CC BY
18
УДК 82
Ерохин Игорь Юрьевич
старший научный сотрудник.
Кройдон Колледж, Лондон, Великобритания
eiu21@ya.ru
Igor Yu. Yerokhin
senior research associate.
Croydon College, London, Great Britain
eiu21@ya.ru
К вопросу культурных и государственных межэтнических
связей казачества
To the question of cultural and national-ethnic relations of the Cossacks
Аннотация. В статье рассматривается вопрос участия в казачьих сообществах представителей различных национальных групп и этносов. Данное участие обеспечило особое и уникальное положение казачества в составе Российской Империи. Участие происходило при сохранении национальной и культурной идентичности диаспор.
Ключевые слова: казаки, этнос, сословие, культура, традиции, история, территории, развитие, генезис, война, нации, народ, Россия.
Abstract. ne article considers the question of participation in the Cossack communities of the representatives of different national groups and ethnic groups. This participation has provided a special and unique position of the Cossacks in the Russian Empire. Participation took place while maintaining the national and cultural identity and Diaspora.
Key words: Cossacks, ethnicity, class, culture, tradition, history, territory, development, Genesis, war, nation, people, Russia.
Долгое время было принято характеризовать казачье сообщество как достаточное закрытое социо-культурное и этническое образование. Действительно, представители казачьей старины достаточно ревностно относились к охранению своих жизненных и ценностных смыслов, особенностей культурных традиций.
Положение начинает кардинально меняться с началом процессов «огосударствления» вольного казацкого этноса и превращения его в сословие военной и административной службы институтов власти.
Традиционно принято считать, что интерес к происхождению и генезису казачества имеет некий временной разрыв. Данный разрыв принято относить на период 20-70-х гг. XX в. Однако даже в этот «мертвый сезон» казачьей истории имелись работы, труды и исследования, которые не оставляли вниманием вопрос, - что же такое казачество: этнос, народ, этническая или культурная группа? Эти исследования мало известны, однако это не означает, что их не было
[3;4]. В означенный период появились труды и были введены в оборот источники, которые описывали деятельность в казачестве достаточно редких для этой общности групп и слоев населения: цыган, сербов и болгар и др. [5;6;7]. Важным фактором реальности в области упрочения и развития межэтнических связей казачества становилось активное участие представителей национальных диаспор в сложной и развитой системе казачьих войск. Наиболее интенсивно, по наблюдениям историков и специалистов, эти процессы протекали, начиная с конца XVIII в. и вплоть до середины XIX в. Вот что говорят источники, например, по ногайскому населению: «В 1806 г. с целью отвести ногайцев с Кубани каждому из них было предложено избрать род занятий. Желающие записаться в казаки переселялись к Ейскому укреплению - берегам Азова. На Тамани осталось примерно 116 мужского и 82 женского пола ногайцев и татар, перешедших в казачье сословие» [1, с.37]. Вовлечение ногайцев в ряды казаков носило характер государственно-административного мероприятия. Многие иные народы шли в ряды служилого казачества вполне осознанно и полностью добровольно. Эти явления для казачества Кавказа в источниках получили наименование горского «мухаджирства» [11, с.43]. Оно нашло отражение в работах исследователей Б.В.Виноградова, В.Б.Виноградова, В.А.Матвеева и др. Свою специфику процессы участия этнических элит в казачьих войсках имели в Сибири и на Урале. Здесь значительную численность населения составляли татары. Они крайне неохотно относились к идее сменить свою мусульманскую веру, зато охотно рассматривали вопросы об участии в системе государственной и военной службы. Власть эти факторы учитывала и охотно шла навстречу татарскому населению.
Плодотворно выстраивала отношения царская Россия и с казаками из числа буддистов. На протяжении последней четверти XVII-XVIII вв. шел неуклонный рост численности казачества по всем пограничным регионам России. Однако все эти показатели, как бы ни были они важны для понимания проблемы «казачество и государственность», не дают нам возможности понять, что за люди составляли это сословие «служивых», так рьяно защищавших опоры власти и государства. Для этого необходимо обращение к биографическому методу. Так, например, биография казака Юрия Соболевского позволяет проследить мотивацию его государевой службы [12]. Здесь нужно понимать и четко разделять понятия «служение государству» и «служба государю», ведь примерно до середины XVIII в. главенствовала личная преданность государю. Этот шляхтич принял православие, дал присягу на верность царю и в 1667 г. был направлен на службу в Сибирь «в дети боярские» города Томска вместе с женой Марфой, окладом 8 руб., 3 пудами соли, 12 четей ржи и 12 чети овса. При рождении сыновей его оклад и довольствие повышались. В 1678 г. Юрий был в Москве, возвращался в начале 1679 г., «зимним путем» и вез «русский товар» для продажи. На подходе к Тобольску, на него было совершено нападение, в результате чего была похищена «государева казна» и весь товар. Казна впоследствии нашлась, но «двор» был весь описан. Стоимость имущества равнялась пятилетней заработной плате казака. Тем не менее, через 4 года, он, имея уже 3-х сыновей, назначается приказчиком Уртамской слободы, где позже бу-
дет строить Уртамский острог. На основании документов выяснено, что казна по несколько лет не выплачивала казакам жалованье. Эти задержки были не только в Сибири, но касались казаков и других регионов. Н.И. Никитин отмечал, что нередко полагавшееся служилому человеку жалованье отличалось от получаемого им в действительности [11, с.115].
В 1688 г. Юрию Соболевскому на строительство Уртамского острога из Сибирского приказа было выдано 200 руб. Сто пятьдесят пошли пашенным крестьянам, а 50 - ссыльным крестьянам. По его челобитной, поддержанной жителями Уртамского острога, была отстроена церковь, в которую царевна Софья прислала колокол и книги. В 1695 г. вместо него в «детях боярских» стали служить его сыновья. У них уже в начале XVIII в. имелись земельные владения. За всю его жизнь оклад повысился с 8 до 14 руб., однако он не всегда выплачивался сполна. Тем не менее, казачество из числа «новообращенных», неславянского населения верой и правдой служило интересам государства. Таких было подавляющее большинство. Это становилось нормой и правилом.
Раскрытая достоверными источниками судьба казака дает нам возможность понять то значение, которое представляли казаки для государства и власти. Это был надежный оплот государства на взрывоопасных окраинах: и изнутри (ссыльные) и извне (постоянные набеги). Казаки, составившие многофункциональные внутренние войска, выполняли не только военно-охранительные функции, но и управленческие, экономические, геополитические, дипломатические, социокультурные. Все те функции и задачи, которые и ставило перед собой государство в период становления империи. Бывали, однако, и случаи перехода казаков на сторону противника (полковник Михаил Криса в 1651 г. перешел на польскую сторону) [13]. Несмотря на влияние и контроль государства, все же изнутри казачьи сообщества долгое время (примерно до середины XIX в.) оставались архаичными, придерживавшимися норм обычного права. Государства вначале использовало казачью вольницу в своих геополитических и внешнеполитических целях, а затем взяло ее под контроль. Этот процесс завершился примерно в то же время - в первой трети XIX в. Кроме поляков, большое значение и большую роль в административном и военном управлении казачьими войсками царской России играла немецкая диаспора. Особенно это было сильно заметно в крупнейших казацких войсках, вступивших на путь «государственности», - Донском, Кубанском, Терском и некоторых других.
Многие видные русские политические, общественные и государственные деятели в свое время высказывались о межэтническом характере казачьей общности и значении этого фактора для государственности России. Исследования современных российских историков продолжили эту традицию. В последнее время появилось много интересных, нестандартных работ данной тематики [2;8;9;10;14].
Литература:
1.Авксентъев ,В.А. Этническая конфликтология: В поисках научной парадигмы. Ставрополь. 2001.
2.Алиева, С.И. Ногайцы Северо-Западного Кавказа после Ясского договора 1791 г. // Археология, этнография и краеведение Кубани: материалы VIII Краевой межвузовской аспирантско-студенческой конференции. - Армавир; Краснодар, 2000.
3.Балинов, Ш. Чем было казачество. 1931.
4.Балинов, Ш. Является ли казачество народом? // «Вольное казачество». Двухнедельный литературный и политический журнал. Прага. 16.12. 1927.
5.Бачинская, Е. Фараоновка и Каиры - цыганские станицы Дунайского казачьего войска. 1827-1869 гг. // Проблемы истории и археологии Нижнего Приднестровья: Тез. докл. и сообщ. науч.- практ. ист.-краевед. конф. - Белгород-Днестровский, 1990. - Ч. 1.: История. - С.53-55.
6.Бачинский, А.Д. Происхождение и состав украино-русского населения Буджака и низовий Дуная к концу XVIII и начала XIX в. // Зап. Одес. археол. о-ва. Т.2(35), 1967. - С.136-150.
7.Бачинский, А.Д. Сербы и болгары в Усть-Дунайском Буджакском казачьем войске // Славянское источниковедение. - М., 1965. - С.132-137.
8.Беджанов, М.Б. На пути национального возрождения. - Майкоп, 1992.
9.Крицкий, Е.В. Казачество и межэтнические отношения // Социологические исследования. №6, 1995. - С.60-67.
10.Ковалева,0.В. Политическое поведение казачества в сфере межнациональных отношений. 2003.
11.Никитин, Н.И. Служилые люди в Западной Сибири XVII в. Новосибирск, 1988.
12.Роль государства в освоении Сибири и Верхнего Прииртышья в XVII -XIXвв. / Отв. ред. М.В.Шиловский. - Новосибирск: Параллель, 2009.
13.Соколовский, И.Р. Служилые «иноземцы» в Сибири XVII в. Новосибирск, 2004.
14.Шаова, С.Д., Жиляев, Д.В., Баисова, М.В. Горское «мухаджирство» к линейным казакам // Из истории и культуры линейного казачества Северного Кавказа: Материалы II Международной Кубанско-Терской научно-просветительсой конференции. - Армавир, 2000.
Bibliography
1. Avksentyev, V.A. Ethnic conflict: In search of the scientific paradigm. Stavropol. 2001.
2. Aliyev, S.R. Nogais North-West Caucasus after the Iasi Treaty of 1791 // Archeology, Ethnography and local history of Kuban: proceedings of the VIII Regional inter-University post-graduate student conference. - Armavir; Krasnodar, 2000.
3. Balinov, W. Than was the Cossacks. 1931.
4. Balinov, W. whether the Cossacks people? // «Free Cossacks». Two weeks literary and political journal. Prague. 16.12. 1927.
5. Bachinskaya, E. Faraonovka and Kairi - Gypsy village Danube Cossack troops. 1827-1869 years. // Problems of history and archaeology of the Lower Transnistria: abstracts. Dokl. and the message. nauch.- practical use. East.-local historian. Conf. -Belgorod-Dnestrovskiy, 1990. -1 o'clock.: History. -P.53-55.
6. Bachinskiy, A.D. the Origin and composition of the Ukrainian-Russian population Budjaka and lower Danube by the end of XVIII and the beginning of XIX century // Zap. The odes. archeol. o-VA. Vol.2(35), 1967. - P. 150.
7. Bachinskiy, A.D. the Serbs and Bulgarians in Ust-Danube Bugeac Cossack army //Slavic sources. - M, 1965. - P.132-137.
8. Bejanov, M.B. On the road of national revival. - Maykop, 1992.
9. Kritsky, E.V. Cossacks and interethnic relations // Sociological research. №6, 1995. - P.60-67.
10. Kovalev, O.V. Political behavior of the Cossacks in the sphere of inter-ethnic relations. 2003.
11. Nikitin, N.I. Servicemen in Western Siberia of the XVII century, Novosibirsk, 1988.
12. The role of the state in the development of Siberia and the Upper Irtysh region in the XVII - XIX centuries / Resp. Ed. Mavrinsky. - Novosibirsk: Parallel, 2009.
13. Sokolovsky I.R. Service «foreigners» in Siberia of the XVII century, Novosibirsk, 2004.
14. Shaova, S.D., Zhilyaev, D.V., Beisova, M.V. Highland «Muhajirs» to the linear Cossacks // From the history and culture of linear Cossacks of the North Caucasus: proceedings of the II International Kuban-Terek scientific-prosvetitelja conference. - Armavir, 2000.
