CC BY
57
Резников Евгений Владимирович
кандидат юридических наук, доцент, судья Дзержинского районного суда г. Волгограда
(е-таіі: evreznikoff@yandex.ru)___
К вопросу о кризисе правовой идентичности
В статье анализируется нормативно-психологический аспект дефиниции «правовая идентичность», которая является относительно новым понятием, выработанным наукой теории государства и права. Идея правовой идентичности позволяет свести воедино все отдельные аспекты участия человека в правовой жизни общества: правовое сознание, правовой статус и правовое поведение личности.
Ключевые слова: право, субъект права, идентичность, правовая идентичность, субъект правовой идентичности, правовое поведение, правовая жизнь общества, правовая социализация, кризис правовой идентичности.
E.V. Reznikov, Master of Law, Assistant Professor, Judge of Dzerzhinsky District Court of Volgograd; e-mail: evreznikoff@yandex.ru
To the question about crisis of legal identity
This paper analyzes the normative and psycological aspect of definition «legal identity», which is a relatively new concept, worked out by theory of law science. The idea of legal identity allows to unite separate aspects of human participation in legal life of society: sense of justice, legal status and legal behaviour of personality.
Key words: law, legal personality, identity, legal identity, the subject of a legal identity, legal behaviour, legal life of society, legal socialization, crisis of legal identity.
Кризис правовой идентичности, вероятно, может наступить по причине непредвиденного изменения какого-либо из ее элементов. При этом можно предположить, что поведенческий компонент правовой идентичности не является непосредственным источником ее кризиса, поскольку само поведение представляет собой системный эффект действия различных внутренних и внешних сил. Оно не может быть исходным моментом кризиса, потому что ему должны предшествовать иные, уже существующие предпосылки. Таким образом, кризис правовой идентичности может иметь либо нормативное (внешнее), либо психологическое (внутреннее) происхождение, в обоих случаях, разумеется, он находит свое проявление в поведении индивида.
1. Нормативный кризис правовой идентичности.
В этом случае кризис возникает из-за изменений, которые происходят в правовом статусе субъекта, причем характер и (или) масштаб этих изменений таков, что прежние психологические механизмы адаптации и поведенческие стереотипы перестают ему соответствовать, это требует перестройки на уровне идентичности. В свою очередь, объем нормативного кризиса может быть различным: он может распространяться на целую социальную группу или на все общество, а может быть связан всего лишь с изменением правового положения отдельного индивида в условиях вполне стабильного
правопорядка. В первом случае, следовательно, этот кризис касается достаточно большого числа людей, а во втором носит сугубо персональный характер.
1.1. Социально-нормативный кризис.
Он протекает в форме существенных изменений в правовом регулировании, значимых для всего общества. Чем стабильнее было предшествующее состояние общества, тем чувствительнее любые перемены. Долговечный, вошедший в привычку нормативный порядок становится элементом картины мира, воспринимается как нечто само собой разумеющееся, даже как часть незыблемого мироустройства. Каждый человек, оценивая собственное место в обществе, прежде всего соотносит его с существующей нормативной системой. Ответ на вопрос «Кем я являюсь?» невозможен без обращения к нормам и стандартам поведения. Помимо статусов, социальные нормы задают и образцы взаимодействия с членами других социальных групп, в первую очередь восприятия их как «своих» или «чужих» [3, с. 54-57]. Разумеется, при изменении этой нормативной системы возникает более или менее серьезная неопределенность критериев оценок, а значит, и способов ориентирования в социальном пространстве.
До какой степени изменения в правовой системе могут стать причиной кризиса идентичности, зависит и от уровня значимости права в
26
конкретном обществе, и от глубины преобразований. Однако не вызывает сомнений, что любые реформаторские или революционные процессы, неизбежно получающие юридическое оформление, напрямую отражаются на судьбах людей и, следовательно, на их идентичности.
Так, необходимость правовой реформы сама по себе возникает в условиях социальной нестабильности. Любые системные изменения на уровне законодательства автоматически отражаются в судебной и административной практике и ведут к различным новшествам в профессиональной деятельности юристов. Первоначально, когда законодательные новеллы только появляются, они могут получать неоднозначную оценку в обществе и усиливать уже существующую нестабильность.
Еще более тяжелый кризис правовой идентичности возникает в условиях революционных изменений. С точки зрения права революция -это качественный, всесторонний и резкий переворот, полная смена модели правовой организации общества. В отличие от реформы, изменения происходят не постепенно, а в течение короткого промежутка времени и носят «взрывной» характер. Так как революция отрицает прежний правовой порядок во всех его основных принципах, то сохранение правовой идентичности оказывается невозможным, поскольку она вступает в противоречие с самой революционной реальностью.
В любом случае индивид оказывается в более или менее длительном состоянии правовой неопределенности, вызванной «столкновением прежде интериоризированных социокультурных образцов взаимодействия и тех, которым вынуждены следовать индивид или группа в новых контекстах действия» [3, с. 60].
1.2. Индивидуально-нормативный кризис.
В данном случае имеется в виду, что сам правовой порядок общества остается относительно неизменным, однако подвергаются изменению правовой статус конкретного индивида, набор его прав и обязанностей. Кризис при этом обусловлен возникающим разладом между правосознанием и поведением лица, с одной стороны, и новым статусом - с другой. В случае успешного приспособления к новым обстоятельствам кризис преодолевается, однако возможны и ситуации затяжного кризиса, например при излишне частой смене статусов или при слабости адаптационных механизмов.
Изменение правового статуса с появлением соответствующих новых прав и обязанностей является вполне нормальным явлением для правовой жизни общества. В юридической литературе предлагается для обозначения этого явления использовать понятие «юридическая мобильность» по аналогии с термином
«социальная мобильность» [1, с. 165-170]. Очевидно, что не любое изменение правового статуса может стать причиной кризиса правовой идентичности, а лишь такое, которое затрагивает ее социальные основания и ведет к появлению качественно нового опыта.
Типичным случаем индивидуально-нор-
мативного кризиса является ситуация смены профессиональной деятельности, например когда лицо, занимающее судейскую должность, оставляет ее (допустим, выходит в отставку в связи с достижением предельного возраста). Любая юридическая профессия, если заниматься ею достаточно долго, порождает специфические стереотипы мышления и поведения. Изменение статуса, утрата соответствующих полномочий, даже если она сопровождается появлением новых, связаны с определенным переходным состоянием, которое может рассматриваться как кризисное. Особенно острая форма кризиса может наблюдаться в тех случаях, когда изменение статуса ведет к полному прекращению юридической практики. Это означает, что вслед за нормативным компонентом правовой идентичности полностью или в значительной своей части утрачивается и поведенческий компонент, в результате чего на правовое сознание ложится непосильная нагрузка.
2. Психологический кризис правовой идентичности.
В рассматриваемом случае при неизменности правового статуса индивида происходит изменение психологического фона, а именно его отношения к своему правовому положению и связанной с ним деятельности. Такое изменение может происходить под влиянием множества факторов, не имеющих собственно юридического значения, например накопления негативного эмоционального опыта.
Наиболее ярким примером психологического кризиса правовой идентичности являются все формы так называемого «профессионального выгорания». Этот термин используется в психологии для обозначения особого явления, выражающегося в психоэмоциональном истощении человека с вытекающим из него падением мотивации к профессиональной деятельности [5, с. 56].
Как отмечают специалисты, выгорание возникает чаще всего именно у тех специалистов, кто изначально имеет сильную профессиональную мотивацию. Начало выгорания связывается с напряжением, которое возникает из-за противоречий между ожиданиями, намерениями и реальностью. Способствуют выгоранию длительные стрессы и фрустрация (неудовлетворенность) в профессиональной среде [4, с. 83].
Как известно, правовая жизнь общества отличается повышенной конфликтностью, что
27
дало основание Г. Гурвичу говорить о «"драматичности" юридического опыта» [2, с. 262]. Значительная часть юридических профессий (судья, прокурор, следователь, адвокат и др.) в большей или меньше степени сопряжена со стрессовыми ситуациями. Что касается расхождений между ожиданиями и реальностью, то они также весьма распространены в сфере права, поскольку именно там происходит постоянное столкновение индивидуальной воли и социального контроля, выраженного в нормативных предписаниях. Все это, особенно при ненадлежащей организации трудовой деятельности, может приводить к нарастанию
утомления и, как следствие, к «выгоранию», при котором внешнее профессиональное благополучие и даже успешность могут сопровождаться разочарованием в своей деятельности, что означает кризис правовой идентичности.
В целом же кризис правовой идентичности, как и любой другой кризис, имеет двойственное значение: с одной стороны, он причиняет ощущение дискомфорта в связи с неопределенностью перспектив, с другой - является ресурсом дальнейшего правового развития и на индивидуальном, и на общесоциальном уровне.
1. Ветютнев Ю.Ю. Миграция и юридическая мобильность // Миграция, права человека и экономическая безопасность современной России: состояние, проблемы, эффективность защиты: сб. ст. / под ред. В. М. Баранова. Н. Новгород, 2004.
2. Гурвич Г. Юридический опыт и плюралистическая философия права // Философия и социология права: избр. соч. СПб., 2004.
3. Климов И.А. Психосоциальные механизмы возникновения кризиса идентичности // Трансформация идентификационных структур в современной России / под ред. Т.Г. Стефаненко. М., 2001.
4. Неруш Т. Г. Профессиональное выгорание как специфическая форма профессиональных деструкций // Известия Саратов. гос. ун-та. Новая серия. Сер. «Философия. Психология. Педагогика». 2012. Т. 12. № 3.
5. Черкасова М.А. Теоретические подходы к
выявлению сущности понятия «профессиональное выгорание» // Вестн. института: преступление, наказание, исправление. 2011.
№ 15.
1. Vetyutnev Yu.Yu. Migration and legal mobility // Migration, human rights and economic security of modern Russia: State, problems, effeciency of protection: coll. of art. / ed. by V.M. Baranov. N. Novgorod, 2004.
2. Gurvich G. Legal experience and pluralistic philosophy of law // Philosophy and sociology of law: sel. works. SPb., 2004.
3. Klimov I.A. Psychosocial mechanisms of identity crisis // Transformation of identity structures in modern Russia / ed. by T.G. Stefanenko. M., 2001.
4. Nerush T.G. Professional burnout as a specific form of professional destruction // Proceedings of Saratov State University. The new series. Series «Philosophy. Psychology. Pedagogy». 2012. V. 12. № 3.
5. Cherkasova M.A. Theoretical approaches to the identification of the notion of «professional burnout» // Bulletin of Institute: crime, punishment, correction. 2011. № 15.
28
