К вопросу изучения феномена благопожелательных изображений в традиционном искусстве Китая Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

ART STUDIES

К ВОПРОСУ ИЗУЧЕНИЯ ФЕНОМЕНА БЛАГОПОЖЕЛАТЕЛЬНЫХ ИЗОБРАЖЕНИЙ В

ТРАДИЦИОННОМ ИСКУССТВЕ КИТАЯ

Мартынова Н.В.

кандидат педагогических наук, доцент кафедры дизайна, ДПИ и этнокультуры, директор академии современного искусства и дизайна Тихоокеанского государственного университета,

Хабаровск, Россия

TO THE ISSUE OF STUDYING OF THE PHENOMENON OF WISHFUL THINKING IMAGES IN

TRADITIONAL ART OF CHINA

Martynova N. V.

Candidate of pedagogical sciences, Associate professor of design, DPI and ethno culture, Director of academy of the modern art and design Pacific National University, Khabarovsk, Russia.

Аннотация

В статье рассматривается интереснейший объект традиционной культуры и искусства Китая - благо-пожелательные изображения. Традиционное китайское искусство, ориентированное на отношения мира и человека, визуализирует метафорические подробности, канонизирует отдельные знаки, образы, их сюжетные объединения, формируя изображения, свидетельствующие о естественном стремлении человека к счастью и долголетию. Все произведения, содержащие благопожелания (вне зависимости от способа их создания) несут в себе определенную функцию: охраны, защиты, оберега, благости пожелания (символически скрытой, но массово общеизвестной за счет доступности сюжета). Феномен благопожелательных изображений состоит в том, что, будучи явлением традиционного искусства, он значим в повседневной жизни и духовных практиках китайского народа. Художественная практика благопожеланий способна дарить человеку эстетическое и моральное удовлетворение, соединяя в творческом процессе все ощущения жизни. Формы визуализации понятия «благопожелания» в России и Китае занимают важное место в традиционной культуре общества, поскольку предполагают регламенты взаимоотношений между людьми, обнаруживая социальные статусы и роли. Актуальность исследования определяется еще и расширением и укреплением международных связей России с Китаем, в которых доминирующая роль отводится благожелательным формам коммуникации.

Abstract

In article the most interesting question of kind images in the traditional culture and art of China is considered. The traditional Chinese art focused on the relations of the world and the person visualizes metaphorical details, canonizes separate signs, images, their subject associations, forming the images confirming natural aspiration fortunately and to longevity. All works containing wishful thinking (regardless of a way of creation) bear in themselves a certain function: protection, protection, a charm, the clemencies of a wish (symbolically hidden, but in large quantities well-known due to availability of a plot) which sooner or later are mentioned in similar cases. The phenomenon the wishful thinking of images consists that, being the phenomenon of traditional art, it is significant in everyday life and spirituality of the person. Art practice of wishful thinking is capable to give to the person esthetic and moral satisfaction, connecting all feelings of life in creative process. Forms of visualization of the concept "wishful thinking" of Russia and China take the important place in the traditional culture of society as they assume regulations of relationship between people, finding the social statuses and roles. The relevance of a research decides by both expansion and strengthening of international relations of Russia on China in which the dominating part is assigned to kind forms of communication.

Ключевые слова: благопожелания, изображения, символы, обереги, поверья, ритуалы и обряды, коммуникация, традиции в искусстве Китая.

Keywords: wishful thinking, images, symbols, charms, beliefs, rituals and ceremonies, communication, traditions in art of China.

Вне зависимости от того, где, когда и как именно формировались культуры мира, ныне признаваемые традиционными, их структура соответствовала простыми таинствам: рождению и смерти, жизненным этапам и всевозможными инициациям,

которые их сопровождали. Каждая культура наполнена обрядами, свидетельствующими о становлении основ мировидения и восприятия среды, окружающей человека. Естественно, что ни география, ни язык, соотносимые с конкретными культурами мира, в каждой из которых есть так называемые

благопожелания, не отменяли логику и структуру событий, облекаемые поверьями, ритуалами и обрядами. Тем не менее, не обращая внимания на частные детали и подробности исторически сложившихся, исполненных символической значимости особенностей существования человека, невозможно не подвергнуть анализу само явление благо-пожелания, раскрывающего тайны повседневной жизни человека. Традиционное китайское искусство, ориентированное на отношения мира и человека, визуализирует метафорические подробности, канонизирует отдельные знаки, образы, их сюжетные объединения, формируя изображения, свидетельствующие о естественном стремлении к счастью и долголетию.

Интерес к изучению благопожеланий в традиционном китайском искусстве определяется не столько ретроспективным изучением его истории, представляющей тематически подобранные произведения, сколько определением конструктов и характера эволюции художественных форм, объясняющих их возможные интерпретации. Учитывая самостоятельность произведений, принятых для исследования, необходимым мыслится не только уточнение их жанровой классификации, но и последующая интерпретация их смысла, как благопожелания. Эта деталь представляется нам важной, поскольку визуализация, определяющая благопоже-лания, символична, и учтена системой мировоззрения как особая форма знания.

Представляется возможным обозначить исторически сформированный смысл, форму и сюжет изображений, понимаемых как благопожелания за счет контекста и указать особенности, определяющие:

- мини-произведения, одноуровневые сведенные на уровень графического знака (символа);

- многоуровневые произведения, требующие не только понимания сюжета, но и культурного фона явления;

- плоды зрительских фантазий (ребусов), порождаемые ассоциативным мышлением, на основе ранее определенных культовых деталей праздников, фрагментов пантеонов даосов и буддистов.

Принимая во внимание абсолютное большинство исследуемых произведений, представленных сюжетными композициями благопожелания (по поводу возможного достижения личного счастья, богатого урожая, успехов в учебе и торговле, финансового благополучия и т.п.), из их количества можно выделить те, что определены историко-культурными (в том числе изустными) и литературными источниками. Все произведения, содержащие благопожелания (вне зависимости от способа создания), несут в себе определенную функцию: охраны, защиты, оберега, благости пожелания (символически скрытой, но массово общеизвестной за счет доступности сюжета китайскому народу), рано или поздно упоминающийся в сходных случаях в повседневной жизни. Подвергая анализу, художественные средства визуализации идеи, обратим внимание на конкретные версии осуществления благопожеланий в китайской традиции - на

китайские благопожелательные изображения. Актуальность нашего исследования обусловлена «развертыванием архивов истории произведений» (А. Варбург), определяющего сущность благопожеланий, как культурного явления в национальной картине мира. Для преодоления разрыва между восточной и западной традицией визуализации, необходимо определить и актуализировать статус, уточнить классификацию благопожелательных изображений китайского традиционного искусства, как максимально близкого к региональной культуре Дальнего Востока России.

Несмотря на достаточную изученность вопроса, ныне существующие благопожелания чаще всего сопоставляются с традиционным искусством Китая на уровне лубочных картин няньхуа, история которых связывается с ритуализацией празднования Нового года. Тем не менее, на сегодняшний день детально изучены только произведения Нового времени, что отчасти объясняется идеологическими особенностями формирования художественной жизни Китая, и огромной популярностью нянь-хуа, как современного массово-тиражного вида художественного творчества, в том числе графического искусства. Используемые нами источники и материалы по теме исследования (в большинстве случаев датированные ХХ веком), обнаруживают изменения всей художественной системы благопо-желаний, не ограниченной переменами в жанровой классификации, т. к. начинаясь с ритуальных, символических «замков», способных отпугивать злых духов низового пантеона, благопожелательные изображения постепенно становились реалистичными, структурой и стилистикой напоминая плакаты и листовки. Данная особенность преобразования благопожеланий в их тиражном варианте важна для дальнейшего определения требований, изменивших композиционные, декоративные приемы, что и позволяет исследовать благопожелательные изображения как уникальное культурное явление, характерное для традиционного искусства Китая.

Искусство благопожелательных изображений, будучи неотъемлемой частью китайской традиционной художественной культуры, вобрало в себя фольклорные, мифологические и религиозные начала, создав узнаваемый метафорический образ мышления, предопределивший национальную картину мира и соответствующие эстетические решения композиционного характера. Создавая образную систему на основании осмысливаемых явлений природы, окружающего мира, верований и легенд, традиционное мышление сформировало благопожелательные изображения, визуализирующие древние традиции и устремления к гармонии, миру и счастью. Актуальность исследования определяет его проблему, поскольку при достаточной изученности, уровне и глубине многих исследовательских трудов до сих пор отдельно не рассматривались ни система благопожелательных изображений как некоторый культурный фон, на котором стали возможны стилевые и жанровые элементы их эволюции.

Феномен благопожелательных изображений состоит в том, что, будучи явлением традиционного искусства, он значим в повседневной жизни и духовных практиках человека. Благопожелания формируются в жизни человека, суммируя его просьбы о вечной жизни, желания, мольбы о счастье, что в свою очередь создает многоуровневые интерпретации исторически сложившихся изображений. Они способны обладать и скрытым смыслом, и омонимией значений, и богатой цветовой символикой. Благопожелание обслуживает контактоустанавли-вающую (социативную или фатическую) функцию и поэтому широко присутствует в разных сферах человеческого общения. Художественная практика благопожеланий способна дарить человеку и эстетическое, и моральное удовлетворение, соединяя в творческом процессе все ощущения жизни.

Формы визуализации понятия «благопожелания» в России и Китае занимают важное место в традиционной культуре общества, поскольку предполагают регламенты взаимоотношений между людьми, обнаруживая социальные статусы и роли. Наше исследование актуализировано еще расширяющимися и укрепляющимися международными связями между России с Китаем, в которых доминирующая роль отводится благожелательным формам коммуникации.

Анализируя разрозненные сведения (в том числе исторически самые ранние) о том, что же собой представляют благопожелания, визуализированные на уровне народной китайской картины и так называемых «знаков счастья», соотносимых с эпохой Тан («Энциклопедия обычаев и нравов», 618-907 гг.) и династией Юань («Литературная энциклопедия», 1271-1368 гг.). Упомянутые источники способны пролить свет на происхождение, как самого феномена изобразительного искусства, так и архаичных героев дарственных изображений -оберегов, называемых хранителями, богами: «Боги дверей» (Мэнь Шъэни), Бог очага (Цзао Ван), что свидетельствует о формировании пантеона, характерного ранним даосам. В источниках династии Инь (1600-1046 гг. до н.э.) уже начинают описываться встречающиеся в быту охранные изображения (в том числе и благопожелательные и те, что ныне классифицируются как сюжетные няньхуа), как распространенное явление, поскольку в это время все приношения и ритуалы стали регулироваться с помощью регламента «Семь ритуалов Сына Неба», устанавливающим для обрядоверов высшего общества порядок обращения к богам, как действия, которые обязательны к исполнению. Начиная с периода династии Хань (206 г. до н. э.-220 г. н. э.) все изображаемые герои и божества, упоминаемые в благопожелательных композициях, постепенно обросли сюжетными деталями, что сформировало образную систему, и позволило классифицировать изобразительные решения как устойчивые сюжеты. Объединение страны после смуты во времена династии Суй (581-618 гг.) и последовавший за тем расцвет страны во время династии Тан (618-907гг н.э.) отчасти объясняют изме-

нения в составе иконических изображений «хранителей» соответствием буддийским канонам, определяющим возможность появления «бодхисатв», сходных с изображением портретов чиновником и общих светских элементов в сюжетах благопожела-ний. Тем не менее, систематические исследования в области благопожелательных изображений, в том числе и няньхуа, как явлений китайского искусства, стали широко известными только после образования КНР в 1949 году.

Исследования в области традиционного искусства, осуществляемые на волне просветительского осмысления культурного опыта ХIX-XX вв. изначально затронули только литературу и театральное искусства Китая, но после добрались до практик изобразительного искусства. Вероятно, этим и объясняется тот факт, что только в первой трети двадцатого века изучение благопожеланий в искусстве Китая обнаружило элементы комплексного подхода, а не только развернутые описания, характерные для национальных исследований. В это время внимание китайской интеллигенции массово обратилось в сторону Запада, методология исследований которого традиционно учитывала контекст явлений и предполагала обобщения, поэтому исследования традиций художественной культуры получили иную окраску, и целью изучения фольклора стала предполагаемая демократизация жизни общества. На этом фоне организация Национальной выставки 1931 году Лу Синем, открывшим «Школу гравюры», позволила издать альбомы, посвященные китайской традиционной графике (в том числе и няньхуа) и истории почтовых бумаг.

В 1942 году Франко-Китайский институт синологии организовал в Пекине выставку, впервые собравшую разные образцы благопожелательных изображений вообще, и няньхуа в частности, что позволило осмыслить не только сюжетное разнообразие по теме, но и пантеон традиционно почитаемых богов и духов, изображения которых впоследствии вошли в каталог под редакцией Фу Сихуа.

В 1954 вышла в свет книга «Краткая история развития китайской новогодней картины», созданная исследователем Цянем Синтуном, представившая ранние благопожелания сюжетной формы, датированные концом XIX - началом ХХ века, среди которых были и редкие гравюры из коллекции, собранной автором. Год спустя был издан большой сборник «Гравюры на сюжеты романа «Сон в красном тереме», представивший черно-белые эстампы, позволившие сравнить композиционные и образные особенности традиционных новогодних китайских картин с иллюстрациями, созданными профессиональными художниками. В предисловии к этому изданию исследователь объяснял особенности гравюры как тиражного произведения. В 1957 году вышла еще одна книга Цяня Синтуна под названием «Рассказы об истории китайских серийных картин», фрагмент которой был так же посвящен исследованию благопожеланий.

Особый интерес для исследователей представляют труды профессора Академии изящных искусств Вана Шуцуня, жившего в провинции Янлюцин

и собравшего колоссальную коллекцию китайских благопожелательных картин (в наши дни насчитывающую несколько тысяч произведений). Считается, что его труды почти полностью посвящены одной теме - изучению феномена благопожеланий в искусстве Китая. В 1959 году были изданы его труды «Собрание материалов по янлюцинской картине» и «Гравюра с сюжетами пекинской драмы», признанные фундаментальными. Отдельного внимания заслуживает альбом «Няньхуа по театральным сюжетам», вышедший в том же году в двух томах. Издание знакомило читателей с так называемыми «театральными» сюжетными благопожеланиями, изданных в разных провинциях и позволяющих анализировать различия художественных решений (Аньхуэй, Сычуань, Фуцзянь, Хэбэй, Хэнань, Цзянсу, Шаньси, Шаньдун). Главы книги, составленные по числу печатных дворов, определяемых провинциями, позволяли составить представление о специфике производства, технологии изготовления эстампов, интерпретировали сюжеты, запечатленные благопожеланиями. Все эти сведения мыслятся значимыми для систематического научного изучения феномена художественной культуры, которым является благопожелание, т.к. объем иносказания, символического представления персонажей, запечатленных мастерами, позволяют осмыслить трансформацию религиозных взглядов населения и установить особенности модификации канонов, определяющих композиции. В примечаниях к сюжетным изображениям указаны сведения об исторической или театральной подоплеке сюжета, приводится описание самой картины и специфики ее композиции. Продолжив свои исследования после культурной революции, он опубликовал ряд значимых статей в сборнике «Исследования няньхуа из Янлюцина», вышедшем в свет в 1986 году. Исследователи художественной культуры Китая считают, что особое значение для систематизации сюжетных благопожеланий имеет работа Вана Шуцуня «Правила изображения китайской народной картины», для которой он собрал и проанализировал изустно передаваемые правила и свидетельства, составляющие секреты мастеров, используемые при создании произведений.

Шестидесятые годы XX века были означены изданием ряда книг, посвященных изучению народной культуры и искусства Китая, среди которых были исследования и няньхуа, например, книга Вана Боминя «История китайской гравюры», расцениваемая исследователями как знаковое явление в книгопечатании, содержала отдельную главу, посвященную благопожелательным изображениям. Кроме монографических исследований и иллюстративных альбомов источником для изучения благопожелательных изображений могут служить дискуссии, опубликованные на страницах периодической печати Китая в начале второй половины XX века. Так, например, в журнале «Искусство» были опубликованы новые данные, касающиеся уточнения жанровой системы сюжетных изображений и описаний ее отдельных видов, ранее не введенных в научный оборот.

Исследования, предпринятые китайскими исследователями в последние годы, обращающие на себя внимание, представлены и как совместные труды. Например, книга «Домашние божества и благопожелательные символы. Иконография повседневной жизни в деревенском Китае» Бо Сун-няня и Д. Джонсона, изначально определяемая как каталог выставки персональной коллекции Бо Сун-няня, стала фундаментальным исследованием иконографии в народной культуре Китая и, затрагивая проблемы повседневности, позволила анализировать как религиозные скрипты в представлениях о мире у тех, кто интересуется няньхуа, так и одним из инструментов бытового обрядоверия, постепенно утрачивающего чистоту интерпретации произведений.

Благодаря исследованиям, осуществленным вышеуказанными авторами, стало возможным видеть единые композиционные схемы и обрядовую сущность многих художественно-ремесленных практик в традиционном искусстве Китая: благопо-желательные няньхуа и китайскую вырезку из бумаги - цзяньчжи. Значение подобных источников и изданий велико для возобновляемых исследований, поскольку они позволяют предположить единую методологическую платформу для установления изначального смысла народной китайской картины, адекватной расшифровки сюжетов и отдельных изображений, описать количество серийных тропов и уточнить их актуальный статус в системе изобразительного искусства Китая.

Распространенные пожелания счастья, добра, долголетия и прибыли, характерных для китайского менталитета, распространенными в традиционной культуре являются следующие формы благо-пожеланий:

- формы иероглифа (сама по себе уже свидетельствующая о достижимости счастья «фу», долголетия «шоу», богатства и знатности «фу-гун»);

- форма цифр, (один «И фань фэн шунь» (благополучие), два «эр», «Эр жэнь тун синь» (два человека в полном единении (согласии), три «сань», «Сань ян кайтай» (весна наступила, и все расцветает опять, ...и т.д.);

- форма действия (выражающая мысли счастье, в соответствии с чем колоссальное количество изображений, загруженных поздравления, соответствует пожеланиям);

- форма рисунка, придающая человеку чувство удовольствия от созерцаемого;

- созвучие, определяющее чтение иероглифов с разными значениями.

Таким образом, можно предположить, что бла-гопожелательное изображение представляет собой визуализацию, в которой сама линейная или цветовая картинка и их метафорический смысл совпадают. Подобные изображения украшают повседневную жизнь человека и обладают оригинальным качеством отображения единства материального и духовного, наполняя жизнь желаниями и сбывшимися мечтами, приводя человека на уровень бытового обрядоверия, которое, ничуть не мешает ему

оставаться рациональным, вне актов покупки милых подарков-сувениров. Символика образов китайских благопожелательных изображений постепенно образовалась и в китайской культурной среде.

Знаки, определяющие благопожелания, способны нести тайный смысл, вписываться как омонимы или обладать цветовой символикой. Будучи таковыми, они способны реализовывать эстетические и этические ценности, определяя душевные движения человека. Среди множества сюжетов и персон, учтенных благопожелательными изображениями, широко распространена идея «пяти компонентов счастья», как визуализированных религиозно-моральных китайских общепринятых норм периода династий Мин и Цин.

Резюмируя вышесказанное, можно утверждать, что благопожелательные изображения укоренены в национальной культуре Китая и определены изначально древними нормами общества, основанными на суевериях, неаристократических верованиях и почитании природы. Сущность таких изображений основана на изустной традиции, принятой в рамках исторически ранних вероисповедных групп, символах и цветовых кодах. Это позволяет сделать вывод и о том, что «счастливые знаки» являются константами художественного процесса и представляют собой ключевые элементы китайской культуры. Так называемые «счастливые символы» значимы в жизни, определяют потребности простого человека, поскольку родились в недрах фольклора из просьб и мольбы о возможности счастья.

В наши дни благопожелания приобрели популярность за пределами Китая, но не всегда понятны вне национального культурного контекста. Поэтому, изучая традиции благопожеланий можно представить себе структуру, определяемую не только ссылками к культурно-историческим и лингвистическим явлениям, но многоступенчатый ассоциативный ряд, анализируя который, допустимо осознавать механизмы мировидения и воспроизведения мировой художественной картины в рамках национальной культуры Китая. Интерес к благопожелательным изображениям представляет еще и то обстоятельство, что способы реализации понятия «благопожелание» как в Китае, так и России значимы в духовной жизни общества, поскольку иллюстрирует взаимоотношения между людьми, обуславливая их роли и социальные статусы, коммуникацию.

Возобновление исследований в данной области в наши дни мыслится важным, поскольку со временем все иконографические нюансы, стилевые

детали и прочие значимые моменты в создании бла-гопожеланий стираются в культурной памяти и только обращение к мастерам или информантам старшего поколения, изустно передающим конкретные технологические сведения или дополняющим свои рассказы сообщениями о старых поверьях или легендах, позволяет избегать неправомерных трактовок и истолкований, значимых, для сохранения конкретного вида искусства.

Благопожелание поддерживается социальной сетью и потому широко применяется в разных сферах общения, определяя: продуктивность коммуникации, психологический эффект преодоления языкового барьера, метакультурные константы традиционного искусства всех стран мира. Тем самым укореняя понимание специфики, как правил репрезентации благопожеланий, так и улучшая взаимопонимания в межкультурной среде.

Список литературы

1. Алексеев В.М. В старом Китае. Дневники путешествия 1907 г. М.: Восточная литература, 1958. 321 с.

2. Алексеев В.М. Китайская народная картина. Духовная жизнь старого Китая в народных изображениях. М.: Наука, 1966. 260 с.

3. Ван Лидао. Цзисян Туань (Благопожелатель-ные миниатюры). Пекин: Чаохуа мэйшу, 1987. С. 112.

4. Ван Цин Фэн. Чжунго цзиян тушо (Расшифровка китайских благопожелательных миниатюр). Пекин: Чжунго гунжэнь, 1990. С. 331.

5. Ван Шао Чжи. Шэнь Цзинцзи (Записки о волшебном месте). Пекин: Чжунго сицзюй, 1998. С. 213.

6. Владимирова Д.А. Декоративно-прикладное искусство Восточной Азии: Символика и традиции.

- Владивосток: Изд-во ДВО РАН, 2009.

7. Захарова, М.В. Трансформация осмысления символики празднования традиционного Нового года в современном Китае. Последняя четверть XX в.: дис. ... канд. ист. наук: 07.00.03 / М.В. Захарова.

- М., 2003.

8. Китайская народная картина няньхуа из собрания Государственного Эрмитажа: Каталог выставки. СПб. Славия. 2003. С. 65.

9. Кравцова М.Е. У фу (Пять [условий/проявлений/видов] счастья). Духовная культура Китая: энциклопедия: в 6 т. Т.2. Мифология. Религия. Ред. М.Л. Титаренко и др. М., 2007. С. 631-632.

10. Сяньлинь, Л. Искусство благопожеланий Китая. Счастье. - Цзянси, 2004.

11. Уильямс Ч. Китайская культура: мифы, герои, символы. М.: Центр-полиграф, 2011.