CC BY
59
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2015. № 2
П.А. Кузьмичёва
(аспирантка кафедры новой и новейшей истории стран Европы и Америки
исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)*
К ПРОБЛЕМЕ РАСШИРЕНИЯ ГРАЖДАНСКОЙ
ОБЩНОСТИ В ПЕРИОД ДИКТАТУРЫ МОНТАНЬЯРОВ:
ОТ ТЕОРИИ К ПРАКТИКЕ
В статье анализируется один из важных аспектов истории Французской революции — теоретическое и политическое наследие монтаньяров, связанное с разработкой концепции гражданства, понимание роли гражданина в Конституции 1793 г., а также метаморфозы этого понятия после установления режима чрезвычайного управления.
Ключевые слова: Французская революция, Конституция 1793 г, суверенитет, гражданство, Национальный Конвент.
The article analyzes one of the aspects of the history of the French Revolution — theoretical and political heritage of Montagnards related to elaboration of citizenship, role of citizen in Constitution of 1793 and metamorphosis of the idea after Revolutionary Government was installed.
Key words: French Revolution, Constitution of 1793, sovereignty, citizenship, National Convention.
* * *
«Чтобы мы друг друга поняли, мой друг, вам нужно лучше изучить слова, которые я употребляю. Поверьте, термины, которыми я пользуюсь, редко имеют обычный смысл»1, — писал Ж.-Ж. Руссо мадам д'Эпине. Между тем понимание терминологии важно не только при изучении наследия великого философа. Каждая эпоха привносит что-то новое к уже известным значениям и смыслам. При чтении дебатов революционного периода не так просто определить, кто такой «гражданин», о котором стали так много говорить с началом революции. Наполнение термина безусловно варьируется. Постараемся определить, что понимали под ним монтаньяры. Специфика эпохи не облегчает задачу: диктатура монтаньяров — период постоянной борьбы декларированных идей и их реализации.
Свои политические принципы монтаньяры разрабатывали в разгар революции, в июне 1793 г., когда после переворота и изгнания
* Кузьмичева Полина Александровна, тел.: 8-968-689-06-10; e-mail: puxliy_osetr@ mail.ru
1 Цит. по: Biou J. La théorie politique de Rousseau: L'homme et le citoyen // Annales historiques de la Révolution française. 1978. N 234. P. 501.
из Национального Конвента политических оппонентов, «жирондистской клики», они приступили к созданию нового конституционного акта. Этот документ был призван заменить Конституцию 1791 г., которая перестала действовать после провозглашения республики и казни короля. В сложной внутри- и внешнеполитической обстановке новый конституционный акт должен был закрепить произошедшие изменения и укрепить основы республики. Именно во время дебатов по Конституции монтаньяры формулировали свое понимание гражданства. Вдохновленные идеями века Просвещения, депутаты Горы важное место уделяли вопросу правового статуса гражданина и разработке статей, которые, по замыслу авторов, позволили бы расширить гражданскую общность. Однако между декларированными в июне 1793 г. идеями и их дальнейшей реализацией лежит пропасть: вместо гражданских свобод — диктатура. Все это позволило Л.А. Беффруа де Реньи, поэту, журналисту и актеру, известному широкой публике под псевдонимом Кузен Жак, обратиться к депутатам Конвента со словами: «Услышьте волю людей, чьи нравы и принципы чтятся сильнее всего. Что вы услышите? Проклятия. Что вы увидите? Слезы... После этого решите, проклятия и слезы — знак ли это всеобщего счастья; и имейте мужество сделать выбор между вами и отъявленными деспотами»2. В «Конституции Луны», используя метафоричное описание порядков идеальной страны, он высмеивает разницу между провозглашенными принципами и политикой депутатов. Впрочем, монтаньяры здесь были не оригинальны, отнюдь не в первый раз разработка концепции гражданства приводила законодателей к ощутимому парадоксу. По утверждению историка О. Ле Кур Гранмэзона, уже с первых месяцев Революции видно, как «радикальная и даже экстраординарная смелость идей "Декларации прав человека и гражданина"», в том числе связанная с пониманием фигуры гражданина, сталкивается с «удивительной умеренностью»3 политики депутатов.
Изучение генезиса концепций «гражданина» и «гражданства» в годы революции — постоянный сюжет для французской историографии последних десятилетий; темы, связанные с эволюцией правового аспекта этих понятий, их анализ в дискурсивно-символи-ческом плане становятся темой для монографий и международных коллоквиумов4. Немало историков разрабатывают и вопросы
2 Beffroy de Reigny L.-A. La constitution de la lune : rêve politique et moral par le Cousin-Jacques. Paris, 1793. P. 9.
3 Le Cour Grandmaison O. Les non-citoyens dans la Révolution // L'homme et la société. 1989. № 94. P. 19.
4 См., например: Le Cour Grandmaison O. Les citoyenneté en Révolution française (1789—1794). Paris, 1992; Citoyen et citoyenneté sous la Révolution française. Paris, 2006.
вхождения в гражданскую общность отдельных групп населения: женщин5, иностранцев6, военных7. Однако при этом обычно выносится за скобки иная проблема, актуальная для той эпохи: в какой мере реальные политические решения при принятии в гражданскую общность или исключении из нее соответствовали демократической программе, провозглашенной монтаньярами. К этой проблеме добавляется и иная: как определяется статус гражданина, после того как Конституция 1793 г. так и не вступила в силу.
Теоретическое и политическое наследие монтаньяров, связанное с этими сюжетами, достаточно обширно. В первую очередь они апеллировали к принципам философии Просвещения и ее интерпретации античного понимания роли гражданина как части особой политической общины8, что подразумевало и обладание определенными привилегиями9. Для просветителей гражданин — это «всякий член свободного общества. , который разделяет права этого общества и обладает правом голоса»10. Однако уже в начале революции начинает доминировать представление о том, что гражданин, чтобы пользоваться политическими правами, должен вносить активный вклад в жизнь общества. Так, например, аббат Э.Ж. Сийес в «Предварительном проекте Конституции», представленном на заседаниях Конституционного комитета 20 и 21 июля 1789 г., выска-
5 См., например: Godineau D. Citoyennes tricoteuses. Les femmes du peuple à Paris pendant la Révolution française. Aix-en-provence, 1988; Aberdam S. Deux occasions de participation feminine en 1793: le vote sur la Constitution et le partage des biens communaux // Annales historiques de la Révolution française. 2005. N 339; Martin J.-Cl. Travestissements, impostures et la communauté historienne. À propos des femmes soldats de la Révolution et de l'Empire // Politix. 2006. N 74; Fauré Ch. Doléances, déclarations et pétitions, trois formes de la parole publique des femmes sous la Révolution // Annales historiques de la Révolution française. 2006. N 344.
6 См., например: Cour Grandmaison O. Op. cit.; Wahnich S. La notion d'étranger en l'an II: les constructions d'un dialogue Paris-Provence dans les Archives Parlementaires // Annales historiques de la Révolution française. 1990. N 282; Wahnich S. L'étranger, paradoxe de l'universel, analyse du discours politique révolutionnaire de la Fédération à Thermidor // Annales historiques de la Révolution française. 1995. N 302.
7 См., например: Edelstein M. Le militaire-citoyen, ou le droit de vote des militaires pendant la Révolution française // Annales historiques de la Révolution française. 1997. N 310; Forrest A. L'armée de l'an II: la levee en masse et la création d'un mythe républicain // Annales historiques de la Révolution française. 2004. N 335; Hippler Th. Service militaire et intégration nationale pendant la révolution française // Annales historiques de la Révolution française. 2002. N 329; Hippler Th. Service militaire et citoyenneté sous la Révolution française // Citoyen et citoyenneté sous la Révolution française. Paris, 2006; Catros Ph. Tout Français est soldat et se doit à la défence de la patrie (retour sur la naissance de la corruption militaire). Paris, 2007.
8 Le Cour Grandmaison O. Les citoyennetés en Révolution (1789—1794). P. 8.
9 Encyclopédie ou dictionnaire raisonné des sciences, des arts et des métiers par une société des gens de lettres. T. III. Paris, 1753. P. 486.
10 Ibid. P. 488.
зал предложение разделить граждан на «активных» и «пассивных»: «У них (пассивных граждан. — П.К.) есть право на защиту личности, имущества, свободы и т.д., но они не могут принимать активное участие в формировании общественных властей; они не активные граждане. По меньшей мере в нынешнюю эпоху женщины, дети, иностранцы, а также те, кто ничем не поспособствовал, чтобы поддержать учрежденное государство, не могут активно влиять на общественные дела»11. Этот принцип, основанный в первую очередь на имущественном цензе12, был закреплен Конституцией 1791 г., в которой пользование политическими правами было прерогативой «активных» граждан.
Придя к власти, монтаньяры провозгласили разрыв с политикой Учредительного и Законодательного собраний и во многом повторили жирондистский проект, представленный на заседаниях Национального Конвента 15 и 16 февраля 1793 г., где главными условиями вхождения в гражданскую общность стал возраст — 21 год — и проживание в течение одного года на территории Республики с обязательной регистрацией в гражданском списке первичного собрания. Как и жирондисты, монтаньяры отказались от разделения гражданской общности на две части, вновь вернувшись, по их собственному признанию, к идеям века Просвещения. «По конституции фельянов я был бы активным гражданином, но большая часть моих соседей, мои друзья, мои родители были бы гражданами пассивными! Я был бы частью суверена; честный человек, который <...> в моих маленьких владениях выносит все тяжести ежедневного труда и жару, был бы моим подданным и моим рабом! Нет, граждане, коллеги, я никогда не буду за этот ужасный вид патриотизма»13, — писал Б. Альбуа, депутат Конвента от департамента Лот, в «Конституционных принципах». В новой Конституции гражданин был наделен политическими правами вне зависимости от уровня своего дохода.
Однако депутаты Горы не полностью разошлись с традицией 1789—1792 гг. Как и Конституция 1791 г., новый конституционный акт не акцентирует внимание на разделении понятий «гражданство» и «национальность». В документах прежде всего речь идет не о том, кто является гражданином, т.е. французом, жителем Франции, но о том, кто обладает правами. По конституции 1793 г. французский гражданин — «всякий мужчина, достигший 21 года, родившийся и
11 Les déclarations des droits de l'homme de 1789. Paris, 1988. P. 101.
12 См. текст Конституции 1791 г. в: Документы истории Великой французской революции. Т. 1. М., 1990. С. 118.
13 «Конституционные принципы» Б. Альбуа // Archives Parlementaires, 1 sér. (далее — AP). T. 67. 1905. P. 176. Col. II.
проживающий во Франции». Число французов, получивших политические права по Конституции 1793 г., было увеличено благодаря отказу от налогового ценза, но часть нации, а именно женщины, не получили гражданских прав. Хотя женщины были активными членами республиканского сообщества, они оказались лишены как права голоса (пожалуй, главного гражданского права), так и возможности защищать отечество14. Во многом, конечно, это решение характерно для эпохи, когда сама мысль о наделении женщин правами была весьма необычной. Монтаньяры при разработке Конституции обсуждали, не наделить ли женщин гражданскими правами, но все же отказались от этой идеи. Из поступивших в Конвент проектов эта идея звучала лишь в одном: «Вдовы, женщины, пользующиеся своими правами, достигшие 30 лет, которые платят земельную ренту или налог на недвижимость, а также обладающие качествами, указанными в статье 1515, будут обладать избирательными правами»16. В пользу наделения гражданскими правами женщин высказывались также Ж. Ромм и П. Гийомар17, но на общие настроения их мнение повлияло мало — по Конституции 1793 г. женщины не могли быть гражданами, т.е. носителями политических прав.
По мнению большинства депутатов, женщины не были способны участвовать в политической жизни страны. Интересно само обоснование причин, почему женщины не могли обладать гражданскими правами. Когда в конце октября 1793 г. обсуждалось запрещение деятельности женских народных обществ18, Ж.-П.-А. Амар, выступивший с докладом от имени Комитета общественного спасения, заявил, что вопрос о разрешении женщинам создавать народные общества разделяется на две проблемы: должны ли женщины обладать политическими правами и вмешиваться в дела правительства и должны ли женщины объединяться в политические ассоциации19? «Править означает управлять общественными
14 По закону 30 апреля 1793 г. женщинам было запрещено одеваться в мужскую одежду и сражаться в армии.
15 Ст. 15. Каждый гражданин, <...> которому исполнилось 25 лет, который проживает в округе на протяжении трех лет, несущий военную службу в республиканской гвардии, не имеющий долгов, не воспользовавшийся состоянием отца после его смерти, не расплатившись с долгами последнего, не преследовавшийся законом, может голосовать в собраниях города (AP. T. 67. P. 187. Col. II).
16 «Проект Конституции», представленный Национальному Конвенту 1 июня II года Республики Ж.-Ф. Барайоном, депутатом Национального Конвента от департамента Крёз (Ibid. P. 188. Col. I).
17 Godineau D. Citoyennes tricoteuses. Les femmes du peuple à Paris pendant la Révolution française. P. 276.
18 Декрет Конвента 9 брюмера II года Республики (AP. T. 78. P. 49. Col. I).
19 Ibid. P. 50. Col. I.
делами с помощью законов, принятие которых требует обширных знаний, усилий и безграничной преданности, невозмутимости и самоотверженности, править — это также направлять и бесконечно улучшать политику конституционных властей. Обладают ли женщины необходимыми качествами? Обычно, нет»20, — утверждал Амар, добавляя, что женщинам не хватает моральных и политических сил для участия в политической жизни страны. Интересно, что, обосновывая свою позицию, Амар прибегает к такому аргументу: женщины не имеют политических прав, они неполноценные граждане именно потому, что не обладают необходимыми для этого качествами. Выступление депутата совершенно выбивается из логики и понятий, установленных Конституцией, к правовому пониманию гражданства примешивается иное содержание: гражданство не только правовая категория, но гражданин — носитель определенных качеств.
Разработка статей конституции, определяющих политический статус гражданина, не поставила точку в дискуссиях. Да и новый конституционный акт так и не вступил в силу, поэтому депутаты Конвента в своих выступлениях вновь обращаются к фигуре гражданина, пытаются переосмыслить этот статус, чтобы уточнить его место в «обновленной»21 нации. Вновь, хотя на сей раз и стократ сильнее, звучит тот же мотив, что и в первые годы Революции: у гражданина как у «члена политического общества» есть не только права, декларированные Революцией, но и обязанности. Уже при разработке новой редакции «Декларации прав человека и гражданина» некоторые депутаты Конвента считали, что необходимо и создание другого документа — «Декларации обязанностей гражда-нина»22: «Мы не знаем или притворяемся, что не знаем, что права предполагают также и сообразные с ними обязанности, мы уполномочены пользоваться правами, только когда в точности следуем обязанностям»23. В конституционном проекте Ф. Барайона, депутата от департамента Крёз, был отдельный параграф об обязанностях каждого французского гражданина, «естественным образом вытекающих из общественного договора и его прав»24. Понятие
20 Ibidem.
21 См., подробнее: Ozouf M. L'homme régénéré. Essayes sur la révolution française. Paris, 1989.
22 См. например: «Размышления о "Конституции французского народа"», представленные А. Боаном, депутатом от Финистера (AP. T. 67. P. 251. Col. II); «Проект Конституции, представленный Национальному Конвенту 1 июня II года Республики Ж.-Ф. Барайоном, депутатом Национального Конвента от департамента Крёз» (Ibid. P. 192-193).
23 «Размышления о "Конституции французского народа"», представленные А. Боаном, депутатом от Финистера (Ibid. P. 251. Col. I).
24 Ibid. P. 192. Col. II.
долга, по мысли Барайона, было тесно связано с представлениями о счастье Республики, где каждый гражданин должен был любить родину, разоблачать ее врагов и быть готовым защитить от них Францию при первой необходимости, быть верным идеалам Республики и распространять эти идеи среди других граждан25.
О гражданском долге говорится не только в конституционных проектах. Эта мысль выходит за пределы обсуждений депутатов, начинает звучать гораздо шире, в том числе и в одном из самых распространенных документов эпохи — политическом катехизисе, построенном в форме диалога: «вопросов и кратких и точных от-ветов»26. Авторы катехизисов в предисловии часто подчеркивают именно воспитательную роль подобных сочинений, позиционируя их как особый свод правил для настоящих республиканцев. Более того, некоторые авторы прямо указывают на первостепенную роль катехизисов в воспитании гражданина:
«Сцевола: Самая полезная и необходимая книга для юного француза — это Катехизис гражданина.
Эмиль: А что вы понимаете под катехизисом гражданина?
Сцевола: Катехизис — это краткая систематизированная версия Прав и Обязанностей человека и гражданина»27.
Хороший гражданин — вот герой политического катехизиса и идеал для их авторов, он не только пользуется своими правами, но и исполняет долг, не прописанный в Конституции. Характерно, что изложение обязанностей гражданина в них нередко предшествует рассказу о его правах28. «Кто говорит о правах, говорит и об обязанностях»29, — учит анонимный автор такого сочинения. «Хорошие граждане находят в декларации прав описание их обязан-ностей»30, — пишет Ж.-Б. Шемен-Дюпонте, автор катехизиса для детей. Ему вторит Ф. Серан, автор многочисленных сочинений по воспитанию: «Хороший гражданин — тот, кто убежден, что принадлежит не самому себе, а обществу, в котором и для которого он
25 Ibidem.
26 Aymes J.-R. Catéchismes français de la Révolution et catéchismes espagnols de la Guerre d'Indépendance // La Révolution française. Cahiers de l'Institut d'histoire de la Révolution française. 2009. № 1.
27 Serane Ph. Catéchisme du citoyen, à l'usage des jeunes républicains français par le citoyen Sérane, Instituteur national, Auteur de plusieurs ouvrages sur l'éducation, etc. S.l., an II. P. 1.
28 См., например: Cathechisme de la Constitution républicaines mis à la portée des jeunes citoyens Français. Paris, 1793. P. 65; Cathechisme moral et républicain suivi du cathechisme de la Déclaration des droits et la Constitution Française à l'usage des enfants. Paris, an II. P. 6.
29 Ibid. P. 9.
30 Chemin-Dupontès J.-B. L'ami des jeunes patriotes, ou Catéchisme républicain dédié aux jeunes martyrs de la liberté par Chemin fils. S.l., an II. P. 64—65.
был рожден, и делает все, что может, чтобы вернуть долг.. Плохой гражданин — это тот, кто, отделяя себя несправедливым эгоизмом, все делает для себя и не работает на благо общества»31. Тем самым идея разделения гражданской общности на «хороших» и «плохих» в зависимости от вклада француза в жизнь общества куда больше отсылает к концепции гражданства, созданной Конституцией 1791 г., чем к идеям монтаньяров в июне 1793 г. Если также принять во внимание тот факт, что Конституция 1793 г. так и не вступила в силу, то получается интересный казус. Гражданин как активный участник политической жизни страны и обладатель особых прав отступает в сторону, уступая место другому персонажу, чья роль додумывается и уточняется.
Кто же такой идеальный гражданин? В одном из катехизисов для детей на второй странице изображен юный Жозеф Бара, один из любимых героев пропаганды монтаньяров32. Его портрет в сочинении, посвященном в основном разъяснению места гражданина в новом государстве, наталкивает на определенные размышления. Ж. Бара, юный республиканец, барабанщик, который в 13 лет вступил во французскую армию под командованием генерала Демаре, воевавшую в Вандее, где и погиб. Согласно легенде, впрочем, не имеющей ничего общего с реальностью, он был убит роялистами, когда отказался прокричать «Да здравствует король!». Давид навеки обессмертил его образ, запечатлев смерть юного Бара, погибшего с прижатой к груди трехцветной кокардой. «"Хороший гражданин любит свое отечество больше чем самого себя и превыше всего дорожит свободой и равенством, которые единственно могут составить счастье людей". Эта максима из восьмой беседы Республиканского Алфавита33 высечена в сердце молодого Бара»34, — пишет Шемен-Дюпонте, а затем добавляет: «Он мертв, но жил не зря, так как он показал своим товарищам столь прекрасный пример патриотизма и сыновней любви. Память о нем бессмертна, а его имя все хорошие французы всегда будут произносить лишь с умилением»35.
Подвиг Бара не случайно был растиражирован революционной пропагандой. Робеспьер описал его на заседании Национального
31 Serane Ph. Op. cit. P. 2.
32 См., например: Monnier R. Le culte de Barra en l'an II // Annales historiques de la Révolution française. 1980. N 241.
33 Chemin-Dupontès J.-B. Alphabet républicain, avec lequel on apprend à lire aux enfants; en les ammusant par des figures agréables, suivi de conversations si,ples et à leur portée, porpres à leur inspirer l'amour de la liberté, de l'égalié, et de toutes les vertus républicaines; et à les mettre en état de bien entendre la Déclaration des droits, et la Constitution. Par Chemin, fils. Paris, an II. P. 29-30.
34 Chemin-Dupontès J.-B. L'ami des jeunes patriotes... P. 3.
35 Ibid. P. 6.
Конвента следующим образом: «Этот юноша свое жалование отдавал матери; он делил себя между сыновней любовью и любовью к родине; нельзя выбрать примера прекраснее, модели более совершенной, которые бы пробуждали в юных сердцах любовь к славе, любовь к родине и добродетели и подготавливали бы чудеса, которые свершит подрастающее поколение»36.
Декрет 28 декабря 1793 г., принятый после выступления «Неподкупного», постановил поместить во всех начальных школах гравюру, на который изображен героический поступок Бара. Почему портрет юного республиканца так важен? Он умер, так и не став гражданином в правовом смысле слова, но он по сути был настоящим гражданином, носителем целого ряда определенных качеств.
Какими же качествами должен обладать гражданин? «Во все времена каждый хороший гражданин должен демонстрировать поведением и отношением свою привязанность к Революции»37 — революция вторгается во все сферы человеческой деятельности, поэтому естественно, что гражданин прежде всего поддерживает революцию. «Первая обязанность гражданина»38 — чтить революционные законы. Также настоящий гражданин — республиканец: «Для хорошего гражданина полезно лишь то, что полезно Рес-публике»39.
Лозунг «Отечество в опасности» внес изменения в образ гражданина: понятия «гражданин» и «патриот» неразделимы, а депутаты Конвента, особенно Робеспьер40, начали кампанию по пропаганде образа воина, защитника родины и революции — эти понятия в риторике Конвента предстают единым монолитом. Как точно заметил А. Матьез: «Революция сказала каждому человеку, что он должен драться за высшее земное счастье, за свою свободу.. Она доказала ему, что, защищая свои интересы, он, жертвуя собой для своей страны, делает одновременно добро и для всего человечества»41. Гражданин прежде всего мыслится как защитник отечества, оценивается готовность за него сражаться. Революционная пропаганда создает образ гражданина, который «примечателен своим патриотическим пылом, всегда готов мчаться к границам, пролить
36 Речь Робеспьера 8 нивоза II года Республики (AP. T. 82. P. 430. Col. I—II).
37 Письмо прокурора коммуны Ла Фер, прочитанное в Конвенте 5 брюмера II года Республики (AP. T. 77. P. 560. Col. I).
38 Письмо администрации, прокурора и генерального синдика департамента Лозер, прочитанное в Конвенте 8 брюмера II года Республики (AP. T. 78. P. 7. Col. II).
39 Pensées républicaines pour tous les jours de l'année; à l'usage, sur-tout, des enfans. Par l'auteur du Catéchisme moral et républicain. 1793. P. 35.
40 См., например, речь Робеспьера 26 жерминаля II года Республики (La Société des Jacobins. T. VI. P. 74).
41 Матьез А. Как побеждала Великая французская революция. М., 1928. С. 144.
последнюю каплю крови ради защиты своей страны»42. В «Республиканских катехизисах» тема защиты отечества также звучит по-стоянно43. И это не просто исполнение долга по отношению к Франции, это жертва, которую каждый гражданин может и должен принести в нужный момент: «Что есть доблесть? Выполнять все свои обязанности, бояться и избегать пороков недостаточно для хорошего гражданина, доблесть проявляется в жертвах. Какой вид жертвы наиболее похвален? Если гражданин служит отечеству и обществу»44. «Лучше пусть человек погибнет, чем увидит, как отечество и его сограждане попадут под власть врага»45, — учит детей «Республиканский алфавит».
Участие в защите отечества становится при монтаньярах частью образа гражданина, не юридического, но пропагандистского. Однако и здесь политика монтаньяров далеко не однозначна: с одной стороны, с трибун Национального Конвента постоянно звучат призывы к защите отечества, с другой стороны, по факту военные были лишены политических прав. Являясь гражданами, они имели право голосовать, но в 1793 г. все еще действовало законодательство предыдущих ассамблей, по которому, чтобы голосовать, нужно было проживать в кантоне на протяжении года, солдаты же, будучи на службе, такой возможности оказывались лишены46.
Гражданин — ключевая фигура политического, социального дискурсов, рассуждений о преданности республике и патриотизме. В символическом поле революции гражданин в карманьоле появляется так же часто, как и коронованная революцией нация. Явственно виден переход: гражданин все реже мыслится только как активный участник политической жизни и носитель гражданских
42 Forrest A. L'armée de l'an II: la levée en masse et la création d'un mythe républicain // Annales historiques de la Révolution française. 2004. N 335.
43 См., например: Bias-Parent E.-J.-F. Catéchisme français, républicain: enrichi de la déclaration des droits de l'homme, et de maximes de morale républicaine, propres à l'éducation des enfans de l'un et de l'autre sexe, le tout conforme à la Constitution républicaine par un sans-culotte français [Bias-Parent]. S.l., 1793-1794. P. 19; Catéchisme moral et républicain; suivi du Catéchisme de la déclaration des droits et de la Constitution française. S.l., 1793-1794. P. 43; Pensées républicaines pour tous les jours de l'année ; à l'usage, sur-tout, des enfans. Par l'auteur du Catéchisme moral et républicain. S.l., 1793. P. 5.
44 Poisson de La Chabeaussière A.-É.-X. Catéchisme républicain, philosophique et moral ; par le citoyen Lachabeaussière... Seconde ed., revue et corrigée par l'auteur. S.l., 1793-1794. P. 5.
45 Chemin-Dupontès J.-B. Alphabet républicain avec lequel on apprend à lire aux enfants, en les amusant par des figures agréables suivi de conversations simples et à leurs portée, propres à leur inspirer l'amour de la Liberté, de l'Égalité e de toutes les vertus Républicaines; et à les mettre en état de bien entendre la Déclaration des droits et la Constitution. Paris, l'an II [1793 ou 1794]. P. 20.
46 См. подробнее: Edelstein M. Op. cit.
прав. Само понятие приобретает больше семантических оттенков: это и патриот, и революционер, и республиканец. Представления о нравственности гражданина, о его долге перед революцией и обществом позволяет исключать из гражданской общности тех, кто, по мнению депутатов, не достоин быть гражданином обновленной Франции: «...границы гражданской общины не могут быть определены априори раз и навсегда. Наоборот, они расширяются или сжимаются в зависимости от поступков ее членов, чтобы изгнать тех, кто не подчиняется политико-моральным требованиям, которые к ним предъявляют»47. На этом фоне закон о подозрительных от 17 сентября 1793 г. вписывается в логику депутатов. Подозрительными считались «те, кто своим поведением, связями, речами или сочинениями проявили себя как сторонники тирании, федерализма и враги свободы, те, кто не могут удостоверить источники своего существования и факт исполнения своих гражданских обязанностей и т.д.» Иными словами, подозрительные лишались гражданских прав не из-за конкретных преступлений, но из-за несоответствия предъявляемым требованиям. Подозрительным мог быть объявлен каждый.
Итак, монтаньяры, которые летом 1793 г. говорили о демократизации политической системы, об упразднении деления граждан на активных и пассивных, отказывают в статусе гражданина тем, кто не достоин быть гражданином в морально-этическом плане. Яркие примеры тому — политика в отношении иностранцев.
Кампанию против иностранцев сложно рассматривать отдельно от нового восприятия депутатами Конвента фигуры гражданина. Депутаты Учредительного и Законодательного собраний были настроены лояльно по отношению к иностранным гражданам. Конституция 1791 г. космополитична: она на равных закрепляет принципы ius sanguinis и ius soli, были уточнены условия процедуры натурализации для иностранцев48. В первые годы революции вспоминают и о классической концепции римлян — предоставлять гражданство иностранцам в качестве особого знака отличия, так гражданский статус получают видные мыслители Томас Пейн и Анахарсис Клоотс. Конституция 1793 г. закрепляла эту тенденцию: французским гражданином мог стать любой иностранец, достиг-
47 Le Cour Grandmaison O. Les citoyenneté en Révolution française (1789—1794). P. 160.
48 3. Лица, родившиеся за пределами королевства от родителей иностранцев и водворившиеся во Франции, становятся французскими гражданами после пятилетнего непрерывного пребывания в королевстве, если, кроме того, они приобретут здесь недвижимость, или женятся на француженке, или оснуют сельскохозяйственное или торговое предприятие, а также если они примут гражданскую присягу (Документы истории Великой французской революции. Т. 1. М., 1990. С. 115-116).
ший 21 года, который проживал во Франции на протяжении одного года, работал во Франции, имел собственность или женился на француженке, или усыновил ребенка, или взял на иждивение старика, а также каждый иностранец, который, по мнению законодательного корпуса, имеет достаточные заслуги перед человечеством.
Однако постепенно политика меняется. «Примите закон против иностранцев, — призывал Робеспьер в июне 1793 г. — Ибо <...> в то время как иностранные державы изгнали всех французов, отняли у них имущество, мы развязали руки агентам наших врагов <. > Издайте закон, позволяющий изгнать из наших рядов всех иностранцев, которые могут нам навредить»49. Иностранцы, проживающие во Франции, стали все чаще ассоциироваться не иначе как с «врагами нации»50. Их обвиняли в антиреспубликанской деятельности с целью «разделить нацию»51. Отдельный интерес представляет точка зрения депутата К.-Л. Мазюйе. По его мнению, составители конституционного акта не осознавали, что гражданин — это человек, который, чтобы пользоваться правами, данными ему обществом и гарантированными ему силой закона, «верно и точно исполняет свои обязанности, предписанные законом»52. Именно поэтому Мазюйе выступал за то, чтобы критерием натурализации было не просто проживание на территории Франции в течение определенного периода, но военная служба53, с помощью которой гражданин осознает свою причастность к жизни родины. Однако и военная служба, в свою очередь, не могла быть единственным критерием гражданства. Пример тому — политика в отношении иностранных дезертиров. Революционное законодательство вплоть до 1793 г. позволяло им после принесения клятвы верности присоединиться к французским войскам и защищать землю свободы. По законам от 12 фримера и от 2 нивоза II года Республики иностранные дезертиры больше не допускаются к службе в республиканской армии, их не принимают, потому что они недостойны защищать Республику.
Логично завершал эту кампанию декрет против иностранцев, принятый 7 августа 1793 г., по которому иностранцы родом из стран, находящихся в состоянии войны с Республикой, подлежали
49 AP. T. 66. P. 173. Col. II.
50 Речь М. Робеспьера в Конвенте 8 июня 1793 г. (AP. T. 66. P. 173. Col. II); выступление Б. Барера в Конвенте 8 июня 1793 г. (AP. T. 66. P. 174—175); обсуждение депутатами отношения к иностранцам (Б. Барер, Ж. Камбон, Ж. Симон, М. Тюр-ло) в Конвенте 1 августа 1793 г. (AP. T. 70. P. 104. Col. I).
51 AP. T. 66. P. 174. Col. I.
52 Выступление в Конвенте депутата К.-Л. Мазюйе 11 июня 1793 г. (AP. T. 66. P. 430. Col. I—II).
53 Ibid. P. 430. Col. II.
временному аресту54. Через два месяца срок заключения иностранцев под стражей продлили до окончания войны55. В декабре за космополитизм поплатился депутат-иностранец в Конвенте Анахар-сис Клоотс. «Можем ли мы считать патриотом этого немецкого барона? Можем ли мы считать санкюлотом человека, владеющего более 100 000 ливров?.. Нет, граждане. Нужно остерегаться иностранцев, которые хотят казаться большими патриотами, чем сами французы»56, — вопрошал и сам же отвечал Робеспьер, для которого смена родины являлась не подвигом, а доказательством отсутствия патриотизма. Томас Пейн также попал в немилость: 3 октября депутат Конвента Ж.-П.-А. Амар обвинил его в связях с Бриссо и связях «англичанина»57 с английской фракцией. 25 декабря был принят закон, по которому ни один иностранец не мог представлять французский народ58, а Пейн и Клоотс были арестованы. Однако в дискуссии о депутатах-иностранцах не все так однозначно. Кроме Клоотса и Пейна в Конвенте было еще несколько депутатов-иностранцев, но они, по мнению Робеспьера, «с честью выполняли общественные обязанности»59, поэтому 5 января был принят дополнительный декрет, по которому иностранцы, рожденные на территории другого государства от родителей-французов на государственной службе или чьи родители-протестанты вынуждены были покинуть Францию из-за религиозных гонений, могли быть представителями французского народа.
«Есть еще одна мысль, которой задается каждый патриот: мы достигнем успеха только тогда, когда иностранцы будут под арестом, когда плохие граждане потеряют силу, когда интриганы станут известны, когда подозрительные будут остановлены»60, — в системе революционных образов иностранец все чаще ассоциируется с противником Республики. Монтаньяры изменили политику в отношении иностранцев: они больше не считались настоящими гражданами, так как гражданин — это больше, чем свод политических прав, это гражданский статус, ассоциировавшийся с гражданскими обязанностями и определенным моральным обликом. Национальность человека, проживающего на территории Республики, становится все важнее.
54 Декрет Конвента от 7 августа 1793 г. (AP. T. 70. P. 452. Col. I—II).
55 Декрет Конвента от 25 дня 1 месяца II года Республики (AP. T. 76. P. 641. Col. II).
56 La Société des Jacobins. T. V. Paris, 1895. P. 555.
57 AP. T. 75. P. 529. Col. II.
58 AP. T. 87. P. 304. Col. I.
59 Ibidem.
60 Ibid. P. 368. Col. I.
Таким образом, монтаньяры создают двухуровневую систему гражданства: сначала в Конституции 1793 г. разрабатывается правовой статус гражданина, определяются его права. Гражданин — ключевое звено политической жизни Республики, так как обладает правом голоса. Но конституционный акт так и не вступил в силу, а гражданин как активный член общества, обладающий политическими правами, отступает на второй план. Появляются представления о гражданине как носителе определенных моральных и идейных качеств — патриотизма, республиканизма, преданности революции.
Дебаты, связанные с распространением гражданских прав на те или иные группы населения, демонстрируют, что постепенно в риторике депутатов Национального Конвента начинает преобладать второй компонент. Гражданин как активный политический субъект, как обладатель особых прав, как часть «гражданской общины» отходит на второй план, его место занимает фигура гражданина-патриота, обладающего набором важных достоинств, позволяющих ему активно действовать в революционном обществе и исполнять свой долг — защищать отечество. В определенной степени можно согласиться с мнением историка О. Ле Кур Гранмэзона, писавшего о символической «смерти гражданина»; ему на смену пришел «патриот, на которого давят его обязанности»61.
Таким образом, монтаньяры отступают от провозглашенных ими же самими принципов. Их желание увеличить число активных граждан, обладающих политическими правами, входит в противоречие с иной набирающей популярность идеей: звание гражданина нужно заслужить, а для этого необходимо соответствовать гражданскому идеалу. Тем самым понятие гражданина становится настолько узким, что настоящими гражданами, «хорошими гражданами», как часто говорится в текстах эпохи, могли быть признаны далеко не все, чьи гражданские права были закреплены конституционно, более того, это новое восприятие гражданина послужит оправданием репрессий.
Список литературы
1. Aberdam S. Deux occasions de participation feminine en 1793: le vote sur la Constitution et le partage des biens communaux // Annales historiques de la Révolution française. 2005. № 339.
2. Aymes J.-R. Catéchismes français de la Révolution et catéchismes espagnols de la Guerre d'Indépendance // La Révolution française. Cahiers de l'Institut d'histoire de la Révolution française. 2009. N 1.
61 Le Cour Grandmaison O. Les citoyenneté en Révolution française. P. 14.
3. Biou J. La théorie politique de Rousseau: L'homme et le citoyen // Annales historiques de la Révolution française. 1978. B 234.
4. Catros Ph. Tout Français est soldat et se doit à la défence de la patrie (retour sur la naissance de la corruption militaire). Paris, 2007.
5. Edelstein M. Le militaire-citoyen, ou le droit de vote des militaires pendant la Révolution française // Annales historiques de la Révolution française. 1997. N 310.
6. Fauré Ch. Doléances, déclarations et pétitions, trois formes de la parole publique des femmes sous la Révolution // Annales historiques de la Révolution française. 2006. N 344.
7. Forrest A. L'armée de l'an II: la levee en masse et la création d'un mythe républicain // Annales historiques de la Révolution française. 2004. N 335.
8. Godineau D. Citoyennes tricoteuses. Les femmes du peuple à Paris pendant la Révolution française. Aix-en-provence, 1988.
9. Hippler Th. Service militaire et citoyenneté sous la Révolution française // Citoyen et citoyenneté sous la Révolution française. Paris, 2006.
10. Hippler Th. Service militaire et intégration nationale pendant la révolution française // Annales historiques de la Révolution française. 2002. N 329.
11. Le Cour Grandmaison O. Citoyen et citoyenneté sous la Révolution française. Paris, 2006.
12. Le Cour Grandmaison O. Les citoyenneté en Révolution française (17891794). Paris, 1992.
13. Le Cour Grandmaison O. Les non-citoyens dans la Révolution // L'homme et la société. 1989. N 94.
14. Martin J.-Cl. Travestissements, impostures et la communauté historienne. À propos des femmes soldats de la Révolution et de l'Empire // Politix. 2006. № 74.
15. Monnier R. Le culte de Barra en l'an II // Annales historiques de la Révolution française. 1980. № 241.
16. Ozouf M. L'homme régénéré. Essayes sur la révolution française. Paris, 1989.
17. Wahnich S. L'étranger, paradoxe de l'universel, analyse du discours politique révolutionnaire de la Fédération à Thermidor // Annales historiques de la Révolution française. 1995. N 302.
18. Wahnich S. La notion d'étranger en l'an II: les constructions d'un dialogue Paris-Provence dans les Archives Parlementaires // Annales historiques de la Révolution française. 1990. N 282.
Поступила в редакцию 16 апреля 2014 г.
