CC BY
142
К вопросу о признаках банды To the question of gang trappings
Дмитриева Виктория Руслановна
Студент 4 курса
Хабаровский государственный университет экономики и права
Факультет юридический Россия, Хабаровск dandelion. heart@mail.ru
Dmitrieva Viktoriia Ruslanovna
4th year student
Khabarovsk State University of Economics and Law
Faculty of Law Russia, Khabarovsk dandelion. heart@mail.ru
Аннотация.
В данной статье анализу подвергаются признаки банды: устойчивость, вооруженность, преступная цель. Рассмотрены наиболее интересные, на взгляд автора, точки зрения по вопросу согласия или несогласия с имеющимися на этот счет разъяснениями Верховного Суда РФ. Также в статье приводится авторское видение указанных проблем.
Annotation.
The article discusses gang trappings such as stability, armament and criminal purpose. The author considers the most interesting points of view on the issue of consent or disagreement with the Supreme Court's of Russian Federation explanations. Also the article gives author's vision of these problems.
Ключевые слова: бандитизм, банда, организованная преступность, устойчивость, вооруженность.
Key words: banditry, gang, organized crime, stability, armament.
Так сложилось, что бандитизм в силу ряда причин — будь то специфичные признаки формы этой преступной деятельности (банды) или историческая подоплека — считается одним из опаснейших явлений преступного мира. Важной задачей судебно-следственных органов при квалификации бандитизма представляется правильное установление наличия всех присущих банде признаков. На практике нередко правоприменитель сталкивается с трудностями в процессе квалификации, вызванными различными факторами. Имеет место быть разрозненность мнений судов высших инстанций и представителей научного сообщества в вопросе о смысловом наполнении критериев признаков банды, что свидетельствует об актуальности выбранной темы. Целью данной работы является обозначение и анализ наиболее важных, по мнению автора, проблем, возникающих при установлении признаков банды.
Следует начать с того, что законодатель криминализовал четыре формы бандитизма, а именно:
1. Создание банды;
2. Руководство бандой;
3. Участие в банде;
4. Участие в совершаемых бандой нападениях.
Все формы бандитизма так или иначе связаны с бандой, то есть бандитизм суть разновидность преступной деятельности, и деятельность эта имеет особую форму, внешнее выражение — банду. Именно с установлением наличия признаков банды у «простой», на первый взгляд, организованной группы связаны такие важные моменты, как правильная квалификация действий лиц и пресечение избегания виновными лицами ответственности.
Под бандой в соответствии с диспозицией ч. 1 ст. 209 УК РФ понимается устойчивая вооруженная группа, созданная в целях нападения на граждан или организации. Из данного определения следует, что:
— банда является разновидностью организованной группы, следовательно, к ней применимы положения ч. 3 ст. 35 УК РФ;
— являясь разновидностью организованной группы, банда вместе с тем обладает специфичными, присущими только ей, признаками: вооруженностью и общей преступной целью;
Раскрытие содержания этих признаков приводится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17.01.1997 № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм», в этом же акте содержится указание на минимальный численный состав банды — 2 лиц [9].
Согласно статье 8 УК РФ основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом. Из этого следует простой вывод, что установление наличия указанных признаков является обязательным для отграничения бандитизма от иных форм соучастия. Вместе с тем, в научной среде отмечается расплывчатость формулировок в разъяснениях Верховного Суда РФ: в частности, это касается признака устойчивости, с которого и будет рациональнее начать анализ.
В соответствии с п. 4 указанного Постановления устойчивость банды может характеризоваться, «в частности, стабильностью ее состава, тесной взаимосвязью между ее членами, согласованностью их действий, постоянством форм и методов преступной деятельности, длительностью ее существования, а также количеством совершенных преступлений». Использование оборота «в частности» при перечислении возможных проявлений признака устойчивости указывает на то, что их одновременное наличие не является обязательным для его подтверждения. Для примера сравним диспозицию ч. 3 ст. 35 УК РФ и признак количества совершенных преступлений, которые в противном случае вступали бы в противоречие — согласно указанной норме банда, являясь разновидностью организованной группы, может быть создана для совершения и одного преступления. Данное утверждение находит отражение и в п. 2 Постановления, однако в нем содержится уточнение: «.. .одного, но требующего тщательной подготовки нападения». Тут же можно сделать предположение: нападение может выражаться в совершении одного действия, содержащего признаки преступлений, предусмотренных двумя или более статьями УК РФ, то есть составлять идеальную совокупность. Далее сделаем еще одно предположение, что указанная Верховным Судом РФ формулировка в таком свете представляется неточной и вступает в конфликт с приведенной выше нормой уголовного законодательства.
Вместе с тем Р.Р. Галиакбаровым предлагается введение признака систематичности посягательств, но это, как уже было ранее нами отмечено, противоречит норме закона и разъяснениям ВС РФ [3]. В таком случае придется отказаться от утверждения того, что банда может быть создана и для совершения одного тщательно спланированного нападения.
А.В. Сальников в своем диссертационном исследовании ссылается на Т.В. Якушеву, которая не согласна с критерием «постоянства форм и методов преступной деятельности» ввиду того, что, на ее взгляд, способы совершения преступлений организованной группой могут регулярно видоизменяться и совершенствоваться. А.В. Сальников приводит контраргумент, подкрепленный примерами из судебной практики, что банды чаще всего совершают тождественные преступления и «в процессе нападения действуют по «отработанному сценарию», поэтому данный критерий, по его мнению, имеет место быть [8]. Сам же диссертант придерживается следующего мнения: признак устойчивости характеризуется постоянством преступной деятельности, наличием постоянной преступной связи между членами банды и единством преступных целей.
Из вышеперечисленного следует, что в формулировке признака устойчивости используются оценочные критерии, и единого мнения на этот счет нет. Полагаем, что в представленном свете указанный в диспозиции статьи 209 УК РФ критерий «устойчивость» должен выступать не обязательным признаком банды, а факультативным.
Следующим признаком является вооруженность. Пленум Верховного Суда разъясняет: под вооруженностью следует понимать «наличие у участников банды огнестрельного или холодного, в том числе метательного, в том числе метательного оружия, как заводского изготовления, так и самодельного, различных взрывных устройств, а также газового и пневматического оружия». Оружие должно иметься хотя бы у одного члена банды, остальные участники в таком случае должны быть осведомлены о его наличии и возможности применения. Также не может признаваться вооруженностью использование участниками банды макетов оружия или оружия, непригодного для целевого применения. По всем вопросам о том, относить ли используемые при нападении предметы к категории «оружие», Верховный Суд РФ отсылает правоприменителя к Федеральному закону от 13.12.1996 г. № 150-ФЗ «Об оружии», а при необходимости и к помощи экспертов.
На этот счет также имеются возражения со стороны научного сообщества. Критике подвергают главным образом ссылку на указанный закон «Об оружии», комментируя это тем, что в нем устанавливается лишь административно-правовой режим оборота оружия, а критериев отнесения тех или иных предметов к оружию практически не приводится [5, с. 58].
Согласно статье 1 указанного Закона под оружием следует понимать устройства и предметы, конструктивно предназначенные для поражения живой или иной цели, подачи сигналов. Как видно из определения, законодателем сделана привязка к целевому назначению устройств и предметов, возможно, именно по данному критерию можно делать вывод о том, является ли устройство или предмет оружием — вот для чего может быть привлечен эксперт. Отсюда логически следует, что судебно-следственные органы не должны ограничиваться исключительно положениями Закона об оружии, на это также указывают В.С. Комиссаров и А.И. Коробеев [2, с. 96]. Однако несколько смущает в комментируемом пункте Постановления Пленума перечисление тех видов оружия, наличие которых у членов банды расценивается как вооруженность и указание на возможность помощи эксперта, что, на наш взгляд, в определенных ситуациях может противоречить друг другу.
Интересной и оригинальной представляется точка зрения, высказанная Д.А. Корецким и Т.А. Пособиной: под вооруженностью банды должно пониматься наличие у ее членов любых предметов материального и животного мира, способных причинять ущерб жизни и здоровью потерпевших, оказывать психологическое воздействие на них [4, с. 83]. Последнее, к слову, предполагает в том числе демонстрацию неисправного оружия или макетов оружия.
Данный признак наряду с устойчивостью является конститутивным и предназначен для отграничения от иных, так называемых «простых» организованных групп, которые таким признаком не обладают. Следует также отметить указание Верховного Суда РФ на то, что применение оружия в совершаемых бандой нападениях необязательно, главное лишь его наличие.
Необходимым для квалификации деяния как бандитизма требуется установить наличие у банды преступной цели. Такой целью выступает совершение нападений на граждан и организации. Пленум Верховного Суда РФ определил нападение на граждан и организации как
Что в уголовно-правовой литературе понимается под нападением?
В.И. Плохова на этот счет отмечает, что нападение — это «агрессивное противоправное действие, совершаемое с какой-либо преступной целью и создающее реальную и непосредственную опасность
немедленного применения насилия как средства достижения цели» [6, с. 109-110]. Формальная сторона этого действия, согласно приведенной дефиниции, — противоправность, материальная сторона суть агрессивный характер. Нападение здесь, являясь целью существования банды, само имеет под собой цель, обязательно преступную, но без указания на направленность преступной деятельности. Средством достижения цели выступает насилие — оказание физического или психического (угроза применить насилие физическое) воздействия на потерпевшего.
В.С. Комиссаров и А.И. Коробеев понимают под нападением «создание обстановки опасного состояния, в пространственных и временных границах которого сохраняется угроза применения насилия к неопределенно широкому кругу лиц» [2, с. 99].
В приведенных определениях нападение хоть и содержит в себе указание на насилие, но не отождествляется с ним. Более того, В.И. Плохова ссылается на диссертационное исследование В.С. Комиссарова, указывая на возможность безнасильственного нападения: «как нападение расцениваются и те конкретные эпизоды, когда возможность применения оружия обговаривалась, но в силу случайностей надобность применения оружия отпала. Характер физического и психического насилия может быть различным» [7, с. 24].
Обращение к судебной практике показывает, что суды в вопросе об установлении признаков банды, в основном, не отличаются оригинальностью подходов и в целом следуют предписаниям Верховного Суда РФ. Однако в каждом отдельном случае суды все же используют неуказанные в Постановлении характеристики, пользуясь закрепленной в нем формулировкой «в частности», что дает определенную свободу в определении признаков банды.
Нижегородский областной суд в обвинительном приговоре в отношении Пронина О.Ю. установил, что деятельность банды характеризовалась, помимо вооруженности и специальной цели, устойчивостью, выразившейся в стабильности ее состава, в тщательной подготовке и планировании преступлений с распределением ролей между членами организованной группы, в постоянстве форм и методов преступной деятельности [10]. Вместе с тем суд определил устойчивость через наличие у банды лидера в лице ее руководителя Пронина О.Ю., конспирацию преступной деятельности (использование средств маскировки, к примеру), взаимозаменяемость между участниками банды при совершении конкретных преступлений. Помимо этого, банда была охарактеризована им «сплоченностью участников группы» и наличием у них «стремления продолжать совместную преступную деятельность», а также мобильностью — наличием средств связи и транспорта. Двумя годами ранее Нижегородский областной суд, рассмотрев уголовное дело по обвинению Галлямова Т.Р., установил, в частности, следующее: банда, созданная Галлямовым Т.Р., характеризовалась устойчивостью, то есть «создание преступной группы для совершения тяжких и особо тяжких преступлений, с применением оружия, масок с прорезями для глаз, камуфляжной одежды, перчаток, автотранспорта и средств связывания»; вооруженностью и осведомленностью об этом всех членов банды; сплоченностью, то есть организованная группа была создана на основе «общих преступных интересов, направленных на незаконное обогащение путем совершения хищений, в том числе путем совершения нападений на граждан», имели место быть постоянный контакт между членами группы, дружеские и доверительные отношения между участниками; и, наконец, распределением ролей и обязанностей при подготовке к совершению преступлений, так как «каждому члену организованной преступной группы, в соответствии с указаниями организатора преступной группы Галлямова Т.Р., отводилась определенная роль при совершении преступлений, каждый член преступной группы знал и четко исполнял свои обязанности, в связи с чем, преступная группа имела хорошо продуманную организацию [11].
Резюмируя вышеизложенное, заключим, что по вопросу наполнения признаков банды теми или иными критериями единства мнений между исследователями бандитизма и организованной преступности в целом нет. Также нет и у некоторых представителей научного сообщества согласия с имеющимися разъяснениями Верховного Суда РФ. В ходе исследования автором были проанализированы несколько судебных решений, а именно те формулировки, которые суды использовали при определении признаков устойчивости. Очевидно, что данный признак имеет множество внешних проявлений и с развитием общественных отношений, в том числе и с интенсивной цифровизацией всех сфер жизни общества, будет трансформироваться и получать новые формы. Предположим, что неплохим решением проблемы с установлением устойчивости будет внесение изменений в имеющееся Постановление Пленума ВС РФ путем раскрытия указанного признака через классификацию, а более целесообразным и ожидаемым научным сообществом — издание Верховным Судом разъяснений, касающихся видов и форм соучастия в целом. Что касается вооруженности, то здесь хотелось бы отметить следующее: вооруженность, как уже было изложено ранее, является конститутивным признаков банды, отличающим ее от остальных форм организованной преступности, поэтому нецелесообразно, на наш взгляд, расширять толкование данного признака до «предметов, используемых в качестве оружия».
Выражаем надежду на то, что проанализированные в данной статье неопределенности будут впоследствии преодолены и что это положительно скажется на практической деятельности правоохранительных органов.
Список используемой литературы:
1. Уголовный кодекс РФ 1996 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 25. Ст.
2954.
2. Полный курс уголовного права: В 5 т. / Под ред. докт. юрид. наук, проф., заслуженного деятеля науки РФ А.И. Коробеева. Т. IV: Преступления против общественной безопасности. — СПб. : Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2008. — 674 с.
3. Галиакбаров Р.Р. Квалификация преступлений по признаку их совершения организованной группой // «Российская юстиция», 2000. № 4 // СПС «Консультант-плюс».
4. Корецкий Д.А., Пособина Т.А. Современный бандитизм. — СПб., 2004. — 241 с.
5. Корецкий Д.А., Солоницкая Э.В. Оружие и его незаконный оборот: криминологическая характеристика и предупреждение. — СПб. : Издательство Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2006. — 258 с.
6. Плохова В.И. Системное толкование норм Особенной части уголовного права: учеб. пособие. — М. : Юрлитинформ, 2011. — 320 с.
7. Комиссаров В.С. Преступления, нарушающие общие правила безопасности (понятие, система, общая характеристика): автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1997. — 38 с.
8. Сальников А.В. Уголовно-правовое регулирование ответственности за бандитизм: история, современность и перспективы : Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2017. — 186 с.
9. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.01.1997 № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм» // Российская газета. 1997. № 20.
10. Обвинительный приговор Нижегородского областного суда от 31.01.2019 по делу № 2-4/2019 // ГАС РФ «Правосудие» [Электронный доступ] / URL: bsr.sudrf.ru (дата обращения: 20.11.2019)
11. Обвинительный приговор Нижегородского областного суда от 14.09.2017 по делу № 2-24/2017 // ГАС РФ «Правосудие» [Электронный доступ] / URL: bsr.sudrf.ru (дата обращения: 20.11.2019)
