CC BY
205
ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ И КАВКАЗ Том 13 Выпуск 2 2 !010
Г" X
[революция В КЫРГЫЗСТАНЕ
К ВОПРОСУ О ПОЛИТИЧЕСКОМ ПОВЕДЕНИИ КЫРГЫЗСКОГО НАРОДА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ
Бактыкан ТОРОГЕЛЬДИЕВА
кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-политических наук Академии управления при президенте Кыргызской Республики (Бишкек, Кыргызстан)
Введение
Анализ политических событий в Кыргызстане (с 6 апреля 2010 г.) дает основания рассматривать их как своеобразную ответную реакцию на воздействие существующей политической системы власти, объясняющуюся повышением уровня социализированности населения. В статье предпринята попытка найти рациональное объяснение происшедшим событиям с точки зрения уровня политической культуры кыргызского народа, которая, будучи подвижной структурой, формируется в процессе взаимовлияния политического сознания и поведения.
Поведенческий элемент в структуре политической культуры предполагает осознанное участие граждан во всех фор-
мах политической деятельности, легитимных и нелегитимных.
К легитимным формам политической деятельности относятся обсуждение проектов государственных и партийных документов, референдумы и выборы, участие в работе различных государственных и общественно-политических органов и организаций и в других видах общественно-политической деятельности (членство в политических партиях, общественно-политических организациях и движениях).
К нелегитимным формам политической деятельности относятся участие в несанкционированных митингах и пикетах, захват и блокирование работы различных учреждений и т.п.
И.Б. Орлов отмечает, что политическое поведение, помимо отношений власти (господства, конфликта или согласия), определяется такими факторами, как общая ситуация в стране, расстановка политических сил, личные интересы политического деятеля и т.п.
На политическое поведение граждан оказывают непосредственное воздействие не только их личные взгляды и убеждения, политические симпатии и антипатии, но и зачастую подсознательные стереотипы и привычки, вырабатываемые под влиянием окружающей социальной среды и передаваемые из поколения в поколение. Существенным фактором политического поведения (особенно в экстремальных об-
стоятельствах) выступают массовые пси-хозы1.
Политическое поведение определяется тремя параметрами:
■ степенью осознанности политических действий;
■ видами политического участия (протестное, пассивное и активное);
■ формами политического поведения (легитимными и нелегитимными).
Политическое поведение кыргызского народа на современном этапе будет рассмотрено именно по этим параметрам.
1 См.: Орлов И.Б. Политическая культура России XX века. М., 2008. С. 23.
Электоральное поведение
В начальный период суверенного существования Кыргызстана разрушение ранее существовавших социальных структур привело к возникновению новых групповых объединений. Прежнее классовое деление общества (рабочие, крестьяне и служащие) утратило свой смысл; на первый план вышли принадлежность личности к тем или иным кыргызским родам и племенам и патронажно-клиентальные отношения. Потребность в формировании новой политической культуры стала восполняться институтами социальной родовой идентификации.
Социально-политические трансформации, начавшиеся в суверенном Кыргызстане, свидетельствовали о стремлении народа придерживаться этнических традиций и обычаев во всех сферах социальной жизни, начиная с политической арены и заканчивая семейными праздниками.
По мнению известного политолога В. Ханина2, Акаев и его группа, захватив рычаги официальной власти после подавления августовского путча «либералов», предприняли шаги, свидетельствующие об осознании ими роли традиционно-политической структуры, социальных реалий и существующих в кыргызском обществе правил политической игры.
Признание этих правил стало составной частью начавшейся официальной легализации традиционных политических норм, отношений и институтов, которые всегда были легитимны на уровне «реальной» кыргызской политики.
На наш взгляд, о признании традиционных политических норм кыргызского народа свидетельствует содержание обращений экс-президента Кыргызской Республики (КР) на Всемирных курултаях кыргызов.
Выступая на I Курултае (28 августа 1992 г.), в котором принимали участие кыргызы из двух десятков зарубежных стран, он произнес: «Уважаемые соплеменники — сыновья и дочери кыргызского народа.. .»3
2 См.: Ханин В. Кыргызстан: этнический плюрализм и политические конфликты // Центральная Азия и Кавказ, 2000, № 3 (9). С. 158.
3 Да расцветет наше многонациональное государство, да поддержит нас дух предков во главе с Мана-сом // Слово Кыргызстана, 2 сентября 1992.
На II Курултае (конец августа 2003 г.) Акаев приветствовал участников словами: «Сердечно приветствую и преклоняю голову перед таким величественным собранием лучших, достойнейших представителей кыргызских родов, собравшихся сюда из многочисленных уголков земного шара, из двадцати двух стран мира, где ныне, по воле судьбы и истории, проживают кыргызы.. ,»4
Эти обращения подчеркивали принятие президентом неформальных правил кыргызской политики и должны были свидетельствовать о родовой самоидентификации тогдашнего президента и всего народа, представленного различными родами и племенами.
Высшее руководство провозглашает политический трайбализм традиционной политической нормой; официально подчеркивается, что родоплеменная самоидентификация является реальностью.
Роль родоплеменной социальной самоидентификации отразилась на формировании политических и экономических институтов суверенной республики Кыргызстан; началось деление на регионы, племена и роды, стали формироваться политические партии по региональному признаку (представители других регионов вытеснялись из структур власти).
Как отмечает Ж. Сааданбеков, в постсоветских центральноазиатских республиках принципы локализма (особенно трайбализма) имеют свои особенности. Известно, что коммунистическая политика и идеология были непримиримы как к этноцентризму, так и к проявлениям трайбализма, что дало определенные результаты: благодаря 70-летнему «катку» советского тоталитаризма эти принципы социальной организации носят не доминантный, а пережиточный характер. Тем не менее Кыргызстан получил государственную независимость прежде, чем коренной народ полностью завершил национальную консолидацию, и его локальные группы до сих пор сохраняют не только региональное самосознание, но и элементы племенной культуры5.
Известно, что региональное самосознание (самоидентификация с той или иной территориальной общностью и противопоставление себя прочим территориальным общностям, в том числе и в рамках одного этноса) присуще и целому ряду давно консолидированных наций. В случае же слабой национальной консолидированности межплеменная неприязнь может легко пустить корни на субэтническом уровне.
В постсоветском Кыргызстане в процессе приватизации земли родовые связи приобрели и экономическую базу. Практически во всех сельских местностях земельные наделы (улуш) после роспуска колхозов были распределены по родовым признакам, то есть члены одного рода или племени получили свои земельные наделы по соседству друг с другом; такой принцип сложился еще в 1920—1930-х годах, во время перехода кыргызов-ко-чевников к оседлой жизни и создания колхозов.
Тысячелетиями главной социальной ценностью была принадлежность к роду, и потому расселение происходило только поблизости от соплеменников: в традиционном обществе кыргыз не мыслил себя вне своего рода.
Помимо общей генеалогии (санжыра) эффективным связующим элементом традиции трайбализма (уруучулука) в суверенном Кыргызстане стало наличие своеобразной общей кассы для представителей того или иного племени, куда поступали регулярные взносы неформальных лидеров клана (кошумча).
Неформальные встречи сородичей во время традиционных праздников и специально организованных сборов (шерине) стали постоянными; при этом обсуждались проблемы участия данного рода во власти и в распределении ресурсов, разрабатывались такти-
4 Архив Президента КР. Материалы отдела социальной политики, 2003. 48/190. Л. 25.
5 См.: Сааданбеков Ж. Авторитаризм и демократия на Востоке. Астана, 2003. С. 286.
ка и стратегия дальнейших действий. Неформальные лидеры родов входили в состав вновь создаваемой политической элиты.
В Кыргызстане, в силу неподготовленности к управлению, основанному на демократических принципах построения государства, возродились и получили поддержку политической элиты патронажно-клиентальные отношения.
До 1293 года енисейские кыргызы имели свою собственную форму государственности; после ее потери на протяжении веков основным актором в их политических структурах являлись племена или роды, предъявлявшие свои требования и выполнявшие определенные обязательства (одни несли военную повинность, участвуя в войнах, другие платили дань, третьи самовыкупались).
В начальный период существования советской власти, действовавшей вне родовой структуры кыргызского народа, были выдвинуты требования сохранить этнокультурную самобытность и создать самостоятельную форму государственности; они, разумеется, были отвергнуты советским режимом.
Однако и в рамках советского государства у кыргызов устойчиво сохранялись элементы родовой социально-политической идентификации, что, на наш взгляд, способствовало приданию политического характера социальной родовой идентичности и в суверенном Кыргызстане.
Сегодня кыргызские кланы представляют собой некие региональные объединения, деятельность лидеров которых подчинена их собственным интересам; политическим ориентиром в борьбе за власть является принадлежность к родовым или племенным объединениям. Наличие в составе клана (или рода) лица, занимающего высокий пост в государственной структуре власти, укрепляет позиции всего рода.
Подобная система отношений обязательно включает принцип непотизма: представители власти подбирают окружение из числа родственников или земляков, обеспечивая их работой и защитой. Таким образом, патронажно-клиентальные отношения пронизывают кыргызское общество сверху донизу. Они обеспечивают эффективную связь «элит» с «массами» и являются составной частью существующего механизма получения и распределения общественных ресурсов.
На практике нормы родоплеменной и этнической солидарности, лежащие в основе этих социальных отношений, требуют от социальных «низов» не борьбы со «своим этническим начальством», а, напротив, максимальной поддержки своей племенной элиты в ее борьбе с чужеплеменными лидерами6.
Деление на роды и принадлежность к семьям (зачастую насчитывающим до нескольких тысяч человек) приобрели для людей новую важность, став фактором неформальных социальных гарантий. Наличие в составе клана (или рода) носителя высокого поста лишь способствует еще более явной иерархизации и мобилизации в рамках данного семейного объединения.
Для клана не составляет особого труда быстро организовать волнения с участием нескольких тысяч человек в случае личных неприятностей у кого-то из его представителей. Признаки кланово-семейных отношений (если кто-то из членов клана вступает в брак, то его новые родственники автоматически становятся членами его семьи и т.д.) особенно сильно проявляются в сельской местности; у кыргызов, проживающих в столице и в Чуйской долине (являющейся индустриальной, образованной и «русской» частью Кыргызстана), они более нивелированы.
Однако в результате внутренней миграции в пригородной части Бишкека созданы новые микрорайоны (жилмассивы), жители которых представляют электорат самых раз-
6 См.: Ханин В. Указ. соч. С. 159.
ных регионов страны; соответствующие группы всегда готовы поддержать своего сородича, выбранного в депутаты или занимающего государственную должность.
Наглядным примером работы этого механизма стали первые альтернативные выборы (выборы в Верховный Совет в 1990 г., Жогорку Кенеш — в 1995 г., а также в руководящие органы областного, районного и сельского масштаба), которые продемонстрировали тенденции к родовой самоидентификации массового избирателя. Введение одномандатной системы выборов способствовало тому, что от каждого племени или рода выдвигались только «свои» депутаты; выборы сопровождались жесткой конкуренцией племен и родов.
В период выборов в мононациональных регионах республики (Нарынской и Таласской областях, в отдельных районах Ошской и Иссык-Кульской областей) и доверенные лица кандидатов в депутаты, и СМИ, и электорат придавали значение тому, откуда кандидат родом и из какого он племени; в этой связи часто звучали традиционные выражения: «Биздин жердин кулуну» (букв. ‘Жеребенок нашего района’), «Озубуздун бала» (‘Свой парень’), «Ал биздин уруудан» (‘Он из нашего племени’) и т.п.
Чтобы выдвинуться в народные депутаты в суверенном Кыргызстане, проживавшие и работавшие в столице государственные и общественные деятели, а также представители творческой интеллигенции вынуждены были искать свои родоплеменные корни: деловые, интеллектуальные, профессиональные, организаторские и нравственные качества кандидата не играли существенной роли. Как и прежде, в традиционном обществе, кандидаты в депутаты устраивали угощения для родственников и организовывали подарки на разных уровнях; эти расходы оплачивались всем родом.
И в сельской местности, и в районных центрах начали выяснять, кто и из какого рода происходит, кто приезжий, а кто коренной, чьи предки занимали то или иное джай-лоо (урочище) или родник и т.п.
В 1990 году в результате альтернативных выборов председателями всех областных советов (тогда их было 5) стали только местные уроженцы; такая же картина была характерна и для выборов председателей районных советов, руководителей колхозов и совхозов.
Нередко своего кандидата в депутаты выдвигало каждое крупное племенное подразделение, и между родами шла жесткая конкурентная борьба за власть.
Родовая самоидентификация строго сохранялась на всех уровнях; сородичи являлись весьма «надежным» электоратом, возлагавшим на своего избранника большие надежды, связанные с устройством на работу, выделением кредитов и т.д.
Приведем слова О. Ибраимова (бывшего вице-премьер-министра по социальной политике КР), «.все эти выборы в парламент и местные органы самоуправления, да и вообще первые годы демократии нас скорее разъединили, чем объединили, подхлестнули регионализм; все вдруг заговорили о санжыра, о родах и племенах»7.
Альтернативные выборы президента КР в 1995 году ярко демонстрируют проявления клановости и регионализма в политической культуре кыргызского народа. Административные ресурсы (включая СМИ), которые были использованы руководителями страны для поддержки тогдашнего президента, не принесли ожидаемых результатов: в Ошс-кой области (на родине) ему отдал свои голоса 51% избирателей, в Джалал-Абадской— 61,3%, тогда как в Чуйской области за него проголосовали 87,2%, в Иссык-Кульской — 92,2%, Нарынской—97%.
За кандидатуру А. Масалиева, выходца из южного региона, в Ошской области проголосовали 46,5% избирателей, в Джалал-Абадской — 64,4%, тогда как в Чуйской области за него отдали голоса 7,3%, в Иссык-Кульской — 4,3% и в Таласской — 2%8.
7 Эркин Тоо, 26 августа 1996.
8 См.: Асаба, 27 сентября 1996.
Таким образом, выборы выявили преобладание родоплеменной самоидентификации кыргызов, интересы племен ставились выше национальных.
Немаловажную роль в этом процессе сыграли общественно-политические, культурные и научные деятели регионов. С. Мамытов, оценивая результаты президентских выборов 1995 года, писал, что регионализм подпитывался прежде всего амбициями и стараниями отдельных представителей политического слоя двух регионов. Политическая элита южного региона активно твердит о том, что права, экономика и культура юга ущемлены, поэтому приоритет должен отдаваться ему9.
На протяжении 15 лет в республике не было ни одного случая, чтобы народный депутат Жогорку Кенеша, выходец с юга страны, был избран на севере Кыргызстана, и, наоборот, ни один выходец с севера не смог пройти в народные депутаты на юге; в то же время население полиэтнических районов консолидировалось, чтобы провести своего кандидата-кыргыза в народные депутаты.
Протестные выступления
Первые открытые протестные выступления в Кыргызстане начались после трагических событий 17—19 марта 2GG2 года в Аксыйском районе Джалал-Абадской области. Их причиной стало задержание 5 января 2GG2 года оппозиционного депутата парламента А. Бекназарова.
По мнению членов независимой общественной комиссии, созданной для анализа причин этой трагедии, кризисная ситуация сложилась весной 2GG1 года — тогда депутат Жогорку Кенеша А. Бекназаров начал борьбу за территориальную целостность Кыргызстана, выступая с решительной критикой правительственного решения о передаче обширных кыргызских территорий Китаю, Узбекистану и Казахстану. Прозвучал призыв объявить президенту импичмент113.
Сородичи и земляки А. Бекназарова стали организовывать пикеты в его поддержку и участвовать в голодовках (38G чел., в том числе 2 депутата парламента). Невзирая на акции протеста, начался суд над Бекназаровым. 14 марта сторонники Бекназарова в Аксыйском районе перегородили камнями несколько дорог, соединяющих села Кербен, Жангы-Жол, Кара-Суу и Сары-Челек. Ситуация продолжала накаляться, и 17 марта представители силовых структур открыли огонь по жителям села Кызыл-Туу, которые направлялись пешком в село Кербен (центр Аксыйского района). После этого жители области ночью подожгли здание районного отделения милиции в селе Кербен и забросали камнями районную администрацию. По официальным данным, в ходе беспорядков погибло 5 чел., 8G получили ранения; президент Акаев обвинил в организации беспорядков оппозицию.
После Аксыйских событий в Бишкеке начались митинги под лозунгами: «Акаева в отставку», «Aкcылыкmapгa amirnam кє^єк» (‘Аксыйцам нужна справедливость’), «Дєпу-mammap жepдu camnaгылa» (‘Депутаты, не продавайте земли’), «Aкaeв aк yйдoн кєш» (‘Акаев, вон из Белого дома’), «Кулов, ты прав», «Элдu amкaндapгa oлyм» (‘Смерть стрелявшим в народ’), «Къ^гыз жepu camылбacын» (‘Кыргызская земля не должна продаваться’) и «Свободу Кулову»11.
9 См.: Мамытов С. Паралич кыргызской демократии на юге // Республика, 27 сентября 1996.
10 См.: Галиева 3. Политическая трансформация суверенного Кыргызстана: динамика и особенности. Бишкек, 2007. С. 237.
11 Текущие дела // Архив Президента КР, 2002. Ф.1. Д. 04-4. Т. 9.
Это были первые политические акции, направленные против власти Акаева. 17 мая 2002 года в Базаркурганском районе члены партии «Ата Мекен» и жители села Акман (примерно 250 чел.), расположившись вдоль трассы «Ош — Бишкек» (на 83 километре), организовали митинг с плакатами: «Электроэнергиясы кымбататылбасын» (‘Остановить подорожание электроэнергии’), «Аксы окуясына тура баа берилсин» (‘Аксыйцам нужна справедливость’), «Сот бийлигин Эл шайласын» (‘Судебная власть должна избираться народом’), «Карыларга камкордук, жаштарга иш» (‘Заботу старикам, работу молодым’). На митинге звучали вопросы: «Почему арестовали пикетчиков в Бишкеке?» и «Почему правительственная комиссия по Аксыйским событиям не отчитывается и виновные не наказываются?» и т.п.12
Аксыйская трагедия стала водоразделом в политической жизни суверенного Кыргызстана; виновные в расстреле мирного населения наказаны не были, и это еще более обострило социально-политическую обстановку.
В то же время Аксыйские события способствовали осмыслению народом сущности суверенной власти: за тысячелетие отсутствия государственности выработалось отношение к власти как к «чужому». Применение оружия против «своих» кыргызов, вышедших на мирную демонстрацию, явилось своего рода откровением; оказалось, что власть может применять насилие.
Именно Аксыйские события способствовали созданию ситуации, которая привела к мартовским событиям 2005 года и падению режима А. Акаева.
Аксыйские события 2002 года явились своеобразным аналогом Кровавого воскресенья в России; образ президента страны (считавшегося ажо — царем), воспринимавшийся кыргызами как символ защитника народа, после расстрела мирных демонстрантов был развеян.
Аксыйские события, вызвавшие в Кыргызстане острейший политический кризис, совпали с приближением окончания третьего президентского срока А. Акаева; по действующей Конституции он не мог вновь баллотироваться на высший государственный пост. Поэтому на референдум 2 февраля 2003 года помимо очередного вопроса о доверии президенту был вынесен новый текст Конституции Кыргызстана; было принято решение о проведении выборов по новой схеме. Взамен прежней смешанной мажоритарно-пропорциональной избирательной системы вводилась чисто мажоритарная. Она давала возможность использовать административный ресурс и получить управляемый парламент; по мнению З. Курманова, такая система позволяла законсервировать «существующую архаическую структуру общества, в которой доминируют не политические партии, а региональные группы и родоплеменные кланы»13.
В тот период оппозиционные силы в Кыргызстане мобилизовались; было создано два политических блока — радикальный («За власть народа») и более умеренный («Народный конгресс»). Весной 2004 года из участников этих блоков был сформирован Гражданский союз за честные и справедливые выборы, в который вошло большое количество высокопоставленных «отставников».
Объединение 5 оппозиционных блоков в единый «Форум политических сил» стало свидетельством способности политиков, недовольных Акаевым, объединить усилия; у оппозиции появились реальные шансы занять места в новом парламенте.
На фоне усиления экономического кризиса в стране президент констатировал, что к марту 2005 года Кыргызстан превратился в стабильное государство, твердо вставшее на
12 Переписка по основным вопросам // Архив Президента КР, 1996. Д 03-2. С. 139.
13 Курманов 3. О проблемах партогенеза в Кыргызстане // Центральная Азия и Кавказ, 2004, № 5 (35).
С. 14.
путь демократии. Однако стабильность носила лишь внешний характер и не имела фундаментальных основ в обществе.
Желание любой ценой закрепить доминирование правящей политической группировки в парламенте привело к выдвижению в депутаты Жогорку Кенеша на парламентских выборах в феврале 2005 года кандидатур двух детей экс-президента (сына Айдара и дочери Бермет), а также родственников его жены М. Акаевой (сына премьер-министра страны Н. Танаева и др.).
Кроме того, несмотря на поддержку электората, группа оппозиционно настроенных кандидатов в депутаты Жогорку Кенеша (К. Бакиев, А. Мадумаров, И. Кадырбеков и др.) из-за активного противодействия местных властей не смогла пройти на выборах. Наблюдались вмешательство местных администраций в работу избирательных комиссий, нарушения положений Избирательного кодекса, откровенный подкуп электората и членов окружных комиссий; такая ситуация способствовала росту протестной активности населения во всех областях республики.
Массовые митинги протеста проходили во всех регионах страны: в Ноокенском районе Джалал-Абадской области, Кочкорском и Нарынском районах Нарынской области, Тонском, Тюпском и Джеты-Огузском районах Иссык-кульской области; в г. Караколе14 митинги сопровождались перекрытием стратегических шоссейных трасс, соединяющих его с Бишкеком.
3. Галиева отмечает, что, по существу, это означало, что народ, преодолев апатию, встал на защиту своих интересов, причем не политических, а, скорее всего, кланово-родовых и местных предпочтений15.
Наиболее организованным было выступление в Джалал-Абаде, начавшееся с выдвижений требований об отмене выборов. Оно закончилось захватом здания областной администрации, установлением народовластия и избранием Народного совета. Была сформирована новая структура власти и назначен губернатор. 4 марта здесь был проведен Народный курултай под руководством лидера Народного демократического движения Кыргызстана К. Бакиева и были выдвинуты основные радикальные революционные требования:
1) отставка действующего президента КР;
2) проведение досрочных президентских выборов;
3) аннулирование результатов первого тура выборов в Жогорку Кенеш;
4) созыв внеочередной сессии Жогорку Кенеша старого созыва для решения всех этих проблем.
5 марта к митингующим в Джалал-Абаде присоединились жители Сузакского, Ба-заркурганского и Ноокенского районов; прибыли десятки людей из Узгенского и Кара-кулджинского районов Ошской области. Журналисты радио «Азаттык» утверждали, что митингующих на площади перед администрацией было «около трех тысяч человек»16.
В течение марта 2005 года митинги и захваты зданий администрации происходили в Узгене, Оше, Таласе, Токтогуле, Иссык-Куле и т.д. Однако в этих городах требования митингующих поначалу касались лишь вопросов аннулирования результатов выборов в округе и продвижения своего кандидата в депутаты Жогорку Кенеша.
Только после начала событий в Джалал-Абаде лозунги митингующих в других городах достигли того же уровня радикализма. Эти протестные выступления были в большой
14 См.: Аналитика. Общественный рейтинг, 8 марта 2005.
15 Галиева 3. Указ. соч. С. 276.
16 См.: [http //www.asattyk.org/news/domestic/ru/2005/03].
степени вызваны несогласием значительной части населения с подведением итогов предыдущих парламентских выборов (депутатов Жогорку Кенеша).
Перед голосованием во втором туре парламентских выборов, который состоялся
13 марта 2GG5 года, наблюдались протестные выступления в Чуйской (Иссык-Атинский район) и Таласской областях, а также в Бишкеке17; участники акций протеста были подвергнуты административным наказаниям.
После парламентских выборов кризисная ситуация привела к потере властью легитимности на юге Кыргызстана, где стали создаваться свои «альтернативные народные органы».
15 марта 2GG5 года Народный курултай в г. Джалал-Абаде (7GG делегатов) объявил о создании областного Координационного совета народного единства и избрании «народным губернатором» Джалал-Абадской области Ж. Жээнбекова.
Курултай принял решения о проведении Ошского и Таласского областных курултаев с целью создать аналогичные областные структуры народных кенешей и о создании народной дружины (Эл тшуну) с целью не допустить применения силы со стороны прежних властных структур18.
События стали развиваться еще стремительнее после 18 марта, когда митингующие захватили здание областной администрации в Оше; протестные выступления усилились после того, как ОМОН применил силу к женщинам и детям.
2G марта власти вновь провели спецоперацию с участием ОМОНа по освобождению и восстановлению контроля над административными зданиями в Оше и Джалал-Абаде, но эти меры имели лишь временный успех.
Вскоре после этого на центральную площадь Джалал-Абада стали стекаться жители города, вооруженные палками и камнями. Военные начали стрелять в воздух холостыми патронами, но это не помешало массам взять приступом здания областной администрации, а также областного и городского Управления внутренних дел. В результате столкновений с обеих сторон появились раненые, часть милиционеров перешла на сторону повстанцев, а многие разбежались. Кроме того, был захвачен ошский аэропорт, на взлетной полосе были подожжены шины и вывалено несколько машин гравия, чтобы сюда не были переброшены дополнительные силы19.
21 марта в Оше также был проведен Народный курултай. На площади собралось около 17 тыс. чел., перед ними выступили грузинские депутаты, а также Р. Отунбаева, А. Мадумаров и К. Бакиев. Начались выборы представителей альтернативной власти, на пост народного губернатора были выдвинуты кандидатуры Д. Чотонова и А. Артыкова; последний и был избран «народным губернатором»2°.
Руководители правоохранительных органов в Оше и Джалал-Абаде перешли на сторону альтернативного правительства. По существу это означало, что в двух крупных южных городах были созданы параллельные «народные» администрации, представляющие собой прямую угрозу существовавшему режиму.
Вскоре самопровозглашенные советы «народной власти» были созданы в отдельных районах Таласской и Нарынской областей. 2G марта в интервью российской газете «Известия» один из лидеров оппозиции Р. Отунбаева заявила, что временная народная администрация контролирует 6 из 7 районов Ошской области, 5 из 8 районов Джалал-Абадской области, а также 3 из 4 районов Таласской области и 1 из 5 районов Нарынской
17 См.: Груздов Ю. Перешли к карательным акциям: Хроники народного протеста // МСН, 15 марта
2005.
18 См.: Осоров 3. Создан областной элдик кенеш // МСН, 16 марта 2005.
19 См.: Приживойт Р. Власть вроде есть, но ее почти нет // МСН, 22 марта 2005.
20 Весна 2005 г. глазами кыргызстанцев. Бишкек, 2005. С. 10.
области. Дело идет к контролю над половиной республики. Следующая цель, конечно, Бишкек21.
Вскоре начались митинги и в Бишкеке; участвовавшая в них молодежь, разбившись на небольшие группы, продолжала время от времени обходить улицы города, скандируя антипрезидентские лозунги.
19 марта в столице состоялся митинг, организованный по инициативе социал-демократической партии Кыргызстана, во главе с А. Атамбаевым. В митинге участвовало около 4 тыс. чел., в основном жители пригородных сел — Кок-жар, Таш-Тобо, Байтик, Ыссык-Ата и др. В столицу стали прибывать представители оппозиционных сил с намерением организовать 24 марта антиправительственный митинг по примеру акции, проведенной на Майдане в Украине. Утром 24 марта тысячи людей отправились на центральную площадь Ала-Тоо. К митингующим присоединились торговцы с ошского базара и любопытствующие; постепенно площадь стала заполняться представителями различных регионов республики, призывавшими выполнить требования, выдвинутые Народным фронтом.
В ходе массовых выступлений деятельность государственного аппарата была парализована. Митингующие взяли под контроль Дом правительства и государственное телевидение, а к вечеру 24 марта 2005 года полностью установили свой контроль над городом; президент А. Акаев бежал из страны. Ряд исследователей винит в происшедшем оппозиционеров, другие же — само правительство во главе с президентом.
Мы полностью согласны с мнением, что события 24 марта 2005 года невозможно оценить однозначно. Основным участником протестных выступлений, начинавшихся в форме народной революции в Джалал-Абадской, Ошской и Таласской областях, было сельское население. Затем волнения перекинулись в столицу, и мирный митинг завершился насильственным захватом Дома правительства.
С. Михеев отмечает, что главной причиной мартовских событий стало искусственное внедрение новой демократической «модели» без учета местной специфики. Реальное недовольство населения итогами выборов было умело использовано оппозиционными лидерами, а официальные власти оказались не способны справиться с реальными вызовами общественного устройства.
Парламентские выборы стали той последней каплей, которая переполнила чашу терпения народных масс, уставших от беззакония. И эта буря смела все и всех на своем
пути22.
А. Брудный, анализируя события, происходившие в Оше и Джалал-Абаде, пишет, что народу на самом деле удалось установить новые формы власти. Это был относительно редкий исторический случай, когда происходит непосредственное и насильственное вмешательство общества в государственную жизнь страны (но не в государственное устройство)23.
В результате этого политического кризиса в стране произошел фактический самораспад прежней власти; к руководству пришла коалиция во главе с бывшим премьер-министром Кыргызстана К. Бакиевым, который стал и.о. президента страны.
Смена «политической элиты» 24 марта 2005 года, выразившаяся в форме «народной революции», положила конец дальнейшей абсолютизации власти президента и исключила возможность передачи ее по наследству. Основным смыслом мартовских со-
21 См.: Галиева 3. Указ. соч. С. 283.
22 См.: Михеев С. Жертва дурно понятой демократии. В кн.: Киргизский переворот. Сборник / Сост. Г.О. Павловский. М.: Европа, 2005. С. 47.
23 См.: Брудный А. Что это было? В кн.: Мартовская революция в Кыргызстане: шаг вперед или два шага назад. Бишкек, 2005. С. 15—17.
бытий 2005 года являлся демонтаж авторитарной семейно-клановой системы управления с помощью принятия новой, по-настоящему демократической Конституции.
Однако мартовские события показали и то, что в Кыргызстане народные массы, формально приняв демократические правила игры, не смогли действовать в их рамках и в период кризисной ситуации не проявили приверженности демократическим принципам конституционной смены власти.
Демократия, столкнувшаяся с серьезными вызовами в Кыргызстане, не располагая «упругостью» и массовой поддержкой, не смогла сохранить свою стабильность. Этому способствовала и низкая политическая культура населения (что особенно ярко показали мартовские события 2005 г.), весьма далекая от демократических ценностей, представляющих собой важнейший фактор «утвердившейся демократии»24.
Государственная комиссия по выработке мер для дальнейшей стабилизации общественно-политической ситуации в КР, созданная после мартовских событий 2005 года (в нее вошло 16 чел.), пришла к выводу, что главной причиной падения власти стал массовый разгул беззакония на всех уровнях государственной власти и общества в целом; были поражены политическая, экономическая, социальная и духовная сферы страны. Экономика республики стала работать не на развитие реального сектора и пополнение бюджета, а на обогащение узкого круга лиц и увеличение доходов «семьи президента». Проводимые экономические реформы не были социально ориентированы25.
В течение 2005 года в Кыргызстане состоялось около 2,5 тыс. акций гражданского неповиновения. Самой масштабной была политическая акция 29 апреля 2006 года, в ходе которой политическая оппозиция, выдвигая требования проведения демократических реформ, вывела на площадь страны около 20 тыс. демонстрантов26. Не получив ожидаемых уступок от президента К. Бакиева, «оппозиция» обещала провести еще более массовую народную демонстрацию 27 мая 2006 года, но уже с требованием отставки президента.
Через год в Кыргызстане вновь сложилась ситуация, которая могла привести к неконституционной смене власти. Поэтому инициативы президента страны по построению конструктивного и цивилизованного диалога с оппозицией (легитимации отношений «власть — оппозиция» через кадровые рокировки) и принятию соответствующего законопроекта дали определенные результаты.
Попытка формирования новой модели политического поведения
В ноябре 2007 года в республике был проведен всенародный референдум о принятии проекта новой редакции Конституции, а также новой редакции Кодекса о выборах. Были удовлетворены требования различных неправительственных организаций по вопросам гендерной, этнической и молодежной политики; власти ввели квоты для соответствующих групп населения. В новых нормативных актах, принятых на референдуме, были зафиксированы нормы, в соответствии с которыми выборы депутатов Жогорку Кенеша будут осуществляться по представленным партиями спискам с соблюдением следующих правил представительства:
24 Галиева 3. Указ. соч. С. 317.
25 См.: [http //www.akipress.org /28/05/2008].
26 См.: Курманов 3. Закон об оппозиции как фактор формирования демократической политической системы в Кыргызстане: необходимость, угрозы, риски... // Wednesday, 28 June 2006.
■ не более 70% лиц одного пола, при этом разница очередности в списках кандидатов женщин и мужчин, выдвинутых от политических партий, не должна превышать трех позиций;
■ не менее 15% лиц, не старше 35 лет;
■ не менее 15% граждан, представляющих различные национальности27.
Для победы в выборах партии должны были преодолеть не только 5-процентный барьер, установленный во многих странах, но и полупроцентный — набрать как минимум 0,5% голосов избирателей в каждой из 7 областей республики, а также в городах Бишкек и Ош28. Введение такого барьера ограничивает доступ партий, имеющих влияние на электорат исключительно на локальном уровне (учитывающих только родовые, региональные и клановые интересы). Эксперт института общественной политики Ж. Ормонбеков писал, что «требования общенациональной представленности партии, желающей принять участие в выборах, будут только способствовать развитию и укрупнению партий»29. Это следует всячески приветствовать. Ведь с самого момента обретения национальной государственности партийное строительство в Кыргызстане испытывало серьезные трудности.
В целом, институт политических партий в сложившейся политической системе развивался лишь чисто количественно: если в мае 2005-го (начало процесса конституционного реформирования) партий было 40, то к осени 2006 года — уже 86, а к 2007 году, на день назначения досрочных выборов депутатов Жогорку Кенеша КР, Министерством юстиции в соответствии с законом «О политических партиях» была зарегистрирована уже 101 партия.
Эксперты считают, что полноценному развитию института политических партий в Кыргызстане препятствовало в основном два главных фактора30:
■ во-первых, многолетнее отсутствие политико-правовых механизмов прохождения партий в парламент по пропорциональной системе представительства и возможности формирования правительства парламентскими политическими партиями;
■ во-вторых, психологическое неприятие большинством населения института политических партий, оставшегося от советских времен (как известно, КПСС вмешивалась во все стороны жизни граждан).
Досадная особенность политического сообщества современного Кыргызстана — явная неспособность многих политических партий и движений сформулировать собственную идеологическую платформу, способную привлечь умы. Сегодня практически все партии сталкиваются с проблемой увеличения своего электората. Эксперты говорят о незрелости партий в целом с точки зрения их участия в выборах31. Многие из них отмечали, что для усиления авторитета политических партий в Кыргызстане необходимо ввести пропорциональную избирательную систему32.
27 См.: Кодекс Кыргызской Республики о выборах в Кыргызской Республике. Бишкек, 2007. С. 280.
28 См.: Там же. С. 283.
29 Интернет-сайт: Журн. «Оазис», октябрь 2007, № 19 (63).
30 См.: Курманов 3. О проблемах партогенеза в Кыргызстане. С. 8.
31 См.: Акунов А. Многопартийность и демократия в Кыргызской Республике (историко-политологический анализ). В кн.: Сб. статей по итогам семинаров, проведенных в 1995 г. в рамках программы «Поддержка высшего образования». Бишкек, 1996. С. 10—20; Малабаев Б. Участие политических партий в выборах депутатов Жогорку Кенеша: проблемы и перспективы. В кн.: Сб. науч. трудов юридич. ф-та КРСУ. Бишкек: Изд-во КРСУ, 2001. С. 19—28.
32 См.: Акунов А., Аттокуров Э. К первым выборам депутатов 3С ЖК КР по партийным спискам // Политика и общество, 2000, №2. С. 144—156; Курманов 3. О проблемах партогенеза в Кыргызстане...; Ис-
Новая редакция Конституции КР, узаконившая пропорциональную систему представительства в парламенте, безусловно, создала некоторые реальные предпосылки для партийного строительства. Статьи 54, 69 и 70 новой Конституции33, устанавливающие партийное представительство в парламенте и принципы формирования правительства, впервые в политической истории Кыргызстана предоставили реальный шанс победившим на выборах партиям кардинальным образом изменить политическую систему и политическое поведение граждан. Таким образом, была создана возможность для формирования новой модели политического поведения кыргызов, основанной на использовании легитимных методов.
Результаты опроса, проведенного в ноябре 2007 года социологической службой «Эл пикир» с участием 1 300 респондентов, показали, что 48% кыргызского электората поддерживают выборы по партийным спискам, 20% были против, а 30% не имели определенного мнения34.
Осенью 2007 года в стране была создана новая партия «Ак жол» (‘В добрый путь!’), которую возглавил лично президент страны.
Накануне досрочных парламентских выборов, назначенных на 16 декабря 2007 года, только 22 политические партии представили документы в ЦИК КР для регистрации списков кандидатов; к предвыборной гонке было допущено лишь 12 из них35.
Следует отметить, что названия многих партий не давали ориентиров, позволяющих судить об их политической направленности; так же как и на прежних выборах, борьба происходила не между партиями, а между их лидерами. Выбор определялся по личному вкладу деятелей, а не по задачам и целям партий.
Согласно официальным данным, Народная партия «Ак жол», Партия коммунистов Кыргызстана и Социал-демократическая партия Кыргызстана преодолели 5-процентный барьер и были представлены в Жогорку Кенеш КР. Мандаты были распределены следующим образом: 71 из них достался Народной партии «Ак жол», 11 — СДПК и 8 — партии коммунистов.
В результате этих выборов лишились своих депутатских мандатов известные политические деятели, которые благодаря своим родоплеменным связям каждый раз выбирались по одномандатным округам — А. Бекназаров (Аксы), А. Малиев (Тонский район) и другие.
Таким образом, досрочные парламентские выборы, состоявшиеся в декабре 2007 года, стали водоразделом в истории политической ситуации страны: они прошли по новой модели, исключающей родовой и клановый факторы.
Оппозиционное движение
14 января 2008 года в Бишкеке был созван форум общественного движения «3а справедливость», в котором приняли участие представители 15 партий и свыше 20 неправительственных организаций, недовольных итогами выборов. В работе форума участвовали 2 депутата Жогорку Кенеша (представители Социал-демократической партии КР
маилов К., Казак кызы Н. Становление многопартийной системы в Кыргызстане. В кн.: Социально-политические процессы в Кыргызской Республике. Бишкек, 2003; Чыналиев У. Политические партии Кыргызстана. М., 1999; Малабаев Б. Указ. соч.
33 См.: Конституция Кыргызской Республики. Принята референдумом Кыргызской Республики 21 октября 2007 г. Бишкек, 2007. С. 72, 80, 81.
34 См.: Интернет-сайт: Журн. «Оазис», октябрь 2007, № 19 (63).
35 См.: [http://www.shailoo.gov.kg, e-mail: cec@shailoo.gov.kg].
Р. Отунбаева и Б. Бешимов), а также экс-депутаты (О. Текебаев, Т. Сариев и Д. Садырба-ев)36. Было принято решение о создании в ближайшем времени оппозиционного Общественного парламента.
12 апреля 2008 года в Бишкеке состоялся Народный курултай, организованный Движением «За справедливость». В его работе приняли участие 1 474 делегата из всех регионов Кыргызстана, которые были избраны на местах в феврале и марте 2008 года37.
В работе Курултая в качестве наблюдателей приняли участие представители таких международных организаций, как ОБСЕ, Национальный институт демократии (NDI) и Европейский союз, посольства США и Германии в КР и другие.
Работа Курултая проходила под лозунгами: «Эл байлыгы — адилет» (‘Богатство народа — справедливость’), «Таянычы калыстык» (‘Опора справедливость’), «Келечеги акый-кат» (‘Будущая справедливость’), «Эл бийлиги — элге» (‘Народная власть — народу’) и др.
В ходе работы Народного курултая были приняты резолюция и решение38, содержащие критический анализ политического и социально-экономического развития страны.
По нашим наблюдениям, на Курултае чувствовалось недоверие большинства делегатов к руководителям Общественного парламента, трое из которых являлись бывшими спикерами парламента (А. Эркебаев, М. Чолпонбаев и О. Текебаев); большинство докладов выслушивалось без энтузиазма, так как они содержали лишь критические замечания, а не предложения альтернативных путей и программ развития страны.
Курултай закончил работу возгласом «Манас», который озвучил на трибуне член Общественного парламента Б. Шерниязов.
Все вышеперечисленные факты свидетельствовали, что у оппозиции нет каких-то идей об альтернативных путях стратегического развития Кыргызстана и выхода из кризиса.
После этого «неудачного» курултая в республике не произошло видимой консолидации оппозиции; более того, для ее преследования и раскола власть использовала все дозволенные и недозволенные методы. В результате отдельные оппозиционеры (Э. Бай-салов, К. Кадыров, Б. Бешимов, Р. Жээнбеков, К. Байболов и др.) вынуждены были покинуть Кыргызстан в поисках политического убежища; иные пытались противостоять режиму Бакиева.
Объединенное народное движение, созданное оппозицией, на Народном курултае 17 марта 2010 года приняло заявление. В нем, в частности, говорилось: «Объединенное народное движение считает, что у К. Бакиева сегодня нет морального права возглавлять страну. Узурпированная семейным кланом власть должна быть возвращена народу. Народ Кыргызстана, как единственный носитель суверенитета и власти, имеет полное конституционное право проводить Народные курултаи во всех регионах с единственной повесткой дня — восстановление власти народа»39.
Народные выступления (апрель 2010 г.)
События, происшедшие в Кыргызстане с 2005-го по 2010 год, доказывают, что значительную роль в «тюльпановой» (или «таласской») революции сыграл демократический дух кыргызского народа.
36 См.: ИА «24^» [http://www.24.kg/politic/2008/01/15/73423.html].
37 См.: Личное участие в работе Курултая (Метод включенного наблюдения) [http://www.24.kg/politic/ 2008/04/13].
38 См.: Там же.
39 Заявление Объединенного народного движения // Общественно-политическая газета «Форум».
26 марта 2010, № 21. С. 3.
С 2005 года в республике не утихали массовые митинги, однако правительство практически не реагировало на эти выступления. Единственный метод, который применялся властью — это силовое давление. Народ был недоволен: после «тюльпановой революции» он ждал от руководства новых подходов в управлении, но эти надежды не оправдались.
Дать объективную оценку происходящих в республике событий непросто; поговаривают даже о вероятности участия в кыргызских событиях сил извне.
Однако нельзя недооценивать героизм и мужество погибших, которые выступали против действующей власти. Бакиев, пришедший к власти в результате «тюльпановой революции» 2005 года, был свергнут и сменен временным правительством во главе с лидером оппозиции и бывшим министром иностранных дел Р. Отунбаевой.
Вероятность повторения событий 2005 года в Кыргызстане была очень высока, так как в республике все еще процветают коррумпированность, клановость и непотизм; мнение общественности игнорируется и вследствие этого накапливаются нерешенные социальные проблемы.
Неудивительно, что глобальный экономический кризис крайне болезненно отразился на экономике Кыргызстана (спад производства усугубился высокой инфляцией); в результате были повышены тарифы на электроэнергию, водоснабжение и отопление (в 2—10 раз по отдельным позициям). Ситуация еще больше обострилась в связи с тем, что ключевые коммунальные компании, а также «Северэлектро», «Востокэлектро» и «Кыргызтелеком» находились под контролем клана Бакиева. Значительную проблему для государства представляет собой отток трудовых ресурсов за рубеж, а также рост безработицы и люмпенизация населения.
Реформа государственного управления, в результате которой было создано теневое правительство во главе с сыном Бакиева, игнорирование Конституции и других законов со стороны правительства и руководства, а также недальновидная внешняя политика президента способствовали краху власти.
Накопившиеся социальные проблемы и шоковое повышение тарифов стали поводом к массовым выступлениям в регионах, в первую очередь в Нарыне. Увеличение цен в этом высокогорном районе сильнее, чем где бы то ни было, отразилось на жизни людей. Уже 26 февраля 2010 года здесь прошли митинги с требованиями отменить повышение тарифов на электроэнергию и восстановить льготы для высокогорных районов республики.
Но правительство с участием президента страны организовало так называемый Курултай согласия, связав его проведение с 5-летним юбилеем мартовских событий 2005 года. Оппозиционеры и прочие «неугодные» приглашены не были; вопросы, поднятые Объединенным народным движением и нарынчанами, так и не были озвучены.
Социально-экономические проблемы и разочарование в лидере переросли в массовый стихийный протест . 7 апреля оппозиция планировала провести народные курултаи во всех областях и в Бишкеке, однако были наложены запреты на их проведение и начались задержания оппозиционных лидеров; это возымело обратный эффект: способствовало захвату представителей местных властей в заложники и назначению так называемых народных губернаторов.
6 апреля начались беспорядки в г. Таласе; здание областной администрации было захвачено митингующими, вооруженными палками, камнями и бутылками с зажигательной смесью; была предпринята попытка захватить здание областного УВД. Усилия спецназа восстановить порядок не имели успеха.
В тот же день оппозиция объявила об избрании «альтернативного губернатора» Ш. Абдылдаева, а его заместителем стала представитель оппозиционной партии «Ата-Мекен» («Отечество») К. Курманалиева. В ночь на 7 апреля в Талас был направлен ми-
нистр внутренних дел М. Конгантиев; наутро он был захвачен и жестоко избит митингующими.
Между тем в ночь начала событий в Таласе Служба национальной безопасности произвела аресты руководителей оппозиции, которая публично выступила в поддержку митингующих.
Таласские события и арест лидеров оппозиции стали поводом для массовых протес-тных выступлений, которые прошли уже на следующий день в Бишкеке, Нарыне и КараКоле.
Утром 7 апреля многотысячная толпа штурмом взяла здание парламента и попыталась захватить Дом правительства в столице, однако натолкнулась на сопротивление милиции и отрядов Национальной гвардии. С крыши Дома правительства был открыт снайперский огонь; были убиты и ранены десятки людей. Президент республики К. Бакиев подписал указ о введении в стране режима чрезвычайного положения и комендантского часа в столице.
Практически все действия по захвату Дома правительства выполняли «командиры на местах», выдвинувшиеся из рядов митингующих: никакого целенаправленного руководства не было; это свидетельствует о народном характере апрельских событий в Бишкеке.
Митингующие освободили заключенных, находившихся под стражей в СИЗО ГКНБ, а также захватили телецентр. 7 апреля (примерно с 17:00) запасная студия национального канала (основная студия была разгромлена) начала трансляцию «прямого эфира», в котором приняли участие сотрудники неправительственных организаций и некоторые правозащитники. Прозвучало заявление руководителя партии «Ата-Мекен» О. Теке-баева о том, что «власть полностью перешла в руки народа»; затем было объявлено о назначении комендантом Бишкека полковника милиции в отставке Т. Мадалбекова. Вечером 7 апреля 2010 года правительство республики ушло в отставку; президент вылетел из Бишкека в Ош. Оппозиция сформировала временное «правительство народного доверия» (сроком на полгода) для организации демократических выборов. Возглавила правительство бывший министр иностранных дел Р. Отунбаева.
В Декрете Временного правительства Кыргызстана № 1, принятом еще 7 апреля 2010 года, говорилось: «Пользуясь своим священным правом носителя суверенитета и единственного источника государственной власти КР, 6—7 апреля 2010 г. народ Кыргызстана свергнул антинародный режим К.С. Бакиева. В результате народного волеизъявления государственная власть перешла к Временному правительству КР»40.
Следует подчеркнуть, что состав участников апрельских событий в Кыргызстане был очень разнообразен: модернисты, требующие правовых и демократических преобразований; традиционалисты, считающие, что новая власть должна базироваться на родовом разделении общества; «мародеры», пользующиеся возможностью захватить чужое имущество; исламисты и т.д.
Все группы объединил общий протест против действующего правительства и президента, однако это продолжалось недолго; после захвата Дома правительства протестанты вновь оказались по разные стороны баррикад.
Первая группа состояла в основном из активных участников захвата Дома правительства, прибывших в столицу из Таласской, Нарынской, Иссык-Кульской и Чуйской областей, а также из пригородов столицы для участия в работе Народного курултая (проведение его было намечено оппозицией на 7 апреля). Они составляли большинство тех, кто стоял на главной площади столицы 7—8 апреля в надежде на то, что пришедшая к власти оппозиция предпримет меры, способные изменить ситуацию в республике; они же требуют справедливости и сегодня.
40 См.: Информагентство Кабар [ЪМр: // каЬаг^].
Другая группа, состоявшая, в основном, из жителей столицы, стала объединяться в поистине народное движение: она стремилась защитить правопорядок, приступив к формированию отрядов самообороны, народных дружин и народного ополчения. В эту группу вошли молодежные объединения и различные общественные организации — «Союз ветеранов Афганистана», спортивные общества, ветераны милиции и армии, ассоциация предпринимателей КР, а также партия «Ар-Намыс», которая опубликовала обращение к гражданам республики.
В Бишкеке был создан штаб народных дружин и отрядов самообороны, которые координировали деятельность с действиями милиции; именно они стали на защиту жизни и собственности рядовых граждан, пытаясь ликвидировать царящий хаос.
Подобные группы были созданы не только в столице, но и в других городах республики.
Третья группа решила воспользоваться создавшейся ситуацией, занявшись мародерством. В ночь на 8 апреля по столице прокатилась волна грабежей. В Бишкеке были разграблены крупные торговые центры «Vefa» и «Гоин» (принадлежавшие, соответственно, турецким и китайским бизнесменам), а также «Караван», «Дордой Плаза», сеть супермаркетов «Народный», «7 Дней» и ряд других магазинов, расположенных как в центре города, так и на окраинах.
В этой связи Л. Хоперская отмечает: «Обращает на себя внимание избирательность мародеров, которые громят определенные здания и объекты и оставляют совершенно нетронутыми рядом стоящие... Думается, неслучайно и мародерство Белого дома 8 апреля, когда из его окон выбрасывались документы и были подожжены совершенно определенные помещения, совершалось с целью уничтожения каких-то документов, могущих стать уликами. Десятки объектов, не входящих в список собственности семьи или окружения Бакиева, подверглись нещадному разрушению. Численность мародеров, их организованность и целенаправленность не оставляют сомнений в том, что они используются как инструмент давления на захватившую власть оппозицию, запугивания населения и выталкивания «чужого» бизнеса»41.
Еще одна группа, состоявшая как из участников митинга, так и случайных людей, с 9 апреля начала захват земель вокруг Бишкека под частное строительство.
Необходимо обратить внимание, что почти 80% участников протестных выступлений составляла молодежь. Молодежная общественная организация «Манас жаштар кый-мылы» (‘Молодежное движение Манас’) на вопрос: «Кого вы поддерживаете?» ответила, что она ни за власть и ни за оппозицию, а за Новый Кыргызстан. Подобные молодежные организации также старались поддерживать правопорядок, призывая остановить разгром Дома правительства и создать революционный комитет.
На следующий день (8 апреля) были смещены губернаторы и акимы в большинстве областей и районов страны; вместо них митингующие стали назначать своих «народных» представителей.
9 и 10 апреля 2010 года Временным правительством был объявлен день траура по погибшим на центральной площади. 9 апреля состоялись похороны погибших (76 чел.); их похоронили как батыров (героев) КР в мемориале «Ата-Бейит»42 близ Бишкека.
На 17 апреля 2010 года, по данным Министерства здравоохранения республики, число умерших от пулевых ранений, полученных 7 апреля, составило 83 чел.; более 1 000 раненых находятся в больницах республики.
41 Хоперская Л.Л. Политический кризис в Киргизии: Основные акторы // Портал «Евразийский Дом» [http://www.eurasianhome.org/xml/t/default.xml?lang=ru].
42 В мемориале «Ата-Бейит» были захоронены тела 137 репрессированных советской властью в 1920— 1930-х годах, которые были застрелены без суда и следствия, как «враги народа», в том числе отец Ч. Айтматова Торокул Айтматов. Именно здесь похоронен и сам великий писатель Ч. Айтматов (по его просьбе).
Сегодня народ Кыргызстана ждет от пришедшего к власти Временного правительства очень многого: повышения жизненного уровня, свободы слова, свободы мысли и т.д. Члены Временного правительства в своих выступлениях по национальному телевидению заверили население, что в течение переходного периода будут обеспечены управление страной и возврат к демократии.
Заключение
Таким образом, в суверенном Кыргызстане появились такие новые формы политического участия народа в жизни государства, как адресные заявления, обращения к высшим органам власти и высшим должностным лицам, способы силового давления (пикеты, митинги, захваты административных зданий, перекрытие стратегически важных шоссейных дорог и т.д.); все это способствует развитию и трансформации политической культуры кыргызского народа: ей стали свойственны элементы осознанного протестного политического участия.
Анализ специфики политического поведения современного кыргызского народа с момента приобретения суверенитета и до апрельских событий 2010 года позволяет сделать следующие выводы:
■ актуализировались родовая и региональная самоидентификация, которые выступили в качестве основы политической самоидентификации;
■ произошла политизация социальных родовых институтов кыргызского народа, которые стали выполнять функции отсутствующих политических институтов;
■ власть признала политизацию родовых структур и стала использовать ее в собственных целях;
■ электоральное поведение кыргызского народа на выборах всех уровней, начиная с аил окмоту до Жогорку Кенеша, а также при избрании президента страны отражало родовую самоидентификацию;
■ в структуре политического поведения кыргызского народа можно выделить легитимные и нелегитимные (отклоняющиеся) формы;
■ легитимный тип поведения кыргызского народа выражается в виде заявлений и обращений к органам власти и должностным лицам, в мирных митингах и демонстрациях, а также выдвижении определенных политических требований;
■ нелегитимные формы поведения основываются, как правило, на политических мифах и иррациональных требованиях и принимают такие формы, как захват государственных зданий, проведение несанкционированных народных Курултаев.
■ актуализация активных протестных настроений проявилась в действиях политических акторов против несправедливых выборов (февраль 2005 г.), нарушений Конституции, в образовании оппозицией Общественного парламента и т.д.
■ с декабря 2007 года предпринимались попытки формирования новой модели поведения кыргызского народа, основанной на легитимных формах и становлении новой избирательной системы (пропорциональной) и политических действий акторов в правовом поле.
