CC BY
76
Г. Дж. Даушвили
к реконструкции доисламской культуры западных дардов пашаи — восточный Гиндукуш
(включая новые сведения о средневековом кафирском вооружении)
В 2001 г. разведслужбам США, хорошо изучившим межэтнические противоречия между дардоязычными мусульманами пашаи и афганцами сафи накануне «наземной операции» против талибов, удалось привлечь полевых командиров пашаи к военному сотрудничеству. Пашаи оказали американскому командованию и спецназу серьезное содействие при подготовке штурма важнейшего горного укрепрайона талибов, Торабура (провинция Нангархар), который обороняли отряды этнических афганцев1.
Дардоязычная народность пашаи2 (не более 250 000 чел.) издревле населяет лесистые ущелья между северным берегом реки Кабул и Восточным Гиндукушем, на востоке современного Афганистана. Пашаи являются самым многочисленным из дардоязычных этнических меньшинств Афганистана3 и третьим среди всех дардоязычных народностей мира, уступая по численности лишь кашмирцам (свыше 2 млн. чел.) и читральцам-кхо (около 300 000 чел.), проживающим преимущественно на севере современного Пакистана. Не будет преувеличением, если сказать, что пашаи до сих пор остаются самым малоизученным этносом во всей Азии.
О пашаи сегодня известно гораздо меньше, чем о кафирских племенах Нуристана4 (вост. Афганистан) и Читрала5 (сев. Пакистан). О них нет никакой информации ни в БСЭ, ни в Энциклопедии Ислама, ни в СИЭ. Первыми сообщениями о пашаи, появившимися в русскоязычном Интернет-сайте, стали две строчки «общих сведений о пашаи» М. С. Андреева от 1927 г. и две страницы нашего доклада 1999 г. о доисламской религии долины Алишанг6.
По данным афганского историка Мохаммада Замана Кульмани7, индоарийские предки современных пашаи (прото-пашаи) прибыли в район верховьев реки Кабул через Саланг в начале ведического периода8. Заняв пригодные для земледелия территории в Баглане, Пагмане, Панджшере, Кабуле, Логаре, Каписе, Лагмане, Кунаре и северном Нанграхаре, прото-пашаи сразу осели в лесистых ущельях юго-восточного Пригиндукушья9. Вплоть до начала исламизации Кабулистана и Западной Г андхары (XI в.) они оставались основным индуистским этносом долины Кабула, в течение длительного времени стимулировавшим развитие локальных индуистских цивилизаций. Самая последняя из них существовала здесь в окружении мусульманских владений Хорасана, Г азни и Тохаристана, и продержалась вплоть до начала XI в. благодаря политике укрепления индуизма, проводимой последней местной индошиваитской династией Хиндушахов (847-1011 гг.)10. Когда хиндушахи пали под сокрушительными ударами лашкаров11 эмира Махмуда12, афганские и тюркские племена Г азни-Кандагарского плато наводнили долину Кабула, а непримиримые к исламу брахманы пашаи13 навсегда ушли в соседние горные ущелья Каписы и Лагмана. Образовавшаяся в предгорьях юго-восточного Гиндукуша конфедерация южнокафирских племен или «независимых мини-республик южного Кафиристана»14 в течение шести последующих
© Г Дж. Даушвили, 2008
веков удерживала «южную линию кафирской обороны»15 в ущельях Каписы и Лагмана, где вплоть до событий 1582 г.16 в 150-и км от Кабула существовала альтернативная исламу цивилизация «кафиров» пашаи17.
С введением ислама в ущельях Каписы и Лагмана методичное истребление западных дардов (пашаи) мусульманами прекратилось. Став мусульманами, «джадиди»18 — уцелевшие в войне 1582 г. лагманские кафиры — превратились в тихих дехкан19 пашаи. Воссоединившись с родственными им по языку пашаи-мусульманами уезда Алишанг20, горные пашаи стали частью единого новомусульманского этноса «пашаи», сохранившего свой природный индоарийский язык и отличное от афганцев индивидуальное самосознание. Объединенный новомусульманский этнос пашаи стал этнической альтернативой афганскому этносу сафи, прибывшему в районы восточного Афганистана не ранее первой половины XVI в. и окончательно сформировавшемуся на территории, ранее занимаемой пашаи21. В условиях наступившего мира развитая оседло-земледельческая культура пашаи способствовала быстрому приросту общественного продукта и численности населения в дардоязычных районах. Более воинственные и могущественные сафи компенсировали свое отставание в культуре земледелия территориальной экспансией, которая сопровождалась постепенной ассимиляцией пограничных групп пашаи22. Связь с коренной доисламской культурой сохранялась у «новых мусульман» — пашаи на уровне бытовой культуры, фольклора и демонологии. Она неизменно проявлялась и в их дардском самосознании, отличном от афганского. Афганские шовинисты нередко называли коренных местных жителей — пашаи — «пришельцами из Индии»23.
Весной 2001 г. за содействие в проведении «наземной операции» против талибов лидеры пашаи получили от новых патронов Кабула ключевые командные посты в управлениях МВД по восточным провинциям, ранее традиционно принадлежавшие представителям афганцев сафи. Воспользовавшись этим преимуществом, пашаи разом вернули себе плодородные земельные участки, ранее отобранные у них сафи. В 2002 г. вновь объявленная численность этнических пашаи в Афганистане неожиданно выросла до сенсационно неправдоподобных цифр, а лидеры пашаи впервые за всю тысячелетнюю мусульманскую историю Кабулистана открыто заговорили о своих претензиях на политический приоритет на востоке страны24, где их исторические предки действительно доминировали в доисламский исторический период25.
Сведения о доисламской культуре пашаи долгое время оставались недоступными для европейской науки. Это было связано с тем, что мусульманские летописи традиционно игнорировали все, что касалось местной домусульманской цивилизации, а ее изучение полевым методом было осложнено отсутствием соответствующей языковой и страноведческой подготовки у первых европейских исследователей, столкнувшихся с феноменами субстратной культуры мусульманского общества26. В 30-70-е гг. XX в. европейскими этнологами и лингвистами были предприняты новые попытки изучения доисламской культуры пашаи27, но результаты этих исследований оказались не столь заметными, как в соседней горной области Нуристан, где доисламская культура к приходу европейцев сохранилась намного лучше. Для изучения языка и фольклора пашаи наиболее важны работы норвежского лингвиста Г. Моргенстиерне28. На основании анализа собранного им самим обширного фольклорного материала Г. Моргенстиерне пришел к убеждению
о том, что коренная культура пашаи в период своего расцвета была высокоразвитой индобуддийской цивилизацией, обладавшей собственной письменностью и богатой литературой. Норвежский исследователь полагал, что пашаи некогда полностью занимали верхнюю
часть долины Кабула и Панджшер29, откуда вся древнедардская цивилизация развивалась к Кунару, Читралу и Кашмиру30. Г. Моргенстиерне отмечал особый дардский образ мысли и отличное от афганцев индивидуальное самосознание, присущее «западным дардам» пашаи. В 1975 г. немецкий этнолог Карл Йеттмар, долгие годы возглавлявший Международную Гиндукушскую экспедицию в Читрале, не решился включить отдельную главу
о доисламской религии пашаи в свою итоговую книгу о религиях Г индукуша31. Последней европейской монографией, посвященной материальной культуре пашаи, стала книга 1980 г австрийского архитектора и этнолога Карла Вутта32 о деревянном зодчестве дардоязычных районов Лагмана и Нанграхара. В начале 80-х гг. XX в. исследованиям в зоне расселения пашаи помешала война.
Единственным местным источником, содержащим подлинные сведения о доисламской культуре дардоязычных пашаи, оказалась Лагманская военная хроника Sifat Nama (SN) второй половины XVI в., почти случайно обнаруженная в 1953 г. в восточном Афганистане. Краткая история этого уникального источника такова: в 1582 г. полунезависимый наместник Кабула, Мухаммад Хаким Мирза, сводный брат и политический оппонент моголь-ского падишаха Акбара, отправил своего главнокомандующего, Дарвиш Мухаммад-Хана Г ази, покорять кафиров 66-и долин Лагмана. Мулла Кази Мухаммад Салим сопровождал сипахсалара Дарвиш Мухаммад-Хана в этом походе в качестве войскового имама. В том же 990-м году Хиджры (1582) имам Кази Мухаммад Салим составил военную хронику Sifat-Nama-yi Darvis Muhammad Xan-i Gazi на фарси-кабули (SN). В 1953 г. старейшины деревни Исламабад (Лагман) передали уцелевшую копию утраченного оригинала лаг-манской военной хроники тогдашнему президенту афганского исторического общества, Ахмад Али Кухзаду. В 1953 г. д-р Кухзад опубликовал о Лагманской хронике небольшую статью на французском языке в историко-культурном журнале «Афганистан»33. В том же году д-р Кухзад передал копию персидского текста SN итальянскому иранисту Дж. Скар-чиа для дальнейших источниковедческих исследований. В 1965 г. в Риме вышла книга д-ра Дж. Скарчиа (SN) с итальянским переводом персидского текста и комментариями, выполненными при участии известного тибетолога, д-ра Дж. Туччи. В виду отсутствия специальной кафироведческой подготовки и качественного сравнительного материала, обстоятельный литературоведческий комментарий, выполненный итальянцами, оказался не слишком удачным в вопросах интерпретации уникального южнокафирского материала из Лагмана. В итоге кафирский индекс составил не более 2-х страниц в двухсотстраничной книге Дж. Скарчиа. Отдельная тема кафирских вооружений в этой публикации вообще не освещалась. Все последующие исследователи кафирских культур Гиндукуша неизменно цитировали готовый итальянский комментарий, принятый всеми ими безоговорочно, и никто больше не возвращался к персидскому тексту первоисточника.
Лагманская военная хроника рассказала о неизвестной другим мусульманским источникам локальной войне, в которой предки современных пашаи-мусульман в последний раз организованно противостояли мусульманам на древней земле Лампакадеш34. Предпринятый нами специальный кафироведческий анализ персидского текста из Лагмана позволил выявить и интерпретировать новые уникальные сведения о духовной и материальной культуре племен южного Кафиристана накануне его покорения мусульманами.
Полученные нами данные о доисламской религии кафиров пашаи были представлены в ряде предыдущих публикаций35.
Данные об южно-кафирском (пашаи) вооружении и обозначавших его специальных терминах стали предметом настоящей статьи. Особая ценность этих сведений заключается
в том, что они были записаны очевидцем и непосредственным участником боевых действий 1582 г. в кафирском Лагмане. Сам автор лагманского текста, будучи человеком военным, хорошо разбирался в вооружениях своего времени. Представляемый здесь уникальный этнографический материал второй половины XVI в. является первой в мире публикацией, посвященной теме средневековых кафирских вооружений.
Вооружения лагманских кафиров (пашаи):
Согласно данным имама Кази Мохаммад Салима к 990-му году Хиджры (1582 г.) вооружение лагманских кафиров (пашаи) состояло из следующих предметов:
I. штурмовое вооружение — стенобитные тараны и штурмовые лестницы (tara-u-sätu). Термин, которым было обозначено это вооружение, не персидский, а чагатайский (тюркский). Штурмовое вооружение было многократно упомянуто в третьем дастане хроники SN при описаниях штурма мусульманской крепости Исламабад36. Автор хроники SN — этнический тюрок из племени карлуков — дал подсказку своему будущему персоязычному читателю, заменив в заголовке 3-го дастана привычные ему чагатайские военные термины tara-u-sätu их приблизительными персидскими аналогами zina wa yaka-yi cub — «лестница и одна деревяшка»37. Однако в заголовке 3-го дастана персидские заменители и чагатайские оригиналы стояли в обратном порядке по отношению к их позиции в самом тексте. Очевидно, поэтому в итальянском переводе Дж. Скарчиа tara-u-sätu-hä («тараны и лестницы») получились как tutti scale e tronchi dentati («все лестницы и зубчатые бревна», итал.)38, что приблизительно соответствовало не чагатайскому оригиналу, а авторскому персидскому переводу от самого имама К. М. Салима. С учетом авторской подсказки и реального боевого применения данного вида вооружения, описанного в персидском тексте Лагманской военной хроники, точное значение исследуемого чагатайского военного термина tara-u-sätu должно быть «таран и штурмовая лестница».
II. Стальные доспехи (zereh — «броня», перс ): В тексте SN отдельные предметы броне-защитного вооружения были обозначены как тюркскими (чагатайскими), так и персидскими военными терминами.
В 4-м дастане при описании объединенного кафирского войска, подошедшего к крепости Исламабад со стороны горы Данта, есть такие строки: cun aftab bar amad ba ru-ye aftab sar wa samser wa dubelya wajiba-yl ke kaffar pusida budand, barq-e almas mezad, wa mardom-e qal'a-ye Islamabad dar tahir mandand («как только встало солнце, оно молниями отразилось от султанов, мечей, шлемов и кирас, одетых на кафирах, и эти молнии ослепили людей крепости Исламабад»)39. Такое описание говорит об использовании лагманскими кафирами высококачественных стальных доспехов, полированная поверхность которых хорошо отражала лучи солнечного света. Примечательно, что стальные доспехи кафиров, как и их стенобитные орудия, были обозначены не персидскими, а тюркскими (чагатайскими) военными терминами. Сравнительный словарь тюркских наречий Лазаря Будагова называет военные термины dubelya («шлем») и jiba («кираса») чагатайской лексикой образца оригинала Бабур-Намэ (БН)40. Терминологическое соответствие SN и БН закономерно, ибо Лагманская военная хроника SN является немного более поздним продуктом той же литературной среды, что и знаменитые Записки Бабура (БН), составленные 70-ю годами ранее. Стальные доспехи dubelya («шлем») и jiba («кираса») были вновь упомянуты в седьмом дастане при описании личного вооружения видного кафирского сардара41 Хайду, у которого, помимо этого вооружения, еще имелся стальной шлем с опускавшимся на лицо забралом (wa sepehr dar ruy girifta — «опустившим забрало на лицо»)42.
О другом кафирском сардаре, Касак Бахи, было сказано, что «был он искусным и смелым рубакой» az zarb-u samser mard-e ayar bud, «одевшим броню и кинжал» (zereh wa xunjar pusida)43. О нем же было сказано и то, что был он «страшным рубакой» (zälem samserzan)44. В данном фрагменте текста использованы только персидские термины.
III. Наиболее полный перечень личного вооружения средневекового южно-кафирского воина приводился в конце 8-го дастана. Он состоял из следующих предметов: 1) sepehr dar ruy — «шлем с забралом на лице»; 2) kandil dar katf— «бронированные наплечники»; 3) kamän dar katf— «лук на плече»; 4) samser dar dast — «меч в руке»; 5) ketära — «короткий меч» или «афганский трехгранный кинжал»; 6) neiza — «дротик»; 7) tabar dar kamar — «боевой топор на поясе»45. Все эти термины персидские. Интересно, что описанный здесь боевой комплект холодного вооружения южно-кафирского воина заметно превосходил штатный боекомплект холодного вооружения мусульманского газия46, у которого отсутствовали боевой топор, дротик и короткий меч. Зато у газия имелись фитильное ружье (tufang-e filitadar — «фитильное ружье», перс.) и огневая поддержка полковой мортирной артиллерии (tupci, перс.) кабульского лашкара, обеспечивающие заметное преимущество в огневой мощи и дальности прямого выстрела.
Боевые сто грамм. Вероятно, можно было бы не обратить внимания на одну недвусмысленную фразу из седьмого дастана: wa mast suda budand — «и были они пьяны», отметившую нетрезвое состояние кафирских воинов ущелья Миль47, если б 72-я годами ранее
о том же самом не поведал и Мохаммад Захиреддин Бабур. В разделе «Кабулистан» (БН) он рассказал о том, как при штурме Чагансарая48 (1510 г.) «у каждого из местных кафиров висел на шее бурдюк с вином, и они пили это вино вместо воды»49. В другом своем сюжете Бабур рассказал о том, как в 1519 г. он сам устроил со своими людьми «попойку» в доме Ходжа Калана в Баджауре, «куда доставили несколько бурдюков вина из окрестностей, населенных местными кафирами»50. В предшествующих Баджаурскому походу других кабулистанских фрагментах Бабур-намэ достаточно подробно описывалось кафирское виноделие и особенности местного винопития, распространенные среди кафиров тогдашней Каписы (Ниджрау и Тагау) и долины Дара-и Нур в северном Нанграхаре. В годы правления Бабура там обитали деды и прадеды тех самых кафиров, которые в 1582 г. атаковали кабульский лашкар мусульман на рубеже южнее горы Данта в нижнем Лагмане51 .
Уникальная кафирская стрела. В 7-м дастане хроники SN была упомянута ранее неизвестная мусульманам кафирская стрела tir-i sas para-yi («стрела с шестью жалами», перс ), состоявшая на вооружении кафиров ущелья Джибун. Ее боевое назначение было описано так: wa mardom-e kaffar-e nabekar hama tirhä-ye sas para-yi dastand ke agar az an tirha yak tiri bar tan-e kasi dar ayad, bar amadan-e an tir besiar mahal ast — «у всех негодных кафиров имелись стрелы с шестью наконечниками, такие, что если хоть одна такая стрела вонзится кому-нибудь в тело, то в месте, где она вонзится, получится множество ран»52. За исключением «бадахшанской стрелы» (tïr-e badaxsani) с двумя наконечниками, известной по более ранним персоязычным хроникам, упомянутая здесь кафирская стрела с шестью наконечниками не имеет аналогов среди известных средневековых вооружений Ближнего и Среднего Востока. Если эта стрела не была собственной разработкой оружейников Лагмана, то, с учетом известного теперь генезиса южнокафирской культуры, ее прототип, вероятнее всего, следует искать среди вооружений Г андхары или индуистского Кабула периода правления хиндушахов.
V. Сангары. Лагманские кафиры умели строить открытые каменно-земляные оборонительные сооружения — сангары (sangar)53. В четвертом дастане Лагманской хроники
сообщалось о том, как после неудавшегося штурма Исламабада сангары, заблаговременно построенные кафирами на горе Данта, позволили им успешно удерживать оборону, одновременно перекрывая подходы мусульманских подкреплений с противоположной северной стороны долины Алишанг54. Сангары обеспечивали кафирам надежную защиту от мусульманских стрел и пуль, что давало им серьезное преимущество в оборонительном бою55.
VI. Деревянные уступчатые дома-крепости balaxana. Закрытым типом кафирских укреплений служили их традиционные деревянные дома-крепости (balaxana — «уступы» или «балконы», перс.)56. Их боевое применение в войне 1852 г. было описано так: cunak pahlavan ba darra-ye akävar rased, did ke kaffar-e darra-ye akavar dar bäläxänahä qabl suda and. wa jang ast, wa zaxmihaye musulmanan-ra az pes avardand — «когда пахлаван достиг ущелья Акавар, он увидел, что кафиры ущелья Акавар заранее закрепились в балконах, и там идет бой, и оттуда уже несут раненых мусульман»57. Аналогичные деревянные дома-крепости balaxana были описаны во второй половине XIX в. европейскими путешественниками Г. Таннером58, Дж. Овезеном59 и северо-американским социологом О. Гербортом60. В конце 70-х гг. XX в. богато отделанные филенками с резьбой деревянные дома современных мусульман пашаи были отсняты и зарисованы австрийским архитектором Карлом Вуттом, включившим эти иллюстрации в свой фотоальбом «Пашаи»61. Карл Вутт был последним европейским полевым исследователем, посетившим места расселения пашаи до начала оккупации Афганистана советскими войсками.
VII. Кинжалообразный горный проход dankankra и кафирский меч kankär. В 10-м дастане при описании труднодоступного горного прохода, ведущего в ущелье Гунапал, в персидском тексте было зафиксировано подлинное «кафирское» слово dankankra, обозначавшее одноименный местный топоним62. Не поняв семантики составного дардского (пашаи) термина dankankra («кинжалообразный горный проход»), образованного от формы псевдо-женского рода kankra базового kankär («кинжал» или «короткий меч») присоединением к нему локального дари-персидского топографического термина da (h) an («горный проход» или «горловина»), автор хроники неуверенно поясняет, что «kankär на языке кафиров то же, что по-персидски samser (меч)»63 и неверно истолковывает кафирский (пашаи) топографический термин dankankra как cizi ba mesl-e samser («что-то вроде меча», перс.)64. Проделанный нами специальный историко-лингвистический анализ показал, что точным значением данного кафирского технического термина должно быть «горный проход в виде меча “канкра”»65. Исследование выявило факты широкого распространения технического термина kankär/kankra как среди дардоязычных пашаи, так и среди восточных афганцев. Наиболее точным усредненным значением современного термина kankar/kankra оказалось «любой острый предмет». Подразумеваемый предмет средневекового кафирского вооружения, обозначенный в хронике SN как меч kankar/kankra, в действительности мог быть тем же видом холодного оружия, которое сам автор хроники SN в конце 8-го дастана назвал персидским термином ketära — «короткий меч»66. У афганцев мечом ketära назывался особый трехгранный кинжал67, историческим предком которого, вероятнее всего, и было средневековое оружие кафиров Лагмана kankar/kankra, впоследствии заимствованное афганцами. По-видимому, тот же кафирский трехганный кинжал kankar/kankra стал прототипом современных «нуристанских ножей» cäqu-ye nuristäni, имеющих такое же трехгранное лезвие ромбовидной формы и непропорционально толстую ручку68. Оружие подобной формы не было известно ни в северном Афганистане, ни в Мавераннахре69, ни в средневековом Иране. Нам удалось обнаружить схожие по форме трехгранные метательные кинжалыphurbu в Тибете, где в VI-VIII вв.
они в ритуальных целях использовались последователями бон-буддизма70. В соседнем Непале схожие лишь по названию короткие мечи кукри были традиционным оружием воинов-гуркхов, охранявших представителей местной индуистской династии Шах71. Однако дальнейшее исследование этих связей выходит за рамки темы данной статьи.
На фоне сведений о распространении буддизма в Кабулистане72 и исторических миграциях кочевых племен в южной части Центральной Азии73 экспорт отдельных образцов холодного оружия в кафирский Лагман из районов северного Тибета представляется вполне вероятным. Посредниками в таком экспорте могли быть тюркские кочевники, которые в У-УШ вв. при поддержке Китая целенаправленно проникали в верхний Кабу-листан через Памир, Гиндукуш и Болор74 и устанавливали там свою верховную власть над «местными индийцами»75, на сотню лет опережая арабов76.
За исключением двух уникальных видов южнокафирского оружия, упомянутых выше, позднесредневековое вооружение лагманских кафиров пашаи оказалось аналогичным средневековому вооружению монголов, тюрок и афганцев, известному по более ранним мусульманским летописям. Это очевидное сходство подтвердило, что в предшествующий лагманской войне доогнестрельный период традиционные технологии вооружений не знали религиозных, этнических и политических границ и распространялись во всех возможных направлениях, подчиняясь лишь закону спроса на оружие. Вместе с тем, из описаний, сделанных имамом Салимом, стало ясно и то, что по какой-то очень веской причине живущие в постоянных войнах лагманские кафиры так и не преодолели рубеж огнестрельной эры77. Однако без огнестрельного оружия защитники деревянных горных крепостей не могли успешно противостоять частям регулярной армии мусульман, имевшей на вооружении фитильные ружья и осадную мортирную артиллерию. Таким образом, в 1582 г. обреченные на поражение лагманские кафиры пашаи повторили трагическую судьбу защитников Чагансарая (1505 г.) и Баджаура (1519 г.), в начале того же XVI в. столь же безуспешно противостоявших лашкарам мусульманского правителя Кабула.
Открывая ранее неизвестные европейцам образцы древне-дардского оружия, публикуемый здесь материал освещает неизвестные широкому кругу исследователей эпизоды позднесредневековой истории восточного Афганистана, связанные с исламиза-цией коренного дардоязычного населения ущелий Каписы и Лагмана. Лагманская война 1582 г. стала предпоследним актом масштабного сопротивления исламу в этом регионе Азии78. Разработки данной темы способствуют продвижению общей реконструкции коренной культуры западных дардов пашаи — уникальной самобытной культуры, в течение нескольких веков после падения Хиндушахов служившей связующим звеном между полностью утраченной индо-шиваистской цивилизацией долины Кабула и изолированным языческим миром Гиндукушских гор. Сыграв ключевую цементирующую роль в развитии цепи локальных индуистских цивилизаций долины Кабула доисламского периода, эта утраченная ныне культура предопределила индивидуальные этнографические и этнопсихологические особенности современных пашаи-мусульман, заметно отличающие их от этнических афганцев.
Мы надеемся, что вместе с решением основной задачи дальнейшее накопление сведений в рамках данной темы поспособствует успешному восполнению культурной истории средневекового Афганистана, истории позднего индуизма и истории мировой культуры.
1 Из материалов аналитического обзора военно-политической ситуации в восточном Афганистане в период проведения «Наземной операции» ВС США 2001-2002. www.razvedka.ru.april.
2 Этническое самоназвание «пашаи» на языке самих пашаи понимается как «долинник», то есть «выходец из долины Кабула». Пашаи — дардоязычная индоарийская народность общей численностью не более 250000 чел., с древнейших времен проживающая на востоке современного Афганистана, в основном в провинциях Каписа, Лагман, Кунар и Нанграхар. Этническое сообщество пашаи делится на несколько племен и несколько десятков общин, которые проживают на изолированной друг от друга территории и говорят на далеко разошедшихся друг от друга диалектах западнодардского индоарийского языка (Morgenstierne G. Report on a Linguistic Mission to Afghanistan. Instituttet for sammenlingende Kulturforskning. Oslo, 1926; Morgenstierne G. The Pashai language, Texts and Translations. Indo-Iranian frontier languages. Vol. III. Oslo, 1944; Morgenstierne G. The Pashai language. 3 Vocabulary. Indo-Iranian frontier languages. Oslo, 1956). В современной европейской науке язык пашаи относят к центральной группе дардского сообщества индоарийских языков (Эдельман Д. И. Дардские языки. М., 1965. С. 3). В XIV-XVII вв. пашаи были обращены в ислам. Согласно результатам наших последних исследований, доисламской религией пашаи можно с уверенностью считать локальную версию позднегандхарского индуизма.
3 Помимо пашаи к числу дардоязычных этнических меньшинств Афганистана относят нижеследующие малые индоарийские этносы: 1) тирахи, шумашти, вотапури, гаври, глангали, земиаки, нингалами, сави, ками и дамели (провинция Кунар), родственные пашаи по языку и общей для всех них доисламской культуре; 2) «кафирские» племена Нуристана: кати (катай), вайгали, ашкун, вамаи, прасун и башгаль (восточные кати), по языку выделяемые в отдельную «кафирскую» подгруппу. Вплоть до обращения в ислам в конце XIX в. «кафиры» Нуристана оставались адептами архаичного индоарийского языческого пантеона, в отличие от доисламской религии пашаи не имевшего признаков индуистской религиозной системы. Все перечисленные здесь этносы являются прямыми потомками коренного доафганского населения горных долин и ущелий Большого Кабулистана.
4 Племена Нуристана — кати (катай), вайгали, ашкун, вамаи, прасун (паруни) и башгаль (восточные кати).
5 Кафиры Читрала или кафир-калаши (самоназвание «калашгум») — небольшая дардоязычеая немусульманская народность, проживающая в ущельях горных долин Бумборет, Калашгум и Бирир к юго-западу от Читрала (северный Пакистан). В отличие от кафиров Нуристана (вост. Афганистан), обращенных в ислам около 100 лет назад, современные кафир-калаши Читрала до сих пор остаются язычниками, сохраняя древне-дардскую духовную и бытовую культуру (Loude J-Y. Kalash. Les derniers «infidels» de l’Hindu-Kush. Photografhies d’Herve Negre, Espace des hommes, Berger-Levrault. Paris, 1980).
6 Даушвили Г. Д. Персидская Хроника XVI в. о неизвестной религии долины Алишанга // Матер. XX науч. конф. по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки. 6-7 апреля 1999. http//www. orient. pu. ru/old/conferences/april.
7 Д-р Мохаммад Заман Кульмани — афганский историк, родом из пашаи. В первой половине 80-х прочитал серию уникальных лекций по истории и исторической демографии своего народа «пашаи» на Историческом факультете Кабульского Университета. Ныне проживает в Германии и наукой не занимается.
8 Kulmani Mohammad Zaman. Brief information about the Pashayees / Trasl. from dari by Burhan Hassas. Afghanistan Quarterly. Kabul, 1983. Spring (1362). Vol. 36. № 1. Р. 11-14.
9 Kulmani Mohammad Zaman. Brief information about the Pashayees / Trasl. from dari by Burhan Hassas. Afghanistan Quarterly. Kabul, 1983. Spring (1362). Vol. 36. № 1. Р. 12, 26.
10 О хиндушахах см.: AbdurRehman. The Last Two Dynasties of the Shahis. Islamabad, 1979;Macdowall D. The Shahis of Kabul and Gandhara //Afghanistan. XXIII. 1970. № 3. P. 82-102. № 4. Р. 68-87; Ovesen J.
Ethnographic Field Research among the Pashai People of Darra-i Nur // Afghanistan, Historical and Cultural Quarterly. Kabul, 1978. Vol. 32. № 1. P. 87-98.
11 Лашкар или лашгар (перс.) — крупный военный отряд, легион, войско.
12 Эмир Махмуд — почетное прозвище средневекового правителя Газни, Махмуда Газневидского (997-1030) в мусульманской персоязычной литературе.
13 Брахманы пашаи — здесь: индуисты пашаи.
14 Определение впервые введено этнологом Дж. Ф. Стейли в 1969 г. См.: Fuchs W. von. Huei-Ch'ao's Pilgereise durch Wordwest-Indien und Zentral-Asien um 726' Sigstunberecht der Preu Bischen Akademie der Wissenschaften. 1938. Vol. XXX. S. 445-446.
15 Определение введено в научный оборот К. Йеттмаром. См.: ЙеттмарК Религии Гиндукуша / Пер. с нем. М., 1986. С. 16, 28, 182-185.
16 Лагманская война 990 г. Хиджры (1582), описанная в Лагманской военной хронике SN
11 Йеттмар К. Религии Гиндукуша / Пер. с нем. М., 1986. С. 17-19, 25, 37, 51; KohzadA. Sefat Name ou Djang Name // Afghanistan, Historical and Cultural Quarterly. Kabul, 1955. Vol. X. № 2. P. 1-6; Morgenstierne G. The Pashai language, Texts and Translations. Indo-Iranian frontier languages. Vol. III. Oslo, 1944. P. 7.
18 «Джадиди» (араб.) — «новые», каноническое обозначение новообращенных мусульман в исламе.
19 Дехкане (перс.) — здесь: «крестьяне», «земледельцы».
20 Согласно комментарию Дж. Скарчиа (Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. P. 35) пашаи-мусульмане, проживавшие в 990 г. Х. в отдельном административном уезде Алишанг в Лагмане, были обращены в ислам еще во время индийского похода Тимур-ленга (1398 г.).
21 Christensen A. The pashtuns of Kunar: Tribe, Class and CommunityEdelberg L., The Nurystani House, Cultures of the Hindukush. Weisbaden, 1974. P. 22; Kulmani Mohammad Zaman. Brief information about the Pashayees / Transl. from dari by B. Hassas // Afghanistan Quarterly. Spring 1362/1983. Kabul. Vol. 36. № 1. P. 11-18.
22 Christensen A. The pashtuns of Kunar: Tribe, Class and CommunityEdelberg L., The Nurystani House, Cultures of the Hindukush. Weisbaden, 1974. P. 33, 45, 64; Kulmani Mohammad Zaman. Brief information about the Pashayees / Transl. from dari by B. Hassas // Afghanistan Quarterly. Spring 1362/1983. Kabul. Vol. 36. № 1. P. 11-18; Kulmani Mohammad Zaman. The dwelling area and population of the Pashayees / Transl. from dari by B. Hassas // Afghanistan Quarterly. Spring 1362/1983. Kabul. Vol. 36. № 1. P. 19-25; KeiserL. R. Social Structure in the Southeastern Hindu-Kush: Some Implications for Pashai Ethno-History // Anthropos. Rochester, 1974. Vol. 69. № 3/4. P. 445-456.
23 Christensen A. The pashtuns of Kunar: Tribe, Class and Community Edelberg L., The Nurystani House, Cultures of the Hindukush. Weisbaden, 1974. P. 27; Kulmani Mohammad Zaman. The dwelling area and population of the Pashayees / Transl. from dari by B. Hassas // Afghanistan Quarterly. Spring 1362/1983. Kabul. Vol. 36. № 1. P. 19-25.
24 Выдержка из материалов аналитического обзора военно-политической ситуации в восточном Афганистане в период проведения «Наземной Операции» ВС США 2001-2002 гг. http//www.razvedka.ru.
25 Kulmani Mohammad Zaman. Brief information about the Pashayees / Transl. from dari by B.Hassas // Afghanistan Quarterly. Spring 1362/1983. Kabul. Vol. 36. № 1. P. 11-18; Morgenstierne G. The Pashai language, Texts and Translations. Indo-Iranian frontier languages. Vol. III. Oslo, 1944. P. 7.
26 Barrow E. G. Dardistan and Kafiristan. Calkutta, 1885; Bellew H. W. The races of Afghanistan. Calcutta, 1880; Fazy R. L'exploration du Kafiristan par les Europpeens // Asiatiche Studien. Zeitschrift der Schweizere-rischen Gesellschaft furAsienkunde. 1953. № VII. S. 1-25; Kolig E., Trupp F. Urgent Research in the pashai-Area, Afghanistan: Bulletin of the International Committee on Urgent Anthropological and Athnological Research. Wien, 1968.
27Fazy R. L'exploration du Kafiristan par les Europpeens // Asiatiche Studien. Zeitschrift der Schweizere-rischen Gesellschaft furAsienkunde. 1953. № VII. S. 1-25; JettmarK. The MiddleAsiatic Heritage ofDardistan (Islamic Collective Tombs in Punyal and Their Background) // E&W. Vol. 17. № 1-2. 1967. Р. 59-82; Kulmani Mohammad Zaman. The dwelling area and population of the Pashayees / Transl. from dari by B. Hassas // Afghanistan Quarterly. Spring 1362/1983, Kabul. Vol. 36. № 1. Р. 19-25; KeiserL. R. Social Structure in the Southeastern Hindu-Kush: Some Implications for Pashai Ethno-History // Anthropos. Rochester, 1974. Vol. 69. № 3/4. Р. 445-456; Morgenstierne G. Report on a Linguistic Mission to Afghanistan. Oslo, 1926.
28Morgenstierne G. Report on a Linguistic Mission to Afghanistan. Instituttet for sammenlingende Kultur-forskning. Oslo, 1926; Morgenstierne G. The Pashai language, Texts and Translations. Indo-Iranian frontier languages. Vol. III. Oslo, 1944; Morgenstierne G. The Pashai language. 3 Vocabulary. Indo-Iranian frontier languages. Oslo, 1956.
29 Согласно другому мнению, коренным дотаджикским населением Панджшера были парачи.
30Morgenstierne G. Report on a Linguistic Mission to Afghanistan. Instituttet for sammenlingende Kultur-forskning. Oslo, 1926; Morgenstierne G. The Pashai language, Texts and Translations. Indo-Iranian frontier languages. Vol. III. Oslo, 1944. Р. 2, 3, 5, 7.
31 Jettmar K. Die Religionen des Hindukusch von Karl Jettmar mit Beitragen von Schuyler Jones und Max Klimburg. Stuttgart — Berlin — Koln — Mainz, 1975.
32 Wutt K. Pashai, Landschaft-Menschen-Architektur. Graz, 1981.
33 KohzadA. Sefat Name on Djang Name // Afganistan, Historical Cultural Quarterly. Kabul, 1958. Vol. X. № 2. P. 1-6.
34 Лампакадеш — страна Лампака (санскр. ) — наименование области Лагман в древнеиндийской литературе. Также известны местная западногандхарская форма «Лампакади» и китайская форма Лампака.
35Даушвили Г. Д. Персидская хроника XVI века о неизвестной религии долины Алишанга // Тезисы докладов XX науч. конф. по историографии и источниковедению истории стран Азии и Африки. СПб., 2000. С. 29; Даушвили Г. Д. К вопросу о генезисе доисламской культуры западных дардов (пашаи) // Вестн. Восточного ин-та. СПб., 2002. № 2 (12). С. 112-162; Даушвили Г. Д. Вооружение Южного Кафиристана в конце XVI в. (восточный Афганистан): Доклад на юбилейной конф. Восточного ф-та СПбГУ, посвященной 150-летию Восточного ф-та (5-7 апреля 2005). В печати.
36 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 5-18.
37 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 5.
38 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Racconto terzo P. 144.
39 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 11.
40Будагов Л. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. СПб.,1869. Т. 1. С. 552, 432.
41 Сардар (перс. — военный командир, предводитель).
42 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 41, 42.
43 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 18, 19.
44 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 19, 20.
45 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 45.
46 Газий (гази) — «борец за веру», архаичный мусульманский термин для обозначения воинов-муджахедов, ступивших на путь войны против неверных.
41 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 38.
48 Чагансарай — старое пуштуязычное название города Асадабад, административного центра провинции Кунар в восточном Афганистане. Название Чагансарай происходит от эпонима смешанного дардо-пуштунского этноса чугани, до середины XIX в. доминировавшего в этом районе (Morgenstierne G. Report on a Linguistic Mission to Afghanistan. Oslo, 1926. Р. 62-63.
49Бабур Мухаммад Захиреддин. Бабур-намэ / Пер. М. Салье. Ташкент, 1993. С. 159. Л. 135 а.
50Бабур Мухаммад Захиреддин. Бабур-намэ / Пер. М. Салье. Ташкент, 1993. С. 255. Л. 129 а.
51 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 2-3.
52 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 38.
53 Сангар (перс.) — каменно-земляное оборонительное укрепление. Когда в 1504 г., за 78 лет до описанных в хронике SN событий, Захиреддин Бабур только прибыл в Кабульскую область, он впервые узнал о том, что «местные афганцы» называют временные каменно-земляные укрепления «сангарами». По свидетельству Захиреддина Бабура, до прибытия в Кабулистан тюрки не знали слова «сангар» (Бабур Мухаммад Захиреддин. Бабур-намэ / Пер. М. Салье. Ташкент, 1993. С. 172. Л. 147 б).
54 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 14.
55 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 13-14.
56 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 55, 56.
51 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 54.
58 Jettmar K. Cultures of the Hindukush // Selekted papers from the Hindu-Kush cultural conference held at Moesgard 1970 / Ed. by Karl Jettmar in collaboration with Lennard Edelberg. Wiesbaden, 1974.
59 Ovesen J. Ethnographic Field Research among the Pashai People of Darra-i Nur // Afghanistan, Historical and Cultural Quarterly. Vol. 32. № 1. Р. 87-98. Kabul, 1978.
60 Keiser L. R. Social Structure in the Southeastern Hindu-Kush: Some Implications for Pashai Ethno-History // Anthropos. Rochester, 1974. Vol. 69. № 3/4. Р. 445-456.
61 WuttK. Pashai, Landschaft-Menschen-Architektur. Graz, 1981. Фотогрфии 13, 14, 21, 23, 24, 26.
62 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro
i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 53-54.
63 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro
i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 53.
64 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro
i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 54.
65Даушвили Г. Д. Вооружение Южного Кафиристана в конце XVI в. (восточный Афганистан): Доклад на юбилейной конф. Восточного ф-та СПбГУ, посвященной 150-летию Восточного ф-та (5-7 апреля 2005). В печати.
66 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro
i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Testo. P. 45.
61 Scarcia G., Sifat-Nama-Yu Darvis Muhammad Han-I Gazi. Cronaca di una crociata musulmana contro
i Kafiri di Lagman nell’anno 1582. Manoscritto persiano-kabuli edito e tradotto, con introduzione e indici dei nomi, da Gianroberto Scarcia. Roma, 1965. Р. LXXXVIII; Testo. P. 6, 33; ср.: Персидско-русский словарь / Под ред. Ю. А. Рубинчика. М. 1983. С. 309.
68 Нам доводилось осматривать образцы подобного оружия в провинции Кунар в восточном Афганистане в 1984-1985 гг.
69 Мавераннахр — «то, что за рекой» (араб. )—название Средней Азии в арабоязычной и персоязычной средневековой мусульманской литературе.
10 Кузнецов Б. И. Древний Иран и Тибет. История религии Бон. СПб., 1998. С. 17-50; устная консультация тибетолога Б. Нармаева.
11 Для данной темы особенно интересен тот хорошо известный факт, что местная непальская традиция приписывает династии Шах западноиндийское белуджистанское происхождение.
12Fuchs W. von. Huei-Ch'ao's Pilgereise durch N^west-Indien und Zentral-Asien un 726' Sitsungsberecht der Preu Bischen akademie der Wissenschaften. 1938. Vol. XXX. S. 445-446; Van Lohuizen-de Leev J. E. AnAncient Hindu Temple in EasternAfghanistan, Oriental Art // N. S. Vol.2, 1959; Watters T. On Yuan Chwang’s travels in India (A. D. 629-645). London, 1905. Vol. II.
13 ChavannesE. Notes additionnelles sur les Tou-kie (Turcs) occidentaux, T’oung Pao. Ser. II. Vol. 5. Saint-Peterspbourg 1904; Jettmar K. The Middle Asiatic Heritage of Dardistan // Islamic Collective Tombs in Punyal and Their Background. Vol. 17. № 1-2. 1967. Р. 59-82; Jettmar K. Die Religionen des Hindukusch von Karl Jettmar mit Beitragen von Schuyler Jones und Max Klimburg. Stuttgart — Berlin — Koln — Mainz, 1975.
14 Болором или Болористаном средневековые мусульманские летописи называли высокогорную область расселения восточно-дардских племен в верховьях Инда на территории современного северо-восточного Пакистана (прим. автора)
75 Ритуал инаугурации тюркского военного вождя Барактегина, ставшего царем «индийцев» верхнего Кабулистана, описан в книге Абу-Рейхана Аль-Бируни «Тахкик ма ли-ль Хинд (Бируни Абу-Рейхан, Тахкик ма ли-ль Хинд / Ed. and transl. by E. Sachau. London,1887. Vol. I-II; русск. пер. А. Б. Халидова,
Ю. В. Завадского. Ташкент, 1963. C. 263; об этом также см.: Кляшторный С. Г. Версия древнетюркской генеалогической легенды у Ал-Бируни. М., 1980.
76 ChavannesE. Notes additionnelles sur les Tou-kie (Turcs) occidentaux, T’oung Pao. Ser. II. Vol. 5. Saint-Peterspbourg 1904; Loude J-Y., Kalash, Les derniers «infidels» de l’Hindu-Kush. Photografhies d’Herve Negre, Espace des hommes. Berger-Levrault. Paris, 1980. P. 163, 164.
77 Возможно, что причиной этому были распространенные в то время среди индуистов и индо-кафиров пашаи представления о ритуальной нечистоте огнестрельного оружия, которое ассоциировалось с «нечистыми» мусульманами и поэтому считалось неприемлемым для использования «чистыми» воинами.
78 Последним очагом сопротивления исламу в этом районе была область расселения племен кати и прасун в ущельях юго-восточного Гиндукуша. Данные племена были покорены и присоединены к Афганскому государству в 1895-96 гг. эмиром Абдуррахманханом.
