CC BY
20УДК 347.736
DOI: 10.18522/2313-6138-2023-10-2-15
Гриценко Татьяна Викторовна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин, Ростовский филиал ГКОУ ВО «Российская таможенная академия», 344002, г. Ростов-на-Дону, пр. Буденновский, д. 20; доцент кафедры «Уголовное право и публично-правовые дисциплины», ФГБОУ ВО «Донской государственный технический университет», 344003 г. Ростов-на-Дону, пл. Гагарина, д. 1, ешаШ kazmenkova78@mail.ru
Абызова Евгения Равильевна,
кандидат юридических наук, подполковник полиции, доцент кафедры уголовного права, Московский университет Министерства внутренних дел Российской Федерации имени В. Я. Кикотя, 117997, г. Москва, ул. Академика Волгина, д. 12, етаШ ^апеег@ yandex.ru
Кравцов Сергей Сергеевич,
кандидат экономических наук, доцент кафедры правового регулирования бизнеса и прикладной юриспруденции, Негосударственное образовательное частное учреждение высшего образования «Московский финансово-промышленный университет "Синергия"», 125190, г. Москва, Ленинградский проспект, д. 80, корп. «Г», еmail: Kravtsov-sss@yandex.ru
Gritsenko, Tatiana V.,
PhD in Law, Associate Professor at the Department of Criminal Law Disciplines, Rostov Branch of the Russian Customs Academy, 20 Budyonnovsky Prospect, Rostov-on-Don, 344002, Russian Federation; Associate Professor at the Department of Criminal Law and Public Law Disciplines, Don State Technical University, 1 Gagarin Square, Rostov-on-Don, 344003, Russian Federation, email: kazmenkova78@mail.ru
Abyzova, Evgenia R.,
PhD in Law, Police Lieutenant Colonel, Associate Professor at the Department of Criminal Law, Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation named after V. Ya. Kikot, 12 Academician Volgin Str., Moscow, 117997, Russian Federation, email: janeer@yandex.ru
Kravtsov, Sergey S.,
PhD in Economic Sciences, Associate Professor at the Department of Legal Regulation of Business and Applied Law, Moscow University of Industry and Finance «Synergy» (Synergy University), Bldg. G, 80 Leningradsky Prospect, Moscow, 125190, Russian Federation, email: Kravtsov-sss@yandex.ru
К ВОПРОСУ О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ СУДЕБНОГО ШТРАФА И ЕГО МЕСТЕ В СИСТЕМЕ ОСНОВАНИЙ ПРЕКРАЩЕНИЯ УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ (ДЕЛА), СВЯЗАННЫХ С ПОЗИТИВНЫМ ПОСТПРЕСТУПНЫМ ПОВЕДЕНИЕМ
ОБВИНЯЕМОГО (ПОДОЗРЕВАЕМОГО)
♦
ON THE QUESTION OF THE LEGAL NATURE OF THE JUDICIAL FINE AND ITS PLACE IN THE SYSTEM OF GROUNDS FOR THE TERMINATION OF CRIMINAL PROSECUTION (A CASE) ASSOCIATED WITH THE POSITIVE POST-CRIMINAL BEHAVIOUR
OF THE ACCUSED (SUSPECT)
© Т. В. Гриценко, Е. Р. Абызова, С. С. Кравцов, 2023
АННОТАЦИЯ. Авторы статьи, анализируя современный этап реформирования уголовно-процессуального законодательства, отмечают, что во многом он связан с появлением так называемых «компромиссных» производств, в систему которых, помимо прочих, входят производства о прекращении уголовных дел по нереабилитирующим основаниям, предусмотренным ст. 25, 25.1, 28, 28.1 УПК РФ. Введение в 2016 году нового для российского права основания прекращения уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением судебного штрафа вызвало активную дискуссию в научной среде по вопросу отграничения данного основания от других, смежных с ним, породило немало споров о правовой сущности судебного штрафа. На основании анализа соответствующих правовых норм, судебной практики, позиций ученых по рассматриваемым вопросам, авторы делают выводы о том, что нормы ст. 25.1 УПК РФ могут применяться к обвиняемым (подозреваемым) по уголовным делам о преступлениях, посягающих на публичные интересы; в которых отсутствует (не установлен) потерпевший. Дела о двуобъектных преступлениях, по мнению авторов, могут прекращаться по основанию ст. 25 УПК РФ. В статье представлена авторская дефиниция судебного штрафа, сделаны конкретные предложения по совершенствованию института прекращения уголовного преследования (дела) с назначением судебного штрафа.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: прекращение уголовного дела; прекращение уголовного преследования; судебный штраф; компромиссное производство; обвиняемый; подозреваемый; потерпевший; суд; имущественный вред; возмещение вреда; меры уголовно-правового характера; Фонд компенсации потерпевшим.
ОБРАЗЕЦ ЦИТИРОВАНИЯ:
Гриценко, Т. В. К вопросу о правовой природе судебного штрафа и его месте в системе оснований прекращения уголовного преследования (дела), связанных с позитивным постпреступным поведением обвиняемого (подозреваемого) [Текст] / Т. В. Гриценко, Е. Р. Абызова, С. С. Кравцов // Вестник юридического факультета Южного федерального университета. - 2023. - Т. 10, № 2. - С. 110-117. - Б01: 10.18522/2313-6138-2023-10-2-15.
ABSTRACT. The authors of the article, analyzing the current stage of reforming the criminal procedure legislation, note that it is largely associated with the emergence of the so-called «compromise» proceedings, which, among others, include proceedings to terminate criminal cases on the non-rehabilitating grounds, provided for in Articles 25, 25.1, 28, 28.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation. The introduction of a new for the Russian law ground for terminating a criminal case or criminal prosecution in connection with the imposition of a court fine in 2016 caused an active discussion in the scientific community on the issue of distinguishing this ground from the others related to it, gave rise to many disputes about the legal nature of the penalty. Based on the analysis of the relevant legal norms, judicial practice, the standpoints of scientists on the issues under consideration, the authors conclude that the norms of Article 25.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation may be applied to the accused (suspected) in criminal cases of crimes infringing on public interests; in which the victim is absent (not identified). The cases of two-object crimes, as the authors believe, can be terminated on the basis of Article 25 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation. The publication presents the authors' definition of a judicial fine and the authors also make specific proposals for improving the institution of termination of criminal prosecution (a case) imposing a judicial fine.
KEYWORDS: termination of a criminal case; termination of criminal prosecution; court fine; compromise production; accused; suspect; victim; court; property damage; compensation for harm; criminal law measures; Victim Compensation Fund.
FOR CITATION:
Gritsenko, T. V. On the Question of the Legal Nature of the Judicial Fine and its Place in the System of Grounds for the Termination of Criminal Prosecution (a Case) Associated with the Positive Post-Criminal Behaviour of the Accused (Suspect) [Text] / T. V. Gritsenko, E. R. Abyzova, S. S. Kravtsov. Bulletin of the Law Faculty, SFEDU. - 2023. - Vol. 10, No. 2. - P. 110-117 (in Russian). -DOI: 10.18522/2313-6138-2023-10-2-15.
К вопросу о понятии и правовой природе судебного штрафа. Современный этап реформирования уголовно-процессуального законодательства во многом связан с поиском отвечающих требованиям и запросам времени способов урегулирования уголовно-правовых конфликтов. Как справедливо отмечают ученые, потерпевший в наши дни в большей степени заинтересован в достойной компенсации причиненного ему вреда, чем в неотвратимости наказания для лица, данный
вред причинившего [12]. О необходимости совершенствовать иные, отличные от наказания, средства воздействия на лиц, допустивших преступное поведение, еще в 2002 году писала В. В. Несвит [8, с. 3].
Л. А. Шестакова справедливо указывает на происходящее в настоящее время разделение уголовно-процессуальной формы, связанное с появлением таких производств, которые в научной литературе называют «компромиссными», допускающими возможность пре-
одоления «уголовно-правового конфликта» путем «обмена сторонами обоюдовыгодными уступками» [17, с. 60]. К данному виду производств принято относить, в том числе, производства, прекращающиеся при определенных «компромиссных» обстоятельствах, основанных на положительном и активном послепреступном поведении обвиняемого (подозреваемого) [6]. Появление их, безусловно, свидетельствует о происходящей гуманизации уголовного судопроизводства, и при всей критике со стороны научного сообщества, они будут укрепляться и развиваться. Об этом, в том числе, свидетельствуют данные официальной статистики.
Так, введенное в 2016 году новое основание, позволяющее прекратить уголовное преследование (дело), - в связи с назначением судебного штрафа, - сразу же приобрело популярность. В 2017 году по этому основанию было прекращено 20 692 уголовных дела, к 2020 году этот показатель вырос почти в 3 раза и достиг максимального значения - 56 980 прекращенных дел, в 2021 году судебный штраф был назначен по 36 685 уголовным делам [14].
Востребованность данного института, как мы полагаем, объясняется происходящей трансформацией правосудия из «репрессивного» в правосудие восстановительное. Представители концепции восстановительного правосудия само преступление рассматривают как «причинение вреда одного лица другому, порождающее обязанности по восстановлению правоотношений и возмещению вреда потерпевшему, причиненного общественно опасным деянием» [3, с. 852]. Именно новыми запросами общества в сфере уголовного судопроизводства, акцентированными в большей степени на восстановлении нарушенных преступлением правоотношений, прав потерпевших, но не на «покарании» преступника, обусловлено происходящее формирование комплекса оснований прекращения уголовного преследования (дела), стимулирующих положительное поведение обвиняемого (подозреваемого).
В настоящее время данная система включает в себя прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон, прекращение уголовного преследования (дела) в связи с назначением судебного штрафа, прекращение уголовного
преследования в связи с деятельным раскаянием и в результате возмещения ущерба1.
Критериями, позволяющими объединить указанные выше основания прекращения уголовного преследования в отдельную группу, служит то, что они порождают такое специфическое производство по уголовному делу, «импульсом» для которого служит положительное активное послепреступное поведение обвиняемого (подозреваемого), а итогом - компромиссное, обоюдовыгодное сторонам решение уголовно-правового конфликта, допускаемое законом.
Введение в 2016 году нового для российского права «судебного штрафа» вызвало активную дискуссию в научной среде по вопросу отграничения данного основания прекращения уголовного преследования (дела) от других, смежных с ним, породило немало споров о его правовой сущности.
А. Д. Смыр приходит к верному выводу о том, что тот комплекс условий, который достаточен для прекращения уголовного преследования (дела), обусловленного назначением судебного штрафа, одновременно является базовым «компонентом процессуальной конструкции» всех рассматриваемых оснований [12]. Так, для прекращения уголовного преследования (дела) с назначением судебного штрафа необходимо и достаточно совокупности следующих условий:
- совершение впервые преступления небольшой или средней тяжести;
- фактическое возмещение ущерба или заглаживание иным образом вреда;
- наличие процессуального статуса подозреваемого или обвиняемого;
- выражение обвиняемым (подозреваемым) согласия на прекращение уголовного преследования (дела);
- согласие руководителя следственного органа (прокурора) с решением следователя (дознавателя) о прекращении уголовного преследования (дела);
- дискреционный характер итогового решения.
Прекращение уголовного преследования
(дела) в связи с примирением сторон, в связи
1 Ввиду того, что ст. 28.1 УПК РФ предусмотрено специфическое основание прекращения уголовного преследования (дела), охватывающее составы преступлений так называемой экономической направленности, анализ ее положений авторами в данной статье не проводился.
с деятельным раскаянием законодателем обусловлено, во-первых, приведенным комплексом «базовых» условий, но также, во-вторых, «добавочными» условиями. Так, для прекращения уголовного дела (преследования) по ст. 25 УПК РФ обвиняемый (подозреваемый) дополнительно должен примириться с потерпевшим, и это должно быть подтверждено последним, в том числе посредством выражения согласия на решение уголовно-правового спора таким обоюдовыгодным для сторон способом. В случае применения ст. 28 УПК РФ обвиняемый (подозреваемый) должен дополнительно выполнить действия, прописанные в ст. 75 УК РФ. В числе различий обращает на себя внимание также то, что нормы о судебном штрафе могут быть применены только судом, тогда как остальные рассматриваемые основания прекращения уголовного преследования (дела) могут быть реализованы также на досудебном производстве.
Пленумом Верховного Суда РФ судам даны рекомендации императивного характера о необходимости связывать решения о прекращении уголовного преследования (дела) в связи с примирением сторон, в связи с деятельным раскаянием с «изменением степени общественной опасности лица, совершившего преступление, после заглаживания вреда и примирения с потерпевшим» (в первом случае), или же с тем, что после совершения действий, ассоциируемых с деятельным раскаянием, лицо «перестало быть общественно опасным» [10]. Требования об изменении или нейтрализации степени общественной опасности обвиняемого (подозреваемого) при применении судебного штрафа Пленумом Верховного Суда РФ не оговариваются.
Изложенное позволяет сделать вывод о том, что выполнение обвиняемым (подозреваемым) усложненного и детализированного комплекса условий ст. 25, 28 УПК РФ, вследствие чего изменяется или нейтрализуется общественная опасность обвиняемого (подозреваемого), «поощряется» законодателем возможностью не выплачивать судебный штраф. Соответственно, суды, рассматривая вопрос о прекращении уголовного преследования (дела) в связи с судебным штрафом, каждый раз должны детально исследовать обстоятельства, указывающие на возможность применения «привилегиро-
ванных» по отношению к судебному штрафу оснований в конкретном деле.
Спорно то, что суд, располагая соответствующими дискреционными полномочиями, может применить нормы о судебном штрафе без учета мнения потерпевшего и даже при наличии заявляемых им возражений. Это, на наш взгляд, противоречит самой сущности «компромиссного» характера производства данного вида: возражение потерпевшего или его несогласие с таким решением однозначно свидетельствует о неразрешенности конфликта, порожденного совершенным в отношении него преступлением. Получается, существующая правовая конструкция прекращения уголовного преследования (дела) в связи с судебным штрафом не укладывается в формат компромиссного производства, априори делает невозможным достижение целей уголовного судопроизводства, нарушает необходимый баланс интересов «обвиняемый (подозреваемый) -государство и общество, обвиняемый (подозреваемый) - потерпевший», исключая фигуру последнего из данной формулы. Как отмечает М. Н. Таршева, «говорить в таком случае о балансе частного и публичного интересов сложно, снова фигура потерпевшего находится "где-то в тени"» [15, с. 75].
В связи с изложенным полагаем, что «жизнеспособность» норм о судебном штрафе в образующейся системе компромиссных производств возможна, если данные нормы применять к обвиняемым (подозреваемым) по уголовным делам:
- о преступлениях, посягающих на публичные интересы;
- в которых отсутствует (не установлен) потерпевший.
При наличии, во-первых, потерпевшего, во-вторых, указанной выше совокупности «базовых» условий прекращения уголовного преследования (дела), потерпевшему должно быть предоставлено безусловное право влиять на принимаемое по делу решение, и происходить это должно в рамках конструкции нормы ст. 25 УПК РФ.
Нередко на практике могут возникать случаи конкуренции норм ст. 25 и 25.1 УПК РФ по делам о двуобъектных (многообъектных) преступлениях, которыми вред причиняется не только конкретным физическим и юридиче-
ским лицам, но также общественным отношениям, обеспечивающим интересы общества и государства.
И. А. Подройкина, критично оценивая то, что суды допускают прекращение таких уголовных дел в связи с примирением сторон, игнорируя тот факт, что преступление посягает не только на интересы личности, но и на публично-правовые интересы, приводит позиции авторов, верно считающих, что если «преступление посягает на публичные интересы, примирение с потерпевшим не снимает конфликтную ситуацию» [1; 4, с. 81].
Д. О. Михайлов объясняет свое убеждение по данному вопросу тем, что если в первую очередь преступлением нарушаются интересы публичного характера, и именно они являются основным объектом преступления, то должны применяться нормы о судебном штрафе; если в первую очередь преступлением затрагиваются интересы личности, - нормы о примирении сторон. При конкуренции данных норм по делам о двуобъектных преступлениях, - полагает автор, - критерием их разграничения должен быть основной объект преступления.
Изложенное свидетельствует как об отсутствии единообразно складывающейся судебной практики, так и о многообразии подходов ученых к решению неопределенности в правовом регулировании рассматриваемых вопросов. Полагаем, что по делам о двуобъектных преступлениях могут применяться нормы о примирении сторон, если лицом не только достигнуто примирение с потерпевшим, но также приняты меры по восстановлению нарушенных преступлением интересов общества и государства. Как уместно отмечают ученые, преступление - это в первую очередь «конфликт между индивидуумами и только во вторую -нарушение закона... в первую очередь должны быть учтены интересы личности, а уже потом -интересы государства» [3].
Полагаем, в вопросе применения норм ст. 25, 25.1 и 28 УПК РФ должна учитываться фигура потерпевшего: если последний персонифицирован, должно быть обеспечено влияние его на принятие решения о прекращении уголовного преследования (дела). При наличии потерпевшего - физического или юридического лица - уголовное преследование (дело) может быть прекращено только по основаниям
ст. 25 и ст. 28 УПК РФ. Первая норма применима при достижении примирения, которому должно предшествовать возмещение ущерба и заглаживание вреда; вторая норма - когда возмещение ущерба и заглаживание вреда сочетаются с действиями обвиняемого (подозреваемого), направленными на скорейшее и полное раскрытие и расследование совершенного им преступления. По ст. 25.1 УПК РФ подлежат прекращению дела о преступлениях, суть которых - в уголовно-правовом конфликте исключительно между государством (обществом) и обвиняемым (подозреваемым).
Нет единства среди ученых и в вопросе о правовой сущности судебного штрафа. Большинство авторов, отмечая сходство штрафа-наказания и судебного штрафа, особенность последнего усматривают в специфическом характере правовых последствий в виде: во-первых, ненаступления для обвиняемого судимости и, во-вторых, привлечения к уголовной ответственности при неуплате в срок назначенной судом суммы штрафа [4, с. 75; 13].
Определить правовую природу судебного штрафа, как нам представляется, - значит дать ответ на вопрос, весьма резонно поставленный И. Э. Звечаровским: «За что платится судебный штраф?» [5]. Поскольку судебный штраф помещен в группу норм, поименованных «Иные меры уголовно-правового характера», целью его, в той же степени как и иных мер, должно быть «восстановление нарушенных преступлением общественных отношений - в рамках их охраны, и предотвращение нежелательного с точки зрения уголовного закона поведения лиц, совершивших преступление, - в рамках превенции» [7, с. 111-112].
Для того, чтобы судебный штраф «дотягивал» до первой цели, необходимо на законодательном уровне решить вопрос о механизме аккумулирования и расходования денежных средств, выплачиваемых в счет его погашения. И. В. Никитенко и Н. К. Сливко приводят опыт Республики Казахстан, где с 2018 года был учрежден Фонд компенсации потерпевшим, пополняемый, помимо прочего, суммами принудительных платежей, взимаемых с каждого объявленного решением суда виновным в совершении преступления, и отнесенных законодателем к группе «иных мер уголовно-правового воздействия» [9]. Законом «О Фон-
де компенсации потерпевшим» [11] определены категории потерпевших, имеющих право на получение компенсационной выплаты. В качестве основной цели взыскания принудительного платежа уголовный закон Республики называет защиту прав и законных интересов жертв противоправных деяний [16]. В России суммы судебного штрафа уплачиваются в бюджет государства, что, собственно, и порождает диссонанс в понимании сущности данного института. В более ранних исследованиях нами уже указывалось на необходимость создания аналогичного механизма восстановления прав потерпевших, предполагающего аккумулирование сумм штрафа, взыскиваемых судом при прекращении уголовного преследования (дела), в Фонде компенсации потерпевшим и определения приоритетных направлений расходования данных средств [2].
Для того, чтобы судебный штраф «дотягивал» до второй цели, требуется пересмотр высшей судебной инстанцией позиции о возможности в отношении одного лица каждый раз при совершении им новых деликтов уголовного характера прекращать уголовное преследование (дело) и применять штраф: как следует из постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19, лицо считается вновь совершившим преступление небольшой или средней тяжести независимо от фактов предшествующих прекращений в отношении него уголовного преследования по нереабилити-рующим основаниям. Вместе с тем новое преступление ранее освобожденного от уголовной ответственности лица «свидетельствует о том, что в отношении данного лица не были достигнуты цели уголовно-правового воздействия, и, следовательно, такое лицо нуждается в применении к нему мер государственного принуждения» [4, с. 28]. Не может признаваться впервые совершившим преступление лицо, в отношении которого уголовное преследование (дело) уже прекращалось по не реабилитирующему основанию, если им допускается новый уголовный деликт (исключение составляют случаи погашения судимости и истечения срока давности за ранее совершенное преступление).
Таким образом, под судебным штрафом предлагаем понимать такую меру уголовно-правового характера, которая выражается в денежном взыскании, может быть назначе-
на судом при наличии определенных в законе условий при прекращении уголовного преследования (дела) в отношении обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления небольшой и средней тяжести против общественных или государственных интересов, если суд придет к убеждению о том, что применение данной меры будет достаточным для достижения целей уголовно-правового воздействия.
Оптимизации норм, определяющих прекращение уголовного преследования (дела) с назначением судебного штрафа, будет способствовать:
1. Ограничение возможности применения норм о судебном штрафе делами о преступлениях, посягающих на публичные интересы и (или) в которых отсутствует (не установлен) потерпевший.
2. «Утяжеление» норм ст. 25 УПК РФ, ст. 76 УК РФ условием «если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный преступлением вред».
3. Дополнение постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 тем, что:
- решение о применении судебного штрафа суды могут основывать исключительно на убеждении о том, что в результате применения такового лицо утратит качество общественной опасности;
- запрещается применять нормы ст. 25, ст. 25.1, ст. 28 УПК РФ к лицам, уголовное преследование которых ранее уже прекращалось по одному из указанных оснований;
- дела о двуобъектных преступлениях, причиняющих вред не только конкретным лицам-потерпевшим, но также посягающих на публичные интересы, могут прекращаться по ст. 25 УПК РФ, когда обвиняемый (подозреваемый) не только примирился с потерпевшим и возместил ему ущерб, но также предпринял достаточные действия для восстановления интересов общества и государства.
4. Создание Фонда компенсации потерпевшим, в котором должны аккумулироваться, в том числе, средства взыскиваемых судебных штрафов, и определение правовых и организационных основ обеспечения выплаты компенсации потерпевшим.
Литература
1. Артеменко, Н. В. Спорные вопросы применения нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим [Текст] / Н. В. Артеменко, А. М. Минькова // Российский судья. - 2007. -№ 6. - С. 43-46.
2. Гриценко, Т. В. Вопросы совершенствования института прекращения уголовного дела или уголовного преследования с назначением судебного штрафа [Текст] / Т. В. Гриценко, Я. А. Шараева, Е. Р. Абызова // Юристъ-Правоведъ. - 2022. - № 4 (103). - С. 97-102.
3. Гришин, А. В. Об инкорпорировании частноправовых институтов в уголовном процессе [Текст] / А. В. Гришин, М. Н. Таршева // Вестник Удмуртского университета. - 2020. - Т. 30. - Вып. 6. - С. 851-857.
4. Дуюнов, В. К. Освобождение от уголовной ответственности и от уголовного наказания в механизме уголовно-правового воздействия [Текст] / В. К. Дуюнов, И. А. Подройкина, Р. В. Закомолдин : монография. -Москва : Юрлит-информ, 2022. - 264 с.
5. Звечаровский, И. Э. О юридической природе судебного штрафа (ст. 76.2, 104.4 УК РФ) [Текст] / И. Э. Звечаровский // Уголовное право. - 2016. - № 6. - С. 98-101.
6. Маркелов, А. Г. Принцип процессуального компромисса в уголовном судопроизводстве России [Текст] / А. Г. Маркелов // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. - 2017. - № 6. - С. 114-118.
7. Медведев, Е. В. Цели уголовно-правового воздействия [Текст] / Е. В. Медведев // Общество и право. -2009. - № 3 (25). - С. 109-112.
8. Несвит, В. В. Процессуальный порядок освобождения от уголовной ответственности [Текст] : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.09 / В. В. Несвит. - Москва, 2002. -200 с.
9. Никитенко, И. В. Уголовно-правовой механизм компенсации материального вреда потерпевшим в Республике Казахстан [Текст] / И. В. Никитенко, Н. К. Сливко // Научный портал МВД России. - 2020. -№ 3 (51). - С. 80-85.
10. О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности [Электронный ресурс] : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2013 № 19 : в ред. постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 15.11.2016 № 48, от 29.11.2016 № 56 // Консультант Плюс : законодательство РФ. - URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_148355 (дата обращения: 02.03.2023).
11. О Фонде компенсации потерпевшим [Электронный ресурс] : Закон Республики Казахстан от 10 января 2018 г. № 131-VI : с изменениями по состоянию на 09.06.2021 // Юрист - URL: https://online.zakon.kz/ Document/?doc_id=32981304&show_di=1&pos=10;-46#pos=10;-46 (дата обращения: 05.03.2023).
12. Смыр, А. Д. Конкуренция оснований прекращения уголовного дела и уголовного преследования, связанных с позитивным посткриминальным поведением обвиняемого и подозреваемого [Текст] / А. Д. Смыр //
Вестник Воронежского института МВД России. - 2019. -№ 3. - С. 48-51.
13. Стельмах, В. Ю. Процессуальные аспекты прекращения уголовного преследования с назначением судебного штрафа [Текст] / В. Ю. Стельмах // Российский юридический журнал. - 2018. - № 6. - С. 117-129.
14. Судебная статистика Судебного департамента при Верховном Суде РФ за 2017, 2018, 2019, 2020, 2021 гг. [Электронный ресурс] // Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации. - URL: http://www. cdep.ru/index.php?id=79 (дата обращения: 01.03.2023).
15. Таршева, М. Н. К вопросу о прекращении уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа [Текст] / М. Н. Таршева // Научный портал МВД России. - 2021. - № 1 (53). - С. 73-78.
16. Уголовный кодекс Республики Казахстан [Электронный ресурс] : Закон Республики Казахстан от 3 июля 2014 г. № 226-V ЗРК // Юрист. - URL: http://online. zakon.kz/m/Document/?doc_id=31575252#sub_id=420000. html (дата обращения: 05.03.2023).
17. Шестакова, Л. А. Компромиссные способы разрешения уголовно-правовых конфликтов: проблемы межсистемных и межотраслевых связей [Текст] / Л. А. Шестакова // Уголовная юстиция. - 2013. - № 2 (2). -С. 60-63.
References
1. Artemenko, N. К Controversial issues of application of the norm on exemption from criminal liability in connection with reconciliation with the victim [Text] / N. V. Artemenko, A. M. Minkova // Russian judge. - 2007. - No. 6. - P. 43-46 [in Russian].
2. Gritsenko, T. V. Issues of improving the institution of termination of a criminal case or criminal prosecution with the appointment of a judicial fine [Text] / T. V. Gritsenko, Ya. A. Sharaeva, E. R. Abyzova // Jurist-Pravoved. - 2022. -No. 4 (103). - Р. 97-102 [in Russian].
3. Grishin, A. V. On the incorporation of private law institutions in criminal proceedings [Text] / A. V. Grishin, M. N. Tarsheva // Bulletin of the Udmurt University. - 2020. -Vol. 30. - Issue 6. - P. 851-857 [in Russian].
4. Duyunov, V. K. Exemption from criminal liability and from criminal punishment in the mechanism of criminal law influence [Text] / V. K. Duyunov, I. A. Podroykina, R. V. Zakomoldin : monograph. - Moscow : Yurlit-inform, 2022. - 264 p. [in Russian].
5. Zvecharovsky, I. E. On the legal nature of the judicial fine (Art. 76.2, 104.4 of the Criminal Code of the Russian Federation) [Text] / I. E. Zvecharovsky // Criminal law. -2016. - No. 6. - P. 98-101 [in Russian].
6. Markelov, A. G. The principle of procedural compromise in criminal proceedings in Russia [Text] / A. G. Markelov // Bulletin of the Nizhny Novgorod University. N. I. Lobachevsky. - 2017. - No. 6. - P. 114-118 [in Russian].
7. Medvedev, E. V. Goals of criminal law influence [Text] / E. V. Medvedev // Society and Law. - 2009. - No. 3 (25). -P. 109-112 [in Russian].
8. Nesvit, V V Procedural order of exemption from criminal liability [Text] : dis. ... cand. legal Sciences: 12.00.09 / V. V. Nesvit. - Moscow, 2002. - 200 p. [in Russian].
9. Nikitenko I. V. Criminal legal mechanism for compensation of material harm to victims in the Republic of Kazakhstan [Text] / I. V. Nikitenko, N. K. Slivko // Scientific portal of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2020. -No. 3 (51). - P. 80-85 [in Russian].
10. On the application by the courts oflegislation regulating the grounds and procedure for exemption from criminal liability [Electronic resource]: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated June 27, 2013 No. 19: as amended. resolutions of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated November 15, 2016 No. 48, dated November 29, 2016 No. 56 // Consultant Plus: Legislation of the Russian Federation. - URL: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_148355 (date of access: 02.03.2023) [in Russian].
11. On the Compensation Fund for Victims [Electronic resource]: Law of the Republic of Kazakhstan dated January 10, 2018 No. 131-VI: as amended as of 06/09/2021 // Lawyer. - URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_ id=32981304&show_di= 1 &pos= 10;-46#pos= 10;-46 (date of access: 05.03.2023) [in Russian].
12. Smyr, A. D. Competition of the grounds for terminating a criminal case and criminal prosecution associated with the positive post-criminal behavior of the accused and the suspect [Text] / A. D. Smyr // Bulletin of the Voronezh Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2019. - No. 3. -P. 48-51 [in Russian].
13. Stelmakh, V Yu. Procedural aspects of the termination of criminal prosecution with the appointment of a judicial fine [Text] / V. Yu. Stelmakh // Russian legal journal. -2018. - No. 6. - P. 117-129 [in Russian].
14. Judicial statistics of the Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation for 2017, 2018, 2019, 2020, 2021 [Electronic resource] // Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation. - URL: http:// www.cdep.ru/index.php?id=79 (date of access: 01.03.2023) [in Russian].
15. Tarsheva, M. N. On the issue of termination of a criminal case or criminal prosecution in connection with the appointment of a measure of a criminal law nature in the form of a judicial fine [Text] / M. N. Tarsheva // Scientific portal of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2021. -No. 1 (53). - P. 73-78 [in Russian].
16. Criminal Code of the Republic of Kazakhstan [Electronic resource]: Law of the Republic of Kazakhstan dated July 3, 2014 No. 226-V ZRK // Lawyer. - URL: http:// online.zakon.kz/m/Document/?doc_id=31575252#sub_ id=420000.html (date of access: 05.03.2023) [in Russian].
17. Shestakova, L. A. Compromise ways to resolve criminal law conflicts: problems of intersystem and interbranch relations [Text] / L. A. Shestakova // Criminal Justice. -2013. - No. 2 (2). - P. 60-63 [in Russian].
Поступила в редакцию 06.03.2023 Received March 06, 2023
