CC BY
88
3 Экономическая, социальная, политическая и рекреационная география
УДК 911.53; 902/904
К ВОПРОСУ О ГЕОГРАФИЧЕСКИХ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ПРИНЦИПАХ РАСПОЛОЖЕНИЯ
ДРЕВНИХ ФОРТИФИКАЦИОННЫХ СООРУЖЕНИЙ ЧЕРНОМОРСКОГО ПОБЕРЕЖЬЯ: МЕЖДУ БОСПОРОМ И АБАЗГИЕЙ
Б01: 10.24411/1728-323Х-2020-13098
А. С. Кизилов, кандидат педагогических наук, старший научный сотрудник лаборатории этносоциальных проблем, Федеральное государственное бюджетное учреждение науки «Федеральный исследовательский центр «Субтропический научный центр Российской академии наук» (ФИЦ СНЦ РАН), kiziloff2014@mail.ru, Сочи, Россия, Г. В. Требелева, кандидат исторических наук, Институт археологии Российской академии наук (ИА РАН), trgv@mail.ru, Москва, Россия
Расположение античных и средневековых крепостей, городов и поселений на Черноморском побережье Кавказа всегда вызывало дискуссии, связанные с вопросом об их локализации. Археологические изыскания последних двух десятилетий на Черноморском побережье России и Абхазии показали, что наука располагает далеко не полным списком стратегических для разных эпох объектов фортификационного и административно-культурного значения. Причиной тому явилось изменение геополитического значения этих объектов, их поглощение современными объектами урбанизации, уничтожение надземной части археологических памятников в процессе строительной деятельности XIX—XX веков, а также естественного разрушения. Данное исследование основано на сопоставлении координат известных ныне крепостей и храмов, путей караванных троп через Кавказский хребет и торговых маршрутов вдоль побережья Черного моря. Аналитически сопоставляя расстояние дневного перехода каботажного флота в античное и средневековое время, географическое и ситуационное удобство рассматриваемых объектов и описания в трудах древних географов и историков, можно не только подтвердить спорные аспекты локализации крепостей, но и спрогнозировать наличие объектов, не выявленных на данный момент наукой.
The location of ancient and medieval fortresses, cities and settlements on the Eastern Coast of the Black Sea (The Caucasian Riviera) has always caused discussions related to the question of their localization. Archaeological surveys of the last two decades on the Black Sea coast of Russia and Abkhazia
Введение. Расположение античных и средневековых крепостей, городов и поселений на Черноморском побережье Кавказа всегда вызывало дискуссии, связанные с вопросом об их локализации. Одним из важных аргументов в данном случае являлся сам факт наличия либо отсутствия выявленного археологического памятника. Зачастую этот факт доминирует над всеми остальными аргументами. Безусловно, что данная статья не может охватить все археологические объекты побережья, но постараемся осветить сам принцип их расположения в географическом и геополитическом пространстве. Участок побережья, рассматриваемый в статье, исторически испытывал на себе культурное влияние как территорий Боспорского царства и его более поздних преемников с одной стороны, так и территорий распространения колхидской культуры и ее более поздних преемников с другой стороны.
Археологические изыскания последних двух десятилетий на Черноморском побережье России и Абхазии показали, что наука располагает далеко не полным списком стратегических для разных эпох объектов фортификационного и административно-культурного значения. Причиной тому явилось изменение геополитического значения этих объектов, их поглощение современными объектами урбанизации, уничтожение надземной части археологических памятников в процессе строительной деятельности Х1Х—ХХ веков, а также естественного разрушения.
В тех случаях, когда археологический контроль при проведении масштабных застроек осуществлялся на должном уровне, наука получила важную информацию о существовавших по факту объектах до того, как они были поглощены современными городскими массивами. Ярким примером тому могут являться античные поселения Баты на территории Новороссийска и Торик
have shown that science does not have a complete list of strategic sites of fortification and administrative and cultural significance for different epochs. The reason for this was the change in the geopolitical significance of these objects, their absorption by modern urban objects, the destruction of the aboveground part of archaeological monuments in the course of construction activities of the 19 — 20 centuries, as well as natural destruction. This research is based on comparing the coordinates of currently known fortresses and temples, caravan routes through the Greater Caucasus, and trade routes along the Black Sea coast. Analytically comparing the distance of daily transition of coastal fleet in the ancient and medieval time, geographical and situational convenience of the objects and descriptions in the works of ancient geographers and historians, not only to confirm the controversial aspects of the localization of the fortresses, but also to predict the presence of objects not identified currently by science.
Ключевые слова: Черноморское побережье Кавказа, крепости, храмы, караванные тропы, Понтийский лимес.
Keywords: the Eastern Coast of the Black Sea (The Caucasian Riviera), fortresses, temples, sacred places, caravan paths, the Pontic limes.
на берегу бухты города Геленджик. Но, как показали последние археологические открытия, немало таких объектов кануло в Лету либо по причине отсутствия должного контроля, либо по причине утраты самих исследовательских документов. Также важно отметить, что геополитическая значимость некоторых участков побережья значительно изменилась, что привело к тому, что на данный момент они являются малонаселенными и малоисследованными.
Слабым местом многих современных исследований является то, что для выявления и атрибутации памятников археологии необходима более тесная координация научных центров, проводящих изыскания на территории Республики Крым, Краснодарского края и Республики Абхазия. Уязвимым звеном в исследованиях фортификационных и храмовых сооружений является недостаточная изученность в вопросах строительной керамики, которая является важным маркером в определении датировок строительства объектов архитектуры. Имеющиеся работы, к сожалению, охватывают узкие регионы и имеют недостаточный список критериев в определении характеристик в сопоставлении строительной керамики. Но мы надеемся, что своей работой мы встаем на путь решения этой проблемы.
Модели и методы. Рабочей гипотезой данного исследования является обоснованное предположение о возможной географической локализации упоминаемых в исторических источниках объектах античного и средневекового периодов на основе сопоставления координат известных ныне крепостей и храмов. Также немаловажным фактором в данном случае являются и известные пути караванных троп через Кавказский хребет и торговых маршрутов, проходивших вдоль побережья Черного моря.
Для достоверности восприятия исторических и географических реалий необходим также и анализ системы межнациональных отношений и межкультурных коммуникаций. Именно эти два обстоятельства дают на основании сопоставления артефактов достоверность выводов в сопоставлении объектов на побережье — как уже выявленных, так и недавно обнаруженных в процессе полевых работ археологических экспедиций.
В самом начале стоит отметить, что археологические объекты фортификационного и административно-культурного значения Черноморского побережья имеют двоякую суть. Условно их можно разделить на колониальные и аборигенные объекты.
К колониальным объектам в подавляющем большинстве относятся крепости, расположенные по всей береговой линии. Их функциональное предназначение всегда носило следующие основные черты:
1. Обеспечение безопасности для купцов и товаров в обороте экспорта и импорта (находящихся под защитой крепостных стен).
2. Размещение военных формирований колонистов, задачей которых было проведение совместных боевых операций против пиратов и совместное отражение нападения со стороны местного населения в случае возникновения локальных конфликтов.
3. Предоставление безопасных стоянок для транзитных кораблей при осуществлении каботажного плавания.
Аналитически сопоставляя расстояние дневного перехода каботажного флота в античное и средневековое время, географическое и ситуационное удобство рассматриваемых объектов (наличие бухты, судоходной реки, выходы караванных путей) и опи-
сания в трудах древних географов и историков, можно не только подтвердить спорные аспекты локализации крепостей, но и спрогнозировать наличие объектов, не выявленных на д анный м о-мент наукой.
Важно отметить, что начиная с античности, участок побережья между территорией Боспор-ского царства и землями Диоскуриады является наименее изученным. Маркерным критерием в нашем исследовании можно взять период создания Российской империей торговых факторий и крепостей береговой линии в первой половине XIX века, поскольку в данном случае мы располагаем максимально полной и достоверной информацией, как с исторической, так и с географической точки зрения.
Крайней восточной точкой Боспорского царства является Геленджик, где наличие древнегреческого поселения колонистов и последующие фактории разных времен не вызывают сомнений.
Далее же на восток мы имеем объекты с сомнительной локализацией.
Результаты и обсуждение. Рассмотрим их локализацию в сочетании с уже известными крепостями и храмами на карте.
Стоит отметить, что в отличие от XIX века, мореплаватели средневековья и античности имели маломерные суда, и критерии мореплавания и удобства якорных стоянок российского императорского флота не совпадали с требованиями древних мореходов.
Первым от Геленджика на запад располагалось Новотроицкое укрепление (рис. 1, № 1), ныне поселок Криница (Геленджикский район) на берегу реки Пшада. Решением российского командования именно здесь в 1837 году была основана крепость черноморской береговой линии.
Известный путешественник Дюбуа де Мон-пере писал в своих воспоминаниях, что «Положение Пшада настолько кажется выгодным и
Рис. 1. Карта района исследований, цифрами обозначены: 1. Новотроицкое укрепление. 2. Башня у поселка Архипо-Осиповка. 3. Михайловское укрепление. 4. Тенгинское укрепление. 5. Крепость «Дузу-кале». 6. Вельяминовское укрепление. 7. Перевалы в районе горы Фишт. 8. Калеж — Старая крепость. 9. Лазаревское укрепление. 10. Крепость на реке Годлик. 11. Тхагапш. 12. Головинское укрепление. 13. Крепость возле поселка Солох-Аул. 14. Крепость Мамай Кале. 15. Форт Александрия (Навагинское укрепление). 16. Хос-тинская крепость. 17. Храм в поселке Хоста. 18. Укрепление Святого Духа. 19. Село Аибга. 20. Базилика в парке «Южные культуры». 21. Храм возле села Веселое. 22. Цандрипшская базилика. 23. Храм Чыбурных. 24. Хашупсинская крепость. 25. Храм Пшоухуа. 26. Храм Микельрипш. 27. Гагры
удобным, что было бы удивительно, если бы греки, так хорошо умевшие пользоваться подобными местными условиями, не сделали бы этого на этот раз. Тетбу де Мариньи, имевший возможность на досуге изъездить эти окрестности, сообщает в описании своего путешествия, что он видел довольно широкую дорогу, которая вела к руинам древней крепости на верхушке горы, господствующей над долиной на юго-восток от Пшада». «Все склоны холмов вокруг Пшада усеяны также могильными курганами большего или меньшего размера» [1].
В связи с этой информацией уместно будет отметить факт недавнего открытия в мире археологии башни римского времени возле поселка Ар-хипо-Осиповка (описанной ниже). Изначально развалины башни ассоциировались с крупным курганом, который, собственно говоря, и предполагалось исследовать. Однако в результате раскопок на месте предполагаемого кургана оказались развалины римской башни. В этой связи логично будет предположить, что среди многочисленных неисследованных археологами курганов могут и в других местах побережья оказаться остатки фортификационных сооружений.
В XIX веке на берегу реки Пшада Рафаель де Скасси основал главное торговое дело для сношений с черкесами. Расположение местности было очень удобным для этой цели. С 1816 года Р. Скасси — надворный советник Коллегии иностранных дел России, был послан Херсонским военным губернатором Ланжероном в земли Черноморского казачьего войска с дипломатическими поручениями, касающимися черкесов. Находясь в доверительных отношениях с местным влиятельным князем, Магомет-Индар-Ог-лы, Р. Скасси устроил в устье р. Пшады, на побережье, которое находилось под номинальным владычеством Порты, настоящую торговую факторию. В 1818 году к Пшаде прибыла посланная им шхуна «Черкешенка» с грузом соли и были построены магазины для торговли с горцами. Важно отметить, что небольшая река Пшада, именно здесь, при впадении в море, образует глубокую и спокойную внутреннюю лагуну, способную принять немало маломерных торговых судов античного и средневекового времени.
Важными археологическими свидетельствами боспорско-римской экспансии на восточном побережье Черного моря во второй половине I веке н. э. являются остатки сторожевой башни на возвышенности правобережья пос. Архипо-Осиповка (рис. 1, № 2) и камень с фрагментом греческой надписи из крепости «Дузу-кале» у пос. Новомихайловка. В обнаруженных в 1999 году развалинах башни у поселка Архипо-Осиповка
были найдены обломки тарной керамики, в основном из Синопа и Колхиды, датируемые около второй трети I в. н. э., и бронзовый нащечник шлема раннего варианта «имперско-гальского» типа [2].
В самом же поселке Архипо-Осиповка располагалось Михайловское укрепление (рис. 1, № 3) на левом берегу реки Вулан. В составе черноморской береговой линии Михаиловское укрепление было заложено в 1837 году. Стратегически место обоснования форта было далеко не самым удачным, поскольку в его окрестностях до сих пор не выявлено укреплений Средневековья и античности. В 1840 году усилилось сопротивление горцев, и ряд крепостей был взят их объединенными силами. Не избежало этой участи и Михайловское укрепление. В ночь с 21-го на 22-е марта 1840 года форт был осажден и к обеду взят.
Следует отметить фактор, который объясняет причину, по которой ряд укреплений древности не совпадает по месту расположения с крепостями XIX века. Этим фактором является изменение типа и дальнобойности стрелкового оружия. Места расположения античных и средневековых крепостей были неуязвимы для лучников, но с появлением огнестрельного оружия они оказались беззащитными перед обстрелами укрепления с господствующих поблизости высот.
И опять же при впадении в море река Вулан образует глубокую и спокойную внутреннюю лагуну, способную принять немало маломерных торговых судов. Может показаться нереальным с современной точки зрения, что крупные галеры возможно было вытаскивать на берег так далеко от моря. Но это, как не странно, объективный факт. Вот что описывал Дюбуа Де Монпере. В погоне за судами контрабандистов российские военные прибыли в Пшаду, но «...прибыв на рейд, не нашли там никаких турецких судов. В то время даже не подозревали о существовании речки Вулан... вход в реку Вулан был загражден песком; не было никакой возможности проникнуть вглубь». Однако эти суда оказались выше по течению реки, куда затащили их г орцы — «три пришвартованные турецкие судна, которые они провели в реку, очистив ее от песчаной мели» [1]. Позже специальные блоки для перетаскивания судов зарисовал у черкесов известный британский художник Уильям Симпсон.
Восточнее Архипо-Осиповки находится поселок Лермонтово. На месте поселка Лермонтово во время Кавказской войны располагалось укрепление Тенгинское (рис. 1, № 4) черноморской береговой линии. Тенгинский полк десантировался и стоял гарнизоном в укреплении Тенгин-ское, построенном в 1838 году в устье реки Шап-
сухо. В данном случае следует отметить интересный факт. Географически и визуально участок моря от башни в Архипо-Осиповки до крепости «Дузу-кале» в поселке Новомихаиловский является полностью просматриваемым пространством. В связи с этим в античное и средневековое время создание в Лермонтово крепости не имело значения в виду близости расположения с уже существовавшими военными объектами. Однако удобная и глубокая лагуна реки Шапсухо и поныне имеет яхтенную стоянку, что подтверждает ее судоходность и в более раннее историческое время. Соответственно, важность этого населенного пункта в морской торговле была актуальна.
Расположенный далее поселок Новомихай-ловское известен наличием древней крепости «Дузу-кале» (рис. 1, № 5), расположенной в устье реки Нечепсухо. Сохранившаяся часть надписи на камне из крепости Дузу-кале близ поселка Но-вомихайловский, об отпущении на волю рабов, подобная надписям из Пантикапеи, Фанагории и Горгиппии содержит имя царя Котиса I и дату 356-й год боспорской эры, соответствующий 59-му году н. э. [3]. Расположение крепости Дузу-Кале, расположенной на неприступном и стратегически удобном утесе, обусловлено наличием удобной, но мелководной бухты. Однако господ-
ствующие над утесом высоты оказались пригодными для обстрела территории крепости из огнестрельного оружия, что сделало ее непривлекательной с точки зрения фортификации XIX века. По этой причине она и не была задействована в системе черноморской береговой линии.
«Кроме крепости Дузу-Кале, на юго-восточной окраине с. Ново-Михайловского, находится вторая небольшая крепость. Она расположена в долине р. Нечепсухо, на левом ее берегу, у подножия гор, на расстоянии около 1 км от моря». «В северо-восточной части крепости имеется курганообразная возвышенность (высота 1,5 м), в центре которой вырыта яма». «В раскопе в значительном количестве были встречены строительные материалы: кирпичи, куски застывшего раствора, фрагменты черепиц, мраморные обломки с хорошо сглаженной поверхностью (от облицовки), а также три обломка капителей из крупнозернистого белого мрамора». Очевидно, что «...в непосредственной близости от раскопа находилось какое-то монументальное сооружение, возможно, базилика, руины которой могут быть скрыты под вышеупомянутой курганообразной насыпью. Найденный при раскопках материал укладывается в рамки конца ГУ—У! века н. э.» [4].
Рис. 3. Фото храма в поселке Агой из архива семьи Богословских
В составе черноморской береговой линии было основано Вельяминовское укрепление (рис. 1, № 6), ныне — Туапсе. Однако странным является тот факт, что до сих пор в районе города Туапсе не выявлено ни античных, ни средневековых фортификационных сооружений. А ведь стратегическое положение Туапсе является неоспоримым. Вероятно, что возможные остатки древней архитектуры либо безвозвратно утеряны в раннем периоде строительства города, либо находятся в виде курганных развалин на мысе Кодош, где и по сей день дислоцируются воинские части на закрытых к доступу территориях. Также следует отметить, что в период российской урбанизации начала ХХ века данного участка побережья археологический надзор отсутствовал практически полностью. В результате в расположенном западнее мыса Кодош поселке Агой на данный момент утрачены и памятники, и их места былого расположения. И это касается не только архитектурных объектов античности и Средневековья, но даже крупных храмов конца XIX века. При полном отсутствии их упоминания в официальных источниках, они очевидны на фотографиях переселенцев начала XX века из архива семьи Богословских [5].
Важно будет отметить на данном этапе следующее — именно от Туапсе и практически до Гагр
по побережью протянулась железнодорожная магистраль, которая безвозвратно уничтожила десятки памятников архитектуры античности и средневековья. Лишь некоторые из них оказались упомянутыми в отчетах археологов конца XIX и начала XX века.
На участке восточнее Туапсе в фортификационных объектах возникает ярко выраженный фактор появления крепостей, которые маркируют караванные пути, проходящие через Кавказ. Если западнее Туапсе высота гор позволяет пересекать их практически в любых местах, то в районе горы Фишт выбор маршрутов продвижения с северного склона к черноморскому побережью резко ограничивается. Следует отметить, что этот фактор существовал тысячелетиями и в последний раз был четко отмечен в боевых сводках Великой Отечественной войны. Именно через эти м аршруты и ш ел прорыв основных ч астей вермахта.
«С 20 по 25 августа шли упорные бои в ущелье восточнее горы Фишта (рис. 1, № 7). Для усиления нашей группы были выдвинуты 23-й и 33-й пограничные полки НКВД, которые 25 августа с ходу атаковали противника» [6].
Именно начиная с караванных троп, проходящих в районе Фишта, появляются горные крепости местного населения, которые контролиро-
вали эти маршруты. Уместно будет упомянуть, что зачастую эти крепости находятся в непосредственной близости от сакральных мест, которыми маркируются эти участки, начиная с эпохи бронзы и вплоть до позднего Средневековья. В зависимости от статуса правящей в конкретном ущелье племенной элиты определялась и основательность оборонительных сооружений. Так, начиная от водораздела реки Аше можно отметить устойчивость этого фактора. Выявленное фортификационное сооружение (крепостная стена сухой кладки) на участке слияния рек Большие Наужи и Бекешей, образующих реку Аше, объясняет название аула Калеж — Старая крепость (рис. 1, № 8). Расположенная на склоне горы Ху-нагет крепость окаймляет одно из самых крупных в этом районе скоплений дольменов, курганов и капищ.
Лазаревское укрепление (рис. 1, № 9) — ныне поселок городского типа Лазаревское. Расположение форта Лазаревского на правом берегу Псезуапсе было продиктовано стратегией берегового крейсирования периода Кавказской войны, но с позиции стратегии контролирования караванных путей гораздо более выгодным является место расположения крепости на реке Годлик (рис. 1, № 10).
«Псевдо-Арриан в V веке н. э. упоминает крепость Багу, которая, вероятно, может быть сопоставлена с укреплением, находящимся к юго-востоку от Лазаревского, на самом берегу моря (Чемитоквадже). Крепость расположена на береговой возвышенной (20—25 м над уровнем моря) террасе, на левом берегу реки Годлик» [7].
В данном случае следует отметить, что для маршрутов торговых путей выход к морю от Кавказского хребта к крепости на Годлике гораздо комфортнее, чем к форту Лазарева, поскольку ведет не по пересеченному ущелью реки Псезуапсе, а по ровному и легкопроходимому участку Со-лоницкого хребта. И опять же, как и в выше упомянутом случае с крепостью Калеж, участок описанного прохода по Солоницкому хребту изобилует скоплениями групп дольменов, чего не наблюдается в параллельном участке ущелья Псезуапсе. Начало маршрута через Солоницкий хребет со стороны гор было отмечено долгое время сохранявшимися развалинами средневековой усадьбы замкового типа в ауле Тхагапш (рис. 1, № 11). В процессе бесконтрольной застройки усадьба была снесена строительной техникой.
Далее на восток в период Кавказской войны существовало Головинское укрепление (рис. 1, № 12). Поселок Головинка расположен на правом берегу реки Шахе при впадении ее в Черное море. Основание этого форта также было про-
диктовано стратегией берегового крейсирования периода Кавказской войны. Однако наличие более древней крепости до сих пор не выявлено. При этом в окрестностях форта неоднократно при строительных земляных работах были обнаружены крупные фрагменты кирпичей не российского стандарта. Среди имеющихся в научном описании габаритов древних кирпичей к ним имеется полный аналог размера из крепости Ха-ракс в Крыму [8]. И тем не менее имеется до сих пор не подтвержденная информация: «У истока р. Шяхе находятся развалины древняго города, остатки колонн и другие признаки искуснаго зодчества, доказывающие, что там некогда обитал народ образованный, еще более подтверждается таковая догадка между сих развалин находимыми древними монетами и медалями, и подает повод заключить, что на сем месте существовал город, принадлежавший к греческим кубанским поселениям» [9]. Хотя по факту в районе поселка Со-лох-Аул в среднем участке течения реки Шахе выявлена средневековая крепость (рис. 1, № 13) на участке караванного маршрута. «Крепость расположена по левому борту реки, на стратегически выгодной вершине поперечного хребта, вытянутого с севера на юг между ручьем Скалистым и низиной, в которой расположен Солох-Аул, на высоте 388 м» [10]. Опять же, рассматривая данный участок караванного пути, необходимо отметить, что при отсутствии византийской христианизации и соответственно средневековых храмов, поблизости от поселка Солох-Аул имеется крупное скопление дольменов в урочище «Три дуба».
Очевидно, что торговый маршрут в районе Солох-Аула разделялся на рукава. Именно это обстоятельство объясняет наличие древней крепости Мамай-Кале (рис. 1, № 14) в Центральном районе города Сочи на правом берегу реки Псахе. Ее выгодное географическое и геополитическое расположение четко отражено в заметках времен Кавказской войны. В воспоминаниях С. Смоленского сообщается, что 13 июня 1861 года на территории современного г. Сочи состоялось «межплеменное» хасэ, избравшее постоянно действующий парламент («Великое свободное заседание», «меджлис»). Разместить парламент было решено в ущелье реки Псахе, где были построены правительственные здания. «Отсюда имелись прямые сообщения с землями абадзехов и нату-хайцев, и вели также ближайшие пути в соседние общества ахчипсхоу и аигба» [11].
В начале нашей эры на черноморском побережье Кавказа появляются опорные базы римлян. Многие историки относят к ним и крепость на реке Псахе. «Мохора (совр. микрорайон Ма-
' _ щИИИИМП:
Рис. 4. 3-Б реконструкция вида крепости в г. Сочи на месте будущего форта Александрия (К. А. Глазов, А. С. Кизилов)
майка, г. Сочи) — это была римская крепость, которая в I—IV века сначала защищала местную торговую факторию, а затем использовалась как рынок» [7]. Именно концом IV века датируются развалины арки крепости Мамай-Кале [12].
Помимо удачного расположения относительно караванных путей, Мамай-Кале имела еще и удобную бухту. Дюбуа де Монпере писал: Мы обогнули ночью с 18-го на 19-е июня мыс Мамай и прошли мимо небольшого залива того же названия. Река вливается в море в углублении залива рядом с аулом Мамай, главным убежищем черкесских пиратов. У мамайских шапсугов есть две большие галеры, на которые они могут посадить до 120-ти человек [1].
Далее на восток при впадении реки Сочи в море, на ее левом берегу был построен форт Александрия (Навагинское укрепление) (рис. 1, № 15) в историческом ныне ц ентре г орода Сочи. Именно изменения в стрелковом вооружении и доступность для огнестрельного попадания территории крепости Мамай-Кале понудило российское командование основать крепость Александрия на месте древней крепости Сочи.
Остатки большой древней каменной стены в Сочи упоминал в своих воспоминаниях Джеймс Белл. Однако историки и археологи полагали, что это и есть описание крепости Мамай-Кале. По всей видимости, окончательно остатки крепости в Сочи были уничтожены в ХК—ХХ века сначала при строительстве форта Александрия (1838 г.),
а потом в период интенсивной застройки центра города на всем протяжении XX века. Материал крепостных стен шел как на строительство форта, так и близлежащие здания в последующие годы.
Во время олимпийского строительства в центре Сочи были найдены крупные фрагменты древней крепости и управлением государственной охраны объектов культурного наследия Краснодарского края оформлена учетная карта археологического объекта с присвоением регистрационного номера 23144070003.
Интенсивная антропогенная деятельность на рассматриваемой территории привела к тому, что на значительных участках был поднят на поверхность древний культурный слой. Это происходило как при сооружении оборонительных рвов и брустверов форта Александрия, так и при прокладке траншей под коммуникации в новейшее время. В местах пересечения этими раскопами линии древних крепостных стен на поверхности в большом количестве были найдены фрагменты кирпичей римского типа, близкая к ним по технологии изготовления и тесту черепица, а также сопутствующая керамика — осколки амфор [13].
При этом вновь возникает объективный и закономерный вопрос — почему форт Александрия был построен на месте древней крепости в Сочи, которая была построена всего в нескольких километрах к востоку от крепости Мамай-Кале? Ответом в данном случае является фрагмент рапорта в обозрении Черноморской береговой ли-
нии, представленного военному министру 26 апреля 1839 года, № 9. Кубан. воин. архив, опись черномор. береговой линии. Дело 1839 г., № 47. «...Черкесы прошлой осенью и наступившей весной постоянно тревожили крепостной гарнизон, не давая людям ни днем, ни ночью покоя. Пользуясь северо-восточной горой, господствовавшей над крепостью на дальний ружейный выстрел, они постоянно пускали пули в крепость, но, к счастью, людей никого не убили; этому, вероятно, способствовали высокие каменные стены, очевидно древней постройки. Напротив, вне крепости в прикрытии пастбищ при происходивших перестрелках с горцами гарнизон постоянно терял людей...» [14]. Форт Александрия был меньших размеров, чем древняя крепость, и его стены были удалены от склона прилежащей горы.
Следует отметить, что если к крепости Мамай-Кале приходили караванные тропы через Солох-Аул, то к Сочи шли маршруты от Красно-полянских перевалов. Анализируя маршруты караванных путей, проходивших через хребты Псе-ашхо и Аишхо, становится очевидным, что все они выходили к приморским факториям. Основными долинами на этом участке являются долины крупных рек Сочи, Хоста и Мзымта. И если ситуация с Сочи на данный момент стала более-менее понятной, то с прибрежными крепостями в районе устья двух других рек вопрос остается открытым.
Все три реки имеют по пути следования древних маршрутов десятки крепостей и храмов, которые являются своеобразными географическими маркерами караванных путей, тянущихся от горных перевалов. И именно географические обстоятельства должны определять наличие конечных пунктов в приморской зоне.
Относительно Хосты, наличие подобного пункта косвенно подтверждается Хостинской крепостью (рис. 1, № 16) в горах, в ущелье тисосам-шитовой рощи на подходах к широкой прибрежной долине. Исследования последних лет выявили официальные археологические отчеты начала прошлого века, которые подтвердили сохранившиеся воспоминания старожилов. Долгое время считался утраченным не только храм в поселке Хоста на берегу моря (рис. 1, № 17), но и даже место его былого расположения. Это обстоятельство исключало храм из историко-археологичес-кой карты и переводило его в статус местной легенды. Однако в архивах ИИМК РАН был обнаружен отчет археолога А. П. Лебедянской, которая «в 1917 г. по заданию Императорской археологической комиссии осмотрела и описала развалины храма, а также сняла с них план и разрезы» [15].
Помимо этого храма имеются описания еще двух на берегу поселка Хоста. «Остатки второго храма (в виде стены длиною пять метров, высотою два с половиной и толщиною шестьдесят сантиметров, из отесанных глыб известняка с бутом внутри) существовали д о начала 1980-х г одов, пока шторм невиданной силы не смыл пляж до материковой глины и не подмыл эту стену, после чего часть ее рухнула в море. Оставшиеся обломки стены пошли на строительство бывшей шашлычной «Глициния». Фундамент третьего храма, также сложенный из плит песчаника с характерными прослойками тонкого византийского кирпича, был срыт при установке финских сборных домов для размещения жителей, лишившихся своих домов при грандиозном оползне в районе старого известкового завода в 1956 года» [16]. Резонно отметить, что наличие трех храмов на морском берегу относительно небольшой долины реки Хоста выглядит несколько сомнительно. Однако описание кладки Opus mixtum позволяет сделать вполне реальное предположение о том, что описанные развалины могли быть руинами не культового, а фортификационного сооружения. Именно такую кладку мы наблюдаем на берегу Сухумской бухты среди развалин древнего Себас-тополиса. Некая крепость, безусловно, могла быть на этом месте, учитывая то, что хостинский мыс «Видный» неоднократно упоминается в античных источниках как важный географический ориентир — Гераклов мыс.
Укрепление Святого Духа (рис. 1, № 18), заложенное в 1837 году в Адлере при впадении в море реки Мзымта, имело также стратегическое значение для берегового крейсирования периода Кавказской войны. Но в отличие от форта Александрия, в районе форта Святого Духа не отмечено ни в исторических описаниях, ни в археологических исследованиях даже намека на более древние сооружения культового либо фортификационного характера.
Тем не менее, уходящее к перевалам Аишхо и Псеашхо ущелье реки Мзымта насыщено древними крепостями и храмами. Начинается это многообразие древней архитектуры выше по течению от Ахштырского каньона. Абсолютно логично и закономерно, что именно Ахштырская теснина и разделяла караванный маршрут на западное и восточное направления к морю. Часть караванных троп вели к Сочи-Хостинскому побережью, которое мы уже рассмотрели, а часть к Имеретинской бухте. В связи с этим обстоятельством, расположенный между Ахштырем и устьем нижний участок реки Мзымта оказался для караванных маршрутов невостребованным. Как и сейчас он в основном был аграрным районом.
Имеретинская бухта и низменность находятся между ущельями реки Мзымты и реки Псоу. Следует отметить, что еще в верховьях реки Мзымта часть караванных троп в районе Красной поляны пересекали в удобных местах хребет Аибга и более коротким маршрутом по ущелью реки Псоу выходили к побережью. Этот маршрут на хребте Аибга маркирован крепостями Аибгинская-1, Аибгинская-2, Котел и выходит к ныне существующему селу Аибга (рис. 1, № 19), которое расположено на обоих берегах реки Псоу. Нижняя часть ущелья по течению реки Псоу, так же как и ущелье Мзымты, имеет много крепостей и храмов, что характеризует равную значимость для торговых маршрутов этих двух направлений.
Караванные пути и их экономический эффект можно отметить фактом наличия ныне разрушенной базилики в парке «Южные культуры» (рис. 1, № 20) в Адлерском районе г. Сочи. Ее украшали фресковая роспись и мозаичный пол. Рядом с храмом найдено погребение IX—X веков, перекрытое плитами, орнамент которых очень близок к оформлению хор и оконных проемов в Софийском соборе VI века в Константинополе» [7]. Однако территории тяготеющие к устью реки Псоу были явно богаче.
Храм возле села Веселое (рис. 1, № 21) в Имеретинской низменности тяготеет к геополитическому участку долины реки Псоу. Проведен -ные исследования показали, что храм принадлежит к редчайшим памятникам византийской архитектуры на территории России. Это довольно крупный памятник, построенный византийскими строителями из м естного камня в IX—X веках. Он относится к распространенному в это время типу храмов типа «вписанный крест» [17].
В рассматриваемой нами цепи прибрежных колониальных фортификаций в районе впадения крупной реки Псоу стратегически должна была быть расположена крепость. На левом берегу реки Псоу вдоль морского побережья расположен поселок Цандрипш. В самом поселке и в его окрестностях немало интересных крепостей, храмов, дольменов. Один из наиболее ярких ранне -христианских памятников Абхазии — Цандрип-шская базилика, стоящая на самом берегу моря (рис. 1, № 22) неподалеку от места впадения небольшой реки Махадыр. Хорошо сохранилась центральная апсида с полусводом (конхой), южная стена с примыкающим к ней продольным помещением, западная стена с входом и окном над ним. Памятник является древнейшим известным образцом сочетания центральной пятигранной снаружи апсиды с полукруглыми боковыми апсидами. Однако его главной особенностью является расширение во внешние стороны боковых поме-
щений восточной предалтарной части (трансепт), что находит ближайшую аналогию в кафедральной церкви, построенной по распоряжению императора Юстиниана I в середине VI века на его родине в Царицином Граде (Юстиниана Прима, в нынешней Югославии). В литературе укрепилось мнение, что именно в этой базилике следует видеть храм, который, согласно византийским источникам VI века, был построен Юстинианом для абазгов. Нужно, однако, отметить, что Цан-дрипш не был столичным городом и располагался на границе древней Санигии и Абазгии [18]. Храм был построен на самом берегу моря, на площади приморской, по-видимому, византийской крепости, основательно разрушенной в последние десятилетия [19]. Однако в результате многолетнего поиска «удалось в 2019 году увидеть и зафиксировать остатки, по-видимому, южной стены крепости длиной около 8 м и двух башен. Оказалось, что стена разрушена до уровня кирпичной кладки, один ряд которой частично сохранился», «...после камеральной обработки подъемного материала и его сопоставления стало понятно, что кирпичи из башни Питиунта, согласно данным Пицундской (Бичвинтской) археологической экспедиции, датируемые рубежом Ш—ГУ веков одинаковы с кирпичами из крепости Махадыр и Мамайки» [20]. Таким образом, с большой вероятностью можно утверждать, что крепость Махадыр неизвестный фортификационный пункт Понтийского лимеса.
Рассматривая эту ситуацию с географической точки зрения важно отметить, что непрерывная полоса урбанизации поселка Цандрипш и сопутствующих ему малых сел по морскому побережью резко прерывается подходящим к Черному морю вплотную скальным массивом Гагр-ского карниза. Именно эта естественная преграда и ее продолжение горными массивами Гагрского хребта примыкающими к горе Мамзышха разделяет междуречье рек Мзымта и Псоу с остальными районами Абхазии. Таким образом, древняя крепость в Цандрипше безусловно являлась колониальным форпостом античности и средневековья. На север от этого храма выделяется целая цепь других, более мелких храмов, которые явно служили центрами древних поселений: Чыбурных (рис. 1, № 23), Хашупсы (рис. 1, № 24), Пшоухуа (рис. 1, № 25) и Микельрипш (рис. 1, № 26) [21]. Цепь этих храмов простирается от реки Хашупсы, на которой стоит Цандрипш и далее вдоль предгорий выходит к реке Псоу [22].
Храм Микельрипш, самый северный храм из этой цепочки, расположенный на реке Псоу. К огромному сожалению, храм не раскапывался, и на сегодняшний день его уже не существует: он
Рис. 5. Цепь храмов по предгорьям от р. Хашупсы до р. Псоу
был снесен бульдозером. В 2005 году на его остатках были проведены частичные археологические работы Управлением по охране историко-культурного наследия Республики Абхазия. На основе типологического анализа связующего раствора, а также по небольшим остаткам керамических сосудов, формам и размерам строительных плинф, которые также были обнаружены, храм, скорее всего, относится к периоду раннего средневековья. Храм Пшоухуа расположен в одноименном селе по левобережью реки Псоу. От пограничного моста реки до храма в селе — около 15 км. Памятник расположен на вершине высокого плоского холма, на высоте 584 м над уровнем моря, в окружении вековых деревьев. Время возведения культового сооружения археологами предположительно отнесено к УТ—УЛ векам. До этого времени здесь было языческое святилище. Так же на месте языческого святилища расположен и храм Чыбурных (Чигурных, по иной транскрипции). Сам храм тоже датируется не позднее VII века. Отдельно стоит сказать о храме Хашупсы, который расположен на территории
одноименной крепости аборигенного населения. Расположенная в горной части описываемого участка «в этом районе занимает господствующая над ущельем мощная Хашупсинская крепость, расположенная в нескольких километрах от побережья на высоком мысу левого берега одноименной реки с хорошо сохранившимися стенами высотой до 6 м из каменных блоков на известковом растворе и несколькими башнями» [23].
Хашупсинская крепость, судя по ее размерам и расположению, выполняла несколько задач. Это могла быть функция контроля одного из маршрутов караванных путей с северного склона Кавказа на южное черноморское побережье и одновременно контроль параллельного побережью стратегического маршрута из Цандрипша в Гагры (рис. 1, № 27) в обход Гагрского карниза через участок так называемой Ачмардинской котловины. Эта котловина еще известна также своими богатыми могильниками цебельдинсокго периода, к сожалению, подвергающимися разграблению. Описывая важность подобных горных переходов, первый абхазский этнограф Званба С. Т. сообщал, что нападающие — «поднимаются к северо-востоку к снеговым горам, и дойдя до самого хребта, следуют по нем до того места, с которого можно уже спуститься на абхазские равнины» [24].
Итак, анализируя вышеизложенное, можно отметить, что на описанном участке побережья Кавказа за последние двадцать лет были выявлены археологические объекты соответствующие изложенному в статье принципу расположения на географическом и геополитическом пространстве. Это башня римского времени возле поселка Архипо-Осиповка, крепостная стена сухой кладки на участке слияния рек Большие Наужи и Бекешей, образующих реку Аше, крепость возле поселка Солох-Аул, крепость Сочи, ранее неизвестная крепость на перевале хребта Аибга, храм в селе Веселое, крепость Махадыр. В соответствии с принципами расположения отмечены места вероятной локализации и других предполагаемых памятников истории и археологии — в районе впадения реки Пшада, реки Агой, на мысе Ко-дош, в районе мыса Видный. Также, несмотря на отсутствие упоминания в первоисточниках, не исключено выявление более древних фортификационных сооружений на месте былого расположения российских крепостей черноморской береговой линии XIX века. Несмотря на отсутствие точной информации, именно об этом и сообщали авторы конца того же XIX века: «Впрочем, развалин замков и храмов рассеяно в этом крае в каждой существующей или бывшей общине столько, что потребовалась бы целая книга для
одного их перечисления» [25]. Ценность их для мировой культуры очевидна. Более того, именно эти памятники являются объектами для развития межкультурных коммуникаций не только на российском, но и на международном уровне [26].
Анализируя географические и геополитические принципы возникновения фортификационных и культовых объектов, изложенные в данной
статье, можно с большой степенью вероятности применять их в исследовании территорий расположенных восточнее по побережью республики Абхазия. При этом следует отметить, что появление больших равнинных территорий в прибрежной зоне, предшествующих Колхидской низменности, несколько изменяет специфику этих принципов по целому ряду факторов. Однако в целом они остаются доминирующими.
Библиографический список
1. Фредерик Дюбуа де Монпере. Путешествие вокруг Кавказа: у черкесов и абхазов, в Колхиде, в Грузии, в Армении и в Крыму. С. 80, 81, 82, 89. - Сухуми: АбГИЗ, 1937. - 180 с.
2. Бонин А. В. Мелешко Б. В. Башня близ п. Архипо-Осиповка — восточный рубеж Боспорского царства // СТМВОЛА. Античный мир Северного Причерноморья. Новейшие открытия и находки. — М.—Киев, 2010. — Вып. 1. — С. 26—27.
3. Латышев В. В. Эпиграфические новости из южной России. Находки 1907 года // Известия императорской археологической комиссии (ИАК). — СПб., 1908. — Вып. 27. — С. 39.
4. Анфимов Н. В. Зихские памятники Черноморского побережья Кавказа. // СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ в древности и в средние века. — М.: Наука, 1980. — С. 93.
5. Богословские — в начале добрых дел. http://sochived.info/bogoslovskie-v-nachale-dobryih-del/
6. 20-я горнострелковая дивизия — соединение РККА в Великой Отечественной войне. https://www.rkkawwii.ru/ division/20mnsdf1
7. Воронов Ю. Н. Древности Сочи и его окрестностей. — Краснодар, 1979. — С. 80, 82, 91.
8. Зеест И. Б. Керамическое производство и античные керамические строительные материалы. — М.: Наука, 1966. — С. 151. Табл. 43. 15.
9. Зубов П. П. Картина Кавказского края, 1823. I. Народ Адехе или Черкесы Закубанские. http://drevlit.ru/docs/kavkaz/ XIX/1820-1840/Zubov_P_P/text31.php
10. Кудин М. И. Крепость Солох-Аул. http://sochived.info/krepost-solohaul/
11. Смоленский С. Воспоминания кавказца (Из записок юнкера) Десантное дело у Псахе. http://apsnyteka.org/1261-smolensky_s_vospominanya_kavkaztsa.html
12. Historical and architectural pattern of town-planning of early medieval abkhazia. Международная конференция NORDSCI по социальным наукам 19—23 августа 2019 г., Афины, Греция. С. 65.
13. Кизилов А. С. Глазов К. А. Кудин М. И. К вопросу об античной датировке древней крепости в центре города Сочи // VII «Анфимовские чтения» по археологии Западного Кавказа. Материалы международной археологической конференции. — Краснодар, 2017. — С. 113.
14. Короленко П. П. Записки императорского Одесского Общества Истории и Древностей. Записки по истории Северовосточного побережья Черного моря. Сочи. Д. чл. П. П. Короленко. Одесса. «Славянская» типография Е. Хрисоге-лос, ул. Кондратенко, дом № 8. 1911. Стр. 1—20. http://www.library.chersonesos.org/showsection.php?section_code=5
15. Виноградов А. Ю., Казачков Ю. А., Каштанов Д. В. Крестово-купольный храм в Хосте — забытый памятник «абхазской школы» Х века. С. 415—417. // Кавказ в системе культурных связей Евразии в древности и средневековье. XXX «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа». Материалы Международной научной конференции. Карачаевск, 22—29 апреля 2018 г.
16. Широков И. В. Тарасов А. А. «Наша маленькая Хоста» исторический очерк. — М., 2011. — С. 14.
17. Армарчук Е. А., Мимоход Р. А., Седов Вл.В. Христианский храм у пос. Веселое: предварительная публикация результатов раскопок 2010 г. Новые данные по археологии Византии // Российская археология. — 2012. — № 3. — С. 78—90.
18. Требелева Г. В. К вопросу реконструкции границ раннесредневековых государственных образований на территории Абхазии // Проблемы истории, филологии и культуры (ПИФК). — 20019. — № 4. — C. 163—172.
19. Воронов Ю. Н. В мире архитектурных памятников Абхазии. — М.: Искусство, 1978. http://apsnyteka.org/1055-voronov_v_mire_arhitekturnyh_pamyatnikov_abkhazii.html
20. Аргун А. В. Историческая география Северо-Восточного Причерноморья по данным античных периплов Флавия Арриана и Псевдо-Арриана. // Международная научная конференция, посвященной 100-летию З. В. Анчабадзе. АГУ, АБИГИ. — Сухум, 2020. — С. 207—225.
21. Саканиа С. М., Требелева Г. В. Позднеантичные и средневековые христианские храмы Северо-восточного Причерноморья. Каталог / С. М. Саканиа, Г. В. Требелева. Т. 1. Западная Абхазия (Гагрский, Гудаутский, Сухумский районы). — Магнитогорск: ЗАО «Магнитогорский Дом печати», 2019. — 201 с.
22. Требелева Г. В. Создание ГИС «Позднеантичные и раннесредневековые храмы Северо-западной Колхиды» как метод изучения вопроса о распространении христианства в цебельдинское время. Ранний период // Проблемы региональной экологии. — 2019. — № 6. — С. 116—124.
23. Кармов Т. М. Хашупсинская крепость в контексте изучения раннесредневековых древностей Абхазии: проблемы и перспективы. Грамота, 2012. No 11 (25): в 2-х ч. Ч. II. C. 106—108. https://www.gramota.net/articles/issn_1997-292X_2012_11-2_25.pdf
24. Званба С. Т. Зимние походы убыхов на Абхазию // Газета «Кавказ». 1852 г. № 33 http://apsnyteka.org/384-zvanba_s_zimnie_pohody_ubykhov_na_abkhaziu.html
25. Чернявский В. И. Ответ на замечания А. Н. Введенского по поводу моей записки «О памятниках Западного Закавказья» и дополнения // Труды V археологического съезда в Тифлисе 1881 г. — М., 1887. — С. 259.
26. Кизилов А. С. Античное и византийское археологическое наследие Сочи и спорные аспекты его внедрения в межкультурное пространство и туризм. // Сборник научных статей всероссийской научной конференции «Социальные, экономические, технологические, экологические аспекты устойчивого развития регионов России», посвященной 30-летию СНИЦ РАН и СГУ. Сочинский научно-исследовательский центр РАН. — 2018. — С. 130.
ON THE ISSUE OF GEOGRAPHICAL AND GEOPOLITICAL PRINCIPLES OF ANCIENT FORTIFICATIONS LOCATIONS ALONG THE BLACK SEA COAST: BETWEEN THE BOSPORUS AND ABAZGIA
A. S. Kizilov, Ph. D. in Pedagogy, Senior Researcher of the Laboratory of ethno-social problems, Federal State Budgetary Institution of Science "Federal research center" Subtropical scientific center of the Russian Academy of Sciences" (FITC SNC RAS), kiziloff2014@mail.ru, Sochi, Russia,
G. V. Trebeleva, Ph. D. in History, Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences (IA RAS), trgv@mail.ru, Moscow, Russia.
References
1. Frederik Dyubua de Monpere. Puteshestviye vokrug Kavkaza: u cherkesov i abkhazov, v Kolkhide, v Gruzii, v Armenii i v Krymu. [Travelling around the Caucasus: with the Circassians and Abkhazians, in Colchis, in Georgia, in Armenia and in the Crimea.]. Sukhumi, AbGIZ. 1937. 180 p. P. 80, 81, 82, 89 [in Russian].
2. Bonin A. V. Meleshko B. V. Bashnya bliz p. Arkhipo-Osipovka — vostochnyy rubezh Bosporskogo tsarstva [The tower near the settlement of Arkhipo-Osipovka is the eastern border of the Bosporus Kingdom]. IYMBOAA.. Antichnyy mir Severnogo Prichernomor'ya. Noveyshiye otkrytiya i nakhodki. [IYMBOAA. The ancient world of the Northern Black Sea Region. The latest discoveries and finds]. Moscow—Kiev, 2010. Issue 1. P. 26—27 [in Russian].
3. Latyshev V. V. Epigraficheskiye novosti iz yuzhnoy Rossii. Nakhodki 1907 goda [Epigraphic news from Southern Russia. Finds of 1907]. Izvestiya imperatorskoy arkheologicheskoy komissii (IAK). [Newsletters of the Imperial Archaeological Commission (IAK)]. SPb., 1908. Issue 27. 39 p. [in Russian].
4. Anfimov N. V. Zikhskiye pamyatniki Chernomorskogo poberezh'ya Kavkaza. [Zikh monuments of the Eastern Coast of the Black Sea (The Caucasian Riviera)]. SEVERNYYKAVKAZ v drevnosti i v sredniye veka. [NORTH CAUCASUS in antiquity and in the Middle Ages]. Moscow, Nauka. 1980. 93 p. [in Russian].
5. Bogoslovskiye — v nachale dobrykh del. [Bogoslovskiye — at the beginning of good deeds]. Electronic resource available at http://sochived.info/bogoslovskie-v-nachale-dobryih-del [in Russian].
6. 20-ya gornostrelkovaya diviziya— soyedineniye RKKA v Velikoy Otechestvennoy voyne. [The 20th Mountain Division — the Red Army's unit in the Great Patriotic War]. Electronic resource available at https://www.rkkawwii.ru/division/20mnsdf1 [in Russian].
7. Voronov YU. N. Drevnosti Sochi i yego okrestnostey. [Antiquities of Sochi and its environs]. Krasnodar, 1979. P. 80, 82, 91 [in Russian].
8. Zeyest I. B. Keramicheskoye proizvodstvo i antichnyye keramicheskiye stroitel'nyye materialy [Ceramic production and antique ceramic building materials.]. Moscow, Nauka. 1966. P. 151. Tables 43. 15. [in Russian].
9. Zubov P. P. Kartina Kavkazskogo kraya, 1823. I. Narod Adekhe ili Cherkesy Zakubanskiye. [Outlook of the Caucasus Region, 1823. I. The people of Adeje or the Circassians of Zakubansky.]. Electronic resource available at http://drevlit.ru/docs/kavkaz/ XIX/1820-1840/Zubov_P_P/text31.php [in Russian].
10. Kudin M. I. Krepost' Solokh-Aul. [Fortress Solokh-Aul.]. Electronic resource available at http://sochived.info/krepost-solo-haul/ [in Russian].
11. Smolenskiy S. Vospominaniya kavkaztsa (Iz zapisok yunkera) Desantnoye delo u Psakhe. [Memoirs of a Caucasian (From the notes of a junker) Paratrooper affair with Psache]. Electronic resource available at http://apsnyteka.org/1261-smolensky_s_vospominanya_kavkaztsa.html [in Russian].
12. HISTORICAL AND ARCHITECTURAL PATTERN OF TOWN-PLANNING OF EARLY MEDIEVAL ABKHAZIA. International Conference on Social Sciences. August 19—23, 2019, Athens, Greece. P. 65.
13. Kizilov A. S. Glazov K. A. Kudin M. I. K voprosu ob antichnoy datirovke drevney kreposti v tsentre goroda Sochi. [On the issue of antique dating of an ancient fortress in the center of Sochi]. "Anfimovskiye chteniya" po arkheologiiZapadnogo Kavkaza. Materialy mezhdunarodnoy arkheologicheskoy konferentsii. [VII "Anfimov readings" on the archaeology of the Western Caucasus. Proceedings of the international archaeological conference]. Krasnodar, 2017. 113 p. [in Russian].
14. Korolenko P. P. Zapiski imperatorskogo Odesskogo Obshchestva Istorii i Drevnostey. Zapiski po istorii Severo-vostochnogo poberezh'ya Chornogo morya. Sochi. D. chl. P. P. Korolenko. [Notes of the Imperial Odessa Society of History and Antiquities. Papers on the history of the North-East coast of the Black Sea.]. Odessa, Slavyanskaya tipografiya Ye. Khrisogelos, ul. Kondratenko, dom № 8. 1911. P. 1—20. Electronic resource available at http://www.library.chersonesos.org/showsec-tion.php?section_code=5 [in Russian].
15. Vinogradov A. YU., Kazachkov YU. A., Kashtanov D. V. Krestovo-kupol'nyy khram v Khoste — zabytyy pamyatnik "abk-hazskoy shkoly" X veka. [The cross-domed church in Khost, a forgotten monument of the "Abkhaz school" of the 10th century] P. 415—417. Kavkaz v sisteme kul'turnykh svyazey Yevrazii v drevnosti i srednevekov'ye. XXX "Krupnovskiye chteniya"po arkheologii Severnogo Kavkaza". Materialy Mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii. [The Caucasus in the system of cultural re-
lations of Eurasia in antiquity and the Middle Ages. XXX "Krupnov readings" on the archaeology of the North Caucasus. "Proceedings of the International Scientific Conference.]. Karachayevsk, April 22—29, 2018 [in Russian].
16. Shirokov I. V. Tarasov A. A. "Nasha malen'kaya Khosta" istoricheskiy ocherk. [ "Our Little Khosta"historical essay]. Moscow, 2011. 14 p. [in Russian].
17. Armarchuk Ye.A., Mimokhod R. A., Sedov Vl.V. Khristianskiy khram u pos. Vesoloye: predvaritel'naya publikatsiya re-zul'tatov raskopok 2010 g. Novyye dannyye po arkheologii Vizantii [Christian church near the village of Merry: preliminary publication of the results of excavations in 2010. New data on the archaeology of Byzantium]. Rossiyskaya arkheologiya, [Russian Archaeology] 2012. No 3. P. 78—90 [in Russian].
18. Trebeleva G. V. K voprosu rekonstruktsii granits rannesrednevekovykh gosudarstvennykh obrazovaniy na territorii Abkhazii [On the reconstruction of the borders of early medieval state formations in the territory of Abkhazia]. Problemy istorii, filologii i kul'tury (PIFK). [Problems of History, Philology and Culture (PIFK)]. 20019. No 4. P. 163—172 [in Russian].
19. Voronov Yu. N. V mire arkhitekturnykh pamyatnikov Abkhazii. [ In the world of architectural monuments of Abkhazia.]. Moscow, Iskusstvo. 1978. Electronic resource available at http://apsnyteka.org/1055-voronov_v_mire_arhitekturnyh_pamyatnikov_ab-khazii.html [in Russian].
20. Argun A. V. Istoricheskaya geografiya Severo-Vostochnogo Prichernomor'ya po dannym antichnykh periplov Flaviya Arriana i Psevdo-Arriana. [The historical geography of the North-Eastern Black Sea Region according to the data of the ancient Periplus Flavius Arrian and Pseudo-Arrian]. Mezhdunarodnaya nauchnaya konferentsiya, posvyashchennoy 100-letiyu Z. V. Anchabadze. [Internationalscientific conference dedicated to the 100th anniversary of Z. V. Anchabadze]. AGU, ABIGI. Sukhum, 2020. P. 207—225 [in Russian].
21. Sakania, S. M., Trebeleva, G. V. Pozdneantichnyye i srednevekovyye khristianskiye khramy Severo-vostochnogo Prichernomor'ya. Katalog [Late antique and medieval Christian churches of the North-Eastern Black Sea Region. Catalogue] / S. M. Sakania, G. V. Trebeleva. T. 1. Zapadnaya Abkhaziya (Gagrskiy, Gudautskiy, Sukhumskiy rayony). [Vol. 1. Western Abkhazia (Gagra, Gudauta, Sukhumi Districts)]. Magnitogorsk, ZAO Magnitogorskiy Dom pechati, 2019. 201 p. [in Russian].
22. Trebeleva G. V. Sozdaniye GIS "Pozdneantichnyye i rannesrednevekovyye khramy Severo-zapadnoy Kolkhidy" kak metod izucheniya voprosa o rasprostranenii khristianstva v tsebel'dinskoye vremya. Ranniy period. [Creation of the GIS "Late Antique and Early Medieval Temples of North-West Colchis" as a method for studying the issue of the spread of Christianity in the Zebeldin time. Early period]. Problemy Regional'noy Ekologii. [Regional Environmental Issues]. 2019. No 6. P. 116—124 [in Russian].
23. Karmov T. M. Khashupsinskaya krepost' v kontekste izucheniya rannesrednevekovykh drevnostey Abkhazii: problemy i per-spektivy.[Khashupsin fortress in the context of studying the Early Medieval antiquities of Abkhazia: problems and prospects]. Gramota, 2012. No 11 (25): in 2 parts. Part II. P. 106—108. Electronic resource available at https://www.gramota.net/articles/ issn_1997-292X_2012_11-2_25.pdf [in Russian].
24. Zvanba S. T. Zimniye pokhody ubykhov na Abkhaziyu [Winter campaigns of the Ubykhs in Abkhazia] Gazeta "Kavkaz", [Newspaper "The Caucasus]. 1852, No 33 Electronic resource available at http://apsnyteka.org/384-zvanba_s_zimnie_poho-dy_ubykhov_na_abkhaziu.html [in Russian]
25. Chernyavskiy V. I. Otvet na zamechaniya A. N. Vvedenskogo po povodu moyey zapiski "O pamyatnikakh Zapadnogo Za-kavkaz'ya" i dopolneniya [Reply to the comments of A. N. Vvedensky about my note "On the Monuments of Western Transcaucasia" and its amendments]. Trudy V arkheologicheskogo s'yezda v Tiflise 1881 g. [Proceedings of the Fifth Archaeological Congress in Tiflis 1881]. Moscow, 1887. 259 p. [in Russian].
26. Kizilov A. S. Antichnoye i vizantiyskoye arkheologicheskoye naslediye Sochi i spornyye aspekty yego vnedreniya v mezhkul'turnoye prostranstvo i turizm. [Antique and Byzantine archaeological heritage of Sochi and the controversial aspects of its implementation in intercultural space and tourism] Sbornik nauchnykh statey vserossiyskoy nauchnoy konferentsii "Sot-sial'nyye, ekonomicheskiye, tekhnologicheskiye, ekologicheskiye aspekty ustoychivogo razvitiya regionov Rossii", posvyashchonnoy 30-letiyu SNITS RAN i SGU. Sochinskiy nauchno-issledovatel'skiy tsentr RAN. [Collection of scientific articles of the All-Russian scientific conference "Social, Economic, Technological, Ecological Aspects of Sustainable Development of Russian Regions" dedicated to the 30th anniversary of the SIC RAS and SSU. Sochi Research Center RAS]. 2018. 130 p. [in Russian].
