CC BY
109
Рожина А.В. ©
Кандидат исторических наук, преподаватель,
ГПОУ «Сыктывкарский гуманитарно-педагогический колледж имени И. А. Куратова», ФГБОУ ВПО «Сыктывкарский государственный университет»
К ВОПРОСУ О ФЕНОМЕНЕ РУССКОГО МОНАШЕСТВА
Аннотация
В рамках изучения проблемы феномена монашества на основе источников XIX века рассмотрены некоторые особенности развития православного иночества в северных обителях России.
Ключевые слова: Русские монастыри, архивные документы.
Keywords: Russia monasteries, archival documents.
Монашество традиционно - это «уединенное, одинокое житье» [1, 714]. Монастыри на севере России имеют весьма древние корни, иноческий образ жизни берет начало в XTT-XTTT вв. Согласно сохранившимся историческим источникам, в XTT в. были открыты Архангельский мужской монастырь на берегах Двины, Свято-Духов монастырь в Новгороде [2]. Исследователь истории Русского Севера А.В. Камкин первый этап формирования северных обителей связывал с появлением монастырей-миссионеров. В дальнейшем развитие иночества приводит к расширению функций монастырей как вотчинников, богаделен, тюрем [3, 41-44].
Наиболее интенсивное увеличение количества монастырей в России происходило во второй половине XTX - начале XX вв.: ежегодно основывалось в среднем по 12 монастырей [4, 17-43]. На территории севера Российской империи новые монастыри в XTX в. отрывались преимущественно на благотворительные средства зажиточного купечества. В Вологодской губернии были открыты Троицко-Стефановский Ульяновский мужской монастырь (1860 г.), Крестовоздвиженский Кылтовский женский (1894 г.) [5, 2-10 об.; 6, 2]. Архангельский купец, судовладелец, хозяин Сереговского солеваренного завода А.В. Булычев, обосновывая необходимость открытия женской обители перед властями, подчеркивал ее значимость в связи с необходимостью "духовного просветительного учреждения для зырянок в центре их оседлости" и усиления позиций официальной Церкви в землях со старообрядческим влиянием [7, 5 об.-6] .
К разрушению традиционных отношений привела Отмена крепостного права в России. Реформы 1860-х гг. определили изменение социального и возрастного состава монастырской братии. Был принят комплекс законов, направленных на регламентацию отношений внутри монастырских общин. Указ Святейшего Синода 1865 г. обеспечил упрощение принятия монашеского пострига. В результате, в поисках стабильности и "лучшей доли" крестьяне, вышедшие из крепостной зависимости, уходили не только в города, но и в иноческие общины [8, 989; 9, 6; 10, 9-11].
В центральной части империи увеличение общей численности монашествующих и послушников с конца 60-х гг. XTX в. происходило за счет поступления в обители выходцев из бывших помещичьих крестьян, дворян, мещан и представителей других сословий [11, 20]. В то время как в северных монастырях отмечался приток преимущественно за счет выходцев из крестьянства. Обители охотно брали в послушники и монахи крестьян, подготовленных к тяжелым физическим трудам. При этом монастыри получали значительные доходы, что гарантировало его братии уверенность в завтрашнем дне и обеспечение пропитанием. В большинстве монастырей Вологодской и Архангельской губерний в пореформенный период по данным архивных источников более 50% послушников и монахов были крестьянского происхождения. Пик увеличения братии северных монастырей приходился на неурожайные 1891-1892 гг. и обеспечивался за счет поступления преимущественно выходцев из крестьян. В
© Рожина А.В., 2015 г.
такой ситуации уход крестьян в обитель был вынужденной мерой выживания в голодные годы. При этом, несмотря на необходимость трехлетнего послушания, в особых случаях принятие в иночество осуществлялось досрочно, о чем свидетельствует случай монаха Д. Надтьева в Ульяновском монастыре [12, 1-9 об.; 13, 2-10].
Важной функцией отдаленных северных обителей в XIX в. было использование их для реализации пенитенциарной практики. В монастыри Вологодской и Архангельской губерний издревле отправляли для "исправления" лиц, совершивших преступления "против веры" [12, 16-25]. Вопросы "ссылки" в северные обители неоднократно были рассмотрены в трудах историков [14, 24-25; 15, 11-16; 16; 17]. Анализ архивных документов позволяет рассматривать связывать отправление в отдаленную обитель на определенный срок с понятием «наложение эпитимии» (или епитимии, епитимьи). При этом предписанием церковных властей регламентировалась форма несения наказания: на "черные работы" ("в монастырские труды" -возложение на ссыльного обязанности выполнения физической работы), на "на церковное покаяние" ("на смирение" - предусматривало усердные молитвы) [18, 9-15].
Наиболее строгие меры наказания предусматривали нахождение в обители "под началом". В северных монастырях "на увещевании" находились раскольники. Их, как правило, отправляли на несколько лет в Вологодские монастыри (Свято-Духов или Спасо-Прилуцкий). Сослать "под начало" фактически означало определить провинившееся лицо под особый надзор настоятеля или кого-либо из числа братии монастыря. Именно в этом случае монастырь реализовывал фактически роль тюрьмы [19, 338, 429].
Одно из направлений развития монашества на севере Российской империи в конце XIX в. связано с отделением приписных монастырей от главных обителей. В Вологодской губернии стали самостоятельными Спасо-Каменный монастырь (1892 г.), Николаево-Коряжемский монастырь (1896 г.). Восстановление прежнего статуса обителей было связано с усилением их экономического благосостояния [20, 2-25].
Таким образом, можно выделить некоторые тенденции к вопросу изучения феномена северного монашества России в XIX в.: открытие монастырей осуществлялось на средства купечества; увеличение братии связано преимущественно с приходом в православные обители выходцев из крестьянства; важное значение имела реализация монастырями социальноисправительной функции; развитие иночества на севере также происходило в условиях перехода приписных монастырей в самостоятельные обители. Процессы феминизации иночества, связанные с увеличением численности монашествующих в женских обителях и преобразованием мужских монастырей в девичьи, происходили на севере значительно позже и связаны преимущественно с началом XX в.
Литература
1. Монашество // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 томах (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907. т. XIXa.
2. Православныя Руссюя обители. - С.-Петербургъ: Книгоиздательство П.П. Сойкина, 1909 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: www.ru.wikisource.org/wiki.
3. Камкин А.В. - Православная церковь на Севере России. Очерки истории до 1917 года / Ин-т этнологии и антропологии Рос. акад. наук. - Вологда: ВГПИ, 1992.
4. Зырянов П.Н. - Русские монастыри и монашество в XIX и начале XX века. - М.: Вербум-М, 1999.
5. Государственное учреждение Республики Коми "Национальный архив Республики Коми". - Ф. 232.
- Оп. 1. - Д. 20.
6. Муниципальное учреждение "Великоустюжский центральный архив". - Ф. 23. - Оп. 1. - Д. 108.
7. Российский государственный исторический архив. - Ф. 796. - Оп. 174. - Д. 1312.
8. Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе. 1865 г. - Т. XL. - Спб., 1867. № 42505.
9. Зайончковский П.А. - Отмена крепостного права в России. - М., 1963.
10. Иванюков И.И. - Падение крепостного права в России. - СПб., 1903.
11. Балашова Т.В. - Московские монастыри в социо-культурной среде столичного города второй половины XIX - начала XX века: Дисс.....канд. истор. наук. - М., 2007.
12. Государственное учреждение Республики Коми "Национальный архив Республики Коми". - Ф. 232.
- Оп. 1. - Д. 220.
13. Государственный архив Вологодской области. - Ф. 511. - Оп. 1. - Д. 134.
14. Максимов С.В. - Год на Севере. - М., 1890.
15. Пругавин А.С. - Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. - М., 1905.
16. Фруменков Г.Г. - Из истории ссылки в Соловецкий монастырь в XVIII в. - Архангельск, 1963
17. Павлушков А. Р. Пенитенциарная практика северных монастырей XVIII - XIX вв.: Дис. ... канд. истор. наук. Вологда, 2000.
18. Государственный архив Вологодской области. - Ф. 512. - Оп. 1. - Д. 134.
19. Государственный архив Вологодской области. - Ф. 1041. - Оп. 1. - Д. 21.
20. Муниципальное учреждение "Великоустюжский центральный архив". - Ф. 23. - Оп. 1. - Д. 82.
