CC BY
1086
В. Р Манукян
К ВОПРОСУ О КРИЗИСЕ СЕРЕДИНЫ ЖИЗНИ
Кризис средней взрослости, или кризис середины жизни — центральный кризис жизненного цикла человека. В этот период человек сталкивается с биологическими, психологическими и социокультурными признаками того, что половина жизни уже прошла, сталкивается с изменением в семейных ролях и профессиональном статусе, с растущим осознанием собственной смертности. По различным данным кризис середины жизни наступает в возрасте от 35 до 45 лет. Тем не менее, вопрос о нормативности кризиса средней взрослости все еще остается дискуссионным. Как зарубежные, так и отечественные авторы отмечают, что он не обязателен для всех индивидов. Середина жизни может рассматриваться и очень позитивно, как время «расцвета», когда преодолены многие из проблем ранней взрослости, присутствуют необходимые опыт, знание своих возможностей, средства1. Однако в данной работе мы сосредоточимся на рассмотрении кризисных, переходных аспектов периода средней взрослости. Вместе с тем мы рассматриваем кризис середины жизни позитивно, как необходимый переход к полноценному функционированию во второй половине жизни.
В научной психологической литературе исследований данного кризиса немного, а существующие проводятся не всегда в рамках психологии развития — этот вопрос затрагивается различными направлениями психологии. Можно выделить как минимум три направления, в рамках которых он исследуется и описывается. В первую очередь, конечно, он рассматривается как нормативный кризис индивидуальной жизни (К. Юнг, Э. Эриксон, Д. Левинсон, Р. Гаулд, Б. Ливехуд, Г. Шихи, В. Слободчиков, Б. Братусь и др.). В рамках семейной психологии выделяют нормативный кризис семейной системы, совпадающий с кризисом середины жизни ее членов (Г. Крайг, А. Черников, И. Добряков), в психологии профессионального развития описывается нормативный кризис профессиональной самоактуализации человека, приходящийся на середину жизни (Э. Зеер, Э.Сыманюк, Г. Крайг). Таким образом, середина жизни является сложным переходом, затрагивающим основные сферы жизнедеятельности человека. Рассмотрим последовательно все ипостаси кризиса средней взрослости.
Кризис средней взрослости как кризис индивидуальной жизни. К. Юнг одним из первых обратил внимание на переход середины жизни. Он считал, что в середине жизни человек должен перейти от «экстенсивной к интенсивной позиции», т. е. перейти от стремления к завоеванию жизненного пространства к концентрации на своей «самости». В психологическом эссе «Стадии жизни» К. Юнг пишет о том, что весьма частые невротические расстройства во взрослые годы имеют одну общую черту — стремление пронести психологию юношеской фазы «через порог так называемых лет осмотрительности... Подобно тому, как незрелую личность, детство которой затянулось, страшит неизвестное в этом мире и в человеческом существовании, так и взрослого человека страшит вторая половина жизни. Словно его ожидают неведомые и опасные задачи или будто ему угрожают жертвы и утраты, которые он не желает принять, или как будто жизнь показалась ему столь прекрасной и ценной, что он не может расстаться с ней»2. К. Юнг объясняет такое состояние тем, что люди начинают цепляться за ориентиры и ценности первой половины своей жизни. По наблюдениям К. Юнга,
© В. Р. Манукян, 2008
человек после 40 лет начинает ощущать, что цели и стремления, когда-то казавшиеся вечными и непреходящими, вдруг потеряли для него свое значение, поэтому довольно часто в этом возрасте человек впадает в депрессию, чувствует себя вялым, инертным и неполноценным, как будто потеряно что-то очень важное. Такое случается даже с людьми, добившимися немалого социального успеха, т. к., по мнению К. Юнга, достижения, вознаграждаемые обществом, приобретаются ценой урезания личности. Сама психика побуждает человека обращаться внутрь себя и задумываться о смысле собственной жизни. К этому обращению вовнутрь подталкивает бессознательное, область, где подавленные и не пережитые аспекты личности находились, росли, и откуда они теперь требуют, чтобы их выслушали. Если для человека в первой половине жизни актуальной является задача психологического взросления, то во второй половине жизни важно достигнуть целостности, интегрировать заключенные в нем противоположности, за счет сильного Эго научиться сдерживать и управлять напряжением, порождаемым внутренним конфликтом — это процесс индивидуации в теории К. Юнга. Индивидуация подразумевает не только достижение определенной степени психического равновесия, но также и отделение себя от обычного конформизма по отношению к целям и ценностям массовой культуры. Это значит, что человек должен найти свою собственную дорогу.
Последователи К. Юнга и сейчас много работают в данном направлении. Так, Д. Шарп пишет, что «самым заметным и потенциально ценным симптомом в среднем возрасте является внутренний конфликт»3. Он говорит о том, что для людей среднего возраста характерно внезапное проявление необычного для человека настроения или нетипичных для него паттернов поведения (прорыв противоположной бессознательной установки). Он пишет о людях и для людей, у которых все хорошо: они всегда были удовлетворены работой, некоторые из них имели семью, детей, но однажды ощутили, что все это совершенно утратило для них смысл. «Занимаясь самокопанием, они испытывают мучительные страдания. Их взгляд в будущее лишен всякой надежды. Они теряют свою энергию и свои амбиции, они полны тревоги и чувствуют, что не успевают вскочить в последний вагон. Они могут объяснять свое настроение потерей возлюбленного, неудовлетворенностью отношениями с окружающими, проблемами на работе и другими объективными трудностями. Не умея приспособиться к изменениям, они не могут справиться с незнакомой ситуацией привычным способом. Иногда они сознательно вступают в серьезный конфликт, но зачастую не могут назвать его истинную причину. их жизнь теряет смысл»4. Таким образом в подходе К. Юнга и его последователей кризис рассматривается как шанс (кризис в переводе с китайского — «полный опасности шанс») обрести зрелость, целостность, стать ближе к своему истинному «Я».
Близкое к этому понимание кризиса 40-летних характерно для Г. Шихи5. Она считает, что только собственное «Я» может спасти людей в середине жизни. При прохождении жизненного цикла нелегко освободиться от чужого влияния в своих фантазиях, т. к. основные элементы нашего «Я» связаны с другими людьми: родителями, друзьями, детьми или наставниками. Во второй половине жизни привязанности к этим людям постепенно утрачиваются, они уже не столь значимы для нас. Осознание этого толкает нас на поиск истинного единства с нашим внутренним «Я».
В психосоциальной концепции Э. Эриксона6 кризис средней взрослости описывается как конфликт «генеративности» (продуктивности) и стагнации, застоя. Основная проблема, встающая перед людьми среднего возраста — проблема «генеративности» — попытка «увековечить» себя путем внесения долговременного и значимого вклада в окружающую жизнь. Генеративность может быть проявлена в трех областях: в прореактивной области, порождая и удовлетворяя потребности следующего поколения; в прокреативной области, объединяя
работу с семейной жизнью и создавая новое поколение; и в креативной области, увеличивая культурный потенциал в более широком масштабе. У женщин генеративность выражается через просоциальные свойства личности, через погружение в процесс воспитания детей и заботу о любимых людях, через генеративные установки в своей работе. Таким образом, Э. Эриксон рассматривал генеративность как синоним неуспокоенности, которая наиболее тесно связана с работой и заботой о других, как смену мотивации, от эгоистических мотивов приближающуюся к полюсу служения. Непродуктивное разрешение он видит в стагнации, что приводит к «псевдоблизости» и ориентации на существование только для себя. Благополучное разрешение кризиса приводит к высокой продуктивности в разных областях деятельности. Итак, в концепции Э. Эриксона середина жизни связывается с понятием самореализации.
Большинство подходов отмечают биографический аспект данного кризиса, акцентируя внимание на сужении психологического будущего, приходящемся на период средней взрослости (И. Кон, А. Кроник, Р. Ахмеров и др.). Если в молодости и ранней зрелости человек был ориентирован на будущее в настоящем (жизнь в сегодняшнем дне, но не ради него самого, а ради предвидимого и творимого в нем завтра), то к середине жизни настоящее постепенно становится самоцелью. Сужение временной перспективы оборачивается апатией, скукой, боязнью новых начинаний, фрустрацией смыла, который в предыдущие возрастные периоды черпался в основном из психологического будущего. Кроме того, сужение временной перспективы и вместе с ним физические и физиологические изменения (ухудшение здоровья, появление признаков старения) приближают осознание старости и собственной смертности, в связи с чем остро встают вопросы о смысле жизни. Так, В. Франкл считает кризис середины жизни экзистенциальным7. На экзистенциально-ценностных аспектах кризиса акцентируются в своей работе В. И. Слободчиков и Е. И. Исаев8. В их системе периодизации данный кризис знаменует переход от стадии индивидуализации к стадии универсализации, когда переживается разрыв личного и общечеловеческого смыслов жизни.
П. К. Олеш, также акцентируясь на ценностных основаниях кризиса середины жизни, построил модель, в которой выделяются три аспекта данного кризиса. Во-первых, в нем отражается конфликт между различными ценностями, что снижает на определенное время возможность реализации жизненных планов. Во-вторых, происходят изменения в понимании смысла жизни, глубина кризиса определяется недостатком целей и неясной концепцией планов на вторую половину жизни. В-третьих, нежелание решать стоящие перед человеком проблемы приводит к простому «копированию» поведения, он склонен избегать проблемы или реагировать отрицательными эмоциями, что усугубляет кризис9.
Б. Ливехуд, рассматривая развитие человека в трех аспектах (биологическом, психическом и духовном) отмечает, что примерно до 40 лет психические и духовные функции развиваются параллельно биологическим, а после 40-летнего возраста начинается существенная физическая инволюция. И дальше возможны два варианта движения психики: либо начинается психическая инволюция параллельно с физической, либо продолжаются психическая и духовная эволюции10.
Говоря о физических изменениях в средней взрослости, необходимо затронуть исследования индивидной организации человека, проводившиеся под руководством Б. Г. Ананьева. В исследованиях под его руководством показано, что взрослость не есть стационарное состояние. Определенное соотношение моментов стабилизации, снижения и повышения было выявлено в развитии интеллектуальных, нейродинамических, психомоторных и физиологических показателей. Ни по одной из этих функций во всем возрастном диапазоне не отмечено доминирование моментов стабилизации11. Развитие в период взрослости включает как
эволюционные, так и инволюционные процессы. В. Л. Ефименко отмечает, что физиологические предпосылки личностной инволюции появляются в молодом возрасте, а уже с 40 лет наблюдаются значительные физиологические изменения12. Отмечается также, что заметный спад психофизиологических функций наблюдается после 44 лет: наиболее резко падают зрение и слух, а изменения обонятельной, болевой и вкусовой чувствительностей происходят плавно и незаметно. Физическое развитие — время реакции, сенсомоторные навыки, двигательные навыки — достигает пика в годы юности и ранней взрослости, а в среднем возрасте появляются первые признаки физического спада. Все изменения происходят с учетом гетерохронности, которая в зрелом возрасте максимальна. В. А. Ганзен и Л. А. Головей, проводя системное описание онтогенеза, выделяют возраст 40 лет как границу фаз внутри стадии взрослости, охватывающей возрастной период от 19-21 года до 55-65 лет. Сдвиги в этом возрасте происходят: а) на морфологическом уровне — стирание и выпадение зубов, значительная облитерации черепных швов; б) на физиологическом уровне — менопауза, снижение мышечной силы, жизненной емкости легких, скорости движения; в) на социальном уровне — установление специальных и социальных ролей, ослабление внутрисемейных связей13. По данным исследований Е. И. Степановой к 40 годам резко снижаются невербальные функции, зато прогрессивно развиваются вербальные. Происходит усиление связей между образным, практическим и вербально-логическим компонентами мышления, что сказывается на повышении его гибкости14. Таким образом, 40-летний рубеж отмечен существенными сдвигами на психофизиологическом и интеллектуальном уровнях. Однако, наряду с этим, увеличивается значимость активности человека как личности и субъекта15 и индивидные характеристики оказываются все же в подчиненном положении. Ряд авторов отмечают (А. А. Реан, Л. И. Анцыферова, О. В. Хухлаева, Г. Крайг), что все большее значение начинают приобретать процессы самосознания и рефлексии, субъектные характеристики личности (копиг-стратегии, локус контроля, характеристики активности), а также труд, образование, самообучение и самовоспитание, образ жизни в целом. Поэтому изменения на индивидном уровне могут быть по-разному осмыслены, приняты и использованы взрослым, хотя они являются одним из факторов, запускающих кризисные переживания 40-летних.
Среди эмоциональных процессов, сопровождающих кризис середины жизни, выделяют следующие:
• депрессивные переживания, достаточно стойкое снижение настроения, негативное восприятие актуальной ситуации. При этом человека не радует даже то хорошее, что объективно имеется. Особое место в депрессивных переживаниях занимает тревога в отношении своего будущего, которая часто маскируется тревогой за детей или даже общество в целом;
• усталость становится превалирующим чувством, усталость от всего: работы, семьи, детей;
• снижение интереса к жизни, апатия, потеря чувства удовольствия от жизни, скука;
• проявляется устремленность в прошлое, молодость кажется наполненной радостью и удовольствием в отличие от скучного настоящего, будущее представляется более коротким и менее наполненным событиями, чем прошлое. Возникает субъективное восприятие законченности жизни, близости ее конца.
Кризис рисуется как потеря чувства нового, отставания от жизни, понижения уровня профессионализма, чувство нетождественности себе, необходимость понижения самооценки. Возникает состояние подавленности, причины которого осознаются не сразу, а осозноваясь, переживаются как исчерпание своих возможностей.
Таким образом, кризис средней взрослости как кризис индивидуальной жизни предполагает преодоление центрации на самом себе, постижение своего внутреннего «Я» и его принятие, реализацию собственных творческих способностей, расширение своего мира в диалоге и объединении с другим человеком, осознание сопричастности мировому пространству. Новообразования кризисных периодов связаны также и с изменением в субъективной картине жизненного пути. Эмпирически доказано, что в возрасте около 38-40 лет происходит переход к рефлексивному типу отношения к жизни, т. е. человек становится способен выступать с позиции «над» жизнью, воспринимать и оценивать жизнь как целое. Вместе с этим изменяется структура субъектных качеств взрослого, она становится более интегрированной, целостной, что свидетельствует о возрастающей роли определенной жизненной позиции, формировании постоянной и осмысленной линии поведения16.
Рассмотрение кризиса середины жизни в семейной психологии. В рамках семейной психологии и психотерапии о кризисе середины жизни говорится как о нормативном кризисе семейной системы, находящейся в фазе стабилизации — зрелой стадии брака, когда фаза развития семьи соответствует переживанию этого кризиса супругами. А. Черников17 говорит о типичных стрессах данной стадии жизненного цикла: необходимость ухода за престарелыми родителями и переживание их смерти, приспособление к возрастным изменениям в самих супругах, взросление детей и их возрастающая независимость, ригидность и неадекватность наработанных к этому времени семьей способов разрешения (и избегания) проблем. Отсюда и типичные проблемы, возникающие в семьях к этому моменту. Достаточно распространены случаи, когда мужчина среднего возраста достигает высокого материального статуса и становится все более привлекательным для молодых женщин, уходит из семьи. В то же время жена такого мужчины, для которой физическая привлекательность даже более важна, может чувствовать, что стала менее интересной для мужчин, что может привести к различным последствиям (от депрессии до применения различных техник омоложения). Взросление детей заставляет родителей осознать, что совсем скоро им придется остаться наедине друг с другом, и если им хочется быть менее несчастными, то расстаться надо прямо сейчас, не дожидаясь, когда дети совсем вырастут. Ригидность и неадекватность способов разрешения проблем может приводить к интенсификации проблемного поведения и постепенно достигает нетерпимого уровня. Вместе с тем, А. Черников отмечает, что разрешить проблему, возникающую на зрелых стадиях брака гораздо труднее, чем в ранние годы брака, когда молодая пара еще нестабильна и находится в процессе создания новых стереотипов поведения. В литературе также отмечается, что период кризиса середины жизни у родителей совпадает с подростковым кризисом у детей, в результате чего семейная система (а соответственно, и ее члены) испытывает большие напряжения.
Середина жизни в психологии профессионального развития. Г. Крайг приводит ряд исследований, свидетельствующих о наличии серьезного процесса переоценки профессиональной карьеры в середине жизни18. В рамках периодизации профессионального развития Э. Ф. Зеер и Э. Э. Сыманюк выделяют нормативный кризис социально-профессиональной самоактуализации, приблизительно приходящийся на период 40-42 лет. Они отмечают, что кризис характерен для людей, поднявшихся до стадии мастерства в своей деятельности, которая характеризуется творческим и инновационным подходом к ее выполнению. Движущим фактором дальнейшего профессионального развития, а следовательно, и возникновения кризиса становится потребность в самоактуализации, самоосуществлении потенциалов. Человек переживает неудовлетворенность возможностями реализовать себя в сложившейся профессиональной ситуации, испытывает недовольство собой, своим социально-профессиональным статусом. Отмечается также, что факторами, запускающими этот кризис, являются
психофизиологические изменения и ухудшение состояния здоровья, коррекция я-концепции, профессиональные деформации. Продуктивный выход из этого состояния — новаторство, изобретательство, стремительная карьера, социальная и профессиональная сверхнормативная активность. Деструктивные варианты разрешения кризиса — увольнение, конфликты, профессиональный цинизм, алкоголизм, создание новой семьи, депрессия, дальнейшее развитие профессиональных деформаций19.
Новые эмпирические данные. Проведенные нами исследования (2004-2007 гг.) позволили получить ряд эмпирических данных, дополняющих и углубляющих представления о кризисе середины жизни.
Так, по вопросу нормативности и распространенности кризиса середины жизни в его характерных проявлениях можно сказать следующее. В различных наших исследованиях взрослых людей от 36 до 45 лет (общая численность выборки — 275 человек) процент лиц, переживающих кризис, колеблется от 23 % до 40 %. Все исследования носили полевой характер, выборки формировалась случайно, испытуемые не выравнивались ни по какому признаку, кроме возраста. Полученные результаты, возможно, связаны как с характером организации исследования (метод срезов), так с индивидуальными особенностями протекания кризиса: хронологические границы его весьма широки, особенности протекания различны (острое, кратковременное течение или длительное и менее выраженное), кроме того, в момент исследования все испытуемые находятся на разной стадии проживания (или не проживания) кризиса. Поэтому для того, чтобы определенно говорить о степени распространенности данного кризиса, необходимы обширные лонгитюдные исследования.
Все проведенные нами исследования показывают схожую картину взаимосвязи кризисных переживаний средней взрослости с параметрами тревожности (методика Т. Тейлора), самооценки (шкала Д. Розенберга), удовлетворенности жизнью (шкала Р. Эммонса), смысложизненными ориентациями (Д. А. Леонтьев). Для изучения структуры и выраженности кризисных переживаний нами использовался опросник кризисных переживаний, сконструированный на основе результатов факторизации биографической анкеты кризисных событий20. Общая выраженность кризисных переживаний складывается из шкал опросника: «биографические кризисные переживания», «кризис достижений», «экзистенциальный возрастной кризис», «фрустрированность», «травматические события». Проведенные исследования N = 150) показали, что общая выраженность кризисных переживаний в период средней взрослости дает устойчивые отрицательные корреляции со всеми шкалами теста СЖО (р < 0,01), удовлетворенностью жизнью (р < 0,01), самооценкой (р < 0,01) и положительную — с тревожностью (р < 0,01). Таким образом, при возрастании интенсивности кризисных переживаний средней взрослости снижаются все показатели осмысленности жизни, что подтверждает экзистенциальный характер кризиса и не противоречит общим представлениям о нем как о «разрыве жизни»21, потере единства ее компонентов. Повышение тревожности наряду со снижением самооценки и удовлетворенности жизнью также ожидаемы исходя из теоретических представлений о кризисе. Полученные результаты позволяют считать описанное соотношение показателей своеобразным «маркером» кризисного состояния.
Нами была поставлена задача изучения личностных факторов кризиса середины жизни. Эта задача представляется особенно актуальной в связи с высокой степенью индивидуальных различий в переживании и протекании кризиса, которые, по-видимому, должны быть обусловлены рядом факторов личностно-психологического характера, наряду с ситуационными и биографическими факторами.
Корреляционное исследование N = 50) не обнаружило устойчивых личностных качеств (использовался тест Кеттелла), взаимосвязанных с переживанием кризиса средней взрослости, помимо тревожности (О), чувствительности (I) и напряженности (04), характеризующих эмоциональную сферу личности. Их положительные корреляционные связи (О, р < 0,01; I, p < 0,05; 04,р < 0,01) с выраженностью кризисных переживаний средней взрослости можно рассматривать и как личностные факторы, способствующие более яркому, интенсивному течению кризиса, и как следствие кризисного состояния.
В других исследованиях выявлены зависимости переживания кризиса середины жизни от системы защитных механизмов личности и ценностных ориентаций.
В исследовании, посвященном изучению соотношения характера переживания нормативных кризисов у взрослых (30 и 40 лет, N = 40) и защитных механизмов было выявлено, что структура и уровень защитных механизмов значимо различаются в группах взрослых переживающих и не переживающих кризис22. Так, для группе взрослых с выраженным кризисом в меньшей степени характерны защитные механизмы отрицания (р < 0,04), компенсации (р < 0,02) и проекции (р < 0,01), а копинг-стратегия «разрешение проблем» является значимо более выраженной (р < 0,03). Результаты свидетельствуют о том, что взрослые, переживающие кризис, в большей степени склонны искать конструктивные способы решения своих проблем, и в меньшей степени защищают свое «Я» от неприемлемой информации, а именно: меньше отрицают тягостную для себя информацию и заменяют ее более приемлемой, реже возмещают невозможные для себя желания активностью в другой области, реже приписывают другим людям вытесненные мотивы, переживания и черты характера. Такая ситуация, по-видимому, способствует более адекватному восприятию действительности и рефлексии в себе противоречий, обусловливающих возрастной кризис. Обратное соотношение показателей в группе взрослых, не переживающих кризис, можно расценить двояко: 1) они не подошли к кризисному периоду и данный уровень показателей — это характеристика личности в стабильный период; 2) более высокий уровень указанных защитных механизмов и низкий — конструктивного копинга «разрешение проблем» не позволяют информации о наличии противоречий, обусловливающих возрастной кризис, дойти до сознания, или она доходит в искаженном виде, что тормозит развитие и нормальное протекание кризисного периода. Структурные различия системы психологических защит и копингов касаются ее интегрированности и наличия системообразующих факторов. В группе взрослых, не переживающих кризис, система защитных механизмов высокоинтегрированная, системообразующим элементом является напряженность защит. Такая система более надежно устраняет из сознания неприемлемую информацию, поскольку подключаются все защиты, а копинг-стратегии оказываются не включенными. В группе взрослых с выраженным кризисом взаимосвязи между защитами значительно более слабые, т. е. они действуют автономно и избирательно, система является более гибкой. Исходя из результатов исследования, можно говорить, что степень выраженности кризисов взрослости отчасти является и следствием особенностей защитных механизмов личности. В целом, результаты исследования позволяют говорить о позитивном, способствующем развитию, характере кризиса средней взрослости.
Ценностные ориентации также являются фактором, обусловливающим кризисные переживания средней взрослости.
В исследовании, посвященном изучению соотношения системы ценностных ориентаций и переживания нормативных кризисов взрослыми (30 и 40 лет, N = 61), были выявлены ценностные типы, взаимосвязанные с кризисными переживаниями средней взрослости. Для изучения системы ценностей использовался опросник Ш. Шварца (часть 2, профиль
личности), анализирующий ценностные ориентации на уровне личностных ценностей, проявляющихся в поведении, а не на уровне нормативных идеалов23. В результате факторизации десяти ценностей при помощи метода варимакс-вращения было выделено 3 фактора:
1. «Уважение к другим, терпимость», куда вошли ценности «конформность» (0,88), «универсализм» (0,82), «традиции» (0,76) с долей общей дисперсии 29 %;
2. «Самовозвышение», к которому относятся ценности «достижения» (0,86) и «власть» (0,87); доля общей дисперсии — 20 %;
3. «Открытость изменениям» — ценности «стимуляция» (0,87), «самостоятельность» (0,69), «гедонизм» (0,68); доля общей дисперсии этого фактора — 21 %.
Описанные факторы охватывают 70 % выборки. Результаты корреляционного анализа выделенных факторов с параметрами переживания кризисов взрослости показали, что фактор «уважение к другим, терпимость» оказался жестко связан с возрастом (р < 0,001), т. е. значимость и проявление этих ценностей увеличиваются по мере приближения к 45 годам. Вместе с тем, возрастно-биографические переживания оказались также более остро выражены в группе «сорокалетних» по сравнению с «тридцатилетними». Таким образом, взаимосвязь этой группы ценностей с возрастно-биографическими переживаниями является косвенной — через возраст. Два других фактора, напротив, оказывают «тормозящее» влияние на развитие кризисных переживаний средней взрослости. Фактор «самовозвышение» положительно взаимосвязан с самооценкой (р < 0,001), осмысленностью жизни, целями, параметрами локуса-контроля и отрицательно — с наличием кризиса (р < 0,05). Т. е. активная жизненная позиция, стремление к достижению социального превосходства, определенного статуса, социально значимого успеха в большинстве случаев сочетаются с высокой самооценкой. Такие люди чувствуют себя способными управлять собственной жизнью, планировать будущее, их жизнь всегда осмыслена, что снижает выраженность кризисных переживаний средней взрослости. Можно предположить, что в этой группе кризис будет протекать по-иному, менее рефлексивно, но при этом проявляясь во внешних конфликтах или значительных жизненных изменениях. Фактор « Открытость изменениям» также отрицательно коррелирует с показателями кризисных переживаний (р < 0,05) и положительно — со всеми шкалами СЖО, причем наиболее тесно — со шкалой «процесс и эмоциональная насыщенность жизни» (р < 0,001). Помимо этого есть связи с показателями субъективной картины жизни, в целом указывающие на то, что она изменяется в позитивную сторону (уменьшается количество отрицательных и незначительных событий), а также на то, что взрослые, открытые изменениям, новому опыту и стремящиеся к волнующим переживаниям, больше акцентируются на настоящем и будущем, чем на прошлом. Возможно, такие люди нивелируют переживания, свойственные кризисам средней взрослости, за счет постоянного осмысления появляющейся информации, а не «накапливают» противоречия до уровня кризиса. Кроме того, незначимость прошлого в их картине жизни способна тормозить биографические переживания реализованности, сохраняя тенденцию к психологической молодости.
Итак, кризис середины жизни как центральный кризис жизненного цикла проявляется во всех основных жизненных сферах взрослого: в индивидуальном развитии, в профессиональной и семейной сферах, и включает изменения на всех структурных уровнях человека (индивидном, личностном, субъектном, индивидуальном). Проведенные нами исследования позволяют говорить о существовании личностно-психологических факторов, обусловливающих течение кризиса середины жизни, среди которых отчетливо выделяются особенности системы защитных механизмов и личностных ценностей. Это, в свою очередь, позволяет предполагать существование неких жизненных стилей, определяющих «стиль»
переживания и осмысления возрастных изменений средней взрослости. Проведение дальнейших исследований в этом направлении представляется нам весьма перспективным. Кроме этого, исследования, проведенные с помощью метода срезов, необходимо дополнять лонгитюд-ными исследованиями, поскольку остается не совсем понятным вопрос о том, действительно ли факторы, о которых мы говорим, обусловливают кризис середины жизни или они являются характеристиками самого кризисного периода. Для ответа на этот вопрос нам необходимо знание устойчивых личностных характеристик взрослого.
1 Крайг Г Психология развития. СПб., 2000.
2 Юнг К. Г. Стадии жизни. Современный человек в поисках души: Пер. с англ. // Человек и его символы / Под ред. С. Н. Сиренко. М., 1997. С. 321-322.
3 Шарп Д. Кризис середины жизни. Записки о выживании. М., 2006. С. 12.
4 Шарп Д. Кризис середины жизни. Записки о выживании. М., 2006. С. 12.
5 Шихи Г. Возрастные кризисы — ступени личностного роста. СПб., 1999.
6 Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 1995.
7 Франкл В. Психотерапия на практике. СПб., 1999.
8 СлободчиковВ. И., ИсаевЕ. И. Психология развития человека: Развитие субъективной реальности в онтогенезе: Учеб. пособие для вузов. М., 2000.
9 Олеш П. К. Эмпирическая модель кризиса середины жизни у мужчин // Возрастная, педагогическая и коррекционная психология: Сборник науч. тр. Минск, 2000. Вып. 2
10Ливехуд Б. Кризисы жизни — шансы жизни. М., 1994.
Рыбалко Е. Ф. Возрастная и дифференциальная психология. Л., 1990.
12Ефименко В. Л. Депрессия в пожилом возрасте. Л., 1975.
13 Ганзен В. А., Головей Л. А. К системному описанию онтогенеза человека // Психология развития. СПб., 2001. С. 81-97.
14 Степанова Е. И. Психология взрослых: Экспериментальная акмеология. СПб., 2000.
15 Ананьев Б. Г. Человек как предмет познания. Л., 1968.
Манукян В. Р. Субъективная картина жизненного пути и кризисы взрослого периода: Дис. ... канд. псих. наук. СПб, 2003.
17 Черников А. В. Системная семейная терапия: Интегративная модель диагностики. М., 2005.
18 Крайг Г. Психология развития. СПб., 2000.
19 Зеер Э. Ф., СыманюкЭ. Э. Кризисы профессионального становления личности // Психологический журнал. 1997. № 6.
20 Манукян В. Р. Субъективная картина жизненного пути и кризисы взрослого периода: Дис. . канд. псих. наук. СПб, 2003.
21 Василюк Ф. Е. Психология переживания. М., 1984.
Хабарова А. П. Переживание нормативных кризисов и защитные механизмы у взрослых // Сб. статей по материалам лучших дипломных работ выпускников факультета психологии СПбГУ 2006 г. СПб., 2007.
23 КарандышевВ. Н. Методика Шварца для изучения ценностей личности: Концепция и методическое руководство. СПб., 2004.
