CC BY
108
Список литературы
1. Карасик, В. И. Этнокультурные типы институционального дискурса // Этнокультурная специфика речевой деятельности : сб. обзоров. М., 2000. С. 37-64.
2. Попов, С. Г Социальный менеджмент. М. : Ось-89, 2009.
3. Сошникова, Р. С. Проектная заявка как элемент делового дискурса // Изв. Самар. науч. центра Рос. акад. наук. 2009. № 4 (5). С. 1320-1336.
4. Федотова, Н. С. Концепт «гарантия» в англоязычном деловом дискурсе : дис. ... канд. филол. наук. Астрахань, 2005.
5. Финансы, денежное обращение и кредит : учебник / под ред. М. В. Романовского, О. В. Врублевской. М., 2004.
6. Ширяева, Т. А. Деловой дискурс: сущность, признаки, структура // Вестн. ПГЛУ. 2010. № 2. С. 118-122.
7. Bargiela-Chiappini, F. The handbook of business discourse. Edinburgh : University Press.
8. Longman Business English Dictionary New Edition, Pearson Education Limited, 2007.
9. Williams, C. A. Corporate Social Responsibility in a Comparative Perspective // The Oxford Handbook of Corporate Social Responsibility. Oxford : Oxford University Press, 2008.
10. URL: http://www.macmillandictionary.com/
dictionary/british/marketing
11. URL: http://www.comarket.ru/voc/marketing.
htm
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248). Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 130-133.
С. И. Шамарова
К ВОПРОСУ О ПРИРОДЕ РЕЛИГИОЗНОГО ИЛИ БЛАГОЧЕСТИВОГО ЯЗЫКА
В статье рассматриваются сущностные признаки языка религии, выявляются важнейшие характеристики его структуры. Обосновывается наличие таких базовых свойств религиозного языка, как статичность, догматизм, ортодоксальность, сакральность, эзотеричность, дидактизм, просветительство, символизм, герменевтизм, архаичность, узуальность, эмотивность и этноконфессиональная гетерогенность.
Ключевые слова: религиозный язык, знаковая система, религиозное мышление, структура, религиозная лексика, категория сакральности.
Этимология слова религия указывает на его связь с представлением о благочестии (от лат. ге-«благочестие, святость»). Иными словами, религиозный язык — благочестивый или святой (сакральный) язык. Под религиозным языком мы понимаем экклезиастическую (церковно-духовную) знаковую систему языковых средств, которая отражает и соответственно выражает релевантные мировоззрения и представления человека о Боге априори с позиции теологии и теории креационизма.
Являясь формой существования и выражения религиозного мышления, религиозный язык безусловно и повсеместно играет существенную роль в формировании и развитии религиозного сознания человека, а религиозная литература влияет на становление внутреннего мира человека, его нравственно-этическую концептосферу (такие категории, как совесть, мышление, язык и поведение в обществе).
Для структуры религиозного языка характерны следующие признаки или составляющие его элементы: статичность или априорность, догматизм или каноничность, ортодоксальность, сакральность или сакраментальность, эзотеричность или имманентность, дидактизм и просветительство, символизм и герменевтизм или экзегетизм, архаичность и узуальность, эмотив-ность, этноконфессиональная гетерогенность.
Словарному составу религиозного языка свойственна относительная статичность или априорность, нежели динамизм и изменяемость, благодаря перманентной устойчивости церковной лексики, связанной с релевантными реалиями и концептами, которые остаются неизменными — согласно церковным канонам и уставу. Отсюда вытекает структурный признак каноничности, ортодоксальности или догматизма. В церковном употреблении слово канон (от греч. капоп «правило») имеет двоякое значение. Во-первых, это
правило, которое церковь постановляет в отношении веры для обязательного выполнения со стороны верующих христиан. Во-вторых, канон есть соединение многих священных песен в один стройный состав [3. С. 25].
Следующим признаковым элементом является сакральность или сакраментальность, т. е. священность, которая выступает ядром (главным центром) всего религиозного языка, так как «путеводной звездой» религиозной литературы является Священное Писание, или Библия (от греч. 1а ЬіЬііа «книги») — наидревнейшее собрание книг, написанных пророками и апостолами по вдохновению от Бога. Библия состоит из двух частей: Ветхого Завета и Нового Завета или Евангелия (от греч. еуа^еііа «благая весть»). Священное Писание есть книга Церкви — общественный институт, религиозная структурная единица, которым управляет сам Господь.
Для церковной лексики характерна узуаль-ность, моносемия и уникальность значений слова. Все церковные таинства и обряды имеют исключительно сакральный, т. е. священный характер (например, в католицизме — исповедь, конфирмация, хиротония, причастие; в православии — крещение, соборование, отпевание усопших). Отсюда следует структурный признак эзотеричности или имманентности, т. е. сугубо внутреннее функционирование церковного словарного состава (язык в себе) — специально-про -фессиональный пласт лексики.
С сакральностью и сакраментальностью тесно связаны структурные признаки символизма и герменевтизма или экзегетизма. Существуют различные методы и версии разъяснения и истолкования Священного Писания, а также многообразие религиозной символики (например, христианские символы: священный крест как орудие — символ спасения человеческой души и веры в Царствие Небесное). «Голубь является символом Святого Духа, чистоты, вдохновенной мысли, мира, Крещения, Благой Вести, воды творения. Семь голубей — это семь даров Духа; стая голубей — верующие; голубка с оливковой ветвью — мир, прощение и избавление. Подобно тому, как голубка из Ноева Ковчега принесла оливковую ветвь в знак мира между Богом и человеком и не нашла места нигде, кроме Ковчега, также и христианин не находит спасения нигде, кроме Церкви. Голубь с пальмовой ветвью означает победу над смертью. Белая голубка — символ спасенной души, прошедшей очищение, как антитеза черному ворону греха.
Голуби на лозе символизируют верующих, нашедших укрытие во Христе. Образ венца — это символ венца славы и символ венца Царствия Небесного. У А. С. Пушкина, например, священный крест символизирует любовь к Богу» (цит. по [1. С. 242-243]). Виноградная лоза — это Иисус Христос Спаситель рода человеческого; рыба — это также символ Мессии — Христа, т. е. Помазанника. Мессия — это древнееврейское слово, означающее то же, что и греческое «Христос» (Помазанник Божий).
Древний язык и литература были экзотерич-ными, т. е. прозрачными и понятными по содержанию, явно выраженными концептами окружающей среды для человека древней эпохи, в то время как для современного человека те же древние тексты являются эзотеричными, т. е. не явно выраженными в смысловом контексте, с непонятными концептами и когнициями или когнатами. Современному человеку невозможно обойтись без герменевтических ключей при чтении Библии и других религиозных текстов, что свидетельствует о большой тенденции к апо-стасии, т. е. богоотступничеству, а значит, влиянию мышления на язык в отрицательном для теологии и религии дискурсе. В древний и средневековый периоды преобладала религиозная литература, и поэтому язык мог в значительной степени влиять на мышление, которое было божественно-религиозным по своей природе, и религия, и церковь являлись основным социальным институтом в культурной жизни человека. Главным законом для людей был Закон Божий. Постепенно, начиная с XVII века в Европе церковно-религиозная литература все более вытесняется светской, что приводит к тотальной секуляризации общества и, к сожалению, доминантой становится нецерковный, нерелигиозный язык в силу исторического ослабления позиций Церкви, появления различных конфессий, а точнее — многочисленных сектантских течений и школ. Мы считаем, что религия зиждется на силе добра и любви — это символ и источник света и радости, а не тьмы и зла, что лежит в основе демонологии, куда относятся магия, эзотерика и оккультизм, ибо к религии и тем более к концепту «священность, святость» они не имеют никакого отношения.
Следует сделать оговорку, что наш термин эзотеричность эквивалентен имманентности в отличие от термина эзотерика — оккультномистические учения и практики, возникшие еще в древности «(в тесной связи с половозрастными и профессиональными посвящениями —
инициациями, с тайными союзами, магическими церемониями и т. д.), но получили организационное оформление на рубеже XIX- XX вв. (теософия, антропософия, экстрасенсорика и др.) как оппозиция официальной идеологии традиционных религий» [2. С. 424].
В целом религиозной лексике свойственна архаичность, связанная с узуальностью и эзо-теричностью, что является частью архаики, т. е. традиционной культуры, наиболее ранней формы человеческой коллективности, а также соответствующих им форм культуры и религиозных представлений» [2. С. 50]. Например, капище — языческий храм, кумир, идол; иссоп — душистое растение Палестины с голубыми или белыми цветами; стебли его, связанные в пучок, употребляются евреями для кропления; кивот — ковчег завета — особый ящик, в котором хранились скрижали Завета и другие ветхозаветные святыни; скиния — палатка, шатер, сень, куща (ветхозав.— походная церковь) и т. д. [3. С. 24-26].
Несмотря на кажущуюся казенную сухость и тенденцию к моносемии, религиозная лексика вся пропитана признаком эмотивности, эмоциональной экспрессивности, так как архетипом и символом религии являются концепты «свет» — «добро» (т. е. благо) и взаимная любовь между человеком и Богом, ибо, как неоднократно подчеркивается в Евангелии, Бог есть любовь, и внутренний мир верующего человека зиждится на трех главных добродетелях — вере, надежде и любви — через его стремление очиститься от грехов и страстей для спасения души и ее водворения после смерти в рай, т. е. Царствие Божие (мир любви и света). Не случайно в религиозной лексике так много слов с корнем благ- (например: благостыня — добро, благость; благоутробие — щедрость, милосердие; благословенный (ая) — похваленная, прославленная, сопровождаемая благословениями; благочестно — благочестиво, благоговейно; благодать — милость, благоволение, приятность и др. [3. С. 6-7]). Благодаря таким религиозным концептам, как «любовь», «счастье», «радость», «блаженство», «свет», «добро», «благость», «милосердие» и т. д., религиозный язык весь светится и играет оттенками релевантных понятий и категорий и воспринимается как язык тепла, света и доброты, т. е. язык благочестия и святости. На структурном признаке дидактизма и просветительства построена вся церковно-религиозная литература, которая наставляла и учила свою паству добру,
справедливости, любви к Богу и ближнему, соблюдению заповедей Божиих. Поскольку языкознание возникло благодаря и с помощью теологии и служило потребностям Церкви, отсюда и теолингвистику или априори историческую теолингвистику следует рассматривать с точки зрения двух антипозиций: филогенеза и онтогенеза, которые, безусловно, оказали огромное влияние на концептуальную и языковую картины мира и прежде всего на развитие внутреннего мира человека (становление его духовнонравственного облика и религиозного мировоззрения, его принадлежности к той или иной этнической конфессии).
В древности люди жили исключительно церковно-религиозными представлениями в силу преобладания релевантной жизненной среды, которую они вполне адекватно воспринимали без каких-либо герменевтических ключей, так как весь их быт был пропитан религиозными вероучениями (сначала языческими, а позже христианскими). Поэтому на ранних этапах развития истории человечества мышление сильнее воздействовало на язык, что, как уже говорилось ранее, способствовало появлению науки о языке. По своему складу мышление было исключительно божественным, а значит и древние манускрипты были по своему содержанию, главным образом, религиозными, так как самыми образованными и культурными людьми в древности считались монахи и церковнослужители, которые жили и работали при монастырях и творили различные произведения литературы, т. е. создавали прарелигиозный язык — основу современного религиозного языка или занимались переводами Священного Писания с древнееврейского, древнегреческого, латыни на родной язык. Они поистине являлись просветителями своего народа.
Еще одним структурным признаком религиозного языка является относительно «молодой» и новый элемент — этноконфессиональная гетерогенность, который активно пополняется псев-до- или околорелигиозными течениями и направлениями сектантского характера, пытаясь внести изменения в каноническую литературу, т. е. ересь и искажения подлинного материала, поэтому их не следует относить к классическому религиозному языку. Например, в англоязычном мире существует одна из версий современного перевода Библии — это «Священное Писание — Перевод нового мира»: сектантские переводчики «Свидетели Иеговы» при переводе Священного Писания короля Иакова
(Авторизованная версия) «вместо 7 раз употребляют ветхозаветное имя Бога «Иегова» 7210 раз или транслитерированное с еврейского языка выражение «Аллилуйя» передано словосочетанием «восхваляйте Иаг» («Иаг» — это сокращение от имени Иегова)» [4. С. 238].
Таким образом, вышеуказанные структурные признаки религиозного языка тесно взаимосвязаны, взаимообусловлены и вытекают один из другого. Концептуальным ядром в этой признаковой системе является сакральность или сакраментальность, т. е. категория «священного, святого». Мы считаем, что эта категория кроется в высшей тайне боговоплощения — Слово Божие актуализируется в религиозном языке и в церковных таинствах и обрядах и находит свое отражение в морально-нравственных ценностях, предназначенных для человека.
Список литературы
1. Головач, К. Ю. Символические признаки в структуре концепта «любовь» (на примере авторской картины мира А. С. Пушкина) // Концепт и культура. Кемерово, 2008. С. 241-245.
2. Новейший словарь религиоведения / О. К. Садовников, Г. В. Згурский. Ростов-н/Д, 2010.
3. Словарь малопонятных слов, встречающихся при чтении Псалтири и молитв. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия. иЯЬ: http://azbyka.ru/tserkov/ tserkovno-slavyanskiy/uchebnye_posobiya/slovar. shtml
4. Шагапов, А. И. «Перевод нового мира» и «Библия короля Иакова»: современный и классический переводы Библии на английский язык // Гуманистическое наследие просветителей в культуре и образовании. Уфа, 2008. Т. 3. С. 237-241.
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248). Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 133-135.
А. Ю. Шевцова
ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИХ НОМИНАЦИЙ ПУБЛИЦИСТИЧЕСКОГО ТЕКСТА В СФЕРЕ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
В статье представлены результаты анализа терминологических номинаций, функционирующих в публицистическом тексте сферы международных отношений. Определены критерии терминоло-гичности той или иной лексической единицы, которые апробированы на материале газетного текста.
Ключевые слова: термин, терминологичность, публицистический текст, дефиниционный анализ.
В данной статье предлагается предварительный фрагментарный анализ терминологических номинаций на базе пробной выборки из публицистического текста в сфере международных отношений, а именно одной статьи на международную тематику, размещенной на официальном сайте американской газеты “The New York Times” [2]. Нас прежде всего интересует описание процедуры произведенного анализа.
Цель данной работы заключается в выявлении функциональных признаков терминологичности номинативных лексических единиц для первичной проверки рабочей гипотезы: реализация специального значения слова в контексте рассматривается как функциональный признак терминоло-гичности номинативной лексической единицы.
Для проверки данной гипотезы мы определили следующие этапы анализа, каждый из которых соответствует выполнению определенной задачи:
Этап
Задачи
1. Отбор номинативных Сформировать корпус лексических единиц из лексических номинаций публицистического тек- для проведения функ-ста методом сплошной ционального анализа; выборки;
2. Дефиниционный а) Выделить специаль-анализ семантической ные или неспециальные
структуры каждой лексемы;
значения лексической единицы; б) Выявить контекстуальное значение лексической единицы;
3. Логико-понятийный Установить терминоло-анализ контекстуаль- гичность лексической
ного значения лексиче- единицы. ской единицы.
