CC BY
401
УДК 340.12 DOI: 10.24420/KUI.2019.10.62.005
П.Е. Соборнов
К ВОПРОСУ О ПРАВОПОНИМАНИИ В СОВЕТСКОЙ ЮРИСПРУДЕНЦИИ 20-30-х ГОДОВ ХХ ВЕКА
THE ISSUE OF LEGAL CONSCIOUSNESS IN THE SOVIET LAW OF 1920s-1930s
Введение: актуальность темы статьи заключается в недостаточной изученности научных дискуссий по проблемам правопонимания в отечественной юриспруденции периода 1920 - 1930-х годов, что затрудняет процесс изучения и преподавания дисциплины «История политических и правовых учений» на современном этапе. Между тем творческое наследие представителей советской юриспруденции: А.Г. Гойхбарга, М.А. Рейснера, Е.В. Пашуканиса, А.Я. Вышинского, выраженное в идеях о праве данного периода, позволит понять закономерности развития отечественной юридической науки, которое еще только становится объектом самостоятельных научных исследований.
Материалы и методы: в ходе исследования процесса возникновения и развития правовых теорий был использован принцип историзма и социальный подход, которые позволяют оценить существо и проблематику научных дискуссий 20 - 30-х годов ХХ века по проблемам правопонимания, а также историко-сравнительный метод, позволяющий сравнить и выявить специфику разнообразных взглядов на право как способ регулирования отношений в обществе.
Результаты исследования: в результате изучения правовых теорий 1920 - 1930-х годов были сделаны выводы о многогранности марксистской парадигмы правопонимания, которая прошла путь от отрицания права через признание временного характера права до формирования цельной правовой концепции 1930-х годов Андрея Януарьевича Вышинского.
Обсуждение и заключения: в историческом и историко-правовом знании 20-30-е годы ХХ века традиционно изучались через призму внутрипартийных дискуссий Н.И. Бухарина, Л.Д. Троцкого, Л.Б. Каменева и Г.Е. Зиновьева и становления режима личной власти И.В. Сталина. Научному анализу подвергались разнообразные стороны внутрипартийных дискуссий: организация и деятельность профессиональных союзов, взаимоотношения классов в период Гражданской войны в России, проблемы новой экономической политики. Но проблемы понимания права и отношения к нему только сейчас начинают находить своего исследователя. Выдающийся советский правовед Д. Магеровский писал о том, что «право - та сфера социальной жизни, на которую меньше всего обращала внимание марксистская мысль» [1, с. 24].
Ключевые слова: правопонимание, советская юриспруденция, история политических и правовых учений, правовой нигилизм
Для цитирования: Соборнов П.Е. К вопросу о правопонимании в советской юриспруденции 20 -30-х годов ХХ века // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2019. Т. 10, № 3. С. 290-295. DOI: 10.24420/KUI.2019.10.62.005
Introduction: : the relevance to the subject of the article consists in insufficient study of scientific discussions on the challenges of legal consciousness in domestic law of 1920s - 1930s. This insufficiency complicates the process of studying and teaching the discipline "History of Political and Legal Doctrines" now. Meanwhile, creative heritage of representatives of the Soviet law: A.G. Goyhbarg, M.A. Reysner, E.V. Pashukanis, A.YA. Vyshinsky expressed in the ideas about the right of this period allows understanding regularities of the development of domestic jurisprudence which is just becoming the subject to independent scientific research.
Materials and Methods: during the research of the process of emergence and development of legal theories, the principle of historicism and social approach is used that allows estimate the essence and the subject matter of scientific discussions of 1920s - 1930s on correct understanding of law, and also the historical and comparative method allowing compare and reveal specifics of various views of the right as a way of regulation of the relations in society.
Results: as a result of studying the legal theories of 1920s - 1930s, conclusions were drawn on multidimensional nature of the Marxist paradigm of legal consciousness which worked its way from denial of the right through recognition of temporality of the right to formation of the integral legal concept of 1930s of A.YA. Vyshinsky.
Discussions and Conclusions: in historical and historical and legal perception, 1920s-1930s were traditionally studied through a prism of inner-party discussions of N.I. Buharin, L.D. Trotsky, L.B. Kamenev and G.E. Zinovyev and formation of the mode of a personal authority of I.V. Stalin. The various parties of inner-party discussions were exposed to the scientific analysis: organization and activity of labor unions, relationship between the classes during Russian Civil War, a challenge of the new economic policy. But the challenges of legal consciousness and the attitude towards it is only just beginning to find its researcher. The outstanding Soviet legal scholar D. Magerovsky writes that "the right is that sphere of social life to which the Marxist thought least of all paid its attention" [1, p. 24].
Key words: right understanding, Soviet law, history of political and legal exercises, legal nihilism
For citation: Sobornov P.E. The issue of legal consciousness in the Soviet law of 1920s - 1930s // Bulletin of the Kazan Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation. 2019. V. 10, N 3. P. 290-295. DOI: 10.24420/KUI.2019.10.62.005
Введение
Одной из самых малоизученных проблем в процессе изучения и преподавания истории политических и правовых учений в системе современного юридического образования является вопрос пра-вопонимания в советской юриспруденции периода двадцатых - тридцатых годов. Например, во многих программах по истории политических и правовых учений творческое наследие советских правоведов Евгения Брониславовича Пушуканиса (1891- 1937), Михаила Александровича Рейснера (1868 - 1928), Петра Ивановича Стучки (1865 -1932), Александра Григорьевича Гойхбарга (1883 -1960) вообще не находит своего отражения, что связано с субъективным фактором - в 1937 году ряд представителей отечественной правовой науки подверглись репрессиям и их творчество оказалось незаслуженно «вычеркнуто» из истории отечественной юриспруденции или подвергнуто шельмованию. Например, в процессе обсуждения макета первого послевоенного учебника по истории политических учений, который подвергся обсуждению в Академии наук СССР в 1954 году, пра-вопонимание советских правоведов не несло в себе самостоятельного значения и понималось только в контексте темы «Развитие марксистско-ленинского учения о социалистическом государстве и праве в период борьбы за построение социализма в СССР» [2, с. 130]. Многие ученые-правоведы на протяжении нескольких десятилетий практически не изучали проблемы правопонимания в советской юриспруденции, что, безусловно, нашло свое отражение в учебной литературе 1950 - 1970-х годов [3, с. 3]. Только к концу 1980-х годов, в связи с процессами реабилитации осужденных, появились первые научные работы, посвященные проблемам развития советской юридической науки двадца-
тых - тридцатых годов, но и они не отражали проблем правопонимания.
Процесс вовлечения творческого наследия советских правоведов в курс дисциплины «История политических и правовых учений» начался во второй половине 2000-х годов. В учебнике для вузов по дисциплине «История политических и правовых учений», вышедшем под редакцией доктора юридических наук, профессора В.С. Нерсесянца, появился один параграф общим объемом 6 страниц - «Советская юриспруденция: основные политико-правовые концепции». Этот параграф и стал постановкой проблемы правопонимания изучаемого периода [4, с. 892]. Однако в данном параграфе не нашла своего отражения идея отрицания значимости права, практически не освещена в динамике и проблема развития правопонимания. Все это свидетельствует о малоизученности проблемы правопонимания в трудах представителей советской официальной юриспруденции, а работы В.С. Нерсесянца, М.Н. Марчено и И.Ф. Мачина [5, с. 410], О.В. Мартышина [6, с. 787], на наш взгляд, следует признать практически первым опытом осмысления проблем правопонимания в советской юриспруденции.
Обзор литературы
Проблемы правопонимания в период 20 - 30-х годов ХХ века традиционно изучались через призму внутрипартийных дискуссий Николая Ивановича Бухарина, Льва Давыдовича Троцкого, Льва Борисовича Каменева и Григория Евсеевича Зиновьева и становления режима личной власти И.В. Сталина. Изучались проблемы типологии и сущности пролетарского государства, но правовые проблемы традиционно не занимали внимания ученых в революционный и постреволюционный периоды. Приоритет в марксистской юриспруденции
отдавался изучению пролетарской государственности, где классовое насилие заменит собой право и максимально отразит интересы пролетариата и беднейшего крестьянства. Вместе с тем вопрос о механизмах и способах этого классового насилия оставался не изученным в отечественной юриспруденции рассматриваемого периода. Более того, все попытки восполнить имеющийся пробел в юридическом знании подвергались разоблачению. Вместе с тем следует отметить, что, изучая эту проблему отечественной юриспруденции, отечественные правоведы внесли большой вклад в развитие науки, который был догматизирован учением А.Я. Вышинского, где право понималось в качестве формально выраженной воли господствующего класса. Между невниманием к проблеме правопонимания и взглядами на право А.Я. Вышинским было высказано огромное количество точек зрения на право и правовое регулирование в обществе.
Результаты исследования
После Октябрьской революции 1917 года одной из самых актуальных проблем в правовой науке становится замена права революционным насилием пролетариата, разработка критериев рецепции дореволюционного отечественного опыта право-понимания в условиях отрицания права. Один из крупнейших теоретиков права А.Г. Гойхбарг писал: «Трудовые массы заменяют право обеспечением материальными и духовными потребностей людей или же в некоторых областях раскрепощают личность, высвобождают ее из-под тяжелого гнета правящих оков» [7, с. 1]. Возникла идея правового нигилизма, которая проистекала из марксистского понимания развития классовой борьбы в обществе. Она строилась на базовых постулатах марксизма: 1) при новом социалистическом строе будут созданы условия ликвидации классовой борьбы; 2) право, которое воспринимается в качестве формы принуждения в отношениях между людьми, исчезнет. Право в постреволюционный период понималось в качестве «орудия угнетающих классов, против которых надо вести антирелигиозную и антиправовую пропаганду» [7, с. 5].
Вместе с тем А.Г. Гойхбарг признавал, что, «несмотря на принятие декретов об отмене буржуазного правового уклада, буржуазное право не может быть изжито» [7, с. 6]. Ведь процесс становления социалистических, а по сути коллективистских отношений в обществе может занять длительное время, поэтому советское право мыслилось в качестве временного способа регулирования общественных отношений, до полного слома буржуазных пережитков в области сохранения частнособственнических инстинктов. В основе советского права, с точки зрения сторонников этой правовой теории,
должен лежать декретный принцип, в соответствии с которым декреты должны были отражать процесс внедрения социалистических, то есть коллективистских, норм морали и вытеснять нормы буржуазного права в случае возникновения противоречий декретного, социалистического и буржуазного права. При этом обращает на себя внимание факт временного сосуществования буржуазного и социалистического права в виде действия законов дореволюционной России, в том случае если последние не противоречат декретам и установлениям советской власти.
Именно благодаря восприятию права в качестве временного института «природа права оставалась вне соответствующего изучения, теория государства переходного периода была развита еще Карлом Марксом с достаточной полнотой, а о праве переходного периода было известно очень мало» [8, с. 24]. Советские правоведы начала 1920-х годов пытались объяснить такое невнимание к правопо-ниманию тем, что в постреволюционный период «все силы и средства были заняты борьбой с контрреволюцией, интервенцией, разрухой и голодом» [9, с. 9]. Данный довод не выглядит убедительным в связи с постановкой в правовой литературе 1917 - 1919 годов самого термина «государство и право переходного периода». Под этим термином понимался промежуточный этап в развитии государственно-правовых явлений между отменой старого, буржуазного права «русских помещиков и капиталистов» и нового социалистического права, рожденного Октябрьской революцией 1917 года. Все дело в том, что на этом «переходном этапе в развитии права и государства»: 1) праву вообще не отводилось самостоятельной роли; 2) господствовало пренебрежение правом как институтом господства буржуазного класса, свергнутого Октябрьской революцией 1917 года.
В конце 20-х - начале 30-х годов идея правового нигилизма была подвергнута резкой критике за недооценку роли советского права в процессе социалистической реконструкции народного хозяйства и «подавления классовых врагов». Данная теория была названа «левацкой» и отброшена. Не менее популярной становилась правовые идеи анархо-коммунизма, сторонником которых был Н.И. Бухарин (1888 - 1938). Основными идеями Н.И. Бухарина были: 1) отказ принять «переходный этап в развитии советского права и государства, что должно было выражаться в полной отмене даже тех форм буржуазного права, которые не противоречило праву советскому [9, с. 88]; 2) решительная замена права революционным насилием народных масс. При этом критерии и формы применения революционного насилия народных масс, которое должно
было заменить собой право как институт старого буржуазного общества, так и не были определены автором теории анархо-коммунизма. Перспективы применения революционного насилия связывались с перспективой мировой революции и продолжения участия Советской России в мировой войне, которая должна была стать формой революционного насилия восставших народных масс против буржуазии в разных странах мира. «Изолированная русская ра-боче- крестьянская революция не в состоянии спастись. Она или перекинется за пределы России, или погибнет. Погибнет не только от военных ударов капитализма, а от собственного экономически-организаторского бессилия» [9, с. 88].
Таким образом, правовые концепции, возникшие в период гражданской войны: 1) недооценивали право либо всячески игнорировали его как буржуазный пережиток; 2) одной из дискуссионных проблем в период Октябрьской революции и Гражданской войны оставался вопрос о степени рецепции норм старого, буржуазного права и об отмирании права вместе с государством на этапе социалистических преобразований. Эти взгляды имели в условиях революционной эйфории периода Гражданской войны огромное количество сторонников и препятствовали глубокому научному осмыслению проблем сущности права.
Совершенно новой эпохой в правопонимании стал период Новой экономической политики 20-х годов ХХ века, когда тезис о поэтапном «отмирании» права был окончательно отброшен в связи с укреплением социалистической государственности. Новое советское право, выраженное в Конституциях РСФСР и СССР 1918 и 1924 годов, Гражданском и Уголовном кодексах 1922-1926 годов, становится практическим воплощением советского права.
Сами представители советской юриспруденции признавали: «Мы произвели рецепцию - заимствование буржуазного права» [10, с. 3]. В отечественной юридической науке возникли противоречия. С одной стороны, право понималось в качестве «последнего прибежища эксплуататорских классов», с другой же стороны, признавался факт того, что «наше поколение, пережившее пролетарскую революцию, от этого термина не откажется [10, с. 4]. Феноменом советского права периода новой экономической политики стало возникновение «буржуазного права, без буржуазии», под которым понималось право, основанное на формальном равенстве, охраняемом государством, но без буржуазии» [11, с. 99]. Чем же обусловлено было право-понимание в трудах представителей отечественной юриспруденции? Во-первых, недостаточностью разработки понятий «пролетарское правосознание», «революционное правосознание», во-вторых,
необходимостью организации советского государственного управления в условиях невозможности воплощения военно-коммунистического устройства советского общества;
Постановка нового правопонимания в отечественной юриспруденции привела к возникновению идеи о праве как идеологии, источником которой становилась монография П.И. Стучки на тему «Общая теория права», в которой автор приходил к выводу о том, что «право - один из подвидов идеологий, позволяющих бороться с внутренней и международной буржуазией» [12, с. 173], а это означает: 1) признание факта первичности государства в отношении права как системы идеологических постулатов; 2) закрепление различий буржуазного и советского права как двух, в первую очередь, идеологических систем, поддерживаемых классовым типом буржуазного и пролетарского государства; 3) право мыслилось в качестве идеологического института общества, само по себе лишенного объективной, не зависящей от человека, идеологической концепцией. Постановка идеи М.А. Рейснера в первой половине 20-х годов ХХ века вызвала несколько научных дискуссий по вопросу о сущности и самодостаточности права как научной категории, роли права в функционировании норм и ценностей советского и буржуазного общества. Одним из основоположников взгляда на право, как на идеологию, был Михаил Александрович Рейснер, который не делал различий между правом, искусством, религией и философией. Все эти явления он относил к структурным элементам идеологии. Право лишалось самостоятельного статуса и сводилось к разновидности общественной идеологии. В процессе понимания процесса возникновения общественной идеологии М.А. Рейснер исходил из того, что общественная идеология, внедряемая пролетарским государством посредством пропаганды, будет способствовать возникновению пролетарской идеологии классовой борьбы с буржуазией, право же, по мнению ученого, превратится в инструмент этой борьбы. Таким образом, во взглядах М.А. Рейснера: 1) право полностью сводилось к форме общественного сознания; 2) процесс возникновения права связывался с психическими переживаниями индивида, возникающими в процессе отражения деятельности государства; 3) эволюция права связывалась со сменой общественной идеологии и форм государства.
Взгляды на право как на идеологию временно примиряли буржуазное и пролетарское право на этапе временного отступления от построения социализма в виде новой экономической политики, в чем и заключалось значение идеологической теории права М.А. Рейснера.
М.А. Рейснер наметил пути временного сосуществования буржуазного права частной собственности и пролетарского государства. «До исторического поражения буржуазии, государство будет внедрять пролетарское право в советское общество, для которого характерна социальная неоднородность» [13, с. 97].
Такой взгляд на право в период новой экономической политики вызвал масштабную дискуссию в отечественной юридической науке. На эту дискуссию оказали влияние политические факторы: окончание борьбы за власть в высшем политическом руководстве СССР, «сворачивание» внутрипартийных дискуссий к концу 20-х годов и политические репрессии. К тому же процесс форсированной индустриализации и коллективизации поставил перед советскими правоведами проблему унификации марксистской концепции права. Огромную роль в этом процессе сыграл Первый всесоюзный съезд марксистов-государственников 1931 года, где Е.Б. Пашуканис подверг резкой критике идеологическую теорию М.А. Рейснера, которая «обосновывала буржуазную реставрацию в правопонимании» и становилась правовым обоснованием сохранения буржуазной морали и права» [14, с. 24]. В условиях начавшейся коллективизации и ликвидации кулачества как класса потребовалась совершенно иная теория советского права, выразителем которой был выдающийся советский правовед П.И. Стучка. Он выступил против идеологической концепции права и пришел к выводу, что право - система обществен-
ных отношений, регулируемых государством в интересах господствующего класса с формальным закреплением в виде законов и других нормативных правовых актов. П.И. Стучка в своем научном сочинении «Революционная роль советского права», вышедшим в 1931 году в издательстве «Советское законодательство», внес вклад в определение предмета марксистской теории права. Этот вклад выражался в признании объективных, не зависящих от индивида, общественных отношений [15, с. 89]. Такое правопонимание стало господствующим в отечественной юриспруденции до конца 1930-х годов. В 1938 году состоялось Первое совещание по вопросам науки советского государства и права, на котором критике было подвергнуто и правопонима-ние П.И. Стучки за недооценку субъективной природы права, невнимание к проблемам развития надстроечных явлений: политических учений, форм государства, политических партий» [16, с. 15].
Обсуждение и заключения Таким образом, в период 20-30-х годов: 1) советское правопонимание прошло путь от отрицания права в качестве ценности до формирования концепций, обосновывающих необходимость права; 2) удалось сформулировать достаточно сбалансированную концепцию правопонимания в отечественной юриспруденции, учитывающую и базисные (способ производства), и надстроечные явления в развитии права как социально-классового института, что стало основой формирования марксистской парадигмы правового знания.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Магеровский Д. Советское право и методы его изучения // Советское право: журнал института советского права. 1922. № 1. С. 24 - 35.
2. Обсуждение макета учебника по истории политических учений // Советское государство и право. 1954. № 5. С. 125 - 130.
3. История политических учений. Часть 2 / под ред. проф. К.А. Мокичева. М., 1971. 375 с.
4. История политических и правовых учений: учебник для вузов / под общей ред. академика РАН, д.ю.н., профессора В.С. Нерсесянца. М., 2006. 944с.
5. Марченко М.Н., Мачин И.Ф. История политических и правовых учений: учебник. М., 2005. 495 с.
6. История политических и правовых учений: учебник для вузов под общей редакцией проф. О.В. Мартышина. М., 2006. 912 с.
7. Гойхбарг А.Г. Пролетариат и право: сборник статей. М., 1919. 112 с.
8. Магеровский Д. Советское право и методы его изучения // Советское право: журнал института советского права. 1922. № 1. С. 24 - 35.
9. Леман Н., Покровский С. Идейные истоки правого уклона. Об ошибках и уклонах товарища Бухарина. Л.: Прибой, 1930. 203 с.
10. Гойхбарг А.Г. Несколько замечаний о праве // Советское право: журнал института советского права. 1924. № 1(7). С. 3 - 24.
11. Стучка П.И. Революционная роль советского права. М.: Советское законодательство, 1932. 214 с.
12. Рейснер М.А. Общая теория права П.И. Стучки // Вестник Социалистической академии. 1923. № 1. С.162 - 175.
13. Резунов М. Марксизм и психологическая школа права / под редакцией Е.Б. Пашуканиса. М.: Издательство Коммунистической академии, 1931. 136 с.
14. Пашуканис Е.Б. За марксо-ленинскую теорию государства и права: доклад на I Всесоюзном съезде марксистов-государственников. М.-Л.: Государственное социально-экономическое издательство, 1931. 36 с.
15. Стучка П.И. Революционная роль советского права: хрестоматия. М.: Соцэкгиз, 1931. 236 с.
16. Вышинский А.Я. Марксистское учение о праве и государстве // Большевик. 1938. № 12. С. 12 - 15.
REFERENCES
1. Magerovskij D. Sovetskoe pravo i metody ego izucheniya // Sovetskoe pravo: zhumal instituta sovetskogo prava. 1922. № 1. S. 24 - 35.
2. Obsuzhdenie maketa uchebnika po istorii politicheskih uchenij // Sovetskoe gosudarstvo i pravo. 1954. № 5. S. 125 - 130.
3. Istoriya politicheskih uchenij. CHast' 2 / pod red. prof. K.A. Mokicheva. M., 1971. 375 s.
4. Istoriya politicheskih i pravovyh uchenij: uchebnik dlya vuzov / pod obshchej red. akademika RAN, d.yu.n., professora V.S. Nersesyanca. M., 2006. 944s.
5. Marchenko M.N., Machin I.F. Istoriya politicheskih i pravovyh uchenij: uchebnik. M., 2005. 495 c.
6. Istoriya politicheskih i pravovyh uchenij: uchebnik dlya vuzov pod obshchej redakciej prof. O.V. Martyshina. M., 2006. 912 c.
7. Gojhbarg A.G. Proletariat i pravo: sbornik statej. M., 1919. 112 s.
8. Magerovskij D. Sovetskoe pravo i metody ego izucheniya // Sovetskoe pravo: zhurnal instituta sovetskogo prava. 1922. № 1. S. 24 - 35.
9. Leman N., Pokrovskij S. Idejnye istoki pravogo uklona. Ob oshibkah i uklonah tovarishcha Buharina. L.: Priboj, 1930. 203 s.
10. Gojhbarg A.G. Neskol'ko zamechanij o prave // Sovetskoe pravo: zhurnal instituta sovetskogo prava. 1924. № 1(7). S. 3 - 24.
11. Stuchka P.I. Revolyucionnaya rol' sovetskogo prava. M.: Sovetskoe zakonodatel'stvo, 1932. 214 s.
12. Rejsner M.A. Obshchaya teoriya prava P.I. Stuchki // Vestnik Socialisticheskoj akademii. 1923. № 1. S.162 - 175.
13. Rezunov M. Marksizm i psihologicheskaya shkola prava / pod redakciej E.B. Pashukanisa. M.: Izdatel'stvo Kommunisticheskoj akademii, 1931. 136 s.
14. Pashukanis E.B. Za markso-leninskuyu teoriyu gosudarstva i prava: doklad na I Vsesoyuznom s"ezde mark-sistov-gosudarstvennikov. M.-L.: Gosudarstvennoe social'no-ekonomicheskoe izdatel'stvo, 1931. 36 s.
15. Stuchka P.I. Revolyucionnaya rol' sovetskogo prava: hrestomatiya. M.: Socekgiz, 1931. 236 s.
16. Vyshinskij A.YA. Marksistskoe uchenie o prave i gosudarstve // Bol'shevik. 1938. № 12. S. 12 - 15.
Об авторе: Соборнов Павел Евгеньевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права Нижегородской академии МВД России e-mail: [email protected] © Соборнов П.Е., 2019.
Статья получена: 11.06.2019. Статья принята к публикации: 19.09.2019. Статья опубликована онлайн: 23.09.2019.
About the author: Sobornov Pavel E., Candidate of Historical Sciences (Research doctorate), Associate Professor of the Department of Theory and History of State and Law of Nizhny Novgorod's Academy of MIA of Russia e-mail: [email protected]
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи. The author has read and approved the final version of the manuscript.
