CC BY
37Российская юстиция в XXI веке:
реалии, проблемы, перспективы
УДК 343.1
Казанцева Ирина Андреевна Омская академия Министерства внутренних дел
Российской Федерации Факультет подготовки сотрудников полиции
Россия, Омск Kazantseva-IA@yandex.ru Kazantseva Irina
Omsk Academy of the Ministry of the Interior of Russia
Faculty of Police Training Russia, Omsk
К ВОПРОСУ О НЕОБХОДИМОСТИ УСИЛЕНИЯ ПУБЛИЧНОГО НАЧАЛА ПРИ ВОЗБУЖДЕНИИ УГОЛОВНОГО ДЕЛА ЧАСТНОГО
ОБВИНЕНИЯ
Аннотация: в статье рассматриваются правоотношения, возникающие между публичными органами и гражданами в связи с принятием заявлений о преступлениях, отнесенных к категории дел частного обвинения, возбуждением уголовных дел по таким обращениям и их расследованием в публичном порядке, а также произведена оценка оптимальности современного нормативного описания деятельности публичных органов уголовного преследования по делам частного обвинения и выработаны предложения по его дальнейшему совершенствованию.
Ключевые слова: частное обвинение, побои, начало публичности, преюдиция, возбуждение уголовного дела, органы дознания.
TO THE QUESTION OF THE NEED TO STRENGTHEN THE PUBLIC BEGINNING WHEN INITIATING A CRIMINAL CASE OF A PRIVATE
PROSECUTION
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
Annotation: the article discusses legal relations between public authorities and
citizens in connection with the adoption of allegations of crimes classified as private prosecution, the initiation of criminal cases for such appeals and their investigation in public order, as well as the optimality of the modern regulatory description of the activities of public authorities prosecution of private prosecution cases and proposals were developed for its further improvement.
Key words: private prosecution, beatings, the beginning of publicity, prejudice, initiation of criminal proceedings, bodies of inquiry.
Институт частного обвинения, интересный на доктринальном уровне как идея свободы личности, ее волеизъявление, не подтвердил своего автономного существования, будучи изолированным от начала публичности.
Частное обвинение является одной из форм уголовного преследования, становление которой прошло достаточно длительный эволюционный путь развития со времен Русской правды (IX-XII вв.) до современного этапа. Институт частного обвинения был присущ и советскому уголовно-процессуальному законодательству, несмотря на то, что начало публичности было возведено в ранг принципа уголовного процесса.
Законодатель неоднократно менял перечень составов преступлений, отнесенных к делам частного обвинения. На сегодняшний день существует три состава преступления, по которым уголовное преследование осуществляется в частном порядке. Речь идет о части 1 статьи 115, статьи 1161 и части 1 статьи 1281 УК РФ [1].
Но главным аспектом выступает все же не количество составов преступлений, рассматриваемых законодателем в качестве дел частного обвинения, а сама идеология данного вида преследования, ее соотношение с публичным обвинением. Законодателю надо определить ту меру диспозитивного начала, которая необходима для ограждения граждан от необоснованного вмешательства в частную жизнь, но и не препятствует их
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
опоре на государственный механизм защиты личных интересов. Анализ
законодательства показывает, что как раз здесь отлажено далеко не все.
Попытки законодателя предусмотреть полную автономию пострадавшего от публичных органов преследования в первые годы действия УПК РФ оказались неудачными. Авторам закона показалось, что полная свобода граждан от государственных органов уголовного преследования - это высшее благо, которое самоценно и его надо закрепить в законе. Был предложен порядок, предусматривающий полную автономию пострадавшего гражданина от публичных органов преследования. Звучало красиво и громко: личность самостоятельно, без бюрократической волокиты обращается в суд и добивается торжества справедливости. Эта идея была выражена в ее абсолютном проявлении, состоящем в том, что органы дознания в принципе не прикасались к производству по таким делам. Это не входило в их компетенцию.
Значительным событием, высветившим искусственность созданного института частного обвинения, стало отнесение к делам частного обвинения причинения легкого вреда здоровью из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 115 УК РФ). Законодатель не учел, что по таким событиям причинитель вреда мог быть не известен пострадавшему. Соответственно, обращение к мировому судье исключалось, но и публичные органы не имели права «вмешиваться» в такие дела. Возник вакуум, который сначала своей взвешенной правовой позицией устранил Конституционный Суд РФ [6] , наделив публичные органы преследования определенными полномочиями в сфере дел частного обвинения, а затем и законодатель. Направление устранения очевидной ошибки состояло в наделении публичных органов компетенцией в сфере дел частного обвинения.
Деятельность публичных органов по делам частного обвинения представляет собой своеобразное исключение из исключения, но меры такого исключения из исключения и механизм действия ясен не до конца, что определяет актуальность обращения к данной проблематике.
В настоящее время учет волеизъявления потерпевшего не опирается на
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
требования закона в части возбуждения уголовного дела в рамках современной
процедуры.
Например, ситуация, когда в результате семейно-бытового конфликта муж умышленно причинил жене легкий вред здоровью, вызвавший кратковременное расстройство здоровья. Поскольку данное деяние относится к делам частного обвинения, необходимо обратиться в суд. То есть женщина сама должна идти в суд и составлять заявление, но вряд ли у нее имеются знания в нужном объеме, чтобы юридически грамотно оформить материалы и подать в суд на мужа. Более того, жертва семейного конфликта вовсе не знает, что нужно обратиться в суд, она идет в полицию, но там ей отказывают в возбуждении уголовного дела и рекомендуют обратиться в суд. Не обладая достаточными знаниями, попросту не зная квалификации преступления, женщина обращается в суд, но мировой судья возвращает заявление, поскольку оно не соответствует требованиям УПК РФ [2]. Посчитав, что слишком много действий необходимо совершить, убитая горем жена просто опускает руки и, соответственно, повторно уже не обращается к судье с исправленным заявлением. Данный фрагмент отражает сложность процедуры возбуждения уголовного дела частного обвинения для большинства граждан и косвенно указывает на необходимость использования публичного начала.
Однако мировой судья А. Овечкин считает, что мировому судье при вручении постановления о возвращении заявления лицу, его подавшему, надлежит разъяснить порядок его составления и оформления. Ссылаясь на собственную практику, автор обозначает, что целесообразным является также вручить заявителю письменное разъяснение о порядке возбуждения уголовных дел частного обвинения [10, с. 39].
Мировой судья А. А. Дзюбенко приходит к выводу, что институт частного обвинения нуждается в реформировании, а именно в части возбуждения дела [8]. То есть, если имеются достаточные данные, которые указывают на признаки преступления, то органы предварительного
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
расследования при обращении к ним заявителя должны не передать сообщение
в суд на основании пункта 3 части 1 статьи 145 УПК РФ, а возбудить уголовное дело, затем провести по нему расследование, а потом уже передать дело в суд [9, с. 48]. Мы поддерживаем данное мнение, поскольку, как уже было сказано выше в приведенном примере, пострадавшие лица, как правило, не знают, что нужно идти в суд, а обращаются в органы внутренних дел.
Говоря о проблемных аспектах рассмотрения публичными органами заявлений (сообщений) по делам частного обвинения, надо, конечно же, подчеркнуть, что самоценна сама данная проверочная деятельность. Не будем забывать, какие сложности возникали у пострадавших лиц в условиях, когда такой возможности до 2007 г. не было в принципе.
С учетом существенного расширения проверочных средств, которое произошло по воле законодателя в марте 2013 г. [4], органы дознания вправе не только осмотреть место происшествия и произвести судебно -медицинское обследование пострадавшего, что всегда было традиционным набором проверочных действий, но и получить объяснения у заинтересованных и сведущих лиц, провести освидетельствование, получить образцы для сравнительного исследования, назначить и произвести экспертизу, истребовать и приобщить к материалам проверки вещественные объекты, на основе которых суд сформирует вещественные доказательства.
Возникает ситуация весьма благоприятная для пострадавшего лица, когда публичные органы, не возбуждая официального производства и, следовательно, не посягая на его право самостоятельно распорядиться уголовным преследованием, формируют своеобразное досье с доброкачественным материалом, на который можно опереться частному обвинителю, подсудимому и суду. Получается, что факт расширения проверочной деятельности, который порой критикуют применительно к публичному производству, здесь играет большую позитивную роль. Это тот элемент публичного производства по делу частного обвинения, который
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
доступен по каждому случаю совершения подобного деяния. Развитие
средств проверки заявлений и сообщений о преступлениях усиливает начало публичности в частной сфере.
Отдельно хотелось бы затронуть такой состав преступления как нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию (статья 1161 УК РФ), появившийся в 2016 году и относящийся к делам частного обвинения, что является весьма настораживающим.
Особенностью уголовно-процессуального доказывания выступает то обстоятельство, что суд не вправе просто ограничиться обозрением материалов или выписок из дела об административном правонарушении. Разность процессуальных гарантий в уголовном процессе и в рамках процедуры привлечения к административной ответственности делает невозможным признание факта привлечения лица к административной ответственности без исследования первого события в уголовно-процессуальной форме. Необходимо провести колоссальную работу: истребовать материалы, провести допрос большого количества лиц, начиная от потерпевшего, заканчивая свидетелями, которые могут вообще не помнить все обстоятельства совершения административного правонарушения.
Совокупность обозначенных обстоятельств, на наш взгляд, делает задачу частного обвинителя трудновыполнимой. Для публичных органов такая задача представляет известную сложность. Что же тогда говорить о частном обвинителе. Он будет испытывать затруднения даже в истребовании материалов. Судье будет сложно оценить полноту адресованного ему заявления, поскольку вряд ли частное лицо сможет дать оценку правовой пригодности первого факта причинения побоев для обоснования виновности лица в преступлении как совокупности двух деяний. Все это говорит в пользу необходимости обратиться к публичному началу в сфере производства по такого рода делам частного обвинения, и рассмотреть вопрос о несовместимости столь сложных для доказывания составов преступлений со
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
статусом дела частного обвинения.
В пользу такого предложения свидетельствует состоявшаяся передача состава преступления, предусмотренного статьей 1161 УК РФ, от мировых судей районным судам. Федеральным законом от 27 декабря 2018 г. [5] внесены изменения в статью 31 УПК РФ. Теперь уголовное дело о преступлении, предусмотренном статьей 1161 УК РФ подсудно районному суду. Однако данное изменение не должно существенно повлиять на саму процедуру производства по делам частного обвинения. Возникает вопрос, что же послужило причиной таких грандиозных перемен? Можно предположить, что причина данного нормативного решения заключается в сложности для мирового судьи установления обстоятельств преступления с административной преюдицией.
Надо иметь в виду, что обстоятельства административного правонарушения устанавливал районный суд. В этих условиях возникало противоречие в иерархической системе судов. Мировой судья, как нижестоящий в системе судов общей юрисдикции, должен был давать оценку деятельности судьи районного суда по факту привлечения правонарушителя к административной ответственности. Устранив такое противоречие, законодатель создал ситуацию, при которой нет формальных правил производства в районном суде по делам частного обвинения. Порядок производства по этой категории дел описан в главе 41 «Производство по уголовным делам, подсудным мировому судье», но в этом нет никакой сложности, поскольку уголовно-процессуальное право допускает применение аналогии.
Относительно данного вопроса, законодательство не стоит на месте, оно находится в постоянном движении. Процессуальный порядок производства, который является частным, не может прийти к общему знаменателю. В частности, 10 сентября 2019 года был предложен проект федерального закона «О внесении изменения в статью 90 Уголовно-процессуального кодекса
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
Российской Федерации» [7], согласно которому предлагается исключить из
статьи 90 УПК РФ преюдицию постановлений, принятых в соответствии с законодательством об административных правонарушениях, тем самым ввести дополнительную проверку постановления по делу об административном правонарушении.
К данному предложению можно отнестись весьма настороженно. С одной стороны, уголовный процесс - это развитая уголовно-процессуальная форма, он дает более гарантированный информационный продукт, нежели чем административный процесс, который не содержит того объема гарантий.
Однако постановление по делу об административном правонарушении является судебным решением, оно не отменено, оно существует. Более того, участникам производства по делу об административном правонарушении предоставлено право обжаловать постановление по правилам главы 30 КоАП РФ [3] в случае несогласия с принятым по делу решением. В противном же случае, можно вообще поставить под сомнение производство по делам об административных правонарушениях.
Таким образом, было бы верным с точки зрения оказания помощи потерпевшему, чтобы дознаватель при наличии к тому оснований, в частности, при наличии безусловного волеизъявления потерпевшего, выраженного в виде ходатайства, возбудил уголовное дело частного обвинения, произвел предварительное расследование в форме дознания и передал бы мировому судье или судье районного суда обвинительный акт уже расследованного уголовного дела. Но при отсутствии оснований для направления дела в суд, дознаватель, опираясь на внутреннее убеждение, вправе ограничиться совокупностью произведенных следственных действий и передать их копии пострадавшему без принятия решения о направлении уголовного дела в суд с обвинительным актом. Данный вариант значительно облегчил бы доступ пострадавших к осуществлению правосудия и наказания виновного лица.
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
С точки зрения интересов расследования, в том числе, связанных с
затратами, необходимо вести речь об исключении такого вида уголовного преследования как частное обвинение, переведя составы в разряд частно-публичного обвинения. В особенности это актуально в отношении статьи 1161 УК РФ, которая, однозначно, несовместима с категорией дел частного обвинения.
В данной ситуации ясно одно: потребность усиления публичного начала возрастает. Несмотря на желание пострадавшего привлечь лицо к ответственности, сама себе инициатива не может порождать публично-правовые последствия. Для их возникновения необходима официальная поддержка со стороны государства в лице органов предварительного расследования.
Список литературы:
1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 02.08.2019) // СПС Консультант Плюс.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 02.08.2019) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2019) // СПС Консультант Плюс.
3. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 02.08.2019) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2019) // СПС Консультант Плюс.
4. Федеральный закон от 04.03.2013 № 23-ФЗ (ред. от 28.12.2013) «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // СПС Консультант Плюс.
5. Федеральный закон «О внесении изменений в статьи 31 и 35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» от 27 декабря 2018 г. № 509-ФЗ // СПС Консультант Плюс.
Российская юстиция в XXI веке:_
реалии, проблемы, перспективы
6. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27
июня 2005 г. № 7-П по делу о проверке конституционности положений частей второй и четвертой статьи 20, части шестой статьи 144, пункта 3 части первой статьи 145, части третьей статьи 318, частей первой и второй статьи 319 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда города Мурманска // СПС Консультант Плюс.
7. Законопроект № 791911-7 «О внесении изменения в статью 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // URL: https: //sozd.duma. gov. ru/bill/791911-7.
8. Дзюбенко А. А. Упрощенная процедура - усложненное судопроизводство (проблемы частного обвинения) // Законодательство и практика. 2012. № 1.
9. Кальницкий В. В. Каковы пределы компетенции органов дознания по возбуждению уголовных дел частного обвинения? // Законодательство и практика. 2010. № 2.
10. Овечкин А. Порядок возбуждения уголовных дел частного обвинения // Российская юстиция. 2003. № 1.
