CC BY
65
8.8. К ВОПРОСУ О НОРМАТИВНОМ ПОНИМАНИИ ПРИНЦИПОВ ПРАВОСУДИЯ
Цацалов О.О., аспирант. Место учебы: Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет имени Н.И. Лобачевского. Подразделение: кафедра уголовного права и уголовного процесса. Email: tsatsalov@bk.ru
Аннотация: Статья посвящена осмыслению нормативного понимания принципов правосудия. Исследована мыследеятельность судей с учетом взаимосвязи духовности российского народа с принципами правосудия. Определено влияние либертарно-юридический тип правопонимания на рефлексию нормативного понимания принципов правосудия.
Ключевые слова: понимание, принципы правосудие, духовность, российский народ, либерализм, правопонимание, идея, реформа.
TO THE QUESTION ABOUT THE NORMATIVE UNDERSTANDING OF PRINCIPLES OF JUSTICE Tsatsalov O.O., postgraduate student. Place of study: National research Nizhniy Novgorod state university named after N.I. Lobachevskiy. Department: criminal law and criminal procedure chair. E-mail: tsatsalov@bk.ru
Annotation: The article is sanctified to the comprehension of the normative understanding of principles of justice. Investigational мыследеятельность judges taking into account intercommunication of spirituality of the Russian people with principles of justice. Influence is certain type of on the reflection of the normative understanding of principles of justice
Keywords: understanding, principles are a justice, spirituality, Russian people, liberalism, правопонимание, idea, reform.
По своему статусу правосудие представляет собой вид государственной деятельности. На уровне объективных факторов правосудие проявляется в предмете, социальных функциях, действиях и решениях, направленных на отправление правосудия1. На уровне субъективных факторов правосудие включает в себя систему принципов (совокупность надындивидуальных мотивов) и «древо» целей правосудия. В благоприятных условиях происходит смещение системы принципов правосудия к целям правосудия и у него появляется смысл.
На уровне смыслов принципы правосудия оказывают влияние на особенности мироощущения, мировосприятия и миропонимания судей, и определяют их мыслительную деятельность. В методологии юридической науки такую мыслительную деятельность определяют в качестве мыследеятельности «как мышлении, включенном в контекст практической деятельности»2. В нашем случае речь идет о мыследеятельности судей в ходе осуществления правосудия, так и иных (подсобных для правосудия) форм судебной деятельности, включая её организацию и управление.
1 Обзор подходов понимания судебной деятельности, см.: Носков И.Ю. Судебная деятельность: понятие, виды, основные характеристики: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2016. - С. 14-44; Шадрин Д.Н. Судебная деятельность: сущность, принципы // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. 2011. № 5. - С. 298-302.
2 Комаров С.В., Кордон С.И. Основы методологии: системодея-
тельностный подход. Категории. - Пермь, 2005. - С. 21.
Мыследеятельность судей является составной частью не только собственно судебной деятельности, но и такого её проявления как правосудие. Выделение мыследеятельности судей в ходе осуществления правосудия в значительной мере носит исследовательский (объяснительный, описательный и прогностический) характер. В процессе осуществления правосудия мыследеятельность своим практическим аспектам воплощается в его содержании. Она является неотъемлемым компонентом правосудия.
В ментальном и мировоззренческом аспектах речь идет об обеспечении целостного единства между мыследеятельностью и практической сторонами деятельности судей по отправлению правосудия. Обеспечение целостного единства между мыследеятельно-стью судей и практической стороной правосудия происходит потенциалом принципов правосудия. А именно тем потенциалом принципов правосудия, который обусловлен духовностью русского (российского) народа. Только духовность российского народа способна дать реальную, а не формальную свободу судье в ходе осуществления правосудия.
Принципы правосудия являются органической частью духовности российского народа. В своей динамике духовность российского народа консервативна. Консервативность российской духовность обеспечивает устойчивость как принципов правосудия, так и самого правосудия. Специалист по русской духовной философии А.А. Корольков пишет: «Духовность консервативна, но не потому что она не умеет приспособиться к текущему моменту, а потому что в духовности сублимирован исторический опыт человечности»3. В ситуации, когда духовность российского народа воплощается в принципах правосудия, у судей формируется мировоззренческая установка (духовная тенденция и ведущее направление) самостоятельно мыслить, принимать решения и действовать.
Надо обратить внимание и на то, что формированием мировоззренческой установки по самостоятельному (независимому) мышлению, принятию решению и осуществлению деятельности не ограничивается потенциал принципов правосудия. В этом смысле основания принципов правосудия являются концептуальными идеями понимания судебной деятельности, проявляющейся в взаимосвязанной и взаимообусловленной системе действий и решений, направленных на отправление правосудия. Значимость оснований в деле объяснения и описания принципов правосудия не вызывает сомнений. Как и не должно вызывать сомнений способность принципов правосудия оказывать регулирующее воздействие на правосудие. Во всяком случае, двойственность понимания принципов правосудия способна внести свой вклад в установление их свойств.
Свои размышления по поводу сказанного начнем с анализа нормативного направления понимания принципов правосудия. В качестве своего системообразующего основания оно избрало право. Для подтверждения сказанного приведем типичное суждение по этому поводу. «Принципы правосудия, - пишут авторы одной из монографий, - должны проявляться и закрепляться в праве. Только посредством закона принцип может материализоваться в форме деятельности по осуществлению правосудия, но форма этого осуществления различна: закон может только называть принцип (законность); закон может раскрывать суть прин-
3 Корольков А.А. Духовная антропология // http://www.xpa-spb. ru/libr/Korolkov/1-duhovnaya-antropologiya. html
ципа, не называя его (принцип презумпции невиновности); в нормах права может воплощаться идея принципа, его нравственное содержание (российские процессуальные законы пронизаны идеей защиты законных интересов личности) без формулирования в качестве отдельной дефиниции»4. В приведенном суждении для нас значимы два обстоятельства.
Первое, авторы изложенного выше суждения ведут речь о должном, а, следовательно, обязательном закреплении принципов правосудия в законе. Мысль сама по себя понятна и очевидна. Но возникают вопросы. Почему правосудие осуществляется только на основе закона? Или та государственная деятельность, которая обозначается термином «правосудие» имеет и иные истоки? Наверное, на поставленные нами вопросы, имеется множество вариантов ответов. Мы же исходим из нижеследующего.
Само по себе правосудие не может осуществляться сугубо на законе. Наряду с законом, на осуществление правосудия оказывают влияние религиозные нормы, нравственные нормы, традиции, обычаи и т.т. Например, несколько выше мы вели речь о мыследеятель-ности судей. Значительная её часть осуществляется вне рамок того явления, которое авторы суждения обозначают словом «закон». Выпадает из рамок закона и оценочная деятельность судьи. Так, в соответствии с частью 1 статьи 17 УПК РФ «Свобода оценки доказательств» судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Даже согласно закону не вся деятельность судьи по оценке доказательств регламентируется законом. В лучшем случае в приведенной норме он является одним из трех критериев свободной оценки доказательств. В силу предоставленной судьям свободы усмотрения они принимают решения не только на основании закона, но и в условиях, когда имеются пробелы в праве (законодательстве), т.е. когда отсутствует регулирование определенной области общественных отношений»5.
Второе обстоятельство. Оно связано с той частью анализируемого суждения авторов монографии, которая связана с использованием слов «закрепление» и «проявление». Традиционно в отечественной юридической науке использование этих слов осуществлялась в контексте «закрепление принципов в законе обязательно, но форма их проявления в нем случайна». В частности на это обстоятельство указывал известный специалист по управлению правовыми явлениями в социальной сфере В.Т. Томин6. В отличие от В.Т. Томина авторы суждения из анализируемой монографии использовали слова «закрепление» и «проявление» через союз «и». В результате были искусственно объединены два различных методологических подхода к пониманию принципов правосудия без должного на то обоснования. Как итог, через точку с запятой читаем: «...закон может раскрывать суть принципа, не называя его (принцип презумпции неви-
4 Организация и деятельность судов общей юрисдикции: новеллы и перспективы: монография / А.А. Гравина, В.П. Кашепов, О.В. Макарова и др.; отв. ред. В.П. Кашепов. - М., 2016. - 240 с.
5 Байкин И.М. «Судебная власть», «правосудие» и «судопроизводство» как правовые категории // Мировой судья. 2008. № 9.
6 См.: Томин В.Т. О понятии принципа советского уголовного
процесса // Труды высшей школы МООП РСФСР. Вып. 12. М.,
1965. - С. 193 - 195.
новности)...». При всей привлекательность приведенной фразы, хотели бы обратить внимание на то, что в 2001 году в России был принят УПК РФ. В нем имеется глава 2 «Принципы уголовного судопроизводства», а в ней имеется статья 14 «Презумпция невиновности». Согласно этой норме, презумпция невиновности заключается в нижеследующем:
1) обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном УПК РФ порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда;
2) подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения;
3) все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого;
4) обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.
Скажем прямо: «Приведенное суждение авторов монографии о том, что «закон может раскрывать суть принципа, не называя его (принцип презумпции невиновности)», мягко говоря, не соответствует тому, что прописано в законе. На наш взгляд, скорее всего авторы увлеклись привлекательностью используемых слов, чем осмыслением принципов правосудия.
В анализируемом подходе понимания принципов правосудия именно право является своеобразным ключом их осознания. И не просто право, а право в его либе-рально-доктринальном (либертарно-юридическом) представлении. В либерально-доктринальном представлении понимания принципов правосудия право характеризует одну из их существенных черт (оснований). Основания принципов правосудия - это такие идеи, которые обеспечивают концептуальное понимание принципов правосудия в пределах того или иного направления правопонимания.
Согласно результатам исследования И.Н. Демина либертарно-юридический тип правопонимания основывается на идеи формального равенства, а в роли социальных ценностей этой идеи выступают «справедливость, ответственность, свобода, равенство, собственность»7. В контексте наших размышлений изложенное можно интерпретировать следующим образом. Концептуальное понимание принципов правосудия при опоре либертарно-юридический тип правопо-нимания будет иметь эмоционально привлекательную, но формальную (бессодержательную) идею равенства. Сама же эта формальная идея в либертарно-юридическом типе правопонимания еще выдается за социальную ценность. В результате складывается идейная иллюзия относительно самоценности либер-тарно-юридического типа правопонимания.
В настоящее время либертарно-юридический тип правопонимания имеет доминирующее начало в понимании принципов правосудия. В российской юридической науке данный тип правопонимания положен в основу нормативного направления понимания принципов правосудия. Нормативное направление понимания принципов правосудия является наиболее распространенным в отечественной юридической литературе.
7 Демин И.Н. Актуализация либертарно-юридической концепции права в российской правовой доктрине // Государственная власть и местное самоуправление. 2011. № 8. - С. 11 - 15.
Распространенность нормативного направления понимания принципов правосудия объясняется нижеследующим обстоятельством. Согласно господствующей в российской правой науке либеральной научной парадигмы мышления в её кантовской версии истоки принципы правосудия сведены к логическому (рациональному) основанию, как следствие, ориентированы на рациональную (логическую) цель в качестве нравственного ориентира. В результате получилась замкнутая логическая система, которая находится в разрыве с системой фундаментальных ценностей, включая и систему фундаментальных ценностей российской общности.
На место же системы фундаментальных ценностей человеческих общностей была поставлена кантовская версия права, опирающаяся на сугубо рациональные (логические) основания. На этом же основании выводились базовые принципы права и морали. Смеем предположить, что и принципов правосудия, в том числе. Косвенным подтверждением сказанному являются результаты исследования перспективного нижегородского исследователя П.С. Жданова. П.С. Жданов, осмыслив кризис новоевропейской политико-правовой традиции, пишет: «В своей "Метафизике нравов" Кант обращается именно к априорной формулировке основных принципов права, ибо только таким образом, т.е. через обоснование этих принципов "в одном лишь разуме", по его мнению, возможно обеспечить их всеобщность. Но при этом он не идет дальше формального определения права, принципиально лишенного конкретного содержания, и являющегося, таким образом, лишь общим критерием для рассмотрения изменяющихся эмпирически данных норм в качестве правовых и неправовых»8.
Сегодня в российской системе законодательства (особенно в ее процессуальной подсистеме) развернута либеральная (западная) парадигма научного мышления. Согласно её постулатам либеральная теория (рационалистическая доктрина) права является достоянием цивилизованного мирового сообщества вне связи с культурой, традициями, обычаями, особенностями менталитета и мировоззрения (иначе национально-культурной индентификацией) народонаселения нашей планеты. На уровне теории права на это обстоятельство справедливо указывает В.Н. Синюков. В частности он пишет: «Наша юридическая методология представлена в основном естественно-правовой, позитивистской и марксистской доктринами, которые, несмотря на все их различия, задают, тем не менее, одну рационалистическую парадигму правовой интерпретации, характерную для западноевропейской правовой традиции. Её рамки не позволяют одинаково успешно работать с феноменом права во всех без исключения культурных средах, оставляя подчас за пределами исследования иного культурного происхождения. Более того, применение данной парадигмы часто ведет к чрезмерно критическим и даже нигилистическим выводам, плоским по сравнениям по отношению к не укладывающимся в её прокрустово ложе юридическим феноменам»9.
Представители нормативного понимания принципов правосудия в своих исследованиях целенаправленно проводят мысль, согласно которой западноевропей-
8 Жданов П.С. Историзм и кризис новоевропейской политико-правовой традиции // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. 2017. № 2. - С.127.
9 Синюков В.Н. Российская правовая система: Введение в общую теорию. - Саратов, 1994. - С. 201-202.
ская рационалистическая правовая традиция является кульминацией правового развития всего человечества. В силу этого обстоятельства она является его феноменом. По этой причине, если Россия хочет относить себя к числу цивилизованных стран, она должна воспринять правовое достояние Запада. При этом наша страна не должна обращать никого внимания на мироощущение, мировосприятие и миропонимание российского народа, формирующего особенности её менталитета и мировоззрения, проявляющихся в русской правовой культуры.
Представители нормативного (либерального) направления понимания принципов правосудия предлагают не только не обращают никакого внимания на проявления особенностей (специфику) русской правовой культуры, но и не относят российскую правовую систему к самостоятельному типу правовой цивилизации. Хотя исследования, осуществленные в нашей стране на уровне успешных защит докторских диссертаций по соответствующей проблематике, демонстрируют т диаметрально противоположное, а именно то, что российская правовая система образует самостоятельный тип правовой цивилизации. В частности такой вывод был обоснован свыше двадцати лет тому назад В.Н. Синюковым, по мнению которого, «правовая система России принадлежит к самостоятельному типу (виду) правовой культуры (цивилизации), изучение которой вызывает необходимость привлечения нового, по сравнению с применявшимся до сих пор нашим правоведением, теоретического инструментария. Традиционный анализ классовых, формально-юридических, «естественноправовых» и других закономерностей правовой сферы должен дополниться исследованием права с точки зрения его культурней обусловленности сознанием определенного народа, социума. Такому подходу более всего соответствует не детерминистское объяснение права и подведение его под «всеобщие» законы, а герменевтическое понимание индивидуальности русской правовой традиции через непосредственное проникновение в сущность национального правового уклада»10.
На уровне отраслевых наук, а именно науки «Уголовный процесс». В ней была аргументировано и доказано научное положение, согласно которому в ходе судебной реформы уголовного судопроизводства «оказались проигнорированными философия и госу-дарствоведение, свойственные не только мировоззренческим системам незападноевропейских сегментов (буддизм, ислам, индуизм, иудаизм), но и собственно российское мировоззрение»11. Следствием такого игнорирования стала дисгармония между ментальными и мировоззренческими установками российского народа, с одной стороны, а, с другой, - идеологией судебной реформы, с свойственной ей идеологе-мами.
Идеологемы12 судебной реформы - это метод развёртывания (раскрытия) сущности судебной реформы через некоторое многообразие иных правовых положений, расположенных на нижележащем уровне по отношению к идеологемам. Допустимо и суждение, со-
10 Синюков. В. Н. Российская правовая система: Вопросы теории: Автореф. дис.... д-ра юрид. наук. - Саратов, 1995. - С. 5.
11 Агутин А.В. Мировоззренческие идеи в уголовно-процессуальном доказывании: Автореф. дис.. д-ра юрид. наук. -Нижний Новгород, 2005. - С. 5.
12 См.: Малышева Е.Г. Идеологема как лингвокогнитивный фе-
номен: определение и классификация // Политическая лингвисти-
ка. 2009. № 4 (30). - С. 32-40.
гласно которому идеологемы судебной реформы представляют собой способ (форму) репрезентации либеральной идеологии в сфере правосудия. В этом смысле идеологемы судебной реформы являются не чем иным как либеральными идеологемами. На наш взгляд, эти либеральные идеологемы мыслились в качестве основных начал организации и деятельности судов (они же «принципы правосудия»).
Основное предназначении идеологем судебной реформы состояло не только в том, чтобы развернуть (раскрыть) сущность судебной реформы, и репрезен-товать саму судебную реформу, придав ей эмоциональную привлекательность, но произвести на мировоззренческом уровне на мировоззренческом уровне расслоение единого национального языка на отдельные бессодержательные «словесно-идеологические и социальные кругозоры», на «языки-идеологемы», у каждого из которых - своя «социально-идеологическая смысловая конъюнктура», «свой лозунг, своя брань и своя похвала»13, и не один из них «не в состоянии выработать целостного взгляда на мир»14. В результате возникла система либеральных идеологем, которая своим потенциалом обеспечивала воплощение в отечественное законодательство бессодержательных словесно-идеологических либеральных лозунгов в отрыве от целостного бытия (жизни) нашего народа.
На основе либеральных идеологем возникла лин-гвистическо-мировоззренческая основа идеологии судебной реформы. На общетеоретическом уровне этой лингвистическо-мировоззренческой основе идеологии судебной реформы было дано наименование «принципы права» как феномена теоретического обобщения наиболее существенного, типичного, находящегося в основе системы форм международного и внутригосударственного права, реализуемых в России. Подтверждение сказанному мы находим в суждении В.В. Ершова о том, что «принципы права - теоретическое обобщение наиболее существенного, типичного, находящегося в основе системы форм международного и внутригосударственного права, реализуемых в Рос-сии»15.
Лингвистическо-мировоззренческая основа идеологии судебной реформы, не являясь религиозной по своей сути, исходит из «определенным образом познанной» или «сконструированной» реальности. При этом она ориентирована на бессодержательные практические интересы, и имеет своей целью «манипулирование и управление людьми путем воздействия на их сознание». В результате воздействия данной идеологии на сознание российского народа произошел мировоззренческий разрыв, с одной стороны, между мироощущением, мировосприятием и миропониманием российского народа, а с другой, - идеологией судебной реформы. В своей совокупности неотнесение российской правовой системы к самостоятельному типу правовой цивилизации и игнорирование российского мировоззрения в ходе судебной реформы привело к системным сбоям в правовой сфере.
13 Бахтин М.М. Слово в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М., 1975. - С. 101, - С. 104.
14 Косиков Г.К. «Человек бунтующий» и «человек чувствительный» (М.М. Бахтин и Р. Барт) // Лики времени: Сб. статей. - М.: Юстицинформ; Философский факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, 2009. - С. 8-25.
15 Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории // Российское правосудие. 2013. № 2. - С. 12.
Примером подобного системного сбоя является невысокий уровень российских граждан к судебной системе. Например, спустя 13 лет после начала судебных реформ (2004 год) исследователи отмечали сохранение негативного отношения граждан к судьям. Так, В.З. Гущин пишет: «Негативное отношение граждан к судьям сохраняется и сейчас. В октябре 2004 г. Фонд «Общественное мнение» провел исследование, посвященное деятельности российских судов. В результате выяснилось, что россияне в большинстве своем не доверяют российским судам. Отрицательных оценок было дано почти вдвое больше, чем положительных (46 против 26 %)»16. В последние годы исследователи общественного мнения в России также отмечают, что в массовом сознании россиян сформировался устойчивый негативный образ судов и судебной системы в целом. По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) 17, судебная система устойчиво занимает лишь 9-10-е место из 14 в рейтинге доверия основным политическим и государственным институтам. Косвенным подтверждением изложенной оценке о невысоком уровне доверия граждан России к судам и судебной системе в целом является выступление Президента Российской Федерации В.В. Путина на Всероссийском съезде судей 6 декабря 2016 года, в котором он поставил задачу о необходимости повышения доверия общества к судебной сис-теме18.
Вольно либо невольно, базисно опираясь на лин-гвистическо-мировоззренческую основу идеологии судебной реформы, российские представители нормативного направления понимания принципов правосудия и дают определение принципам правосудия. В подтверждение правомерности нашей мысли приведем как систему собственных суждений, так и совокупность суждений других авторов. Итак, большинство российских исследователей рассматриваемой нами проблемы принципов правосудия исходят из следующего: основные принципы правосудия сформулированы в Конституции Российской Федерации, в ряде международных правовых документах и в законодательстве нашей страны. Так, известный исследователь В.В. Ярков пишет: «Как известно, ключевые принципы осуществления правосудия сформулированы в главах 1, 2, а также главе 7 Конституции РФ "Судебная власть и прокуратура" и в целом ряде международно-правовых документов, например, Конвенции о защите прав человека и основных свобод.»19. В том же ключе размышляет Н.Р. Косевич20, который полагает, что демократические основы (принципы) правосудия сформулированы во Всеобщей декларации прав человека оОн 1948 г., Концепции о защите прав человека и основных свобод (Рим, 1950 г.), Международном пакте ООН о гражданских и политических правах 1966 г., Основных принципах независимости судебных органов ООН 1985 года.
Список литературы:
16 Гущин В.З. судебно-административная реформа (Вопросы теории и практики) // Известия МГИУ. 2005. № 1. - С. 51.
17 Оценка деятельности судов в РФ // https://wciom.ru/database/open_projects/otsenka_deyatelnosti_sudov _/ rossii (дата обращения 22.06.2017).
18 http://kremlin.ru/events/president/news/53419
19 Ярков В.В. Принципы административного судопроизводства: общее и особенное // Закон. 2016. № 7. - С. 52 - 60.
20 Косевич Н.Р. Правосудие в отношении несовершеннолетних: проблемы теории и практики // Российский судья. 2012. № 12. - С. 29 - 33.
1. Агутин А.В. Мировоззренческие идеи в уголовно-процессуальном доказывании: Автореф. дис.... д-ра юрид. наук. - Нижний Новгород, 2005.
2. Байкин И.М. «Судебная власть», «правосудие» и «судопроизводство» как правовые категории // Мировой судья. 2008. № 9.
3. Бахтин М.М. Слово в романе // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М., 1975.
4. Гущин В.З. судебно-административная реформа (Вопросы теории и практики) // Известия МГИУ. 2005. № 1.
5. Демин И.Н. Актуализация либертарно-юриди-ческой концепции права в российской правовой доктрине // Государственная власть и местное самоуправление. 2011. № 8. - С. 11 - 15.
6. Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений как парные категории // Российское правосудие. 2013. № 2.
7. Жданов П.С. Историзм и кризис новоевропейской политико-правовой традиции // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. 2017. № 2
8. Комаров С.В., Кордон С.И. Основы методологии: системодеятельностный подход. Категории. - Пермь, 2005.
9. Корольков А.А. Духовная антропология // http://www.xpa-spb.ru/libr/Korolkov/1 -duhovnaya-antropologiya.html
10. Косевич Н.Р. Правосудие в отношении несовершеннолетних: проблемы теории и практики // Российский судья. 2012. № 12. - С. 29 - 33.
11. Косиков Г.К. «Человек бунтующий» и «человек чувствительный» (М.М. Бахтин и Р. Барт) // Лики времени: Сб. статей. - М.: Юстицинформ; Философский факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, 2009. - С. 825.
12. Малышева Е.Г. Идеологема как лингвокогнитив-ный феномен: определение и классификация // Политическая лингвистика. 2009. № 4 (30). - С. 32-40.
13. Носков И.Ю. Судебная деятельность: понятие, виды, основные характеристики: Дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2016.
14. Организация и деятельность судов общей юрисдикции: новеллы и перспективы: монография / А.А. Гравина, В.П. Кашепов, О.В. Макарова и др.; отв. ред. В.П. Кашепов. - М., 2016. - 240 с.
15. Оценка деятельности судов в РФ // https://wciom.ru/database/open_projects/otsenka_deyatel nosti_sudov_v_rossii (дата обращения 22.06.2017).
16. Синюков В.Н. Российская правовая система: Введение в общую теорию. - Саратов, 1994.
17. Синюков. В. Н. Российская правовая система: Вопросы теории: Автореф. дис.. д-ра юрид. наук. -Саратов, 1995.
18. Томин В.Т. О понятии принципа советского уголовного процесса // Труды высшей школы МООП РСФСР. Вып. 12. М., 1965. - С. 193 - 195.
19. Шадрин Д.Н. Судебная деятельность: сущность, принципы // Пробелы в российском законодательстве. Юридический журнал. 2011. № 5. - С. 298-302.
20. Ярков В.В. Принципы административного судопроизводства: общее и особенное // Закон. 2016. № 7. - С. 52 - 60.
Рецензия
на рукопись статьи О.О. Цацалова «К вопросу о нормативном понимании принципов правосудия»
Статья О.О. Цацалова «К вопросу о нормативном понимании принципов правосудия» выполнена на актуальную тему. Как верно отмечает автор статьи, по своему статусу правосудие представляет собой вид государственной деятельности. На уровне объективных факторов правосудие проявляется в предмете, социальных функциях, действиях и решениях, направленных на отправление правосудия. На уровне субъективных факторов правосудие включает в себя систему принципов (совокупность надындивидуальных мотивов) и «древо» целей правосудия. В благоприятных условиях происходит смещение системы принципов правосудия к целям правосудия и у него появляется смысл.
Автор статьи правильно указывает на то, что на уровне смыслов принципы правосудия оказывают влияние на особенности мироощущения, мировосприятия и миропонимания судей, и определяют их мыслительную деятельность в контексте практической деятельности. В рецензируемой статье речь идет о мыследеятельности судей в ходе осуществления правосудия, так и иных (подсобных для правосудия) форм судебной деятельности, включая её организацию и управление. О.О. Цацалов прав, когда указывает в статье на то, что обеспечение целостного единства между мыследеятельностью и практической сторонами деятельности судей по отправлению правосудия происходит потенциалом принципов правосудия. А именно тем потенциалом принципов правосудия, который обусловлен духовностью русского (российского) народа. В этой связи рецензент разделяет суждение автора статьи о том, что только духовность российского народа способна дать реальную, а не формальную свободу судье в ходе осуществления правосудия.
В последующий своих размышлениях автор статьи развертывает основный замысел статьи, а именно нормативный подход к пониманию принципов правосудия, анализирует их истоки и значимость для судебной практики. Статья имеет научное и практическое значение, сформулированные автором выводы и предложения способны внести значительный вклад в нормативное понимание принципов правосудия. Статья написана грамотным юридическим языком. Высказанные рецензентом замечания и предложения устранены автором в ходе рецензирования статьи.
Вывод: на основании изложенного, полагаю возможным рекомендовать рукопись статьи О.О. Цацалова «К вопросу о нормативном понимании принципов правосудия» к публикации в журналах, указанных в перечне Высшей аттестационной комиссии при Министерстве образования и науки Российской Федерации.
Заведующий кафедрой уголовного права и уголовного процесса Национального исследовательского Нижегородского государственного университета имени Н.И. Лобачевского, кандидат юридических наук, доцент Л.П. Ижнина
Статья прошла проверку системой «Антиплагиат»;
Оригинальность текста - 89,67%
