CC BY
676. Забоев К.И. Принцип свободы договора в российском гражданском праве. Дис. ... канд. юрид. паук. Екатеринбург, 2002. 22l c.
7. Гражданское право: учебник. В 2 т. / под ред. Б. М. Гонгало. Т. 1. 2-е изд. перераб. и доп. М.: Статут, 2018. 528 с.
S. Кривушева С.С. Решения собраний как юридические факты в российском гражданском праве. Дис. ... капд. юрид. паук. Екатеринбург. 2018. 224 с.
9. Гутников О.В. Ответственность перед кредиторами в корпоративных отношениях: тенденции и перспективы развития правовых норм // Журнал российского права. 2014. № 7. С. 20-31.
10. Михалев К.А. Защита прав кредиторов хозяйственного общества от использования конструкции общества в противоречии с ее назначением. Дис канд. юрид. наук. Екатеринбург. 2015. 235 с.
11. Новикова Н.А. Оговорка о публичном порядке как основание ограничения оборотоспособности интеллектуальных прав // Судья. 2016. № 4. С. 59-б1.
12. Гонгало Б.М., Новикова Н.А. Основные тенденции развития частного права в условиях глобальных экономических и политических вызовов XXI века // Право, политика и экономика в современном мире: вызовы XXI века. Доклады исполнительного комитета к Десятой сессии Европейско-Азиатского правового конгресса / под ред. В. Д. Перевалова, В. А. Бублик. Екатеринбург, 2016. С. 89-100.
13. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (п. 75).
14. Степанов Д.И. Выступление на круглом столе «Диспозитивность норм корпоративного законодательства и пределы свободы договора в корпоративном праве» от 04.04.2018. // Запись выступления: https://www.youtube.com/watch?v= mO6Snlip6Qk&t= 1184s.
15. Каминка А.И. Очерки торгового права. М., 2002. 547 с.
16. Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях. М., 2000. ббб c.
References and Sources
1. Suhanov E.A. Sravnitel'noe korporativnoe pravo. M.: Statut, 2014. 45б c.
2. Ioffe O.S. Sovetskoe grazhdanskoe pravo. Kurs lekcij. Ch. 3. L., 19б5. 34l c.
3. Kuznecov A.A. Predely avtonomii voli v korporativnom prave. Kratkij ocherk. M.: Statut, 201l. 159 s.
4. Yakovlev V.F. Grazhdansko-pravovoj metod regulirovaniya obshchestvennyh otnoshenij. Sverdlovsk, 19l2. 212 s.
5. Hohlov S.A. Pravo sobstvennosti i drugie veshchnye prava // Grazhdanskij kodeks Rossii. Problemy. Teoriya. Praktika: Sbornik pamyati S.A. Hohlova. M., 199S.
6. Zaboev K.I. Princip svobody dogovora v rossijskom grazhdanskom prave. Dis. ... kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2002. 22l c.
I. Grazhdanskoe pravo: uchebnik. V 2 t. / pod red. B. M. Gongalo. T. 1. 2-e izd. pererab. i dop. M.: Statut, 2018. 528 s.
S. Krivusheva S.S. Resheniya sobranij kak yuridicheskie fakty v rossijskom grazhdanskom prave. Dis. .kand. yurid. nauk. Ekaterinburg. 2018. 224 s.
9. Gutnikov O.V. Otvetstvennost' pered kreditorami v korporativnyh otnosheniyah: tendencii i perspektivy razvitiya pravovyh norm // ZHurnal rossijskogo prava. 2014. № 7. S. 20-31.
10. Mihalev K.A. Zashchita prav kreditorov hozyajstvennogo obshchestva ot ispol'zovaniya konstrukcii obshchestva v protivorechii s ee naznacheniem. Dis kand. yurid. nauk. Ekaterinburg. 2015. 235 s.
II. Novikova N.A. Ogovorka o publichnom poryadke kak osnovanie ogranicheniya oborotosposobnosti intellektual'nyh prav // Sud'ya. 201б. №4. S. 59-б1.
12. Gongalo B.M., Novikova N.A. Osnovnye tendencii razvitiya chastnogo prava v usloviyah global'nyh ekonomicheskih i politicheskih vyzovov XXI veka // Pravo, politika i ekonomika v sovremennom mire: vyzovy XXI veka. Doklady ispolnitel'nogo komiteta k Desyatoj sessii Evropejsko-Aziatskogo pravovogo kongressa / pod red. V. D. Perevalova, V. A. Bublik. Ekaterinburg, 201б. S. 89-100.
13. Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 23.06.2015 № 25 «O primenenii sudami nekotoryh polozhenij razdela I chasti pervoj Grazhdanskogo kodeksa Rossijskoj Federacii» (p. l5).
14. Stepanov D.I. Vystuplenie na kruglom stole «Dispozitivnost' norm korporativnogo zakonodatel'stva i predely svobody dogovora v korporativnom prava» ot 04.04.2018. // Zapis' vystupleniya: https://www.youtube.com/watch?v= mOбSnlipбQk&t=11S4s.
15. Kaminka A.I. Ocherki torgovogo prava. M., 2002. 54l s.
16. Tarasov I.T. Uchenie ob akcionernyh kompaniyah. M., 2000. ббб c.
ГОРДЕЕВ ПАВЕЛ АНАТОЛЬЕВИЧ - преподаватель кафедры гражданского права Уральского государственного юридического университета (respectgp@gmail.com).
ЛАМБАЕВ ЖАРГАЛ ТУМУНОВИЧ - кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Бурятского государственного университета (lambaev2010@yandex.ru).
GORDEEV, PAVEL A. - Lecturer, Department of Civil Law, Ural State Law University (respectgp@gmail.com).
LAMBAEV, ZHARGAL T. - Ph.D. in Law, Associate Professor of the Department of Civil Law and Procedure, Buryat State
University (lambaev2010@yandex.ru).
УДК 347.1 Б01: 10.24412/2411-2275-2022-2-183-188
ТАРАСОВА Ю.А. ПОРУНОВА О.Г. К ПРОБЛЕМЕ ВЫЯВЛЕНИЯ И ПРАВОВОЙ КВАЛИФИКАЦИИ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ПРАВОМ
Ключевые слова: злоупотребление правом, шикана, Гражданский кодекс, принцип добросовестности сторон, недействительность сделки, правовые последствия шиканы, отказ в защите права.
Актуальность исследования вызвана неясностью определения основных характеристик такого института, как «злоупотребление правом» в Гражданском кодексе России. Цель статьи - проанализировать существующее определение злоупотребления правом в Гражданском кодексе России и выяснить трудности его квалификации в юридической практике. Ведущими методами исследования являются контент-анализ определения злоупотребления правом в Гражданском кодексе России и анализ судебной практики. Основой исследования является принцип добросовестности в гражданско-правовых отношениях. В результате исследования были рассмотрены преимущества и недостатки определения злоупотребления правом в Гражданском кодексе Российской Федерации. Рассматривались также определения данного явления в некоторых других правовых системах континентального права. Делается вывод о сложности выявления и правовой квалификации действий, являющихся злоупотреблением правом, и значительном вреде,
которые эти действия наносят экономике и обществу в целом. Авторы предлагают расширить санкции, предусмотренные гражданским законодательством к лицам, в действиях которых судом будет усмотрено злоупотребление правом.
TARASOVA, Y.A., PORUNOVA, O.G.
ON THE PROBLEM OF IDENTIFICATION AND LEGAL QUALIFICATION OF ABUSE OF LAW
Key words: abuse of the right, shikana, Civil Code, principle of good faith of the parties, invalidity of the transaction, legal consequences of the abuse of the right, refusal to protect the right.
The relevance of the study is caused by the ambiguity of determining the main characteristics of such an institution as the abuse of law in the Civil Code of Russia. The purpose of the article is to analyze the existing definition of abuse of law in the Civil Code of Russia and find out the difficulties of its qualification in legal practice. The leading research methods are content analysis of the definition of abuse of law in the Civil Code of Russia and analysis of judicial practice. The basis of the study is the principle of integrity in civil law relations. As a result of the study, the advantages and disadvantages of the definition of abuse of law in the Civil Code of the Russian Federation were considered. Definitions of this phenomenon were also considered in some other legal systems of continental law. It is concluded that it is difficult to identify and legally qualify actions that constitute abuse of law and that these actions cause significant harm to the economy and society as a whole. The authors propose to expand the sanctions provided for by civil law to the persons in whose actions the court will reveal the abuse of the right.
Политика любого государства в области правового регулирования общественных отношений ориентирована на строгое выполнение участниками предписаний закона, согласования с ним всех действий и поступков. Но в современном мире, с существенным расширением сферы правомерного поведения, границы, которые разделяют ее с противоправной деятельностью, становятся мобильными.
В российском законодательстве одним из основных принципов исполнения прав является принцип диспозитивности. Он означает, что граждане, владеющие правами, независимы в выборе форм и целей их осуществления. Лицо приобретает и осуществляет свои права своей волей и в своем интересе. Никто не вправе препятствовать субъекту в осуществлении принадлежащих ему прав или принуждать его к их реализации. Лицо не только свободно в активном использовании прав, но и имеет возможность воздерживаться от их реализации. При этом отказ лица от осуществления принадлежащих ему прав в определенный момент времени не влечет за собой прекращение или ограничение этих прав, за исключением случаев, когда законом предусмотрен порядок прекращения права в случае его неиспользования.
Принцип беспрепятственного осуществления прав заключается еще и в том, что принадлежащее лицу право не возлагает обязанность его осуществлять. В этом устанавливается отличие права от должностных полномочий - действий, которые должностные лица не только могут, но и обязаны осуществлять.
Предоставленная законодательством независимость в выборе поведения дает лицу возможность доставить вред интересам иных лиц и общественности, злоупотребить правом, при осуществлении субъективного права. Различая правовые действия по типам - правонарушение и правомерное поведение, - полагаем, что случаи злоупотребления правом не подпадают под признаки ни первого, ни второго. В связи с этим, назрела потребность в установлении точных критериев, сущности злоупотребления правом. Ряд исследователей отмечают, что само выражение «злоупотребление правом» является оксюмороном, поскольку правовая норма призвана обеспечить правовое поведение, тогда как ее использование ведет к обратному. Тем не менее, в большинстве правовых систем мира признается и определяется этот феномен [1, с. 7].
В цивилистике получил широкое употребление термин «шикана» для обозначения заведомо недобросовестного поведения, использование гражданских прав с целью причинить вред. Он был заимствован из германского права и получил нормативное закрепление в п. 226 Германского гражданского уложения (1900 г.), где было указано: «Недопустимо осуществление права исключительно с целью причинения вреда другому» [2, с. 72]. То есть не всякое злоупотребление правом истолковывалось как шикана, а только такое, которое единственной своей целью имело причинение вреда другому.
В некоторых системах злоупотребление правом получает широкое освещение. В Гражданском кодексе Швейцарии содержится предупреждение, что действия в правовом поле, противоречащие принципам доброй воли, не охраняются законом. В Гражданском кодексе Турции подчеркивается, что злоупотребление правами имеет место только в том случае, если причиняется вред другому лицу. Как отмечают А.М. Гридина и М.В. Кононкова, до революции российская правовая система также содержала подобное восприятие данного феномена [3, с. 30]. А во
Франции статьи 1382 и 1383 Гражданского кодекса устанавливают ответственность за любой вред, с тем, чтобы ограничить злоупотребление правом или полномочиями в имущественном праве, договорных обязательствах или в процедурных вопросах.
В определениях шиканы в романо-германском и англо-саксонском праве есть отличия, на которых необходимо остановится. Некоторые исследователи считают, что феномен злоупотребления правом лежит в основе всего гражданского права англоязычных стран, хотя отдельно он нигде не описывается. Джозеф Перилло утверждает, что злоупотребление правом существует в законодательстве Соединенных Штатов, где оно «Известно под такими терминами, как помеха, давление, недобросовестность, экономические препоны, злоупотребление авторскими и патентными правами, отсутствие экономического смысла в налоговом праве, вымогательство и другие» [4, с. 9].
В российском гражданском праве в современной редакции шикана определяется в статье 10 «Пределы осуществления прав» [5]. Она утверждает презумпцию добросовестности участников гражданских отношений и запрещает осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.
Анализ судебной практики показывает, что шикана наиболее возможна в области договорных отношений. Там злоупотребление правом связано с недействительными сделками, которые определяются как «порочные». Правомерные сделки, так же и односторонние, ведут к возникновению и прекращению гражданских правоотношений. Недействительная сделка - не влечет юридических последствий, кроме тех, которые связаны с ее недействительностью (п. 1 ст. 167 ГК РФ). Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных нормативно-правовых актов, считается ничтожной. Выражение о несоответствии ничтожных сделок подобным требованиям дает возможность признать, что действия лиц, их совершающих, могут иметь и объективно противоправный, и злонамеренный характер [6, с. 275].
В структуре «порочной» сделки, злоупотребление правом только предопределяет появление документов (актов), безосновательно утверждающих юридический характер сделок как таковых. Но негативные последствия ничтожных сделок применяются к лицам, злоупотребившим правом при заключении и исполнении этих сделок.
Например, по одному из дел арбитражным судом первой инстанции были правильно квалифицированы как злоупотребление правом действия одного хозяйствующего субъекта (общества с ограниченной ответственностью), заключившего договор доверительного управления имуществом с другим хозяйствующим субъектом (акционерным обществом) и принявшего ценные бумаги последнего в доверительное управление. Эти ценные бумаги были арестованы в порядке исполнения сводного исполнительного производства, возбужденного в отношении акционерного общества.
Суд отказал в удовлетворении иска об освобождении имущества от ареста, руководствуясь положениями ст. 10 ГК РФ, поскольку установил, что фактической целью заключения договора явилось сокрытие имущества учредителя доверительного управления от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов. Однако суд апелляционной инстанции, оставив это решение в силе, изменил мотивировку, указав на ничтожность договора доверительного управления имуществом в силу ст. 168 ГК РФ, поскольку при заключении этого договора было допущено нарушение требований ст. 10 ГК РФ. Суд заключил, что ввиду ничтожности договора доверительного управления имуществом у истца отсутствует право требовать освобождения ценных бумаг от ареста.
Таким образом, основным средством пресечения злоупотребления правом и санкцией за данное правонарушение является отказ в судебной защите подобных исков и предание гласности истинных мотивов действий правонарушителей.
Пунктом четвертым статьи 10 Гражданского Кодекса РФ предусматривается возможность для лица, чьи права были нарушены в результате шиканы, требовать возмещения причиненных этим убытков. Однако, на наш взгляд, это еще больше ухудшает положение человека, и так пострадавшего от злоупотребления правом, поскольку он вынужден вовлекаться в длительный
судебный процесс с неясными перспективами. Также это осложняет работу судебных органов, поскольку увеличивается количество исков, связанных как с непосредственным нарушением права, так и с его злоупотреблением.
Ситуация из судебной практики. Хмиль О.В. обратился в суд с иском к Давладу Ф.Ф. о взыскании денежной компенсации морального вреда, ссылаясь на следующие обстоятельства: заявитель в порядке частного обвинения обращался к мировому судье судебного участка с заявлением о привлечении Давлада Ф.Ф. к уголовной ответственности по части 1 статьи 116 УК РФ за причинение истцу побоев. В процессе рассмотрения уголовного дела, Давлад Ф.Ф. подал встречное заявление в порядке ст.319 УПК РФ с просьбой привлечь Хмиля О.В. к уголовной ответственности по части 1 статьи 116 УК РФ. В обоснование встречных требований Давлад Ф.Ф. утверждал о том, что Хмиль О.В. нанёс ему побои, то есть совершил преступление. Мировым судьей было принято к рассмотрению встречное заявление Давлада Ф.Ф. и возбуждено в отношении Хмиля О.В. уголовное дело в порядке ст.318-319 УПК РФ.
Приговором мирового судьи от 26.02.2015г. Хмиль О.В. был полностью оправдан, а подсудимый Давлад Ф.Ф. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.116 УК РФ, и ему было назначено наказание в виде штрафа. Кроме того, с Давлада Ф.Ф. в пользу пострадавшего указанным приговором была взыскана компенсация морального вреда, а также расходы на оплату услуг адвоката. Данный приговор вступил в законную силу.
Однако, в дальнейшем, Хмиль обратился с новым иском о компенсации морального вреда, уже по факту необоснованного возбуждения уголовного дела по обращению Давлада Ф.Ф. Истец считал, что ответчик нанёс ему моральный вред, безосновательно обвинив его в совершении преступного деяния. Истец полал, что ответчик в своём встречном заявлении оболгал его, заставил испытывать нравственные страдания, в буквальном смысле усадив «на скамью подсудимых», тем самым ответчик причинил ему моральный вред, вред личности истца, так как он никогда в жизни не привлекался к уголовной ответственности, не имел и не имеет судимостей, является честным человеком, до встречи с ответчиком работал частным охранником и учится в институте. Весть о том, что возбуждено уголовное дело, предалось общественной огласке, так как в процессе рассмотрения уголовного дела у мирового судьи, истцу пришлось по требованию суда собирать персональные характеристики в отношении себя. Таким образом, истец полагал, что своими действиями ответчик злоупотребил своим правом и нанёс ему моральные и нравственные страдания, попытавшись незаконно привлечь к уголовной ответственности.
Ссылаясь на статьи 10,150,151,1100 Гражданского кодекса РФ, истец просил суд взыскать с Давлада Ф.Ф. в его пользу компенсацию морального вреда и возмещение судебных расходов. Выслушав объяснения истца и его представителя, изучив материалы дела, суд признал исковые требования подлежащими частичному удовлетворению.
Суд апеллировал к Определению КС РФ от 2 июля 2013 года №1058-0. Конституционный Суд Российской Федерации обратил внимание на необходимость учета разъяснений, содержащихся в пункте 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года №3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц». Данный пункт гласил, что если при рассмотрении дела суд установит, что обращение лица с заявлением в государственные органы и органы местного самоуправления не имело под собой никаких оснований и было продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, т.е. имело место злоупотребление правом, то компенсация морального вреда возможна [7].
Это в полной мере соответствует правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации о том, что не исключается использование гражданско-правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного процесса от злоупотреблений своим правом со стороны частного обвинителя, когда его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь намерением причинить вред другому лицу [8].
Конституционный Суд Российской Федерации указал также, что суды общей юрисдикции вправе и обязаны обеспечивать баланс интересов, при котором равному признанию и защите
подлежало бы как право одного лица, выступающего в роли частного обвинителя, на обращение в суд с целью защиты от преступления, так и право другого лица, выступающего в роли обвиняемого, на компенсацию морального вреда, причиненного ему в результате необоснованного уголовного преследования.
Таким образом, в нашей правовой системе определяющим признаком злоупотребления правом является не только вред, причиняемый другому лицу, или намерение причинения такого вреда, но и другие черты. Для того чтобы деяние было правильно охарактеризовано как злоупотребление законом, одновременно должны совпадать три условия. Прежде всего, правонарушитель действует в правовом поле. На первый взгляд, его действия законны, обеспечены определенными нормами законодательства, однако законные действия нарушителя противоречат первоначальному смыслу правовой нормы и цели ее создания. Наконец, результатом осуществления права, использованного преступником, является причинение вреда другим лицам, государству или обществу.
На наш взгляд, пункт четвертый статьи 1Q Гражданского кодекса нуждается в расширении путем включения в его состав перечня мер ответственности за доказанное злоупотребление правом. В частности, одна из таких мер ответственности могла бы выражаться в десятикратном увеличении размера государственной пошлины за рассмотрение иска лица, уличенного в шикане.
Литература и источники
1. Бондарева Е.О. История становления категории злоупотребление процессуальными нравами в отечественном законодательстве // Юридические науки: проблемы и перспективы: материалы V Междунар. науч. конф. (г. Казань, октябрь 2Q16 г.). Казань: Бук, 2Q16. С. 7-9.
2. Губарь А. С. Шикана как особая форма злоупотребления гражданским нравом // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2Q12. №4. С 64-72.
3. Гридина А.М., Кононкова Н.В. Правовые причины возникновения злоупотребления нравом в процессе осуществления субъективных прав // Правовая система России: история, современность, тенденции развития: Сборник материалов VI заочной Всероссийской научно-практической конференции. Сызрань, 2019. С. 29-34.
4. Perillo J. Abuse of Rights: A Pervasive Legal Concept, 27 Pac. L. J. 37 1995 // Available at: https://ir.lawnet.fordham.edu/faculty_scholarship/784
5. Гражданский кодекс РФ. Часть I. Ст. 1Q. // СПС «Консультант Плюс». [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5142/62129e15abQe6QQ8725f43d63284aefDbb12c2cf/; (дата обращения 01.04.2022)
6. Федорова О.С. Злоупотребление нравом как одна из проблем частного нрава Российской Федерации // Актуальные проблемы частного и публичного права (к юбилею кандидата юридических наук, профессора, заслуженного юриста Российской Федерации М.Г. Марковой): Материалы межвузовской научно-практической конференции. Составитель В.А. Максимов. 2Q19. С. 271-276.
7. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.Q2.2QQ5 N 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» // [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_52017/ (дата обращения Q6.Q5.2Q22)
8. Постановление Конституционного Суда РФ от 17.1Q.2Q11 N 22-П «По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В.А. Тихомировой, И.И. Тихомировой и И.Н. Сардыко»// [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_12Qб44/(дата обращения Q6.Q5.2Q22)
References and Sources
1. Bondareva E.O. Istoriya stanovleniya kategorii zloupotreblenie processual'nymi pravami v otechestvennom zakonodatel'stve // YUridicheskie nauki: problemy i perspektivy: materialy V Mezhdunar. nauch. konf. (g. Kazan', oktyabr' 2016 g.). Kazan': Buk, 2016. S. 7-9.
2. Gubar' A. S. Shikana kak osobaya forma zloupotrebleniya grazhdanskim pravom // Vestnik Permskogo universiteta. YUridicheskie nauki. 2Q12. J№4. S 64-72.
3. Gridina A.M., Kononkova N.V. Pravovye prichiny vozniknoveniya zloupotrebleniya pravom v processe osushchestvleniya sub"ektivnyh prav // Pravovaya sistema Rossii: istoriya, sovremennost', tendencii razvitiya: Sbornik materialov VI zaochnoj Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii. Syzran', 2019. S. 29-34.
4. Perillo J. Abuse of Rights: A Pervasive Legal Concept, 27 Pac. L. J. 37 1995 // Available at: https://ir.lawnet.fordham.edu/faculty_scholarship/784
5. Grazhdanskij kodeks RF. Chast' I. St. 10. // SPS «Konsul'tant Plyus». [Elektronnyj resurs] Rezhim dostupa: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5142/62129e15ab0e6008725f43d63284aef0bb12c2cf/; (data obrashcheniya 01.04.2022)
6. Fedorova O.S. Zloupotreblenie pravom kak odna iz problem chastnogo prava Rossijskoj Federacii // Aktual'nye problemy chastnogo i publichnogo prava (k yubileyu kandidata yuridicheskih nauk, professora, zasluzhennogo yurista Rossijskoj Federacii M.G. Markovoj): Materialy mezhvuzovskoj nauchno-prakticheskoj konferencii. Sostavitel' V.A. Maksimov. 2019. S. 271-276.
7. Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 24.02.2005 N 3 «O sudebnoj praktike po delam o zashchite chesti i dostoinstva grazhdan, a takzhe delovoj reputacii grazhdan i yuridicheskih lic» // [Elektronnyj resurs] Rezhim dostupa: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_52017/ (data obrashcheniya 06.05.2022)
8. Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 17.10.2011 N 22-P «Po delu o proverke konstitucionnosti chastej pervoj i vtoroj stat'i 133 Ugolovno-processual'nogo kodeksa Rossijskoj Federacii v svyazi s zhalobami grazhdan V.A. Tihomirovoj, I.I. Tihomirovoj i I.N. Sardyko»// [Elektronnyj resurs] Rezhim dostupa: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_120644/(data obrashcheniya 06.05.2022)
ТАРАСОВА ЮЛИЯ АНАТОЛЬЕВНА - кандидат исторических наук, доцент кафедры права, Самарский государственный экономический университет, Сызранский филиал (sangria80@yandex.ru)
ПОРУНОВА ОЛЬГА ГЕННАДЬЕВНА - старший преподаватель кафедры права, Самарский государственный экономический университет, Сызранский филиал (olga.porunova@rambler.ru)
TARASOVA, YULIYA A. - Ph.D. in History, Associate Professor at the Department of Law, Syzran Branch of Samara State University of Economics (sangria80@yandex.ru).
PORUNOVA, OLGA G. - Senior Lecturer at the Department of Law, Syzran Branch of Samara State University of Economics (olga.porunova@rambler.ru);
УДК 347.213 DOI: 10.24412/2411-2275-2022-2-188-193
МИХАЙЛОВА С.Ю., АЛЕКСАНДРОВА Н.В., КАРПОВ А.В. ЭВОЛЮЦИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ ПРИРОДЫ ЦИФРОВОГО ЭЛЕКТРОННОГО ДОКУМЕНТА В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ: ИСТОРИКО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
Ключевые слова: пандемия, информационное общество, цифровизация, электронный документ, электронная подпись, цифровые технологии, электронный документооборот.
Статья посвящена рассмотрению юридической природы цифрового (электронного) документа в современном законодательстве России. Рассматриваются особенности юридической природы цифрового (электронного) документа на этапе перехода к цифровизации общества, тенденции правового регулирования с учетом формирования глобального цифрового пространства. Авторами исследованы нормативное определение электронного документа в отечественном законодательстве, некоторые научные концепции, раскрывающие юридическую природу электронного документа, приведены статистические данные и сведения о формировании электронного документа в разные исторические периоды. Обоснован вывод о том, что вопросы установления статуса правового электронного (юридического) документа и, соответственно, электронного документооборота, окончательно не разработаны. Соответственно, требуется принятие специального закона «Об электронном документе», закрепляющего процедуру и принципы, в рамках которых уполномоченные лица совершают электронный документооборот.
MIKHAILOVA, N.V., ALEKSANDROVA, N.V., KARPOV, A.V.
EVOLUTION OF THE LEGAL NATURE OF A DIGITAL ELECTRONIC DOCUMENT IN RUSSIAN LEGISLATION:
HISTORICAL AND LEGAL ASPECT
Key words: pandemic, information society, digitalization, electronic document, electronic signature, digital technologies, electronic document management.
The article is devoted to the consideration of the legal nature of a digital (electronic) document in the modern legislation of Russia. The features of the legal nature of a digital (electronic) document at the stage of transition to the digitalization of society, the trends in legal regulation, taking into account the formation of a global digital space, are considered. The authors studied the normative definition of an electronic document in domestic legislation, some scientific concepts that reveal the legal nature of an electronic document, provide statistical data and information about the formation of an electronic document in different historical periods. The conclusion is substantiated that the issues of establishing the status of a legal electronic (legal) document and, accordingly, electronic document management, have not been finally developed. Accordingly, the adoption of a special law "On Electronic Document" is required, which fixes the procedure and principles under which authorized persons perform electronic document management.
Происходящие в современном мире события и процессы дают нам основания утверждать, что динамическая система человеческой цивилизации в настоящее время находится в точке бифуркации. Пандемия новой короновирусной инфекции COVID-19, сопровождающаяся самоизоляцией, локдаунами, отчетливо «высвечивает» нарастание цифровизации жизни [1]. Более того, как утверждает С.Ю. Глазьев, пандемический кризис «помог укрепиться новому технологическому укладу, ядром которого являются информационно-коммуникационные технологии, которыми мы с вами прямо сейчас пользуемся» [3].
Как нам представляется, в перечень вопросов (надо заметить, так и не решенных к настоящему времени) должен входить вопрос о цифровом документе. При этом следует иметь в виду, что в Российской Федерации термин «цифровой документ» активно используется наряду с термином «электронный документ». В первом случае акцент делается на способе записи информации в документе, во втором случае - на способе его создания и реализации в электронной среде. Как констатирует Г.А. Двоеносова: «до тех пор, пока не произойдет гармонизация терминов «цифровой документ» и «электронный документ», они будут использоваться как синонимы» [4].
Необходимость изучения цифрового (электронного) документа обуславливается тем, что, во-первых, традиционная среда социальной коммуникации все в большей степени замещается цифровым социальным пространством, важной составной частью которого является цифровой документ; во-вторых, происходит цифровизация социальных институтов, включая государственные (электронное правительство), а также право, как самостоятельный социальный институт; в-третьих, на сегодняшний день в интернет-пространстве представлены все виды документов. И, конечно же, мы должны учитывать, что проблема цифрового документа относится к числу наиболее дискуссионных в юридической науке, как в силу своей новизны, так и сложности и многообразности содержания. Это приводит нас к закономерному выводу о необходимости
