CC BY
94
УДК 341.234
А. О. Усманов
К ВОПРОСУ О КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ РЕАБИЛИТАЦИИ МЕСХЕТИНСКИХ ТУРОК: ПОЛИТИКО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
Проблема реабилитации репрессированных в советское время народов не утратила своего значения по сей день. До сих пор остаётся не решённым вопрос с восстановлением в правах некоторых народов, депортированных в 40-х гг. с территории Закавказья.
В статье исследуется проблема реабилитации месхетинских турок в контексте российского и грузинского законодательств, проводится анализ некоторых нормативно-правовых актов, их значение и результаты практической реализации. Нормативно-правовое регулирование вопроса
неосуществлённой репатриации турок-месхетин-цев на историческую родину рассматривается в своём развитии в условиях СССР и в современное время. Затрагиваются политико-правовые особенности исследуемой проблемы в России, а также нежелание Грузии в деятельном участии в возвращении депортированного с её территории населения.
Ключевые слова: реабилитация, депортированное население, Россия, Грузия, постановление, репатриация, турки-месхетинцы.
А. О. Usmanov
ON CONSTITUTIONAL AND LEGAL REHABILITATION OF THE MESKHETIAN TURKS: A POLITICO-LEGAL ASPECT
The problem of rehabilitation of people repressed in the Soviet times has not lost its importance up to this day. Until now, the issue of legal rehabilitation of some peoples deported in the 40s from the territory of Transcaucasia remains unresolved.The article examines the problem of rehabilitation of Meskhetian Turks in the context of Russian and Georgian legislation, analyzes some normative legal acts, their significance and the results of practical implementation.
The regulatory legal regulation of the issue of the unreached repatriation of Meskhetian Turks to their
historical homeland is considered in its development in the conditions of the USSR and in modern times. The politico-legal features of the problem under investigation in Russia are touched upon, as well as Georgia's unwillingness to actively participate in the return of the deported population from its territory.
Key words: rehabilitation, deported population, Russia, Georgia, resolution, repatriation, Meskhetian Turks.
Депортация народов СССР - трагическая веха в истории ХХ века, признанная чудовищным преступлением против человечества, политикой произвола и беззакония, практиковавшуюся на государственном уровне. В период с начала 1920-х по 1950-е гг. более шести миллионов людей из разных частей СССР были высланы в Среднюю Азию, Сибирь и на Дальний Восток. Из них тотальной депортации подверглись десять этнических групп [7].
Историю не изменишь, однако многое можно сделать, чтобы облегчить людские страдания и исправить ошибки прошлого. Хотя это и не может служить адекватной компенсацией пережитых страданий, большинство
народов, депортированных советским режимом, были реабилитированы, по крайней мере, частично, и получили разрешение вер-
нуться на родные земли. Однако эти реабилитационные процессы, начатые ещё во второй половине прошлого века, в практическом отношении коснулись не всех народов, подвергшихся насильственным переселениям. До сих пор остаётся не решённым вопрос с правовой реабилитацией турок-месхетинцев, депортированных в 1944 г. с территории южной Грузии.
Проблема месхетинских турок десятилетиями оставалась на периферии политических и научных интересов. С конца 1980-х гг. начали возвращаться в Крым крымские татары, большинство депортированных поволжских немцев и их потомков за последние 30 лет уехали в Германию, а турки-месхетинцы, курды и хем-шилы остались последними из депортированных народов, для которых вопрос о возвращении на историческую родину не был решен.
Особую сложность эта проблема приняла с развалом СССР, все более превращаясь в гуманитарную проблему современности, решение которой приходится искать уже и в международно-правовой сфере. Однако ответственные страны, традиционно дистанцируясь от решения этого вопроса, оставляют его в практически «подвешенном» состоянии, ограничиваясь исключительно декларативными мерами.
Тематика остаётся недостаточно освещён-ной и изученной, чем представляет научный и тем более практический интерес. Объектом исследования в данной работе является анализ законодательства России и Грузии, относящийся к решению «проблемы месхетинских турок».
Среди знаковых нормативных актов высших органов власти Советского Союза, регулировавших правовое положение месхетинских турок после депортации и положивших начало реабилитационным процессам наряду с другими репрессированными народностями, первым являлся Указ Президиума ВС СССР № 135/142 «О снятии ограничений по спецпоселению с крымских татар, балкарцев, турок - граждан СССР, курдов, хемшилов и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны» от 28 апреля 1956 г., который снимая с учета спецпоселений и освобождая из-под административного надзора органов МВД СССР, все же не давал права возвращаться в места, откуда они были выселены [3].
Вторым, по существу заморозившим этот процесс, документом, стало Постановление № 2709^11 Президиума ВС СССР от 30 мая 1968 г., в котором разъяснялось, что граждане СССР - турки, курды, хемшилы и азербайджанцы, ранее проживавшие в южных районах Грузии и в Аджарии, «пользуются правом, как и все граждане Советского Союза, проживать на всей территории СССР в соответствии с действующим законодательством о трудоустройстве и паспортном режиме», однако в ст. 2 Постановления отмечалось, что упомянутые категории граждан «укоренились» на территории Узбекской, Казахской ССР и других союзных республик, и руководствам последних рекомендовалось создавать им всяческие условия для проживания с учетом национальных интересов и особенностей, что, при наличии формального права, не давало возможности депортированным на возвращение [8, л. 521-522].
Но даже после признания утратившими силу законодательных актов СССР Указом Президиума ВС СССР от 9 января 1974 г., в число которых входила и ст. 2 Указа Президиума ВС СССР от 28 апреля 1956 г., тем самым снимая
ограничения в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан, процесс реабилитации месхе-тинских турок не сдвинулся с мертвой точки, теперь уже благодаря сопротивлению властей Грузинской ССР [2, л.100]. В частности, одним из неформальных, но обязательных условий являлась смена фамилий и, соотвественно, национальной идентичности.
Принятые в последние годы существования СССР государственные акты - Декларация Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав» от 14 ноября 1989 г., Постановление Верховного Совета СССР «Об отмене законодательных актов в связи с Декларацией от 14 ноября 1989 г.» от 7 марта 1991 г., а так же Постановление Совета Министров СССР от 6 июня 1991 г. «Об отмене постановлений бывшего Комитета Обороны СССР и решений Правительства СССР в отношении советских народов, подвергавшихся репрессиям и насильственному переселению» и др. не успели оказать какого-либо практического влияния на процесс реабилитации месхетинских турок [9]. Однако стоит отметить, мало кому известный, проект Закона СССР «О реабилитации месхетинских турок», признававший право «на их возвращение в места традиционного проживания» до антиконституционной политики насильственного переселения и на «возмещение ущерба, причинённого им государством», который Верховным Советом СССР так и не был принят [2, л. 141-143].
Поворотным моментом на пути полного восстановления исторической справедливости в отношении репрессированных в годы советской власти народов явилось принятие 26 апреля 1991 г. Верховным Советом РСФСР Закона «О реабилитации репрессированных народов» [9]. Данный Закон касается «народов» в значении этнических групп как коллективных общностей, но не индивидов, подвергшихся депортации в сталинский период. В нем достаточно полно определены понятия «репрессированные народы», виды реабилитации и признаны незаконными и преступными все репрессивные акты против этих народов, за исключением актов, восстанавливающих их права. Закон так же предусматривает возмещение ущерба и компенсацию вреда, нанесённого группам, депортированным в период с 1920-х по 1950-е гг. На протяжении 1990-х гг. в соотве-ствии с этим законом было издано несколько президентских указов и правительственных по-
становлений, направленных на поддержку отдельных этнических групп (таких как корейцы, калмыки, немцы, балкарцы и финны). Помимо чисто символической поддержки, подзаконные акты способствовали реализации ряда конкретных проектов и программ, направленных на отдельные этнические группы и территории их проживания (такие программы реализовы-вались в отношении балкарцев, немцев и калмыков). Однако, приходится констатировать, что указанный Закон и другие подзаконные акты касались только групп, которые были перемещены с территории Российской Федерации или внутри неё, и, таким образом не распространялись на турок-месхетинцев.
Хотя и Закон «О реабилитации репрессированных народов» даёт вполне удачное общее определение таких народов (ст. 2), он все же в полной мере не уточняет о каких именно народностях идёт речь. В связи с этим на практике часто возникают споры о том, относит ли Закон ту или иную конкретную этническую группу (в том числе и месхетинских турок) к числу репрессированных народов. С учетом этого, по мнению док юр. наук Лазарева, «следовало бы дать в Законе точный перечень этих народов, исходя из содержания соответствующих указов Президиума Верховного Совета СССР, постановлений ГКО и СНК СССР тех лет. Без упоминания этих актов нет полной ясности относительно содержания ряда других нормативных предписаний» [6, л. 22].
В 1991 г. также был принят Закон РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий», который касается в числе прочего случаев депортации и других форм репрессий на этнической почве в отношении индивидов. Таким образом, он в определённом смысле накладывается на закон о репрессированных народах: последний относится к коллективной реабилитации и прямо отсылает к закону о жертвах политических репрессий как инструменту индивидуальной реабилитации. Закон о реабилитации жертв политических репрессий, в соответствии со ст. 2 , распространяется в том числе и «на лиц, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, репрессированных советскими судебными и административными органами, действовавшими за пределами СССР, либо военными трибуналами, центральными судами Союза ССР и внесудебными органами» [9]. В соотвествии с этой статьей многие турки-месхетинцы до 1956 г. рождения были признаны жертвами политических репрессий и имеют соотвествующие свидетельства, хотя закон о реабилитации репрессированных на-
родов, отсылая к закону о реабилитации жертв политических репрессий, распространяет его действие на граждан, «подвергшихся репрессиям на территории Российской Федерации» (ст. 3.1). Впрочем, впоследствии с 2005-2006 гг. выдача подобных свидетельств представителям месхетинских турок была прекращена.
Так же следует отметить, что бывшие граждане СССР, которые получили документы о реабилитации в бывших союзных республиках (в основном в Украине, Белоруссии или Казахстане), были признаны жертвами политических репрессий в России и получали соотвествую-щие льготы. Это происходило согласно статьям 11 и 12 закона о реабилитации жертв политических репрессий, а также в соответствии с Постановлением ВС РФ «О порядке предоставления льгот реабилитированным лицам, проживающим на территории Российской Федерации» от 26 июня 1992 г. № 3131-1.
Таким образом, согласно действующему российскому законодательству, месхетинские турки, подвергшиеся тотальной депортации в период сталинских репрессий с территории Грузинской ССР в республики Средней Азии, в индивидуальном порядке признавались жертвами политических репрессий и получали реабилитирующие документы, однако в коллективном отношении как этническая группа, законодательством о реабилитации репрессированных народов не признаются подлежащими реабилитации.
Одним из механизмов, обеспечивших тур-кам-месхетинцам место в публичном пространстве в качестве отдельной категории и официальное признание явилось создание федеральной правительственной комиссии по проблемам турок-месхетинцев, существовавшей в 1994-2002 гг. Следует отметить, что существовало только две правительственные комиссии по отдельным этническим группам, подвергшимся репрессиям, а именно по российским немцам и туркам. Однако комиссия по немцам была двусторонней и включала представителей правительства Германии, а защита немецкого меньшинства в России остаётся значимым фактором российско-немецких отношений на межгосударственном уровне. Комиссия же по месхетинским туркам на практике не приняла ни одного решения, и поэтому приходится говорить только о её символическом значении.
Межведомственная комиссия по решению проблем турок-месхетинцев, проживающих на территории Российской Федерации, была создана Распоряжением Правительства РФ
№ 1129-р от 18 июля 1994г. Она состояла из 14 человек, представляющих различные министерства и ведомства, а также исполнительные органы отдельных субъектов федерации. Согласно правительственному распоряжению, основными целями комиссии были подготовка предложений, касающихся правовых, социальных, культурных проблем турок-месхетинцев, координация соответствующей деятельности федеральных исполнительных властей, оказание региональным властям необходимой помощи в расселении и жизнеобеспечении турок-месхетинцев и в разработке предложений по репатриации турок в Грузию. Решения комиссии были обязательны для соответствующих официальных властей. Около года комиссия была занята преимущественно подготовкой проекта межправительственного соглашения с Грузией, касающегося переселения туда месхетинцев. Соглашение не было подписано, и вскоре деятельность комиссии прекратилась.
Деятельность Комиссии была возобновлена в соответствии с Распоряжением Правительства РФ № 627 от 28 мая 1998 г. Комиссия приняла рабочий документ, озаглавленный «Решение межведомственной комиссии по проблемам турок-месхетинцев, проживающих на территории Российской Федерации».
Само существование такой комиссии выглядело в своём роде беспрецедентным случаем. Несмотря на то, что существовало несколько правовых актов, посвящённых отдельным этническим группам (почти все они касались депортированных народов), не создавалось соответствующих правительственных структур, обладающих таким объемом полномочий [10]. Однако комиссия была распущена Распоряжением Правительства РФ № 1221 от 30 августа 2002 г. Вопросы месхетинских турок были переданы в ведение правительственной комиссии по миграционной политике, которая вскоре также перестала существовать. Деятельность и заявления комиссии , её состав и её рабочий документ от сентября 1998 г. демонстрируют, что правительство рассматривало проблему турок-месхетинцев исключительно как проблему безопасности и международных отношений, но не как проблему социальной интеграции, прав человека и защиты меньшинства внутри страны.
При рассмотрении законодательства Грузии, касающейся насильственно перемещенных лиц, с территории которой и были в 1944 г. депортированы турки-месхетинцы, следует отметить Распоряжение Главы Государства Ре-
спублики Грузия № 106 от 18 мая 1993 г. «Об урегулировании некоторых социальных проблем депортированных месхов», являющейся одним из немногих нормативных актов, имеющим объектом регулирования вопросы обеспечения защиты прав репрессированного народа не в индивидуальном порядке, а в масштабе этнической группы, хотя и позиция грузинского руководства в вопросе определения этнической принадлежности депортированного населения отличается своеобразием: в грузинской историографии депортированное население считается омусульманенным, отуреченным грузинским племенем «месхов», поэтому в официальных документах термин «месхетин-ские турки» не используется [2, л. 145-146].
В соответствии с Распоряжением Президента Грузии была создана Комиссия по проблемам населения, депортированного в 1944 г. из Южной Грузии. Члены этой комиссии провели переговоры с администрацией Краснодарского края и разработали «Концептуальный план по репатриации населения, депортированного в 1944 г. из Месхетии и Джавахетии Грузинской ССР». Однако документ так и остался простой декларацией о намерениях. В декабре 1996 г. был подписан Указ «Об утверждении государственной программы решения правовых и социальных проблем депортированных и репатриированных в Грузию месхов». Для ее реализации была снова создана правительственная комиссия. Но и её деятельность оказалась безрезультатна, поскольку принятый грузинским парламентом 17 декабря 1997 г. Закон «О признании граждан Грузии жертвами политических репрессий и социальной защите репрессированных», хоть и давал дефиницию жертв политических репрессий, которая логически должна была бы включать и месхетин-ских турок и регулирование вопросов социальной защиты соответствующих лиц и их семей, в статье 3 исключала их из рассмотрения: «Этот закон не распространяется на лиц, по определению принадлежащих к этническим группам, депортированным в период с 25 февраля 1921г. и до 28 октября 1992 г., правила реабилитации которых будут рассмотрены особо» [4]. Впрочем, таковое особое рассмотрение до сих пор не имело места.
В то же время следует отметить тот любопытный факт, что хотя Закон « О жертвах репрессий» исключает депортированных месхе-тинцев и их потомков из схемы социальной реабилитации, однако, по имеющимся сведениям, он был применён по крайней мере к некоторым представителем этой категории
репрессированных, которые получают определённую законом пенсию как жертвы репрессий [10, л. 354].
И наконец, основными нормативно-правовыми актами грузинского законодательства, призванными решить турецко-месхетинскую проблему в части репатриации на историческую родину стали Закон Грузии «О репатриации лиц, насильственно переселенных из Грузинской ССР в 40-е гг. ХХ в. властями бывшего СССР» от 11 июля 2007 г. и Постановление Правительства Грузии «О присвоении гражданства Грузии в упрощенном порядке лицам, имеющим статус репатрианта» от 11 июля 2007 г. [5]. Закон был принят под давлением Совета Европы, одним из предварительных условий вступления в который было обязательство Грузии репатриировать месхетинцев-му-сульман в течение двенадцатилетнего срока: «II. Относительно внутреннего законодательства: е) Адаптировать в течение двух лет после вступления правовые рамки, допускающие репатриацию и интеграцию, включая право на получение грузинского гражданства, для депортированного советским режимом месхетин-ского населения, с консультациями с Советом Европы по этим правовым рамкам до их принятия, и начать процесс репатриации месхе-тинского населения в течение двенадцати лет после вступления» [11].
Однако указанный закон, принятие которого затянулось почти на десять лет, не только не реабилитировал подвергшийся репрессиям народ, хотя изначально в рассматриваемых проектах речь шла о социальной реабилитации, но он так и не решил проблему возвращения депортированного населения в традиционные места проживания. Согласно данным, приведённым в докладе Комиссара Совета Европы по правам человека Нилса Муйжниекса от 12 мая 2014 г., лишь семь человек из числа месхетинских турок получили гражданство Грузии [12, p. 27]. На сегодняшний день стали совершенно очевидными фиктивность намерений грузинских властей и исключительная декларативность принятого закона. В самой же Грузии в среде правозащитников он был назван «законом о невозвращении». Среди недостатков стоит выделить содержание в законе жестких ограничений и заведомо трудноисполнимых условий подачи заявлений: срок подачи заявлений ограничивался одним годом, который в последствии, под давлением Совета Европы, был продлён в общей сложности ещё на один год, что существенно не повлияло на общий процесс; а полный пакет документов, не-
обходимых для приема заявлений насчитывал более 14 различных справок, среди которых документ (документы), удостоверяющий факт насильственного переселения (ст. 4, п. 2, а.)
Так же закон предусматривает разрешительный порядок присвоения статуса репатрианта и неограниченную свободу усмотрения властей в вопросе о статусе: согласно п. 3 ст. 8 «В отношении административно-правового акта о присвоении статуса репатрианта или об отказе в нем не распространяется действие статьи 177 и части 3 статьи 178 Общего административного кодекса Грузии», т.е. лицо, получившее отказ в присвоении статуса репатрианта не вправе обжаловать изданный административным органом этот административно-правовой акт, а так же обратиться в суд в порядке установленным Административно-процессуальным кодексом Грузии. Кроме того, «Правительство Грузии правомочно устанавливать дополнительные требования в связи с рассмотрением вопроса о предоставлении статуса репатрианта» (п. 1 ст. 7).
В законе не определено содержание статуса репатрианта, отсутствуют какие-либо обязательства грузинского государства перед репатриантами: не предполагается никакой финансовой или материальной помощи репатриантам, ничего не говорится о льготах или отмене налоговых пошлин при ввозе в страну имущества репатриантов.
Таким образом, рассматриваемый закон, провозглашающий восстановление исторической справедливости на принципах достойного и добровольного возвращения, не достиг заявленных целей и в результате репатриация турок-месхетинцев, желающих вернуться на историческую родину стала, по сути, невозможной как юридически, так и фактически.
В своём отношении к проблеме возвращения месхетинских турок на историческую родину Государственная Дума РФ приняла Постановление «О ситуации с репатриацией в Грузию турок-месхетинцев» от 17 октября 2008 г., в котором констатировала, что «Грузия не выполняет свои международные обязательства по репатриации турок-месхетинцев», взятые на себя при вступлении в Совет Европы, а также отметила сугубо «декларативный характер» закона, принятого грузинским парламентом лишь с целью «снятия формальных претензий Совета Европы к властям Грузии, открыто саботирующим свои обязательства в гуманитарной сфере» [13].
С другой стороны Грузия, будучи членом СНГ, так и не присоединилась к многосторон-
нему Соглашению по вопросам, связанным с восстановлением прав депортированных лиц, национальных меньшинств и народов, подписанным членами СНГ в Бишкеке, 9 октября 1992 г., а также не подписала Решение «О проекте соглашения по вопросам, связанным с восстановлением прав депортированных лиц, национальных меньшинств и народов» от 2 апреля 1996 г., которые, кстати говоря, послужили правовой основой для репатриации другого депортированного народа - крымских татар, вернувшихся на традиционные места проживания из республик Средней Азии.
Так же неподписанным осталось «Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Грузия о сотрудничестве в вопросах, связанных с восстановлением прав депортированных лиц, включая их потомков», статьи которого были согласованы в рабочем порядке. Проект этого Соглашения был парафирован сторонами, но не был подписан из-за политической нестабильности в Грузии.
Возвращаясь к правовому положению ту-рок-месхетинцев в России, стоит упомянуть обращение Международной организации месхетинских турок «Ватан», представляющей интересы более ста тысяч турок-месхетинцев -граждан РФ, к президенту РФ В. В. Путину с просьбой о реабилитации, распространённое российскими СМИ в конце 2015 г. В обращении ,в частности, говорилось: «в целях восстановления исторической справедливости, устранения последствий незаконной депортации с территории ГССР мусульманского населения (подавляющее большинство - месхетинские турки) обращаемся к Вам, как к Президенту Российской Федерации, которая является правопреемником СССР, с просьбой об издании специального указа о реабилитации мусульманского населения депортированного с территории ГССР в 1944 г. в республики Средней Азии».
Однако в своём ответе от 25 февраля 2016 г. № А61-313 на вышеуказанное обращение Заместитель начальника Управления Президента РФ по внутренней политике М. Белоусов отметил, что «поскольку репрессии против турок-месхетинцев были применены по персональным решениям соответствующих органов власти Грузинской ССР, на территории Грузинской ССР, органы внутренних дел Российской Федерации не имеют законных оснований для выдачи реабилитирующих документов», и с просьбой об издании специального акта о реабилитации граждан, незаконно депортированных с территории Грузинской ССР в 1944 г.
посчитал «необходимым обращаться к политическому руководству Грузии» [1].
Подобная позиция государственных органов РФ в части возложения ответственности за репрессии месхетинских турок на органы власти Грузинской ССР, вызывает недоумение, поскольку совершенно очевидна невозможность тотальной депортации этнических групп населения в территориальном пространстве СССР персональными решениями органов власти лишь союзной республики, тем более, что достоверно известно согласно историческим документам, в том числе Постановлению ГОКО № 6279 «О переселении из пограничной полосы Грузинской ССР турок, курдов и хемшинов» от 31 июля 1944 г., что решение о выселении принималось высшим политическим руководством СССР, а ст. 1 указанного Постановления возлагает организацию переселения на органы НКВД СССР; а также Приказу №001176 народного комиссара внутренних дел СССР от 20 сентября 1944 г. «О переселении из пограничных районов Грузинской ССР турок, курдов и хемшинов», изданным во исполнение вышеуказанного Постановления.
В этой связи приходится констатировать, что политика государственных органов России 1990-х гг. относительно проблемы месхетин-ских турок, рассматривающих последних как временное транзитное население, но не как национальное меньшинство, репрессированную этническую группу, подлежащую реабилитации, не претерпела существенных изменений за последние десятилетия, хотя за это время практически все месхетинское население России приобрело гражданство РФ. В этом контексте перспективы турок-месхетинцев выглядят неоднозначно. С одной стороны, существует ряд инструментов, которые теоретически могут быть использованы для регулирования положения турок-месхетинцев как лиц, принадлежащих к репрессированному народу. С другой стороны, в их случае эти инструменты не действуют: само законодательство не предлагает адекватных механизмов их реализации и содержит конкретные пробелы.
Таким образом, проблема реабилитации месхетинских турок в политико-правовой, а также территориальной составляющей этого понятия как комплекса юридических и организационных мероприятий, требуемых для восстановления прав репрессированного народа, после развала Советского Союза приняла сложноразрешимый характер. Во-первых, распад Советского Союза вызвал целый ряд этнополитических изменений, которые имели
тяжелые последствия для месхетинских турок, приведя к дальнейшему их перемещению внутри и за пределы республик бывшего Союза. Более того, создание независимых государств на территории бывшего СССР запустило процесс, который направил современную историю турок-месхетинцев в совершенно разных направлениях, они теперь живут в странах с очень непохожими политическими режимами -от авторитарного Узбекистана до вестернизи-рующейся Украины. При этом, более ста тысяч человек, относящих себя к этой этнической общности, на сегодняшний день являются гражданами РФ, проживая в восемнадцати регионах страны. Правовое положение месхетин-цев в РФ характеризуется продолжающимся процессом стабилизации в условиях России, а также институционализации турецко-месхе-тинского представительства в гражданском обществе. Однако РФ, будучи правоприемником СССР, не вправе в полном объеме реабилитировать депортированное из Грузинской ССР население, поскольку это означало бы вторжение в юрисдикцию независимых государств - бывших республик Советского Союза. С другой стороны, грузинское государство, политическое руководство которого не признает отвественности за совершенное в советское время союзными государственными органами преступление, так же не видит оснований для законодательной реабилитации репрессированного народ, а созданные им правовые механизмы для репатриации месхетинских турок,
что ныне стало совершенно очевидным, имели целью лишь формальное удовлетворение требований европейских организаций, под давлением которых они и были приняты. Отсюда «подвешенный» характер исследуемой проблемы, её тупиковое состояние, тем более осложняющееся непростыми российско-грузинскими отношениями.
В сложившихся условиях, в качестве конструктивных шагов относительно реабилитации месхетинских турок - граждан РФ, переживших преступную политику сталинского режима, имеющих законное право на справедливое отношение к своему прошлому со стороны российского государства как индивидуально, так и в составе этнической общности, но более всего - в качестве символического акта, восстанавливающего историческую справедливость и доброе имя, представляется необходимым принятие соответствующими государственными органами РФ специального реабилитирующего законодательного акта, признающего ту-рок-месхетинцев репрессированным народом, декларирующего его частичную реабилитацию в правовом, культурном и социальном отношениях, а так же реализация конкретных проектов и программ, направленных на поддержку культурного и национального развития месхетинских турок как репрессированного народа. Принятие в Российской Федерации подобных документов послужило бы весомым аргументом в многолетней борьбе народа за возвращение на историческую родину.
Литература
1. Архив Международного общественного объединения месхетинских турок «Ватан».
2. Бугай Н. Ф. Турки-месхетинцы: долгий путь к реабилитации. М.:ТОО «Издательский дом «РОСС». 1994. 161 с.
3. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 7523. Оп. 72. Д. 619.
4. Законодательный вестник Грузии. Парламентские ведомости, 47-48, 31.12.1997 URL: https://matsne.gov.ge/ru/ document/view/31408?publication=10 (Дата обращения: 20.03.2017)
5. Законодательный вестник Грузии - ЗВГ, 29, 27.07.2007. URL: https://matsne.gov.ge/ru/document/view/22558 (Дата обращения: 21.03.2017).
6. Лазарев Б. М. Правовые вопросы реабилитации репрессированных народов // Государство и право. 1994. № 12. С. 21-26
7. Полян П. Не по своей воле: история и география принудительных миграций в СССР М.: ОГИ-Мемориал, 2001. 326 с.
8. Реабилитация: как это было. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы. Т. 2. Февраль 1956 - начало 80-х годов / сост. Артизов А. Н., Сигачев Ю. В., Хлопов В. Г., Шевчук И. Н. М.: МФД, 2003. 960 с.
9. Реабилитация: как это было. Документы Политбюро ЦК КПСС, стенограммы заседания Комиссии Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период с 30-40-х и начала 50-х гг., и другие материалы. Том III. Середина 80-х годов - 1991 / сост. А. Н. Артизов, А. А. Косаковский, В. П. Наумов, И. Н. Шевчук. М.: МФД, 2004. 720 с.
10. Турки-месхетинцы: Интеграция. Репатриация. Эмиграция / под ред. Т. Триера и А. Ханжина. СПб: Алетейя, 2007. 456 с.
11. Постановление Государственной Думы Федерального Собрания РФ О заявлении Государственной Думы Федерального Собрания РФ «О ситуации с репатриацией в Грузию турок-месхетинцев», 17 октября 2008 г. №1114-5 ГД // Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. № 43. (Раздел 2). Ст. 4897.
12. Parliamentary Assembly Opinion 209(1999) «Georgia's application for membership of the Council of Europe» 10.2. with regard to domestic legislation, e. URL: http://assembly.coe.int/nw/xml/XRef/Xref-XML2HTML-en.asp?fileid=16669&lang=en (Дата обращения: 23.03.2017)
13. Report by Nils Muiznieks, Commissioner for human rights of the Counsil of Europe, following his visit to Georgia from 20 to 25 January 2014., Strasbourg , 12 May 2014, CommDH (2014) 9 URL: https://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices/ DisplayDCTMContent?documentId=09000016806db6db (Дата обращения: 23.03.2017).
References
1. The Archive of the International society of the Meskhetian Turks «Vatan». (In Russian).
2. Bugai N. F. Turki-meskhetintsy: dolgii put' k reabilitatsii (Meskhetian Turks: the long road to rehabilitation). Moscow: TOO «Izdatel'skii dom «ROSS». 1994. 161 p. (In Russian).
3. State archive of the Russian Federation (GARF). F. 7523. Inv. 72. D. 619. (In Russian).
4. Zakonodatel'nyi vestnik Gruzii. Parlamentskie vedomosti (Legislative Herald of Georgia, Parliamentary Gazette), 47-48, 31.12.1997 URL: https://matsne.gov.ge/en/document/view/31408 (Accessed: 20.03.2017). (In Russian).
5. Zakonodatel'nyi vestnik Gruzii - ZVG (Legislative Herald of Georgia - LVG), 29, 27.07.2007. URL: https://matsne.gov. ge/ru/document/view/22558 (Accessed: 21.03.2017). (In Russian).
6. Lazarev B. M. Pravovye voprosy reabilitatsii repressirovannykh narodov (Legal issues of rehabilitation of repressed peoples) // Gosudarstvo i pravo. 1994. No.12. P. 21-26. (In Russian).
7. Polyan P. Ne po svoei vole: istoriya i geografiya prinuditel'nykh migratsii v SSSR (Against their will: the history and geography of forced migrations in the USSR). M.: OGI «Memorial», 2001. 326 p. (In Russian).
8. Postanovlenie Gosudarstvennoi Dumy Federal'nogo Sobraniya RF O zayavlenii Gosudarstvennoi Dumy Federal'nogo Sobraniya RF «O situatsii s repatriatsiei v Gruziyu turok-meskhetintsev» (Statement of the State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation «On the situation with the repatriation to Georgia of Meskhetian Turks») // Sobranie zakonodatel'stva Rossiiskoi Federatsii. 2008. No. 43. (Part 2). Art. 4897. (In Russian).
9. Reabilitatsiya: kak eto bylo. Dokumenty Prezidiuma TsK KPSS i drugie materially (Rehabilitation: how it was. Documents of the Presidium of the Central Committee of the Communist party and other materials). Vol. 2. Fevral' 1956 - nachalo 80-kh godov / ed by Artizov A. N., Sigachev Yu. V., Khlopov V. G., Shevchuk I. N. Moscow: MFD, 2003. 960 p. (In Russian).
10. Reabilitatsiya: kak eto bylo. Dokumenty Politbyuro TsK KPSS, stenogrammy zasedaniya Komissii Politbyuro TsK KPSS po dopolnitel'nomu izucheniyu materialov, svyazannykh s repressiyami, imevshimi mesto v period s 30-40-kh i nachala 50-kh gg., i drugie materialy (Rehabilitation: how it was. Documents of the Politburo of the Central Committee of the Communist party on additional study materials related to repressions that took place in the period from the 30-40s and early 50s, and other materials). Vol III. / ed by A. N. Artizov, A. A. Kosakovskii, V. P. Naumov, I. N. Shevchuk. Moscow: MFD, 2004. 720 p. (In Russian).
11. Turki-meskhetintsy: Integratsiya. Repatriatsiya. Emigratsiya (Meskhetian Turks: Integration. Repatriation. Emigration) / ed by T. Trier and A. Khanzhin. St.Petersburg: Aleteiya, 2007. 456 p. (In Russian).
12. Parliamentary Assembly Opinion 209(1999) «Georgia's application for membership of the Council of Europe» 10.2. with regard to domestic legislation, e. URL: http://assembly.coe.int/nw/xml/XRef/Xref-XML2HTML- en.asp?fileid=16669&lang=en (Accessed: 23.03.2017)
13. Report by Nils Muiznieks, Commissioner for human rights of the Counsil of Europe, Following his visit to Georgia from 20 to 25 January 2014., Strasbourg , 12 May 2014, CommDH(2014)9 URL: https://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices/ DisplayDCTMContent?documentId=09000016806db6db (Accessed: 23.03.2017).
