CC BY
91
О. В. Павлова
К ВОПРОСУ КЛАССИФИКАЦИИ ВСТАВНЫХ КОНСТРУКЦИЙ
(на материале спонтанной речи)
При классификации вставных конструкций (ВК) необходимо определить основание для их логического деления. Рассматривая употребление вставных конструкций в спонтанной речи носителя языка, хочется обратить внимание на некоторые особенности их функционирования. Прежде всего, нужно сказать, что количество вставных конструкций в спонтанной речи весьма значительно (8% от общего числа предложений1 в тексте). Характерными чертами таких конструкций являются их неравнозначность, многоуровневость и большое разнообразие. В научной литературе нет четкой классификации этих явлений. Сюда относят и дополнительную информацию, связанную с текстом повествования, и уточнения, и ссылки на различные источники, и т. д. [7; 6]. В процессе речевого общения человек решает различные задачи, на основании этого выделяются функции языка, типология и количество которых имеют свою специфику в разных философских концепциях.
Функции, или употребления, языка — это те основные задачи, которые решаются с помощью языка в ходе коммуникации и познания.
Идея проведения различий между функциями языка лежит в основе теории языка. Так, К. Бюлер, рассматривая знаки языка в их отношении к говорящему, слушающему и предмету высказывания, выделяет три функции языковых высказываний: информативную (формулировка истинных и ложных утверждений), экспрессивную (выражение состояния говорящего), эвокативную (оказание влияния на слушающего, возбуждение определенных мыслей, оценок, стремлений к действиям). Любое высказывание выполняет одновременно все три задачи. Различие определяется тем, какая задача является доминирующей [5]. Высказанные Л. Витгенштейном и Дж. Остином идеи, которые легли в основу теории речевых актов и позже приобрели известность, были конкретизированы Дж. Серлем, П. Строссоном. Они обозначили пять основных задач речевой деятельности человека: репрезентатив (сообщение о положении дел), норма (попытка заставить кого-то что-то сделать), экспрессив (выражение чувств), декларация (изменение мира словом), обещание (обязательство что-то реализовать). В большинстве теорий также выделяются следующие функции языка: коммуникация мыслей и связанных с ними переживаний и формулирование мыслей, которое считается предельным случаем функции коммуникации, означая коммуникацию (общение) с самим собой [8]. Можно продолжать перечисление функций языка. Но так как всякая классификация зависит от выбранного основания, т. е. от целей предполагаемого использования, мы остановимся на перечисленных функциях (наиболее наглядных).
Потребность в общении у носителя языка постоянна и не может быть удовлетворена полностью. Не вызывает сомнения тот факт, что любая из перечисленных речевых
© О. В. Павлова, 2009
функций отражает попытку воздействия на соответствующую сферу жизни человека. Эти сферы, в свою очередь, непрерывно выстраивают иерархии доминирования друг над другом в зависимости от актуализации того или иного основания их логического деления. Говоря об иерархии различных сфер жизни человека, можно утверждать, что индивидуальные и групповые интересы, актуализация достижения поставленных целей между различными сферами жизни человека приводят к изменению расстановки приоритетов в практике использования речевых актов. Актуализируемая сфера становится центральной, однако и иные сферы непременно задействованы, хотя и вытеснены на периферию.
Другим основанием для классификации сфер человеческой жизни и расстановки приоритетов между соответствующими им речевыми актами является сформированное у личности мировоззрение. Наиболее важные из них, актуализируясь в центре, также вытесняют другие на периферию.
Представляется вполне самостоятельным и значимым большое число факторов, влияющих на речь: профессиональный опыт, социальный статус, образование, психологическая конституция, проблемы в семье и т. д.
Итогом взаимодействия постоянно изменяющейся актуализации со всеми влияющими факторами в постоянно изменяющейся среде являются постоянно изменяющиеся приоритеты между речевыми функциями, выражающимися в конкретных видах речевых актов (тексты, наполненные конкретным содержанием). Представим это соотношение в схематическом виде (см. рис. 1).
Основанием логического деления при различении вставных конструкций в текстах спонтанных речевых актов является их происхождение (принадлежность к одному или разным уровням сфер человеческой деятельности).
Одна группа вставных конструкций происходит из той же сферы человеческой деятельности, что и основной текст. Это наиболее актуализированный уровень, приоритетность которого и вызвала к жизни сам речевой акт, убежденность в его истинности, ценности, значимости, эффективности и пр., что выражается во вставных конструкциях классического типа.
Рис. 1. Схема актуализации разных сфер человеческой деятельности
Металингвистические вставные конструкции происходят из сферы человеческой деятельности, отличной от сферы происхождения основного текста. Временная актуализация этой сферы и привела к появлению в речевом акте вставной конструкции (см. рис. 2).
Вполне правомерен вопрос о конфигурации схемы, когда речевой акт (текст) порожден более периферийной сферой, чем вставные конструкции. Гипотетически это может привести к двум вариантам:
1) вставная конструкция актуальна и интересна, текст воспринимается как неудачный и неинтересный;
Самые актуальные
Менее актуальные
\ Неактуальные
Сфера происхождения речевого акта (текста) Сфера происхождения классической ВК
Металингвистические ВК происходят из других (более периферийных) сфер
Рис. 2. Связь вставных конструкций разного типа с различными сферами человеческой деятельности
2) конструкция воспринимается как основной текст, а текст — как конструкция (т. е. текст и вставная конструкция меняются местами, но это, скорее всего, возможно лишь в случае сравнительной сопоставимости их объемов).
Таким образом, мы видим два типа вставных конструкций: первый принадлежит той же сфере деятельности, что и основной текст, и находится на уровне текста, второй принадлежит иному уровню, ставшему актуальным в данный момент речи.
Вставная конструкция является дополнительной информацией, которую автор считает необходимым сообщить [1, 6]. Поскольку данная интерпретация является в настоящее время классической, то, пользуясь терминологией, предложенной Н. В. Богдановой [4, с. 326-334; 2], мы можем назвать данные вставные конструкции классическими.
Рассмотрим функционирование классических и других типов вставных конструкций в спонтанной речи носителей русского языка. Материалом для данного исследования послужили записи монологов разных жанров (в примерах: пересказ описательного отрывка — текст 1, пересказ сюжетного повествования — текст 2, описание пейзажа — текст 3, описание жанровой сценки — текст 4, свободный монолог о работе — текст 5). Для того чтобы исключить влияние разнообразных социальных характеристик, информантами были выбраны петербуржцы, представители одной профессии (преподаватели русского языка как иностранного). Это были мужчины и женщины разных возрастов (выделяются 3 возрастные группы) (в примерах у информантов-мужчин четные номера, у информантов-женщин — нечетные). Тексты были записаны на магнитофон, затем расшифрованы и с помощью экспертов-лингвистов представлены в виде текстов, разделенных на предложения. В связи с тем, что люди выбранной профессии используют язык не только в быту, но и как инструмент для своей профессиональной деятельности, можно предположить, что большинство из них имеют высокий уровень речевой компетенции.
Классические конструкции широко представлены в речи информантов в различных типах текстов. Примеры:
(1) а вот там вот еще вижу / по-моему это лебеди / два / хотя может быть я ошибаюсь / но кажется что они плывут грациозно (Инф. 1; текст 3);
(2) но когда он уезжал он совершенно / замечательный отзыв написал / о Центре /о / преподавателях / и о студентах / в общем кого даже сейчас спроси / а / Наташа ее звали / эту секретаршу / наверное его до сих пор помнит / и все остальные за ним так как-то подтягивались (Инф. 3; текст 5).
К другому типу относятся конструкции, выходящие за содержательные рамки текста. Это может быть информация об источнике цитирования или отвлеченная от текста информация, ставшая в данный момент актуальной для говорящего. Примеры:
(3) и дуб напомнил ему снова всю его жизнь / забыла / ну короче / нет ни счастья / ни любви / ни радости в этой жизни. . . (Инф. 5, текст 1);
(4) кот вылез из-под дома на эту плотвицу / зажал ее / в / во рту наверное / у кота тоже рот //ну вот / м-м мы начали рассматривать этого кота
(Инф. 3, текст 2).
В какой-то мере вставные конструкции этого типа согласуются по природе своего происхождения с оговорками. З. Фрейд толковал оговорки как конкурентные намерения [10]. Вставные конструкции — это тоже своего рода оговорка, только обособленная от текста. Ее можно рассматривать как высшую степень актуализации сферы происхождения данной оговорки, концентрации на ней говорящего и потери контроля над текстом. Такого рода вставные конструкции говорят о спонтанности речи и, естественно, отсутствуют в подготовленных текстах. Видимо, полное отсутствие вставных конструкций в спонтанной речи невозможно вовсе, так как основной ее характеристикой является процесс оформления мысли, формулирования понятий, суждений, умозаключений, гипотез, теорий, парадигм и т. д. прямо в процессе говорения. Вполне естественным является отображение в речи — в виде вставных конструкций — поиска наиболее подходящих и простых форм. Впрочем, это не значит, что в устных монологах нет других свидетельств спонтанности, которыми могут быть неудачные формулировки, паузы хезитации, заполненные паузы, повторы, самокоррекция, оговорки и многое другое [9]. И наоборот, наличие хорошо продуманных, окончательно оформившихся в процессе мышления идей (даже при их первичном озвучивании) не может быть расценено как спонтанное говорение.
Однако резкой границы между спонтанной и подготовленной речью быть не может, как не может быть и «чисто спонтанной» или «чисто подготовленной» речи. Ведь даже хорошо подготовленные монологи окрашиваются артистами по-своему: индивидуальной интонацией, эмоциональными акцентами. В то же время спонтанная речь не исключает использования общепринятых клише, крылатых выражений, избитых фраз и т. п. По всей видимости, критерий спонтанности речи может носить только сравнительный характер: вроде бы, более или менее, значительно и т. д.
Эти конструкции можно назвать металингвистическими. Но, продолжая операцию логического деления, воспользуемся классификацией Н. В. Богдановой [4; 2]: конструкции этого типа можно разделить далее на собственно металингвистические, дискурсивные, хезитационные и экстралингвистические (см. рис. 3).
В ходе наблюдений над спонтанной речью информантов с высоким уровнем речевой компетенции были выявлены определенные закономерности (см. табл. 1-5 и рис. 4-8).
Таблица 1. Общее количество вставных конструкций в спонтанной речи информантов разного пола и возраста (в % от всего количества предложений в текстах)
Младшая возрастная группа Старшая возрастная группа
Мужчины 4,76 5,56
Женщины 14,82 10,76
Рис. 3. Типология вставных конструкций в русской спонтанной речи
Таблица 2. Количество разных типов вставных конструкций в спонтанной речи информантов-мужчин и информантов-женщин (в %)
Мужчины Женщины
Классические ВК 3,97 4,18
Металингвистические ВК 3,08 7,97
Рис. 4. Общее количество вставных конструкций в спонтанной речи информантов разного пола и возраста (в % от всего количества предложений в текстах)
Видно, что женщины независимо от возраста чаще, чем мужчины, используют в своих монологах те или иные вставные конструкции.
Можно утверждать, что мужчины классические вставные конструкции используют чаще, чем металингвистические, предпочитая делать замечания относительно содержания текста. Женщины чаще используют металингвистические конструкции, отвлекаясь от содержания текста, выражая сомнения в своей способности выполнить коммуникативное задание или вспоминая какие-то детали из своей жизни. Примеры:
(5) старая Гатчина / какой это век? // начало девятнадцатого века (Инф. 4, текст 2).
(6) потом были разные другие группы // нужно еще что-то говорить? / или хватит? // потом были другие группы (Инф. 7, текст 5).
%
Рис. 5. Количество разных типов вставных конструкций в спонтанной речи информантов-мужчин и информантов-женщин (в %)
% 6 г
Младшая Старшая
возрастная возрастная
группа группа
Классические
Металингвистические
Рис. 6. Количество разных типов вставных конструкций в спонтанной речи информантов-мужчин разного возраста
(в%)
Таблица 3. Количество разных типов вставных конструкций в спонтанной речи информантов-мужчин разного возраста (в %)
Младшая возрастная группа Старшая возрастная группа
Классические ВК 2,38 5,56
Металингвистические ВК 4,76 1,39
Можно проследить тенденцию увеличения количества классических вставных конструкций у людей старшего возраста и, соответственно, уменьшения количества металингвистических. Если учесть тот факт, что металингвистические вставные конструкции в целом маркируют невысокий уровень речевой компетенции говорящего, свидетельствуя о затруднениях информанта в построении спонтанного монолога в рамках того или иного коммуникативного сценария [4; 2], то можно сделать вывод, что в рамках изначально заданного высокого уровня речевой компетенции степень свободы говорящего в выборе речевых средств с возрастом также возрастает. Ср. соответствующие данные по группе информантов-женщин (см. табл. 4 и рис. 7).
Таблица 4. Количество разных типов вставных конструкций в спонтанной речи информантов-женщин разного возраста (в %)
Младшая возрастная группа Старшая возрастная группа
Классические ВК 4,07 4,30
Металингвистические ВК 10,57 5,38
Видно, что в спонтанной речи женщин с возрастом тоже уменьшается количество металингвистических вставных конструкций.
Рассмотрев различные типы металингвистических вставных конструкций, стоит сказать, что наиболее ярко представлены различия собственно металингвистических конструкций, содержащих оценку говорящим речевого сценария или своих способно-
Рис. 7. Количество разных типов вставных конструкций в спонтанной речи информантов-женщин разного возраста
(в%)
Собственно
металингвистические
Рис. 8. Соотношение дискурсивных и собственно металингвистических вставных конструкций в спонтанной речи информантов разного пола (в %)
стей его реализовать, и дискурсивных вставных конструкций, маркирующих границы текста или этапы его построения.
Таблица 5. Соотношение дискурсивных и собственно металингвистических вставных конструкций в спонтанной речи информантов разного пола (в %)
Мужчины Женщины
Дискурсивные ВК 5,26 3,11
Собственно металингвистические ВК ЗД6 4,20
Что касается собственно металингвистических вставных конструкций, то их в речи мужчин меньше, чем дискурсивных, т. е. информанты-мужчины чаще используют металингвистические конструкции для обозначения этапов своего рассказа (начало, продолжение, окончание):
(7) но в целом картина спокойна / умиротворяющая обычный день / и прелесть природы // пожалуй все (Инф. 2, текст 3).
Женщины же чаще используют металингвистические конструкции для обозначения своего восприятия текста или для установления контакта с собеседником (количество собственно металингвистических вставных конструкций в их речи преобладает над количеством дискурсивных):
(8) смотреть на него было смешно / как в мультике / помнишь там / кот был / не э-э м-м вылез / да поел все // наелся досыта и / мирно уснул (Инф. 1, текст 4).
В заключение следует сказать, что вставные конструкции являются неотъемлемой частью спонтанной речи, способной в известной степени служить маркером спонтанности, а также маркером уровня речевой компетенции говорящего. Вставные конструкции разного типа отражают в определенной мере специфику речи мужчин и женщин, а также людей разных возрастов.
1 Необходимо отметить, что предложения в спонтанной речи могут быть получены только в ходе специального эксперимента по пунктированию [3, с. 288—293]. С учетом условности полученного таким образом предложения далее в статье этот термин заключается в кавычки.
Список используемой литературы
1. Акимова Г. Н. Новые явления в синтаксическом строе современного русского языка. Л., 1982. 130 с.
2. Богданова Н. В. Вставные конструкции в звучащем спонтанном монологе (к проблеме построения грамматики русской речи) // Вопросы культуры речи. М., 2008 (в печати).
3. Богданова Н. В. О единице описания синтаксической структуры устного спонтанного монолога: проблемы, методики, гипотезы // . . . Слово отзовется. Памяти Аллы Соломоновны Штерн и Леонида Вольковича Сахарного. Пермь, 2006. С. 288-293.
4. Богданова Н. В. Разные типы коммуникативных сценариев в спонтанной речи и «текст о тексте» как разновидность вставной конструкции // Русистика и современность. Материалы Х Междунар. научно-практической конференции. 26-28 октября 2007: В 2 т. СПб., 2008. Т. 1. Лингвокультурология и межкультурная коммуникация. С. 326-334.
5. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. М., 1993. 501 с.
6. Валгина Н. С. Синтаксис современного русского языка. М., 1991. 431 с.
7. Золотова Г. А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973. 351 с.
8. Ивин А. А. Риторика: искусство убеждать. М., 2002. 229 с.
9. Фонетика спонтанной речи / Ред. Н. Д. Светозарова. Л., 1988. 245 с.
10. Фрейд З. Введение в психоанализ: лекции. СПб., 2006. 478 с.
