное положение либо сталкивание полномочий между прокурором и должностными лицами предварительного расследования, применимо к российскому уголовному процессу, приведёт к ухудшению, нежели к высококачественному результату.

Так, дознаватель, следователь, как самостоятельные субъекты, осуществляют уголовное преследование, являющееся главным видом

их деятельности, прямое ведомственное подчинение по всем вопросам расследования, при этом копии всех процессуальных документов направляются прокурору для проверки законности и обоснованности. В случае обнаружения прокуратурой нарушений органы предварительного расследования устраняют их. Несогласие с принятым решением прокурора может быть обжаловано только по определённому кругу вопросов. Прокурорский контроль предполагает также посещение учреждений предварительного расследования в случае поступления заявления защитника (адвоката), подозреваемого или обвиняемого, а также любого субъекта уголовного процесса, права и законные интересы которого затронуты действиями (бездействиями) органов дознания и следствия. Проверки могут быть инициированы и самим прокурором.

На наш взгляд, это должно способствовать более эффективному проявлению принципа состязательности в рамках предварительного расследования.

В органах предварительного расследования, осуществляющих уголовное преследование, необходимо создать ведомственные единицы, которые и будут поддерживать обвинение в суде. Осуществлять эту функцию может и сам следователь, в производстве которого находилось уголовное дело.

В этой связи формируем новый элемент модели прокуратуры. Её сущность главным образом не будет определяться только количеством «выигранных дел» посредствам реализации функции обвинения. Поддержание государственного обвинения и надзор за процессуальной деятельностью дознания и органов предварительного следствия в том виде, который существует сейчас, не может на данный момент объективно отражать эффективность работы прокуратуры. В связи с этим предлагаем трансформировать указанные выше полномочия и исключить так называемую «скрытую заинтересованность», которая проявляется в том, что при производстве по уголовному делу дознаватель, следователь допускают определённые нарушения закона, а прокурор игнорирует этот момент, понимая, что ситуация складывается в пользу обвинения. Например, уголовное дело Тоцкого районного суда Оренбургской области по обвинению У. в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, поступило в суд с обвинительным заключением 12 марта 2008 г., при этом согласно имеющейся в материалах дела расписке обвинительное заключение вручено У. 19 марта 2008 г. [6]. Постановлением суда от 19 сентября 2008 г. уголовное дело возвращено прокурору для устранения препятствий в рассмотрении уголовного дела судом на основании ст.237 УПК РФ с указанием оснований для возвращения,

в том числе нарушений прав потерпевшего по уголовному делу: отсутствия сведения о надлежащем извещении потерпевшего об окончании предварительного следствия, вручения потерпевшему копий переводов процессуальных документов и т.д. Кроме того, одним из оснований для возвращения прокурору уголовного дела 19 сентября 2008 г. послужило то обстоятельство, что в деле не имеется сведений о соблюдении прав потерпевшего в ходе предварительного следствия, а именно: потерпевший не уведомлен об окончании предварительного следствия, ему не обеспечено право на ознакомление с материалами дела, отсутствуют сведения о его месте нахождения на территории РФ. В возвращённом уголовном деле не было сведений об исполнении требований суда, содержащихся во вступившем в законную силу постановлении суда. Таким образом, нарушение требований УПК в рамках данного уголовного дела должностными лицами СУ СК при прокуратуре РФ и прокуратуре РФ привело к нарушению прав участников уголовного судопроизводства по данному делу и необоснованному затягиванию рассмотрения дела. Следующий момент, который встречается на практике, связан с тем, что порой в обвинительном заключении органами дознания и следствия не полностью отражаются смягчающие обстоятельства, остаются незамеченными они и прокурором, хотя в уголовном деле присутствуют. Так, анализируя практику Ташлинского районного суда Оренбургской области за период 2007—2010 гг., в материалах уголовного дела № 541/ 51 по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 131, ч. 2 ст. 132 УК РФ, присутствует явка с повинной, однако в обвинительном заключении данный момент в качестве смягчающего обстоятельства не указан [7]. В уголовном деле № 41/53 по обвинению Х. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 166 УК РФ, в обвинительном заключении не отражён момент наличия несовершеннолетних детей, хотя свидетельства о рождении присутствовали в материалах указанного уголовного дела [8].

Исходя из рассматриваемого элемента новой теоретической модели прокуратуры, можно предложить следующие изменения в ст. 37 УПК. Характер вносимых положений следующий: ч. 1. Прокурор — должностное лицо, которое в пределах компетенции, предусмотренной УПК (настоящим Кодексом), вправе осуществлять прокурорский контроль за деятельностью органов предварительного дознания и следствия, в целях недопущения нарушения законодательства указанными субъектами в сфере уголовнопроцессуальных правоотношений, участвовать в досудебном и судебном производстве, как независимый контрольный орган, в компетен-

ции которого входит обязанность наблюдать за соблюдением закона со стороны обвинения и защиты, а также суда в рамках выносимых им решений по вопросам, касающимся прав, свобод и законных интересов участников уголовного процесса. Прокурор поддерживает государственное обвинение в суде по уголовным делам, по которым проводилось предварительное расследование в форме дознания. Далее корректируем полномочия ч. 2 ст. 37 УПК. Согласно предлагаемой модели органов прокуратуры, прокурор в досудебном производстве в отношении органов, осуществляющих уголовное преследование, вправе будет: 1) возбуждать уголовное дело и передавать его по подследственности; 2) посещать органы дознания и следствия для проверки исполнения требований федерального закона при приёме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях; 3) в случае выявленных нарушений выносить мотивированное постановление об устранении допущенного нарушения законодательства; 4) в случае поступивших жалоб в прокуратуру на действия (бездействия) органов, осуществляющих предварительное расследование, требовать представления в прокуратуру копии материалов расследуемого уголовного дела, по которому допущены нарушения, для ознакомления с их содержанием и вынесением соответствующего документа по вопросам поступившей жалобы; 5) в любой момент посещать органы дознания, следствия в целях проверки закона, по вопросам соблюдения при производстве по расследуемым уголовным делам прав свобод и законных интересов человека; 6) в ходе проверок контролировать соблюдение сроков предварительного расследования; 7) получать копии постановлений по вопросам ходатайства в суд об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения; 8) получать копии постановлений и протоколов следственных действий, проводимых дознавателем, следователем в рамках расследуемого уголовного дела, в целях проверки законности и обоснованности проведения указанных действий; 9) незамедлительно реагировать на выявленные нарушения путём вынесения постановления на имя руководителя или начальника органа предварительного расследования в целях устранения допущенного нарушения закона; 10) в случае проведённых проверок и выявленных нарушений законодательства при расследовании уголовного дела на совместном заседании ставить вопрос перед руководителями следственного органа или начальником подразделения дознания о возможности изъятия уголовного дела у одного органа расследования и передачи другому, при наличии веских к тому оснований; 11) получать копии постановлений

о прекращении уголовного дела дознанием, следствием, в случае выявленных нарушений направлять мотивированные замечания в органы предварительного расследования об устранении допущенных нарушений закона; 12) утверждать обвинительное заключение, обвинительный акт, в случае выявленных нарушений выносить постановление, в котором будут указаны конкретные рекомендации в исполнении представленных документов; 13) в случае разногласий между руководителем следственного органа и прокурором по вопросам расследования уголовного дела выносить мотивированное постановление, которое направляется для разрешения вышестоящему прокурору В течение трёх суток с момента поступления указанного постановления и материалов уголовного дела вышестоящий прокурор обязан принять соответствующее решение по возникшим вопросам; 14) поддерживать обвинение в суде по делам, по которым проводилось дознание.

Деятельность прокуратуры выражается посредствам сильного прокурорского контроля, как независимого исполнительного органа, что позволяет осуществлять глубокий мониторинг про-

цессуальной деятельности дознания и следствия. Прокурорский контроль в уголовном процессе является одной из главных функций прокуратуры, положительно влияющей на реализацию принципа состязательности в досудебном производстве, и вместе с этим сохраняет полномочия, которые носят властный характер в отношении органов предварительного расследования.

Литература

1. Уголовно-процессуальный кодекс РФ: федеральный закон от 18 декабря 2001 г. // СЗ РФ. 2001. № 52. Ст. 4921.

2. О прокуратуре Российской Федерации: федеральный закон от 17.01.1992 г. № 2202-1 // Российская газета. № 39. 18.02.1992.

3. Китае В. Прокуратура Австрии: место и роль в уголовном судопроизводстве.

4. Стойко Н.Г. Уголовный процесс западных государств и России: сравнительное теоретико-правовое исследование англо-американской и романо-германской правовых систем: автореферат дисс. ... док. юрид. наук. СПб., 2007. 40 с.

5. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / под ред. С.И. Ожеговаи Н.Ю. Шведовой. 2-е изд. М.: АЗЪ, 1995. 928 с.

6. Архив суда Тоцкого района Оренбургской области. Уголовное дело № 1-148 по обвинению У. по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

7. Архив суда Ташлинского района Оренбургской области. Уголовное дело № 541/51 по обвинению М. по ч. 1 ст. 131, ч. 2 ст. 132 УК РФ.

8. Архив суда Ташлинского района Оренбургской области. Уголовное дело № 41/53 по обвинению X. по ч. 1 ст. 166 УК РФ.