CC BY
24
скую ответственность брал на себя Тынянов, рисуя деятельность британских резидентов при шахском дворе в Тегеране. Между тем, лишь недавно, уже в наши дни, с выходом в свет книги С.В.Шостаковича «Дипломатическая деятельность А.С.Грибоедова» (М. 1960), стало ясно, насколько точна была художественная интуиция Тынянова... Именно так, с изумительной интуицией, был угадан Грибоедов-дипломат -фигура, историческое значение которой лишь теперь в полной мере доказано исследованием С.В.Шостаковича»10.
Другим признанием приоритета С.В.Шостаковича в исследовании дипломатической деятельности Грибоедова было включение его статей по истории русско-иранских договоров в Советскую историческую энциклопедию11.
10Каверин В. Философский роман //Тынянов Ю. Смерть Ва-зир-Мухтара: Роман. М.: Художественная литература, 1988. С.444.
^Шостакович С.В. Грибоедов Александр Сергеевич // Советская историческая энциклопедия. М., 1963. Т. 4. Стб. 782-783; Он же. Туркманчайский договор 1828 // Советская историческая энциклопедия. М., 1973. Т. 14. Стб. 53; Он же. Ункяр-Искелесийский договор 1823 // Советская историческая энциклопедия. М., 1973. Т. 14. Стб. 828.
Последнюю свою работу, связанную с историей Ирана, С.В.Шостакович опубликовал уже на склоне лет12. В ней он критически переосмысливал недостаточно обоснованные, односторонние суждения о внешней политике Англии, России и Ирана в изучаемый период, когда представители зарубежной историографии, так же как и отдельные отечественные историки дореволюционного и советского периодов, пытались представить политику правящих кругов своих стран положительно, рисуя негативно действия противоположных сторон.
Творческое наследие профессора С.В. Шостаковича, посвященное русско-иранским отношениям, дипломатии А.С. Грибоедова, не утратило своего значения и в наши дни. Об этом свидетельствует и тот факт, что ссылки на его труды можно встретить в современных трудах западных авторов по истории ди-
-13
пломатии и международных отношений .
12Английская дипломатия и борьба вокруг престола в Иране в первой половине XIX в. // Вопросы истории международных отношений и колониальной политики. Иркутск, 1974. Вып. 1. С. 45-69.
13Atkin M. Russia and Iran. 1780-1828. Minneapolis, 1980. 166 p.; Gokce C. Kafkasya ve Osmanli imparatorluqunua Kafkasya siaseti. Istanbul, 1979. 253 p. и др.
УДК 159.9:331 ББК Ю 941.1
К ВОПРОСУ О ДИАГНОСТИКЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ГОТОВНОСТИ И ВОЗМОЖНОГО АВАРИЙНОГО ПОВЕДЕНИЯ У РУКОВОДИТЕЛЕЙ НИЗШЕГО ЗВЕНА УПРАВЛЕНИЯ НА ПРЕДПРИЯТИЯХ ХИМИЧЕСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
И.М.Михалёва1
Национальный исследовательский Иркутский государственный технический университет, 664074,г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Приведены результаты эмпирического изучения психологической готовности руководителей низшего звена управления предприятий химической промышленности Иркутской области. На первом этапе производилась оценка общего уровня психологической готовности к деятельности в экстремальных условиях. На втором этапе проводилась психологическая диагностика структуры и уровней психологической готовности. Третий этап - обнаружение психодиагностических индикаторов, свидетельствующих о возможности совершения ошибок и возникновения аварий и инцидентов. Библиогр. 8 назв.
Ключевые слова: аварии; руководители низшего звена управления; экстремальная ситуация; психологическая готовность к деятельности в экстремальных условиях; стратегии преодолевающего поведения; потеря мотивации; самоотношение; нервно-психическое напряжение.
ON THE DIAGNOSTICS OF PSYCHOLOGICAL READINESS AND POSSIBLE EMERGENCY BEHAVIOR OF SUPERVISORS OF LOWER LEVELS OF MANAGEMENT AT THE ENTERPRISES OF CHEMICAL INDUSTRY I.M. Mikhaleva
National Research Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074.
The article provides the results of an empirical study of the psychological readiness of supervisors of lower levels of management at the enterprises of chemical industry of the Irkutsk region. The overall level of psychological readiness to act in emergency situations was assessed on the first stage. Psychological diagnostics of the structure and levels of psy-
1Михалёва Ирина Михайловна, старший преподаватель кафедры психологии, тел.: (3952) 405357, e-mail: irinamichajl._@mail.ru
Mikhaleva Irina, Senior Lecturer of the Department of Psychology, tel.: (3952) 405357, e-mail: irinamichajl._ @ mail.ru
chological readiness was carried out on the second stage. The third stage was devoted to the identification of psychodiagnostic indicators signalizing the possibility of making mistakes and emerging of accidents and failures. 8 sources.
Key words: accidents; supervisors of lower levels of management; emergency; psychological readiness to act in emergency situations; strategies of overcoming behavior; loss of motivation; self-attitude; psychological stress.
Современное предприятие химической промышленности - это сложная многоуровневая производственная система, которая предполагает бесперебойную работу с хорошо отлаженной охраной труда, но, тем не менее, каждое предприятие периодически сотрясают аварии и инциденты, в которых главной причиной являются неправильные действия работников. Человеческий фактор предполагает реальную личность, реализующую свою деятельность в условиях опасного производства, постоянно контактирующую с вредными и ядовитыми веществами.
Под авариями принято понимать разрушение сооружений и (или) технических устройств, применяемых на опасном производственном объекте, неконтролируемые взрыв и (или) выброс опасных веществ. Инциденты - это отказ или повреждение технических устройств, применяемых на опасном производственном объекте, отклонение от режима технологического процесса, нарушение правил ведения работ на опасном производственном объекте.
Под аварийным поведением мы будем понимать поведение персонала предприятия, приводящее к ошибкам, из-за которых возникают аварии и инциденты.
С. Хатчинсон и Дж. Перселл отмечают, что к низшему звену относятся руководители, отвечающие за работу группы перед вышестоящим уровнем иерархии управления, сами обычно выполняющие производственные функции, и, как правило, их подчинённые сами не выполняют никаких управленческих или руководящих обязанностей и отвечают за ежедневное выполнение своей работы [1]. Степень ответственности за возникновение аварий и инцидентов на производстве у руководителей низшего звена управления объективно высока. Они сами включены в деятельность и могут ошибаться, являясь руководителями своих подразделений, они ответственны за коллектив, а в момент аварий именно они способны решать задачи по устранению причин и ликвидации последствий.
Необходимо отметить, что деятельность бригадиров, мастеров, начальников смен предприятий химической промышленности протекает в условиях, отличающихся от обычных. Предприятия химической промышленности оснащены самым современным оборудованием, но деятельность работников по-прежнему протекает в уникальных условиях, сопряженных с опасностью для жизни. Высокая ответственность за принимаемые решения; усложнение выполняемых функций; увеличение темпа деятельности; монотонность работы в условиях ожидания сигнала к экстренным действиям (то есть труд ожидания); совмещение различных по целям действий в одной деятельности (то есть совмещенная или раздвоенная деятельность); переработка больших объемов и потоков информации (то есть перегрузка информацией); дефи-
цит времени на выполнение требуемых действий; усложненные факторы рабочей среды и др. - всё это заставляет по-новому ставить вопрос о готовности профессионала к деятельности в особых и, прежде всего, экстремальных условиях.
Важным является своевременная диагностика психологической готовности персонала к деятельности в экстремальных ситуациях и выявление индикаторов будущих проблем, приводящих к авариям и инцидентам.
В своем исследовании мы опирались на понимание готовности к деятельности Б.В. Скорикова, который рассматривает ее как «совокупность индивидуальных факторов, обеспечивающих эффективное включение в деятельность», отражающую личностную компоненту индивидуальных факторов, являющуюся важной составляющей общей готовности. Психологическая готовность и профессиональная готовность - два взаимно пересекающихся множества; пересечение этих множеств и представляет собой психологическую готовность к профессиональной деятельности. Так, профессиональная деятельность, хотя и является частью жизнедеятельности людей, тем не менее, не исчерпывает всего многообразия отношений человека к миру [6].
Б.А. Смирнов, Е.В. Долгополова рассматривают психологическую готовность как сложное состояние мобилизации всех психофизиологических систем организма, обеспечивающих эффективное выполнение требуемого действия, готовность к экстренной реализации имеющейся программы действий в условиях возникновения определённой ситуации [7].
Психологическая готовность к деятельности в экстремальных условиях и ситуациях, являясь компонентом профессиональной компетентности, содержит все те же структурные составляющие, что и профессиональная компетентность в целом. Это дало нам основание приравнять профессиональную компетентность и психологическую готовность к деятельности в экстремальных условиях и ситуациях для руководителей низшего звена управления, работающих на предприятии химической промышленности. В нашем исследовании психологическая готовность понимается как базовая структура профессиональной компетентности, совпадающая с ней по содержанию, которая характеризует руководителей низшего звена управления с точки зрения его деятельности в экстремальных условиях и ситуациях [5].
Для решения задач исследования была сформирована группа из 641 чел. (все мужчины): начальники смены, мастера участков и бригадиры, работающие на предприятиях химической промышленности Иркутской области.
Испытуемые были распределены по наличию аварийного опыта:
Группа 1 - «Имеющие аварийный опыт», 321 человек, была разделена на подгруппы:
• 107 человек, руководители - виновники возникновения аварий, в результате которых был нанесен незначительный ущерб. Их вина или не доказана юридически, или они после наказания продолжают работать на прежних местах. В последующем эта подгруппа будет именоваться «Виновники аварий».
• 107 человек - участники аварийных ситуаций, непосредственно присутствовали на месте аварии, участвовали в ликвидации. В последующем эта подгруппа будет именоваться «Участники аварий».
• 107 человек имеют опыт инцидентов. В последующем подгруппа будет именоваться «Участники инцидентов».
Внутри подгрупп отдельно анализировались результаты для испытуемых, имеющих одно- и двукратный опыт аварий и инцидентов и троекратный и более опыт аварий инцидентов, также учитывались причины аварий, за основу были взяты ошибки (психомоторные и принятия решения).
В подгруппе «Виновники аварий» у 38 (35,5%) руководителей троекратный и более опыт аварий инцидентов; у 69 (64,5%) руководителей 1- и 2-кратный опыт аварий инцидентов. Психомоторные ошибки у 32 (29,9%) руководителей, ошибки принятия решений у 44 (41,1%), смешанные ошибки у 31 (29%).
В подгруппе «Участники аварий» у 31 (30%) руководителей троекратный и более опыт аварий инцидентов; у 76 (71%) руководителей 1- и 2-кратный опыт аварий инцидентов. Ошибки испытуемых не были документально зарегистрированы, учитывались только те из них, которые были зафиксированы в течение исследовательского периода.
В подгруппе «Участники инцидентов» у 17 (15,9%) руководителей троекратный и более опыт аварий инцидентов; у 90 (84,1%) руководителей 1 и 2-кратный опыт аварий инцидентов. Ошибки испытуемых не были документально зарегистрированы, учитывались только те из них, которые были зафиксированы в течение исследовательского периода.
Группа 2 - 321 человек, без опыта аварий и инцидентов, в последующем будет именоваться «Без аварийного опыта».
В группе 2 ошибки испытуемых не были документально зарегистрированы, учитывались только те из них, которые были зафиксированы в течение исследовательского периода.
Внутри групп рассматривались подгруппы по времени работы на предприятии: с опытом работы на данном предприятии от 1 до 10, от 11 до 20, от 21 до 30 лет.
Для диагностики психологической готовности руководителей низшего звена управления к деятельности в экстремальных ситуациях автор использовал следующие диагностические методы: наблюдение, беседа, анкетирование (направленное на выявление повторяемости аварийного опыта, текущих проблем и негативной мотивации), фокус-группы, тестирование:
1. 16-PF Р. Кеттелла для диагностики личностных качеств испытуемых;
2. «Тест-опросник самоотношения» В. В. Столина, С. Р. Пантелеева;
3. Опросник SACS - «Стратегии преодоления стрессовых ситуаций» С. Хобфолла, адаптированный Н. Е. Водопьяновой, Е. С. Старченковой;
4. Тест мотивационной структуры личности В. Э. Мильмана;
5. Тест «Диагностика лидерских способностей» Е. Жарикова, Е. Крушельницкого;
6. Многоуровневый личностный опросник «Адаптивность» А. Маклакова, С. Чермяниной;
7. Опросник НПН (признаков нервно-психического напряжения) Т. А. Немчина.
Эмпирическое исследование состояло из этапов.
Первый этап включал в себя:
1. Оценку общего уровня психологической готовности руководителей низшего звена управления, работающих в экстремальных условиях и ситуациях опасного производства.
2. Выявление типов поведения в экстремальной ситуации:
• для имеющих аварийный опыт по результатам работы фокус-групп и индивидуальных бесед с респондентами и свидетелями аварий, при их наличии, при отсутствии - работа с документами;
• для не имеющих аварийного опыта по результатам работы фокус-групп и индивидуальных бесед с респондентами, наблюдения эксперимента ситуационного моделирования - противоаварийных тренировок, моделирующих действия специалистов по ликвидации аварии, оперативных игр с персоналом, моделирующих действия персонала по отработке определенных инцидентов.
3. Работу с анкетами для оценки предыдущего аварийного опыта и текущих проблем испытуемых.
Второй этап включал в себя:
1. Диагностику с целью определения структуры и уровней психологической готовности руководителей низшего звена управления;
2. Исследование наличия связи уровня психологической готовности, ее структуры и реального поведения в экстремальных ситуациях у руководителей низшего звена управления;
3. Анализ аварийности среди испытуемых за прошедший год;
4. Исследование тенденций в структуре моделей преодолевающего поведения в процессе деятельности.
Третий этап включал в себя:
1. Окончательное установление структуры и уровней психологической готовности руководителей низшего звена управления к деятельности в экстремальных условиях и ситуациях;
2. Исследование наличия связи между уровнем психологической готовности, ее структурой и реальным поведением в экстремальных ситуациях у руководителей низшего звена управления;
3. Выделение и описание типов поведения в экстремальных ситуациях руководителей низшего звена управления;
4. Изучение зависимости уровня психологической готовности и опыта аварий и инцидентов, особенностей ошибок, приводящих к ним, и обнаружение психодиагностических индикаторов, свидетельствующих о возможности совершения ошибок и возникновения аварий и инцидентов у руководителей низшего звена управления, работающих в экстремальных условиях и ситуациях.
На всех стадиях уделялось внимание изучению мотивации руководителей низшего звена управления.
Теоретическое исследование показало, что в основе структуры психологической готовности к деятельности в экстремальных ситуациях и условиях руководителей низшего звена управления лежит взаимодействие двух компонентов: технической, поведенческой компетенций. В нашем исследовании эти компоненты психологической готовности мы не рассматриваем, все испытуемые прошли аттестацию и признаны владеющими технической компетенцией, имеющими результативность управленческой деятельности и владеющими стилями управления в зависимости от поставленных задач.
Поведенческая компетенция складывается также из двух компонентов: личностного и социально-психологического.
Личностная компетенция образована компонентами: самоотношение, саморегуляция, мотивация, адаптационный потенциал личности и уровня нервно-психического напряжения.
Социально-психологическая компетенция образована лидерским и коммуникативным потенциалом личности.
Эмпирическое изучение психологической готовности выявило основные ее факторы.
Системообразующей составляющей психологической готовности является самоотношение, которое складывается из компонентов самоуважение, ауто-симпатия, ожидаемое отношение других, самоинтерес, самоуверенность, самопринятие, саморуководство, самопоследовательность, самообвинение, самопонимание. Все они имеют социальную структуру и отражают социальную сущность личности. Должны быть выражены на среднем и высоком уровне, за исключением «самообвинения», которое допустимо лишь на низком уровне, средний уровень будет свидетельствовать о возможном риске, а его лучше исключить.
Интегративной составляющей являются стратегии и модели преодоления - динамические процессы, способствующие адаптации к требованиям экстремальной ситуации и степени активности человека в ней, направленности на решение возникающих проблем. Преодолевающее поведение или «копинг» означает совладание, адаптивное поведение в целях восстановления равновесия. Систематика преодолевающего поведения упорядочивает действия и реакции преодоления стресса по их ориентации на: ситуацию (активное влияние, бегство, пассивность), репре-
зентацию (поиск или вытеснение информации) и оценку (переоценка, изменение цели) [3]. Психологическая значимость преодолевающего поведения заключается в том, чтобы эффективнее адаптировать человека к стрессовым ситуациям, позволяя ему овладеть ими, ослабить или смягчить эти требования, постараться избежать или привыкнуть к ним и таким образом погасить стрессовое действие ситуации. Показателями нормы являются выраженные «Активная» и «Просо-циальная» стратегии преодолевающего поведения.
Стабилизирующей составляющей является адаптационный потенциал личности, который включает в себя адаптивные способности, нервно-психическую и поведенческую регуляцию, коммуникативный потенциал и морально-нравственную нормативность. Адаптация направлена на сохранение гомеостаза и связана с формированием динамического стереотипа. Эти показатели могут быть проявлены на среднем и высоком уровне.
Мотивация является связующим звеном, так как она обеспечивает поддержание необходимости деятельности в любых условиях, тем более экстремальных. Чем интенсивнее, значимее мотивы, тем выше уровень функциональных состояний, на фоне которых будет реализовываться конкретная деятельность. Для оценки психологической готовности необходимо учитывать демотивацию. Демотивация - это комплекс внутренних эмоциональных состояний сотрудника, относящийся к группе отрицательных (стрессовых) состояний, которые способны усугублять и так экстремальные условия работы на предприятиях химической промышленности и быть причиной аварий и инцидентов. На производстве может возникать большое количество демотиваторов материального и нематериального свойства. Причиной демотивации может быть снижение внимания вышестоящего руководства к персоналу, неправильное использование материального и нематериального стимулирования и др. Необходим учет стадий демотивации личности, даже появление первых из них свидетельствует о неблагополучии. Мотивация должна быть с преобладанием рабочей направленности над общежитейской.
Уровень нервно-психической напряженности является объективным компонентом и характеризует временное понижение устойчивости психических и психомоторных процессов с общим падением работоспособности, вызванной чрезмерными, то есть экстремальными воздействиями. Допустим только низкий уровень нервно-психического напряжения.
Лидерский потенциал является и объективным, и субъективным компонентом психологической готовности одновременно. Объективно лидерский потенциал - личностный ресурс, реализуемый в процессе осуществления мотивов личности в социально-значимой деятельности. Это индивидуально-психологические ресурсы и резервы личности, включающие в себя компоненты личностного развития: знания и умения относительно алгоритма работы, опыт лидерской деятельности, темперамент (общая активность, особенности моторной сферы и свойства эмоциональности), характер (способы поведения и эмоционального реа-
гирования), личностная направленность на достижение результата, способность к риску и быстрому принятию решений. Субъективность лидерства связана с мыслями, убеждениями и чувствами. Предпочтительны высокие и средние результаты.
Коммуникативные навыки являются объективным показателем социабельности, способности взаимодействовать с коллективом не только в нормальных, но и в экстремальных ситуациях. Предпочтительны высокие и средние результаты.
Обобщая результаты эмпирического исследования, необходимо отметить, что между стратегиями преодолевающего поведения и реальным типом поведения в экстремальной ситуации существует сопряженность, установленная статистически, как между «Активной» стратегией и типом поведения 2, «Просо-циальной» и типом поведения 1, «Пассивной» и типом поведения 3 в обеих группах. Это значит, что в диагностике психологической готовности необходимо учитывать стратегии преодолевающего поведения для прогнозирования поведения в экстремальной ситуации.
Говоря о стратегиях преодолевающего поведения, можно отметить, что показателями психологической готовности являются только «Активная» и «Просоци-альная» стратегии. В группах испытуемых «Имеющие аварийный опыт» эти признаки сформированы у 180 (56,07%) руководителей из 321 и в группе «Без аварийного опыта» у 243 (75,5%) из 321. Наличие неадаптивных приводит к большему количеству ошибок и неадекватному поведению в экстремальных ситуациях.
Необходимо отметить, что на втором этапе исследования, через год после первого психодиагностического среза в 2009 году, в группе «Имеющие аварийный опыт» 30 из 214, (14,02%) руководителей с разным аварийным опытом стали виновниками инцидентов, совершив ошибки в деятельности, 54 (25,23%) стали участниками инцидентов, не имели опыта 130 (60,75%). В 2010 году в группе «Имеющие аварийный опыт» 38 (17,75%) руководителей с разным аварийным опытом стали виновниками инцидентов, совершив ошибки в деятельности, 53 (24,76%) стали участниками инцидентов, не имели опыта 123 (57,47%).
В группе «Без опыта аварий» в 2009 году 62 из 321 (19,3%) руководителя стали виновниками инцидентов, совершив ошибки в деятельности, 88 (27,4%) стали участниками инцидентов, не имели опыта 171 (53,3%). В 2010 году 76 руководителей из 321 (23,67%) стали виновниками инцидентов, совершив ошибки в деятельности, 73 (22,74%) стали участниками инцидентов, не имели опыта 172 (53,59%).
В 93,7% (164) всех повторных случаев инцидентов на производстве у руководителей низшего звена мы видим «Прямую» и «Пассивную» стратегии преодолевающего поведения. Эти руководители составляют группу риска. Имеется корреляционная связь между «Пассивной» стратегией преодоления и наличием аварийного опыта г = 0,69 при р < 0,001, «Прямой» стратегией преодоления и наличием аварийного опыта г = 0,71 при р < 0,001.
Адаптивные стратегии преодоления «Активная» с моделью поведения «Ассертивные действия» и «Про-социальная» с моделями поведения «Вступление в социальный контакт» и «Поиск социальной поддержки», при их общей тенденции к адекватному поведению во время аварии и инцидента, могут быть показателями возможности сбоев в поведении персонала в экстремальных ситуациях. Если рассматривать результаты этих методик как индивидуальные портреты или профили исследуемых, можно обнаружить слабые места. Следует отметить, что слабыми местами надежности срабатывания именно адаптивных стратегий поведения являются портреты, где на втором месте выражены «Асоциальные», «Прямые» и «Пассивные» стратегии поведения. Существует корреляционная связь между находящейся на втором месте «Асоциальной» стратегией поведения и наличием аварийного опыта г = 0,67 при р < 0,001, «Прямой» стратегией поведения и наличием аварийного опыта г = 0,73 при р < 0,001, «Пассивной» стратегией поведения и наличием аварийного опыта г = 0,71 при р < 0,001.
При исследовании психологических причин инцидентов была замечена интересная закономерность: совершали ошибки и становились виновниками инцидентов руководители, сочетающие стадии потери мотивации (стадия «игнорирования» или «неосознанный саботаж») с высоким уровнем нервно-психического напряжения, с низким уровнем самоотношения. Эта закономерность прослеживалась в 79 случаях из 107 (77,6%) в группе «Виновники аварий», в 168 случаях из 206 (81,55%) у виновников повторных инцидентов. Стадия потери мотивации «Игнорирование» с показателем «Нервно-психическое напряжение» имеет корреляционную связь г = 0,81 при р < 0,001, с показателем «Самоотношение» г = 0,76 при р < 0,001, между показателями «Нервно-психическое напряжение» и «Самоотношение» г = 0,70 при р < 0,001.
Стадия потери мотивации «Неосознанный саботаж» с показателем «Нервно-психическое напряжение» имеют корреляционную связь г = 0,85 при р < 0,001, с показателем «Самоотношение» г = 0,82 при р < 0,001, между показателями «Нервно-психическое напряжение» и «Самоотношение» г = 0,81 при р < 0,001.
Стадия потери мотивации «Игнорирование» или разочарования связана с общим процессом снижения мотивации к труду, руководители низшего звена управления начинают игнорировать задания начальников цехов, появляются мелкие разнообразные предлоги: не успел, слишком много работы. Резко повышается критичность в отношении вышестоящего руководства, появляется невнимательность к его словам. Работник игнорирует, демонстративно отворачивается от начальства, когда тот находится впереди. Замечаются любые ошибки и погрешности в деятельности и словах руководства, делаются попытки поправить, вышестоящие также игнорируют нижестоящих руководителей, усиливая демотивацию. Руководители низшего звена выражают недовольство и агрессивную демонстративность.
Стадия потери мотивации «Неосознанный сабо-
таж» или потеря готовности к сотрудничеству связана с тем, что у человека утверждается мысль, что причина неудач и усталости заключается в неправильном руководстве сверху. Появляется неосознанная надежда на сбой в поведении руководителей (в нашем случае начальников цехов), на то, что после очередного серьезного сбоя они наконец-то услышат мнение руководителей низшего звена управления. Это приводит к осознанному и неосознанному саботажу: скрывается информация о неблагополучии на рабочих местах, покрывается пьянство рабочих и другие мелкие нарушения.
В результате руководитель низшего звена управления теряет надежду на изменение ситуации, он разочарован в вышестоящем руководстве и в предприятии в целом. Этот этап сопровождается потерей эффективности работы. Руководители низшего звена управления начинают демонстрировать презрение к дисциплине труда и соблюдению инструкций, проявляется вербальная агрессия. Выполнение работы затягивается, нормы труда не вырабатываются. Все это приводит к снижению уровня самоотношения и повышению уровня нервно-психического напряжения из-за тяжелых условий труда (по сути экстремальных), приводит к ошибкам, за которыми следуют инциденты.
Во всех остальных случаях, при сохранении позитивной мотивации, даже при низком уровне самоотношения и высоком уровне нервно-психического напряжения испытуемые не попадают в группы «Виновники инцидентов» и «Участники инцидентов» (корреляционных связей не обнаружено).
Обобщая вышесказанное, необходимо сделать выводы:
1. Одной из причин аварийности современного химического производства является человеческий фактор, а это значит, необходим контроль и учет психологических параметров и психических состояний персонала, особенно экстремальных у руководителей низшего звена управления. Они сами включены в деятельность и могут ошибаться, являясь руководителями своих подразделений, они ответственны за коллектив, а в момент аварий именно они способны решать задачи по устранению причин и ликвидации последствий.
2. Необходимо при аттестации соответствия занимаемой должности руководителя низшего звена управления предприятия химической промышленности проводить психологическую диагностику готовности к деятельности в экстремальных ситуациях, что будет способствовать профилактике аварийного поведения.
3. Выявлены показатели и критерии психологической готовности к деятельности в экстремальных условиях и ситуациях для руководителей низшего звена управления на предприятии химической про-
мышленности с опасным производством. Основными показателями готовности являются «Самоотношение», «Мотивационный профиль личности», «Лидерские качества», «Адаптивные возможности», «Стратегии и модели преодолевающего поведения» и «Уровень нервно-психического напряжения», «Аварийный опыт».
4. Критерии для каждого показателя:
• «Самоотношение» - высокий и средний уровень, за исключением «Самообвинения», которое должно быть низкого уровня;
• «Мотивационный профиль» - с рабочей направленностью и выраженными мотивами «Общение» и «Социальная полезность», низкий уровень эмоционального и фрустрационного компонента мотива, отсутствие стадий демотивации;
• «Лидерские качества» - высокий и средний уровень, с предпочтением высокого;
• «Адаптивные возможности» - высокий и средний уровень, с предпочтением высокого;
• «Стратегии и модели преодолевающего поведения» - активная стратегия с моделью «Ассертивные действия», просоциальная стратегия с моделями «Вступление в социальный контакт» и «Поиск социальной поддержки»; «Уровень нервно-психического напряжения» - умеренно выраженный или отсутствующий;
• «Аварийный опыт» должен подвергаться анализу, исключаются виновники аварий и инцидентов, без реабилитационной психологической проработки аварийного опыта, с повторяющейся тенденцией более 3-х раз за последние 3 года.
5. Адаптивные стратегии преодоления «Активная» с моделью поведения «Ассертивные действия» и «Просоциальная» с моделями поведения «Вступление в социальный контакт» и «Поиск социальной поддержки», при их общей тенденции к адекватному поведению во время аварии и инцидента, могут быть показателями возможности сбоев в поведении персонала в экстремальных ситуациях. Анализ индивидуальных портретов исследуемых позволяет обнаружить слабые места. Слабыми местами надежности срабатывания именно адаптивных стратегий поведения являются портреты, где на втором месте выражены «Асоциальные», «Прямые» и «Пассивные» стратегии поведения.
6. При исследовании психологических причин инцидентов было выявлено, что совершали ошибки и становились виновниками инцидентов те руководители, которые при психодиагностике сочетали стадии потери мотивации (стадия «игнорирования» или «неосознанный саботаж») с высоким уровнем нервно-психического напряжения, с низким уровнем самоотношения.
Библиографический список
1. Амстронг М. Практика управления человеческими ресур- дителя в условиях антикризисного управления. [Электрон-сами. Изд.10-е / пер. с англ. под ред. С.К. Мордовина. СПб.: ный ресурс]: Дис. ... канд. психол. наук: 19.00.13. М.: РГБ, Питер, 2009. 848с. 2003. (Из фондов Российской Государственной Библиотеки)
2. Игельник М.С. Психологическая компетентность руково- 3. Малкина-Пых И.Г. Стратегии поведения при стрессе //
Московский психологический журнал. 1999. С. 3-5.
4. Морозова Г.Б. Психологическое сопровождение организации и персонала. СПб.: Речь, 2006. 400с.
5. Михалёва И.М. Теоретические аспекты профессиональной компетентности руководителя, работающего на опасном объекте // Вестник ИрГТУ. 2011. № 3. С. 258-263.
6. Скориков В.Б. Психологическая готовность работника к руководству научно-исследовательским коллективом: авто-
реферат дис ... канд. психол. наук. М., 1991.
7. Смирнов Б.А., Долгополова Е.В. Психология деятельности в экстремальных ситуациях. Харьков: Гуманитарный центр, 2007. 276 с.
8. Софьина В.Н. Управление развитием профессиональной компетентности специалистов (международный опыт): учеб. пособие. СПб.: ЛГУ им. А.С. Пушкина, 2005. 136 с.
УДК 9 (47)
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ УСИЛЕНИЯ ОХРАНЫ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ГРАНИЦЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Ф.С.Мусин1
Российский институт стратегических исследований, 125413, г. Москва, ул. Флотская, 15.
Освещаются проблемы охраны государственной границы во второй половине XIX столетия. Автором показаны предпосылки возрастания роли пограничной стражи в общей системе безопасности страны, характер преобразований по усилению охраны и защиты границы, в том числе в условиях войны. Библиогр. 14 назв.
Ключевые слова: пограничная политика; государственная граница; пограничная стража; мобилизация; Министерство финансов; Военное министерство.
SOME ISSUES OF STRENGTHENING THE PROTECTION OF THE RUSSIAN EMPIRE STATE BORDER IN THE SECOND HALF OF XIX CENTURY F.S. Musin
Russian Institute of Strategic Studies, 15 Flotskaya St., Moscow, 125413.
The article deals with the problems of the state border protection in the second half of XlXth century. The author shows the backgrounds of increasing the role of border guards in the overall system of the state security, the nature of changes in order to strengthen the safety and protection of borders, including under war conditions. 14 sources.
Key words: frontier policy; the state border; Border Guards; mobilization; Ministry of Finance; Department of the Army.
Вторая половина XIX в. - период больших изменений в жизни России. Широкомасштабные реформы, отмена крепостного права и развитие капитализма повлекли за собой серьезные изменения в области местного управления, суда, образования, в военном деле и т.д. Новые социально-экономические отношения, проявление неприкрытой борьбы за передел колоний и сфер влияния крупнейших капиталистических держав заставляли Россию все больше и больше обращать внимание на охрану государственной границы.
Не осталось в стороне от государственных реформ и Министерство финансов Российской империи. 26 октября 1864 г. Департамент внешней торговли, который занимался вопросами охраны границы, был переименован в Департамент таможенных сборов [1]. В Департаменте таможенных сборов было образовано специальное (пятое) отделение пограничного надзора. При директоре Департамента состояли инспектор пограничной стражи (высший военный начальник пограничной стражи) и чиновники Департамента, обеспечивавшие руководство деятельностью пограничной стражи [2]. Правительство России в результате проводимой реорганизации надеялось значительно поднять
престиж таможенного ведомства, как ведущего государственного органа, призванного обеспечить пополнение доходов государства [3].
Существенное место в деятельности Департамента таможенных сборов отводилось руководству пограничной стражей, призванной в пределах пограничной черты нести службу по пограничному надзору, обеспечивая защиту на государственной границе важнейших интересов империи, ее безопасности.
В связи с важностью решаемых задач, Министерством финансов России к управлению Департаментом таможенных сборов был привлечен тайный советник статс-секретарь князь Д.А. Оболенский. Кроме директора, в штате управления Департамента находились два вице-директора и четыре таможенных ревизора. Департаменту таможенных сборов, кроме таможен, подчинялись пограничная и корчемная стражи, а также Балтийская таможенная крейсерская флотилия [4].
Проведенный анализ архивных источников свидетельствует, что в ходе масштабного усиления безопасности европейского направления Российской империи конкретные задачи возлагались и на пограничную стражу. Однако в разработанных Военным мини-
1Мусин Фрид Саитович, кандидат исторических наук, доцент, старший консультант, тел.: (495)7157986, e-mail: mfs33@mail.ru Musin Frid, Candidate of History, Associate Professor, Senior Consultant, tel.: (495) 7157986, e-mail: mfs33@mail.ru
