CC BY
41
УДК 811.512.111'04'373.23
Э. В. Фомин
К ПРОБЛЕМЕ РЕКОНСТРУКЦИИ ЧУВАШСКИХ ИМЕН ДОХРИСТИАНСКОЙ ЭПОХИ
Чувашский государственный институт культуры и искусств, г. Чебоксары, Россия
Аннотация. Статья посвящена проблемам восстановления звукового облика чувашских антропонимов, зафиксированных в искаженном виде в русской орфографии в период до начала XX в. Автором осмысливаются приемы реконструкции личных имен на основе фонетического, морфемного и семантического анализа материала с учетом диалектных особенностей и контакто-логических данных. Алгоритм реконструкции включает в себя такие этапы, как фонотактическая характеристика имени, вычленение корневых морфем-апеллятивов и имяобразующих аффиксов, которые обуславливают дальнейшие этимологические исследования и в конечном счете позволяют произвести фонетическую реконструкцию антропонимов.
Ключевые слова: антропонимы, фонетическая реконструкция, чувашский язык, языковые контакты.
Актуальность исследуемой проблемы. Чувашелогия периода до XX в. накопила значительное количество имен дохристианской эпохи, написанных в иноязычной транскрипции, как правило, русской. Системное изучение указанного пласта чувашских антропонимов еще не началось, хотя представляет явный интерес в аспектах ономастики, истории чувашского языка, контактологии и даже выходит за пределы собственно лингвистических исследований.
Данная работа - первая попытка восстановления фонетического облика дохристианских чувашских имен, получивших в свое время иноязычную интерпретацию. Обычно в научной литературе эти имена даются лишь в той форме, в которой они опубликованы в первоисточниках, т. е. в русском написании, и такой подход пока еще удовлетворяет ожиданиям современной науки. Но подобных имен много десятков тысяч, и рано или поздно придется начать их осмысление в контексте чувашского языка.
Материал и методика исследований. Настоящее исследование проводится на ономастическом материале словарей чувашского языка, справочников, списков имен [1], [3], [4], [9], иной научной литературы, в которых встречаются антропонимы (имена, отчества и фамилии) чувашского происхождения в искаженном виде. Основным источником изучаемого материала является книга В. К. Магницкого «Чувашские языческие имена» (1905) -на данный момент непревзойденный словарь архаичных чувашских антропонимов. Она содержит бесценный материал, безусловно, достойный масштабного исследования.
В статье используется метод фонетической реконструкции имен, записанных в русской орфографии, с применением морфемной и семантико-этимологической оценки антропонимов. Этимологизация во многом и есть тот ключ, который позволяет установить
© Фомин Э. В., 2018
Фомин Эдуард Валентинович - кандидат филологических наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Чувашского государственного института культуры и искусств, г. Чебоксары, Россия; e-mail: yeresen@yandex.ru
Статья поступила в редакцию 05.08.2018
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Кабинета Министров Чувашской Республики в рамках научного проекта № 18-412-210002 р_а
подлинный облик имен. В принципе, фонетическая реконструкция антропонимов должна базироваться на практическом опыте прочтения образцов чувашских текстов XVIII -конца XIX в., осмысленном в рамках истории литературного языка (см. [5], [6], [7], [8]). Но существует разница: тексты, написанные средствами русского и иных языков, безошибочно распознаваемы, ибо имеется контекст. Кроме того, такого рода тексты нередко сопровождаются параллельным переводом, способным помочь в правильном прочтении агнонимичных фрагментов. Антропонимы же выполняют исключительно условную номинативную функцию, их звучание не обуславливается контекстом.
Результаты исследований и их обсуждение. Как отмечает историк В. Д. Димитриев, из многотысячного антропонимикона «...опубликована лишь незначительная часть мужских имен. Между тем в Российском государственном архиве древних актов (Москва), в фонде 350 - Ландратские книги, ревизские сказки, переписные книги... имеются ... подворные поименные списки ясачных чувашей мужского и женского полов всех чувашских уездов 1716-1717 годов. Во время III ревизии населения 1762-1763 годов в переписные книги по селениям и дворам включали всех ясачных чувашей Поволжья иПриуралья мужского и женского полов, с указанием языческих фамилий (отчества) и имени, возраста, семейного положения. Относительно жен в семьях указано, из какой деревни они взяты замуж. В ландратских и переписных книгах III ревизии имеются мужские и женские имена соседей чуваш - марийцев, татар, мордвы. Есть возможность исследовать особенности имен по уездам, волостям и селениям, в сравнении с татарскими, марийскими и мордовскими именами» (цит. по: [2, с. 3-4]).
Надо полагать, большое разнообразие антропонимов связано со спецификой имянаречения, практиковавшегося в чувашской среде вплоть до середины XVIII в.: во-первых, не существовало канонических списков имен, обязательных для наречения; во-вторых, сложилась система, предполагавшая наличие у одного и того же человека табуированного и бытового имени; в-третьих, основой имени мог послужить широкий спектр апеллятивов, обусловленных конкретными событиями или благопожеланиями; в-четвертых, при имянаречении активно использовались специальные форманты имяобразования; в-пятых, широко допускались заимствования из других языков; в-шестых, была развита система обычных и родовых прозвищ. Все это вкупе позволяло достаточно точно идентифицировать человека.
Первичные наблюдения показывают, что имена в разных общинах носили местный характер, объединяясь в общенациональную систему через перечисленные традиции наречения человека именем.
Многие источники, датируемые периодом до рубежа Х1Х-ХХ в., в силу незнания специфики чувашской фонетики и отсутствия адекватной чувашской письменности, фиксировали имена исключительно средствами русской графики. Этнографы признавали крайне субъективный характер записей. Так, А. А. Фукс, собравшая первый свод чувашских имен, сообщала: «Писарь принес мне ревизские сказки, в коих имена перековерканы до жалости. Я читала эти бумаги чувашам, и они мне поправляли искаженные там имена» [10, с. 28].
В. К. Магницкий, автор списка «Чувашские языческие имена», также указывает на проблему вариативного орфографирования антропонимов: «Ввиду крайне неустойчивости письма старых "подьячих", значительное число имен, вошедших в мой алфавит, видимо, составляет повторения одних и тех имен, но в разных формах (прямой и уничижительной) и в самой разнообразной транскрипции. Таковы, несомненно, имена Абак -Обак, Абекей - Обекей - Убекей, Гведей - Хведей, Зима - Сима, Естебень - Етебень -Истебень - Иштебень - Ястебень - Яштебень и т. д. В подтверждение неустойчивости письма "подьячих" укажу и на то, что и христианские имена "подьячие" писали, напр., так: Ондрей и Андрей, Ортемий и Артемий, Волифантий, Лифантий, т. е. Вониватий, Ко-стентин вместо Константин и т. д. Указываемая неустойчивость в фолиантах переписей особенно наглядная была для меня в тех случаях, когда глава семьи - отец значился,
напр., с именем Естебень, а следующий за ним сын по отчеству значился уже Яштебенев, второй же сын - Иштебенев и т. д.» [3, с. 11-12].
В случае фонетической реконструкции чувашских антропонимов, зафиксированных в русской орфографии, мы имеем обратный процесс трансформации имен. Схематично весь цикл изменений можно представить следующим образом: Ч1 -> Р -> Ч2,
где Ч1 - исходное чувашское имя дохристианской эпохи, которое подлежит восстановлению, Р - форма фиксации имени в русских документах, Ч2 - форма имени, реконструируемая на чувашском языке, например: Селентей? —* Селяндей —* *Селентей. В идеале Ч1 = Ч2.
Предпринятая нами реконструкция хоть в целом и называется фонетической, но по сути является комплексной, включая в себя морфемный и семантико-этимологический аспекты:
1. Фонетический анализ имени (главный) предполагает при реконструкции учет фонотактических особенностей антропонимов (1.1), регулярных звукосоотвествий (1.2) и иных фонетических явлений в диалектах и родственных языках, а также звукоперехо-дов в заимствованных именах.
1.1. Фонотактические особенности имени могут свидетельствовать о языке его происхождения. Чаще всего можно предположить собственно чувашскую, татарскую, русскую, арабскую или иранскую подоснову антропонимов, ср.: Андара, Сатряшка, Силъдук - чувашские имена; Алдьш, Уразбай - татарские; Попирала, Простомей - русские; Алгерим, Мемед, Михабар - арабские; Аснирон - иранское. На основе первичных наблюдений далее можно установить пути возможных этимологических изысканий. Так, Алгерим восходит к тюрко-арабскому ай герим 'луноликая красавица', Михабар - 'араб', мерхаба 'добродушный', Уразбай - тат. ураз бай 'счастьем богатый', Сатряшка - из чув. датрашка 'сухонький'.
1.2. Регулярные русско-чувашские звукосоответствия сводятся к оглушению звонких согласных звуков: б, г, с), ж\ з п, к, т, ш, с (Байгача > *Пайкача, Буяндак > *Пуянтак, Торган > *Торхан, Индемер > *Интимёр, Армяж > *Армяш, Алмурза > *Алмурса, Хозанка > *Хосанкка); замене ф —* хв/хёв, ц —* тс, съ, зсъ —* д (Федя > *Хвети, Молотца > *Молотса, Семузсъ > * Семуд, Обасъ —* *Опад).
Состав гласных чувашского языка шире русских, поэтому русскими буквами в документах обозначались разные звуки: а ~ а: Араман - *Араман; ы ~ а: Вырыстай -*Вырастай; и/э ~ё: Ситрук, Сетрук, Струк, Стрюк- *Сётрук.
Вариативность букв а ~ о ~ у, а ~ э (и), означающих гласные в одних и тех же по сути именах, видимо, свидетельствует о процессах исторических звукоизменений, в конце XVIII в. все еще атавистично проявляемых в чувашском языке: Араспулат - Ор-спулат - Ураспулат, Казма - Козма - Кузма, Атабай - Отабай, Варжекей - Вержекей, Ярослав - Ерослав, Самандеряк - Симендеряк - Симандеряк, Саптеряк - Сиптеряк.
2. Морфемный анализ имен направлен на выявление их словообразовательной структуры и сводится к выделению корневых и аффиксальных морфем.
В структурном плане все разнообразие антропонимов дохристианской эпохи сводимо к таким образованиям, как корень, равный самостоятельному слову (Авер, Агад, Опа, Тавут, Ята); корнесложение (Князмурза < рус. князь + тат. мурза 'представитель высшего слоя татарского дворянства'; Хоразин < чув. хора 'черный' + сын 'человек'; Чинтуган < тат. чын 'настоящий' + туган 'родственник'); корень со словообразовательным аффиксом (Чермонтай < чйрман 'заботиться'+ -тай имяобр. афф., т. е. 'заботливый'; Обасъ < опа 'медведь' + -с(а) имяобр. афф. со значением деятеля, т. е. 'медвежатник'; Орманча < тат. урман 'лес' + -чы имяобр. афф. со значением деятеля, т. е. 'лесник').
При анализе старозаписных имен следует иметь в виду значительную вариативность морфем, например:
бай1 тат. 'слово-приложение к имени известных богатеев, богачей до революции'
(Арзыбай) - бей2 (Аргибей) - пай3 (Тодупай) - пей4 (Ерехпей) - пи5 (Елеби); булат1 тат. 'старинный сорт стали' (Акбулат) - пулат2 (Испулат); дуван1 (чув. лит. таван) 'родной' (Идуеан) - дыван2 (Ядыван) - туеан3 (Ортуван); мулла1 тат. 'мулла; перен. грамотный, образованный' (Ярмулла) - мула2 (Ярахмула), мола3 (Рохмола) - молла4 (Ермолла);
тимер1 тюрк, 'железо' (Ахтимер) - демер2 (Идемер) - димер3 (Синдимер) - димир4 (Илмдимир) - темер5 (Пихтемер) - темир6 (Пихтемир) - тимир7 (Байтимир) - тямир8 (Биктямирка);
туган1 тат. 'сотворенный' (Урастуган) - дуган2 (Яндуган) - тукан3 (Пиштукан); чура1 тат. 'воин в княжеской дружине' (Карачура) - чора2 (Ялчора) - ча-ро3 (Чаромурза).
Если апеллятивы не распознаются, т. е. являются агнонимичными, их выделению может помочь отсечение деривационных формантов (о некоторых из них см. в [9, с. 20-30]): -ай, -ей: Салданай - Салдан, Озранай - Орзан; -бар, -бер: Пихчабар - Пихча, Симбер -Сим; -еан: Сетриеан - Сетри, Эриван - Эри; -га, -ге: Сименга - Симен; -дай, -дей: Ай-дай-Ай, Шемердей - Шемер; -дар, -дер: Саеадер - Сава, Шайдар - Шай; -ка, -ке: Изендей-ка - Изендей, Хозанка - Хозан; -кай, -кей: Челбякай - Челбяк, Теелекей - Теелек; -лай, -лей: Уразлай - Ураз, Тебешлей - Тебеш; -ман, -мен: Шайман - Шай, Арехмен - Apex.
Обращает на себя внимание наличие среди мужских имен антропонимов с апелля-тивами или иными показателями, присущими женским: ай тюрк, 'луна' (Алгерим), би(ке) тюрк, 'дева, госпожа' ((Тербика, Шарбига, Шееерби), Александра). Это связано с их иноязычным происхождением и, как следствие, неанализируемостью средствами чувашского языка, облечением заимствованных имен под привычные формы, совпавшие с моделями женских имен, а также ошибками в записях.
Изучение морфемного состава русских фамилий чувашского отыменного происхождения позволяет выявить ряд архаичных имен. Для этого необходимо отсечь словообразовательные форманты русских фамилий. В результате будут получены основы имен, ср.: Атлашкин < Атлаш(ка) = Атлаш + -ка; Баймушкин < Паймуш(ка) = Паймуш + -ка; Алендеее < Алентей = Ален + -тей; Ахеандерое < Ахеантер (< рус. Афанасий) = Ахеан + -тер; Иеантаее < Иеантай = Иван + -тай; Кашкаров < Кашкйр 'волк'; Мазякое < Мадак; Мулгачее < Мулкач 'заяц'; Ухтиярое < Ухтияр; Яруков < Ярук; Яру-хин < Ярухха, Акрамовский < Акрам. Здесь Кашкйр, Мулкач являются или домашними именами взамен табуированных, или прозвищами (как родовыми, так и бытовыми).
Другой важный источник чувашских имен дохристианской эпохи - ойконимы. Подход выделения имени тот же, что и в случае с фамилиями, например: Пояндайкино > *Пояндай > чув. *Поянтай < поян 'богатый' + -тай афф. имяобр.; Эхееткасси > *Эхвет (-касси - формант образования ойконимов), Якунъкасси > *Якунъ; Ухееркеялъ (ялъ - село) > *Ухверк(к)е. Часть названий и вовсе представляет архаичный антропоним без каких-либо ойкоформантов: Исментер (< Йемен + -тер), Утриеан (Утри + -еан), Эскетен (деревни в Ддринском и Шумерлинском районах Чувашской Республики).
Микротопонимы же в чувашском языке представляют словосочетания, включающие в себя имена в чистом виде, например: Илчура арманё (букв, 'мельница Илчуры'), Саеран кулли (букв, 'озеро Саврана'), Сахит дырми (букв, 'овраг Сагита'), Элментер еарё (букв, 'овраг Элмендера'). Здесь даже не нужна фонетическая реконструкция: микротопонимы фиксируются изначально на чувашском языке.
3. Семантико-этимологический анализ предполагает выявление апеллятивной лексики в составе антропонимов (3.1) и установление этимологии имен в целом (3.2).
3.1. Выявление апеллятивов в составе имен позволяет наилучшим образом реконструировать их фонетический облик: Велдей < велтей 'дурак' > *Велтей; Калмык <
калмак 'калмык' > *Калмак; Кожак < кушак, диал. кошак 'кошка' > * Кожа к; Пызык < пысйк 'большой' > *Пысак; Тилейка < телей 'счастье' > *Телейкка; Чапли < чаплй 'славный' > Чапли 'тот, который славный'. Возражения о хронологическом несоответствии архаичных имен и апеллятивной лексики в современной фонетике не могут быть восприняты в качестве существенного фактора, так как к XVIII в. чувашский язык уже сложился в том виде, в каком он продолжает функционировать и в настоящее время.
3.2. Установление ближней этимологии имен в случае их иноязычного происхождения при учете межъязыковых регулярных звукопереходов должно привести к положительным результатам реконструкции, например: Адрахман < араб. Абдурахман 'раб божий' > *Аптарахман; Баймулла < тат. бай мулла 'богатый мулла' > *Паймулла; Васлекей < рус. Вадлей 'Василий' + -кей > *Вадлеккей; Вырыстай < чув. вырйс 'русский'+ -тай > *Вырастай; Кызылбай (Казылбай) < тат. кызыл бай 'красный богач' > *Касалпай; Коля-ка < рус. Коля (Николай) > *Колякка; Мурали < иран. Мурадали = мурад 'желанный' + али 'великий' > *Мурали; Тимехеей < рус. Тимофей > Тимехвей; Уразгилда < тат. ураза килде 'счастье пришло' > *Ураскилт; Хюветдей < рус. Фаддей > *Х(ё)ветей; Чурамурза (Черамурза, Чорамурза) < тат. чура 'раб' + мурза > *Чурамарса.
В алфавите мужских имен В. К. Магницкого немало антропонимов русско-православного происхождения, представленных в двух формах: 1) с сохранением русской фонетики (Антипка, Захарка, Олежек, Тверски); 2) адаптированных под чувашское произношение (Васенка, Карасим, Хведюнка). Имена первой группы вряд ли следует признать фонетически равными исходным русским, скорее всего они в чувашской речи были подвергнуты субституции (*Антипка / *'Антипка; *Сахаркка / *Сахаркка, *Олешак / *Олешёк, *Тёверёски), но в официальных бумагах писарями были отображены в привычном русском написании. Во второй группе имена уже представлены со следами чувашского влияния: *Ваденкка / *Вадинкка < рус. Васенька, *Карадам / *Карадём < рус. Герасим, *Хветюнкка < рус. Феденька.
Значительные русские допущения в чувашском языческом антропонимиконе, надо полагать, - результат активной христианизации чувашей, предпринятой в середине XVIII в.
Резюме. Реконструкция дохристианских чувашских антропонимов, записанных средствами русской орфографии, представляет сложную проблему, требующую учета фонетического, морфемного и семантико-этимологического факторов. В целом алгоритм реконструкции включает в себя такие этапы, как фонотактическая характеристика имен, вычленение корневых морфем-апеллятивов и имяобразующих аффиксов, на основе которых определяются дальнейшие поиски этимологий. При возможности одномоментно происходит уточнение фонетического облика реконструируемого имени в соответствии с диалектной спецификой. Практически каждое имя из книги В. К. Магницкого можно осмыслить в соответствии с фонетикой чувашского языка, однако даже в этом случае гарантировать объективную реконструкцию части имен нельзя, поскольку сам исходный материал может оказаться противоречивым и сильно искаженным.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ашмарин Н. И. Чаваш самахёсен кёнеки = Thesaurus linguae tschuvaschorum = Словарь чувашского языка : в 17 т. - Казань ; Чебоксары : Б. и., 1928-1949.
2. Корнилов Г. Е., Леонтьева А. А. Инверсионный «алфавит чувашских мужских языческих имен» - 1 : словарь. - Чебоксары : Изд-во Чуваш, ун-та, 2002. - 100 с.
3. Магницкий В. К. Чувашские языческие имена. - Казань : Тип. Император, ун-та, 1905. - 101 с.
4. Нестеров В. А. Населенные пункты Чувашской АССР: 1917-1981 : справочник об адм.-террит. делении. - Чебоксары : Чуваш, кн. изд-во, 1981. - 351 с.
5. Петров Н. П. Чаваш литература чёлхин историйё: Яковлевчченхи тапхар. - Шупашкар : Чаваш патшалах университечё, 1978. - 110 с.
6. Савельев А. В. Отражение вокализма чувашских диалектов в «Сравнительном словаре» П. С. Палла-са // Урало-алтайские исследования. - 2013. - № 1(8). - С. 34-54.
7. Сергеев Л. П. О дояковлевском периоде чувашской письменности // 100 лет новой чувашской письменности : сборник статей. - Чебоксары, 1972. - С. 47-76.
8. Сергеев Л. П. О памятниках чувашской письменности XVIII века // Ученые записки Научно-исследовательского института при Совете Министров Чувашской АССР. Вып. 46. - Чебоксары, 1970. -С. 228-263.
9. Федотов М. Р. Словарь чувашских нехристианских личных имен. - Чебоксары : Чуваш, гос. ин-т гуманитар, наук, 1998. - 148 с.
10. Фукс А. А. Записки Александры Фукс о чувашах и черемисах Казанской губернии. - Казань : Тип. Император. Казан, ун-та, 1840. - 329 с.
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
Араб. - арабский язык; афф. - аффикс; диал. - диалект; имяобр. - имяобразование; лит. - литературный язык; перен. - переносное значение; рус. - русский язык; тат. - татарский язык; тюрк. - тюркские языки; чув. - чувашский язык.
UDC 811.512.111'04'373.23
E. V. Fomin
ON RECONSTRUCTION OF THE CHUVASH ANTROPONIMES OF THE PRE-CHRISTIAN EPOCH
Chuvash State Institute of Culture and Arts, Cheboksary, Russia
Abstract. The article is devoted to the problems of reconstruction of the Chuvash anthroponyms fixed in a distorted form in the Russian spelling in the period before the beginning of the 20th century. The author comprehends the technique for restoring the sound image of personal names on the basis of phonetic, morphemic and semantic analysis of the material, taking into account dialect features of the Chuvash language and contact data. The reconstruction algorithm includes such stages as phonotactic characteristics of the name, isolation of root morphemes-appellatives and name-forming affixes, which cause further etymological studies and ultimately allow phonetic reconstruction of anthroponyms.
Keywords: anthroponyms, phonetic reconstruction, Chuvash language, language contacts.
REFERENCES
1. Ashmarin N. I. Chavash samakhésen kéneki = Thesaurus linguae tschuvaschorum = Slovar' chuvashskogo yazyka : v 171. - Kazan'; Cheboksary : B. i., 1928-1949.
2. Kornilov G. E., Leont'eva A. A. Inversionnyj «alfavit chuvashskikh muzhskikh yazycheskikh imen» - 1 : slovar'. - Cheboksary : Izd-vo Chuvash, un-ta, 2002. - 100 s.
3.Magnickij V. K. Chuvashskie yazycheskie imena. - Kazan' : Tip. Imperator. un-ta, 1905. - 101 s.
4. Nesterov V. A. Naselennye punkty Chuvashskoj ASSR: 1917-1981 : spravochnik ob adm.-territ. delenii. -Cheboksary : Chuvash, kn. izd-vo, 1981. - 351 s.
5. Petrov N. P. Chavash literatura chélkhin istorijé: Yakovlevchchenkhi tapkhar. - Shupashkar : Chavash pat-shalakh universiteché, 1978. - 110 s.
©Fomin E.V., 2018
Fomin, Eduard Valentinovich - Candidate of Philology, Associate Professor of the Department Humanitarian and Social-Economic Disciplines, Chuvash State Institute of Culture and Arts, Cheboksary, Russia; e-mail: yeresen@yandex.ru
The article was contributed on August 05, 2018
BecniHUK '¡Uly um. K X. Hmeneea. 2018. № 3(99)
6. Savel'evA. V. Otrazhenie vokalizma chuvashskikh dialektov v «Sravnitel'nom slovare» P. S. Pallasa// Ura-lo-altajskie issledovaniya. -2013. -№ 1(8). - S. 34-54.
7. Sergeev L. P. O doyakovlevskom periode chuvashskoj pis'mennosti // 100 let novoj chuvashskoj pis'-mennosti: sbornik statej. - Cheboksary, 1972. - S. 47-76.
8. Sergeev L. P. O pamyatnikakh chuvashskoj pis'mennosti XVIII veka // Uchenye zapiski Nauchno-issledovatel'skogo instituta pri Sovete Ministrov Chuvashskoj ASSR. Vyp. 46. - Cheboksary, 1970. - S. 228-263.
9. FedotovM. R. Slovar' chuvashskikh nekhristianskikh lichnykh imen. - Cheboksary : Chuvash, gos. in-t gu-manitar. nauk, 1998. - 148 s.
10. Fuks A. A. Zapiski Aleksandry Fuks o chuvashakh i cheremisakh Kazanskoj gubernii. - Kazan' : Tip. Imperator. Kazan, un-ta, 1840. - 329 s.
