CC BY
10286
К ВОПРОСУ О ФОРМИРОВАНИИ НОВОЙ МОДЕЛИ ЭКОНОМИКИ РОССИИ FORMATION OF THE NEW MODEL OF ECONOMICS IN RUSSIA
А.В. СМЕТАНИН
Д. э. н., профессор, академик РАЕН, советник ректора Северного Арктического федерального университета имени М.В. Ломоносова, член Правления Вольного экономического общества России
A.V. SMETANIN
Doctor of Economics, Professor, Academician of RANS, Rector's Advisor , Northern (Arctic) Federal University.
Л.М. СМЕТАНИНА
К. э. н., доцент кафедры финансов и кредита Высшей школы экономики и управления Северного Арктического федерального университета имени М.В. Ломоносова, член правления Архангельского регионального отделения Вольного экономического общества России
L.M. SMETANINA
PhD in Economics, Associate Professor of Department of Finance and Credit , Higher School of Economics, Management and Law, Northern (Arctic) Federal University.
АННОТАЦИЯ
В статье подчеркнута необходимость смены модели экономики, показана пагубность курса либеральной политики и рыночного фундаментализма 90-х годов, рассмотрены предпочтения при формировании новых подходов к социально-экономическому развитию России с использованием опыта Китая и других стран. ABSTRACT
This article highlights necessity to change the model of Economics and shows perniciousity of liberal politics and market fundamentalism of the 90th. Preferences by new approach to social-economic development of Russia are considered. In this article is used experience of China and other countries.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
Либерализм, рыночный фундаментализм, ВВП, рецессия, прожиточный минимум, социальное рыночное хозяйство, реиндустриализация, социальная хартия бизнеса, новое индустриальное общество НИО-2, социальное государство, государственно-частное партнерство, модернизация, перераспределительный механизм. KEY WORDS
liberalism, marked fundamentalism, gross domestic product, recession, living wage, social marked economy, reindustrialization, social business charter, new industrial society, NIS-2, social state, private - public partnership, modernization, redistributive mechanism.
288
Практически с середины 90-х годов и на протяжении всего периода нового века не утихают дискуссии о необходимости смены модели экономического развития. Примечательно, что шли они и в так называемые «тучные» годы, а наибольшей активности достигли в последнее трехлетие — периода вхождения экономики в рецессию. За перемены выступают фактически представители всех оттенков и направлений экономической мысли, включая либеральное крыло.
Озабоченность либерального сообщества сложившейся социально-экономической ситуацией прозвучала и на ноябрьском (2016) Общероссийском гражданском форуме (руководитель известный экономист, экс-министр финансов А.Л. Кудрин). Однако либеральная общественность не предлагает принципиальных коррективов в проводимый курс экономической политики. Более того, научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин в статье «Семь чудес экономики» дал высокую оценку политике «шоковой терапии» как первому этапу либеральных реформ в России и призвал приступить ко второму этапу либеральных реформ [1].
Рефреном помимо смены модели развития в статьях экономистов, политиков, журналистов идет тезис о небывалом спаде экономики, деиндустриализации ее реального сектора (доля ВВП РФ в мировом производстве около 2%), неэффективной денежно-кредитной политики («рынок без денег», «ликвидность государственных банков зашкаливает»), образование, наука, здравоохранение, культура на голодном пайке, гигантское расслоение населения по доходам, обнищание населения: прожиточный минимум без возможности прожить.
Основная причина такого положения, по мнению авторов, кроется в слепом следовании реформаторов догматам либерализма и рыночного фундаментализма о самонастройке рынка без вмешательства государства. Руководствуясь также рекомендациями «Вашингтонского консенсуса», МВФ и Всемирного банка, команда либералов (Гайдар Е.Т., Чубайс В.Б. и др., а также около 700 американских советников) не считали нужным учитывать национально-исторические, географические, пространственные, ментальные особенности населения и сложившиеся институты. Кроме того, руководящее ядро реформаторов не имело концепции проведения реформ и ставило своей целью не улучшение жизни людей, не подъем экономики, а освобождение России от коммунизма, от всего советского. По сути, оно выступило в роли либеральных «акушеров», искусственно прервав беременность советской цивилизации.
Академик Л.И.Абалкин еще15 лет назад писал, что «догматизм губителен для науки, откуда бы он ни исходил. Особенно опасно... когда авторы, обладающие административной властью, претендуют на обладание абсолютной истиной. Такой подход. весьма опасен для судеб страны» [2].
И в то же время аналитикам не дает покоя вопрос: а как же успешные модернизации России в правление Петра I, Екатерины II, Александра II, Николая II и в советский период укладывались в 20-25 лет? При этом заметим, что были и трансформационные переходы: от феодализма — крепостничества к капитализму, от капитализма к социализму. Чтобы СССР — России быть промышленным лидером в Европе в конце 30-х годов, а затем в 60-70 годах ХХ века стать второй супердержавой после США и одновременно мировым
лидером в высокотехнологичных сферах: ракетостроении, освоении космоса, атомной энергетике.
Динамично развивались и другие отрасли: металлургия, энергетика, нефтегазовая, машиностроение и весь сектор ВПК. По мнению профессора Н.Д. Колесова, Россия — Советский Союз убедительно выглядели (и не проиграли) экономическое соревнование с США. Так, производство промышленной продукции в СССР по отношению к США составило в 1913 году — 12,5%, в 1940 году — 45%, в 1960 году — 55%, в 1980 году — 80%. Высокие темпы роста ВВП позволили России — СССР существенно увеличить свою долю и в мировом производстве с 4% в 1913 году до 10% в 1937 году и до 20% в 1980 году (в 1917 году эта доля менее 3%, 1922 году — 1%) [3].
Среди составляющих столь знаковых результатов следует выделить: ясность цели: строительство социализма — коммунизма претворялось через общенациональные проекты (индустриализация, коллективизация, развитие образования, науки, культуры и др.) по принципу «или мы сделаем, или нас сомнут»; наличие идеологии, основанной на христианских ценностях; энтузиазм и активное участие советских людей в различных соревнованиях, движениях, общественных организациях (пионерской, ВЛКСМ, профсоюзов, НТО, ВОИР и др.); руководящая роль ВКП(б) — КПСС; мобилизующий хозяйственный механизм с Госпланом, Минфином, Госснабом; единство народа и власти.
В Китае, в отличие от российских реформ, когда Россия (Советский Союз) от второй сверхдержавы мира с 20-процентной долей в мировом ВВП стала превращаться в региональную державу (90-е годы), наблюдалась иная картина [4].
С девятого места в мировом рейтинге по ВВП Китай шагнул к 2014 году по физическому объему ВВП и экспорту высокотехнологичной продукции на первую позицию в мире. За период с 1980 по 2013 год доля ВВП Китая в мире возросла с 2,19 до 14,92%. По словам Президента России В.В. Путина: «Рост китайской экономики — шанс поймать «китайский ветер» в «паруса» нашей экономики» [5].
Китайский опыт [6] говорит о том, что без правильной теории невозможно претворить в жизнь реформы. При этом важно не выстраивать китайскую стену между капитализмом и социализмом, между планом и рынком, а конвергировать их.
Главный идеолог (автор теории социалистической рыночной экономики) и архитектор китайского чуда Дэн Сяопин в 1992 году подчеркнул, что план и рынок не являются критериями разграничения капитализма и социализма. Плановая экономика не тождественна социализму, при капитализме также ведется планирование, а рыночная экономика не означает капитализм, и при социализме есть рынок. План и рынок рассматриваются как экономические инструменты [7].
В качестве резюме сопоставления у «нас» и у «них» (КНР) процитируем аргументированную оценку советника Президента академика РАН С.Ю. Глазьева: «Китайское экономическое чудо страшно раздражает рыночных фундаменталистов, поскольку несовместимо с их картиной мира. Вместо обрушения системы государственного регулирования экономики, принятого в России в форме «шоковой терапии» в надежде на автоматическое включение механизма рыночной самоорганизации, китайские руководители сделали все наоборот. Постепенно создавая ус-
292
ловия для частного предпринимательства, они осторожно адаптировали систему государственного регулирования к механизмам рыночной самоорганизации». Постепенно строили мост между социализмом и капитализмом «переходили реку, нащупывая под водой камни» [8].
Проведенный экскурс в 90-е годы по поводу либерального курса реформаторов без учета особенностей России по американским лекалам и сравнение с китайскими реформами свидетельствуют о том, что необходим новый курс социально-экономической политики.
Прежде всего, нужно определиться концептуально в плане теории и практики действий. Другими словами, нам необходимо освободиться от начетничества, от одномерности в трактовке рынка. Рынок (как купи-продай) существует не одно тысячелетие. А рынок с замесом демократических дрожжей при верховенстве закона, перед которым все равны, относительно молод: ему несколько столетий (а наш рынок находится в стадии переходного периода). И он (рынок) принимает те формы и модели, которые вытекают из национально-исторических, культурных, религиозных особенностей страны, менталитета населения.
Тем самым он есть результат творчества народа (его представительных органов, бизнеса) и для народа. Как только происходит перегрев общественного сознания от накопившихся проблем (падение ВВП, рост инфляции, ухудшение условий труда, его оплаты, нарушение справедливости, прав и свобод и др.), органы власти, бизнес-структур переходят на ситуационный вариант управления, далекий от книжных схем. Ярчайшие примеры этому «новый курс» Ф. Рузвельта (США) и доктрина социального рыночного хозяйства Л. Эрхарда (ФРГ). На основе принятых законов Рузвельт закрывает на неделю все банки
(открыть разрешалось только в финансовом отношении здоровые банки), поднимает ставку федерального подоходного налога выше 80% для самых высоких доходов (при Гувере было 25%), побуждает всех бизнесменов организоваться в отраслевые союзы предпринимателей с принятием «Кодексов честной конкуренции», которые определяли объемы производства и рынки сбыта. По закону о реорганизации сельского хозяйства фермерам с целью оживления спроса предписывалось тысячи акров земли, засеянных хлопком, перепахать, тонны зерна сжечь, миллионы свиней уничтожить. Именно в 19331936 гг. были заложены основы социальной защиты населения, легитимность получили профсоюзы.
В послевоенной Германии, несмотря на разрушенную экономику и социальную сферу, во главу угла реформ Л. Эрхар-да был поставлен человек: главная цель — благосостояние для всех слоев населения. Провозглашение свободного ценообразования не помешало принять закон, запрещающий произвольное повышение цен. При этом в ЕС цены не могут гулять «по рыночному велению». На их пути встают различные нормативно-правовые правила и законодательные акты. Если их убрать (правила и акты), эту нишу займут монополии и спекулятивно-криминальные объединения, которые и начнут диктовать цены. На акционерных, частных предприятиях были организованы советы с равным представительством от работодателей и наемных работников. Разве с точки зрения стерильности теории это рыночные меры? Но ситуация в США и ФРГ требовала нестандартных решений. Они были приняты, и во многом благодаря им экономики этих стран вышли из кризиса, поднялись на новый уровень конкурентоспособности, на более высокий уровень качества жизни людей.
294
В статье «Реиндустриализация экономики России и арктический кластер: необходимость новой индустриализации и особенности нового освоения Арктики» [9] отмечалось, что в конце XIX — начале ХХ века русские промышленники и купечество сформировали национальную деловую этику: честь — все, доходы — ничто. Доходы работников заводов и фабрик в России формировались и распределялись гласно с учетом оплаты труда и с учетом участия их как владельцев акций в прибылях, бесценен также опыт русских экономистов Г.И. Шторха, Д.И. Менделеева, П.Б. Струве, А.А. Богданова, С.Н. Булгакова; реформаторов С.Ю. Витте, П.А. Столыпина; опыт советской России: НЭП, индустриализации и модернизации 20-30-х годов, 60-70-х годов ХХ века.
Историческая ретроспектива подтверждает высказанное выше. Рыночный капитализм Маркса и современной Западной Европы — США две большие разницы. И степень зрелости, цивилизованности, социальности — это результат креативности и самоотдачи народа той или иной страны.
Пора и нам (ученым, практикам, бизнесменам представителям общественных организаций, органам власти) проявить инициативу и внести уточнения в рыночную модель России на переходный период с учетом ее национальных, исторических корней развития и особенностей менталитета людей.
Некоторые могут возразить, мол, нечего тут мудрить с теорией, тем более что рыночный капитализм не самое лучшее. Со вторым посылом можно и согласиться. В этом смысле симпатична позиция известного экономиста Ф. Котлера, который считает, что капитализм не лучшая экономическая система, однако она лучше всех остальных... И выделяет 14
недостатков капитализма: не решаются вопросы бедности, неравенства, экологии, справедливости и другие [10].
В контексте взглядов Ф. Котлера несомненный интерес представляет новаторская книга английского экономиста Тима Джексона, члена комиссии по устойчивому развитию при Правительстве Великобритании, профессора Университета Суррея «Процветание без роста. Экономика для планеты с ограниченными ресурсами». Концептуальной идеей труда Т. Джексона является процветание без экономического роста и в то же время процветание как рост. Завершается книга Т. Джексона словами: «Понимание хорошей жизни должно стать менее материалистичным. Процветание — это способность делиться. Человек — социальное животное, это заложено в его природе. Нас долго учили, что человек — эгоистичная тварь, стремящаяся к «максимизации выгоды». Это не так. И нам только предстоит создать экономику, которая по-настоящему соответствует человеческой природе [11].
После ознакомления с основными недостатками и возможностями развития капитализма актуальность уточнения (скорее изменения) рыночного механизма для России представляется бесспорной (для рыночных фундаменталистов: в Европе, в Америке, в Азии, каждая из стран имеет свои особенности в рыночной модели капитализма).
Наиглавнейший приоритет настройки рыночного механизма РФ — повернуться лицом к человеку, что, в свою очередь, потребует «серьезной» корректировки всей экономической политики государства. При социальном государстве (ст. 7 Конституции РФ) с точки зрения «социальности» мы на уровне стран, которые в мировом рейтинге в 5-6-м десятке. Так, по индексу человеческого развития — ИЧР (образование, продолжительность жизни, уровень ВНД на душу
296
населения, индексы: социально-экономического неравенства, гендерного неравенства, многомерной бедности) в 2014 году мы занимали 57-е место.
Последние годы при оценке состояния экономики чаще оперируют таким понятием, как «экономика знаний» (образование, НИОКР, информационные и биотехнологии, здравоохранение). Наш интеллектуальный вклад в рост ВВП равен 15%, тогда как в ведущих странах «Семерки» — 35% [12]
К этому следует добавить, что, за исключением США и Великобритании, практически во всех странах Европы (особо выделяется Скандинавские государства, Франция) все виды образования, включая высшее, здравоохранение, бесплатные. Пенсия — 60-70% от средней зарплаты. В то же время все виды социальных отчислений государству в Западной Европе составляют 45-50%, в США, Японии — 30-35%.
«Экономика знаний», впитывая качественные черты «интегрального» и «конвергентных» обществ, остается все же на полустанке движения к более высокой организации общества. Президент ВЭО, профессор С.Д. Бодрунов вводит новое понятие нового индустриального общества — НИО.2. По его словам: «НИО.2 не просто складывается из «лучших» качеств хозяйственной практики капитализма и социализма («интегральное» общество) и не просто базируется на проникновении элементов капитализма в социализм (условно: Китай, Вьетнам) или социализма в капитализм (условно: Швеция), что обозначается термином «конвергенция». Это соединение и взаимопроникновение имеет основание в эволюции технологических укладов индустриального общества на пути возрастания знаниеемкости материального производства, что и обусловливает необходимость и возможность
возникновения новых экономико-социальных отношений и институтов, а также соответствующих политических и культурных форм» [13].
Модернизация системы образования, начиная с детского сада — общеобразовательной школы (где процветает зубрежка, егэизация) и включая начальное, среднее и высшее профессиональное образование (обучение без воспитания), движется со скрипом. По-прежнему наблюдается отрыв знания от жизни, от производства. В результате вместо реального, конструктивного, нацеленного на преобразования мировоззрения растет число лиц с мифологическим сознанием.
В декабре 2015 года по опросу «Левада-центра» выяснилось: астрологическим прогнозам верят 36% россиян, в вечную жизнь — 26%, в инопланетян — 32% (год назад показатели были на 6-9% ниже. По другим данным «Левада-центра», в сглаз и порчу в 1990 году верили 38% россиян, в 2012 году — 59%. В 2013 году 67% российских женщин обращались за помощью к магам. Если в честность выборов в Госдуму верят 47%, то в колдовство — 48%, а в ясновидение — 55%. [14]
Мода на мифы, магию отвлекают россиян от реалий жизни, от ответственности за свою судьбу, судьбу близких, за судьбу Отечества. В июне 2016 года «Левада-центр» провел опрос: ощущаете ли вы ответственность за страну? Только 3% опрошенных ответили утвердительно, 22% считают свою ответственность незначительной, 73% россиян уверены, что не могут повлиять на ситуацию в государстве [15].
Смена экономического курса требует от людей и прежде всего от специалистов (как говорится, от механизатора до бизнесмена и губернатора) развитого критического мыш-
298
ления, способного видеть проблемы, искать идеи, пути их решения. Для этого нужны обновленная кадровая политика, включающая подготовку, переподготовку, повышение квалификации, с учетом критериальных требований для занятия должности. Существующие взаимные упреки между государством и бизнесом (тех ли специалистов готовим), предлагается преодолеть на принципах государственно-частного общественного партнерства: организовать совместные учебные заведения на базе существующих университетов (институтов, высших школ) и обучать специалистов для государства и бизнеса. В этом случае решаются вопросы с финансированием, практикой, распределением специалистов и организацией научных исследований на производстве. Имущество, которое сегодня на балансе университетов, приватизации не подлежит. В то же время оно может увеличиваться за счет строительства бизнесом новых помещений и приобретения оборудования.
Немаловажным представляется и то, что союз государства и бизнеса в обучении и воспитании кадров на принципах кодексов честного служения обществу и честного ведения бизнеса позволит совместно выработать основные подходы к организации производства, к разработке моделей корпоративной социальной ответственности, к управлению персоналом. Слабым звеном в России по-прежнему остается управление. Обученные кадры могут сделать реальностью социальное партнерство на предприятии. Нельзя же допускать, когда взаимоотношения собственника (менеджера) с работниками напоминают отношения хозяина и крепостного [16].
Подбор и расстановка кадров остаются ахиллесовой пятой постсоветской России. Запущенность этой работы тако-
ва, что везде дефицит профи, вакансии нередко заполняют люди «с поезда» или родственники. Видимо, не случайно в «Мире новостей» в июне т. г. был опубликован рейтинг стран по кумовскому капитализму: Россия первая, Германия на 16-м месте, США — на 21-м месте.
В подавленном состоянии находится значительная часть общества из-за низкой заработной платы, граничащей с прожиточным минимумом, несправедливостью в налогообложении («плоская шкала» — 13% вне зависимости от дохода) и выросшей социальной поляризацией в доходах.
Доля лиц с доходами ниже прожиточного уровня в сравнении с 1990 годом за 10 лет в 90-е годы многократно возросла и составила около одной трети общей численности населения. К 2008 году ее численность сократилась до одной пятой, а к 2016 году абсолютная численность увеличилась более чем 1 млн и составляет около 22 млн человек. Семимильными шагами движется процесс поляризации доходов. Коэффициент доходов вырос с 4,4 раза в 1990 году до 15,8 раза в 2008 году и до 16,1 раза в 2015 году [17].
Социальное неравенство обостряет ситуация с неравенством в доходах по регионам России от 570 рублей в месяц в Псковской области до 91 227 рублей в Ямало-Ненецком АО [18].
В последние 12-15 лет завершилось становление олигархического слоя самых богатых людей — «могучей кучки» — долларовых миллиардеров (примерно около 100). Их влияние (не всегда положительное) на внутреннюю и внешнюю политику неоспоримо. Еще на одну грань их возможностей обратил внимание Томас Пикетти, французский экономист, которого часто сравнивают с Карлом Марксом. Он считает, что «.такой процесс, при котором богатые страны в целом,
300
в том числе Китай и нефтедобывающие страны, будут все больше принадлежать миллиардерам и мультимиллионерам планеты» [19].
Смягчение, социальное выравнивание в доходах достигается с помощью перераспределительного механизма, вытекающего из экономической политики государства, включающей кредитную и налоговую политику. Особое место в этом процессе занимает прогрессивная шкала налогообложения. Ее введение дает возможности снизить колоссальную разницу в доходах, поставить заслон на пути дальнейшей их поляризации и существенно пополнить казну государства. По этому пути идут практически все развитые страны. Среднему классу беспокоиться не следует. Предполагаемая сумма, с которой возможно будет начисляться налог по прогрессивной шкале, составляет не менее 200 млн рублей.
Сохранение плоской шкалы, по словам академика РАН Д. Львова, это сохранение льгот для богатых! Эффективность перераспределительного механизма зависит и от того, в пользу какого фактора (труд, капитал, земля — природные ресурсы) правительство, собственники отдают приоритет. Расчеты академика Д. Львова показали, что «на долю ренты (от использования земли, природных ресурсов) приходится 75% общего дохода, на долю труда в 15 раз меньше (5%), а капитала примерно в 4 раза (20%)». Осознание обществом, бизнесом, органами власти, что инновационные технологии невозможны без вложений в человеческий капитал (оборудование, здоровье, профессиональную подготовку), тогда изменятся и суммы дохода: труд составит 75%, капитал — 20%, земля — 5% [20].
Архитектором «нового курса» в условиях России (у нас президентская республика с непререкаемым авторите-
том президента) может выступить только государство, которое сумеет консолидировать и общество (партийные, профсоюзные и другие общественные организации) и бизнес-структуры. Объединяющей идеей всех сил и народа является строительство социального государства — это мировой тренд. Оно должно пройти путь от де-факто до де-юре социального государства.
Несколько тезисов строителю социального государства:
• Необходимость новой социальной экономической политики («Нового курса») назрела. Время не ждет.
• Рыночной экономике следует придать реальную социальную направленность. Для этого необходимо разработать доктрину социальной рыночной экономики с учетом исторических корней России, 25-летнего опыта российского предпринимательства и особенностей менталитета населения. Инициатор-координатор этого проекта — государство при активном участии бизнеса, научного сообщества, общественных организаций.
• Главная цель доктрины — благосостояние всех слоев населения.
• Подцели доктрины:
— новая индустриализация как интегрирующий и мобилизующий факторы развития России;
— кадры решают все: при условии их системной подготовки (включая создание государственно-частных университетов (институтов, школ) на принципах ГЧП и расстановке в интересах экономической целесообразности в интересах государства и общества;
— развитие социального капитала — необходимые условия формирования инновационных технологий и гражданского общества;
302
— работающий человек не должен быть бедным;
— бедный человек — плохой работник, проблемный семьянин и самоустраненный гражданин;
— справедливость и нравственность — основополагающие принципы «Нового курса».
• Бизнес, включая крупный, находится в правовом поле России, его деятельность открыта и прозрачна, за исключением инсайдерской информации. Социальная направленность бизнеса строится на основе принципов корпоративной социальной ответственности и социальной хартии российского бизнеса, принятой в 2008 году. Активно используется механизм государственно-частного и общественного партнерства.
• Уполномоченные Президентом России инициируют подписание общественного договора между государством и всеми общероссийскими партиями, профсоюзами, НКО, общественными структурами, представляющими интересы бизнеса (Союз промышленников и предпринимателей, «Опора России» и др.) по объединению ресурсов в строительстве социального государства.
Список литературы:
1. Ясин Е. Семь чудес экономки // Российская газета. 12 апреля 2016.
2. Абалкин Л.И. Российская школа эк. мысли: поиск самоопределения. — Эк. история России: проблемы, поиски, решения: Ежегодник. — Вып. 3. — Москва; Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2001. С.25.
3. Колесов Н.Д. Потерпел ли СССР экономическое поражение в соревновании с США? — Эк. история России: проблемы,
поиски, решения: Ежегодник. — Вып. 4. — Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002. С. 296.
4. СССР в цифрах в 1984 году. Краткий стат. сб. — М., 1985. С. 1365.
5. Холодков В.М. Структурные реформы в России и китайский опыт// Проблемы национальной стратегии. 2016. № 5 (38). С. 172-185.
6. В.В. Путин — форзац книги Юрия Тавровского «Си Цзиньпин: По ступеням китайской мечты». — М.: Эксмо, 2015.
7. Ли Теин. Большой прорыв в теории социалистич. рыночной эк-кт. — Экономическая история России: проблемы, поиски, решения: Ежегодник. — Вып. 4 — Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002. С. 155.
8. Дэн Сяопин. Избранные произведения. Т. 2. С. 236.
9. Глазьев С.Ю. Интервью. — Тавровский Ю.В. Си Цзиньпин:
По ступеням китайской мечты. — М.: Эксмо, 2015. С. 123-124.
10. Сметанин А.В., Сметанина Л.М. Реиндустриализация экономики России и арктический кластер: необходимость новой индустриализации и особенности нового освоения Арктики. — Труды ВЭО России. Т. 197. — М., 2016. С. 443.
11. Котлер Филип. Конец капитализма? 14 антидотов от болезней рыночной экономики. — М.: Эксмо, 2016. С. 21.
12. Джексон Т. Процветание без роста. Экономика для планеты с ограниченными ресурсами. — М.: АСТ — ПРЕСС КНИГА , 2013. С. 1-14, 155, 164, 175, 206, 209, 2012-2013.
13. Аганбегян А. Экономику «вытянут» наука и образование// Аргументы и факты, 2016. № 28. С. 1.
14. Бодрунов С.Д. О некоторых вопросах эволюции экономико-социального устройства индустриального общества новой генерации. — Эк. возрождение России. 2016. № 3 (49). С. 7.
15. Рувинский В. Бес стагнации// Деньги. № 27(1085) 11.0717.07.2016. С. 10-11.
304
16. Агишева Г. Абсолютно независимые россияне // Труд. 2016. 15 июня. С. 2.
17. Горяев Т. Шпаргалки для боссов: жесткие и честные уроки управления, которые лучше выучить на чужом примере. — М.: Альпина Паблишер, 2016. С. 24, 34, 39, 276.
18. Как живут две России// Аргументы и факты. 2016. № 29. С. 6-7.
19. Сигида Аделаида. Где на Руси жить хорошо// Мир новостей. 2016. 14 июня. № 285 (1173). С. 3.
20. Томас Пикетти. Капитал в XXI веке. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2015. С.475.
21. Львов Д. Закон бедности// Литературная газета. 2007. № 20. С. 4; Львов Д. Экономист. № 2.
22. Тюнькин АА. Перераспределительные отношения в трансформирующейся экономике LAMBERT Akademie Publishing. С. 76-79.
Bibliography
1. Yasin Yevgeny. Sem' Chudes ekonomiki // Rossiyskaya gazeta. 12 April 2016.
2. Abalkin L. I. Rossiyskaya shkola ek. mysli: poisk samoopredeleniya — Ek. istoriya Rossii: problemy, poiski, resheniya: Yezhegodnik. — Issue 3. — Moscow: Volgograd: VolGU, 2001, p. 25.
3. Kolesov N. D. Poterpel li USSR ekonomicheskoye porazheniye v sorevnovanii s USA? — Ek. istoriya Rossii: problemy, poiski, resheniya: Yezhegodnik. — Issue 4. — Volgograd: VolGU, 2002, p. 296.
4. USSR v cifrach v 1984 godu. Short data book, Moscow; 1985. P. 1365.
5. Kholodkov V. M. Strulturniye reformy v Rossii I Kitaysky opyt. — Problemy nacionalnoy strategii № 5 (38) 2016, p. 172-185.
6. V. V. Putin. — fly-leaf of the book of Yuri Tavrovsky "Xi Jinping: Po stupenyam Kitayskoy mechty", Moscow: Eksmo, 2015.
7. Li Tieying. Bolshoy proryv v teorii sociolistich. rynochnoy ek-ki. — Ekonomicheskaya istoriya Rossii: problemy, poiski, resheniya: Yezhegodnik. — Issue 4. — Volgograd: VolGU, 2002, p. 155.
8. Deng Xiaoping. Izbranniye proizvedeniya. Vol. 2, p. 236
9. Glazyev S. Y. Interview. — Tavrovsky Y. V. Xi Jingping:
Po stupyenyam kitayskoy mechty, Moscow: Eksmo, 2015, p. 123-124.
10. Smetanin A. V., Smetanina L. M. Reindustrializacia ekonomiki Rossii i arktichesky klaster: neobkhodimost novoy industrializacii i osobennosti novogo osvoyeniya Arktiki. — Trudy VEO Rossii. Vol. 197, Moscow. 2016, p. 443.
11. Philip Kotler. Konec kapitalizma? 14 antidotov ot bolezney rynochnoy ekonomiki. Moscow: Eksmo, 2016. P. 21.
12. Jackson T. Procvetaniye bez rosta. Ekonomika dlya planety
s ogranichennymi resursami, Moscow: AST-PRESS KNIGA, 2013, p. 1-14, 155, 164, 175, 206, 209, 2012-2013.
13. Aganbyegyan A. Ekonomiku "vytyanut" Nauka I obrazovaniye. // Argumenty i fakty, 2016, № 28, p. 1.
14. Bodrunov S. D. O nekotorych voprosach evolyucii ekonomiko-socialnogo ustroystva industrialnogo obshestva novoy generacii. — Ek. vozrozhdeniye Rossii. № 3 (49), 2016, p. 7.
15. Ruvinsky V. Bes stagnacii. — Dengi. № 27(1085) 11.07-17.07.2016, p. 10-11.
16. Agisheva Guzel. Absolyutno nezavisimiye rossiyane. — Trud, 2016, 15 Jun, p. 2.
17. Goryaev T. Shpargalki dlya bossov: zhestkiye I chestniye uroki upravleniya, kotoriye lucshe viuchit na chuzhom primere, Moscow: Albina Publisher, 2016. P. 24, 34, 39, 276
30
18. Kak zhivut sve Rossii. - Argumenty i fakty, 2016, № 29, p. 6-7.
19. Sigida Adelaida. Gde na rusi zhit khorosho. — Mir novostey. 2016, 14 Jun № 285 (1173), p. 3.
20. Thomas Piketty. Kapital v XXI veke, Moscow: Ad Marginem Press, 2015. P. 475
21. Lvov D. Zakon bednosti. — Literaturnaya gazeta. 2007, № 20, p. 4.; Lvov D. Ekonomist, № 2.
22. Tyunkin A. A. Pereraspredelitelniye otnosheniya
v transformiruyusheysya ekonomike, LAMBERT Akademie Publishing, p. 76-79.
