CC BY
64
С. А. СИМОНОВА,
профессор кафедры теории и методологии государственного управления, доктор философских наук (Академия управления МВД России) E-mail: [email protected]
Научная специальность: 12.00.01 -теория и история права и государства; история учений о праве и государстве.
S. A. SIMONOVA,
Doctor of Philosophy,
Professor at the Department of the Theory
and Methodology of State Police Management
(Management Academy of the Ministry
of the Interior of Russia)
Scientific speciality: 12.00.01 — Theory and History of Law and State; History of Doctrines about Law and State.
УДК 17:35
К вопросу о нравственном аспекте государственного управления: этико-философская ретроспектива
To the Question of Public Administration Ethical Components: Ethical and Philosophical Retrospective
В статье рассматриваются теории античных, средневековых мыслителей и философов Нового времени о месте и роли нравственности в системе государственного управления. Приводится сравнительный анализ взглядов философов о взаимодействии политики и нравственности. В результате делается вывод о том, что в античности и западном Средневековье нравственность позиционируется как основа и цель государственного управления, а философы Нового времени трактуют нравственность или как регулятор общественных отношений с точки зрения взаимной выгоды, или как исполнение нравственных законов ради самой нравственности.
Государственное управление, нравственность, общество, общественный договор, политика.
The article considers the theories of ancient, medieval thinkers and philosophers of New Age about place and role of morality in public administration. The article gives comparative analysis of philosophers' attitudes about an interaction between politics and morality. As a result, there is a conclusion that morality is positioned as base and aim of public administration in ancient and western medieval, but philosophers of New Age interpret morality either as regulator of public relations with regard to mutual benefit, or as execution of mental laws to morality itself.
Public administration, morality, society, social contract, policy.
Те, кто хочет разделить политику и мораль, никогда не поймут по-настоящему ни того, ни другого.
Джон Морли
Традиционно государственное управление рассматривается в разных аспектах, среди которых одним из важнейших, на наш взгляд, является нравственный. Это представляется особенно актуальным в связи с формированием гражданского общества в современной России. Формально нравственный компонент входит в содержание социальной, образова-
тельной и культурно-воспитательной функций государства, однако на практике нравственная составляющая пронизывает всю государственную систему. Пожалуй, самой общей задачей государства является то, что оно стоит на страже сохранения правил человеческого общежития, относительного социального баланса, отсюда и соответствующие требования к государственному управлению.
Государственная власть в обыденном сознании с древности связывалась с высшим, мудрым началом, берущим свои истоки в божественном устройстве мироздания. Соответственно, и го-
54
сударственное управление рассматривалось обществом как мудрое и справедливое, санкционированное свыше. Не случайно на Древнем Востоке государь назывался «сыном неба» (Древний Китай) или «сыном солнца» (Древний Египет).
Одним из первых о взаимосвязи государственного управления и нравственности (добродетели) обстоятельно заговорил Аристотель. Философ рассуждает о понятиях морали, добродетели и блага в контексте. В своей теории он защищает положение о том, что добродетель сама по себе не имеет меры измерения и не является еще моралью [1, с. 14—15]. «Точку отсчета» добродетели Аристотель определяет в «Ни-комаховой этике»: существует множество целей, но есть наиболее важные, которые определяют все остальные. Эти наиболее важные цели, в свою очередь, определяют и всю социальную деятельность, поэтому их можно назвать высшим благом или добродетелью. Таким образом, Аристотель связывает добродетель с целесообразностью и пользой для государства и фактически утверждает единство добродетели (нравственности) и политического действия. Философ также предпринимает попытку рассмотреть государственное управление как воплощение добродетели через совместную деятельность граждан, т. е. не только правители, но и все свободные граждане полиса должны принимать участие в государственных делах и нести за это моральную ответственность.
Аристотель определяет политику как продолжение добродетели человека или орудие его добродетели (подобно Платону). Именно в этом случае в государстве складываются добрые отношения между людьми и создаются соответствующие условия для их активной полезной деятельности. Но и у Платона, и у Аристотеля речь идет в основном о некоем высшем, абстрактном благе и идеальной добродетели, в их теориях не возникает конфликт между личным и общественным благом, так как допущен к высшей ступени государственного управления может быть лишь «добродетельный индивид», думающий о процветании своего государства (в античном мире — полиса). Аристотель, как и Платон, считает духовной основой развитого государства и, соответственно, его управления философию, этику и политику.
При этом Аристотель различает добродетели обычного гражданина, полиса и правителя. Философ утверждает, что гражданин, повинующийся закону и власти, является уже добродетельным, и государство не вправе требовать от него большего. Однако люди, реально управляющие государством, сами должны быть нравственно совершенными. Аристотель утверждает, что политика должна иметь одну главную мис-
сию: «благо, притом справедливое, то есть общее благо» [1, с. 403].
Также считает и Платон, обосновывая предлагаемую им систему образования как неотъемлемую часть формирования справедливого общества. Он выделяет несколько ступеней образования, включая и многолетнюю практику на небольших управленческих должностях. Правителями, с его точки зрения, могут стать только лучшие, прошедшие все уровни образования и доказавшие на практике свою способность управлять и быть добродетельным.
Таким образом, оба философа подчеркивают, что благо, осуществляемое хорошими политиками (правителями), не только обеспечивает своим гражданам нормальное материальное существование и защиту от внешнего врага, но, прежде всего, ставит заслон взаимной несправедливости, способствуя сохранению единства внутри социума.
Очевидно, что быть совершенно добродетельным почти невозможно, к тому же, по мнению Аристотеля, стремление к высшей добродетели приводит к преобладанию разума над чувствами. Поэтому философ и предпочитает «золотую середину». Для того, чтобы гарантированно воспитать в гражданине стремление к добродетелям (важную роль в этом играет именно государственное управление и правосудие), необходимо создать баланс прав и обязанностей, а опорой государству должны стать граждане среднего достатка. Таким образом, концепция государства Аристотеля ориентирована на высший идеал, связанный непосредственно с мерой и гармонией, «золотой серединой». И именно этот идеал должен был освещать современникам путь в мире хаоса и беспорядка. Аристотель одним из первых заговорил о значении «среднего класса», предостерегая от резкого разделения на бедных и богатых, на аристократов и «остальной народ».
Платон же исходил из первичности «мира идей», разделяя социальную и совершенную этики. В сочинениях Платона «Государство», «Политик», «Законы» лейтмотивом проходит тема идеальной справедливости, которая связана с понятием блага, являющегося по Платону высшей нравственной ценностью. Благо связано и с истиной, и с прекрасным, но не тождественно им: «правильно считать познание и истину имеющими образ блага, но признать что-либо из них самих благом было бы неправильно: благо по его свойствам надо ценить еще больше» [2; 6, с. 291].
Платон признавал, что люди борются друг с другом прежде всего за материальные блага, редко вспоминая о духовных ценностях. Поэтому регулировать их отношения обязано государство. В этом контексте философ осо-
бенно выделяет такое понятие, как «справедливость». Платон понимает ее как некое абсолютное нравственное начало, именно ему должен обязательно следовать достойный государственный деятель. Философ не без основания критикует такие формы государственного устройства, как тирания и демократия: как угнетение, так и ничем не ограниченная свобода деятельности неизбежно приводят к проявлению худших человеческих качеств и несправедливым поступкам.
Отсюда и требования Платона к правителям: управлять полисом (государством) должны только «истинно знающие правители», которые «умеют оберечь всех граждан и по возможности сделать их из худших лучшими» [6, с. 293, 297]. Платон делает вывод: «пока в государствах не будут царствовать философы, либо так называемые нынешние цари и владыки не станут благородно и основательно философствовать, и это не сольется воедино — государственная власть и философия, и пока не будут в обязательном порядке отстранены те люди — а их много, — которые ныне стремятся порознь либо к власти, либо к философии, до тех пор государствам не избавиться от зол» [6, с. 252].
Пока этого не произошло, государственное управление должно осуществляться при помощи законов, которые представляют собой «подражание истине вещей», поскольку начертаны по мере сил «сведущими людьми». Главное же условие процветания государства — воспитание, потому что «при плохом воспитании даже самые одаренные души становятся плохими» [6, с. 168-169].
Платон жил в рабовладельческом государстве, другая формация была ему неизвестна, соответственно, мысли об отмене рабства не приходили ему в голову. Однако он считал, что все свободные граждане должны быть равны между собой прежде всего в материальном плане: «самые благородные нравы, пожалуй, возникают в таком общежитии, где рядом не обитают богатство и бедность. Ведь там не будет места ни наглости, ни несправедливости, ни ревности, ни зависти» [6, с. 679].
Подобно Аристотелю, Платон считал опасным резкое разделение социума на богатых и бедных, свойственное всему Древнему миру (основанное на восточной деспотии), и в этом выражал основную идею древнегреческой культуры — идею гармонии и меры.
Платон, как и Аристотель, рассматривал идеал государственного управления с точки зрения общественного блага, не анализируя личностные проблемы, предпочитая рассуждать о некоем абстрактном добре. Древнегреческая культура еще не понимала феномена субъективной личности, заслуга эллинов — объективный ан-
тропоцентризм. Однако, очерчивая нравственный портрет идеального государственного деятеля, Платон стремился освободить последнего от личных привязанностей, чтобы сделать неуязвимым для врагов полиса. Философ предлагал в своей теории идеального государства людям, задействованным в управлении полисом, не обременять себя семьями и не создавать вообще ничего, что провоцировало бы появление личных привязанностей и, соответственно, личных слабостей: правитель должен думать только о процветании своего государства и народа.
В реальности, конечно, все было гораздо прозаичнее, социальная практика далеко не всегда воплощала идею общих интересов. Это можно объяснить тем, что мораль и нравственность успешнее согласуются с политикой на уровне целей, а не на уровне средств [4, с. 5—6].
Таким образом, вклад древнегреческих философов в философское обоснование теории государственного управления заключается в том, что впервые государство и политика стали рассматриваться как необходимое условие существования благополучного общества, осуществляющееся без вмешательства трансцендентных сил. Совершенный правитель в представлении эллинов — идеальный гражданин, получивший соответствующее воспитание и образование в своем государстве (полисе), «лучший из лучших».
В европейском Средневековье стержнем культуры стало христианство. Соответственно, широко проповедовалась идея о том, что человек должен поступать в соответствии с божественными заповедями. Поэтому критериями нравственных законов стали христианские заповеди, а единственным истинным источником нравственности и морали признавался Бог. В эту эпоху привычными были голод и болезни, крайне низкий уровень жизни. Не случайно раннее Средневековье (V—VIII вв.) называют «темными веками». Мостом, который соединил античность и средневековую Европу, можно считать христианство, давшее потомкам варварских племен спасительную идеологию: «не прилепляйтесь ни к чему земному», все телесное — воплощение греха и прах, земные мучения приведут к вечной жизни со Христом.
Христианство пыталось примирить нищий народ с властью, апеллируя к идеям милосердия, покорности, к Божьему провидению, проповедуя о том, что «связь между добродетелью и счастьем осуществима в раю, а не на земле» [8, с. 114].
Маятник культуры качнулся в сторону морализаторства, и это не могло не отразиться на взаимоотношениях общества и власти. Сословные различия теперь объяснялись как «богоданные», где каждый человек занимает подобающее
56
место, и это, в свою очередь, требует от «рабов Христовых» терпения в отношении правителей и богатых людей, привычки сносить тяготы земной жизни, так как этими мытарствами христианин мостит себе дорогу в Царствие Небесное.
Средневековые богословы уходили от прямого исследования взаимодействия морали и политики. Они признавали греховную сущность человека, но подчеркивали зло как умаление добра, т. е. попытку дьявола уменьшить по мере возможности абсолютное добро на земле, среди грешных людей. Впрочем, правители, решившиеся на открытое противостояние с христианской церковью, были обречены на поражение. Единственный полноправный правитель Средневековья — Церковь, оправдывающая государственные деяния волей Бога.
Необходимо отметить, что с XIII в. в Европе появилось профессиональное юридическое образование и в целом возросла роль профессиональных юристов, а также появились университетские ученые-юристы. Это оказало определенное влияние на нравственный аспект государственного управления. В частности, король Богемии и император Священной Римской империи Карл IV стал первым монархом, окончившим университет (юридический факультет парижского университета). Именно университеты стали играть важнейшую роль в политической и общественной жизни Европы. Университетские юристы давали заключение о законности браков английского короля Генриха VIII, ректор парижского университета П. Кошон осудил на сожжение Жанну д'Арк, университетские профессора Я. Гус и М. Лютер были лидерами Реформации.
Новый подход, предполагающий гуманитарный взгляд на взаимодействие нравственности и государственного управления, связан с деятельностью Никколо Макиавелли. Эпоха Возрождения вернулась к антропоцентризму античности, и маятник культуры качнулся от морализма христианского Средневековья к тотальной эстетизации в ренессансной культуре. Церковь стала утрачивать былое влияние, политическая обстановка в Европе обострилась, и на первый план в государственном управлении и политике в целом вышло умение управлять государством и людьми в конкретных социальных условиях.
Макиавелли не воспринимал этические законы как нечто незыблемое. Он фактически низвел этику к морали, но и здесь перевел моральные правила в область технических норм, способствующих сохранению государственной стабильности. Он в своей книге «Государь» излагал «крамольные» для того времени идеи: правитель должен успешно руководить страной, это его главная цель, которая может оправдать
любые средства. Отношения государя с подданными не должны опускаться до презрения и ненависти, государство должно стоять на страже собственности любого своего подданного: человек всегда помнит, когда и кто его обокрал.
Макиавелли утверждает, что человеку всегда мало того, что он имеет, поэтому он стремится к власти: «Природа создала людей таким образом, что люди могут желать всего, но не могут всего достигнуть...» [5, с. 388.]. В то же время обществом и людьми управляет некая объективная закономерность (судьба). Соединение соответствующих личных качеств и «судьбы» определяет особенности государственного управления и логику развития политики. Макиавелли утверждает, что в политической морали господствует «практический» разум, власть имущие должны делать то, что выгодно государству, не считаясь со своими подданными. Впрочем, если государь может быть добр без ущерба для политики государства, конечно же он должен проявить свои лучшие моральные качества. Таким образом, в рассуждениях этого политика впервые открыто и последовательно отстаивается управленческий прагматизм, двойные стандарты в политике.
В Новое время эта тенденция усиливается. Т. Гоббс рассматривает возникновение и функционирование государства сквозь призму теории общественного договора. Следуя Макиавелли, Т. Гоббс утверждает, что государство имеет право на любые меры ради сохранения или восстановления своей целостности: «.суверен. имеет право предпринять все, что он считает необходимым в целях сохранения мира и безопасности. а когда мир и безопасность уже утрачены, предпринять все необходимое для их восстановления» [3, с. 123]. При помощи общественного договора масса людей трансформируется в организованное общество и образовывает государство, а частные интересы людей частично совпадают с общими, что предотвращает естественное состояние «войны всех против всех». Т. Гоббс опирается на «фундаментальные естественные законы», основанные на том, что всем индивидам необходимо стремиться к миру. Он считает, что государство опирается на страх, благоразумие, правовой разум своих подданных, обеспечивая политическую стабильность. Фактически Т. Гоббс отождествляет законы природы и общественной морали [3, с. 12—13].
Т. Гоббс полагает, что вытекающие из общественного договора гражданские обязанности совпадают по своему содержанию с моральным долгом. Благоденствие народа обусловлено «послушанием и согласием» общества морали [3, с. 122, 232].
Т. Гоббс максимально рационализировал мораль, растворяя ее в благоразумии: мерилом добра и зла для Т. Гоббса служит гражданский закон, который может помочь исправить заблуждения, пристрастия и частные стремле-
ния. Таким образом, в трактовке Т. Гоббса мораль становится регулятором общественных отношений с точки зрения взаимной выгоды.
С учетом вышеизложенного можно сделать следующие выводы.
Этика является одним из важнейших разделов философии, и вполне закономерным является тот факт, что теоретическую сторону вопроса о государственном управлении впервые серьезно стали рассматривать древнегреческие философы. Структура социополитической, культурной и экономической ситуации легендарной Эллады по факту оказалась неизмеримо сложнее описываемой в традиционных мифах. Возникла необходимость серьезного теоретического анализа, и философия в наибольшей степени соответствовала этому. В эпоху расцвета полисов и античной демократии именно философы создавали модель справедливого и нравственного государственного управления.
В эпоху морализаторства западного Средневековья философы-богословы стали оправдывать социальную несправедливость с позиций христианских догматов и утверждать власть государственного управления как Богом данную и, соответственно, абсолютную и не подверженную критике. Все перекосы и деспотичные законы трактовались как необходимые, незыблемые и узаконенные юридически.
В эпоху Возрождения впервые со времен античной Греции был поднят вопрос о «чести и достоинстве» человека, однако правитель во имя процветания государства в целом получал моральное право пренебрегать этическими ценностями ради сохранения государственности.
В Новое время философы задумались о реализации общественного договора, трактуя нравственность и мораль как регулятор обществен-
ных отношений в государстве с точки зрения «взаимной выгоды», переводя мораль в прагматическую плоскость. В то же время появились попытки обосновать нравственность ради нее самой, призвать государственных деятелей к следованию нравственному долгу, что само по себе достаточно утопично.
Составляющие триады «нравственность — политика — государственное управление» находятся в неразрывной связке, точнее, этическая составляющая жизненно необходима для успешной политики и качественного, справедливого государственного управления. Сегодня это как нельзя более актуально. Россия строит гражданское общество и, наряду с мировыми достижениями в области нравственности, нашим политикам и сотрудникам государственного управления необходимо опираться на мощные этические отечественные традиции.
Таким образом, в античной и европейской истории вплоть до XIX в. была поднята актуальная проблема места и роли нравственности в государственном управлении. Попытки и способы решить эту проблему неразрывно связаны с уровнями развития общества — социокультурным и экономическим. Мы полагаем, что в современном обществе «на повестке дня — актуальность духовного» [7, с. 134], и современные политики и государственные деятели не могут с этим не считаться.
Нравственные законы и методы можно представить как доминанту отечественного государственного управления, для чего необходима активная профессиональная работа с сотрудниками органов внутренних дел, и одними из сфер этой работы, на наш взгляд, являются этико-фи-лософское образование и воспитание курсантов и сотрудников государственного управления.
Список литературы:
References:
1.
3.
4.
5.
6.
Аристотель. Политика. Соч.: в 4-х т. М., 1. 1983. Т. 4. 2.
Васильев В. Л. Платон о благе и добродетели // Социально-гуманитарные знания. 2004. № 3. 3. Гоббс Т. Левиафан. М., 2001. 4.
Капустин Б. Г. Различие и связь между политической и частной моралью // Вопросы философии. 2001. № 9. 5.
Макиавелли Н. Государь // Избранные сочинения. М., 1982. 6. Платон. Государство. Соч.: в 4-х т. М., 1994. Т. 3. 7. Симонова С. А. Актуальность духовного // Высшее образование в России. 2008. № 7. 8. Macintyre, Alasdair. A short History of Ethics. 2nd ed. London, 1998.
Aristotel'. Politika. Soch.: v 4-h t. M., 1983. T. 4. Vasil'ev V. L. Platon o blage i dobrodeteli // Social'no-gumanitarnye znanija. 2004. № 3. Gobbs T. Leviafan. M., 2001. Kapustin B. G. Razlichie i svjaz' mezhdu politi-cheskoj i chastnoj moral'ju // Voprosy filosofii. 2001. № 9.
Makiavelli N. Gosudar' // Izbrannye sochineni-ja. M., 1982.
Platon. Gosudarstvo. Soch.: v 4-h t. M., 1994. T. 3.
Simonova S. A. Aktual'nost' duhovnogo // Vy-sshee obrazovanie v Rossii. 2008. № 7. Macintyre, Alasdair. A short History of Ethics. 2nd ed. London, 1998.
