CC BY
570
Семивеличенко Е. А.
К ВОПРОСУ О КРАТКОМ СОДЕРЖАНИИ ИНСТИТУТА ДОГОВОРНОГО ПРАВА В РИМСКОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ
11.3. К ВОПРОСУ О КРАТКОМ СОДЕРЖАНИИ ИНСТИТУТА ДОГОВОРНОГО ПРАВА В РИМСКОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ
Семивеличенко Евгений Александрович, кандидат юридических наук, управляющий директор
Место работы: Публичное акционерное общество «Уфимское моторостроительное производственное объединение»
http: //gorsovet-ufa.ru/deputat/semivelichenko.php
Аннотация: в статье представлен оригинальный и лаконичный анализ содержания института договорного права в римском частном праве. Автор резюмирует, что указанный институт был неотъемлемой частью «ius civile» и, пережив века, в настоящее время стал атрибутивным признаком гражданского права государств, чьи национальные правовые системы образуют так называемую романо-германскую (континентальную) мировую правовую «семью».
Ключевые слова: договор; контракт; недействительность; ничтожность; римское частное право; пакт; сделка.
TO QUESTION ABOUT BRIEF CONTENT OF INSTITUTE OF CONTRACT
LAW IN ROMAN PRIVATE LAW
Semivelichenko Eugene A., candidate of juridical sciences, managing director
Place of employment: public joint-stock company «Ufa engine industrial association»
http: //gorsovet-ufa.ru/deputat/semivelichenko.php
Abstract: in article presents an original and concise analysis of content of institute of contract law in Roman private law. Author concludes, that said institute has been an integral part of «ius civile» and, having gone through centuries, now become an attributive sign of civil law of countries, which national juridical systems form so-called Romano-Germanic (continental) juridical world «family».
Keywords: agreement; contract; deal; invalidity; nullity; pact; Roman private law.
Одним из базовых оснований возникновения обязательств в римском частном праве был договор (лат. «contractus»; этимологически восходит к «contrahere»: «con» + «trahere»; в переводе на русский: «стягивать»). Он имел место тогда, когда воля договаривающихся субъектов была направлена на установление между ними обязательственных отношений. Договор в данном случае - это соглашение, посредством которого одно или несколько лиц обязуются перед другим лицом или несколькими лицами что-то дать, что-либо сделать, не делать что-нибудь и т.п.
В римском частном праве договоры были условно дифференцированы на контракты и пакты.
Контракты (лат. «contractus») - договоры, предусмотренные нормами римского цивильного права и снабженные средствами исковой защиты. К контрактам римские юристы относили сложившуюся совокупность торговых, хозяйственных и других договоров. Исключение составляли безыменные контракты (лат. «contractus innominati»), специфика которых состояла в том, что они, во-первых, сформировались позже указанной совокупности, и, во-вторых, защищались претором при помощи словесных формул, используемых для выработки специального, направленного на их защиту иска - лат. «actio praescriptis verbis» («иск из предписанных слов»; например: лат. «acio ut facias» /«делаю, чтобы ты сделал»/, то есть, в конкретном содержательном плане: «отпускаю на волю своего раба, чтобы ты аналогичным образом освободил своего раба»).
Видный римский юрист Гай (лат. Gaius, II век) классифицировал контракты на:
- вербальные (устные);
- литтеральные (от лат. «littera» - «буква»; то есть контракты, заключение которых облекалось в письменную форму; они регулировались нормами римского цивильного права; применялись для оформления соответствующих отношений между римскими гражданами; распространенной их формой
были итоговые записи в приходно-расходных книгах; в императорский период эта форма была вытеснена долговой распиской, подписанной должником /хирограф/; такая расписка, а также документ, подписанный должником и кредитором /синграф/ первоначально применялись перегринами);
- реальные (устанавливающие права, обязанности, ответственность сторон в связи с передачей вещи);
- консенсуальные (права, обязанности, ответственность сторон возникали в результате соглашения, независимо от передачи вещи).
В каждую названную категорию входило определенное число контрактов.
Пакты (лат. «pacta») - это неформальные (то есть не подпадающие под традиционные правила заключения договоров) соглашения, которые обычно не пользовались средствами исковой защиты. Их признание со стороны претора поначалу выражалось не в предоставлении исков в их защиту, а в возможности для тяжущихся сторон ссылаться на них в порядке возражения. Примером может служить соглашение с собственником постоялого двора о сохранности вещей проезжих, при котором на указанного собственника возлагалась ответственность за пропажу переданных на хранение чужих вещей (причинение иного вреда имуществу проезжих), причем наличие его вины было не обязательно (повышенная ответственность); то есть действовал принцип объективного вменения: от ответственности освобождало лишь стихийное бедствие.
С течением времени некоторые пакты получили исковую защиту.
Ведущие современные специалисты в области гражданского права стоят на позиции, что в договорах (равно как и в сделках) выражается воля их сторон. Если в сделке выражается воля одной стороны (одного лица), сделка называется односторонней (например, завещание как выражение последней воли наследодателя). Если в сделке выражается воля двух и более сторон, сделка
признается многосторонней, или договором. Именно волевое начало субъектов соответствующих отношений обусловливает их права, обязанности, ответственность при исполнении, неисполнении, не надлежащем исполнении сделки. Аналогичный подход характеризует и позицию современного законодателя.
В римском частном праве еще не было четкого разграничения сделок на одно-, двух- и многосторонние. Критерием такой квази-дифференци-ации выступало, главным образом, число обязанных лиц. В связи с этим считалось что, допустим, договор займа денег, как правило, - односторонний постольку, поскольку обязанной стороной здесь является заемщик, а не займодатель. Договор найма вещей, напротив, - двусторонний договор постольку, поскольку, в соответствии с его условиями, наймодатель обязан был предоставить вещь нанимателю, а наниматель обязан был своевременно вносить плату за пользование вещью и по окончании договора вернуть ее. По договору купли-продажи обязанности продавца передать вещь соответствовала встречная обязанность покупателя уплатить покупную цену. Договоры, где имели место такие встречные, взаимно обусловленные обязанности сторон, римские юристы называли синаллагмати-ческими (от лат. «Synallagma»).
Условия действительности договоров римские юристы делили на две категории: обязательные (существенные) и факультативные. К обязательным условиям они относили:
- предмет договора;
- его основание (цель);
- добровольное согласие сторон;
- их правоспособность и дееспособность.
К факультативным условиям они причисляли:
- время,
- проценты,
- способ заключения и пр.
Предметом договора римские юристы считали действие, или, вернее, обязанность что-либо дать, сделать, предоставить и т.п. Суть, содержание обязанности должны были быть недвусмысленно сформулированными. Однако иногда в договоре могло иметь место альтернативное обязательство (обязательство, связанное с выбором варианта действия). Например, в соответствии с договором должник должен был предоставить или вещь, или определенную сумму денег. В данном случае обязанность должника не была точно определена до момента исполнения договора.
Действие должно было быть возможным. Римские юристы считали, что нет обязательства, нет договора, если его предмет невозможен. Невозможность могла быть:
- физической (при продаже несуществующей в реальности вещи);
- юридической (при продаже вещи, официально изъятой из гражданского оборота);
- противоречащей требованиям господствующей морали и религии (обязательство продать краденую у римлянина вещь).
Могло иметь место обязательство, когда невозможность действия наступала после заключения договора (например, вещь была уничтожена в результате последовавшего после заключения договора пожара, наводнения, землетрясения). В данном случае судьба обязательства зависела от того, нес ли должник ответственность за наступление обстоятельства, которое привело к невозможности его исполнения.
Основанием договора в Риме считали личный или имущественный интерес, побуждающий стороны при-
нимать на себя те или иные обязанности.
Римляне, имея в виду данное обстоятельство, говорили о так называемых «ближайшей цели» («поводе», «каузе» от лат. «causa»), которая, собственно, и влекла за собой заключение договора. Такая цель должна была быть правомерной, то есть не противоречащей не столько требованиям конкретных законодательных актов (Законов XII таблиц и др.), сколько требованиям норм римского цивильного права в целом, уходящими в глубокую древность. Равным образом «кауза» не должна была быть аморальной. Римское частное право исходило из того, что соглашения, основанные на безнравственной цели, не должны были соблюдаться. Так, в древний и предклассический периоды римского частного права недействительным (ничтожным) считалось соглашение о ростовщических процентах.
Удивительного в том ничего не было: «Римляне, которые... были «народом права», но «не народом закона»., первоначально воспринимали lex publica как нечто чуждое стройной системе вековых принципов ius civile, как политическое вмешательство в органичную ткань последнего. Следствием этого было то, что в течение долгого времени нормальным положением вещей было отсутствие санкции ничтожности в случае совершения актов, противоречащих запретительным нормам закона, но соответствующих цивильному праву. Лишь со временем появляются так называемые leges perfectae («совершенные законы»), последствием нарушения которых выступает цивильная ничтожность (юридическое несуществование) противоречащего закону акта. Причем, как представляется, такая ничтожность длительное время, вплоть до принципата Августа, была не более чем плодом толкования римских юристов, а не позитивным установлением самих законов: только начиная с I в. н.э. текстуальная «санкция ничтожности» начинает появляться в отдельных нормативных актах (таких как lex Aelia Sentia, lex Irnitana, senatusconsultum Hosidianum), постепенно пробивая себе дорогу в нормотворческой технике. Но и тогда еще отсутствует какой-либо общий принцип ничтожности. Его утверждение принято связывать с изданной в 439 г. новеллой византийского императора Феодосия II (NTh. 9, 3 = Theod., Valent. C. 1, 14, 5, 1)... Согласно данному принципу для того, чтобы сделка считалась ничтожной, нет необходимости, чтобы ее ничтожность была прямо предусмотрена законом в качестве последствия нарушения установленной им императивной нормы; достаточно самого нарушения этой последней» [8, с.35-36].
В римском частном праве имели место договоры, в которых была не очевидна лежащая в их основании «кауза». Это, однако, не делало такие договоры ничтожными, как например, цессию (уступку требования), которая являлась примером абстрактного договора.
Договор считался действительным лишь при добровольном согласии сторон, его совершивших.
Стороны должны были иметь волю совершить определенные действия. Однако этого было недостаточно для действительности договора. Важно, чтобы воля сторон была выражена вовне в форме жестов, слов, письменных документов и т.п.
На практике имели место случаи, когда выраженная вовне воля лица не соответствовала его внутреннему решению. Это становилось возможным вследствие обмана, незнания положений конкретных законов, других причин, которые искажали действительную волю лица. В данных случаях принято было говорить о пороках соглашения.
Семивеличенко Е. А.
К ВОПРОСУ О КРАТКОМ СОДЕРЖАНИИ ИНСТИТУТА ДОГОВОРНОГО ПРАВА В РИМСКОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ
Пороками соглашения являлись: заблуждение лица; принуждение лица к заключению договора и (или) его обман.
Заблуждение - это неправильное представление лица о фактических обстоятельствах, которые побудили его заключить договор. Заблуждение могло относиться к: характеру (существу), предмету, личности контрагента, свойствам предмета договора. Ошибка в характере (существе) сделки (лицо, предположим, принимает договор найма за бесплатную услугу соседа или полагает, что деньги ему дают взаймы, хотя, на самом деле, имеет место отдача денежной суммы на хранение) аннулировала договор. Вместо соглашения налицо было недоразумение. По общему правилу, заблуждение относительно предмета договора также влекло его ничтожность (недействительность). Так, если продаже подлежало одно строение, а покупатель вследствие заблуждения посчитал, что приобретает другое, договора не было. Однако некоторые римские юристы считали, что если заблуждение касалось сортности вещи, иных ее свойств, прежде всего, качественного состояния, то сделку надлежало признавать действительной (например, статуэтка была куплена как золотая, а, на самом деле, она - позолоченная). При этом заблуждавшееся лицо имело право требовать уменьшения покупной цены. Заблуждение относительно личности контрагента имело место тогда, когда по содержанию договора были важны, принципиально значимы личностные качества участника сделки. Например, при договоре строительного найма заблуждение в личности нанимаемого имело, как правило, существенное значение, ибо для нанимателя было важно иметь дело с высококвалифицированным строителем, архитектором, но никак не со скульптором или каменотесом. Напротив, для продавца при купле-продаже заблуждение относительно покупателя не имело принципиального значения. В силу этого в первом случае наниматель был вправе оспорить сделку, во втором случае продавец - нет.
При заключении договора воля лица должна была выражаться свободно, без постороннего давления. Все контракты, заключенные под влиянием принуждения и (или) обмана, с I в. до н.э. в Риме стали считать недействительными (ничтожными) со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями (реституция, штраф и пр.).
Принуждение могло выражаться в физическом насилии над личностью, в психическом давлении или в угрозах. Угроза, влияющая на действительность договора, должна была быть противоправной и (или) противозаконной, реальной и адекватно оцениваться подвергнутым ею.
Обман (лат. «dolus») рассматривался как тайный злой умысел, направленный на совершение выгодной одной из ее сторон, но противоправной сделки. Видный римский юрист Марк Антистий Лабеон (лат. Marcus Äntistius Labeo; 50 г. до н.э. - 18 г. н.э.), в частности, отмечал, что обман «есть всякая хитрость, обман, уловка, для того чтобы обойти, уловить, обмануть другого» (лат. «dolum malum esse omnem calliditatem fallaciam machinationem ad circumveniendum fallendum decipiendum alterum»).
Договор, совершенный под влиянием обмана, тем не менее, являлся не ничтожным, а оспоримым. Лицу, заключившему договор под влиянием обмана, предоставлялся иск (лат. «actio doli») с 1-годичным сроком исковой давности. Его удовлетворение влекло за со-
бой либо возмещение ущерба, либо восстановление первоначального состояния (реституцию). Обманщика, кроме того, подвергали публичному бесчестию. По нормам римского цивильного права не допускались «примирительные сделки», исключающие ответственность виновной в обмане стороны.
Содержание договорного обязательства сводилось к тому, чтобы передать вещь в собственность (владение + пользование + распоряжение) другого лица, сделать что-либо или не делать что-либо, а также предоставить что-либо, то есть выполнить работу, оказать услугу, принять ответственность за другого и т.п. В содержательную часть договора входили существенные, обычные и случайные элементы.
Существенные элементы - это такие элементы договора, без которых данный договор существовать не мог. Например, в договоре купли-продажи такими элементами были предмет (товар) и цена.
Обычные элементы не являлись необходимыми в договорах какой-либо категории. Так, по соглашению сторон в договоре найма вещей устанавливалось, что плата за такой найм вносилась вперед. Это условие не являлось безусловно необходимым, так как плата здесь по традиции вносилась по истечении определенного периода (месяца, года).
Случайные элементы включались в договор его сторонами по их обоюдному согласию. К случайным элементам римские юристы относили сроки и условия.
Условием называлась такая оговорка в договоре, посредством которой юридические последствия соглашения ставились в зависимость от наступления или ненаступления в будущем событий, относительно которых неизвестно, наступят они или нет.
Если возникновение юридических последствий договора было поставлено в зависимость от наступления введенного в договор условия, то такое условие называлось отлагательным (суспензивным). С наступлением какого-либо условия стороны могли связать прекращение юридических последствий договора. Такие условия называли отменительными (резолютивными). Например, в договор купли-продажи могло быть введено условие: «если в течение месячного срока покупная цена не будет уплачена, то вещь считается непроданной».
Сроки, как и условия, были отлагательные и отмени-тельные. Отлагательный срок - это срок, с которого начиналось действие договора; отменительный - до которого продолжалось действие договора. Например: «Отпускаю своего раба, но не ранее того дня, когда он уплатит мне 200 сестерциев за свое освобождение» (срок - отлагательный); «Если арендодатель не отремонтирует в срок до конца года данное жилое помещение, договор считается расторгнутым» (срок - отменительный).
Договор мог быть заключен на строго определенный срок (например, договор найма) и на неопределенный срок (например, договор подряда).
Для различных типов (видов) договоров в римском частном праве требовалась определенная форма их заключения. Вербальный контракт (стипуляция) - заключался в форме вопроса-ответа: «Даешь?» -«Даю!»; «Обещаешь?» - «Обещаю!». Для консенсу-ального договора требовалось, чтобы одна сторона сделала предложение заключить договор (оферта), а вторая - приняла сделанное ей предложение (акцепт). Необходимым условием действительности литтераль-ного договора была его письменная форма. Если за-
ключался реальный контракт, то, помимо соглаше-ния между сторонами, требовалась реальная переда-ча вещи, составлявшей предмет договора.
Итак, институт договорного права был неотъемлемой частью «ius civile» и, пережив века, в настоящее время стал атрибутивным признаком гражданского права государств, чьи национальные правовые системы образуют так называемую романо-германскую (континентальную) мировую правовую «семью». Применительно к Российской Федерации, указанный институт представлен, в частности, в ГК РФ (Подраздел 2. Общие положения о договоре) и служит важнейшим средством регулирования общественных отношений в хозяйственной сфере общества.
Статья проверена программой «Анти-Плагиат»; оригинальность текста - 82%.
Список литературы:
1. Бартошек М. Римское право (понятия, термины, определения) /Перевод с чешского. - М.: Издательство «Юридическая литература», 1989. - 448 с.
2. Институции: Выпуск 1: История римского права /Перевод с 12-го немецкого издания Г.А. Барковского, 1908; Выпуск 2: Система римского права /Перевод с 13-го немецкого издания Г.А. Барковского, 1910. Учебник истории и системы римского гражданского права. Выпуск 1-2 /Зом Р. - СПб.: Издатель Н.К. Мартынов, 1908. - 659 с.
3. Иоффе О.С. Из истории цивилистической мысли (юриспруденция Древнего Рима) //Проблемы гражданского и административного права. - Л.: Издательство Ленинградского университета, 1962. - С.314-341.
4. Новицкая А.А. Учение о синаллагматическом договоре в римском праве. Контракт Лабеона //Вестник гражданского права. - М.: ООО «Издательский дом В. Ема», 2013. - Том 13 - №2. - С.20-59.
5. Памятники римского права: Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. - М.: Издательство «3ерцало»,1997. - 608 с.
6. Римское частное право. Учебник /Под редакцией Новицкого И.Б., Перетерского И.С. - М.: Издательство «Юриспруденция», 2009. - 464 с.
7. Томсинов В.А. Юриспруденция в духовной культуре Древнего Рима (древнейший период) //Вестник Московского университета. - М.: Издательство Московского университета. Серия 11. Право. - 1995. - №1. - С.33-41.
8. Тузов Д.О. Lex 'quasi' perfecta? О новой редакции ст.168 Гражданского кодекса РФ и фундаментальных ци-вилистических понятиях //Закон. - 2015. - С.34-48.
9. Хмелевский С.В. Римское право: Учебное пособие. -М.: ЦДО МНЮИ, 2003. - 205 с.
РЕЦЕНЗИЯ
Видный немецкий правовед, подлинный знаток римского частного права Рудольф фон Иеринг (1818-1892) отмечал: три раза Рим диктовал миру законы, три раза приводил народы к единству: в первый раз, когда римский народ был еще в полной своей силе, - к единству государства; во второй раз после того, как этот народ уже исчез, - к единству церкви; в третий раз - вследствие усвоения римского частного права в Средние века - к единству права; в первый раз внешним принуждением - силою оружия, два другие раза - силою духа.
Во многом из-за этой удивительной особенности римское частное право через столетия после падения Западной Римской империи стало сначала предметом пристального изучения (школы: глоссаторов /конец XI - середина XIII вв./ и постглоссаторов /XIV в./), а затем и внедрения (рецепции) в жизнь общества в качестве объединяющей правовой доктрины в противовес партикулярному праву раздробленных феодальных государств Европы (Х^ХУШ вв.).
Известно немало инструментов влияния римского частного права на формирование романо-германской (континентальной) мировой правовой «семьи» и национальных правовых систем, объективно возникших и последовательно развитых в лоне указанной «семьи». Очевидным подтверждением данного тезиса служит факт, что терминологический арсенал современной юриспруденции в значительной мере основан на базе латинских юридических терминов. В нашей стране основные понятия, категории римского частного права были впервые в надлежащей степени использованы М.М. Сперанским в его проекте Гражданского уложения 1810 года, а затем частично закреплены в Своде Законов Российской империи 1832 года (Том X, часть 1 «Законы гражданские»; Том XI, часть 2 «Торговые законы»). Усилиями последующих отечественных юристов идеи, принципы римского частного права не были утрачены в Советское время. А в постсоветский период, в условиях перехода к экономике рыночного типа, постепенного формирования в России гражданского общества и правового государства основные институты римского частного права, в том числе институт договорного права получили четкое закрепление в значительном массиве законодательных актов, главным из которых, несомненно, является действующий Гражданский кодекс Российской Федерации.
Вышеизложенное предполагает вдумчивое и ответственное отношение к овладению студентами юридических вузов, квалифицированными юристами - правоприменителями и законодателями проблематики римского частного права в целом и отдельных его институтов, в том числе института договорного права. Именно этой цели служит представленная на рецензию статья Е.А. Семивеличенко на тему: «К вопросу о кратком содержании института договорного права в римском частном праве», достоинствами которой являются ее эмпирическая и теоретическая основы, добротный язык и стиль, лаконичное изложение результатов исследования, что, на наш взгляд, привлечет внимание к ней отечественных и зарубежных ученых и практиков, разрабатывающих обширную проблематику римского частного права. С учетом выше изложенного полагаем, что представленная на рецензию статья может быть рекомендована к опубликованию в ведущих научных журналах соответствующего профиля.
Кандидат философских наук,
доцент, капитан 1 ранга запаса
Сергей Владимирович Хмелевский
