CC BY
7
Вестник Томского государственного университета. 2023. № 491. С. 155-160 Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta - Tomsk State University Journal. 2023. 491. рр. 155-160
Научная статья УДК 343.1
аог 10.17223/15617793/491/19
К вопросу о некоторых признаках понятия «заслуга» для реализации поощрительных норм в уголовном процессе
Мадина Таукеновна Аширбекова1,2, Нина Сергеевна Манова3, Дмитрий Сергеевич Устинов4
13'4 Саратовская государственная юридическая академия, Саратов, Россия 2 Волгоградская академия МВД России, Волгоград, Россия 12 [email protected] 3 п.тапоуа@ mail.ru 4 [email protected]
Аннотация. На основе анализа высказанных в юридической науке суждений о понятии «заслуга» и его признаках, а также с использованием формально-юридического метода исследования действующих норм уголовно-процессуального закона выявлено, что достижение социально значимого результата как признак заслуженного поведения субъекта является обязательным и характеризует все формы реализации поощрительных норм в виде прекращения уголовного дела (уголовного преследования) по основаниям ст. 25 и 28.1 УПК РФ. Ключевые слова: поощрение, заслуга, прекращение уголовного дела, досудебное соглашение о сотрудничестве
Для цитирования: Аширбекова М.Т., Манова Н.С., Устинов Д.С. К вопросу о некоторых признаках понятия «заслуга» для реализации поощрительных норм в уголовном процессе // Вестник Томского государственного университета. 2023. № 491. С. 155-160. аог 10.17223/15617793/491/19
Original article
doi: 10.17223/15617793/491/19
On some features of the concept "merit" for the implementation of incentive norms in criminal procedure
Medina Т. Ashirbekova1,2, Nina S. Manova3, Dmitry S. Ustinov4
13'4 Saratov State Law Academy, Saratov, Russian Federation 2 Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation, Volgograd, Russian Federation
12 [email protected] 3 n.manova@ mail.ru 4 [email protected]
Abstract. At present, the problems of implementing the incentive norms of the criminal law are being updated, since in practice new forms of exemption from punishment are making their way, for example, in the form of the release of convicts from punishment in connection with their participation in the special military operation. The participation of such persons in the operation appears as a well-deserved behavior, for which the state "rewards" them with early release from punishment in the form of imprisonment. Such incentive legal relations are known in the criminal procedure in the form of termination of a criminal case (criminal prosecution) on non-rehabilitating grounds in the event that the accused (suspect) displays a positive post-criminal behavior. The problem posed in the article is related to the question of whether the criminal law and the criminal procedural law require that the positive post-criminal behavior of the accused (suspect) corresponds to such signs of the concept "merit" as the achievement of a socially significant result and "over-fulfillment" of certain obligations of the subject seeking encouragement. Based on the analysis of the judgments expressed in legal science about the concept of merit and its features, as well as using the formal legal method of studying the current norms of the criminal procedure law, the authors revealed that the achievement of a socially significant result as a sign of the subject's deserved behavior is mandatory and characterizes a number of existing forms of implementation of incentive norms in the form of termination of a criminal case (criminal prosecution) on the grounds of Art. 25 and 28.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation. At the same time, the authors substantiate the idea that such a sign of the concept "merit" as "over-fulfillment" reflects behavior that exceeds the usual requirements or the performance of what would not be required in the regular mode if the issue of rewarding the accused (suspect) was not resolved. It follows from the law that this feature is mandatory only for certain types of positive post-criminal behavior of the accused (suspect), namely for the provisions of Part 2 of Art. 28.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation, and for the norms of Chapter 40.1 of the Code of Criminal Procedure
© Аширбекова М.Т., Манова Н.С., Устинов Д.С., 2023
Право /Law
of the Russian Federation in terms of the nature of the obligations that a person who has concluded an agreement on pre-trial cooperation assumes.
Keywords: incentive , merit, termination of criminal case, pre-trial cooperation agreement
For citation: Ashirbekova, MT., Manova, N.S. & Ustinov, D.S. (2023) On some features of the concept "merit" for the implementation of incentive norms in criminal procedure. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta -Tomsk State University Journal. 491. рр. 155-160. (In Russian). doi: 10.17223/15617793/491/19
Порой те или иные события, происходящие в стране, заставляют задуматься о правовых проблемах с точки зрения потребности нормативного урегулирования новых видов общественных отношений, возникающих в связи с этими событиями. Так, в начале января 2022 г., судя по публикациям в средствах массовой информации, около двух десятков осужденных лиц были досрочно освобождены от дальнейшего отбывания наказания в виде лишения свободы в связи с их добровольным участием в специальной военной операции на Украине [1]. По сути, участие осужденных в боевых действиях по контракту в данном случае предстает как основание для досрочного освобождения от наказания в виде лишения свободы [2]. Очевидно, мероприятия, проведенные публичными органами по освобождению от наказания таковых лиц, имели некоторую нормативную основу. Однако понятно, что не на уровне закона. В публичном пространстве по этому поводу были заметны вопросы о законности подобного освобождения, поскольку по действующему уголовному закону освобождение от наказания возможно лишь в связи с помилованием, амнистией и судебным актом об условно-досрочном освобождении [3, 4]. Понятно, что действующий уголовный закон прямо не предусматривает досрочного освобождения от наказания осужденного лица в связи с его намерением принять участие в общественно и государственно значимых полезных действиях, которые совсем не связаны с возмещением ущерба, причиненного в свое время преступлением осужденного.
Однако законодательная основа для подобного освобождения стала готовиться, что выразилось в разработанном Советом Федерации законопроекте, о котором было объявлено осенью 2022 г. Сам проект полностью пока не обнародован, но со слов его разработчиков известно, что в нем предложено дополнить УК РФ новой ст. 82.2, допускающей отсрочку исполнения наказания в связи с направлением осужденных (но не по всем категориям дел) для участия в боевых действиях. Соответственно, по результатам выполнения боевых действий заслуги таких лиц должны быть оценены в соответствующем представлении прокурора суду, уполномоченному постановлять итоговое решение о досрочном освобождении от наказания [5].
Как видим, вполне возможно обновление уголовного закона, в котором пробивают себе дорогу поощрительные нормы в классическом виде их реализации по типу «заслуга - поощрение». Одновременно наблюдаются попытки укоренить поощрительные правоотношения и для уголовно-процессуального права. Подтверждением этому служит и законопроект № 329 181-8 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный
кодекс Российской Федерации», представленный 4 апреля 2023 г. в Государственную Думу РФ. В нем предлагается дополнить УПК РФ новой ст. 25.2 «Прекращение уголовного дела или уголовного преследования в связи с изменением обстановки» [6]. Суть проектируемой статьи заключается в установлении возможности прекращения уголовного преследования в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений небольшой или средней тяжести, если при этом будет установлено, что данными лицами принято решение о добровольном прохождении военной службы в воинских формированиях, что будет соответствовать политике государства в сфере уголовной юстиции в условиях проведения специальной военной операции. Решение лица о добровольном прохождении военной службы в указанных условиях предлагается оценивать как социально полезное действие, которое в юридической науке (в теории права, доктрине уголовного права) обозначают понятием «заслуга»: на нее государство отвечает желаемыми для лица преференциями. Пока неясно, будет ли этот законопроект одобрен, но во всяком случае попытку развивать идею поощрения именно в уголовно-процессуальном законодательстве не увидеть нельзя. На это обстоятельство стоит обратить внимание, поскольку известно, что так называемые поощрительные нормы для сферы уголовной юстиции содержатся именно в уголовном законе, предусматривая за определенные социально полезные действия со стороны привлекаемого к уголовной ответственности лица освобождение его от таковой либо снижение наказания для лиц, признанных виновными в тех или иных преступлениях. Потому таковые нормы изучаются и исследуются в науке уголовного права в горизонте разработки понятий «поощрение», «заслуженное поведение», поощрительных правоотношений, правового стимулирования. К примеру, А.П. Фильченко, отмечает, что поощрение - это форма прощения, реализуемого при наличии «... активного позитивного поведения преступника в направлении достижения целей уголовного наказания», «поощрение является категорией посткриминальной и от наказания производной.» [7. С. 77]. Иными словами, основанием для поощрения выступают действия лица, привлекаемого или уже привлеченного к уголовной ответственности, которые охватываются понятием «заслуга».
Надо отметить, что понятие «заслуга» в юридической науке получило достаточное освещение [8-10]. Так, А.В. Малько и Е.В. Типикина рассматривают «заслугу» как «добровольный, желательный, сознательно-волевой, добросовестный, социально-активный правомерный поступок, связанный со "сверхис-
полнением" субъектом своих обязанностей либо с достижением им общепризнанного полезного результата, превосходящего по своим масштабам результаты обычных действий, и выступающий основанием для применения поощрения» [10. С. 32-33].
Отметим, что тут заслуга трактуется не только как социально полезный поступок, связанный с превосходной степенью исполнения обязанностей субъекта, но и как деяние, которое позволило достичь полезного для общества, граждан и государства результата. При этом в любом случае понятие «заслуга» выступает как парная категория собственно «поощрению», некоему позитивному воздаянию лицу (наделение преференциями, привилегиями, наградами). Для начала обратим внимание, что авторы цитируемой статьи совершенно справедливо отмечают необходимость формирования «общеправовой теории заслуженного поведения как юридического основания для применения поощрения, которая послужит фундаментом и для отраслевых наук» [10. С. 38].
Надо заметить, что в науке уголовно-процессуального права (как отраслевой юриспруденции) тематика поощрения в парадигме «заслуга - поощрение» мало исследована, хотя вопросы прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям в связи с позитивным посткриминальным поведением обвиняемого (подозреваемого), а также согласительные (упрощенные) процессуальные производства освещались. Иными словами, не было обращения к категориям «поощрение», «заслуга», к выявлению поощрительных уголовно-процессуальных правоотношений, их содержания и субъектного состава, которые, собственно, и определяют правовую природу вышеуказанных производств, их истоки. На этом фоне весьма своевременным и интересным выглядит исследование, проведенное Г. С. Русман по проблемам поощрительных форм уголовного судопроизводства. В частности, Г.С. Русман обосновано исходит из понимания того, что «заслуга» является ядром поощрительных уголовно-процессуальных отношений, дающим основу для генерации поощрительных форм уголовного судопроизводства в виде процедур освобождения от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям в связи с посткриминальным позитивным поведением обвиняемого (подозреваемого), а также упрощенных порядков досудебного производства и судебного разбирательства [11. С. 97-106]. При этом, как видится из рассуждений Г.С. Русман, все действия обвиняемого (подозреваемого), значимые для освобождения от уголовной ответственности по ряду нере-абилитирующих оснований, понимаются как заслуженное поведение, или заслуга.
Возвратимся к признакам понятия «заслуга», выделенных А.В. Малько и Е.В. Типикиной [10. С. 32-33], но при этом сфокусируемся на двух из их числа: достижение социально значимого результата и «сверхисполнение» тех или иных обязательств субъекта, притязающего на поощрение.
Очевидно, что достижение социально значимого результата - постоянный и обязательный признак, обнаруживающий сам смысл заслуженного поведения:
оно таковым является, поскольку дает позитивный эффект в виде обретения пользы для общества, граждан и государства.
Однако, на наш взгляд, не все однозначно с таким признаком понятия «заслуга», как «сверхисполнение» («сверхправомерность», поведение, превосходящее обычные требования, исполнение того, что не требовалось бы в штатном режиме, если бы не решался вопрос о поощрении). Но все ли действия обвиняемого (подозреваемого) в рамках поощрительных (согласительных или упрощенных) процессуальных производств характеризуются признаком «сверхисполнения»?
Если говорить об имевших место случаях освобождения осужденных в связи с их участием в СВО, то можно согласиться, что данный признак проявлен: в самом деле, участие в боевых действиях не исключает ранения и гибели таких лиц, а потому высокая степень опасности напрямую обусловливает «сверхисполнение». Если же исходить из положений, которые действующий закон предусматривает (например, основания ст. 25, ст. 25.1 УПК РФ), то получается, что следует оценивать как заслугу позитивное посткриминальное поведение обвиняемого (подозреваемого), проявляемое им в собственных интересах с целью освобождения от уголовной ответственности по названным основаниям. Но это - действия, к исполнению которых эти субъекты в любом случае могли бы быть принуждены приговором суда, если бы не заявили ходатайство о прекращении уголовного дела (уголовного преследования). В этом смысле рассматривать такое поведение как заслуженное поведение вряд ли оправдано, поскольку такие действия не характеризуются «сверхисполнением». Да, это - позитивное поведение. С одной стороны, оно направлено на восстановление нарушенных прав и законных интересов потерпевшего, а с другой - разгружает органы предварительного расследования и суд от необходимости по всей процессуальной форме устанавливать обстоятельства преступления и разрешать уголовное дело по существу. Отсюда следует, что заслуга состоит не столько в том, что обвиняемый (подозреваемый) возместил или загладил вред потерпевшему, сколько в том, что он в принципе пошел на это и тем самым оказал услугу публичным субъектам, ведущим уголовный процесс. Понятно, что в противном случае была бы необходимость полномасштабно проводить расследование, выполнять все необходимые процессуальные действия, составлять обвинительное заключение или обвинительный акт, проводить судебное разбирательство с вызовом свидетелей и т.п.
Но нельзя не признать, что при прекращении по основаниям ст. 25, 25.1 УПК РФ допускаются элементы «сверхисполнения», например, «оказание какой-либо помощи потерпевшему, принесение ему извинений, а также принятие иных мер, направленных на восстановление нарушенных в результате преступления прав потерпевшего, законных интересов личности, общества и государства» [12]. «Сверхисполнение» как признак заслуженного поведения, думается, проявляется тогда, когда обвиняемый (подозреваемый) не был обязан выполнять и не мог быть принужден к исполнению
Право / Ьам>
тех или иных действий даже если был бы привлечен к уголовной ответственности за вмененное ему преступление. Например, при прекращении уголовного дела (уголовного преследования) в связи с деятельным раскаянием (ст. 28 УПК РФ). Так, деятельное раскаяние, чтобы восприниматься как заслуженное поведение, должно проявляться не только в виде возмещения ущерба, причиненного потерпевшему (к этому подсудимый мог быть принужден приговором, разрешающим в том числе и гражданский иск), но и в виде реального способствования раскрытию и расследованию преступления, совершенного с его участием. В такой ситуации заслуга видится в том, что публичные субъекты, ведущие уголовный процесс, снижают ресурсные затраты на производство по уголовному делу. В данном случае можно согласиться с Г. С. Русман, обосновывающей, что заслуженное поведение обвиняемого (подозреваемого, подсудимого) всегда избавляет органы расследования и суд от затрат и обременений на доказывание, в целом на производство по уголовному делу, что показывает взаимовыгодность реализации поощрительных норм в уголовном судопроизводстве [11. С. 61-62].
Иными словами, «сверхисполнение» усиливает за-служенность поведения обвиняемого (подозреваемого), поскольку такое его поведение в обычном режиме привлечения к уголовной ответственности (без притязаний на преференции) от него не ожидалось и не требовалось. Примером ситуации с возможностью проявить заслугу с признаком «сверхисполнения» могут служить положения ч. 2 ст. 28.1 УПК РФ во взаимосвязи с положениями ч. 2 ст. 76.1 УК РФ. Так, применительно к ряду указанных в них «беловоротничко-вых» преступлений (хозяйственно-экономических) закон допускает прекращение уголовного дела (уголовного преследования), если лицо не только возместило ущерб, причиненный преступлением потерпевшим, но и «перечислило в федеральный бюджет денежное возмещение в размере двукратной суммы причиненного ущерба». Примечательно, что круг составов таких преступлений в приведенных нормах закона поступательно расширяется, что может служить показателем тенденции увеличения поощрительных правоприменительных технологий.
Думается, что о заслуге со «сверхисполнением» можно говорить и применительно к предмету досудебного соглашения о сотрудничестве в порядке норм гл. 40.1 УПК РФ. Собственно, «сверхисполнение» по предмету такого соглашения выражается не в том, что обвиняемый выкажет содействие в доказывании своего участия в преступлении (строго говоря, оно по положению ч. 4 ст. 317.6 УПК РФ не должно охватываться предметом соглашения), а обязуется совершить действия по изобличению соучастников, совершивших с ним вменное ему преступления, розыску имущества, добытого в результате преступления и, что важно для фиксации признака «сверхисполнение», дать сведения об иных лицах, совершивших иные преступления, в которых он не принимал участия. Последнее - указание на содействие в изобличении иных лиц (не соучастников) - вытекает из смысла ч. 2.1
ст. 317.3 УПК РФ, регламентирующей порядок разъяснения прокурором обвиняемому(подозреваемому) последствий невыполнения соглашения.
В данном контексте «сверхисполнение» как признак заслуженного поведения обвиняемого (подозреваемого) просматривается в возможных рисках для данного субъекта, поскольку ему можно ожидать расправы и со стороны соучастников, и со стороны иных лиц, о преступной деятельности которых обвиняемый (подозреваемый) сообщил правоохранительным органам. Возникновение такой угрозы закон не исключает (ч. 3 ст. 317.4 УПК РФ). Потому то и прокурор в своем представлении суду, характеризуя, по сути, заслугу обвиняемого, должен указать на «степень угрозы личной безопасности, которой подвергались обвиняемый в результате сотрудничества со стороной обвинения, его близкие родственники, родственники и близкие лица» (п. 4 ч. 1 ст. 317.5 УПК РФ).
Однако, как думается, в данном контексте «сверхисполнение» в любом случае должно быть увязано с результатом - достижением искомого результата: сведения помогли раскрыть и расследовать преступление, изобличить других соучастников преступления и иных лиц, совершивших иные преступления, разыскать имущество, добытое в результате преступления. Но если этого достичь не удалось, то при формально выказанном содействии последнее, по существу, окажется безрезультатным с точки зрения обеспечения публичного интереса [13. С. 89].
Иными словами, достижение социально значимого результата - постоянный и обязательный признак заслуги, оттеняющий признак «сверхисполнения», который, как видится, является обязательным лишь для отдельных форм поощрения, а именно для прекращения уголовного дела (уголовного преследования) по основаниям ч. 2 ст. 28.1 УПК РФ и для заключения досудебного соглашения о сотрудничестве в порядке норм гл. 40.1 УПК РФ. Но между этими формами поощрительного производства есть разница в зримости достижения социально значимого результата. Так, при реализации положений ч. 2 ст. 28.1 УПК РФ такой результат очевиден и бесспорен в силу того, что перечисление двукратного размера суммы ущерба в федеральный бюджет объективируется платежными документами, отражающими движение денежных средств. А вот в случае с заключением досудебного соглашения по итогу могут быть три ситуации, когда действия обвиняемого по исполнению взятых обязательств: 1) признаются приведшими к реальному раскрытию преступлений; 2) не привели объективно к реальному раскрытию преступлений; 3) не признаны прокурором как достигшие цели соглашения, хотя обвиняемый полагает, что его содействие было результативным.
В целом с позиции двух рассмотренных признаков понятия «заслуга» (достижение социально значимого результата и «сверхисполнение») можно определить, является ли тот или иной порядок освобождения от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию проявлением действия поощрительных норм уголовного закона.
К примеру, Г. С. Русман считает, что при истечении сроков давности несовершение лицом новых преступлений, а также то, что он не скрывался от уголовного преследования, должно быть оценено как позитивное поведение, иначе говоря, как заслуга [11. С. 61]. Такой подход размывает значимость заслуги как социально-полезного действия, требующего неких сверхусилий. А что лицо не совершало преступлений и не скрывалось от розыска, еще не говорит о достижении полезного результата: это по определению должное поведение лица, ровно такое же, которое обнаруживают все граждане, не совершая преступлений. И конечно же, тут нет признаков «сверхисполнения». Освобождение от уголовной ответственности по истечении срока давности - не
поощрение, а прощение, ровно такое же, как при амнистии или помиловании.
Подводя итог вышеизложенному, полагаем, что уяснение признаков понятия «заслуга» в контексте сложившихся поощрительных форм уголовного судопроизводства в виде прекращения уголовного преследования по нереабилитирующим основаниям в связи с позитивным посткриминальным поведением обвиняемого (подозреваемого), а также согласительных (упрощенных) порядков досудебного производства и судебного разбирательства позволяет определить, в каких случаях мы действительно имеем дело с поощрительными правоотношениями по классическому типу «заслуга - поощрение», а в каких - нет.
Список источников
1. Пригожин сообщил о помиловании первой группы воевавших бывших заключенных // РБК. 05.01.2023. URL:
https://www.rbc.ru/politics/05/01/2023/63b6692b9a79470c97936891
2. Первые экс-заключенные завершили контракт и покидают зону спецоперации // РИА Новости. 05.01.2023. URL:
https://ria.ru/20230105/vagner-1843111082.html
3. СПЧ объяснил помилование уголовников - участников СВО // ПРАВО^и. 09.01.2023. URL: https://pravo.ru/news/244743/
4. В СПЧ попросили генпрокурора объяснить вербовку заключенных на Украину // РБК. 18.09.2022. URL: https://www.rbc.ru/politics/
18/09/2022/632716ad9a7947fb7d180499
5. Совфед предложил отправлять на спецоперацию осужденных // ПРАВО^^ 13.10.2022. URL: https://pravo.ru/news/243373/
6. Законопроект № 329 181-8 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» // Система обеспечения
законодательной деятельности Государственной Думы РФ. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/329181-8
7. Фильченко А.П. К вопросу о соотношении прощения и поощрения в нормах уголовного права // Человек: преступление и наказание. 2009.
№ 2 (65). С. 75-77.
8. Волкова В.В. Заслуга как основание для правового поощрения государственных служащих // Вестник Майкопского государственного тех-
нологического университета. 2012. № 4. С. 50-55.
9. Титова Е.А. «Сверхправомерность» как критерий юридической оценки фактического основания поощрения // Вестник Воронежского го-
сударственного университета. Серия: Право. 2020. № 1 (40). С. 105-115.
10. Малько А.В., Типикина Е.В. Заслуженное поведение как основание для правового поощрения: необходимость формирования теории // Государство и право. 2019. № 11. С. 32-42.
11. Русман Г.С. Поощрительные формы уголовного судопроизводства : дис. ... д-ра юрид. наук. Челябинск, 2023. 555 с.
12. О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 № 19 (ред. от 29.11.2016) // Российская газета. 2013. 4 июля; 2016. 7 декабря.
13. Аширбекова М.Т. О предмете досудебного соглашения о сотрудничестве и гармонизации публичного и частного интересов // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2014. № 4 (31). С. 87-91.
References
1. RBK. (2013) Prigozhin soobshchil o pomilovanii pervoy gruppy voevavshikh byvshikh zaklyuchennykh [Prigozhin announced the pardon of the first
group of former prisoners who fought]. 05 January 2023. [Online] Available from: https://www.rbc.ru/politics/05/01/ 2023/63b6692b9a79470c97936891
2. RIA Novosti. (2023) Pervye eks-zaklyuchennye zavershili kontrakt i pokidayut zonu spetsoperatsii [The first ex-prisoners completed their contract
and are leaving the special operation zone]. 05 January 2023. [Online] Available from: https://ria.ru/20230105/vagner-1843111082.html
3. PRAVO.RU. (2023) SPCh ob "yasnilpomilovanie ugolovnikov — uchastnikov SVO [The HRC explained the pardon of criminals - participants of the
special military operation]. 09 January 2023. [Online] Available from: https://pravo.ru/news/244743/
4. RBK. (2022) V SPCh poprosili genprokurora ob "yasnit' verbovku zaklyuchennykh na Ukrainu [The HRC asked the Prosecutor General to explain
the recruitment of prisoners to Ukraine]. 18 September 2022. [Online] Available from: https://www.rbc.ru/politics/ 18/09/2022/632716ad9a7947fb7d180499
5. PRAVO.RU. (2022) Sovfedpredlozhil otpravlyat' na spetsoperatsiyu osuzhdennykh [The Federation Council proposed sending convicts to the special
operation]. 13 Ocotober 2022. [Online] Available from: https://pravo.ru/news/243373/
6. System for ensuring the legislative activity of the State Duma of the Russian Federation. (n.d.) Zakonoproekt № 329 181-8 "O vnesenii izmeneniy v
Ugolovno-protsessual'nyy kodeks Rossiyskoy Federatsii" [Bill No. 329 181-8 "On Amendments to the Criminal Procedure Code of the Russian Federation"]. [Online] Available from: https://sozd.duma.gov.ru/bill/329181-8
7. Fil'chenko, A.P. (2009) K voprosu o sootnoshenii proshcheniya i pooshchreniya v normakh ugolovnogo prava [On the relationship between
forgiveness and encouragement in the norms of criminal law]. Chelovek: prestuplenie i nakazanie. 2 (65). pp. 75-77.
8. Volkova, V.V. (2012) Zasluga kak osnovanie dlya pravovogo pooshchreniya gosudarstvennykh sluzhashchikh [Merit as a basis for legal incentives
for civil servants]. VestnikMaykopskogo gosudarstvennogo tekhnologicheskogo universiteta. 4. pp. 50-55.
9. Titova, E.A. (2020) "Sverkhpravomernost'" kak kriteriy yuridicheskoy otsenki fakticheskogo osnovaniya pooshchreniya ["Superlegality" as a
criterion for legal evaluation of the actual basis for incentives]. Vestnik Voronezhskogo go-sudarstvennogo universiteta. Seriya: Pravo. 1 (40). pp. 105-115.
10. Mal'ko, A.V. & Tipikina, E.V. (2019) Zasluzhennoe povedenie kak osnovanie dlya pravovogo pooshchreniya: neobkhodimost' formirovaniya teorii
[Good behavior as a basis for legal encouragement: the need to formulate a theory]. Gosudarstvo ipravo. 11. pp. 32-42.
11. Rusman, G.S. (2023) Pooshchritel'nye formy ugolovnogo sudoproizvodstva [Incentive forms of criminal proceedings]. Law Dr. Diss. Chelyabinsk.
12. Rossiyskaya gazeta. (2016) O primenenii sudami zakonodatel'stva, reglamentiruyushchego osnovaniya i poryadok osvobozhdeniya ot ugolovnoy
otvetstvennosti: Postanovlenie Plenuma Verkhovnogo Suda RF ot 27.06.2013 № 19 (red. ot 29.11.2016) [On the application by courts of legislation regulating the grounds and procedure for exemption from criminal liability: Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated June 27, 2013, No. 19 (as amended on November 29, 2016)]. 4 July. 7 December.
Право / Law
13. Ashirbekova, M.T. (2014) O predmete dosudebnogo soglasheniya o sotrudnichestve i garmonizatsii publichnogo i chastnogo interesov [On the subject of a pre-trial agreement on cooperation and harmonization of public and private interests]. Vestnik Volgogradskoy akademii MVD Rossii. 4 (31). pp. 87-91.
Информация об авторах:
Аширбекова М.Т. - д-р юрид. наук, профессор кафедры уголовного процесса Саратовской государственной юридической академии (Саратов, Россия); профессор кафедры уголовного процесса Волгоградской академии МВД России (Волгоград, Россия). E-mail: [email protected]
Манова Н.С. - д-р юрид. наук, профессор кафедры уголовного процесса Саратовской государственной юридической академии (Саратов, Россия). E-mail: n.manova@ mail.ru
Устинов Д. С. - канд. юрид. наук, доцент кафедры уголовного процесса Саратовской государственной юридической академии (Саратов, Россия). E-mail: [email protected]
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Information about the authors:
M.T. Ashirbekova, Dr. Sci. (Law), professor, Saratov State Law Academy (Saratov, Russian Federation); professor, Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation (Volgograd, Russian Federation). E-mail: [email protected] N.S. Manova, Dr. Sci. (Law), professor, Saratov State Law Academy (Saratov, Russian Federation). E-mail: n.manova@ mail.ru D.S. Ustinov, Cand. Sci. (Law), associate professor, Saratov State Law Academy (Saratov, Russian Federation). E-mail: [email protected]
The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 26.05.2023; одобрена после рецензирования 25.06.2023; принята к публикации 30.06.2023.
The article was submitted 26.05.2023; approved after reviewing 25.06.2023; accepted for publication 30.06.2023.
