CC BY
131
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 23 (277).
Филология. Искусствоведение. Вып. 69. С. 36-41.
Ю. А. Гурская
К ВОПРОСУ О МЕТОДАХ ИССЛЕДОВАНИЯ ДРЕВНИХ ЕВРОПЕЙСКИХ ФАМИЛИЙ
В статье представлена комплексная модель исследования древних фамилий с учетом их ареально-типологических, лингвистических и культурно-исторических характеристик. В качестве примера рассматриваются фамилии Ягайло, Давгелло, которые зафиксированы в русских, белорусских, польских, литовских словарях фамилий. Устанавливается, что данные фамилии восходят к балтийским композитам индоевропейского типа.
Ключевые слова: ономастика, древние фамилии, имена-композиты, картина мира.
В последнее время актуальной является проблема исследования фамилий - наследственных семейных именований как особого лингвокультурного феномена, что связано с повышением интереса к личности, истории рода, семейным традициям.
Особую группу составляют древние фамилии, связанные с историей определенной территории. Мы используем термин древние фамилии, преимущество которого, на наш взгляд, состоит в следующем. Во-первых, древние фамилии целесообразно исследовать в зеркале современных ареалов, где данные языковые единицы уже являются фамилиями. Во-вторых, прилагательное древний характеризует фамилии с той стороны, что восстановление истории фамилии от современного ее состояния к древнейшему состоянию не всегда возможно. В частности, и по рассматриваемым нами фамилиям существует множество точек зрения об их происхождении. В-третьих, словосочетание древние фамилии удобно в силу его краткости, поскольку под древними фамилиями мы понимаем, прежде всего, единицы, которые образовались на базе сложных имен индоевропейского типа. По мнению многих исследователей, сложные имена - самый древний тип антропонимов, носителями которых были представители индоевропейской аристократии.
Выделенный корпус фамилий характеризуется следующими особенностями: 1) раннее включение в письменные памятники; 2) наличие сходных по форме единиц в онимических системах родственных языков; 3) лексемы в составе древних фамилий могут быть истолкованы на базе индоевропейских корней; 4) многовариантность; 5) данные единицы (и / или их компоненты) пересекаются с другими они-мическими разрядами: топонимами, отчасти
этнонимами и гидронимами. Древние фамилии содержат богатый материал для изучения межъязыковых и межкультурных контактов.
Исторические и лингвистические данные свидетельствуют о тесных контактах балтийских и славянских племен. Топонимия балтийского происхождения на современной территории восточных славян глубоко проанализирована в работах К. Буги, Н. В. Бирилло, А. Ванагаса, В. Н. Топорова, О. Н. Трубачева и др. В то же время взаимовлияние балтийских и славянских антропонимических систем еще ждет своего решения [11. С. 23]. Рассматривая происхождение русских фамилий, О. Н. Трубачев отмечал, что вопрос о фамилиях балтийского, прежде всего литовского, происхождения совершенно не исследован в русской антропонимии [7. С. 35]. В силу этого мы обратились к фамилиям, представленным в русских, белорусских, польских словарях, и проанализировали их на широком славянском и балтийском фоне.
Принципы лексикографического описания антропонимов были заложены во второй половине XIX века в трудах Э. Ферстемана;
А. Холдера; Ф. Миклошича; М. Н. Тупикова1 и др., подготовивших фундаментальную источниковедческую базу для ономастических исследований. Особенно плодотворной в этом отношении стала вторая половина XX века, когда были выработаны принципы лексикографического описания национальных антропонимических систем2. В конце XX века выходят в свет словари русских фамилий3. Среди последних работ важное место занимают исследования, посвященные формированию древних фамилий4. Важным этапом изучения балто-славянских контактов в области антропонимии являются исследования литовских [16; 18] и латышских фамилий [5].
Признавая неоспоримые достоинства названных трудов, нельзя не заметить «зачастую одностороннего освещения истории происхождения фамилий» [4. С. 225]. Как уже отмечалось, почти во всех известных исследованиях этимологический анализ фамилий строится по модели: имя собственное < имя нарицательное, при этом ученые нередко опираются на данные диалектологических словарей. Иногда толкование антропонима базируется на другой схеме: антропоним < антропоним. Такое решение в большинстве случаев представляется оптимальным. Однако определение этимологии онима сложнее, чем соответствующее изучение апеллятива. Как известно, в силу особенностей семантики онимов сравнение собственного имени с апеллятивом или двух онимов строится лишь на основе формального сходства означающего языковых знаков, что позволяет ученым констатировать ненадежность многих этимологических решений [6. С. 78]. Нередко сходные по форме антропонимы, отмеченные в словарях родственных языков, имеют разные, иногда противоречащие друг другу толкования. В силу этого до настоящего времени актуальным можно «считать различные вопросы метода исследования» имен собственных [7. С. 3].
Проблема методологии исследования становится особенно актуальной в ходе изучения такой сложной системы, как древние фамилии. Как известно, древние онимы уже не поддаются анализу на материале какого-либо одного из индоевропейских языков, в котором данные имена зафиксированы. В таких именах собственных зачастую переплетаются и взаимодействуют единицы, принадлежащие разным языкам и культурным циклам [11. С. 29].
Наиболее объективным критерием, позволяющим определить происхождение имени собственного, по мнению ученых, могут служить данные географического, структурного, компаративного и типологического анализа онимических систем родственных языков [7; 11; 14; 15]. В силу этого считаем целесообразным комплексный анализ древних фамилий, в основу которого положен принцип сопоставления антропонимов с антропонимами на широком ономастическом и культурно-историческом фоне. На эффективность такой методики исследования гидронимов обращали внимание давно (см. работы К. Буга, Х. Крае,
В. Н. Топорова, О. Н. Трубачева)5, однако в практике изучения антропонимов данный принцип не получил широкого применения
[11. С. 13]. Согласно А. А. Белецкому, «первой задачей исследователя ономастического материала должно быть хронологическое, географическое, лингвистическое и циклическое расположение материала, подлежащего изучению» [1. С. 32].
Опираясь на комплексную модель исследования онимической лексики, обратимся к анализу антропонимов, зафиксированных в словарях русских, белорусских, польских и литовских фамилий.
1. Ягайла. О. Н. Трубачев интерпретирует антропоним Jogaila как древнее литовское имя [7. С. 18]. Таким образом, ученый указывает источник происхождения онима и приводит его хронологическую характеристику.
В словаре современных русских фамилий И. М. Ганжиной фамилия Ягайло включается в ряд антропонимов Яганов, Яганцев, Ягунков, Ягунов, Ягуньков, образованных на базе диалектного апеллятива ягайло - «горлан, бранчливый нахал, ругатель» [2. С. 592].
Белорусский исследователь Н. В. Бирилло фамилию Ягала также сравнивает с диалектным именем ягать «кричать, шуметь, бушевать, ругаться», однако сопровождает толкование примечанием «возможно, от лит. имени собственного Ягелло, Ягайло», т. е. допускает возможность включения антропонима в систему литовских имен [12. С. 498].
В словаре польского ученого К. Рымута описание данного антропонима строится по модели: собственное имя < собственное имя: Jagie^^о - от имени короля, зафиксированного в XIV в. в нескольких вариантах: Jagie^^o, Jaga^^o, JagШo, Jagie^, Jagie^da, Jaga^, Jagie^ka. На базе данного антропонима были образованы многочисленные польские фамилии: Jagiell^; Jagiella; Jagie^^-ka; Jagie^^-owicz 1498; Jagie^o, Jagie^ 1570; Jagie^а, Jagie^d, Jagie^-ka 1456; Jagie^-ko 1476; Jagie^-owicz; Jagie^-оп^-ук; Jagie^-onski; Jage^^o, Jage^o, Jage^a^. Jagel^; Jagi^o; Jagi^a, Jagi^ka, Jakiello^; Jagio^a, Jagio^ka, Jago^da, Jaga^^a; Jaga^a,Jagalla; Jagal-ski; Jegie^^o, Jogie^^o, Jogie^^o, Jogie^a, Jogela^, Joga^^a, Joga^a [20. S. 326]. Однако, указывая источник антропонима, исследователь не предлагает никакой этимологии.
Следует отметить, что описание антропонимов в рассмотренных источниках отражает лишь фрагмент истории данного имени. Для получения дополнительной информации, которая может служить аргументом при оценке этимологических решений, целесообразно
привлечение данных географического, компаративного и когнитивного анализа имени собственного. Особо важным в процессе этимологизации исследователи считают выявление словообразовательной модели, по которой образован оним.
Обратимся к примерам. В литовской они-мии широко представлены сложные антропонимы, образованные по древнейшей индоевропейской модели: Ged-vilas, Ja-gёla, Ja-gёla, Jo-gint-as, Jo-kant-as, Ja-taut-is, Быг-уНа, То^таМ-as и др. В данный словообразовательный ряд органично вписывается антропоним Jo-gaila (русск. Ягайло, бел. Ягайла, польск. Jagie^^o).
Данная основа широко представлена в двучленных литовских именах: Jд-butas, Jд-gaudas, Jo-gёlas, Jд-gilas, Jд-ginas, Jд-gintas, Jд-girdas, Jд-kantas, Jд-mantas, Jд-milas, Jд-naudas, Jд-rudas, Jд-sudis, Jд-skaudas, Jд-tautas, Jд-vaisas, Jд-vydas, Jд-viltas [14. I. Р. 242-243].
Сравнительный анализ древних индоевропейских антропонимов свидетельствует о том, что онимы с компонентом Я- ^о- в качестве первого члена зафиксированы в целом ряде древних антропонимических систем: Я-гин-ич Въезд, 1200, новгородец [8. С. 855] // лит. Я-кгинъ [13. С. 50]; совр. лит. Jo-gm(t)-as^. Я-вил Полуектович, 1327, псковский боярин [8. С. 457] // др.-прусск. Jo-wyl [21. S. 40], герм. Jo-vila [10. С. 19], лит. Jд-viltas [14. I. Р. 242].
Как указывают исследователи, компонент Я- / Jo- в балтийской антропонимии «несет большую функциональную нагрузку как по количеству образований, так и по частоте их употребления» [11. С. 76]. Это дает основание предполагать, что центром ареала, где встречаются такие структуры, следует считать территории с населением балтийского происхождения [10. С. 21].
Древние сложные антропонимы рассматриваются исследователями как единицы, основы которых обусловлены определенной концептуальной картиной мира. В балтийских языках наиболее вероятным этимоном компонента Ja- / Jo- ученые считают ряд родственных слов, выступающих в лит. ]ди ‘ехать верхом’, лтш. jat то же, ст.-слав. jachati, jadq; др.-инд. уа ‘идти, ходить, ехать’, yanas ‘путь, дорога’. Как отмечает Ю. Юркенас, семантема «идти -бежать - ехать» в индоевропейской антропони-мии играет очень важную роль. Повышенная антропонимизация данных основ обусловлена понятием хождения на войну, в поход, на защиту коллектива [11. С. 73-74].
Известно, что определению подлинного характера антропоосновы способствует также топономастический фон, ср. литовские топонимы антропонимического происхождения: Jagelava, Jageliskiai, Jagelonys, Jogeliske, Jogeliskes, Jogelonys [17. P. 100, 105]. На территории белорусско-литовского пограничья отмечены топонимы: Ягелоушчына, H^eei4bi [3. С. 417].
Можно согласиться с точкой зрения К. Рымута, что рассматриваемый антропоним коррелирует, прежде всего, с прецедентным именем Ягайло, которое носил великий князь литовский, король польский, основатель династии Ягеллонов. В русских летописях данное имя отмечено в вариантах: Якгаила, Ягейло, Ягелла, Ягоило, Якаила, Ягола. Существенно. что в памятниках письменности антропоним Ягайло документируется с анлаутом g-, т. к. в литовских именах взрывной g- передается сочетанием букв кг-: Як(г)ойло 1559 [14. I. P. 242]; Митко Якгеиловичъ [13. С. 165]. Ср. современные белорусские фамилии: Ягайла, Ягаловiч, Ягела.
Компонент Gail- в качестве второй основы представлен в двучленных балтийских именах: лит. By-gaila, Bu-gaila, Bur-gaila, Liu-gaila, Rin-gaila, Skir- gaila, Son-gaila, Sur-gailis, Svir-gaila, Viz-gaila [16], в том числе именах литовских князей: Kari-gaila, K^s- gaila, Швитри-кгаила; др.-прусск. Gayle-manne, Gayle-minne, Ey-gayle, Clawsi-gail, Mynne-gayle, Ny-gayl, Wy-gail [21. S. 136].
По мнению К. Буги, основа литовских собственных имен Gail- является родственной лит. gaileti ‘жалеть’, gaila ‘жаль’, gailus ‘жалостливый, достойный сострадания; едкий, острый, терпкий, горький’ = слав. зелъ, др.-в.-н. geil ‘резвый, шаловливый; пышный, буйный’ [14. I. P. 248].
Таким образом, географический, хронологический, структурный, культурологический анализ антропонима Ягайло свидетельствует о его тесной связи с системой древних балтийских сложных имен. Оним Ягайло представляет собой древнее сложное имя индоевропейского типа, что обусловило его сложную историю и большое количество вариантов.
2. Довгелло: др.-русск. Стефан Довгеля, винницкий казацкий сотник [8. С. 130].
Исследователь Б. Унбегаун считает фамилию Довгелло литовской, конечный элемент которой -елло рассматривается как польская форма литовского суффикса -ela, однако ученый
не предлагает никакой этимологии [9. С. 278]. В словаре И. М. Ганжиной фамилия Довгелло возводится к апеллятиву долгий (в украинском языке довгий, в белорусском доугг) - «высокий, длинный, долговязый» [2. С. 162].
Бел. Даугелъ, Доугелъ - от рег. ‘высокий человек’. Белорусский исследователь
Н. В. Бирилло сопоставляет также данный антропоним с лит. Даугеля, Даугеляс, Даугелiс [12. С. 127].
Польск. Dawgielo - от литовского имени собственного Daugёla из Оаы^)^ё1-а от daйgis ‘много’ и gёШ ‘очень терпеть’ [20. S. 127].
Лит. Daugela, Daugёla, Daйgelas, DaugeШtis, Daugёlё, Daugelis [16. Р. 468]. В словаре литовских фамилий данный антропоним толкуется как литовское сложное имя Dau-gela. Ср. балтийские антропонимы, которые содержат в своем составе компонент Dau(g)-: Daй-bara, Daй-baris, Daй-bartas, Daй-beras, Daй-boras, Daй-deris, Daй-galas, Daй-galys, Dau-gШs, Dau-ginis, Daй-gintas, Dau-jotas, Dau-nora; лтш. Dau-gjalo [16. Р. 465-466]. Антропооснова Daug- зафиксирована также в прусских личных именах в первом компоненте: Dau-gil, Daw-gil, DawgШ, Dawgel [21. S. 23]. Данный компонент выступает и в литовских антропонимах в качестве второго члена: Jo-dauga, Si-dauga, Vai-daugas.
В литовской онимии зафиксировано более 30 антропонимов с основой Gёl- в качестве второго члена: Лг1^ё1ая, Бй^ё1ая, Dar-gёlas, Daй- gёlas, Dir-gёlas, Ег^ё^, Gёd-gёlas, Jau-gёl-aitis, Ми^ёШя, М^ё1ая, Kai-gёlas, К1айя-gёlas, Мт^ёШя, Шг^Ья, Rin-gёlas, Бап^ё1ая, Уая-gёlas и др. [23. Р. 91]; ср. др.-прусск. Da-gil, Ja-gil, Та-§Л, Twir-gil, Е^И, Wi-gel [21. S. 137].
Данный антропоним зафиксирован на территории Литвы в памятниках письменности: Довкгялъ Монкгяиловичъ 1528 [13. С. 164], где я из лит. -ё- [14. I. Р. 248].
Компонент Dau(g)-чаще всего связывается с лит. daйg ‘много’. Однако на основании анализа литовских глаголов и прилагательных с данным корнем (daug-inti, daug-sinti ‘умножать, увеличивать’, duk-slus ‘просторная одежда или обувь’, лат. pa-dйg-t ‘осилить, мочь’, рус. диал. дужий ‘сильный, твердый’) литовский исследователь В. Мажюлис делает вывод, что все эти формы предполагают балт.-слав. *daug- (*dug-, *deug-) ‘увеличивать(ся), усиливать(ся)’ < и.-е. *dheugh- (*^ои§^ // *dhugh-) ‘раздувать(ся), увеличивать(ся)’ [19. I. Р. 181-182], ср. гидр. Даугава (Западная Двина). Антропоосновы,
имеющие сходное значение, встречаются и в других языках: герм. Fili-man, Fili-mar (др.-в.-нем.А1и ‘много’), польск. Bole-s^aw, Вок-туя!.
На территории Литвы известны топонимы, образованные на базе данного антропонима: Daugёliai (2), Daugёlisкё (2), Daйgeliskiai (2), Daugёliskiai (2), Daugёliskis (3) [17. Р. 55-56]. Ср. лит. гидроним Daugёl-upis (вероятно, из топонима Daugёliskis) [22. Р. 81]. На белорусско-литовском пограничье отмечены ойкони-мы Даугелшю, Даугялшю, которые являются продолжением литовского ареала.
На рисунке представлена схема связи антропонима Довгелло с системой древних литовских имен собственных:
Компонент Gel- исследователи связывают с лит. gёla ‘большая боль’, gеlti ‘жалить’, ‘причинять боль’ [16. P. 648], что может интерпретироваться как действие представителя «второй функции» (по Ж. Дюмезилю) - воина и властителя.
Таким образом, проанализированные материалы свидетельствуют, что антропонимы Ягайло, Довгелло представляет собой двухосновные имена, построенные по модели, известной почти во всех индоевропейских языках. Источником порождения данных антропонимов можно считать балтийский ареал. Компоненты двучленных имен Jo-gaila, Dau-gela отражают картину мира древних индоевропейских народов. Комплексный подход, сочетающий данные ареально-типологического, лингвистического и культурно-исторического анализа антропонимов, представляется перспективным при исследовании древних фамилий современных ареалов.
Список литературы
1. Белецкий, А. А. Лексикология и теория языкознания: (ономастика). Киев : Изд-во Киев. ун-та, 1972. 210 с.
2. Ганжина, И. М. Словарь современных русских фамилий. М. : Астрель; АСТ, 2001. 672 с.
3. Жучкевич, В. А. Краткий топонимический словарь Белоруссии. Минск : БГУ, 1974.
4. Клинкова, И. С. О словарях русских фамилий (историко-этимологические заметки) // Проблемы истории, филологии, культуры. 2009. № 2. С. 223-229.
5. Сталтмане, В. Э. Латышская антропонимия: фамилии. М. : Наука, 1981. 228 с.
6. Теория и методика ономастических исследований / А. В. Суперанская [и др.]. М. : Наука, 1986. 254 с.
7. Трубачев, О. Н. Из материалов для этимологического словаря фамилий России (русские фамилии и фамилии, бытующие в России) // Этимология-1966: Проблемы лингвогеогра-фии и межъязыковых контактов : сб. ст. / отв. ред. О. Н. Трубачев. М., 1968. С. 3-53.
8. Тупиков, М. Н. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб. : Рус. путь, 1903. 904 с.
9. Унбегаун, Б. О. Русские фамилии : пер. с англ. / под ред. Б. А. Успенского. М., 1989.
10. Юркенас, Ю. Об одной общей особенности балтийских и славянских антропоними-ческих систем // Повідомлення Української ономастичної комисії. Вып. 13. Київ : Наукова думка, 1975. С. 17-23.
11. Юркенас, Ю. Основы балтийской и славянской антропонимики. Вильнюс : Ciklonas, 2003. 196 p.
12. Бiрыла, М. В. Беларуская антрапанiмiя : у 3 ч. Ч. 2: Прозвшчы, утвораныя ад апелять^най лєксікі. Мінск : Навука i тэхшка, 1969. 508 с.
13. Перапіс войска Вялікага княства Літоyскага. 1528 года / НАН Беларусі, !н-т псторып; редкол.: Г. Я. Галенчанка (адк. рэд.) [і інш.]. Мінск : Беларус. навука, 2003. 442 с.
14. Buga, К. Rinktiniai rastai : 3 t. Vilnius : Valstybine politines ir mokslines literaturos leidy-kla, 1958-1962.
15. Krahe, H. Sprache und Vorzeit. Heidelberg : Quelle & Meyer, 1954. 180 s.
16. Lietuvi^ pavardzi^ zodynas : 2 t. / red. A. Vanagas, V. Maciejauskiene, M. Razmukaite. Vilnius : Mokslas, 1985-1989.
17. Lietuvos TSR administracinio-teritorinio suskirstymo zinynas : 2 d. / parenge Z. Noreika, V. Stravinskas. Vilnius : Mintis, 1976. 400 p.
18. Maciejauskiene, V. Lietuvi^ pavardzi^ su-sidarymas XIII-XVIII a. Vilnius : Mokslas, 1991. 320 p.
19. Maziulis, V. Prns^ kalbos etimologijos zodynas. 4 t. Vilnius, 1988-1997.
20. Rymut, K. Nazwiska Polakow: slownik hist.-etymologiczny : w 2 t. Krakow : Wyd. Pol. Akad. Nauk, Inst. J^zyka Pol., 1999-2001.
21. Trautmann, R. Die altpreuBischen Personennamen: ein Beitr. Zur balt. Philologie. Gottingen : Vandenhoeck & Ruprecht, 1925. 204 s.
22. Vanagas, A. Lietuvi^ hidronim^ etimologi-nis zodynas. Vilnius : Mokslas, 1981. 408 p.
23. Zinkevicius, Z. Lietuvi^ asmenvardziai. Vilnius : Lietuvi^ kalbos institutas, 2008. 840 p.
Примечания
1 См.: Forstemann, E. Altdeutsches Namenbuch. Bonn, 1900. Bd. 1; Holder, A. Alt-celtischer Sprachschatz. Leipzig, 1896-1907; Miklosich, F. Die slavichen Personen - und Ortsnamen. Heidelberg, 1927; Тупиков, М. Н. Словарь древнерусских личных собственных имен. СПб. : Рус. путь, 1903 и др.
2 См.: Dauzat, A. Dictionnaire etymologique des noms de famille et prenoms de France. P., 1951; Brechenmacher, J. K. Etymologisches Worterbuch der deutschen Familiennamen. Bd. I, 1957-1960, Bd. II, 1961-1962; Селищев, А. М. Происхождение русских фамилий, личных имен и прозвищ // Уч. зап. МГУ. СXXVШ. М., 1948; Чичагов, В. К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий (вопросы русской исторической ономастики XV-XVII вв.). М., 1948; Slownik staropolskich nazw osobowych / pod red. W. Taszyckiego. Wroclaw - Warszawa -Krakow, 1965-1980; Бiрыла, Н. В. Беларусюя антрапанiмiчныя назвы у iх адносшах да антрапанiмiчных назвау iншых славянсюх моу (рускай, украiнскай, польскай). Мшск, 1963; Никонов, В. А. Словарь русских фамилий. М., 1993; Унбегаун, Б. О. Русские фамилии : пер. с англ. / под ред. Б. А. Успенского. М., 1989; Веселовский, С. Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища и фамилии. М., 1974.
3 См.: Грушко, Е. А. Словарь фамилий / Е. А. Грушко, Ю. М. Медведев. Н. Новгород, 1997; Чайкина, Ю. И. Вологодские фамилии :
словарь. Вологда, 1995; Парфенова, Н. Н. Словарь русских фамилий конца XVI - XVIII в. (по архивным источникам Зауралья). М., 2005; Королева, И. А. Словарь фамилий Смоленского края. Смоленск, 2006; Abramowicz, 2. Slownik historycznych nazw osobowych Bialostocczyzny (XV-XVИ w.) : w 2 t. / 2. Abramowicz, L. Сй^, L. Dacewicz. Bialystok, 1997-1998.
4 См.: Kowalik-Kaleta, 2. Slownik najstars-zych nazwisk polskich: pochodzenie j?zykowe nazwisk om6wionych w historii nazwisk polskich
/ Z. Kowalik-Kaleta, L. Dacewicz, B. Raszewska-Zurek. T. I. Warszawa, 2007.
5 См.: Buga, К. Rinktiniai rastai : 3 t. Vilnius : Valstybine politines ir mokslines literaturos leidy-kla, 1958-1962;Бiрыла,М.В. Л™усюяэлементы у беларускай анамастыцы / М. В. Бiрыла. А. П. Ванагас. Мiнск, 1986; Топоров, В. Н. Лингвистический анализ гидронимов Верхнего Поднепровья / В. Н. Топоров, О. Н. Трубачев. М., 1962.
