CC BY
141
СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТОЛОГИЯ
© 2006 г. А.В. Маркин
К ВОПРОСУ О НОРМАТИВНО-ЦЕННОСТНОЙ ДЕТЕРМИНАЦИИ ОТКЛОНЯЮЩЕГОСЯ ПОВЕДЕНИЯ
Влияние на общественные процессы социальных девиаций рассматривается по большей части с точки зрения их возрастания в кризисных обществах и относительно постоянного количества отклонений в обществах стабильных вне зависимости от уровня их развития. Естественно, проблемы общественной стабильности и влияния переходных процессов на уровень и качество жизни людей относятся к наиболее актуальным в современном обществознании. Распространенность социальных девиаций оказывает прямое воздействие на изменение социальной структуры, скорости общественных преобразований и нормативно-ценностного континуума, уровня организации социальных систем. С этой точки зрения рост отклоняющегося поведения и появление новых видов социальных отклонений являются как показателем нестабильности общества, так и, одновременно, следствием изменения общественной системы норм и ценностей. Но в таком случае проблема состоит в определении природы социальных норм и причин их изменения в обществах.
Один и тот же поступок человека может быть оценен глазами окружающих и как преступление, и как геройство, подвиг; соответственно, за одно и то же деяние общество может и наказать, и наградить. Необходимо лишь, чтобы этот поступок в сознании подавляющего большинства членов общества соотносился в каким-то идеальным общепризнанным образцом поведения, называемым социальной нормой. Но какова природа этого образца, откуда он возник, может ли изменяться с течением времени и каков механизм этих изменений? В каких областях человеческой деятельности может происходить относительно быстрая смена норм, а в каких эти нормы устойчивы и практически неизменны? Мировое сообщество вошло в третье тысячелетие в исключительно сложной, во многом отношении кризисной ситуации. С одной стороны, мир вступает в постиндустриальную, информационную фазу развития, когда резко возрастает значение инновационно -го, основанного на науке труда, когда глобализируются материальные и культурные возможности людей. С другой стороны, активно восстанавливаются, казалось бы, давно отжившие фундаменталистские ценности и представления. Усиливаются многовариантность и нелинейность развития конкретных обществ, повышается степень политической и социальной неустойчивости, все активнее пересматриваются ранее казавшиеся незыблемыми социально-нормативные и нормативно-правовые представления [1]. К рискам индустриальной эпохи добавляются новые опасности, среди которых - анархия, терроризм, переход к архаическим формам существования
в регионах, не справляющихся с освоением новых социальных реальностей. Процессы мирового развития приобрели ныне настолько бурный характер и притом являют собой настолько масштабную, многосложную и противоречивую картину, что научная мысль, даже специализирующаяся на их конкретном исследовании, успевает зафиксировать многочисленные происходящие изменения и истолковать их «в первом приближении», с трудом преуспевает в системном осмыслении.
Россия, являясь неотъемлемой частью системы международных отношений, испытывает те же проблемы и трудности, что и многие другие государства. Однако последствия этих проблем во многом усугубляются внутренними противоречиями российской действительности: системным кризисом производства, ростом преступности и криминализацией общественной жизни и, как результат, - потеря уверенности в завтрашнем дне, высокий уровень социальных неврозов для миллионов россиян. Проблемы, которые стоят сегодня перед российским обществом, чрезвычайно сложны. Один из исследователей российских политических реалий отмечает: «Скорее всего стране предстоит пройти длинную полосу преобразований, осуществляемых под эгидой государственнически-прагматических сил, с одной стороны, и движений тред-юнионисткого типа - с другой» [2].
В настоящий период происходит зарождение и утверждение фундаментальных принципов общежития, являющихся основой нового социального порядка как в мире, так и в России. Однако для достижения социально-культурной определенности и политической стабилизации необходимо разрешить ряд назревших противоречий современности, к которым, в частности, относится противоречие между общечеловеческой заинтересованностью во взаимозависимом мире и национально-этническими особенностями, между процессом глобализации и стремлением к идентичности, к самоопределению народов и социальных общностей. Достаточно актуальна проблема совместимости либо несовместимости разных цивилизаций, которая, к тому же, в период установления нового социального порядка не только не смягчается, но еще более обостряется. При этом необходимо учитывать, что на конкретное содержание этих противоречий влияют общие социокультурные особенности, экономические, природные, демографические и другие условия и возможности разных сообществ, выражающих их интересы общественно-политических сил, организаций, а также формируемые ими реальные задачи и цели их деятельности [2, с. 11].
Имеющиеся в социуме нормы и ценности формируют определенный тип человеческой личности. Поэтому вопрос о качественном состоянии общества прежде всего сводится к вопросу о социальном типе человека и его соответствии действующей системе социальных регуляторов, готовности либо неподготовленности индивида к восприятию изменений в этих регуляторах. Существующая в обществе система норм и ценностей либо способствует реализации имеющегося человеческого потенциала, либо тормозит эту реализацию.
Регуляторы социальной деятельности индивидов эффективны тогда, когда они не просто существуют в виде привычных для данного общества институтов, норм и ценностей, но и охотно принимаются большинством, естественны для людей, соответствуют их стремлениям. Это означает, что имеющийся в обществе социальный идеал может быть принят и адаптирован большинством членов этого общества на личностном, персональном уровне; в идеальной структуре будущего социума большинство людей могут определить свое место, отыскать свою социальную нишу, которая бы их вполне устроила. Кроме того, что очень важно, - существующие в обществе социальные нормы и ценности в этом случае являются эффективным средством достижения не только стратегической цели развития всего общества, но и практическим способом реализации жизненной стратегии большинства его членов на индивидуальном, обывательском уровне. В этом соответствии нормативно-ценностного континуума общества имеющемуся в данный исторический период человеческому потенциалу содержится, на наш взгляд, базовое условие стабильного бескризисного состояния социального организма.
Имеющаяся литература по данному вопросу предлагает несколько теоретических подходов, моделей или парадигм, которые объясняют основы нарождающегося нового социального порядка. Хотя каждая из моделей по-своему уникальна, рассмотренные вместе они указывают на некоторые фундаментальные характеристики возникающей новой системы общественных связей.
Во-первых, все эти модели объединяет подход к рассмотрению мира как единой целостной системы, что заставляет задуматься о новой единице анализа в теории гуманитарного знания - мире как целом. Результатом теоретического осмысления растущего единства мира явилась концепция глобализации.
Во-вторых, рассматриваемые модели с предельной отчетливостью демонстрируют дуалистическую природу современного социума, а именно оппозицию между западной и незападной частями мира. Учитывая то, что современные социальные науки в основе своей западноцентричны, в научной литературе появляются идеи о неизбежности вестернизации, о линейности развития на основе модернизации всего мира по образу западной цивилизации. В истории России находилось немало сторонников такого подхода, как, кстати сказать, и его противников. Достаточно вспомнить известный спор «западников» и «славянофилов» о путях прогрессивного развития Российского государства в середине XIX столетия. Оставшись неразрешенным в принципе, он продолжает оставаться актуальным и по сей день. Представители как одного, так и другого направлений социального развития страны едины в одном: отжившие свой век социальные институты и общественные отношения должны уступить место новым. Разногласия начинаются тогда, когда пытаются определить, что же является устаревшим, а что - прогрессивным, способным привести страну к процветанию, а ее граждан к благополучию. Представители как первого, так и второго направле-
ний привлекают в свидетели исторические факты, сопровождая их соответствующим своей позиции комментарием.
Действительно, изменение состояния социальной среды подразумевает перемены и в экономической, и в политической, и в культурной сферах общественной деятельности. Однако эти перемены происходят не одновременно. Конечно, нельзя рассчитывать на существенные преобразования в обществе без кардинальных изменений, например, в его экономической структуре и, соответственно, - в нормах экономической деятельности. Но было бы неверно думать, что такие изменения не зависят от всей системы социальных регуляторов или что в нормах экономической деятельности они автоматически влекут за собой перемены всей этой системы [3].
Относительно быстрым изменениям может подвергнуться образ жизни, т.е. реально практикуемые нормы поведения людей, способ их повседневной деятельности в сферах труда, досуга, в производстве и потреблении материальных и духовных ценностей. При этом социальные нормы отражают наиболее существенные черты образа жизни и направления деятельности различных субъектов общественных отношений, оказывают влияние на содержание образа жизни, создают (точнее, могут создавать) условия, в которых наиболее полно раскрывается личностный потенциал индивида. В известные исторические периоды развития человечества, когда практически вся система социальных регуляторов была разрушена, очень многим казалось, что возможно разработать и построить новую систему нормативно-ценностного регулирования социальных отношений. Однако весьма скоро становилось ясно, что «социальное конструирование» имеет весьма жесткие объективные границы и что главным ограничением служит сам человек, его неподготовленность ко многим переменам, точнее, к осознанию, но неприятию новых социальных норм и регуляторов социальной деятельности. «Человек идеи и науки самостоятельной, человек самостоятельно деловой образуется лишь долгою самостоятельною жизнию нации, вековым многострадальным трудом ее - одним словом, образуется всею историческою жизнью страны... Ускорять же искусственно необходимые и постоянные исторические моменты жизни народной никак невозможно», - писал по поводу социальных последствий реформаторской деятельности в России в последней трети XIX столетия Ф.М. Достоевский [4].
После глобальных трансформаций, которые сопровождали Россию на протяжении последнего десятилетия XX в., наше государство оказалось включенным в необычную для него структуру интернациональных связей, которые по отношению к России далеко не дружелюбны. Складывающийся новый миропорядок принципиально мало чем отличается от того, с которым приходилось сталкиваться России на протяжении своего многовекового существования. Та же настороженность в отношении нашей страны, то же стремление любой ценой уменьшить ее роль и влияние на характер протекания мировых процессов, то же стремление вытолкнуть ее на периферию мирового развития и использовать лишь в качестве орудия при разрешении спо-
ров между другими крупными державами, претендующими на статус великих. Все вышеуказанное усугубляется тем, что еще никогда Россия не была так слаба, как сейчас, что позволяет безнаказанно помыкать ею, и в настоящий момент в связи с формированием имперской модели международного миропорядка надобность в сильной России в роли противовеса в системе баланса сил отпала и, следовательно, в восстановлении ее в качестве крупной мировой державы уже никто в мировом сообществе не заинтересован. Исходя из этого России на протяжении последнего десятилетия усиленно пытаются определить роль страны с переходной экономикой среднего уровня, ориентиром для развития которой являются Бразилия или Филиппины.
Необходимо отметить, что тот идеал нового социального порядка для России, который зачастую ассоциируется с образом нашей страны в роли полноправного члена демократического сообщества современных государств, наряду с положительными результатами имеет и целый набор негативных последствий. Эти последствия определены тем местом и ролью, которые отводятся России в системе нового имперского миропорядка и которые с необходимостью негативно повлияют на ее внутреннее положение. Прежде всего стоит заметить, что в политической сфере важнейшим требованием имперской модели международных отношений является отказ от суверенитета в пользу так называемых демократических ценностей, таких как «демократия» или «права человека» в западном понимании этих терминов. При этом на смену системе национально-государственных интересов должны прийти интересы интеграции в систему международных связей на основе унификации. Иначе говоря, для того чтобы стать полноправным участником современной системы международных связей, Россия должна доверить заботу о соблюдении прав российских граждан международным, наднациональным институтам и организациям, определение перспектив и тенденций развития народного хозяйства - транснациональным корпорациям и Международному валютному фонду, а национальную безопасность -ООН и НАТО. Таким образом, России предлагается отказаться от политических возможностей национального государства в решении внутренних и международных проблем, т.е. от самого эффективного на сегодняшний момент социального института организации и управления. В экономическом плане вступление России в демократическую семью современных государств изначально предполагает ее экономическую зависимость под флагом интеграции в мировое хозяйство, превращение в сырьевой придаток Европы, усиление «утечки или выкачивания мозгов», как следствие этого - снижение квалификации рабочей силы, финансовую кабалу, усиление разрыва в уровнях доходов и массовое обнищание подавляющей части населения. В области науки этот процесс приведет к резкому снижению уровня и объема научных исследований и разработок, отказу от поисковых и фундаментальных исследований в пользу прикладных, оттоку научной элиты и результатов их труда за рубеж.
В социальной сфере интеграция России в мировое хозяйство неизбежно будет сопровождаться доминированием западных институтов и усилением контроля за такими, например, социальными процессами, как рождаемость и образование, и снижением расходов на социальную сферу, а значит поляризацией общества по имущественному, национально-этническому, социальному статусу, ростом преступности, дальнейшим отрывом элит от народных масс. Так, в относительно благополучной Латинской Америке треть населения фактически выключена из процессов развития, множество людей из-за недостатка средств вынуждены уходить в «неформальную экономику», возрастает разрыв в образовании различных социальных групп населения, размывается средний класс, что в конечном итоге ведет к усилению сомнений в эффективности либерально-демократической модели [5].
В сфере культуры российского общества интеграция в систему современных мировых связей будет означать размывание системы традиционных российских ценностей, утрату патриотизма, резкую фрагментацию единого культурного поля по имущественному, статусному, национально-этническому признакам, доминирование массовой культуры культа потребления и накопительства, усиление социального эгоизма и индивидуализма. В военной сфере подмена национальной безопасности на «международную коллективную» предполагает отказ от структур военной безопасности и трансформацию армии из средства защиты Отечества в военно-полицейскую организацию для выполнения внутренних функций.
Очевидным следствием подобного развития событий скорее всего станет последующий неконтролируемый процесс распада государственности, раздробление страны по региональному, национально-этническому либо религиозному признакам, усиление экспансии со стороны сопредельных государств.
Естественно, что предложенный сценарий дальнейшего развития России и установления в ней нового социального порядка по образу и подобию западных держав ни в коей мере не соответствует интересам не только российского народа и представителей политической, экономической и культурной элиты, но и интересам Российского государства. И дело тут совсем не в имперских амбициях.
Здесь стоит напомнить несколько, казалось бы, общеизвестных положений. К числу главных постоянных интересов и задач любого суверенного государства относится прежде всего сохранение и защита территории страны и ее населения. Другим постоянным интересом является освоение, рациональное, бережное использование и развитие потенциала страны, включая ее природные и человеческие ресурсы. Последовательное и всестороннее развитие экономики, культуры, науки и образования, т.е. всего того, что обеспечивает социальный прогресс, тоже относится к непреходящим интересам нации и государства. Все это для сегодняшней России более чем актуально. Сохранение страны, ее независимости во всех отношениях, недопущение превращения ее в колонию, в «периферию», своего рода «мирово-
го маргинала» - то ядро, вокруг которого должны быть сформированы все другие актуальные интересы, сконцентрированы главные усилия и российского народа, и государства.
Интерес и цель сохранения России в нынешних условиях дополняются задачей предотвращения ее распада, физического сохранения и воспроизводства населения, формирования нового социального порядка. Глубокое реформирование политической, экономической, правовой и других систем общественной жизни в соответствии с идеологией, которая не противоречит воззрениям преобладающей части россиян, их историческому жизненному опыту является первоочередной задачей власти. Историческая память народов России достаточно прочно связывает воедино силу и мощь государства с народным благополучием. Сильное, стабильное государство способно не только защитить свой народ от внешних посягательств, но и создать приемлемые условия для соблюдения социальной справедливости, понимание которой в значительной степени разнится с евроамериканским пониманием этого термина. Коллективизм, справедливость, житие по совести и по правде испокон веков на Руси занимали приоритетные места в системе ценностных ориентиров ее граждан. Любая попытка ущемления суверенитета государства российского, даже представленная в качестве необходимой платы в обмен на интеграцию России в мировое сообщество на правах равноправного члена, не найдет достаточного отклика в сердцах россиян. Вера в государство как в важнейший институт обеспечения безопасности общества и социальной справедливости является неотъемлемым атрибутом российской культуры, и разрушить эту веру можно лишь ценой разрушения самой культуры. Однако в каждый определенный исторический период общий принцип «социальной справедливости» должен найти свое конкретное воплощение. И здесь, на наш взгляд, у здравомыслящих отечественных реформаторов, политической элиты должно быть четкое понимание существующей реальности, суть которой состоит в том, что российским гражданам никогда не удастся достичь того уровня потребления, которым характеризуются современные развитые страны. Об этом свидетельствует опыт сходных по уровню развития государств, активно проводящих социально-экономические преобразования.
Причин тому несколько: и ограниченные ресурсы планеты, и обреченность на догоняющее развитие в случае избрания западной модели в качестве эталона, и противодействие со стороны западных развитых государств, мотивированное заботой об экологии планеты, и ограниченность ресурсов страны, и неэквивалентный обмен с наиболее развитыми странами и т.д.
Но само по себе отсутствие возможности достижения подобных результатов в сфере потребления материальных благ отнюдь не означает обреченность России. Сейчас ни для кого не секрет, что современный уровень потребления в США и наиболее развитых странах отнюдь не является рациональным [6]. Мало того, многочисленные факты свидетельствуют о том, что нынешнее физическое состояние американцев, многочисленные про-
блемы со здоровьем и психикой являются следствием неумеренного потребления. Понятно, что в основе всей идеологии потребительского общества лежит не только колоссальное богатство США, но и устойчивость их финансовой системы, позволяющей жить в долг за счет всего мира и стимулировать все новые потребности. Однако Россия в данном случае может рассчитывать на свои собственные ресурсы, а кредиты уже давно требуются для обслуживания предыдущих долгов.
Таким образом, поскольку западные стандарты для российского общества являются недостижимыми, то логично возникает вопрос, связанный с переоценкой самих стандартов потребления. Это - насущная необходимость, но также и уникальная возможность создать основы нового социального порядка, способного преодолеть тупиковый путь развития общества «всеобщего потребления» и соответствующей ему «массовой культуры». Очевидно, что само содержание общественного прогресса необходимо сместить в плоскость его духовной составляющей. Это отмечают и западные исследователи, подчеркивая, что «... экономическая эффективность - это всего лишь средство, а не самоцель. Рынки должны быть эффективными, а не самодостаточными; им свойственна алчность и чуждо понятие справедливости. . Рыночные механизмы при условии их правильной работы способны обеспечить самое эффективное решение тех задач, которые им свойственны, однако эти задачи весьма далеки от общей цели человеческого существования» [6, с. 628-629].
Иначе говоря, без становления нового социального порядка в России на основе возрождения российской культуры само существование государства российского в его нынешнем виде находится под большим вопросом независимо от эффективности и результатов экономической деятельности. В условиях глобального информационного пространства и всепроникающей массовой культуры сохранение российской духовности как основного цементирующего ядра российской государственности должно стать приоритетной задачей не только органов государственной власти, общественных организаций, органов местного самоуправления, религиозных конфессий, но и всего общества. Чрезвычайная важность данной задачи объясняется и тем, что смещение в системе приоритетности материальных и духовных компонентов прогресса позволит и пересмотреть приоритеты производительных сил общества. Сейчас перед Российским государством и обществом стоит принципиально важная и ответственная задача, связанная прежде всего с формированием совершенно нового, принципиально отличного от потребительского общества, стиля жизни, ориентированного в первую очередь на духовное возрождение нации, оптимальное потребление материальных благ. Новизна и историческая важность этой задачи состоит в том, что ее выполнение формирует иную систему общечеловеческих норм жизни и ценностей, выводящую приоритеты в сферу духовного, а не материального бытия и таким образом открывающую широкие просторы и равные
возможности не только для избранного «золотого миллиарда», но и для всех людей планеты.
Литература
1. Маркин А.В. Толерантность и конфликтный потенциал национально-этнических групп в обществах переходного периода // Миграция и толерантность: Материалы междунар. науч.-практ. конф. Краснодар, 2004. С. 196.
2. Альманах «Форум-2000». На рубеже веков. М., 2000. С. 219.
3. Вишневский А.Г. Социальные нормы и человек // Постижение / Ред.-сост. Ф.М. Бородкин, Л.Я. Косалс, Р.В. Рывкина. М.,1989. С. 52-53.
4. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 21, М.-Л., С. 93.
5. Красильщиков В.А. Латинская Америка в постиндустриальном мире // МЭиМО. 1999. № 9. С. 32.
6. Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология / Под ред. В.Л. Иноземцева. М., 1999. С. 602.
Краснодарская академия МВД 1 ноября 2005 г.
